Стать королем

— Мордред, приведи сэра Герунда. Приведи его в тронный зал, — рявкнул Мерлин, и Мордред тут же исчез. К тому времени, как он завернул за угол комнаты, Мерлин уже снова был в полной броне и обвязывал меч вокруг пояса. Он пронесся мимо оруженосца, который протянул ему свиток, и пристроился рядом с ним, изо всех сил стараясь не отставать от своего повелителя. Послание было коротким, в нем говорилось только, что она будет здесь в течение часа, что она пришла с миром и что она поговорит с недавно коронованным королем по срочному делу. — Как было доставлено это сообщение? — потребовал Мерлин, составляя, отбрасывая и меняя планы, его мысли кружились со скоростью света. — Вороном, сир, — ответил оруженосец. — Всего несколько минут назад. — Тогда у него еще было время. В течение часа, сказала она. Мерлин вернул свиток, хотя он и был неинформативным. — Спасибо за оперативность. Можешь идти, — сказал он. — Вы хотите, чтобы я созвал для вас совет, милорд? — Нет, в этом нет необходимости, — мрачно сказал Мерлин. — Я сам с ней разберусь. Оруженосец быстро поклонился и побежал впереди него, несомненно, чтобы рассказать о том, что происходит. Мерлин не пытался остановить его или поклясться молчать о том, что он знал; не было никакой возможности сохранить это в тайне, как только она приедет, и небольшое предупреждение могло помочь предотвратить повсеместную панику, если Моргана появится во дворе. Но он не хотел, чтобы совет был у него за спиной прямо сейчас. Обычно он ценил их помощь и советы и очень уважал мудрость, которую им давал их опыт, но никто из них не знал Моргану так, как он. Должно быть, оруженосец проходил рядом с покоями Мерлина, потому что к тому времени, как Мерлин добрался до тронного зала, его уже ждал слуга. Рейм молча протянул ему корону, которую надел Мерлин, а затем накинул на плечи тяжелый синий плащ с огромным королевским гербом, замысловато вышитым на спине, аккуратно застегнул его и несколько раз без необходимости разгладил. Он волновался, Мерлин знал его достаточно хорошо, чтобы ясно видеть это, но он не пытался дать совет или предостеречь, за что Мерлин ему очень благодарен; он, вероятно, огрызнулся бы на мальчика. Мерлину оставалось только вытерпеть нервную суету своего слуги, на мгновение задумавшись, был ли он так же явно встревожен, когда Артур делал что-то опасное, и решив, что он, вероятно, вел себя хуже, прежде чем двери снова распахнулись, впуская Мордреда и очень мрачного сэра Герунда. — Что происходит? — спросил Герунд, шагая вперед и крепко сжимая рукоять меча, готовый в любой момент выхватить его. — Моргана уже в пути, — сказал Мерлин. — Она будет здесь через час. — Я вызову стражу и немедленно соберу боевые силы, — быстро сказал Герунд, поворачиваясь, чтобы сделать это, но Мерлин покачал головой. — Нет, — твердо сказал он. — Вы хотите сказать, что встретитесь с ней? — недоверчиво спросил Герунд. — Именно. — Ты уверен, что это разумно, Мерлин? — спросил Мордред с ноткой беспокойства в голосе. Мерлин полагал, что у него есть право нервничать из-за встречи с Морганой снова; в последний раз, когда Мордред встретил ее, он предал ее, буквально ударив в спину в пользу защиты Артура. Само собой разумеется, что он будет немного напуган перспективой возмездия от такой могущественной ведьмы, как она. Не то чтобы Мерлин позволил причинить ему вред. — Я бы предпочел встретиться с ней лицом к лицу, чем когда она бродит по краям королевства, всегда представляя угрозу, но никогда по-настоящему не вступая в бой. Это должно закончиться, так или иначе, — сказал Мерлин. Герунд вздохнул, но понимающе кивнул. Оставалось совсем немного времени, чтобы оттянуть подобную конфронтацию. По крайней мере, в этом случае Моргана придет не как враждебная партия, а как проситель при дворе Мерлина. Он окажется в выгодном положении, а она — нет. Лучшей возможности он и желать не мог. — Как пожелаете, сир, — сказал Герунд с едва заметной неохотой, хотя голос его все еще звучал так, словно он считал Мерлина сумасшедшим за то, что тот выбрал этот путь. — Я приведу ее прямо к вам. — Он снова повернулся к двери, но Мерлин окликнул его, когда ему что-то пришло в голову. — Сэр Герунд! Если можешь, постарайся не упоминать мое имя в ее присутствии, — сказал он. Герунд бросил на него странный взгляд, но Мордред понимающе кивнул. — Почему, позвольте спросить? — У нас с Морганой… большая история. Боюсь, гораздо больше, чем она знает, — загадочно ответил Мерлин. — Но она скоро узнает, и я боюсь, какой будет ее реакция. Я должен находиться рядом, когда она узнает меня; никто другой не сможет сдержать ее, когда она по-настоящему разозлится. Герунд нахмурился и неуверенно переступил с ноги на ногу, явно разрываясь между желанием выполнить приказ и остаться на месте. — Вы хотите поговорить с ней наедине? — он спросил. Мерлин кивнул. Рука Герунда судорожно сжалась на рукояти меча — нервный жест, которого Мерлин никогда раньше у него не видел. — Не думаю, что это разумно, сир, — сказал он. — У вас за спиной должен быть отряд стражников… — В этом нет необходимости, Герунд, уверяю тебя, — сказал Мерлин. — Я уже сражался с Морганой раньше и знаю, что она мне не ровня. — Не сомневаюсь, сир, — сказал Герунд, но шагнул вперед, буквально вибрируя от напряжения. — Но как ваш советник и ваш друг, я чувствовал себя спокойнее, если бы рядом с вами был кто-то. На всякий случай. Я могу помочь защитить вас. Мерлин видел напряженные черты лица Герунда, исходившую от него обреченность, почти отчаяние на обычно неумолимом лице мужчины. Прошло мгновение, прежде чем он смог понять смысл этого слова и поместить его в контекст того, что он знал о Герунде. Потом все стало очень ясно, и он положил руку на плечо Герунда, стараясь смотреть ему в глаза. — Я не мой отец, — тихо сказал он. — Я не Балинор. — Герунд обмяк, как марионетка с перерезанными нитками. — Я должен был пойти с ним, — сказал Герунд хриплым от долго сдерживаемых эмоций голосом. — Если бы он сказал мне, что уезжает, я бы так и сделал. Я был бы рядом с ним, и ему не причинили бы никакого вреда. — Ты не можешь этого знать, — сказал Мерлин. — Некоторые вещи неизбежны, как бы нам этого ни хотелось. А некоторые путешествия предназначены для одиночества. — Я могу защитить тебя, — серьезно сказал Герунд. — Однажды я подвел Балинора. Я не могу допустить, чтобы его сыну причинили вред. — Ты никогда не подводил его, Герунд. И ты не подведешь меня в выполнении моих приказов, — мягко сказал Мерлин. — Твое мастерство, мудрость и опыт бесценны для меня, как и твоя поддержка. Но я не могу позволить тебе находится здесь сейчас, не так. Чувство вины и ответственности может сделать человека безрассудным и склонным к ненужному риску. Мне это не нужно. Герунд открыл было рот, чтобы возразить, но Мерлин покачал головой. — Мордред будет у меня за спиной, — сказал он. — Сейчас у него более ясная голова, и у него своя история с Морганой. Он хорошо ее знает. Это старая драка, Герунд, и тебе в ней нет места. Здесь ты ничем не можешь мне помочь. Лицо Герунда сморщилось, но прошло всего мгновение, прежде чем он выпрямился во весь рост. Он одарил Мерлина низким поклоном, полным уважения, хотя его глаза продолжали выдавать беспокойство. В знак уважения к силе и мастерству Мерлина он не стал настаивать на том, чтобы тот вызвал для защиты целую армию магов; он достаточно хорошо знал, что Мерлин способен на то же, что и остальные вместе взятые. Ему ничего не оставалось, как следовать приказу своего монарха. Он выскочил из комнаты, взмахнув плащом — Что ты собираешься сказать? — тихо спросил Мордред, когда дверь с грохотом захлопнулась, и Рейм проскользнул вслед за Герундом. Мерлин покачал головой. — Понятия не имею, — признался он. — Я не знаю, что сказать на данный момент. Она слишком изменилась, стала слишком непредсказуемой. — Он повернулся к Мордреду, который выглядел немного бледным, хотя и крепко сжимал рукоять меча. — Ты не должен оставаться здесь, Мордред, — предложил Мерлин, хотя и сказал Герунду, что Мордред будет его прикрывать. — Если дело дойдет до драки, я не хочу, чтобы ты попал под перекрестный огонь. — Я останусь с тобой во что бы то ни стало, Мерлин, — решительно сказал Мордред, олицетворяя собой решимость и верность. Мерлин улыбнулся ему, безмерно благодарный за то, что ему не придется столкнуться с этим в полном одиночестве. Он пересек тронный зал и остановился перед ярко раскрашенными окнами, Мордред молча последовал за ним. Его разум был странно пуст сейчас по сравнению с бурлящим водоворотом, каким он был раньше. Мысль о встрече с Морганой должна была напугать, подумал он. Она была невероятно могущественной колдуньей и невероятно опасной, безжалостной и мстительной, чего он никак не ожидал, когда впервые встретил ее. Тогда она была такой доброй и непокорной, но неизменно сострадательной во всех своих делах. С тех пор все пошло наперекосяк. Мерлин окинул взглядом двор, искаженный и пестрый красками, и наблюдал за людьми, идущими по своим делам, не подозревая о предстоящем конфликте. Он хотел выработать стратегию, хотел спланировать свой следующий шаг, но обнаружил, что не может. Он не мог знать, какой будет реакция Морганы, особенно учитывая, какой неуравновешенной она стала за последние несколько лет. Ничего не оставалось, как дождаться ее приезда и посмотреть, как все обернется. Долго ждать ему не пришлось. Казалось, прошло гораздо меньше времени, чем должно, но дверь в тронный зал распахнулась, и он услышал шаги, переступающие порог. Он не обернулся, но заметил, что Мордреда уже нет рядом. Молодой рыцарь, должно быть, отошел на безопасное расстояние, по крайней мере на какое-то время. Не было никакой необходимости с самого начала злить ее его присутствием. — К вам леди Моргана, сир, — сухо объявил Герунд. Мерлин мог слышать напряженную настороженность даже в его тоне, мог представить себе напряжение в каждой линии его тела, готового броситься в бой, чтобы защитить своего повелителя в ту же секунду, когда она сделает какое-либо движение против него. — Благодарю вас, сэр Герунд, — сказал Мерлин, но так и не обернулся. — Можете идти. — Последовало мгновение колебания, пауза, пока Герунд боролся со своими инстинктами. Затем раздались новые шаги, когда маг вышел из тронного зала, большие двойные двери со скрипом закрылись за ним. Теперь они были одни, все трое. Мерлин услышал легкие шаги Морганы, когда она приблизилась к нему, стук ее каблуков по каменным полам, эхом отдаваясь от сводчатых потолков, гораздо более высоких и просторных, чем в Камелоте. — Я благодарна вам за эту аудиенцию, милорд, — учтиво произнесла она, и акцент ее голоса, такой до боли знакомый, вызвал у Мерлина поток приятных воспоминаний, которые заставили его зажмуриться от боли ностальгии и сожаления. — Я бы извинилась за то, что пропустила вашу коронацию, но, боюсь, она была немного преждевременной. — Все это немного поспешно, не так ли? — сказал Мерлин, легкая полуулыбка растянула его губы от такого преуменьшения. Он повернулся к ней. — Привет, Моргана. Внешне она так же отличалась от прежней себя, как и по характеру. Ее волосы, когда-то ниспадавшие водопадом гладких черных волн, теперь превратились в беспорядочную массу спутанных локонов, заколотых на макушке, чтобы они не падали на лицо. Черное кружево ее платья было порвано и грязно, в то время как раньше она старалась поддерживать свои яркие наряды в идеальном состоянии, несмотря ни на какие обстоятельства. Она была непревзойденной высокородной леди. Увидев его лицо или, может быть, даже узнав его голос, ее холодные глаза, обычно такие проницательные и расчетливые, расширились от шока. Она сделала полшага назад, рефлекторно потянувшись к запястью, на котором когда-то висел искусно сделанный исцеляющий браслет, подаренный ей сестрой. Говорили, что он отгоняет кошмары, хотя Мерлин знал, что он помогал ей подавлять и контролировать пророческие видения, которые преследовали ее во сне. Его больше не было, но смысл этого неумышленного жеста вполне ясен. — Ты не спишь, Моргана, — сказал Мерлин. — А даже если и сон, разве это сделало бы его менее реальным? — Он слышал, как она стиснула зубы, как напряглось ее лицо, когда она очнулась от оцепенения. — Мерлин, — выплюнула она. Он не потрудился ответить. Она шагнула к нему, почти рыча, но он стоял на месте. — Ты солгал мне! — Не принимай это слишком близко к сердцу, я солгал всем, — холодно сказал он. Он отстраненно гадал, откуда взялась эта отчужденная бессердечность. Способ справиться со стрессом, предположил он, чтобы скрыть свою неуверенность. Но Моргана, похоже, очень рассердилась. — Ты колдун, — укоризненно сказала она. — Чародей, технически, но нам не нужно вдаваться в семантику. — Это различие не ускользнуло от нее. Колдунов учили, их нужно было обучать, чтобы использовать потенциал магии, которым они обладали. Чародеи, с другой стороны, были похожи на ведьм в том, что их сила врожденная. Их магия развивалась естественно, без всякого выбора, и ее нужно скорее контролировать, чем развивать. Мерлин прошел через ту же самую борьбу, что и Моргана, хотя и значительно раньше. И он ничего не сказал. — Ты мог бы мне помочь. Я была так напугана и сбита с толку, и ты мог бы сказать мне, что я не одна, — сказала она, и Мерлин услышал, как за гневом предательства загорелась боль. Он едва не поморщился, едва не дал понять, что все еще сожалеет об этом решении, но ему удалось сохранить спокойное выражение лица; он не мог позволить себе выказать слабость, не сейчас. — Я пытался, — сказал он вместо этого. — Я послал тебя к друидам, чтобы они могли… — А потом ты привел Артура прямо к нам, — прорычала она. Она, казалось, поняла, что именно сказала, и ее яростное выражение лица приняло оттенки недоумения. — Как ты мог пойти за ним? — спросила она. — Пендрагон! Ты должен был драться со мной, а не с ним. Из-за него таких людей, как мы, подвергают остракизму, убивают в своих же постелях, выслеживают и убивают, как животных, — сказала она, направляясь к нему, ее глаза светились праведностью. — Это дело рук Утера. Артур хороший человек, — сказал Мерлин. — Тогда почему ты здесь? — огрызнулась она. — Почему ты не в Камелоте? — Он не ответил, с трудом сглотнув боль от тоски по дому, и она мстительно улыбнулась, понимая, что попала в больное место. — Он бросил тебя, не так ли? Когда узнал. Он не мог находиться рядом с тобой, не мог вынести присутствия в своем королевстве грязного предателя — колдуна. Как ты вообще выбрался живым? — Артур не его отец, — процедил Мерлин сквозь зубы, сжимая кулаки, чтобы не наброситься на нее. Ее слова задели его гораздо сильнее, чем ему хотелось бы признать. Возможно, Артур и не пытался убить его, но он ясно дал понять, что Мерлин больше не желанный гость в Камелоте, и это причиняло ему не меньшую боль. Но он не клюнет на приманку, что бы ни бросила ему Моргана и как бы близко она ни попала. — Если кто и мог изменить свое мнение о магии, так это ты, Моргана. — Она усмехнулась, и на ее красивом лице появилась уродливая усмешка. — Правильно. Как будто он не убил бы меня при первом же намеке на магию, — усмехнулась она. — Он ничем не лучше Утера. — Ты ошибаешься! — твердо сказал Мерлин. Он шагнул вперед, чтобы посмотреть ей в лицо, но с этим движением Моргана заметила молодого рыцаря, который прятался в тени позади трона. Ее глаза снова расширились, маниакальная ярость снова охватила ее при виде предателя, и пол под их ногами слегка задрожал. — Ты! — закричала она, искры магии вылетели из ее пальцев, когда она ослабила хватку. Мордред отшатнулся, но затем вызывающе вздернул подбородок, словно злясь на себя за трусость, и смело встал рядом с Мерлином. Моргана двинулась на него, остановившись чуть не вторгшись в его пространство всерьез, в ее ладонях стали собираться маленькие светящиеся шарики энергии. Она, казалось, даже не заметила их, но Мерлин заметил, настороженно глядя на нее. — Ах ты, предательский червяк! Я спасла тебе жизнь, а ты предал меня ради таких, как он. — Она чуть не плюнула в гневе, оконные стекла задребезжали. — Артур тоже спас мне жизнь, если ты помнишь, — заметил Мордред, делая шаг назад, чтобы между ним и искрами, которые испускала Моргана, образовалось пространство. — Он принимал в этом не меньшее участие, чем ты. — Ты бы встал на сторону Пендрагона, а не на сторону себе подобных? — закричала она, выглядя совершенно безумной в своей ярости. — Я бы отдала тебе все, что угодно, а ты ударил меня ножом в спину! — С бессловесным криком она вскинула руку и послала в него огненную струю. Прежде чем Мордред успел сообразить, что к нему несется пламя, Мерлин поднял щит. Атака рассеялась, оставив Мордреда невредимым, хотя и немного потрясенным. Мерлин был в ярости. — Ты зашла слишком далеко, Моргана, — прогремел он, шагая к ней с развевающимся плащом, и энергия потрескивала вокруг него почти осязаемо, когда его магия бушевала вместе с ним, отталкивая ее чистой силой своего присутствия. — Ты вторгаешься в мое королевство, угрожаешь моим людям, нападаешь на моих рыцарей и все еще имеешь наглость просить моей поддержки? — Ты предаешь свой род, Мерлин, — закричала она. — Ты и Мордред, оба. Ты должен требовать крови Артура, как он — твоей. Камелот не принес ничего, кроме боли и страданий для таких, как мы, и он заслуживает уничтожения. — Я не позволю, чтобы Артур или Камелот пострадали, ни от твоей руки, ни от кого другого, — поклялся Мерлин. — Ты будешь защищать его после того, как он отвернулся от тебя? — недоверчиво спросила она. — Я буду защищать Артура, всегда, как мне суждено, — сказал Мерлин, яростный в своей преданности. Губы Морганы снова скривились в оскале, но затем она замерла, как и весь хаос, который произвела ее неконтролируемая магия. Что-то в словах Мерлина, казалось, поразило ее. Она смотрела на него смущающе долго, выражение ее лица застыло на полпути между насмешкой и зарождающимся пониманием, ее лихорадочный взгляд не мигая смотрел на него, пока ее мысли кружились. Он видел, как в тот момент, когда она сделала свой окончательный вывод, ее глаза на мгновение метнулись к Мордреду. Мордред придвинулся ближе к Мерлину, приняв защитную позу. Этого было достаточно, чтобы убедить ее. — Нет, — прошептала она, и какая-то хрупкая неуверенность пробежала по ее лицу. — Нет, не может быть. — Она не произнесла этого вслух, но в этом и не было необходимости. — Возможно, меня было немного трудно узнать в этом облике, но мне сказали, что сходство в глазах, — спокойно сказал Мерлин. — Эмрис? — сказала она, едва дыша. — Так зовут меня друиды, — сказал Мерлин, натягивая магию вокруг себя, как мантию, и позволяя ей заметно мерцать, золотые искры висели в воздухе; не было ничего плохого в небольшом факторе устрашения в подобных ситуациях. Он был самым могущественным магом, который когда-либо существовал, и он наслаждался вспышкой страха, промелькнувшей в ее глазах в этот момент. Но она быстро взяла себя в руки, маскируя свой трепет бравадой, как это всегда делал Артур; они были похожи больше, чем кто-либо из них когда-либо признавал. — Каилих была старой дурой, — усмехнулась она, — думая, что ты станешь моим концом. — Тебе не мешало бы прислушаться к ее словам, Моргана, — предупредил Мерлин, но теперь она улыбалась маниакальной улыбкой, на которую было страшно смотреть, тем более что для этого не было очевидной причины. — Ты не можешь остановить меня, Эмрис, — сказала она с триумфом в голосе, хотя и не выиграла ни одной битвы. — Камелот еще падет передо мной. — Я не позволю тебе… — начал он, но Моргана оборвала его с безумным хохотом, выглядя совершенно безумной в своем внезапном ликовании. — Ах, но ты позволишь, Эмрис! Артур не прислушается к предостережению такого предателя, как ты. И, видишь ли, Камелот больше не единственное королевство, которое поставлено на карту, верно? — Сердце Мерлина замерло в груди, когда Моргана снова разразилась диким смехом. Сквозь панику он не слышал заклинания Морганы, пока не стало слишком поздно, чтобы остановить его. С порывом ветра и еще одним радостным криком она исчезла.