Золушка и бал вампиров

Путь через горы отнял ещё больше времени, чем дорога сквозь лес, но Северус и не думал поворачивать назад. По звону колокольчиков на сбруе лошади он слышал, что Гарри следует за ним, пытаясь нагнать, но только прибавлял ходу, потому что времени ждать мальчишку и снова объясняться с ним не было. А когда, наконец, перед его взором возник замок Риддла, на горы спустилась ночь. Тяжёлый путь вымотал Северуса так, что в голове не оставалось ни единой мысли, кроме как о еде и ночлеге. Он окинул тёмную громадину долгим взглядом и не мог тронуться с места, чувствуя в душе нарастающее беспокойство и вновь — смутную тревогу, которая заставляла его время от времени проверять, на месте ли нож. И чеснок. Колокольчики больше не звенели за спиной — Гарри снял сбрую, чтобы не привлекать лишнего внимания. Но сам он, конечно же, был здесь. — Какой мрачный замок, — сказал мальчишка, поравнявшись с Северусом. — И света в окнах почти не видно. — Значит, собрались ещё не все гости, и я как раз вовремя, — отрезал Северус. Он не собирался показывать, что напуган и смущён. — Это последний шанс повернуть обратно, — упрямо заявил Гарри. — Не для меня, — досадливо скривился Северус и повернул коня к высоким воротам. Страшная паника сдавливала грудь, но он не мог больше медлить. Оставалось лишь занести руку и трижды постучать в ворота. Гулкий стук разнёсся по округе, и Северус почувствовал, как внутри всё перекрутилось в гигантский расплавленный узел. Он вдруг подумал, что с того момента, когда Гарри переступит порог замка вслед за ним, это ему придётся отвечать перед Лили, случись с мальчишкой беда. Гул утих, и на несколько мгновений путников окутала непроницаемая тишина. Северус хотел было обернуться и пригрозить мальчишке, чтобы убирался прочь и не смел следовать за ним дальше, но не успел — с жутким скрежетом ворота уже открывались перед ними. Ожидая увидеть сурового привратника, Северус поспешно стряхнул с плеч снег и приготовился объяснять, почему он без кареты, но все слова застыли в глотке, а язык, казалось, примёрз к зубам — за воротами показался высокий человек в длинном серебристом плаще, мерцавшем в свете факелов каким-то особенным, потусторонним светом. Северус тщетно припоминал всё, что мог слышать о внешнем облике графа Риддла, и гадал, не сам ли хозяин замка вышел встретить их. — Добро пожаловать, гости, — раздалось торжественное приветствие. Онемевший Северус не смог произнести ни слова и лишь неопределённо мотнул головой, во все глаза разглядывая богато расшитый серебром и драгоценными камнями наряд встречающего. По сравнению с ним одежды его отца были просто лохмотьями и совершенно никуда не годились. Северус поднял взгляд и замер под пронзительно-холодным взглядом серых глаз, таких безучастных на приветливо улыбающемся лице. — Как я невежлив! Позвольте представиться — лорд Малфой, мне выпала честь сопроводить вас в замок графа Риддла, — лорд склонился в изящном поклоне. — С кем имею честь? — Кхеве… Северус Снейп, — прохрипел Северус. — Вижу, прибыли вы из графства Хогвартс, — Малфой бросил меткий взгляд на вышитый герб, украшавший камзол. — Там вы по долгу службы… — Мыловар графа Дамблдора, — Северус выпрямил спину и придал лицу невозмутимый вид, сочиняя эту ложь. — Мыловарение оказывает значительную пользу нашему обществу, — как ни в чём ни бывало кивнул лорд. — Что ж, по всей видимости, дорога стала для вас трудным испытанием, раз вы потеряли карету и сундуки с бальным убранством. — Так и есть, — еле слышно произнёс Северус, чувствуя, как кровь отлила от лица. — Потеряли. — Какая жалость, — в глубоком голосе Малфоя появились коварные нотки сочувствия. Северус уже начал мелко дрожать — не то от страха, не то от холода, а серебристый лорд выглядел так, словно собирался ещё долго продолжать эту беседу у ворот. — Если вы позволите, — выдавил он, склонив голову. — Мы бы хотели обогреться и обсушиться… Северус вскинул взгляд на лорда и заметил, как по лицу того пробежала тень. — Разумеется, — согласился, наконец, тот. — Проходите, чувствуйте себя как дома. Мой сын Драко проводит вас. Только сейчас Северус заметил в тени графа фигуру пониже ростом, закутанную в белый плащ. Волосы юноши по цвету походили на снег, а лицо даже в жёлтом свете факелов казалось иссиня-серым. — Следуйте за мной, — звонкий голос был полон высокомерия, но Северус был бы рад следовать хоть за чёртом в пекло, лишь бы поскорее согреться. * * * Тяжёлая дубовая дверь захлопнулась за их спинами. Северус выпрямил плечи и сжал ладони в кулаки, чтобы снова не потянуться к ножу. — Не лучшая комната в замке, — протянул Драко, бросив на них презрительный взгляд, который словно говорил: «Не лучшие гости в замке». — Но вам со слугой должно быть здесь удобно. Северус заметил, как дёрнулся Гарри при слове «слуга», но, к счастью, ничего не сказал. — Вижу, вы здесь обходитесь и вовсе без слуг, — тихо сказал Северус, выразительно глядя на Драко. — Так и есть, — тот моментально ощетинился. — Граф Риддл смотрит на вещи прогрессивно. Он давно распустил всех слуг. Кроме старого Кричера, который прислуживает здесь, вероятно, уже сотню лет. Как видите, в этом графстве не такие дикие законы, как в Хогвартсе. — Премного благодарен за разъяснения, — сухо откликнулся Северус, желая поскорее отделаться от высокомерного отпрыска. — Думаю, вы уделили нам и так слишком много своего времени. — Отдыхайте, — Драко впился взглядом в Гарри и дёрнул бровями. — Вскоре вам понадобятся ваши силы. Он дошёл до двери и взялся за ручку. — Я имею в виду бал, разумеется. Едва он скрылся за порогом, Северус быстрыми движениями расстегнул два десятка пуговиц на сюртуке, отстегнул плащ и снял с себя одеревеневшую на морозе ткань, кинув её поближе к погасшему очагу. В комнате было холодно, но всё же намного теплее, чем на улице. — Они думают, что я — твой слуга, — зашипел Гарри. — Пусть думают, — махнул рукой Северус. — И ты видел, как на меня смотрел этот… Драко, — Гарри сморщил нос. — Видел, какое серое у него лицо? Как у мертвеца! И волосы... Хорошо хоть близко не подходил. Северус ничего на это не ответил, забираясь с ногами в кровать и закутываясь, словно в кокон, в холодные одеяла. Совсем скоро они наполнятся его собственным теплом, и он сможет хоть немного согреться. — Нам нельзя здесь оставаться! — никак не успокаивался Гарри, воспринимая молчание Северуса как поддержку. — Ложись. Завтра ночью бал, и кто знает, когда ещё мы сможем отдохнуть, — пробурчал Северус, злясь на себя за то, что нянчится с мальчишкой. — И где я буду спать? Северус сел на кровати и осмотрел комнату — кроме камина и низкого стула с мягкой подушкой, в ней больше ничего и не было. — Если кровать тебя не устраивает, можешь лечь на полу, — фыркнул он, вновь зарываясь в одеяла. — Не собираюсь спать с тобой в одной кровати, на это я не подписывался, — все еще бурчал Гарри, но Северус его уже не слышал, проваливаясь в густой глубокий сон. * * * Во сне была тьма. Она пронизывала душу, забиралась в самые тайные уголки сознания, путала мысли и сковывала тело. Северус видел себя — но искажённо, словно смотрел вниз сквозь туман облаков или вглядывался в толщу воды. Он стоял посреди огромного сверкающего бального зала. На нём был роскошный наряд, мерцающий в свете сотен свечей, но наряд этот был сделан из ледяного хрусталя и совсем не скрывал наготу. Северус боялся сделать шаг, потому что, казалось, стоит пошевелиться, и хрусталь разобьётся, разлетится на множество мелких осколков. Пары вокруг кружились в танце, и никто не замечал хрустальную статую в центре. Пронзительно играли скрипки, и от их горькой слезливой мелодии становилось душно на сердце. Вдруг танцующие застыли, все как один повернувшись к огромной широкой лестнице, по которой ползла вниз чёрная тень. Стоило Северусу бросить взгляд выше, как в обладателе тени он узнал самого Риддла. Это был он, никаких сомнений! Свет факелов по бокам от лестницы отбрасывал на его лицо странные блики, которые только подчёркивали невиданную красоту тонких черт, в глазах плясали отсветы огней, статную фигуру окутывал длинный плащ. Северус заворожено смотрел на богатство наряда графа — высокий ворот был расшит таинственно мерцавшими рубинами, рукава украшало тонкое чёрное кружево, на длинных пальцах с острыми когтями переливались всеми оттенками красного тяжёлые перстни. Высокий, худой и невыразимо прекрасный граф Риддл спустился вниз и вышел в центр зала. Он остановился и протянул к Северусу свою изящную руку, откинув назад плащ. Граф был похож на огромную летучую мышь, и восхищение в душе Северуса смешалось со страхом, но усилием воли он заставил себя взять его руку. — Северус Снейп, — вкрадчиво начал граф. — Мыловар Дамблдора. Наслышан о вашем таланте, мой друг. У Северуса не хватило духу даже раскрыть рот, но даже если бы он сделал это, то не смог бы произнести ни слова. — Однако я знаю, что граф Дамблдор не жалует прогрессивные методы и губит любой талант, — резко проговорил Риддл, притягивая Северуса ближе и кладя вторую руку на его покрытую хрусталём талию. — Несомненно, вы не сможете ничего достичь, если останетесь под его покровительством. Музыка заиграла вновь, и они закружились в танце. Хрусталь холодил спину, а ухо Северуса опаляло жаркое дыхание графа, обещавшего ему невероятный успех в раскрытии талантов, собственную мыловарню вместе с лабораторией и доступ к обширнейшей библиотеке. — Зачем вам Дамблдор, этот бестолковый старый пень! — яростно шептал Риддл. — Северус, вы молоды и умны, вы достойны лучшего. Вы достойны того, кто сможет дать вам лучшее. Ваши умения — они могут принадлежать мне, и тогда вместе мы достигнем невероятных высот. Музыка вдруг стала тише, медленнее, и Риддл на мгновение замолк. — Мой друг, поверь мне, и все тайны мира откроются тебе, — тихо продолжил граф, склоняясь над Северусом. — Время не будет властно над тобой, тьма не будет препятствием к свету, все мои знания станут твоими, все мои двери откроются перед тобой. Я дам тебе всё! Танец кружил голову Северусу, и он уже не думал ни о том, что нож и связка чеснока бесследно исчезли, ни о Гарри, ни о Лили, ни о страшных слухах, ходивших в округе. Голос графа был тих, но Северус слышал только его — все прочие звуки словно отдалились, исчезли, растворились в пламени свечей. — Только под моим покровительством ты постигнешь истину и добьёшься непревзойдённых успехов, — слова Риддла окутывали его ласковой пеленой, призывая открыться ему, довериться, принять любые предложения. И в этот миг пальцы графа сжали его ладонь сильнее. Северус вздрогнул, ощущая, как прохладные губы касаются его уха, скользят вниз, нежно проходясь по шее. Сердце забилось в неистовом ритме, и ледяная волна паники сменялась опаляющим жаром, пока Риддл лёгкими укусами исследовал его горло. Невозможно было сказать, продолжался ли танец, играла ли музыка, смотрели ли на них гости — всё прочее помутнело, отдалилось, перестало существовать. — Ты познаешь настоящее могущество и сможешь пойти гораздо дальше, чем можешь себе представить, — Риддл вновь шептал ему в ухо невероятные обещания, которые не могли быть правдой, но Северус уже перестал понимать, где истина, а где ложь, где реальность, а где сон. Потому что казалось, что граф реален. Его тяжёлая мантия, его тяжёлый запах со сладковатыми нотками, его пронзительный взгляд и манящая улыбка на губах… Они были так близко, они обещали такое наслаждение, что от одной мысли у Северуса по спине пробежала дрожь. Боясь, что сон прекратится, боясь, что видение растворится в утреннем тумане, он, зажмурив глаза, подался вперёд, касаясь губами губ Риддла, требуя, выпрашивая, вымаливая поцелуй. И на короткий миг он получил желаемое. Риддл ответил на поцелуй, и пол ушёл из-под ног, тело затопил жар, небо и земля поменялись местами. Они вновь закружились в танце — вернулась музыка, вернулись призрачные гости, но Северус больше не мог ни на чём сфокусироваться, опьянённый чувством невероятной свободы, которое заволакивало сознание. Хотелось избавиться от нелепого наряда, чтобы приблизиться к Риддлу, но вместо этого он обнаружил, что теперь его шею окружает высокий воротник из хрусталя. Жёсткие грани давили на шею, и Северус чувствовал себя в ловушке. Ещё две мелодии — и он уже мечтал о том, чтобы этот бесконечный танец закончился, но Риддл и не думал останавливаться. Он продолжал улыбаться своей таинственной улыбкой и нежно шептал ему обещания, от которых сладко сжималось сердце. И всё было так недостижимо, что внутри прочно засела горечь отчаяния, и с каждым шагом, с каждым поворотом хрустальное одеяние Северса всё тяжелело и тяжелело. Свечи гасли одна за другой, и вскоре бальный зал окутала кромешная тьма. Изредка рубиновый плащ ловил одинокий отблеск, и тогда перед глазами вспыхивали и гасли кроваво-красные искры. Пропало пространство, исчезло время, могильный холод окутывал тело. Но музыка играла по-прежнему мелодично, и рука Риддла всё так же сжимала ладонь. Все мысли собрались в одной точке, сосредоточились на главном — на том, что говорил граф. — Будь со мной, и ты сможешь исполнить любое своё желание, все самые сокровенные мечты. Доверься мне, и весь мир откроется перед тобой, весь мир станет только твоим. — Только моим, — завороженно повторил Северус. В тот же миг граф подбросил его в воздух, и хрустальный наряд разбился на миллион сверкающих камней. Кожу резко обдало холодом, и чувство невероятной уязвимости заставило Северуса свернуться в клубок на холодном жёстком полу бального зала.