Доверяй только мне

Утро поставило меня перед фактом — меня ждёт первая встреча с Мавен Блэкбрайер. Точнее, не совсем утро, а Мерсер, успевший на скорую руку соорудить завтрак. — Ого, — пробормотала я, без энтузиазма ковыряясь вилкой в яичнице с пережаренными до чёрной корки гренками — в воздухе всё ещё, несмотря на открытую форточку, реял их несравненный запах. — Неожиданно, но ожидаемо… Остаётся надеяться, что я ей понравлюсь. — Это не имеет значения, — холодно уверил меня Мерсер, хмурясь каким-то своим мыслям — он точно был где-то далеко, а иначе бы первым делом отверг это своё кулинарное блевотворство. Он жуткий повар, но ведь не менее жуткий привереда — что с ним сегодня такое, в конце концов? Собралась уточнять, но Мерсер опередил меня: — Просто не сболтни лишнего и не принимай все её слова за чистую монету. Она сделает всё, чтобы поставить меня в неловкое положение, но, если ты не подсобишь ей в этом, неловко будет совсем не мне. Мерсер усмехнулся, но, несмотря на это, он всё ещё выглядел очень уж мрачным — да, даже мрачнее обычного. Я решила тут же дать знать, что готова во всём подсобить ему — мы же с ним, как-никак, деловые партнёры. — Итак, что я должна делать, если она начнёт, например… задавать провокационные вопросы? — Помалкивать. Отвечать исключительно по делу. Ну да, ну да — и на что я, собственно говоря, рассчитывала? Вот интересно, так ли ужасен чёрт, как его малюют? Послушать Мерсера — эта Мавен какая-то сука-психичка, которой дай только повод навставлять палок в колёса общему плану. В его профессиональной чуйке сомневаться не приходилось, но в том, что касается элементарных человеческих взаимодействий, он даже хуже, чем… я. А это о чём-то да говорит, между прочим. С другой стороны, Мерсер знает эту особу уже много лет, и причины не доверять ей у него есть — взять хотя бы то, что по факту именно она разрушила его карьеру в Рифтене. Странноватый выходит союз.

***

Мавен пришла к полудню. Решившая украдкой наблюдать за ней и анализировать всё, что вижу и слышу, я первым делом прихренела от её стиля одежды — она была как павлин, пытающийся сойти за голубя: чёрное пальто и неброский макияж, при помощи которых она, видимо, попыталась сделать себя менее заметной, только подчёркивали дороговизну её сияющих кожаных сапог, поблёскивание крупных перстней и серебряной пряжки на дамской сумочке… И всё же ничто не выдавало в ней важную шишку так, как выражение глаз — надменное и торжествующее, как будто она только что заняла самую чистую кабинку в общественном туалете — да ещё и единственную, где бумага есть. Ну не сильна я в сравнениях, уж простите… — Вешалка прямо за тобой, — уведомил её Мерсер прежде чем она успела что-то сказать — без изысков дал знать, что не собирается помогать ей выпутываться из пальто. Мавен фыркнула, покачав головой в знак шутливого осуждения и, довольно ловко расправившись с верхней одеждой, окинула меня поверхностным взглядом. — А, вот и она. Береника, не так ли? — Так, — подтвердила я и, не совсем понимая, как себя вести, натянуто улыбнулась. Захотелось сразу её поправить — в конце концов, называть меня грёбаной Береникой дозволено разве что Мерсеру, да и то потому что он непробиваем. Хорошо, что я этого не сделала — производить впечатление придирчивой и ранимой девицы сейчас было бы, наверное, хуже всего. Вскоре мы уже сидели за кухонным столом, на который Мавен великодушно выгрузила бутылку вина — очевидно, догадывалась, что типичных гостеприимных жестов вроде предложения выпить чашечку чая от Мерсера ждать бессмысленно. Кстати, о Мерсере — почему-то бутылка его рассмешила. — Отрывала от сердца? — усмехнулся он, повертев её в руке. На чёрной этикетке золотыми витыми буквами переливалась надпись: «Блэкбрайер». — По особому случаю, — беззлобно отпарировала Мавен. — Не беспокойся — это не разбавленная магазинная дрянь, а кое-что из особой серии. — Тысячилетней выдержки? — хмыкнул Мерсер, но всё же достал бокалы. Аж три бокала. Какое счастье. — Итак, Береника, — Мавен перевела на меня новый взгляд, на этот раз одновременно цепкий и снисходительный. — То, ради чего я проделала такой долгий небезопасный путь. Не люблю раскланиваться подолгу, так что давай перейдём сразу к делу — ты знаешь, что от тебя требуется? — Мерсер ввёл меня в курс дела. Вы приводите меня к Соловьям как талантливую уличную воровку, они проверяют меня в парочке дел, и я становлюсь частью организации. Проходит время, и я доказываю, что могу стать одним из лидеров Соловьёв. — Допустим… — Я наблюдаю за Ноктюрнал, при каждой удачной и неудачной возможности произвожу на неё впечатление. Оставшись с ней вдвоём, я убиваю её и сбегаю — естественно, это не происходит спонтанно — Ноктюрнал к тому моменту уже доверяет мне, это не первый раз, когда мы остаёмся наедине, и я готова к убийству. Вот так, если вкратце. У меня был повод гордиться собой — я вещала без запинок и всевозможных «э-э», на которые, сказать по правде, меня не единожды наводили короткие, но выразительные вздохи госпожи Блэкбрайер. Я всё не могла понять — она поторапливает меня? Недовольна мной? Ждала наивысшего уровня ораторского мастерства? Может, ещё пару-тройку комплиментов в адрес её несравненной сверхзначимой персоны? — Прекрасно, — Мавен неубедительно приулыбнулась. — Теперь вернёмся к одному примечательному моменту. Как ты сказала?.. Ноктюрнал должна доверять тебе? Тут ты, безусловно, права. Скажи, а наш общий друг объяснял, как этого достичь? Тут в наш и без того неловкий диалог вмешался Мерсер — в отъявленно раздражённом тоне. — Я учу всему, что пригодится вору, желающему присоединиться к Соловьям. Всему — от значимых вещей до вещей, на первый взгляд незначительных. Учу тому, как вырабатывать собственный профессиональный стиль. Ноктюрнал так изменилась, что больше не ценит профессионализм? Мавен вздохнула с видом великомученицы. — Мерсер, пойми наконец — твой успех был, скажем прямо, исключением из правил. Там было, что оценить, не спорю, но… я не уверена, что у девочки получится повторить это. Ноктюрнал сейчас подозрительная до чёртиков — к ней нужно искать деликатный подход. К счастью для Береники, я знаю её достаточно хорошо. Я бы даже сказала, что слишком. — Вы хотите сказать, что понимаете Ноктюрнал лучше других, потому что она ваша бывшая любовница? — само с языка сорвалось. Угол рта Мавен дёрнулся, и сперва я решила, что меня ждёт хорошая трёпка от Мерсера — тем не менее, переведя на него виноватый взгляд, я заметила, что он ухмыляется. Было в этом какое-то торжество. Интересно, он мной гордился? — Ладно, — Мавен поднялась из-за стола. — Зачем сидеть в четырёх стенах, когда на улице впервые за долгое время выглянуло солнце? Не так ли, Береника? Давай выпьем кофе, познакомимся поближе, и я расскажу тебе о Ноктюрнал во всех чудесных деталях. Мерсер энтузиазма не разделил, да и солнца на улице было не видать. — Нет уж, поговорим здесь. — Извини, — возразила Мавен, — но я не тебе предлагаю. — То есть ты собираешься забрать мою подопечную чёрт знает куда, и мне нужно с этим смириться? — спокойно, но неприязненно уточнил Мерсер. — Не чёрт знает куда, а на небольшую прогулку. Мне удобнее поболтать лично с ней, а уж она, если это так важно, потом всё сама тебе перескажет. Ну же, доверься моему плану — я ведь доверилась твоему. — Это больше похоже на глупую прихоть, чем на план, — Мерсер смотрел на неё исподлобья, а я косилась то на него, то на Мавен, не зная, куда себя деть. — Считай это моей прихотью, если тебе так будет проще. — Мне будет проще пойти с вами. — Мерсер, в конце концов, это неприлично — вмешиваться, когда леди говорят о своём, о женском… Или ты всё это время мечтал посудачить со мной как девочка с девочкой? Мавен явно паясничала, но что-то было такое в её беззаботном тоне… какой-то напор. Не знаю, придал ли Мерсер ему какое-то особое значение или же просто устал от всех этих кривляний, но он вдруг взглянул на меня и сухо кивнул. Мавен это, конечно же, не оставила без внимания. — Вот и славно. Я украду её у тебя на несколько часов. — Если бы ты только умела красть, — с напряжённой угрюмой усмешкой ответил Мерсер, и я посмотрела на него в последний раз, прежде чем покинуть квартиру следом за Мавен. Лицо его не изменилось, и он не подал мне никаких персональных знаков.

***

Когда мы вышли на почти свежий воздух, должно было, по идее, стать легче дышать, но не стало — наоборот, мне вмиг сделалось душнее и будто бы даже тревожнее. Настроение Мавен тоже переменилось — пропала кокетливая ухмылочка и куда-то делся жеманный тон. Первым делом она сказала мне: — Так-то лучше. Теперь, когда я временно расторгла ваш милый дуэт, можно и нормально поговорить, как ты считаешь? — я промолчала, и она продолжила, скривив губы в брезгливой улыбке. — Не стесняйся, расскажи о себе. Что ж, я рассказала ей всё, что она должна была знать — всё то, что знал обо мне Мерсер Фрей, даже часть с убийством, хотя мне совсем не хотелось о нём говорить — пусть не сомневается в том, что я не упаду в обморок при виде чужой крови на своих руках. Мавен слушала молча, не задавая вопросов и не вставляя своих комментариев. Слушала с интересом. — Моя очередь, я полагаю, — заявила она, когда мы добрели до парка, и опустилась на скамью под тенью понурых старых деревьев, жестом призвав меня присесть рядом. — Я Мавен Блэкбрайер. Если ты имеешь отношение к дорогому алкоголю, в чём я сомневаюсь, ты, безусловно, уже не раз слышала это имя — ну, или же видела на этикетках… — Я догадалась, — кивнула я. — По вашему с Мерсером разговору. — Прекрасно. Тогда ты наверняка уже догадалась и о том, что я не последний человек в Рифтене. Дама, которую тебе предстоит… устранить, долгое время была не только моей любовницей, но и моим деловым партнёром. Была и остаётся. Ты знаешь, на Мерсере это никогда не сказывалось, что удивительно и, мягко говоря, иронично, но дама эта всегда была подозрительной, как старушка, уверенная в том, что все родственнички так и жаждут прикончить её за наследство. Сейчас она разговаривает наедине только с некоторыми… скажем так, избранными людьми. — И вы входите в их число? — Верно. Я, Галл с Карлией, её верный до смерти верзила-телохранитель Могильщик, ещё полдюжины человек — вот и всё, — Мавен выразительно поморщилась. — Не считая, конечно же, тех, с кем она спит. — Хотите сказать, Мерсер так повлиял на неё? — О, нет, милочка, — Мавен невесело рассмеялась. — Поверь мне, есть то, что предаёт людей хлеще, чем другие люди. Время. Годы летят, и люди меняются, а с ними меняются и порядки. Влиятельность Ноктюрнал висит на волоске — годы сделали её нервной и импульсивной, а слишком визгливая собака, так скажем, воспринимается стаей как раненая. Ослабленная. Я невольно фыркнула. — Вы что же, таким образом и себя сравниваете с членом стаи… собак? Мавен досадливо отмахнулась. — Не цепляйся к словам. Скажи я о волках, ты бы наверняка придралась к тому, что это безвкусица и банальщина. Кстати, об этом — должна признать, что ты кажешься умнее, когда не лезешь вон из кожи, лишь бы угодить Фрею. Не понимаю, как ты его терпишь, а впрочем — слава богу, что так. — Как же мне войти в этот узкий круг? — постаралась я быть холодной, профессиональной и увести разговор подальше от Мерсера — её отношение к нему начинало меня подбешивать. Мавен, к счастью, переняла мой настрой — ну, во всяком случае, приняла его весьма радушно. — Что ж, когда я сказала про волосок, я имела в виду волосок очень прочный. Ноктюрнал по-прежнему покровительствует ворам — Мерсер прав, когда говорит, что ты должна в первую очередь подкупить её своими умениями. Ей сейчас очень не хватает золотых рук и ясных умов под её предводительством. Только вот… Пойми, тебе мало быть способной и эффектной. Тебе надо быть очень милой, услужливой… Всё же Мерсер, говоря о том, что Ноктюрнал любит дерзких и выдающихся, вспоминает лучшие её деньки — когда та ещё не утопала в больной любви к себе и недоверии к окружающим, могла видеть других людей и даже восхищаться ими, — Мавен вздохнула. — Сейчас Ноктюрнал волнует лишь один вид восхищения — тот, что обращён к ней. Она внутренне разоряется — отдавать ей становится всё труднее, но вот получать… Ты слышала о Карлии? — Конечно. — Ты, видимо, мало слышала. Вот, на кого тебе следовало бы равняться. Присмотрись к ней, подстройся и попытайся втереться в доверие — эта бедная птичка, пожалуй, единственная, чьё мнение о Ноктюрнал не изменилось за всё это время. Поверь, чтобы подобраться к Ноктюрнал сейчас, быть блистательным Мерсером Фреем необязательно — достаточно быть сострадательной и восторженной Карлией. Я призадумалась. Если Мавен объективна в отношении Ноктюрнал, то это хороший совет, хотя и не самый важный. Нет, тут должно было быть ещё что-то — ещё какая-то, куда более веская, причина, по которой она предпочла остаться со мной наедине. Или нет? Может быть, ей всего-навсего не хотелось при Мерсере ставить в пример его бывшую напарницу? — Спасибо. Здесь есть, над чем подумать, — тут я обошлась без иронии. Мавен задумчиво хмыкнула и поднялась со скамейки. — Понимаю, что для тебя это может быть непросто — в конце концов, ты куда больше похожа на Мерсера, чем на Карлию. Я поспешно поднялась следом, и мы зашагали по парку. Бурые листья под ногами едва шелестели, наполовину притоптанные к грязи — последнее напоминание о лете, что сейчас казалось таким эфемерно далёким. Покусывая губу, я обдумывала услышанное, после чего несмело призналась: — Мерсер тоже так говорит, а я вот не понимаю, чем я могу быть на него похожа. — Ты забита жизнью, моя дорогая, — Мавен закурила тонкую сигарету, этим небрежным жестом как бы усиливая трагический пафос сказанного. — Много осторожничаешь. Мерсер, конечно же, таким не был, но это указывает лишь на то, что вы люди с разными предысториями. А так… В тебе тот же огонёк, то же живое любопытство, жажда достигать вершин, неудачно скрываемая под напускным скептицизмом. Ты бы только видела его тогда… Сколько крови он мне попортил. — Каким он был? Мавен прищурилась. — О, он казался мне невыносимым. Приходит к Ноктюрнал уверить её в том, что она должна в случае чего прикрыть его в очередном безрассудном деле, и чуть ли не на край стола её садится при этом. А ей будто в радость только. Горящие глаза, едкие и мрачноватые шутки, такой эрудированный, всегда собранный, но нетерпеливый юноша, — она покосилась на меня и вдруг криво усмехнулась — как будто бы высмотрела в моём выражении лица что-то, её позабавившее. — Ноктюрнал только о нём и могла говорить — Мерсер то, Мерсер это… Я ох как хотела свернуть ему шею. — А он понимал это? — жадно припала я к возможности узнать о Мерсере, пусть и столь давнем, побольше — он же всё равно, жук такой, ничего не расскажет мне. Усмешка Мавен стала совсем безудержной. — Готова поклясться, что да. Ему нравилась моя ревность — она была для него, по всей видимости, очередным поводом подтвердить для себя, что он лучше всех. Он подначивал меня — так прохладно и невзначай, отвечая уколами на нападки, но я это чувствовала, чёрт возьми. Иногда я скучаю по тем временам. — Мне казалось, ты не была довольна. — Довольна — ни в коем случае. Зато мне казалось, что я борюсь с ним за что-то стоящее. Как выяснилось позднее, там не было ни борьбы, ни того, что могло бы стоить моих усилий. Какое-то время мы обе молчали — затем Мавен вывела меня на клочок асфальта, где под тяжёлым безоблачным небом тускло сиял припаркованный чёрный автомобиль. — Добрались, — сообщила она, а затем посмотрела на меня совершенно новым, новее всех прежних, пытливым и, если можно так выразиться, шипастым взглядом. — Теперь о главном. Ты же понимаешь, что одних слов Мерсера о твоих способностях для меня, мягко говоря, мало? Я, может быть, и в отчаянии, но мне нужно знать, кому я вверяю свою судьбу. У меня есть одно предложение, — её ухоженные ладони легли мне на плечи. — Твоя задача — справиться с подкинутым мной ограблением. С меня награда в случае твоего успеха. Что скажешь? Я знаю, что Мерсер убил бы меня, но я спрашиваю не его. Тут я, честно говоря, оторопела. — Ты же понимаешь, — подала я голос после непродолжительной паузы, — что я работаю в первую очередь на него, и всё, что ты говоришь сейчас, я ему обязательно перескажу. — О, да, — Мавен иронично изогнула бровь. — Я имею это в виду. А ты должна иметь в виду то, что отказ не скрасит моё впечатление о тебе. И о плане Мерсера тоже. — Послушай, я не могу вот так просто сорваться на твоё дело — Мерсер чётко дал знать, что я должна делать лишь то, что он мне поручил. Мавен закатила глаза, будто я несла чушь, и, оставив в покое мои несчастные плечи, принялась терроризировать моё ухо вкрадчивым полушёпотом: — Береника, ты знаешь, почему Мерсеру так не нравится то, что ему приходится иметь дело со мной? — Потому что именно ты сдала его Ноктюрнал, — справедливо посудила я. — О, нет-нет — та история давно позади, Береника, мы с ним оба знаем, что бизнес есть бизнес, и на войне каждый сам за себя. Мерсеру не нравится то, что я — та часть плана, которую он никак не может проконтролировать. Он привык к отмычкам, но я — ключ к замку, который нельзя взломать. Я нужна ему — и при этом ценна сама по себе, потому что самодостаточна. В общем, советую и тебе быть такой же. Себе же во благо. Я понимала, к чему она клонит и на чём пытается сыграть — к несчастью для неё, я не самодовольная неблагодарная стерва, и всё же её слова на меня подействовали. Захотелось… нет, не доказать, что я сильная и независимая — утереть ей нос. Раз так хочет — пускай увидит, что я умею. Чему научил меня Мерсер Фрей. И да, мне конец, если я попадусь, но что будет, если я проверну всё как следует? Оценит ли это Мерсер? Заткнётся ли Мавен? Я не узнаю, пока не попробую. — Что ж, — усмехнулась я. — Очевидно, кофе отменяется?

***

Когда Мавен заговорила об ограблении, я представляла что-то попроще, но то, что она предложила в конечном счёте, было самоубийственной миссией в чистом виде. Итак, эта сумасшедшая с загадочным видом отвезла меня к месту, где располагался один из филиалов её винодельни — здание заводского типа в каких-то полях под Данстаром. Она объяснила — сегодня там очень кстати проводится дегустация, и добрая часть охраны следит, чтобы всё было хорошо. Ещё она объяснила задачу — проникнуть в один из кабинетов на складе и выкрасть из сейфа какой-то вшивый договорик. Так, смеха ради. Ей на потеху. Безумие, не правда ли? Особенно с учётом того, что схему этой гигантской консервной банки без окон она показала мне лишь в машине, попросту не позволив взять с собой — якобы каждый хороший вор должен обладать фотографической памятью. Что-то такое говорил и Мерсер, но он ни за что бы не предложил мне идею, столь идиотскую в своей грандиозности. Почему же я согласилась? Сама не знаю. Желание испытать себя и уделать Мавен, доказать себе, что я способна и на такое… В конце концов, как я могу метить в Соловьи, если выхожу только на «тепличные» ограбления с заранее расписанными планами? Как оно и бывает, когда сильно нервничаешь, всё было как в тумане, но тумане очень приятном, головокружительном — хотя именно что голова моя оставалась ясной. Подобраться к зданию было несложно, найти пожарную лестницу — как раз плюнуть. Спуститься в вентиляционную шахту, не наделав шума, было уже посложнее, но Мерсер, по счастью, учил меня не только воровским штучкам — я много лазала, бегала, прыгала, тренировала дыхание, чтобы даже оно было в форме. И так, примерно помня план здания, я пробиралась в полутьме узкого вентиляционного хода над головами редких скучающих охранников — и главным складским помещением. В какой-то момент мне вдруг стало обидно, что здание одноэтажное — меньше риска, а вместе с тем меньше и интереса. И всё же винодельня не позволила мне расслабиться — выбравшись из вентиляционной шахты, я чуть было не натолкнулась на группку охранников, выходящих из-за двери в коридор — очень вовремя шмыгнула в укромную темноту между этой самой дверью и стеной. После этого я держалась тени и без приключений добралась до нужного мне кабинета. Видели бы вы, какой там бардак творился… Жаль, не могла сфотографировать для доброй тётушки Мавен — она бы наверняка была вне себя. Оставалось взломать чёртов сейф. Замок оказался не совсем привычным для моих рук — штифты находились снизу и, следовательно, натяжитель пришлось вставлять в верхнюю часть скважины. Ничего, уже и с таким успела познакомиться. Боже, как хорошо, что Мерсер с его неожиданными заданиями по взлому приучил меня всегда и везде таскать с собой отмычки — иначе пришлось бы использовать заколку для волос и какую-нибудь скрепку, а это для вора моего уровня всё-таки не особо солидно. Характерный звук — и цилиндр повернулся. Есть. Договор приятно согрел карман куртки — так всегда бывает с наворованным. Необъяснимое сладкое чувство. Дело оставалось за малым и самым сложным — чтобы вскарабкаться вверх по вентиляционному ходу, у меня попросту не было снаряжения, так что единственное, что оставалось — искать по памяти чёрный ход и надеяться, что возле него не столпились курящие охранники. А, точно, сегодня же дегустация… Повезло. Чёрт возьми, Мавен следовало поручить эту работу младшеклашке, но никак не мне. Так, прокрадываясь к выходу и гордясь собой, как никогда, я прихватила со склада круг приличного сыра для дегустации — подарочек Мерсеру, который наверняка будет очень не рад тому, что мы с Мавен так задержались.