Черепашки-ниндзя: Большой запретный плод

— Это абсолютно, совершенно неприемлемо! Я просто не могу описать степень своего разочарования! Наш дом в полнейшем беспорядке, телевизор сломан, повсюду рвота, двое из вас заявились пьяными, не говоря уже О ПОХИЩЕНИИ! По возникшей паузе Эйприл догадалась, что хозяин статного грубого голоса указал на неё. Она пришла в себя пару минут назад, но пока ничем себя не выдала. Эта выволочка длилась уже довольно давно, судя по сумрачным воспоминаниям из обморока. Те, кому не посчастливилось стать жертвами этого разноса, пока не проронили ни слова. — Этот город развратил вас! Две вылазки, одна из которых самовольная, и вы уже где-то украли алкоголь, не говоря уже о всех тех свидетелях, которые могли вас видеть! Вы подорвали моё доверие и расписались в собственной неспособности принимать ответственные решения! Я говорил, что этот город опасен, и теперь я совершенно уверен, что ошибся в вас. Вы не были готовы. С этого момента я запрещаю вам выходить на поверхность. Девушка решала, как ей стоит поступить. Видение о монстрах никак не сочеталось с этой сценой, но имела ли она в место в реальности или нет, сейчас все было в порядке. Голос мужчины звучал по взрослому, рационально, и было понятно, что все наконец под контролем. Честно сказать, сейчас в ней более всего преобладал не страх, а любопытство: хозяин глубокого баритона вызывал у неё симпатию. Деваться, впрочем, все равно было некуда. Так что после ещё одной секунды размышлений Эйприл О’Нил открыла глаза. — Смотрите, она пришла в себя! — Майки грубо ткнул пальцем в сторону девушки. Незадачливая троица разом обернулась к дивану. Раф, чудом избежавший встряски, получил кратковременную неприкосновенность. Сейчас счастливец посапывал у себя в комнате, сам не осознавая, что катастрофа его минула. Девушка села, потирая руками виски. Тошнота и головная боль с триумфом отметили её возвращение в мир живых: — Похоже, что у меня сотрясение… — едва слышно простонала она. — О, не переживай. У нас у всех было по нескольку, — Донателло ободряюще улыбнулся, — Не так страшно, как кажется. — Разойдитесь, — Сплинтер оттеснил братьев, усаживаясь на корточки перед Эйприл, — Как ты себя чувствуешь? Учитель успокаивающе коснулся плеча гостьи. Майки обернулся и шепнул стоящему рядом Леонардо: — О нас-то он так не беспокоился, когда доводил до сотрясения. — В ушах шумит, — жалобно пробормотала девушка, — И в глазах… Эйприл посмотрела на мужчину, столь заботливо обеспокоенного её самочувствием. Перед ней предстала человекоподобная крыса. — … Двоится, — шокировано закончила Эйприл. Незнакомец слушал внимательно, не сводя с неё умных карих глаз. Наставник мутантов был поразительно сдержан, учитывая обстоятельства. — Плохо, — Сплинтер поднялся, — Но минут через 20 тебе должно стать легче. Сейчас главное не перенапрягаться. Скажи, твои родители знают, где ты? — У меня только отец. Я часто ухожу на всю ночь к друзьям. Ему все равно. — Тогда тебе стоит остаться у нас. Отдохни — это сейчас самое важное. А утром пойдешь домой. Сенсей развернулся и направился в сторону спальни. Напоследок он бросил через плечо: — Приберите тут всё. И не донимайте нашу гостью. Черепахи остались с девушкой наедине. Братья уставились на несчастную, с интересом разглядывая первого человека, который не пытался от них убежать. Эйприл украдкой глянула на смущенного Донателло, виноватого Леонардо, и Микеанджело, который не отрываясь пялил на неё с широченной улыбкой. Пауза затягивалась. — Так, эмм… — начала говорить Эйприл. — У меня к тебе столько вопросов! — перебил её мутант в оранжевой повязке, — Что это была за штука, которой ты в меня брызнула?! У меня до сих пор от неё… — Майки, не набрасывайся на неё так! — одернул его Донателло, — Наверное дама хочет… — Эй, только благодаря мне она здесь, так что я первый задаю вопросы! — Вообще-то, — прервала их обоих девушка, — было бы честно, если бы я спросила первая, как вы считаете? — Конечно, это будет справедливо. Тем более, что мы перед тобой виноваты, — поддержал её Леонардо. Итак, Эйприл узнала имена всех мутантов, а так же о том, что где-то в глубинах логова обитал еще и четвертый черепахо-монстр Раф. Леонардо поправил её, упомянув, что они предпочитают называть себя черепахами, либо же, на крайний случай, мутантами. Микеланджело взахлеб поведал ей историю их жизни, иногда ударяясь в излишние детали. Донателло безуспешно пытался обрубать эти ведущие в никуда нити повествования, но энтузиазм младшего брата был куда сильнее. Под конец у девушки начала пухнуть голова от сленогвых словечек, новых понятий и, что уж таить, отвратительного запаха канализации. — Так Спайк это ваш пятый брат или… — Нет-нет, это просто питомец Рафа. Он его обожает, — ответил Лео. — И, строго говоря, мы не уверены, что это мальчик. У черепах крайне трудно определять пол, — уточнил Донателло. — Так, все. Я окончательно запуталась, — девушка схватилась за голову, — Мне нужно домой. — Но Сплинтер… — начал Леонардо. — Я могу тебя проводить, — прервал его Донателло. — Нет, не можешь! — одернул его Лео, — Мы и так натворили дел! — Не можем же мы отпустить её одну! — Я и сама справлюсь, спасибо, мальчики, — Эйприл, слегка пошатываясь, встала с дивана, — Тут всего-то пару кварталов. — В таком-то состоянии?! — возмутился Донни, — Да и по улицам бродят… — Всякие мутанты? — закончил Микеланджело. — Ты не помогаешь. Донателло обернулся в поисках поддержки, но Эйприл рядом уже не было. Он окликнул девушку, покидающую комнату, но та проигнорировала его. — Вот из-за вас… — неопределенно махнул рукой Донателло и бросился вслед за Эйприл. Леонардо и Микеланджело остались одни. Младший брат взволновано воскликнул: — Мы не можем его отпустить, Лео! Сплинтер же четко нам запретил. — Не переживай, — задумчиво ответил старший, — Я с этим разберусь. Донателло догнал Эйприл уже в тоннеле: девушка растерянно брела вперед, щурясь в темноте и брезгливо огибая большие зловонные лужи. — Ну и куда ты идешь? — Прямо. Не знаю, — девушка остановилась, сдаваясь, — Ладно. Можешь меня проводить. — Здесь налево. И осторожно — тут низко висят трубы. Донателло шел рядом, изредка поглядывая на свою спутницу. Рыжая хрупкая девушка смотрелась совершенно инородно в этой грязной и тусклой дыре. Иноземно. Хотя, что иронично, пришельцем тут был скорее он сам — грязный подземный монстр, влекущий своё существование среди себе подобных мутантов. Внезапно подростку стало стыдно. За то, каким он был, как жил. И представить себе сложно, как он выглядел для неё — существа с тонкими запястьями, мило вздернутым носиком, фруктовым запахом далеких горячих стран. Такую девушку надо купать в розовой воде, одевать в шелка, веселить легкими забавными историями. А не водить по канализации. — Пришли, — Донателло, легко запрыгнувший на лестницу, подал Эйприл руку. Они вылезли на поверхность рядом с почтовым ящиком, забитым окурками и бумагой. Признаться честно, это был не самый близкий маршрут, но внезапно Донни захотелось немного прогуляться под звездами, словно он был самым обычным парнем, провожающим свою подружку. — Так, эмм, — сказал он, пытаясь придумать тему для разговора, — А какой шампунь ты используешь? Эйприл одарила его странным взглядом, обратив внимание на его совершенно лысую голову. — Ну, в смысле… От тебя так пахнет… Нет, нет! — затараторил он, когда Эйприл остановилась, — В смысле приятно пахнет! Не то, чтобы я принюхивался, просто я впервые нюхаю девчонку и… Вблизи послышалось несколько грубых мужских голосов, не давших Донателло испортить ситуацию окончательно. Быстро среагировав, черепаха скрылась в тенях и притаила дыхание. Эйприл, оставшись в одиночку, немного напряглась, но все же решила идти дальше, в надежде, что мутант оставит ее в покое. Из-за угла показалось трое мужчин с татуировками лиловых драконов. О’Нил, наслышанная не самых приятных рассказов о них, занервничала, но останавливаться не стала. — Эй, малышка, ты не боишься гулять ночью одна? — спросил самый тощий из них, криво ухмыляясь под одобрительные смешки своих друзей. Эйприл проигнорировала вопрос, ускоряя шаг, вот-вот готовая сорваться на бег. — Ты чего? Не хочешь погулять с нами? — мужчина мигом нагнал ее, хватая за локоть и притягивая к себе. От накатившего страха Эйприл потеряла дар речи. — Нет… с-спасибо, — еле выдавила она, вспомнив про перцовый баллончик в кармане. Эйприл попыталась вытащить его второй рукой, но пурпурный дракон успел перехватить ее. — Не нужно делать глупостей, — недовольно проговорил мужчина, — мы не будем тебя обижать. Если ты не дашь нам повода. — Эй, отпусти ее! — Донателло вышел из укрытия, — вам лучше уйти. — Иначе что? — мужчина обернулся в сторону голоса, — и кто у нас тут такой смелы…что? — Ахаха, какой-то шизик решил бросить нам вызов? — отозвался второй мужчина. — Откуда ты такой модный вылез? — добавил третий, решивший, что на Донателло надет костюм. — Детка, постой в сторонке, я с ним быстро разберусь и продолжим наш разговор, — пурпурный дракон мерзко улыбнулся, ущипнув девушку за зад. Мужчина достал из кармана нож, уверенно направляясь к Донателло, но только он замахнулся, как его противник оказался у него за спиной. — Что за…? Донателло, не дожидаясь продолжения, ударил соперника по коленному сгибу и добил ударом ноги по голове. Азиат растянулся на асфальте, болезненно хрипя и пытаясь подняться. — Он что, настоящий? — Сейчас узнаем, — ответил второй, целясь в мутанта пистолетом. Но он так и не успел нажать на спусковой крючок: из ниоткуда взявшийся Леонардо прибил его к земле, ломая несчастному челюсть. — А ты тут что забыл? — возмутился Донателло, ударяя третьего мужчину под дых. — Пожалуйста, мудила, — сказал Леонардо, с яростью пиная пистолет подальше. Жертва Леонардо поднялась на ноги, придерживая неестественно скошенную челюсть. Звуки, которые он издавал, даже не были похожи на человеческую речь: бульканье, смешанное с животным криком о помощи. Тощий, оклемавшись, хотел нанести удар Донателло, но Леонардо заметил движение за спиной брата и рефлекторно метнул за его плечо сюрикэн. Сюрикэн попал в цель, воткнувшись в глазное яблоко и дробя кость. Ослепший Дракон закричал, падая на колени и хватаясь за окровавленное лицо. — Ебать, — ошарашенно выдавил Донателло. Пьяный сон не даровал отдыха. Это было похоже на бой, затяжной и бессмысленный, где усталость то преобладала над головной болью, то сдавала позиции перед тошнотой. Осознанность накатывала волнами вперемешку с сонным бредом, и когда опьянение слегка отступило, Раф почти с благодарностью вынырнул в реальный мир. И это было ошибкой. Головная боль, рези в животе, желудочный сок, подступающий к горлу — все навалилось на него в полной мере, уже не через плотное одеяло сна, а по настоящему, по взрослому. Первое, что почувствовал Рафаэль, это свой язык, тяжелый и мертвый, западающий в глотку. Он почти слышал звук, с которым сухой язык скребет наждачное нёбо, и этот, даже не слышимый, воображаемый звук отзывался в голове треском. Черепная коробка была заполнена гайками и болтами, перекатывающимися туда -сюда от каждого мизерного движения головой. Они, пропитанные моторным маслом, тянули за собой клубок из волос и пыли, и этот образ преобразовывался во вполне уже настоящие отвращение и рвоту. Рвота. Первое желание окончательно сформировалось в нём, волоча за собой и страх — страх звука и света. — РАФ!!! — Микеланджело распахнул дверь пиком, заливая маленькую комнату светом, — ЛЕО И ДОННИ УШЛИ! Тот звук, что в ответ издал Рафаэль, можно было бы опознать как стон умирающего животного. Он сел, потирая руками лицо. — Напомни, почему мне должно быть не насрать…? — едва шевеля губами спросил брат. — Ты не понимаешь! — воскликнул Майки, — Сплинтер запретил нам выходить наружу! — Ох, черт… Надо придумать, как их прикрыть… — пробормотал Рафаэль, сжимая голову. — Прикрыть?! Нет-нет-нет! Надо рассказать все Сплинтеру! Ты же знаешь как нам влетит, если он узнает, что мы были в курсе! — Так зачем ты сообщил мне об этом?! — Ну Раф, пожалуйста! — взмолился младший, — Пойдем со мной. Мне нужная твоя поддержка. — Слушай, Майки… Нам просто нужно не спалиться. Вот и всё. Просто не сей паники и все будет в порядке. — Не спалиться в чем? — спросила внезапно возникшая в проеме фигура. — ЛЕОНАРДО И ДОНАТЕЛЛО УШЛИ! — быстро выкрикнул Микеланджело. -…Ясно. — тихо ответил Сплинтер, — Прошу, следуйте за мной. Понурившись, парни проследовали в додзе. — Упор лежа, — скомандовал учитель, — Встали, подпрыгнули. Отжались. Подпрыгнули. Отжались. Подпрыгнули. Отжались. Темп все нарастал, пока тихий голос становился все грубее и громче. — Встали! Подпрыгнули! Выше! Упор лежа! Отжались! — уже выкрикивал Сенсей. Сколько таких подходов они прошли? Сто? Двести? Кто скажет. Дыхание все учащалось, сердце гоняло кровь в бешеном темпе. Каждое движение распускалось в голове Рафаэля тысячей лепестков боли. В конце не осталось ничего, кроме бьющейся на виске жилки и ноющих мускулов. — Упали. Черепахи рухнули на пол, не в силах больше преодолеть притяжение. Ни одна сила во вселенной не позволила бы им оттолкнуться от земли хотя бы еще один раз. — Послушайте, сыновья, — голос Сплинтера завился тонкой нитью, соединяющей их с реальностью. В этом мире не осталось ничего, кроме его голоса и сиплого, тяжелого дыхания, с усилием раздувающего меха их легких. — Вы несете ответственность за поступки своих братьев так же, как и за свои собственные. Их ошибка — это ваша ошибка. Они оступились, а значит, что оступились и вы. Черепахи дышали, толчками выгоняя из себя сухой воздух. — Почему вы не остановили их, не напомнили об их долге? Микеланджело? Рафаэль? Вы носите имена великих людей, но даже не в силах направить на путь истинный собственных братьев. Идите и верните их. Попробуйте исправить хоть это. Учитель развернулся, словно испытывая отвращение к одной мысли об продолжении этого разговора. Через некоторое время пристыженные черепахи вылезли наружу. Братья шли вперед, даже не зная, с чего начать свои поиски. Каждый витал в своих мыслях, слишком пришибленный, что бы обратить внимание на затянувшуюся паузу. Парочка так была поглощена раздумьями, что проворонила подступающую угрозу. Они подпустили человека с легкой походкой ближе, чем следовало. — Эй, вы! — воскликнул веселый незнакомец, — Черепашки! Раф и Майки застыли, не зная, как реагировать. Тем временем человек все приближался, поднимая руки в приветственном жесте. Двое мутантов отразились в его зрачках как в зеркале. — Привет, черепашки! Такого я еще не видел! — с восторгом воскликнул прохожий, — Я Дик! — Эм, привет, Дик…? — неуверенно начал Майки, не веря своему счастью, — Я Микеланджело! — Как тот чувак художник, верно? Вот прикол! — Верно! Он ещё сделал того чувака с писькой! — в полном экстазе вторил ему Майки. — Это все очень мило, но… Нам пора идти, Микеланджело. — Не, подождите. Дуньте со мной, парни! — Дик протянул своим новым друзьям самокрутку. Раф не успел вежливо отказаться, как младший брат уже радостно выхватил косяк и затянулся, как делали в фильмах. — Ну ты вообще чумной, Микки! Не-не-не, оставь себе, — замахал руками человек, когда Микеланджело протянул самокрутку обратно, — Меня ждут на вечеринке. Там должны быть отпадные телочки, так что… Увидимся! — Всегда мечтал посмотреть на коров, — задумчиво протянул брат, провожая взглядом удаляющуюся фигуру. — Да он не это имел… Ой, да потуши ты эту гадость! — воскликнул рассерженный брат, указывая на тлеющую в руках Майки сигарету. Братья разом обернулись на резкий, нечеловеческий крик, раздавшийся откуда-то из-за угла. Микеланджело и Рафаэль переглянулись, прежде чем броситься навстречу звукам ударов и вскриков. Нездоровая привычка, которую наверняка бы осудил Доктор Мозгоправ, вновь дала о себе знать. Черепахи побежали в сторону предполагаемой опасности.  — У него что-то так хряснуло, когда я его пнул, — пяля куда-то в пространство заявил Донателло. Черепахи сидели на ступени черного входа какого-то предприятия, поддерживая руками головы. Пурпурные Драконы скрылись, утаскивая с собой своего шокированного и истекающего кровью товарища. Как, собственно, и Эйприл, которая улизнула незаметно для всех, как только предоставился такой случай. — Как думаешь, я его убил? — в фрустрации спросил Леонардо. — Ну, там было много крови… А еще ему прямо в мозг вонзился сюрикэн. — Эта драка была такой… грязной. — Совсем не как на тренировках. — Это точно. — Так вот вы где, придурки, — недовольно воскликнул Раф, неторопливо приближаясь к неудачливым братьям, — Вас там Сплинтер обыскался. Донателло и Леонардо продолжали смотреть в одну точку, игнорируя внезапное появление друзей. — Да что с вами такое! Нам с Микеланджело между прочим влетело за вашу выходку. — Раф, мы человека убили, — ответил Донни, поворачиваясь к разозленному брату. — Вы… что? — Так дуньте, ребята! — присоединился к диалогу Майки. — Майки, это же марихуанна! — возмутился разом пришедший в себя Леонардо. — О боже! Это Марихуанна! — закричал ошеломленный брат, роняя на землю окурок, — Крис Бредфорд убьет меня, Раф! — Это травка? — с отвращением процедил Рафаэль. — Очевидно, — подтвердил Донателло. Микеланджело, рыдая, упал на колени, цепляясь за пояс Рафа. — Я умру, Раф, я умру! Крис Бредфорд предупреждал в той рекламе! — Отцепись! Ну, отцепись же! Ты не умрешь… Ведь правда, Донни? — с сомнением уточнил Рафаэль. — Ну точно не от рук Криса Бредфорда… — Ну и натворили мы дел, ребята… — грустно заметил Леонардо, обращаясь к тусклой лужи крови на асфальте, — Пойдем домой.