Я хочу предложить один день

16 сентября, 1998 Редкие капли дождя постукивали по окну, и в пустой библиотеке звук соприкосновения разносился по всему помещению. Гермиона лениво перевернула страницу своей когда-то любимой книги — «История Хогвартса». И, кажется, помимо неё никто уже давно не брал в руки эту книгу. Уголки потемневших листов, которые девушка загибала в процессе своего чтения еще несколько лет назад до сих пор были нетронуты. Слабое освещение в библиотеке прибавляло мрачности, но Гермионе это определенно нравилось. Сейчас ей было комфортно находиться в одиночестве, пролистывая страницы родной книги, не вчитываясь в текст, который она знала почти наизусть. С момента стычки на лестничном проёме в Северной башне с Малфоем прошло почти две недели. И за всё это время Гермиона ни разу с ним не столкнулась: он не посетил ни одного их совместного занятия, пропускал завтраки, обеды и ужины. А может, она решила настолько игнорировать его присутствие, что парень стал чем-то прозрачным, бесформенным. И этого времени было достаточно, чтобы хорошенько поразмыслить о случившемся. Малфой определённо был слишком пьян. Если во время подколов Рона слизеринец держал себя в руках, потому что на тот момент он выпил не так много, то слова Гермионы его точно зацепили за живое. Чёртов, чёртов ублюдок. Он не имел права на меня срываться. Это я должна на него злиться. Он принёс намного больше неприятностей и обижал куда сильнее, чем я. Я не должна беспокоиться о своих словах. Не должна. Он сам спровоцировал. Пальцы напряглись, сжимая старинную обложку книги. И если сейчас же никто не заставит девушку успокоиться, то она точно сломает «Историю Хогвартса» пополам. Как он вообще может говорить мне к нему не прикасаться, а потом прижимать к стене? И прикасаться ко мне! Я не понимаю. Зачем он начал приставать? Хренов хорёк. Я не позволю с собой так обращаться. От раздражения девушка резко захлопнула учебник. Её зрачки были расширены, а ноздри только и делали, что сжимались-разжимались, как у быка. Волосы были взъерошены, а полностью застегнутая блузка начала сжимать горло, от чего девушке не хватало воздуха. Лёгким движением пальцев верхняя пуговица быстро отскочила в сторону, и Гермионе в голову ударил кислород, в котором она так нуждалась. Девушка развернулась в сторону окна, о которое до сих пор постукивали капли дождя. Её внимание сфокусировалось на тонкой влажной дорожке, струящейся по стеклу. Он плакал. Он, чёрт возьми, плакал. Я ничего не понимаю. Мои слова так сильно его ранили? Как же я устала от этих вечных вопросов. Мне нужны ответы. Она непроизвольно коснулась шеи, окунаясь в воспоминания с головой. От мысли о его горячих губах по коже пробежала дюжина мурашек, от чего девушка закрыла глаза, вспоминая обжигающее, такое неспокойное дыхание парня. Она пыталась представить его лицо в тот момент. Скорее всего его волосы были растрёпаны, а зрачки наверняка были настолько расширены, что перекрыли всю глубину серых глаз. И эта слеза, стекающая по щеке до самого подбородка, отражающая лунный свет. Да, Гермиона, ты определённо влипла. Чьи-то громкие шаги, разносящиеся по всему помещению, вернули девушку к реальности. Она отдернула руку от своей шеи и встряхнула голову в попытке скрыть появившейся румянец. За поворотом появилась рыжая голова. — Милая, я тебя целый час ищу. — Джинни выглядела взволнованно, но из-за удачного поиска Гермионы по её лицу проскользнуло облегчение. — Тебя ищет МакГонагалл, и она просила привести тебя как можно скорее. — Что случилось? — Я… Я не знаю, но МакГонагалл сказала, что это важно. Джинни, не дожидаясь ответа, развернулась и направилась к выходу. И Гермионе ничего не оставалось, как вскочить с места и пуститься вслед за подругой. Как только девушки дошли до кабинета директора, Джинни взяла ладонь Гермионы в свою и сжала её в своей руке. Мимолётное переглядывание. Дверь раскрылась, и взгляд Гермионы пал на сидевшую за своим столом женщину. — О, мисс Грейнджер, пожалуйста, проходите. — Директор указала девушке на кожаное кресло, стоящее перед её столом. Гермиона нерешительно зашла в кабинет, и дверь за её спиной начала стремительно задвигаться. Она лишь услышала тихий шёпот Джинни: «Я подожду тебя здесь». — Что-то случилось? — Не беспокойтесь. — Женщина поднялась и стала медленно обходить своё рабочее место. — Сегодня утром мне пришло письмо из Министерства. Они предлагают отправить вас на стажировку в отдел регулирования и контроля за магическими существами по выходным. И им требуется моё согласие. Однако, я не могу дать им это согласие, пока не услышу от вас ответ. — Стажировка в Министерстве? — Девушка словно не верила своим ушам. Гермиона с детства мечтала стать кем-то, кто сможет изменить мир. Когда ей пришло письмо из Хогвартса, и она узнала, что она волшебница, её главной целью являлась работа в Министерстве магии. А когда началась война, и это самое Министерство попало под влияние Тёмного Лорда, она поставила задачу — сделать всё для того, чтобы такого больше не произошло. Она хочет менять этот мир. Стажировка в Министерстве являлось точкой, из которой Гермиона точно хотела протянуть линию. — Мисс Грейнджер, что вы думаете по этому поводу? — Я согласна! — Вы уверены? — Определённо. Пожалуйста, напишите им прямо сейчас. Я точно знаю, что хочу попробовать. Директор захлопала ресницами и её губы растянулись в удовлетворённой улыбке. Конечно, она не сомневалась в решении гриффиндорки. — Тогда вы можете быть свободны, я сейчас же отправлю ответ в Министерство. — Спасибо вам. — Гермиона улыбнулась женщине, которая быстро обошла стол и села за своё место, доставая чистый пергамент из шкафчика. — Я пойду. Поднявшись с места, девушка стремительно направилась к двери, около которой повернулась, чтобы улыбнуться МакГонагалл ещё раз. За дверью нервно ожидала рыжеволосая подруга, которая весьма напряглась, когда увидела Гермиону в дверном проёме. — Ну? Что случилось? — Как тебе сказать… — Гермиона опустила брови, а её губы не показывали даже намёка на улыбку. — Меня… Меня пригласили стажироваться в Министерство. Джинни подпрыгнула, подбегая к подруге, и обхватила её за шею. Её писк разносился по всему коридору, и это давило на мозг Гермионе. От таких приятных новостей у девушки разболелась голова. — Святой Мерлин, я так рада! Ты это определённо заслужила! — Я не верю своим ушам. До сих пор. Спасибо, Джинни. Только не говори об этом никому пока что. Я хочу сама объявить. Рыжеволосая гриффиндорка отстранилась от подруги и скривила лицо. Её удивлённая гримаса заставила Гермиону хихикнуть. — Да как ты смеешь? За кого ты меня принимаешь? — Джинни толкнула девушку локтем в бок, показывая свою шуточную обиду. Джинни всегда была для Гермионы как глоток свежего воздуха. Рядом с ней она не стеснялась быть собой, не боялась ляпнуть что-то лишнее. Именно Джинни держала её лохматые волосы, когда Гермиону тошнило после первой вечеринки в башне Гриффиндор. Именно она помогла выбрать платье на Весенний бал, чтобы Виктор Крам танцевал с самой красивой девушкой в этой школе. И именно своей рыжей подруге Гермиона рассказала о своём первом поцелуе с Роном. И в памяти до сих пор всплывает фраза Джинни на это событие: «Он ведь такой болван. Я его слишком хорошо знаю, чтобы спокойно отдавать тебя в его руки. Подумай». И Гермиона искренне любила свою подругу. — Не обижайся, ты ведь знаешь, что я имею ввиду. — Гермиона обхватила подругу за плечо, и они направились в сторону башни гриффиндор. 18 сентября, 1998 Она направлялась в Южную башню на занятие по травологии. Гермиона не любила опаздывать на этот урок, потому что профессор Стебль начинала вещать с первой минуты начала занятия, после чего приходилось проводить много времени в библиотеке, изучая упущенный материал. Девушке не нравилась травология, она считала её слишком нудной. И сейчас, таща своё собственное тело по коридорам, она желала запутаться в поворотах школы и пропустить занятие. Сквозь тихий топот девушки по коридору разнеслось эхо каблуков. И, когда этот звук в прямом смысле наступал на пятки, Гермиона повернула голову, чтобы взглянуть на своего преследователя. И Блейз Забини, словно прочитав мысли девушки, поравнялся с ней и заговорил: — Я тебя не преследую, но у меня к тебе вопрос. — Его походка была весьма уверенная, руки покоились в карманах, а его лицо не выдавало ни одной эмоции. — Какой? — Что произошло между тобой и Драко после того, как вы покинули кабинет Прорицания? — Его голос звучал так монотонно, что, наверняка, он мог бы легко ввести человека в гипноз. — А что должно было произойти? — Непонимание. Неужели Малфой не поделился этим со своим другом. Хотя, Гермиона не могла знать точно, какие между ними были отношения. — Прекрати отвечать вопросом на вопрос, пожалуйста. Если бы я знал, я бы не спрашивал у тебя. — Слизеринец повернул голову в сторону девушки и наткнулся на её непонимающий взгляд. Чёрт. Она действительно не понимает, что происходит. — Из вежливости, которую не проявили ни ты, ни Драко, я с Тео остался помочь Поттеру и его подружке убраться. Ну, а когда мы вернулись с ним в подземелья, Драко нигде не было. И нет до сих пор. — Он не в Хогвартсе? — Очевидно же, что нет. Он уже пропадал так на какое-то время, но точно не на две недели. — И, почему ты не можешь с ним связаться? Парень лишь цокнул языком и ускорил шаг, отрываясь от Гермионы с каждым шагом все дальше и дальше. И она не понимала, что от неё сейчас требуется: забыть об этом разговоре и идти на такое нежеланное занятие или догнать парня и расспросить. Что ж. Была не была. Её шаг значительно ускорился. — Забини! — Грейнджер, ты притворяешься такой глупой или что? Я отправил письмо в Мэнор на следующий же день. Нарцисса ничего не знает. — Слизеринец резко остановился, смотря под ноги. Его брови нахмурились, от чего веки слегка опустились. — Я вообще не должен тебе это говорить. Просто хотел узнать детали вашего разговора. — Откуда… — Твой крик был слышен даже в кабинете. Логично, что ты кричала на него. Гермиона напряглась. По её телу прошла волна дрожи, и руки вдруг стали слишком свободные. Нужно что-то взять в ладони. Срочно. Она начала теребить край своей юбки, пытаясь отвлечься. — Я… Я лишь сказала ему так со мной не разговаривать, и… Прости. — Девушка остановилась на секунду, словно обдумывая свои дальнейшие действия. Она развернулась и, не обращая внимания на удивлённый взгляд смуглого слизеринца, пошла в обратном направлении. И она до сих пор не знает, что делает. Что делать дальше. Её ноги понесли девушку в сторону башни гриффиндор. *** Забежав в спальню девочек, Гермиона бросилась к своей прикроватной тумбе, из которой вытащила чистый лист пергамента. Она села на кровать, наколдовывая своей волшебной палочкой перо и чернильницу. Всё происходило в спешке, и капли чернил, растекающихся по пергаменту, были тому подтверждение. «Малфой, ты полный кретин. Какого чёрта? Почему твои друзья опрашивают меня о твоем местоположении? Откуда мне знать, где ты находишься? Это очень глупый поступок, тебя могут просто отчислить, если ты не вернешься в школу. И нет, не думай, что я переживаю за тебя. Я не переживаю за тебя, мне абсолютно все равно. Абсолютно. Но если ты не вернешься в школу, я… Я не знаю, что я с тобой сделаю, но ты об этом очень сильно пожалеешь! Если ты вдруг не понял, то я очень рассержена. И не смей скидывать вину своего глупого поступка на меня. Идиот. Идиот! Г. Грейнджер» Её переполняла злоба. Злоба на него, за то, что он пропал и никто не знает, где он находится. И злоба на себя, что она бежала по всей школе сюда, в башню гриффиндор, чтобы написать ему это письмо. Она ужасно рассержена. И, сложив письмо в конверт, она направилась в совятню Хогвартса. Девушка не обращала внимания на проходящих мимо студентов, которые кидали на неё заинтересованные взгляды. И Гермиону точно не волновал её внешний вид. Волосы, словно птичье гнездо были растрепаны на её голове. А одежда, помятая от резких движений и соприкосновения и элементами мебели, могла заставить окружающих подумать, что эту ночь девушка провела не в своей постели. Её это не волновало, нет. И лишь когда она приближалась ко входу в совятню, её сердце начало бешено стучаться, напоминая о том, что она волнуется. Волнуется о нём. Чёрт. Он там. Он, хренов мерзавец, стоит в совятне, словно не пропал почти на две недели. Кулак сжал злобное письмо, которое она действительно хотела отправить. Парень стоял спиной ко входу, его взгляд устремился сквозь арку, из которой открывался такой же вид, как со скамьи под ивой, только с высоты птичьего полёта. Он был одет в идеально выглаженный чёрный костюм, руки облокочены на металлический заборчик, на который обычно садились совы в ожидании письма. Спина слегка согнута, а ноги скрещены. Думает о чём-то. И Гермиона была готова запустить ему в спину пару Непростительных, если он перед ней не оправдает своё поведение. — Малфой. Парень не подавал никаких признаков, лишь слегла напряглись плечи. Слизеринец немного развернул голову в сторону Гермионы. — Ты придурок. Я надеюсь, что ты знаешь это. — Девушка сделала уверенный шаг к нему. — И передай своим дружкам больше не заваливать меня вопросами о тебе. Уголок губ парня пополз вверх, выстраивая обычную ему усмешку. — Волновалась? — Что? Нет, Малфой, не мечтай. — Зачем мне мечтать о том, что и так происходит? — Парень развернулся на 180 градусов и теперь стоит прямо перед ней. Он облокотил таз на заборчик, держась руками по обе стороны от себя. И сейчас Гермиона смогла рассмотреть его лицо, которое не выражало абсолютно никаких эмоций. И кулаки, разбитые вдребезги. — Что в руке? Гермиона замешкалась, пряча руку с письмом за спиной. — Уже ничего. — Это для меня? — Драко оттолкнулся руками от железных прутьев, медленными шагами направляясь к девушке. — Нет, не для тебя. — Парень приблизился к гриффиндорке так близко, что Гермионе пришлось сделать шаг назад. Его тяжелые вздохи заставляли небрежные пряди волос девушки слегла взлетать. Он провёл кончиками пальцев по руке девушки, от плеча до запястья, от чего по коже пробежали лёгкие мурашки. Парень коснулся сжатого кулака Гермионы, в котором хранилось письмо. Он быстрым движением вырвал конверт, и только в этот момент Гермиона начала трезво мыслить. Ей не хотелось, чтобы он читал эту гневную записку. — Верни! Девушка пыталась вырвать письмо из рук слизеринца, но он был на целую голову выше, чем она сама, поэтому, подняв руки вверх и в таком положении распаковывая конверт, он лишил её последней возможности скрыть доказательства своего переживания. И когда Малфой откинул конверт в сторону, оставив лишь письмо, лежащее внутри, Гермиона опустила руки и отошла к арке, нервно выжидая ответа на её сообщение. Казалось, что он читает эту записку целую вечность. Вчитывается. И когда она услышала смешок, её сердце, бившееся со скоростью света, резко перестало биться вовсе. И с каждым шагом молодого аристократа она чувствовала пульсацию в своём теле. Три шага. Он сделал ровно три шага, когда сзади не оставалось пространства между двумя телами. — Беспокоилась. — Вовсе нет. — Драко положил руки ей на плечи, придвигаясь ближе, обхватывая шею девушки в тёплые объятия. Его подбородок покоился на макушке Гермионы, а объятия стали значительно крепче, от чего гриффиндорка забыла, как дышать. И этот неожиданный жест имел значение. Ей так казалось. Холодный, нет, ледяной Малфой стоит среди птичьего помёта и перьев и прижимает к груди грязнокровку. И что-то в этом было. Словно что-то незаконное, запрещённое. Самое странное то, что в этот момент Гермиона почувствовала облегчение. — Беспокоилась.