Mine

Мои руки сами по себе тянутся к этому созданию, желая согреть его маленькое птичье сердечко. Головой уперся в его костлявую грудь, проклиная себя за содеянное. В данный момент я лишь желал одного: пусть мой ангелочек отпустит мой грех, простит и поймет. Я не ищу большего утешения для остатков моей загнившей души, что навсегда принадлежат этому хрустальному мальчику. Никогда бы не подумал, что стану из-за кого-то зависимым, но сейчас это бесполезно отрицать: я не смогу представить свою жизнь без него. Я уже не представляю свой день без этих мягких ручек, нервных смешков и живого, настоящего блеска двух так любимых мною сапфиров. Да много чего можно сказать об этом физически слабом, но богатым на эмоции парне, чьи руки медленно спустились к моим кистям, мягко прижимая к своему чудному личику.       — Ничего страшного… Такие тихие, но громкие слова. Нет, не надо. Это всего лишь жалкая шутка. Хватит, не лги! Скажи, что ты пошутил! Ты не можешь. После того, что я сделал с тобой…То, что я слышал — всего лишь мое воображение, что пытается оправдать меня, а я слепо верю в это…Да, так и есть!       —Умоляю, поверь мне, я не хочу видеть, как ты страдаешь… Что? Это правда? Если это так, то я хочу верить, пойти вслед за ней…Но ты не предашь меня? Не обманешь? Ведь я так жажду следовать за твоим сладким пением, не боясь, что меня бросят, оставят одного и я останусь один, как раньше.       —Я давно простил вас… Мое мертвое сердце растаяло. Ты излечил мою вину, не дал моей гнили расколоться на тысячи кусков! Как тебе хватило сил простить того, кто сам на это не способен? Я резко поцеловал его в лоб, убеждаясь, что все это наяву. Вот эта тепленькая кожа, эти белявые непослушные волосики, холодные пальчики, что аккуратно поглаживают мои щеки. И это все мое, я могу это брать, не боясь, что исчезнет подобно мороку. Ни о чем больше я и не мечтал.       — Все в порядке? — послышался голосок.       — Да…да! Конечно, — я обратно прижался к нему, нервно перебирая прядки на его головке. Внезапно я почувствовал руки по обеим сторонам своего лица. Подняв глаза, я заметил, каким томным взглядом он на меня смотрел. Это так завораживает, что и не приметил, как мои губы нежно касаются его собственных. Родное тепло разлилось по телу, нет сил сдерживаться. Отдав себя этим ощущениям и чувствам, позволил своим глазам закрыться, смакуя это желанное касание губ и кончика языка. Наш танец стал пылким, страстным; мысленно я умолял, чтобы это никогда не заканчивалось. Пусть душа забудет то, что ей дано в муку и улетит далеко-далеко в заоблачные дали, в тот ароматный персиковый сад, полный нежности и ласки. Прошу! Голова начала кружиться, воздуха совсем не хватало. Разорвав поцелуй, я окинул взглядом Грея: щечки порозовели, глазки быстро забегали, а голова по-детски вжата в плечи. Такой стеснительный. Я спустился чуть ниже, поцеловав немного выше ключицы, а слегка надавив в зоне шеи, почувствовал на своей коже резкий вдох и выдох: неужели нашел тот самый заветный ключик? Не хотелось оставлять мальчика без внимания и ласки: продолжая двигать в этом месте язычком, я медленно, чтобы не задеть больную руку, уложил его вниз головой, а сам встал в коленно- локтевую позу над ним, при этом специально пройдясь ладонью между бедер парня - такой нетерпеливый, так сильно этого желает, потерпи, малыш, я исполню твое желание.        Руки гладили это сахарное тельце, прощупывая каждую косточку. Все такое тоненькое, так легко сломать в одночасье, превратить в пыль. Медленно согнувшись на колени, попутно одаривая поцелуями белесую грудь и плоский животик, прильнул губами к ткани штанов между бедер, медленно выдохнув через рот. Томный, почти не слышимый стон разлетелся по комнате, ножки дрогнули. Бедняжка, все еще терпит. Не желая его долго дразнить, медленно расстегнул ширинку, стягивая белье, немного испачканное в смазке. Высунув язык, начал медленно полизывать головку, слегка надавливая, послышался рваный, томный стон, что завело меня еще больше, бедра подергивались, намеривая меня придавить. Еще один стон, и я касаюсь губами всей длины, целуя и слизывая капли смазки. Я не мог и подумать, что мой мальчик так поведет себя: покрасневшее личико, быстро опускающаяся грудь и рука, что поощряющее легла на мою щеку. Я бы мог убрать ее и начать грубо надрачивать ему, не позволяя ни кончить, ни упасть, но не сейчас. Хотелось доставить ему удовольствие именно так, покорно лаская, дать ему насладиться так же, как и мне однажды в моем кабинете. Еще стон, громкий, желанный, губы начинают посасывать головку, пропуская всю немалую длину в горло, поднимаю глаза на паренька, это его неистово смущает. Дав себе привыкнуть к размеру, дал голове двигаться на члене, сжимая язычком. Бедра слабо ударили меня в висок, спинка малыша выгнулась в красивой дуге. Стоны вырывались из его ротика все чаще и чаще, мне это безумно нравилось. Он наслаждался этими ласками так же, как и я его твердым членом, что упирался мне в глотку, но последнее меня мало волновало. Редко высовывая член, медленно проводил по основанию лишь губами вверх-вниз, задевая уздечку языком, а затем снова заглатывал. Стоны сливались в один бурный поток, тело билось в сладостных судорогах: парень был на грани. Резко высунув член из глотки, слегка обхватил головку губами, лаская ее языком, подобно вибратору, лицо мое было прямо над ней. Головка пульсирует, да, то, что я хотел почувствовать: такая твердая и горячая…Громкий сладостный стон, и парень кончает, бесстыдно пачкая мои губы и щеки бледной спермой, что стекала с покрасневшей головки на уздечку. Собрав пальцем со своего лица семя, погрузил его в рот, похабно посасывая и громко причмокивая, одаривая своего малыша наглым взглядом, от чего он прикусил губу, прикрывая красное личико руками. Наклонив голову к его члену, что все еще подрагивал от таких ласк, языком забрал остатки спермы. Оперившись на локти, потянулся к его губкам, одаривая страстным поцелуем. Опять…Опять я улетаю в тот волшебный персиковый сад, отдаюсь ему, а ты ведешь мня за собой, сжимая мои плечи. Жаркий танец поглощает наши тела без остатка, заставляя томится в этом костре страсти и желаний. Мне с тобой так хорошо…