Любовник смерти

Мне было щекотно. Я дёрнулся и проснулся. Том целовал моё ухо, смешно фыркая туда. — Ну и горазд ты спать, лорд Певерелл. Вот уж и правда — повелитель мёртвых. Спишь как труп. Пушками не разбудишь. Я потянулся до хруста, сладко потягиваясь всем телом, зевая, и поперхнулся, когда Том подушечками пальцев провёл по рёбрам, заставляя меня съёжиться, ломая всё удовольствие своей щекоткой. Зашипев на него, я сорвался с кровати и развернулся в боевую стойку. Сфокусировался и кинул в него Жалящее, от которого он ушёл простым перекатом. И мне сразу прилетело в ответ. Тело было ещё не таким ловким со сна, и я, уворачиваясь от такого же Жалящего, ударил мизинец о ножку дивана, взвыл и сел на пол, хватая себя за ногу. Том мигом оказался возле меня, вырвал ступню из рук, осмотрел, фыркнул, смахнул боль жестом руки. И завалил меня на циновки, которыми был выстлан пол бунгало. — Попался? Я посмотрел на нависающего надо мной Тома, упиравшегося на сжатые кулаки, и тоже его пощекотал. Выражение его лица было бесценно. Он чуть не рухнул на меня лицом вниз, потому что от щекотки руки предательски ослабли. — Попался? — я гаденько ухмылялся, пока он не напал на меня, целуя, стирая мою улыбку требовательными губами, накрывая горячим телом. А потом бросил, разгорячённого и не понимающего кто я и где. Со стояком. И ушёл на пляж. Отлично! Я встал с пола, кряхтя как дед. После сегодняшней ночи всё тело было наполнено сладкой истомой и крепатурой. Нужно размяться. Я решил, что разминка на берегу отличная вещь. Нашёл шорты, которые валялись на полу возле кровати, просушил их и натянул. Удивительно, что вчера они выжили после того, как Том из душа тащил меня к кровати, попутно вытряхивая из одежды. Том уже плавал вдалеке, то уходя под воду, то выныривая. Я немного размялся, а потом вызвал мечи и продолжил разминку уже с ними. Танцевал с мечами я до тех пор, пока не ушла крепатура, пока мышцы не налились жаром и лёгкой усталостью. Том валялся на мелководье и внимательно наблюдал за мной. Я убрал мечи, сдёрнул шорты и пошёл в воду. Утренняя прохлада воды приятно обняла разгорячённое тело, принимая в свою глубину. Я макнулся несколько раз и лёг на мелководье рядом с Томом. Там вода была чуть теплее и приятно щекотала тело лёгкими струями прилива и отлива. Он раскрыл ладонь передо мной, и я увидел на ладони две крупных жемчужины. Одна розоватого оттенка, а вторая была фиолетовой. Я таких никогда не видел. — Откуда? — Здесь добыл. Пока ты махал мечами. Ты знаешь, что великолепен? — Нет, но ты мне расскажешь. — Ты похож на индийского воина в лучах восходящего солнца. Словно тебя соткали из блеска стали, звона меча и бронзы доспехов. И насытили всё это солнечным светом. Ты выглядишь так, будто держишь солнце в ладонях. Я замер и покраснел. А Том раскрыл мою ладонь и положил на неё жемчужины. — Это то, что я испытываю к тебе. Нежность и страсть. Любовь же — в моём сердце. — Он поцеловал меня в плечо и встал. — Нам пора возвращаться к суровой действительности, Харон. Хотя видит Смерть, как я этого не хочу, — и протянул мне руку.