Stay

      Алан подхватил дайвера магнитной левитацией и понёс к выходу — он не знал, как скачки в пространстве могли бы повлиять на нестабильное самочувствие его подопечной, поэтому медленно поковылял на своих четверых, минуя высокие арки инопланетного комплекса, пока не оказался перед входом с видимой прозрачной гранью между пустотой и водой. На полупрозрачной плёнке иногда возникали круги, словно водную гладь постоянно беспокоили, не позволяя быть беспрестанно чистой и спокойной. Робин знала, что эта иллюзорная преграда практически не ощутима и не вредила ей, даже, напротив.       Когда раньше дайвер плавал в воде, а, переступив за аномальную грань, оказывалась на чёрном, стальном поле под силой физической гравитации. Это точно волшебство технологий Предтечей, потому что у людей таких штучек никогда не было и в помине. А на ощупь туманная грань была необычайной: как оказаться перед прохладным весенним ветерком на утро и ощущать свежий бриз моря, сидя на краю утёса. Это освежает усталую голову и придает телу толику бодрости. Её мысли внезапно прервали отрешённый мужской голос: — Тебе хватит усилий, чтобы оказаться в своём средстве передвижения? Давно я приметил, что он чрезвычайно… «Компактный» по сравнению с нашими технологиями, — Ал-Ан безразлично посмотрел на «Мореход», укромно стоящий вдали под сводами красных, хрустальных кристаллов. В ответ, тот внезапно тихо заурчал и неспешно подплыл к ним поближе, остановившись задом.       У Робин пересохло горло от изумления, когда она увидела, какие же чудеса и фокусы творит инопланетянин с её транспортом. Она хотела было отозвать его и спросить, какого чёрта он это делает и, главное, как, когда, словно читая мысли, он ответил, опередив её: — Не сейчас. Потом вопросы. Залезай, — Алан поднёс её к примечательной дверце, чтобы она могла легко войти внутрь. — Возьми всё, что тебе потребуется для лечения, — добавил он и замер в выжидательной позиции. Он слишком напоминал те прекрасные, каменные изваяния, что попадались ей несколько раз по сектору «Ноль», когда она искала артефакты для него и фрагменты будущего тела. Однако, все же он только терпеливо дожидался, когда женщина закончит сборы, чтобы та оказалась рядом с ним вновь. Ал-Ан — это всего лишь Ал-Ан, а ни какое-нибудь божество.       Ксенобиолог открыла дверку и вошла внутрь, закрыв ту за собой, чтобы вода не проникла в тесное помещение. Женщина неловко прошлась по отсеку малого размера, собирая свои немногочисленные пожитки: несколько бутылок чистой, питьевой воды из водоочистной станции, кофе, чтобы согреться, — он хранился в термосе. Из еды пришлось брать любое, что было очень питательно и содержало много белков.       К примеру, солёные пискуны, что хранились в контейнере Бог-знает-какой-день, но до сих пор не являлись пропавшим из срока годности. Пузырей пришлось перевести в воду ещё давно, ибо она была на грани жажды, когда добиралась по кристаллическим пещерам к комплексу изготовления, играя на перегонки с чудовищным теневым левиафаном. Этот громогласный рёв надолго запомнится Робин и будет приходить в абсолютно лютых кошмарах. Особенно хорошо ей запомнилась эта голубая, уродливая пасть с острыми и цепкими когтями, что хотела протолкнуть её в узкую, слизкую глотку вместе с «Мореходом». Это отвратительно и страшно. К счастью, тогда Ал-Ан молчал и ничего не сказал ей по поводу этого ужасного события — она бы точно впала в панику, растеряв всё своё шаткое хладнокровие.       Женщина выбралась из своих воспоминаний, сосредоточившись на выбирании пищи: триглаз не подходил под эффективную, полезную еду — слишком много резинового мяса, а внутренности — как вода, только слегка… Солёная. В общем, одна головная боль, а ковыряться в ней, чтобы достать калорийные глаза не было никакого желания. Не зря ей говорили, что глаза рыбы полезны против болезней! Но не в этом случае, когда она выживала одна рядом со странным пришельцем.       Дайвер поежилась от пронизывающего холода и стащила одеяло из одноместной койки — сейчас она нужнее была не здесь на «Мореходе», а с ней, на базе Предтечей. Да и нужно поспешить: не знаешь, когда вернётся агрессивный левиафан с размером всю её базу и снова попытается тебя сожрать. Она повернулась с вещами к выходу, как увидела через маленькое, дверное окошечко, Ал-Ан пялился на неё. Или через неё. Однако тут же стало как-то не по себе, если бы не спокойный голос архитектора: — Готово? Нужно вернуть всё на место, — прежде чем он успел что-то сделать, задал новый, наводящий вопрос, поставив дайвера в тупик. — Остановись. А где фруктовый салат?..

***

      В комплексе изготовления была тишь да гладь. Маленькие роботы, собранные на верстаке из подручных материалов умельцем Аланом, перебирали тонкими ножками по сверхпрочным, металлическим плитам. Клацая ими при передвижении, они неспешно чинили постройку изнутри, которая, в свою очередь, уже успела заплесневеть за тысячу лет опустения и автономности работы без персонала. Помещение, в котором они находились с представителем Предтечей, преображалось на глазах. Это радовало Робин, так как она могла воочию увидеть действительно здание инопланетной цивилизации, так сказать, во всей красе. Но она, пожалуй, хотела бы принять участие в реставрации раритетного объекта вместе с этими маленькими жучками.       Однако же, вместо этого ей приходилось сидеть под теплым, крепким боком архитектора, терпя невыносимую остроту салата из листьев Престона и что более невкусное: плодов грейфрукта или же лихорадочного перца. Он возвращал в тонус на короткий срок, дарил тепло, что разливалось по женскому, тощему телу жаркой истомой и приятным ощущением неги.       Все же еда была слишком сладкой на вкус — исследователь не любила слащеную пищу. Просто они не вписывались в её вкусовые предпочтения. Исключения были праздники близких, а это редкое событие в её жизни, поэтому волноваться не стоило лишний раз. И дело даже не в том, что она болела сахарным диабетом, просто от сладкого сводило зубы — но кто же знал, что этот салат, содержащий много нужных витаминов и минералов, самый полезный и в то же время ненавистный на вкус?!       За свою фигуру вроде бы не нужно было волноваться: она занималась в тренажёрном зале, добилась прекрасного, тёмно-смуглого загара на пляже и привела себя в порядок перед тем, как начать работать в «Ксеноворкс». Робин не была замечательным борцом, который мог бы надрать задницу любому неприятелю, однако могла бы защитить себя не только физической подготовкой, куда в неё вложили основы самозащиты на занятиях боевых искусств, а также она не обошла стороной развивающие интеллектуальные упражнения — за это можно было получить куда более удачное место в многоуровневой иерархии компании. Ей удалось выучить много языков: несколько земных, независимого монгольского государства с распространёнными используемыми диалектами, а также, конечно же, альтеррианский, что был почти копией земного американского с примесями международного, космического сленга в их человеческих кругах.       Айю откинулась на бронированный бок живота инопланетянина, поправила одной рукой сетчатое волокно, сев в позу «лотоса», и продолжила неохотно ковыряться в фруктовом салате. За этим занятием её и застал Алан.       Его отчуждённый взгляд время от времени останавливался на женщине, когда он прекращал работать. Он ещё не полностью привык к своему новому телу, много думал и анализировал, приводя всевозможные данные в порядок. Прошло чуть больше одних суток, которые неуклонно переходили во вторые, а предтеча всё оставался в этом месте и привыкал к своему обновлённому существованию после долгого периода безучастия и жизни в эфемерной оболочке. По крайней мере, в прошлом воплощении у него был хвост подлиннее, чем сейчас. Тот упрямо мешался под ногами, затрудняя хождение по суше, но незаменимо способствовал передвижению в воде по просторам океана планеты 4546B. Он был слегка сплюснутым, как у мурены, и имел флуоресцентные, перообразные плавники вдоль всего хвоста. В случае опасности, они могли его сбрасывать, как земные саламандры, и отращивать заново на изготовительном верстаке.       Смутно, но архитектор помнил, как один из его собратьев привлёк внимание лавовой ящерицы в Лавовом замке, когда они налаживали энергопередачу между базами. Ловкое существо не только лишил его хвоста, но и опалил напоследок зарядом плавленого пламя. В итоге подопечный предстал перед ним в помятом виде под невозмутимыми взглядами других участников миссии. Того предтеча восстановили само собой, но воспоминание осталось с ним, Ал-Алом — последним из выжившим в экспедиции или даже из цивилизации Альманахов. Инопланетянин понимал, что его вид находится под угрозой и что ему придется проделать колоссальную работу, чтобы вернуть их всех обратно на пик своего развития вновь.       Пришелец едва ощутимо погладил Робин по тёмным волосам телепатическими волнами — женщина и не заметила этого действа, а тем временем Алан доходчиво объяснил ксенобиологу: — Как я выяснил, в этом блюде содержится большее количество разнообразных веществ из всех оптимальных вариантов, которые можно было раздобыть в твоих запасах. Считаю, что это поспособствуют твоему скорейшему выздоровлению, — прояснил ситуацию Ал-Ан, уловив колебания возмущенной заболевшей и невозмутимо прижал механическим манипулятором ближе к своему мощному телу, возвращаясь к сборке нового робота-жука. Никак иначе нельзя было назвать это существо. — Рецепт этого салата мне дала и порекомендовала Маргарет Мэйда. Не понимаю, как с удовольствием его можно есть? — пробормотала Робин, нахмурившись и обиженно шмыгая носом, заворачиваясь посильнее в одеяло из сетчатого волокна. — Если бы ты его попробовал, ты бы понял, почему его приготовлено в таких малых количествах. — Я не употребляю в пищу органическое. Лишь чистую энергию. — Ты хочешь сказать, что заряжаешься, как обычная батарейка? — прыснула тихо она, непроизвольно зевнув. Её клонило в сон. — Не совсем. Иногда мне нужно накапливать заряд ионной энергии. На то требуется некоторое время бездействия, — отрапортовал спокойно архитектор, щелкнув клешнями-молоточками на одном из верхних пар механических манипуляторов, — Пока я восстанавливаюсь для работы, её частично могут выполнять мои подручные, — он указал на неактивного «жука», в которого Алан вскоре вдохнул жизнь, подпитав своей ионной энергией. Разумный пришелец молниеносно проверил индивидуума и отпустил его на пол рядом с собой и Робин. Охранный механизм помялся на месте, калибрируя системы, и вскоре пошагал прочь от них.       Женщина внимательно следила за роботом, пока тот не залез прямиком на потолок, исправляя поломку в световых гранях. Она не могла увидеть последние штрихи работы Ал-Ана: своим человеческим зрением не могла уследить за стремительными и выверенными движениями механических манипуляторов, что собирали корпус малыша-работника. Кажется, архитектор работал автоматически, не затрачивая свои мыслительные ресурсы на этот процесс.       Дайвер скромно кашлянула, привлекая внимание вновь, любезно продолжив тему их разговора: — У нас это называется сном, Алан, — улыбнулась Робин, откладывая недоеденный салат в сторону с гримасой отвращения под строгим взглядом предтеча, что явно не был согласен с действиями своего единственного друга. — Потом доем. Оно не пропадёт, — легко отозвалась женщина с улыбкой, прикрыв глаза. — Здесь довольно прохладно по сравнению с нашими человеческими жилищами… — Ты собираешься… — Всего лишь несколько минуточек, — она перебила инопланетянина, тихо и уверенно пролепетав. Через несколько минут размеренной тишины, Робин мило засопела, пригревшись под чужим боком и тяжелым взором.       Ал-Ана бесконечно удивляли людские повадки, но человеку лучше знать, что ему нужно, верно? Пусть, время от времени, такой высокоразвитый пришелец мог приложить всё свои познания и умения, чтобы позаботиться о таких отважных одиночках, как Айю. Он считал это забавным и… Новым для себя, ведь он никогда не знал сам, что это такое. Лишь в теории и в наблюдениях, когда он изучал за социальными группами инопланетных существ в трудные времена с прогрессирующей болезнью хараа.       Архитектор кинул ещё один, полный задумчивости взгляд на спящую женщину и вернулся к работе, собирая своих маленьких помощников для облегчения выполнения своих задач и, как бы не хотелось это признавать, для их защиты от окружающей фауны. К тому же, как только он уйдёт, кто будет приглядывать за их медицинским учреждением?

***

      Робин проснулась под беспрерывное перебирание тонких ножек жучков-роботов по зданию, тихое гудение систем комплекса и далёкий гул левиафана — последнее было довольно редким явлением, а первое — слишком раздражающим и резким звуком для сонного сознания и чувствительного слуха женщины, который воспроизводился рядом с ней. Она явно ощущала, как её шея затекла от долгого лежания в одном и том же положении, поэтому инстинктивно сбросила покрывало со своего тела, ибо стало слишком жарко. Прячась от малейших проявлений света, она уткнулась в твердый, теплый каркас…       Что?       Дайвер резко открыла глаза, на мгновение ослепнув и зашипев, а, привыкнув, — увидела переменные, приглушенные лиловые линии корпуса пришельца всего в нескольких сантиметрах от своего лица. Она лежала в его передних ногах, а его тело практически прикрывало её всю, пытаясь согреть в прохладных стенах инопланетной базы. Массивные, сильные ноги, смутно похожие на формы лошади, были поджаты, а недоразвитые руки пришельца, обнимали её, прижимая к телу.       Он спал вместе с ней. Это звучало дико и ненормально, однако они совсем недавно говорили о сне, поэтому она была лишь смущена, а не возмущена его своеволием в её сторону, ибо понимала, что за его действиями было что-то большее, чем просто действия, приправленные корыстными идеями и целями по отношению к ней.       Похоже, он разрядился. Устал, потерял заряд за монотонной работой — и отключился рядом. По крайней мере она знала, что ей было слишком жарко не только из-за одеяла, а и фонящего малым количеством радиации, горячего тела инопланетного существа.       Робин осторожно встала на ноги, тревожась, чтобы не разбудить пришельца, и беззвучно вздохнула. Она выспалась, высокая температура исчезла и зарядилась оптимальной дозой радиации, как ей любезно сообщил женский голосок её КПК, аккурат лежащий на терминале. Прямо там, где она его и положила для Ал-Ана.       Женщина с неудовольствием доела свой салат, чтобы не оставлять остатки открытой пищи после себя и бесшумно засобиралась на выход из комплекса изготовления — к Вратам, куда следовал её путь. Встреча с Аланом и общая задача, что станет последним, совместным путешествием для них обоих.       Дайвер прикрыла глаза, глубоко вздохнула — она расстроилась, что не будет больше этого надоедливого голоса в её голове, этого любопытного инопланетянина рядом. Она могла бы сказать вслух, признаться, что это были самые яркие моменты в её жизни, поэтому… Воспринимала за должное, что такой простой человечке по имени Робин будет не хватать сверх ума чужого исследователя. Её недолгого напарника. Она его понимала, он её понимал — и это было прекрасно, ведь они могли действовать сообща и вместе, подталкивая друг друга к новым свершениям. Нахальный, до жути логичный архитектор, проживший свыше десяти веков за своей спиной, стал родным для ксенобиолога. Также она знала, что бесконечно долго это продолжаться не могло.       Женщина остановилась под сводчатой аркой, что вел к разветвлённым, коротким коридорам и выходу. Она не желала уходить без предварительного прощания. В её предках не было крови земных англичан, поэтому по их традициям не смела уходить. По этой причине, Робин неуверенно развернулась, подошла обратно к пришельцу. Аккуратно коснувшись бронированного чужого плеча, гладкого и теплого на ощупь, она робко прикоснулась губами к выступу на лобной части головы Ал-Ана, благодарно прошептав: — Спасибо за заботу, Алан… — она улыбнулась, еле-еле сдержалась, чтобы не пролить предательские слезы. Те лишь заблестели на самих уголках глаз, но были беспощадно смахнуты женской ладонью. На сердце было тяжелее всего, горечь разочарования появилась на языке, но рассудочное понимание в разности их путей заставляла её уйти сейчас, до включения пришельца. Не оборачиваясь, Робин покинула с чувством пустоты в душе, но с высоко поднятой головой со внешним спокойствием, не выдающий бурю, сражение между чувствительным сердцем и рациональным разумом.       Да, они встретятся ещё. Возле самих фазовых врат, но тогда будет лишь короткое прощание едва знакомых существ, что когда-то оказали друг другу неоценимую помощь.       Для ксенобиолога это означало, что пора было лететь обратно на Землю. Её там ждал милый дом, подруга и её любимая лежебока — Картошка. Возможно, она увидится ещё с Кэлом перед тем, как её с треском уволят из «Ксеноворкс», но это будет в том будущем, о котором она думала. Потом можно будет переселиться на территорию независимых штатов монгольского государства. Забрать Маргарет Мэйду с собой в путешествие — она наверняка скучает по дому — и улететь подальше от проклятого трансгосударства «Альтерры».       В той перспективной жизни Алана не существовало.