Абулия

День межшкольных наступает внезапно. Как бы сильно Кагеяма ни готовился к нему, отделаться от липкого ощущения страха не удается. Не только Кагеяма чувствует тревогу. Напряжение видно у всех членов команды. Во-первых, для третьегодок это практически последняя возможность выйти на поле. Кроме того, на всей команде сейчас лежит невероятная ответственность: доказать, что Карасуно — не бывшие чемпионы. То тут, то там звучат голоса, перешептывающиеся о Карасуно. Очень часто Кагеяма слышит собственную фамилию. Иногда упоминают ещё и Нишиною-семпая. Этот вездесущий шёпоток сложно назвать приятным. Особенно когда люди начинают обсуждать Хинату и его рост. Кагеяме хочется закричать: "Заткнитесь, вы понятия не имеете, о чем говорите!" Но правда в том, что Хината действительно производит не самое яркое впечатление вне поля. Кагеяма тоже не воспринимал его всерьёз до определённого момента. Почему-то именно сейчас, вновь оказавшись на официальном матче, Кагеяма вспоминает игру с Хинатой. Единственную игру, когда они были полноценными соперниками и стояли по разные стороны сетки. Хоть матч и не был последним, который Кагеяма сыграл, учась в Китагаве Даити, запомнился он больше всего. Просто то отчаяние, с которым Хината боролся, было... Впечатляющим. И если бы Кагеяма стал отрицать, что Хината ярче всего врезался в память, он бы соврал. В общем-то, с Хинатой всегда так было. Кагеяма не мог определиться со своим отношением к нему, но любое взаимодействие с этим парнем ощущалось как-то иначе, чем с другими. Может быть, дело в том, что ещё ни в ком и никогда ещё Кагеяма не чувствовал такого несгибаемого внутреннего стержня, воли к победе и любви к волейболу. Хотя, если говорить о нынешнем состоянии Хинаты, то он скорее полностью раздавлен. Если сам Кагеяма просто слегка отвык от ощущений, которые испытываешь на официальных матчах, то Хината даже не привыкал к ним толком. Поэтому, столкнувшись с бесконечными перешёптываниями и взглядами, главный козырь Карасуно выглядит откровенно паршиво. — Хината, — окликает Кагеяма сокомандника. Тот поднимает совершенно отсутствующий взгляд, перестав, наконец, жевать свой ноготь. Вот же тупица. Любая, даже мелкая рана потом может привести к роковой ошибке. Как вообще можно так относиться к собственным рукам — главному оружию волейболиста? — М? — Хината смотрит, как будто сквозь Кагеяму. Видеть его в таком состоянии Кагеяме уже доводилось. Но чем помочь в этой ситуации, он просто не знает. Вряд ли трюк с разговорами про пасы сработает дважды. — Прекрати трястись, кусок идиота. В таком состоянии как сейчас, ты будешь только мешаться у всех под ногами. О. Это совсем, совсем не то, что планировал сказать Кагеяма. Но грубые слова срываются с губ раньше, чем Кагеяма успевает даже подумать. Он правда не относится плохо к Хинате. Просто почему-то автоматически переходит на язык оскорблений. Удивительно, но на Хинату эти слова действуют отрезвляюще. Он обдает Кагеяму равнодушным взглядом, а потом вдруг улыбается широко и искренне. — Не дождёшься, — говорит Хината и уносится в сторону Азумане, чья макушка торчит поверх толпы пришедших посмотреть на матч зевак. Что творится в этой рыжей голове? Кагеяме абсолютно непонятен ход мыслей Хинаты. Сколько бы он ни пытался выявить хоть какую-то логику в действиях этого человека, Хината снова и снова находит, чем удивить. Кагеяме даже интересно, как сам Хината воспринимает все эти оскорбления. Потому что Кагеяма был близок к тому, чтобы извиниться. Но Хината не выглядел как человек, которому эти извинения требуются. И это же странно. Кагеяма делает зарубку на память. Надо попытаться обсудить эту ситуацию с соулмейтом. Кагеяма правда хочет быть с Хинатой помягче. И как-то наладить отношения. Но понятия не имеет в каком вообще направлении нужно двигаться, чтобы этого достичь. *** Карасуно с лёгкостью выигрывают первый матч. Главная ошибка старшей Токонами заключалась в том, что они недооценили Карасуно как противника. В этом случае дурная слава "нелетающих воронов" оказала команде хорошую услугу. Недооценивать соперников нельзя в принципе. Это всегда было непреложным правилом Кагеямы на поле. Недооценивать Хинату опасно вдвойне. В этом Кагеяма успел убедиться в первую встречу с ним. И после неоднократно находил подтверждения, наблюдая за сокомандником в других играх. Хината был идеальной приманкой, потому что всегда бил так, словно был уверен, что пас отдадут именно ему. Хината всегда играл всерьёз и выкладывался на пределе своих возможностей. Будь то игра три на три, тренировочный или официальный матч. То, как Хината переключался от состояния, когда крутит живот и трясёт от страха, к готовности сокрушить любую стену — поражало. И Хината, к слову, действительно крушил. Даже железные. В игре с Датеко Карасуно тоже удаётся одержать победу. Хотя она, безусловно, не была такой же лёгкой, как первая. Сложилось сразу несколько факторов. Неудача, которую Карасуно потерпели в игре с Датеко ещё в старом составе, больно била по асу команды. Та самая "Железная стена", которую не смог пробить Асахи-семпай, снова грозила оставить их без шансов на победу. Но теперь у Карасуно был Хината. И Хината, в отличие от всех остальных, не просто умел прыгать. Он по-настоящему летал на поле. И в один из таких полётов Кагеяма вдруг поймал себя на том, что он засмотрелся на Хинату. Кагеяма тысячу раз видел, как прыгает сокомандник. Видел Хинату в разных состояниях. Видел все технические ошибки, которые тот совершал. Но все равно засмотрелся. И в груди появилось чувство дежавю. Хотя на этот раз Кагеяма смотрел на Хинату не с другой стороны площадки, а сбоку. Находясь совсем близко. Он мог даже рассмотреть, как напрягаются мышцы Хинаты во время прыжка. И все это вдруг заставило Кагеяму не просто посмотреть на Хинату в очередной раз, а взглянуть по-новому. А потом они играют с Аобаджосай. И проигрывают. *** Кагеяма не чувствует ничего, кроме боли. Все ощущения и эмоции вдруг схлопываются до одной-единственной мысли: он проиграл Ойкаве. Кагеяма действительно не смог одолеть собственного семпая, как бы сильно ни старался. И это ужасное, горькое чувство. Ничего подобного Кагеяме раньше не доводилось испытывать. Даже в тот день, когда сокомандники из Китагавы Даити усадили его на скамейку. В тот день Кагеяма впервые в жизни испугался и засомневался в собственных силах, но все равно не чувствовал такой злости и боли. Проиграть Ойкаве оказалось тяжело. Это поражение было закономерным, если подумать. Аобаджосай — сильная команда. Единственная, способная тягаться с Шираторидзавой. Это был честный проигрыш. Но Кагеяма все равно чувствует невыносимую боль. Его подвела привычка делать пасы Хинате. В решающий момент Кагеяма не задумываясь отдал мяч Хинате. Они должны были пробить, но не пробили. В этом не было чьей-то конкретной вины. Но Кагеяма не понимает, почему вообще отдал пас именно Хинате? Почему выбрал не аса, которому было бы логично забить решающее очко. Не Танаку-семпая, атаки которого никто бы точно не ждал. Почему Кагеяма решил отдать пас именно тому человеку, за которым противники следят больше всего? И сколько в этом решении было желания снова увидеть как Хината парит над площадкой? Кагеяма устало трёт лицо ладонью. Он настолько вымотан, что говорить не хочет ни с кем, даже с соулмейтом. Но у того, кажется, иные планы. И Кагеяма видит, как первые слова сообщения начинают проступать на постере с его любимой группой. Именно на такой случай под подушкой у Кагеямы лежит маленький блокнот. Кагеяма достаёт его, открывая чистый лист. " если отвлекаю, но мне просто очень интересно, как у тебя дела", — проступает надпись. Это даже забавно. Теперь на плакате Кагеямы навсегда останется выведенное чужим почерком "прости". И без контекста это выглядит странно. — "Мы вот проиграли в третьем сете. 31:33. Обидно. Надеюсь, у тебя результаты лучше. Думаю, что раз мне сейчас грустно, то хоть за тебя порадуюсь". Многие команды проигрывают в третьем сете. Особенно, если борьба ведётся с равным по силе соперником. Многие могут проиграть со счётом 31:33. Но почему-то внутри Кагеямы все скручивается от волнения. Ему вдруг кажется, что такие совпадения просто ненормальны. Почему его тренировочные матчи всегда проходят в одни и те же дни, что и у соулмейта? Почему так много событий из жизни Кагеямы находят свое отражение в жизни его родственной души? Почему их команды обе проиграли в третьем сете с одинаковым счетом? Связь соулмейтов не должна работать таким образом. У Кагеямы потеют ладони. И бешено колотится сердце. Ему кажется, что он находится в шаге от мысли, которую обдумывал уже неоднократно, но каждый раз старательно загонял на самые задворки сознания. Настолько, что уже успел забыть, о чем эта мысль была. И сейчас Кагеяма близок к тому, чтобы понять. Нужно только задать один важный вопрос. "Привет. Увы, я тебя расстрою. Мы тоже проиграли. Шираторидзава. Сам понимаешь, тут без шансов". Кагеяма не знает, зачем лжет. Это не имеет ровным счётом никакого смысла. Его смутная догадка может оказаться ошибочной. И хотя, технически, обе команды могли встретиться с Шираторидзавой в разное время, объяснить эту ложь потом будет проблематично. Но эта внезапная ложь перестает волновать Кагеяму, как только он читает написанный соулмейтом ответ. Сложно волноваться из-за маленькой лжи, когда твой мир буквально рушится. "Ну, уверен, что вы сражались достойно. А мы проиграли Аобаджосай. И, знаешь, печально признавать, но это моя вина. Я должен был пробить их защиту. Но не смог. И самое обидное, что наш связующий, тот самый, с которым я постоянно цапаюсь по любой мелочи, извинился. Так, словно его пас мне был ошибкой. Как будто мне и без него не было больно в тот момент. Вот же мудила!" Это... Невозможно. Такого просто не может быть. Нет, даже не так. Такого не должно быть! Прочитав сообщение соулмейта, Кагеяма непроизвольно дёргается, ударяясь головой об изголовье кровати. Ему страшно. Кагеяма изо всех сил впивается ногтями в ладони, чувствуя как к горлу подступает паника. И плевать, что руки — самая ценная часть тела у волейболиста. Какое значение имеют руки и волейбол, когда твоя жизнь разлетается на осколки за одну секунду? "Эй, все в порядке? Моё прошлое сообщение исчезло, так что я знаю, что ты его прочитал. Прости, если отвлекаю. Просто обычно ты так не пропадаешь. Я волнуюсь!" . — Надо ответить, — говорит Кагеяма. — Мне нужно ему ответить. Пальцы мелко дрожат и совсем не слушаются Кагеяму. Иероглифы выглядят странно и криво. Так, словно их написал и не Кагеяма вовсе. В каком-то смысле так оно и есть. Кагеяма не чувствует себя прежним. Не теперь. Не после того, как узнал, кем является его соулмейт. "Прости. Меня мама позвала. Нужно помочь с ужином", — пишет Кагеяма, но из-за сбитого и косого почерка от этих слов веет ложью. "А, ну ладно. Это важно. Напишешь, как освободишься?" Кагеяма со стоном откидывается на подушку. Он не уверен, что сможет написать соулмейту когда-либо снова. Что же он натворил? Как получилось, что Кагеяма собственноручно выкопал себе могилу и даже не заметил этого? Почему у вселенной такое ублюдочное чувство юмора, раз из всех людей мира Кагеяме в соулмейты достался именно Хината? Кагеяма пытается ухватиться за мысль, что, возможно, все это какая-то чудовищная ошибка. Ещё, как минимум, две школы играли с Аобаджосай до Карасуно. И одна из них могла сыграть три сета, проиграв со счётом 31:33 в последнем. В любой школе между связующим и центральным блокирующим могут быть плохие отношения. И любой нормальный связующий захочет извиниться после проигрыша. Но не каждый игрок беспокоится насчёт того, что связующий посчитает пасы ему — ошибкой. Не каждый игрок будет так переживать из-за этого. И, если уж на то пошло, не каждая команда способна сыграть с Аобаджосай три сета. Потому что не каждый связующий слышит саркастичное "Тобио-кун" из уст Ойкавы, и вывозит один из сетов на голом энтузиазме и ненависти. Кагеяма всегда думал, что Хината не может быть его соулмейтом. Но теперь он понимает, что изначально родственной душой не мог быть кто-то кроме Хинаты. Просто не подходил по известным Кагеяме параметрам. Тем самым, которые Кагеяма игнорировал, выискивая (а скорее даже выдумывая) отличия между известным, но непонятным Хинатой Шоё и неизвестным, но понятным и логичным соулмейтом. И когда Кагеяма наконец признает эту ложь, все внезапно становится на свои места. Лёгкая тянущая боль в плече, которую Кагеяма почувствовал в мужском туалете. Мысль о возможной травме, разозлившая Кагеяму, причудливо перемешавшаяся с яростью на собственных сокомандников, малодушно решивших поиздеваться над каким-то нелепым рыжим мальчишкой. Разговор с Хинатой. И эта дурацкая ноющая мышца (когда только успел потянуть?). Это уже потом, когда боль становится яркой и ощутимой, Кагеяма вспоминает, что на этом месте находится его метка. И понимает, что никаких травм не получал. Просто встретил родственную душу. Просто встретил гребаного Хинату Шоё, как оказалось. Внезапно становится очевидным, почему Кагеяма в мельчайших деталях помнит тот день и матч, хотя все остальные смешались в невнятную и невыразительную кашу. Все это время Кагеяма полагал, что дело в Хинате. В этом он не ошибся. Но Кагеяма думал, что Хината его просто слишком сильно удивил. Сначала своими рефлексами и скоростью. Потом внезапным обещанием превзойти. О, кажется, Хината не просто превзошёл Кагеяму, а уничтожил. Правда, не на волейбольной площадке. Кагеяма дрожит всем телом. Неужели, в этом все дело? Только из-за дурацкой связи соулмейтов Хината может отбивать такие пасы Кагеямы? Только поэтому сам Кагеяма бросает мяч точно в руки Хинате? Весь успех, которого они добились на площадке, приумножив силы друг друга — просто глупая ментальная связь, которая где-то там была загадочным образом определена им двоим. Простейшая биология и физиология, не имеющая ничего общего с их личными талантами. Но, почему же, в таком случае, вне волейбольной площадки Кагеяме так тяжело общаться с Хинатой? Как вообще в мире получилось нечто подобное? Ответа на эти вопросы Кагеяма не находит. Он чувствует себя ужасно. Кажется, если верить всему, что Кагеяма видел в переписке, Хината его всерьёз ненавидит. Не то чтобы это стало новостью для Кагеямы. Но если раньше он полагал, что без дружбы с Хинатой сможет обойтись (хотя в глубине души и сожалел, что все сложилось именно таким образом), то теперь понимает, что потерял Шоё как друга дважды. И виноват в этом сам. В голове вдруг всплывает тот кошмар, что приснился Кагеяме за несколько дней до межшкольных. В котором Хината говорит, что готов отказаться от своего соулмейта, несмотря на боль, которую предстоит пережить, потому что родственной душой оказался Кагеяма. В голове у Кагеямы пульсирует боль. Он полностью раздавлен. На плакате синей ручкой выведено слово "прости". Оказывается, почерком Хинаты. *** — Кагеяма, — окликает его Даичи-семпай. — Да? Эта тренировка не задалась. И Кагеяма лажал непозволительно много раз. Конечно, капитан не мог этого не заметить. — Что случилось? Я понимаю, что все мы расстроены из-за проигрыша. Но есть что-то еще, верно? Я пойму, если ты не скажешь. Но если я хоть что-то могу сделать… — обеспокоенно говорит Савамура. Вероятно, для него такое состояние Кагеямы кажется непривычным. Что ж, Кагеяма и сам не привык совершать столько ошибок, даже во время тренировки. — Я общаюсь со своим соулмейтом. И даже знаю, кто это, — тихо и убито говорит Кагеяма. — Это же…Хорошо? Разве нет? Кагеяма отводит взгляд в сторону, нервно сцепляя пальцы. Как объяснить Савамуре, почему в этом нет ничего хорошего, но не дать понять, что речь идёт о Хинате? — Кажется, он меня ненавидит, — признается Кагеяма, решив просто опустить некоторые важные детали. — Почему ты так решил? Он сказал тебе об этом? — спрашивает Савамура. Кагеяма отрицательно качает головой. — Нет. Ну, то есть да, но он не знал в этот момент, что я — это я, — спутанно поясняет Кагеяма. — Не уверен, что понял тебя, — Савамура обеспокоенно пересекается взглядом с Сугаварой и даёт тому знак не подходить. — Это... Сложно объяснить. Мы начали общаться, решили не говорить друг другу имён, чтобы составить непредвзятое впечатление друг о друге. Но он часто рассказывал о человеке, который его раздражает. А теперь оказалось, что это я, — практически слитно выпаливает Кагеяма. Савамура задумывается на несколько секунд. — Теперь, кажется, я понял. Не хочешь сказать, кто твой соулмейт, чтобы мы вместе подумали как решить эту проблему? — Нет, я не думаю, что мне нужна помощь в этой ситуации, — твёрдо говорит Кагеяма. Он приходит в ужас от одной мысли, что ему сейчас придётся разговаривать с капитаном команды о Хинате, признавая, что тот его соулмейт. — Я просто слегка шокирован сейчас. Но обещаю, что это никак не отразится на моей игре, честное слово. Савамура окидывает Кагеяму оценивающим взглядом. — Ладно, — наконец кивает он. — Я доверяю тебе. Но если вдруг почувствуешь, что тебе нужна помощь, ты всегда можешь обратиться ко мне, Суге или Асахи. Помни об этом. — Хорошо. О, Кагеяме очень нужна помощь. Но единственный, кому не страшно довериться — Ямагучи. Просто потому что Кагеяма уже разговаривал с ним о соулмейте. И о Хинате. Кто бы мог подумать, что можно было не делить разговор на две отдельных темы. Кагеяма догоняет Ямагучи уже на улице. Конечно же, тот идёт домой вместе с Тсукишимой. Это неприятно, но Кагеяма как-нибудь вытерпит насмешки последнего. — Ямагучи! — кричит Кагеяма, едва переводя дух после быстрого бега. Первым, как ни странно, поворачивается Тсукишима. Окидывает Кагеяму презрительным взглядом, но, что удивительно, молчит. — О, Кагеяма. Что-то случилось? — Ямагучи приветливо улыбается. Так, словно они не попрощались несколько минут назад. — Нет. Да. Нам нужно поговорить. Наедине, — сбивчиво говорит Кагеяма. — Хорошо, — легко соглашается Ямагучи. А потом смотрит на Тсукишиму очень выразительным взглядом. — Тсукки, иди домой один, ладно? Кагеяма готов поклясться, что буквально видит, как Тсукишима проглатывает какие-то оскорбительные комментарии и просто пожимает плечами. — Как хочешь. Тсукишима разворачивается и начинает спокойно удаляться. Это так странно. Вот таким образом действует нормальная связь соулмейтов? Ямагучи, кажется, действительно может влиять на Тсукишиму. И это поразительно. — Давай зайдём в какое-нибудь кафе по пути, — предлагает Ямагучи. — Умираю с голоду после тренировки. Кагеяма кивает. Идти рядом с Ямагучи неловко. И начинать разговор прямо на улице — неловко тоже. Когда Кагеяма побежал за Ямагучи, то как-то не задумывался над тем, что придётся действительно говорить на эту тему. И вслух признавать, что его соулмейтом оказался Хината. К счастью, небольшое уютное кафе попадается практически сразу. И на какое-то время Кагеяма даже забывает о своей неловкости, сосредоточенно изучая меню. Улыбчивая официантка принимает заказ и уходит. И Кагеяма впивается взглядом в свои сцепленные до побелевших костяшек пальцы. Посмотреть на сидящего напротив Ямагучи страшно. — Кхм, — многозначительно выдаёт Кагеяма, прочищая горло. — Прости, что так внезапно тебя позвал... — Ничего страшного, — мягко говорит Ямагучи. И снова замолкает. Кажется, он решил не торопить Кагеяму. Это мило с его стороны, но Кагеяме бы не помешал хороший пинок, чтобы наконец собраться с духом. — В общем, я знаю, кто мой соулмейт, — выдаёт Кагеяма таким тоном, словно сообщает не о родственной душе, а о смертельном заболевании. — О, здорово. — Вообще-то — не очень. Этот человек меня ненавидит, я точно знаю. Они снова неловко замолкают. Ямагучи приготовился слушать. Но Кагеяма не находит в себе сил продолжать дальше. Ужасно. Просто ужасно. И тут Ямагучи внезапно смотрит на Кагеяму круглыми от удивления глазами. — Это Ойкава? — Что? Нет, разумеется. С чего бы вдруг?! — возмущается Кагеяма. К слову, такая мысль ему в голову не приходила. Кагеяма так сосредоточился на мысли о том, что его соулмейтом оказался Хината, с которым у него не заладились отношения, что даже не задумывался над тем, что это не худший вариант. Кагеяма со многими людьми не ладит. И в этом смысле противостояние с Ойкавой будет намного жёстче, чем с Хинатой. — Прости, — говорит Ямагучи со смешком. — Просто я не знаю, кто ещё в роли соулмейта мог бы расстроить тебя настолько сильно. — Это Хината, — на одном дыхании выпаливает Кагеяма, чувствуя как щеки начинают пылать. Ямагучи задумывается. — О, это имеет смысл. И больше не говорит ничего. Какой, черт возьми, смысл он имеет в виду? Связь Кагеямы и Хинаты — самая бессмысленная вещь, которая только могла произойти. — Не хочешь объяснить? — все же интересуется Кагеяма, вздернув бровь. — Ну, вы так синхронизируетесь на поле, что это даже жутко. А ещё постоянно трогаете друг друга. Ходите вместе, сидите вместе, спите друг на друге в автобусе. И при этом, кажется, не очень ладите. Но вас как будто тянет друг к другу. Так что, на самом деле, ваша связь очень заметна со стороны. Даже удивительно, насколько она сильная, хотя вы ещё не приняли друг друга, — задумчиво говорит Ямагучи. Официантка приносит заказ. Ямагучи вежливо благодарит её, а Кагеяма едва находит силы на слабый кивок. — В смысле трогаем друг друга постоянно? — многое из перечисленного Ямагучи Кагеяма замечал и сам. Но прикосновения? В этом Ямагучи, кажется, преувеличивает. — О, так ты не замечал, — фыркает Ямагучи. — Ну, я не удивлён. Да, вы постоянно друг друга касаетесь. Ты вечно треплешь Хинату по волосам, пихаешь его и встряхиваешь. Он тыкает в тебя пальцами, тоже постоянно хватает. Ещё вы можете сидеть, соприкасаясь коленями, например. Все это замечали, Кагеяма. Кроме вас, кажется. Неужели все это настолько очевидно? Кагеяма и Хината действительно выглядят как родственные души со стороны? Несмотря на их бесконечные ссоры? —Если честно, то я не знаю, что со всем этим делать, — признается Кагеяма. — Хината, когда мы с ним разговаривали, очень злился на меня. Я имею в виду, он злился на меня, когда мы общались как соулмейты. Не подозревая, что это я. Мне кажется, так не должно происходить у родственных душ. Ямагучи вздыхает. — На самом деле — это частая ситуация. Ваша связь не означает, что вы будете хорошо ладить. Она вообще ничего не гарантирует. Вы идеально подходите друг другу, но отношения — это всегда работа двоих. — Да не буду я встречаться с Хинатой! — огрызается Кагеяма. — Как будто у меня есть время разводить всю эту мелодраму. Ты же с Тсукишимой не встречаешься, например. Ямагучи начинает смеяться, запрокинув голову. Кагеяма чувствует лёгкую злость на сокомандника. Что он такого смешного сказал то? — Прости, Кагеяма-кун. Но это правда было смешно. Во-первых, технически ты уже разводишь мелодраму, — Кагеяма хочет перебить Ямагучи, но тот останавливает его жестом. — А, во-вторых, почему ты решил, что мы с Тсукки не встречаемся? Мы же, буквально, живём с ним вместе. И никогда не говорили, что мы друзья, хотя не скрываем, что соулмейты. — Ну... — Кагеяма чувствует неловкость. — Просто вы не кажетесь какой-то типичной парочкой... — Послушай, Кагеяма. Не бывает "типичных парочек". То, что мы с Тсукки не целуемся на людях или не держимся за руки просто означает, что в этом нет необходимости. Мы познакомились в младшей школе. И оба практически сразу поняли, что соулмейты. Разумеется, говорить о чем-то кроме дружбы до недавнего времени было невозможно. Но, понимаешь, у нас было так много времени, чтобы изучить друг друга и сформировать прочую связь, что когда мы доросли до влюблённости, какой-то дикой страсти или же смущения друг перед другом не было. Кагеяма тяжело вздыхает. — Хотел бы я, чтобы с Хинатой все тоже было так просто. — Я не говорил, что нам было просто. Знаешь, в день, когда мы познакомились с Тсукки, я пытался отбиться от хулиганов, задиравших меня в школе. И нет, Тсукки не спас меня как в романтической манге. Он просто шёл мимо, посмотрел на нас и сказал "отстой". И я до сих пор не знаю, кому это было адресовано. Тем хулиганам или мне. Но Тсукки уже в младшей школе был выше всех этих мальчишек на голову. Так что они просто испугались и сбежали, заодно оставив меня в покое. Ладно, Кагеяма не может сказать, что удивлён. Тсукишима в этой истории очень похож на себя. Такой же вредный и высокомерный. — И ты никогда не спрашивал у него, что он имел в виду? — А зачем? Разве мне станет легче, если я узнаю правду? Но Тсукки тогда нашёл меня сам. Даже писать не стал. Просто подошёл и заявил, что я его соулмейт. Я, конечно, тоже понял, что мы родственные души. Он был единственным новым человеком, с которым я взаимодействовал тогда. Но мне было интересно, почему он подумал именно на меня. А Тсукки закатил глаза, сказав, что-то вроде: "Ну уж явно не кто-то из таких тупиц, как те хулиганы". Погруженность в воспоминания как-то странно отражается на лице Ямагучи. Черты кажутся мягче. А во взгляде мелькает нежность. У Кагеямы в голове не укладывается, что кто-то может вот так смотреть, вспоминая о Тсукишиме. — Но, ладно, ты же не про меня с Тсукки послушать пришёл, — усмехается Ямагучи. — Что ты планируешь делать? Теперь, когда знаешь, кто твой соулмейт. Кагеяма пожимает плечами. Он понятия не имеет, что делать. Но после разговора с Ямагучи ему все равно становится как-то легче. Может быть, иногда выговариваться кому-то — не такая уж и плохая идея. Хотя не понятно, почему Ямагучи его до сих пор не послал. — Я ещё не решил. Но Хината точно не должен знать правду, — Кагеяма говорит это с абсолютной уверенностью в голосе. — Почему? Разве не проще будет просто поговорить с ним? Кагеяма не может признать, что боится. Возможно, если бы ему не приснился тот дурацкий кошмар, он бы и правда решил рассказать все Хинате сразу. Но теперь у Кагеямы в душе живёт грызущая внутренности мысль о том, что Хината откажется от своей родственной души, когда узнает, что это Кагеяма. — Нет, не проще. Сам подумай, ты бы не обрадовался, узнай, что твоя родственная душа — человек, которого ты ненавидишь. — Ты не можешь знать наверняка, что это так. Иногда мы говорим другим людям не то, что думаем на самом деле, — возражает Ямагучи. Кагеяма отодвигает наполовину полную тарелку, чувствуя, что если съест ещё хотя бы кусочек, то его просто стошнит. — Думаю, будет лучше попытаться наладить с ним отношения, прежде чем я расскажу ему. Так будет правильнее, — все же заставляет себя признаться Кагеяма. — Ну, решение твоё, — сдаётся Ямагучи. — Удачи тебе в этом, Кагеяма-кун. Если потребуется какая-то помощь, то можешь обращаться не стесняясь. Сделаю все, что в моих силах. — Слушай, а Тсукишима, ну, не будет... — Кагеяме очень неловко говорить это вслух. Ямагучи снова прыскает со смеху. — Ревновать? Не думаю. Только не Тсукки, — Ямагучи отрицательно качает головой, продолжая улыбаться. — Он слишком хорошо меня знает. Да и вообще, Тсукки очень умный. Думаю, он догадался, о чем ты хочешь поговорить даже быстрее, чем я. Такой образ Тсукишимы никак не укладывается в голове у Кагеямы. Но, должно быть, Ямагучи виднее. Кроме того, люди, кажется, являются в душе совсем не теми, кем выглядят со стороны. Общаясь с Хинатой как с незнакомцем, Кагеяма спокойно называл его своим другом. Настолько сильно Хината отличался от того, каким является в школе. Возможно, настоящий Тсукишима, которого позволено видеть только его соулмейту, отличается от того, каким его привыкли видеть окружающие. Как бы то ни было, размышления о Тсукишиме никак не спасут Кагеяму от положения, в которое он попал. Кагеяма вежливо благодарит Ямагучи за потраченное время. Тот в ответ лишь улыбается, заверяя, что ему правда было совсем не сложно. Идти им в разные стороны, что, на самом деле, радует Кагеяму. После этого разговора ему стало легче. Но смотреть на Ямагучи почему-то ещё более неловко, чем раньше. Кагеяма идёт домой привычным маршрутом, непроизвольно задумываясь, что уже не помнит, когда в последний раз возвращался вот так один. Обычно до развилки Кагеяма идёт вместе с Хинатой. Они никогда не договаривались возвращаться вместе, просто зачастую задерживаются в школе дольше всех. Хината нередко просит Кагеяму побросать ему мяч уже после того, как заканчивается тренировка клуба. Кагеяма одобряет решение Хинаты заниматься при любой удобной возможности, поэтому всегда соглашается. И было бы странно не идти вместе, когда они заканчивают, раз им в одну сторону. Теперь же Кагеяма идёт один. И это ощущается чем-то неправильным. Удивительно, что Кагеяма никогда раньше не замечал, как много думает о Хинате. Не только сейчас, после того как узнал всю правду. Кагеяма и раньше часто думал о Хинате. Практически столько же, сколько и о соулмейте, с которым начал общаться. И в этот самый момент Кагеяма понимает, как именно может поладить с Хинатой. Нужно просто общаться с ним как с соулмейтом. Ведь Хината, чёрт возьми, и есть его соулмейт. Просто держать эту мысль в голове, не позволяя себе забыть, что это именно Хината, тот парень, которому нравится вижуал-кей и Юкио Окумура. Помнить, что любые гневные окрики, на самом деле серьёзно выбивают Хинату из равновесия. Возможно, благодаря информации, полученной за несколько недель переписки, Кагеяме удастся завести с Хинатой разговор на темы, не связанные с волейболом. Если следовать этому плану, то все должно получиться. Главное, чтобы Хината ни о чем не узнал, пока Кагеяма не сможет с ним подружиться. *** А на следующий день между Хинатой и Кагеямой случается драка. Строго говоря, драться настроен именно Хината. Кагеяма скорее старается стряхнуть его с себя. Но Хината цепляется мёртвой хваткой. И никак не желает отпускать. Кажется, Кагеяма все же попадает ему в скулу, рефлекторно отмахнувшись. Просто в этой ситуации рост Хинаты играет с ними злую шутку. И рука Кагеямы попадает совсем не туда, куда планировалось. Разнимает их Танака. Он выглядит по-настоящему злым. Что ж, Кагеяма с Хинатой это определённо заслужили. Хината проходит мимо Кагеямы, намеренно задевая его плечом. Кагеяма не думал, что Хинату так разозлят его слова. Правда не думал. Это же была объективная мысль. В нынешнем состоянии Хината не готов бить так, как вздумается. А ставки слишком высоки. Без сомнения, Хината Шоё способен на многое. И вряд ли раскрыл сейчас хоть одну десятую своего потенциала. Но в том-то все и дело, что у Карасуно нет возможности пробовать до тех пор пока не получится. Не сейчас. Они уже проиграли Аобаджосай на межшкольных. И права облажаться на весеннем турнире у них нет. Победу надо вырвать любой ценой. Ради семпаев, которые не бросили волейбол несмотря на экзамены, чтобы оставаться на площадке как можно дольше. И если цена этому — небольшое ограничение Хинаты в свободе действий, то не так уж она и высока. Но Хината с этим не согласен. И это в конечном итоге приводит их туда, где они есть сейчас. К драке и ссоре. Кагеяма знает, что на пояснице останутся синяки от пальцев Хинаты, настолько сильно тот в него вцепился. Но это ерунда. У Кагеямы много синяков после любой игры. Ничего страшного. А вот след, который может появиться на скуле у Хинаты, Кагеяму беспокоит куда больше. Он не хотел этого. И в который раз оказывается в ситуации, когда не может ничего исправить. Хотя, кое-что сделать Кагеяма все же может. Если он попробует извиниться, то вряд ли Хината будет его слушать. Едва ли Хината в принципе станет с ним разговаривать в ближайшее время. Но зато точно не откажется от разговора с соулмейтом. У Кагеямы есть уникальная возможность хотя бы немного поддержать Хинату. Даже если поддержка требуется в том, в чём Кагеяма виноват сам. Пришедшая в голову мысль придаёт Кагеяме сил. Он снова возвращается домой в одиночестве. И это напоминает Кагеяме о средней школе. Тогда этому одиночеству не было конца. Теперь у него есть человек, которого, кажется, все же можно назвать хорошим другом. Даже не так. Человек, который значит для Кагеямы больше любого обычного друга. Осталось только показать всю эту значимость самому Хинате. Дома Кагеяма здоровается с мамой, пытаясь не выдать своего внутреннего волнения. Он уверен, что внешне выглядит как обычно. Ну, разве что, чуть более взъерошенным из-за драки. Любой другой человек бы не заметил ничего необычного, но мама смотрит на него слишком пристально. — Ты какой-то странный. Всё хорошо? — спрашивает она, ласково приглаживая волосы сыну. Кагеяма кивает. — Да, все в порядке. Просто устал на тренировке. Сделаю уроки и лягу спать пораньше. Кагеяма снимает обувь и вешает школьный пиджак в прихожей. Мама, удовлетворившись ответом, уходит на кухню. — Ужинать будешь? — доносится её голос. — Нет, мы с командой перекусили булочками, когда тренировка закончилась, — лжет Кагеяма. Но есть на самом деле не хочется. Его нервы слишком напряжены из-за ссоры с Хинатой. И в горле стоит ком. Если он начнёт есть, то его стошнит. И тогда мама точно заметит, что что-то не так. Придётся рассказывать про драку. А Кагеяма не хочет ни с кем об этом говорить. Он заходит в свою комнату, устало падая на кровать. Нужно полежать хотя бы минут десять. А после написать Хинате. Кагеяма включает музыку. Первой песней оказывается трек "Kizu". Не совсем та музыка, которую стоит слушать сейчас. Кагеяма наткнулся на эту группу, когда потратил полночи на чтение "Википедии". Та самая, от солиста которой отреклась родственная душа. Кагеяма думает, что если ничего не исправит, то может и сам оказаться в такой ситуации. И именно поэтому слышать голос вокалиста почти физически больно. Но это же мотивирует Кагеяму взять себя в руки и сесть на кровати. Он не знает, что можно написать Хинате. Они не переписывались с того самого дня, как Кагеяма понял, с кем вообще все это время говорил. Должно быть, Хинате сейчас вдвойне обидно. Из-за драки и внезапно пропавшего соулмейта. Кагеяма через голову стаскивает рубашку и бросает на пол рядом с кроватью. Мама будет ругаться, если увидит. Но у Кагеямы нет сил складывать школьную форму. Он натягивает лежащую на стуле футболку с котом, кажется, из "Хвоста Феи". Мива подарила её пару лет назад, хотя Кагеяма никогда не смотрел это аниме. Он не любит слишком длинные истории. Но принт показался ему забавным, хотя Кагеяма никогда не надевал эту футболку на улицу. Стащив школьные брюки, Кагеяма остается в одном белье. Идти за шортами лень. Да и смысла нет. Мама практически не заходит в комнату без стука, поэтому Кагеяма часто спит без пижамы. Он садится за стол, все ещё не выключая играющую в наушниках музыку. "Привет. Прости, что так внезапно пропал. Из-за учёбы не было времени написать раньше". Кагеяма понятия не имеет, ответит ли ему Хината. В душе появляется беспокойство. А вдруг что-то случилось, пока Хината возвращался один домой. Он же был злой как черт. Да ещё и ехал на велосипеде. Но даже если все в порядке, Хината может просто не захотеть ни с кем разговаривать. И с соулмейтом тоже. Особенно когда тот пропал без объяснения причин на несколько дней. "Всё нормально. Давай считать, что мы квиты. Я тоже так пропадал". Удивительно, но отвечает Хината практически сразу же. Возможно он делал уроки в этот момент? "Как у тебя дела?", — если честно, Кагеяма и сам понимает, насколько это тупой вопрос. Дела у Хинаты после случившегося должны быть не лучше, чем у самого Кагеямы. Но мифический соулмейт Хинаты, не имеющий никакого отношения к Карасуно, знать об этом не может, верно? Ответа нет довольно долго. Кагеяма даже начинает волноваться. А вдруг Хината обо всем догадался и решил, что теперь Кагеяма над ним насмехается? "Да паршиво, если честно. Подрался со связующим. Надеюсь, что хотя бы у тебя все лучше". Кагеяма вздыхает. Сложившуюся ситуацию словом "лучше" никак не назовёшь. Но Хинате об этом знать не обязательно. "Нормально. Тренер не даёт нам спуску. Говорит, что мы должны заниматься усерднее. А почему подрался? Если не хочешь, не говори". "Да это не тайна какая-то. Я попросил его попробовать дать пас по-другому. Понимаешь, я уверен, что смогу повысить эффективность нашей атаки. Но, кажется, после проигрыша Аобаджосай он совсем перестал меня воспринимать всерьёз. Ну, я психанул и набросился на него. Вообще я его просто задержать хотел. А в итоге нас пришлось разнимать второгодке". Оказывается, Хината воспринимает эту ситуацию вот так. Кагеяма обещает себе, что будет обсуждать все спорные моменты с Хинатой, как только они помирятся. Чтобы избежать недопонимания. "Он тебя ударил?" Кагеяме вдруг становится мерзко от себя. Он прекрасно знает ответ на свой вопрос. Пусть и случайно, но да, ударил. И теперь делает ситуацию как будто хуже, обманывая Хинату. Он будто пользуется его доверием. "И да, и нет. Один удар по мне и правда попал. Но я на девяносто процентов уверен, что это было случайно. Он не пытался меня бить. Скорее отодвигал от себя, как глупого ребёнка. Вообще, я и сам знаю, что повёл себя глупо. Короче, мерзкая ситуация". Кагеяма поражён. Каким-то образом Хината смог понять, что Кагеяма не пытался ударить его специально. "Тебе не стоит винить себя. Думаю, вы оба не правы в этой ситуации. Он недооценивает тебя. И сам напросился". Это, пожалуй, самый странный способ сказать "извини", который только мог выбрать Кагеяма. Но другими он сейчас и не располагает. "Возможно. Но драку все равно начал я. А это было глупо. Завтра, наверное, все будут уже знать. И капитану это не понравится. У нас хороший капитан, правда. И он много раз просил меня попытаться поладить со связующим. Но я же не виноват, что тот меня так ненавидит! Как будто я никогда не пытался сблизиться. Только толку-то. Он же у нас Король. Сама независимость. Гордый одиночка, которому никто не нужен. Как к такому вообще приблизиться?!” Сердце Кагеямы пропускает пару ударов, не попадающих в обычный ритм. Хината пытался сблизиться? Когда? И почему он думает, что это Кагеяма его ненавидит. Все же совсем наоборот! "Может быть, вы просто друг друга плохо понимаете?", — пишет Кагеяма. По правде говоря, они с Хинатой явно друг друга вообще не понимают. И смотрят на ситуацию с абсолютно противоположных ракурсов. "Может и так. Но я не представляю, как этого понимания достичь". "Ну, сейчас вам обоим нужен перерыв. Я так думаю. Остыть после этой драки. Подумать о том, как общаться дальше. Просто понаблюдай, как он будет себя вести. Может быть, что-то все же изменится в лучшую сторону?" На самом деле Кагеяме очень хочется написать: "я обещаю, что все наладится". Но он не уверен в этом. Кажется, теперь он стал немного лучше понимать Хинату. Но это ещё не означает, что у Кагеямы получится и дружбу с ним завязать. "Наверное, ты прав", — соглашается Хината. — "Слушай, я хотел бы лечь спать пораньше. Ты только не обижайся. Просто из-за всего случившегося голова раскалывается. А завтра тренировка с утра. Не хотелось бы, чтобы капитан заметил, что драка негативно сказалась на мне. И ругался ещё больше. Он страшен в гневе". "Конечно, отдыхай. Я все понимаю". "Спасибо тебе, правда. Я очень рад, что мы познакомились и стали общаться. Ни с кем не могу поговорить так, как с тобой. Даже сейчас немного пообщались, и на душе стало легче". "Я тоже рад, что мы начали общаться. И встретились тогда. Уверен, что у тебя все обязательно наладится". Кагеяма откладывает ручку и со стоном опускает голову на стол. Из-за этой лжи у Кагеямы появляется ощущение, что он не улучшает ситуацию, а, наоборот, делает все только хуже.