Без чувств, без сожалений

Никто не считал Не Хуайсана подозрительным. Когда после победы он был одним из первых, кто прибыл в Цишань из хорошо защищенного лагеря в тылу, едва ли кто-то обратил на это внимание. Окружающим все-таки доставало дел: следовало организовать войска, чтобы пленить живых врагов и выследить сбежавших, возвести временный лагерь для высоких сборищ глав орденов и лазарет, чтоб не везти раненых далеко, да собрать трофеи, не дав им растечься по карманам собирающих. Едва расчистив поля сражений и разделив трупы на своих и чужих, провести очищающие ритуалы для всех одинаково - Вэнь хоть и псы, но превратиться в ещё одни могильные холмы им бы никто не дал. Дел все-таки было по горло, а то и по самую маковку, куда уж тут следить за прибывающими союзниками - и Не Хуайсан свободно лавировал между снующими во все стороны заклинателями, присматриваясь к обстановке. Смотрел, где больше собирается народу, где никто почти не ходит, где люди отдыхают незаметно для глаз, где собираются вечерами. Слушал, о чем говорят, не делая различия для адептов крупных и малых орденов. Оценивал, как люди мыслят и чего ждут, на что надеются. А если бы кто задумался, зачем все-таки Не Хуайсан так поспешно явился в Цишань, то у него был надежный любимый дагэ, который не забывал таскать младшего брата на собрания, большие и малые, обучения и опыта ради. Оставалось лишь сидеть на собраниях и придавать себе скучающий вид. Цзян-сюн бы, конечно, не задумался и даже бы не заметил бы Не Хуайсана, если бы тот не искал его сам, ну да это неожиданным не было. То что Цзян-сюн на ногах держался и говорил внятные вещи - вот что было удивительно. С лицом, по которому было ясно видно, что спит заклинатель лишь после выполнения всех своих дел, Цзян-сюн мелькал во всех уголках Безночного города, управляя орденом не хуже любого из глав. "Уж точно не хуже Цзинь Гуаншаня, который всю войну просидел в своей башне", шептались люди, но Не Хуайсан не мог с ними согласиться - плохим управителем глава Цзинь не был, трусливым - конечно, осторожным - сверх меры, самовлюбленным - до крайности, но механизм работы всех адептов ордена он отладил толково. Мог себе позволить из Башни Кои и носу не казать. А все потому, что для разных целей у Цзинь Гуаншаня были нужные люди, и он их талантливо тасовал, исходя из ситуации. Цзян-сюну бы стоило этому поучиться. Дева Цзян была крепкой опорой, но скоро она перейдет в чужой орден, чтобы быть опорой брата уже там. Одного Вэй Усяня, каким бы талантливым, изобретательным и сильным он ни был, катастрофически мало, чтобы молодому главе Цзян было надежно опереться. Сейчас же было совсем нехорошо - дева Цзян слишком далеко, а Вэй Усянь... Вэй-сюн пропал, и ни весточки, ни крупинки информации после себя не оставил. А люди нуждаются в информации, нуждаются в том, чтобы знать, что происходит вокруг и постоянно оглядываются на тех, кто выделяется среди прочих, - выросли ли они ещё? Не оступились ли? Люди, хоть и занятые с утра до ночи, уже заметили отсутствие одной из крупных фигур минувшего сражения, вот-вот начнут задавать вопросы и искать ответов. И Не Хуайсан точно знал, что если люди знают о каком-то событии, но им неоткуда взять деталей, их это не смущает совершенно. Детали, причины и следствия можно ведь и придумать, приукрасить, да передать дальше. После некоторого размышления и обдумывания возможных недостатков призрачного пока плана - идеи плана - пришлось признать, что эти слухи, начавшись с исчезновения Вэй Усяня, могут вылиться в нечто неконтролируемое и опасное. И... это не было чем-то, с чем мог бы справиться Цзян Чэн или чем-то, что мог бы взять на себя дагэ. Здраво рассуждая, он не мог положиться ни на кого из тех, кому доверял, для разрешения этого дела. И всё же Не Хуайсан был здесь, в месте, где собрались представители всех кланов, больших и малых. Он был здесь в тот момент, когда последствия не были слишком ужасными - никаких последствий, фактически, ещё не было и любой толчок мог перевернуть ситуацию в будущем с ног на голову. Он мог четко представить себе, во что может вылиться пропажа без вести одного лишь Вэй Усяня. И, честно говоря, он признавал, что даже мягкие варианты развития событий могли ударить по двум из его близких друзей так, что им будет сложно оправиться. «Так дело не пойдет», решил Не Хуайсан. Он не мог положиться на своих близких, но сам Не Хуайсан, возможно, мог бы справиться с этим. Он хотел этого. Раз уж дело в этот раз касалось немногих его друзей, следовало закатать рукава и сделать всё, чтобы повернуть людское мнение в безопасную сторону, так, чтобы Вэй-сюну было куда возвращаться. И чтобы Цзян-сюн не схлопотал искажение ци, услышав самые безумные сплетни.

***

Подловить Цзян-сюна было несложно, сложнее было уговорить его выпить чаю со старым другом. Успокаивающий и проясняющий сознание чай все-таки оказался чрезвычайно полезен и в этот раз - прошло всего пару дней с победы и пропажи Вэй Усяня, уставший до смерти Цзян Чэн едва ли уловил, что и как говорил Не Хуайсан, но вот идея о том, что главам орденов нужно предоставить убедительное объяснение как можно скорее, в голове у него засела. Не Хуайсан сам дивился, как складно и твердо друг врал на собрании следующим днем, в точности повторяя причину, которую сам не помнил, когда придумал. Это оказалось весьма вдохновляюще, побуждая совершенствоваться в этом непредсказуемом деле - слово там, глупый вопрос здесь, и неясные разрозненные слухи начали обретать форму и силу. Несмотря на свою репутацию, Не Хуайсан везде имел множество приятелей - приглашенные ученики Облачных Глубин, адепты орденов, к которым его брал с собой дагэ и которые приезжали в Нечистую Юдоль, клановая молодежь, не упускающая возможности распушить хвосты на Собраниях Орденов, заклинатели, с которыми Не Хуайсан завел знакомство уже во время кампании против клана Вэнь - и у каждого было два внимательных уха и по одному болтливому рту. К приезду Цзинь Гуаншаня переменить людское мнение стало весьма непростым делом, да и сам автор всем известных фактов не дремал. Не Хуайсан проделал большую работу. Но вся эта красивая ложь весила так мало, если Вэй-сюн, ради которого это всё затевалось, не вернется в целости и сохранности. Тогда Не Хуайсан погладил себя по голове за хорошо проделанную работу, пообещав себе лучший веер, и обратил свой взор к главной проблеме.

***

Лань Ванцзи и сам не был уверен, как именно случайно услышанная фраза привела его в небольшую деревню близ Илина в компании отряда заклинателей из Цинхэ Не и их второго молодого господина. - …мы вполне сможем столкнуться с Вэй-сюном, если повезет... - расслышал он, проходя по галерее, а через время, необходимое, чтобы сгорела одна палочка благовоний, он уже был собран для похода и, получив разрешение брата, отбыл с отрядом заклинателей из Цинхэ на ночную охоту. Запинаясь под прямым взглядом Лань Ванцзи, Не Хуайсан сбивчиво поведал ему, что их адепты занимались зачисткой горной местности к югу от Цишаня, но последние полученные отчеты отличались от обычных: близ посещенных адептами деревень вся нечисть и монстры были слабы чрезвычайно, как будто не было ни войны, в течение которой заклинатели не вычищали нечисть, сосредоточившись друг на друге, ни многих лет игнорирования мелких поселений адептами Цишань Вэнь до этого. А местные жители говорили про мужчину в черных одеждах, без меча, но с флейтой черного бамбука за поясом. Он оставался в каждой из деревушек на неделю или две, чтобы усмирить злых духов за скромную плату, а если жители не могли себе этого позволить, то не брезговал помочь за кров и пищу. И направлялся он на юго-восток от Цишаня. - …его видели не так далеко от Илина, куда как раз направлялся отряд. Я напросился к ним в надежде свидеться с Вэй-сюном, - неловко закончил Не Хуайсан, обходя тот факт, что в ином случае он никоим образом не мог оказаться на ночной охоте так скоро после падения Цишань Вэнь. И это объясняло, почему на месте сбора вместо шести-восьми заклинателей оказалось полторы дюжины старших адептов Цинхэ Не с пожилым лекарем вдобавок. Более удивительным был тот факт, что Не Минцзюэ все же отпустил брата в это нестабильное время. «Лань И писала в своих заметках, что импульсивность часто ведет к поспешным решениям, но иногда она рождает для вас возможности, которые стоят каждой совершенной поспешной ошибки.» - размышлял Лань Ванцзи, с расстояния наблюдая за Не Хуайсаном, расспрашивающим жителей деревни. Он считал, что это была не ошибка, а та самая возможность. Не Хуайсан, если бы его спросили, ответил бы, что не так уж важно, как это видит Лань Ванцзи. Значение имел только тот факт, что он был здесь, чтобы, когда что-то пойдет не так, он мог взять на себя любое взаимодействие с Вэй-сюном, будто то борьба с негативным воздействием темной ци или же с самим Вэй Усянем. Не общение на острые темы, конечно же. Для этого здесь Не Хуайсан. В конце концов, для разных целей требовались разные люди.