Любовник смерти

Вечером Добби и домовик Тома (надо узнать, как его зовут) перенесли нас в Хогсмид, к Сладкому королевству. Набросив на нас дезиллюминационные чары, Том виртуозно вскрыл дверь от чар и сам замок, и мы спустились в подвал. Тем ходом, который на текущий момент был в значительно лучшем состоянии, что я помнил, мы оказались в Хогвартсе. Уже объявили отбой, и в коридорах было тихо. Затолкав Тома в ближайшую каморку для мётел, я поймал его крайне скептический взгляд. — Экстрима захотелось, Певерелл? — протянул он и смял мою ягодицу, притягивая к себе второй рукой за талию. Я отбивался от него, но потом сдался и дал увлечь себя в глубокий, возбуждающий поцелуй. Мы оторвались друг от друга тяжело дыша и не понимая, где мы вообще находимся. Я опомнился первым и упёр ладони в грудь Тома. — Прекрати! — я выпутался из объятий и отошёл к двери. Ну, как отошёл. Просто перестал вжиматься в него так сильно. В этой каморке особо не разбежишься. Я прислушался к себе. Услышал биение сердца вне тела. Ниже и справа. Сердце Хогвартса звало меня. А потом подумал, какого хрена? Плутать по тёмным коридорам, рискуя нарваться на дежурящих преподавателей и старост. Я обратился к Хогвартсу, потянулся всей своей сутью, почувствовал лёгкое прикосновение и толчок. Я оказался в круглом куполообразном зале, как из своего видения. И дико заозирался. Том стоял рядом, цепко держа меня за запястье. Фух. Алтарь издавал низкое гудение на грани слуха. Камень посредине светился. Мы пожертвовали камню изрядно крови и силы, положили на жёлтый и синий сегменты дары. На жёлтый розу (символ почтения на языке цветов), на синий книгу «Загадки сфинкса». На красный сектор лёг я, на зелёный Том. Мне сложно описать чувства и видения, которые пришли, когда всё было сделано. Я ощутил себя огромным, каменным, основательным. Мои ноги попирали землю, пускали корни глубоко в гранит. Лодыжки щекотали холодные волны чёрного озера, ветром раздувало флаги факультетов на башнях, и вздыхал, ворочался в своём бесконечном сне спящий дракон. Draco dormiens numquam titillandus. Моё сердце билось спокойно и ровно. Пульсируя в режиме стробоскопа. Длинные яркие вспышки — красный, зелёный. Слабые короткие — жёлтый и синий. Я вздохнул полной грудью, почувствовал каждую клетку, каждый камешек и открыл глаза. Я увидел перед собой силовые линии плетений защиты ритуального зала, где стоял алтарь. Запрокинул голову и увидел тёмные волосы Тома, протянул к нему руку, делясь энергией, теплом и, поймав его ладонь, переплёл руки. Кольца основателей снова соприкоснулись с мелодичным звоном. И увидел, как он творит новые плетения. Над нами раскинулась затейливая вязь, отсекая, отторгая чужое вмешательство, закрывая и запечатывая сердце от кого угодно, кроме носителей крови Гриффиндор, Рейвенкло, Хаффлпафф и Слизерин. Из алтаря начали подниматься линии разных цветов, напитывая, окрашивая, поддерживая защиту зала, сплетаясь в крепкую сеть. Когда аккордное плетение встало на место, вся защита вспыхнула ярким светом, поиграла радужными переливами и пропала. Некоторое время я просто лежал, переживая, переваривая все эмоции. Потом начал медленно раздеваться. — Что ты делаешь, Харон? Ты в порядке? — Я хочу, чтобы мы оставили подарок. — Какой подарок? — Пот, кровь, семя, силу. Том усмехнулся и начал раздеваться тоже. — Мне нравится твоя тяга к ритуалам. Это было странно. В какой-то момент я будто увидел нас со стороны. Два сплетённых тела в вечной схватке жизни и смерти. Том брал меня, как будто в первый раз. Жадно, сильно, молча, сцепив зубы, сминая, завоёвывая. Я же отдавался, как в последний раз. До конца, до донышка, до обморочного энергетического истощения. Наш синхронный оргазм метался стоном под куполом, осыпался золотой пылью, а потом хлещущую энергию начал поглощать алтарь. Было ощущение, что замок сейчас сыто замурчит. Чувство неги, благодарности, умиротворения накрыло нас, опустошённых, лежащих в объятиях друг друга. Я дрожащими руками натягивал рубашку. Если бы можно было сейчас, я бы так и уснул прямо на алтаре. Но ночь была на исходе. Я обратился к замку, потянулся, взял Тома за руку, и мы, почувствовав толчок, оказались в коридоре восьмого этажа. Пройдясь три раза, вызывая комнату Так-Сяк, я вспоминал её такой, какой запомнил перед тем, как адский огонь пожрал всю историю накоплений студентов. Простая деревянная дверь возникла в стене, и мы зашли. Храм безалаберности, нужде и накоплению. Том сразу ушёл куда-то вправо, в лабиринт из нагромождённых вещей, я же стоял у двери и смотрел. Я очень страдал тогда, что комната погибла. И вот я здесь. Я вдруг осознал, что это душа Хогвартса. Эмоции, надежды, чаяния, ожидания и секреты. Мечты, тайные встречи, восторги и разочарования. Всё это было здесь. Билось в едином ритме, жило, дышало. Том вернулся минут через пятнадцать, и мы ушли. Я обязательно сюда ещё вернусь. Замок вздохнул в ожидании.