as i paint death in its purest form

a-wall — loverboy

— что будешь заказывать, герой-любовник? парень за стойкой приветливо улыбается, его глаза сияют, как луна темной ночью, а губы своей формой похожи на круглое сердце. пальцы тэхена, рассеянно барабанящие по мраморной поверхности, останавливаются. — прости, что? в кофейне довольно-таки шумно, студенты приползают и уползают, бродят вокруг столов. на мгновение их гомон стихает, но затем возвращается обратно. — я спросил, э-э, что ты будешь заказывать? мордашка бариста, его горящие глаза и пушистые волосы кажутся весьма знакомыми, а взгляд на его бейджик окончательно подтверждает, что они с тэхеном уже виделись. это хосок, который однажды окрестил тэхена «ким хен-тэ» и ненароком флиртовал с чимином. в его внешности есть что-то яркое, как сверкающее солнце, непомерно теплое для зимнего дня. обычно тэхен насторожен с такими жизнерадостными людьми, но сегодня он чувствует себя так, как выглядит хосок. радость у них проявляется по-разному, но она есть, и она сильная. тэхен улыбается, наклоняя голову. — что это было? за вопросом следует пауза, будто хосок начинает желать о том, что ляпнул. — герой-любовник? — невинно спрашивает он, приподняв брови. тэхен кивает. — с чего ты это взял? хосок потерянно моргает, словно не верит в то, что слышит, и блеск в его глазах на долю секунды гаснет. однако он быстро возвращается, после чего хосок заговорщически наклоняется к тэхену. тэхен проделывает то же самое, а затем прослеживает его взгляд до самого входа в кофейню, где напротив пустого кресла сидит чонгук. хосок кивает в его сторону. — кто же это, тэхен? — мой парень, — спокойно отвечает он, краем глаза поглядывая на хосока. когда тэхен говорит это кому-то, чувствительная часть его разума начинает взрываться радугой и розовым конфетти. — вот как, — тихо хихикает хосок, тэхен рядом едва сдерживается, чтобы не сделать то же самое, — ну да, логично. каждый раз, когда я на вас смотрел, у тебя над головой летали мультяшные сердечки. тэхен вдруг откидывается назад, чувствуя, как краснеет. хосок, пользуясь моментом, поднимает кулак на головой тэхен и разжимает его, имитируя взрыв сердечек. — правда? — спрашивает тэхен с любопытством и, возможно, совсем едва застенчиво. — угу, — хосок снова улыбается, от чего его щеки забавно надуваются, — я вижу только его затылок, но готов поспорить, что он смотрит на тебя точно так же. тэхен пару раз моргает. — это вряд ли. — да брось! вы же встречаетесь, как никак. тэхен, задумавшись, пялится на затылок чонгука. он не может рассказать совершенному чужому человеку обо всех своих проблемах и о том, что иногда ему кажется, будто он единственный, кто из них двоих по-настоящему любит. повисшее молчание нарушает хосок. — проблемы в отношениях? — понимающе интересуется он, — знаем такое. вообще… — не-а. — нет? — не-а. никаких проблем, — искренне отвечает тэхен. иногда ему действительно кажется, что он единственный, кто любит. иногда. не все время. не сегодня. — рад слышать, — хосок звучит неожиданно искренне. он возвращает взгляд к чонгуку, — готов поспорить, он очень милый. по крайней мере, затылок у него довольно симпатичный. странный комплимент. тэхен усмехается. — да, он милашка. словно услышав, что его обсуждают, чонгук разворачивается и бросает потерянный взгляд в сторону тэхена. должно быть, он заметил, что хосок на мгновение задержал на нем взгляд дольше положенного, потому что следом смущенно улыбнулся тэхену и развернулся обратно. тэхен с улыбкой наблюдает за ним. хосок пытается делать вид, что не смотрит, но это не так. — говорю же, милашка, — тихо произносит тэхен. хосок хмыкает в знак согласия. почему-то он звучит озадаченно. — он… выглядит знакомым, — глухо, словно запыхавшись, говорит хосок через мгновение. тэхен отрывает взгляд от чонгука и скептически осматривает парня за стойкой. — думаю, у него… ну, знаешь, одно из тех лиц, — он делает паузу, глядя то на чонгука, то на хосока, — все в порядке? — да, — он недоуменно моргает несколько раз, прежде чем посмотреть на тэхена. блеск в его глазах возвращается, как и румянец на щеках. на лице играет кокетливая улыбка, — да, все хорошо. что будешь заказывать?

———

exist stratery — lie still and fade

когда тэхен садится за столик, спиной к окну, чонгук кидает на него нечитаемый взгляд. — кто это был? чонгук, вроде, и веселый, но в то же время то ли испуган, то ли встревожен. его губы сомкнуты в тонкую линию, а глаза — выразительнее обычного. — бариста. хороший парень. он бы тебе понравился. — хм-м. как его зовут? тэхен, застигнутый врасплох, недоуменно хмурится. — почему… — он делает паузу, вспоминая, как они с хосоком задержались у стойки дольше, чем нужно, — не переживай, я просто тобой хвастался. теперь врасплох пойман чонгук. его большие оленьи глаза расширились, а губы зашевелились. — ты… ты не должен вот так… — вот так что? — тэхен прекрасно знает, что выглядит невыносимо самодовольным, но выражение лица менять не собирается. — говорить со мной со всякими незнакомцами, например? теперь чонгук вовсю ухмыляется, что, по правде, является редким зрелищем, которое тэхен обожает больше всего на свете. — почему нет? он так влюблен. тэхен так сильно влюблен. он не знает точно, когда это произошло, когда была переступлена черта… но это случилось, и назад дороги нет. (в голове мелькает мысль о том, что чимин, скорее всего, знал об этом раньше, чем сам тэхен) чонгук наклоняет голову вбок. у него такие мягкие волосы, мягкий взгляд, мягкие губы. — зачем? — почему нет? — повторяет тэхен, тепло улыбаясь. чонгук щурится и приоткрывает рот, чтобы что-то ответить, но в этот момент бариста называет имя тэхена и прерывает его. — я принесу, — быстро говорит он, но, подняв взгляд, видит, что тэхен уже встал. он взъерошивает волосы чонгука и направляется к стойке, чувствуя внезапный прилив уверенности. тэхен ловит его взгляд и имитирует еще один маленький взрыв, после чего возвращается к работе, пересчитывая купюры в кассовом аппарате. сегодня чудесный день. когда тэхен возвращается за столик с напитками в руках, чонгук начинает смеяться. — это что? — спрашивает он, глядя на поставленную перед ним чашку. — латте, — отвечает тэхен, делая глоток своего фраппучино с кубиками сахара. — да нет, — чонгук поджимает губы и поворачивает чашку так, чтобы тэхен увидел ее под другим углом, — вот это что? на тэхена смотрел милый крольчонок из молочной пены. он подмигивал, застенчиво загнув ушко и свесив лапки из-за ободка. тэхен должен был догадаться, что хосок выкинет что-нибудь такое, но… блин, он реально талантлив. чонгук улыбается и морщит нос, прежде чем вновь посмотреть на кролика. — я не могу сейчас это пить, — говорит он, совершенно не расстроившись. — в таком случае он растает. — ты прав. через секунду чонгук делает осторожный глоток с другой стороны чашки. на его верхней губе остается пена, и тэхен с трудом держит себя в руках, чтобы не вытереть ее. да, тэхен очень сильно влюблен. буквально до боли в сердце. но ему нужно кое в чем исправиться. тэхен не должен относиться к чонгуку так, как иногда относится. он не должен держать некоторые вещи в тайне. некоторые вещи. у тэхена замирает сердце. он резко опускает чашку на стол. чонгук вопросительно приподнимает брови, быстро вытирая рот тыльной стороной ладони. — ты чего так смотришь на меня? — следом интересуется он, едва прищуривая глаза и выглядя при этом довольно радостно. — я могу… — тэхен замолкает. хочет ли он этого? — мы можем кое о чем поговорить? сейчас подходящее время? такое вообще когда-нибудь будет? счастливая улыбка медленно исчезает с лица чонгука, его глаза расширяются, в них нарастает беспокойство. — да, конечно. назад дороги нет, пускай тэхен и совершенно не хочет этого делать. возможно, он мог бы ляпнуть что-нибудь, пока чонгук ничего не заподозрил? когда тэхен почти что готов сделать это, он поднимает взгляд. чонгук выглядит, как ангел. причем всегда. все в его внешности — мягкие волосы, большие, полные любопытства глаза, несравненный голос и сердце, которое он держит под замком, — напоминают ангела. чонгук — его ангел. им не врут, правда? — в общем, я… — тэхен опускает взгляд вниз, рассеянно рассматривая стол. его руки беспокойно копошатся на коленях, — мне нужно тебе кое о чем рассказать. — я слушаю, — медленно произносит чонгук, поднимая брови. может, ему нужно просто сделать это быстро и безболезненно, как срывают пластырь? но ведь даже это больно, если под ним есть незажившие раны. — хорошо. эм-м, я давно собирался это сказать, но все как-то не было подходящего момента, и… у тебя и так много проблем то тут, то там, так что я не хотел, чтобы ты переживал… — я переживаю, — убеждает чонгук, хмурясь, — поверь, я очень сильно сейчас переживаю. сердце тэхена пропускает несколько ударов. — я болен. сегодня чудесный день. — очень болен. чудесный день, чтобы все испортить. тэхен наблюдает за тем, как меняется выражение лица чонгука. как медленно расширяются его глаза, приоткрываются губы, чтобы произнести то, к чему они оба еще не готовы. чонгук медленно опускается на спинку кресла, думая, что тэхен этого не заметит. — очень болен… что это значит? — спрашивает он, мужественно пытаясь сохранить ровный голос. — ну, не очень. просто болен. — то есть? тэхен делает глубокий вдох. — я не смогу сказать об этом таким образом, чтобы звучало не так страшно, как оно есть на самом деле. я… я просто… — он прерывается, на мгновение закрывая глаза, — я правда не хочу, чтобы ты переживал за меня, потому что я в полном порядке, у меня есть много времени… — тэхен, ты меня пугаешь. — пожалуйста, не бойся. — может, ты перестанешь быть таким загадочным? слова звучит так, словно в них подразумевается колкость, но он произносит их слишком слабо. — у меня рак, чонгук, — мгновенно выпаливает тэхен. он видит, как резко выдыхает чонгук и как следом он опускает взгляд. тэхен видит, что он не может осознать сказанное. — давно ты об этом знаешь? тэхен молчит. ему очень не хотелось, чтобы чонгук это спрашивал, но… ангелу врать нельзя, даже когда он отказывается смотреть на тебя из-за скопившихся в глазах слез. даже когда он, кажется, забывает, как дышать. тэхен сидит, сцепив зубы. — год. услышав это, чонгук вдруг поднимает глаза. он уже не пытается сдержать слез, они текут по его щекам. глаза расширены, губы сжаты в тонкую полоску. тэхена едва заметно потряхивает. его руки под столом дрожат, а сердце разрывается в груди. он все испортил. — ты знал об этом целый год и никогда не думал… никогда не думал, что… «может быть, чонгук захочет это узнать»? это никогда не приходило тебе в голову? — приходило, клянусь, я хотел… — тогда почему ты мне ничего не рассказал? — чонгук порывисто осматривает кофейню, хотя очевидно, что их никто не услышит, — я не могу находиться рядом с теми, кто болен, тэхен. мне больно от этого. ты это знаешь. — я хотел сказать тебе, правда, я собирался… — ты это знаешь, тэхен. почему ты мне ничего не сказал? тэхен прерывисто вдыхает, не видя ничего перед собой. он знал, что все так и будет. — я не хотел, чтобы ты оставил меня, чонгук. в кофейне что-то разбилось. а может, тэхену показалось, и это было в его сознании. — ничего себе. — прости меня, — срывающимся голосом просит тэхен, не в силах думать ни о чем другом, — мне правда… — я не думал, что ты такой эгоист, тэхен, — чонгук закрывает глаза, — правда, не думал. пожалуйста, скажи, что я ошибаюсь. он рассматривает тэхена так, словно ищет ответ. и не находит. — скажи что-нибудь, тэхен, — умоляет его чонгук. тэхен не может. он ничего не может сделать, кроме как молча дрожать. если он сейчас что-нибудь скажет, это только усугубит ситуацию. мир движется так быстро, но в этот момент в углу маленькой кофейни все остановилось. молча, чонгук встает и уходит. над дверью весело звенит маленький колокольчик. тающий крольчонок из молочной пены все еще улыбается, но его очертания становится все более и более размытыми. тэхен провожает чонгука взглядом и снова остается один.

- - -

— тэ, тебе чего? я тут немного зан… — я поговорил с ним. — с кем? а, и как все прошло? — тэхен, ты тут? — ты слышишь меня? я сейчас приеду. — дыши, тэхен. я рядом.

- - -

должно быть, солнце уже село. ясный свет за окном давно сменился тусклым искусственным. — может, ты бы хотел что-нибудь поделать? — чимин напряженно вышагивает по их комнате уже довольно долгое время. тэхен просит его не беспокоиться. он в полном порядке, ему просто не хочется двигаться. он слабо мямлит об этом чимину. — покушать? с кровати встать? тэ, сейчас 11 вечера. 12 часов. тэхен пролежал в кровати 12 часов. понятно? с математикой справляется. все у него нормально. чимин останавливается, скорее всего, прямо перед тэхеном. тот забрался под одеяло с головой, поэтому точно сказать не может. — поплакать? — спрашивает чимин. вот это уже заманчиво. тэхен чувствует, как внезапно сжимается его горло, словно ожидая команды. тэхен убирает одеяло от лица. он знает, что выглядит ужасно: волнистые волосы прилипли к лицу, глаза хоть и сухие, но щиплют от набравшихся слез. чимин, не моргнув и глазом, усаживается на край кровать и протягивает руку вперед, чтобы убрать волосы с лица тэхена. — я не буду просить. — хорошо, — тихо отвечает тэхен. в горле першит, а голос кажется грубым, — не надо. через мгновение чимин встречает его взгляд и говорит: — мне жаль. это ведь, ну, по моей вине произошло, так ведь? тэхен не в состоянии сейчас это обсуждать. — пожалуйста, заткнись, — просит он сквозь стиснутые зубы. чимин понимающе кивает и замолкает, утыкаясь взглядом в пол. у него мутные и отрешенные глаза, розовые волосы немного выцвели, а темные круги под уставшими глаза выдают то, о чем он никогда не любил говорить. происходит щелчок, и в следующую секунду по щекам тэхена текут теплые слезы. он непроизвольно издает приглушенный, задыхающийся звук. чимин испуганно поднимает глаза. — я не имел в виду, что ты должен реально плакать, о боже… тэхен смеется, но и это выливается в очередной всхлип. чимин притягивает тэхена к себе, и тот, подрагивая, упирается подбородком ему в плечо. через мгновение чимин тоже начинает дрожать. — да ну тебя, — слабо говорит он, — я не могу смотреть, как ты плачешь. — я облажался, чимин, — еле как шепчет тэхен, — я, как всегда, облажался. — тише, тише. послушай, это же не так. как всегда, чимин быстро успокаивает его, поглаживая по волосам, как это делают с маленькими детьми. — все будет хорошо. я обещаю. и, возможно, тэхен — последний дурак, раз верит ему, но он почему-то верит.