Ледяное сердце

Би-Хан дал Смоуку ровно сутки на восстановление. Он не трогал его и не виделся с ним, чтобы перед самым боем воин мог прийти в себя и сосредоточиться на турнире. Томаш понял такое дозволение по-своему, так что рано утром Саб-Зиро обнаружил эненру в обнимку с каким-то молодым адептом из посвященных земли. От вида переплетенных обнаженных тел сверкающих наготой в лучах утреннего солнца Би-Хана даже передёрнуло. Он сразу подумал о том, что они с Ханзо были такими же всего несколько часов назад: тепло чужого тела, безмятежность и покой, радостное ощущение чужого присутствия. Сердце старшего криоманта полоснуло болью, будто оно требовало к себе особого внимания, чтобы ещё раз напомнить какую сильную утрату пережило. Саб-Зиро не хотел верить в то, что Ханзо мог так просто порвать с ним, что отказался от него как от чего-то старого и ненужного во имя продолжения рода. Это была слабость, трусость, но никак не его собственный выбор. Возможно, что обстоятельства загнали воина Ширай рю в такую же невыносимую ситуацию с кланом, в какой Би-Хан пребывал сам. Смерть родного брата и насильная женитьба по указке старейшин, манипулирование его свободой и ощущением значимости… Сколько раз Би-Хан сам бывал в таких ситуациях? Грандмастер Лин Куэй ненавидел отпрыска Шуан Лонга настолько сильно, что несколько раз продавал его для сексуальных утех богатым членам китайской мафии. И пока он плохо управлялся со своими способностями и не мог себя защитить, криомант был желанной игрушкой в руках насильников. А после он делал это сам только ради того, чтобы его родной брат избежал подобной омерзительной участи. Саб-Зиро ещё немного задержал взгляд на тонких длинных пальцах Смоука, плавном изгибе его запястий и сбитых до крови костяшках. Томаш был хорошо собой, это нельзя было отрицать, как и все соблазнители клана, он умело пользовался своей красотой. Это почему-то злило Саб-Зиро, раздражало до эффекта подташнивания. Может быть так было потому, что когда-то на него так же восхищенно смотрели, желали, и множество раз прикасались к его телу, пока это было безопасно. Он сопротивлялся, он бился на смерть, получая постоянные наказания, побои, карцер и голодные недели. И когда давить на упёртого криоманта было нечем, Грандмастер вытаскивал свой последний козырь – Куай Лиенга. Саб-Зиро с трудом прогнал морок воспоминаний тех дней. В отличии от Смоука, он сумел вырваться из этого мерзкого порочного круга. Он видел и знал, что случается со строптивыми соблазнителями, которые слишком хороши собой как внешне, так и в умении плести сексуальные интриги вокруг элиты Лин Куэй. Он никогда не забудет облитые кислотой изувеченные лица, кожу, покрытую струпьями, вытекающий заживо белок из глазниц... Всех слишком удалых соблазнителей ждали подвалы одержимых ядами, которые с радостью уродов из подземелий экспериментировали на провинившихся и несговорчивых соклановцах. С переходом в ученики к Саб-Зиро у Врбады появился призрачный шанс на перевоспитание и выживание. И эненра выкладывался на полную катушку, выполняя все его приказы без тени недовольства и с покорностью раба. Это заставляло Би-Хана вспоминать свою слабость и неполноценность, пока он не перешёл на новый уровень трансформации, пока он не доказал всему клану и Грандмастеру в первую очередь, что он опасен, что с ним придётся считаться. Может быть, по этой самой причине он стал покровительствовать бывшему смутьяну и лучшему соблазнителю клана. - У тебя есть десять минут, - Саб-Зиро хлопнул дверью, прогоняя жалость к личной жизни своего подопечного. Смоук, всё же, был профессиональным Жигало, и его нимфоманские замашки ещё не повод нарушать установленные правила. Пусть даже и перед турниром. Томаш дернулся и чуть не свалился с кровати от этого грубого вторжения в свою комнату. Больше всего он боялся перед турниром потерять доверие своего наставника, и вот, кажется, он снова его разозлил. - Черт! Черт! Черт! Сун Ши, вали отсюда, умоляю, - стал пихать любовника в бочину Смоук. – Давай же, нас застукал Саб-Зиро! - Саб-Зиро?! Ты же сказал, что у вас с ним ничего нет! О боги! Боги! Я мертвец! Я точно мертвец! – запричитал юноша, буквально вспархивая в штаны, и улепетывая из комнаты эненры. Врбада провёл по уставшему и заспанному лицу рукой, затем посмотрел на себя в зеркало напротив умывальника. Он увидел то, что не замечал ранее – его тело изменилось, окрепло. Месяц тренировок с Саб-Зиро сделали из него нечто иное, чем он был раньше. - И что мне ему сказать? «Привет Саб, я просто решил, что надо хорошенько потрахаться перед тем как меня убьют». Боги, да он меня просто возненавидит! Саб-Зиро не обратил на Смоука никакого внимания, когда он вышел из своей комнаты. Он словно был поглощён своими собственными мыслями, кажется, не совсем относившимися к турниру. Подобная отстранённость была не характерна для криоманта, и это насторожило Смоука. Он легко уловил этот многоговорящий взгляд разочарования и утраты, который знал слишком хорошо, чтобы его не заметить. Душе Саб-Зиро было больно, он был потерян и раздавлен эмоционально, его мысли витали где угодно, но только не в реальности. Пар вокруг его смертоносных рук клубился больше привычного, а на маске появилась наледь, свисавшая уродливыми замороженными каплями вниз. Видимо для криоманта подобный опыт разрыва был впервые и он, при всей своей закрытости и немногословности, не знал, как можно утолить эту боль. Можно было даже не гадать, что произошло между ним и его любовником Ханзо Хасаши. Скорее всего, отношения воина холода с Ханзо либо окончательно расстроились, либо произошло что-то такое, чего Би-Хан не ожидал получить в ответ на свои чувства. Томаш мог бы поклясться, что именно такие глаза он видел каждый раз, когда отказывал кому-то в продолжительных ухаживаниях за своей капризной персоной. Но именно сейчас, глядя на Саб-Зиро ему было стыдно за прошлые интриги и игру на чужих чувствах. - Я готов, - в ритуальном поклоне тихо произнёс Томаш. Весь его вид выражал собой вину и ожидание наказания. Но вместо этого он ощутил на своём затылке легкое прикосновение, секундное, но такое значимое. - Я знаю. Хотя лишняя трата сил была ни к чему. Но если это приведёт тебя к победе, то я буду рад. Будь осторожен. Голос Саб-Зиро был спокоен, с нотками легкой грусти или всё же с горечью невыносимой сердечной боли? Смоук так и не смог уловить разницу, настолько непривычно было слышать от учителя доброе напутствие и легкое прикосновение смертоносных рук в качестве ободрения. Би-Хан не злился на него? Не был рассержен нарушением устава и полным попранием его предостережений? Да что с ним происходит? - Да, Мастер! - И вот, это тебе. Думаю, что ты давно бы заслужил её, если бы не твой ужасный характер. Старший криомант вручил ученику его турнирную форму. Она была соткана из легкой ткани, весьма необычный вид хлопка с серебристыми вкраплениями, украшенная священными знаками клана. Саб-Зиро не пожалел средств, чтобы учесть все тонкости кроя и особенностей движения своего ученика, он так же щепетильно отнёсся к деталям маскировки Смоука, и возможностям его демона. Эта форма выглядела идеальной, как и всё к чему относился криомант, если брался за дело. Воин дыма держал форму в руках, не зная, что ответить наставнику, он будто потерял дар речи, не решаясь даже поблагодарить за столь дорогой подарок. - Носи с честью. И только посмей проиграть в этом! – пожурил его Саб-Зиро. Хмурые брови Би-Хана грозно сошлись у переносицы, но глаза, вечно мертвенные и бледные вдруг потеплели. Учитель словно потерял концентрацию над своей силой, печально улыбнулся, будто извинялся за себя в момент собственной слабости и сентиментальности. Его улыбка, хоть и была скрыта за плотной синей маской, но она легко считывалась в узеньких тонких морщинках в уголках глаз. Томаш даже не знал, как реагировать на столь странные перемены в характере наставника, но они были ему куда приятнее, чем вечная отстраненность и эмоциональная холодность. «Его настоящий цвет глаз – карий!» - восхищенно отметил про себя эненра. - Да, Мастер! Я не подведу! От всей души благодарю вас! – выпалил Смоук, сияя от счастья. Ещё ни разу учитель не был к нему настолько добр как сегодня. И этот подарок значил для эненры нечто большее, чем просто посвящение в воины, это означало, что Саб-Зиро принял его в своё окружение уже не как вещь или очередного одержимого, а как живого человека. Форму Смоук надел перед самым выходом на арену. Волнение удушливой волной поселилось в его груди и подбиралось к горлу приступами тошноты. Томаш строго соблюдал все рекомендации перед боем: он тщательно следил за тем, чтобы никто ничего ему не подсыпал в воду или не внёс коррективы в его защитную обмотку. Но почему-то гнетущее чувство тревоги и опасности вгрызались в его сенсорику, глуша все инстинкты. Демон, пусть и потрепанный от прошлой битвы с омёдзи, но, всё же, живой, тихо нашёптывал ему напутствия перед боем. Это немного успокаивало – быть может, он сумеет воспользоваться дымовой ловушкой не один раз, как это предполагалось на тренировках, а чуть больше. Сейчас под крики толпы собравшихся в небольшой храмовой арене воинов, Смоук вышел через узкие металлические ворота. Там, на песке уже стояли четверо избранных для турнира. И, конечно же, Смоук был в курсе, кто будет выступать вместе с ним… Он спокойно дошёл до обозначенной цветным песком линии и негромко фыркнул в маску: - Сектор… Воздух вокруг тела эненры зримо задрожал – демон дыма был готов оторвать и раскромсать человека в красном без объявления войны. Сектор же только мерзко ухмыльнулся, ответно прошипев: - Сучка Смоук. Надеюсь, тебе сегодня надерут задницу. - Мечтай, Сектор. Смотри не просри свой бой, а то отец тебя не похвалит. - Этот бой тебе надолго запомнится, Смоук. Даже больше чем мой член в твоей глотке. Смоук только злостно стиснул зубы – от одного упоминания о том, что с ним сделал этот ублюдочный пиромант и его дружки, дымная аура заклубилась густыми изорванными клочьями выдавая настроение хозяина. Это позабавило Сектора. Воины давно не встречались после инцидента в лазарете, но обменялись «высокомерными любезностями», желая друг другу как можно хуже провести бой. Томаш надеялся, что оппонент Сектора будет достаточно силён, чтобы размозжить его самодовольное лицо. Наставники следили за тем, чтобы ритуалы соблюдались согласно регламенту: Саб-Зиро и остальные учителя заняли свои места на трибунах. Взгляд криоманта метался от арены, где в серебристых одеждах стоял Смоук, к противоположным трибунам, за спинами воинов вышедших на бой. Ханзо нигде не было видно, его место пустовало среди нескольких воинов в желтых робах. Это настораживало и заставляло предположить наихудшее. Чувство тревоги поселилось в сердце, и руки криоманта покрылись мелкими иголочками инея, зацепив ограждения арены. - Переживаешь за своего подопечного, мастер Саб-Зиро? – склонился к нему один из учителей. – Не думаю, что твоему избраннику что-то угрожает, бой будет легким. Они выставили таких слабых бойцов, что просто смешно будет наблюдать за ними. «Избраннику?» - тревожно подумалось Саб-Зиро, до него не сразу долетел смысл лукавых слов соклановца. Эта глупая игра зашла слишком далеко, и слухи о том, что он и Смоук были любовниками, начинали сильно раздражать. Би-Хан сейчас не мог думать о ком-то другом кроме Ханзо. Что если Грандмастеру надоела игра в мир, и он решил уничтожить его клан? Что если он сражается сейчас против одержимых и проигрывает? Нет, Хасаши не может проиграть! Он сильнейший воин клана и не ему ли знать о том, насколько искусен этот человек в бою! - Согласен, - безразлично бросил ему в ответ Би-Хан, моментально перехватывая контроль над стихией льда. – И хотелось бы, чтобы всё побыстрее закончилось… Арена загудела, наполнилась криками и ругательствами. На центр песка строем выходила команда соперников, каждый из воинов должен был встать напротив своего оппонента из Лин Куэй, согласно жеребьёвке. Би-Хан не мог поверить своим глазам - он вскочил со своего места, дёрнулся всем телом, завидев знакомый силуэт в конце колонны. Это был Ханзо Хасаши. В ритуальных доспехах, с маской отображающей его статус и титул клана. Толпа взревела с обоих трибун – никто не ожидал, что лучший воин клана, который официально отказался принять участие в боях в этом году, вдруг неожиданно изменит своё решение. Глашатай турнира призвал к тишине, прозвучали сигнальные гонки, перебиваемые стройной барабанной дробью. Людей было тяжело успокоить после такого триумфального возвращения на турнир опаснейшего из противников. Некоторые взгляды недоуменно устремились и на Саб-Зиро, так как никто кроме него не решался бросать вызов самому Ханзо Хасаши – Жалящему Скорпиону из Ширай рю. - Согласно правилам турнира, любой воин клана может бросить личный вызов клану противника! Замена в пятом бое воина из клана Ширай рю Кимуры Танаки. Драться в пятом бою и защищать интересы своего клана в поединке будет Скорпион. Он вызвал на бой адепта Смоука – младшего элитного воина! - Нет! ХАНЗО!!! НЕТ! – Саб-Зиро даже не заметил жуткий напор своего голоса, который просто потонул в возмущенных восклицаниях и криках толпы. Арена заполнилась улюлюканьем и гамом, только глашатай ничего не произносил, давая толпе, как следует выразить своё негодование. Все понимали, к чему приведёт последний бой и все знали, на что способен самый опасный воин клана Ширай рю. Это означало для Смоука смертельный приговор. Грандмастер Лин Куэй что-то шепнул на ухо страже, и те неприметно направились в сторону трибун наставников. Смоук озирался по сторонам - он не понимал, почему его бой с каким-то Скорпионом вызовет подобную бездну негодования и слишком выразительного внимания толпы. Это смущало, он не мог понять поддерживает ли его клан или осуждает за предстоящий бой. А потом юноша выцепил глазами широкоплечую фигуру в синем, которая пыталась сделать резкий рывок вниз к арене, чтобы спрыгнуть на песок. Но его перехватили стражники из личной охраны Грандмастера, остановили, начальник конвоя что-то коротко сказал Саб-Зиро, и тот гневно уставился в сторону трона Грандмастера Лин Куэй. Томаш с замиранием сердца наблюдал за развязкой: на Саб-Зиро надевали ошейник из черного сверкающего металла, унизительная и непонятная сцена, а затем нечто подобное наложили и на его руки. Привычный парящий конденсат вокруг его рук моментально пропал, кожа из бледной стала обычной, человеческой. Воин холода даже не дернулся, только гордо выпрямил спину, с презрением глядя в глаза начальнику стражи, и спокойно последовал за ним. - Саб-Зиро… - помимо воли прошептал Томаш, провожая взглядом полным отчаяния своего учителя. - Ты умрёшь, - коротко ответил ему в лицо Скорпион. Его аура, казалось, полыхала яростью и ненавистью к юноше. – Ты ответишь за то, что украл его у меня! Посвященный воздуха моментально переключил своё внимание на противника и с ужасом для себя осознал, с кем ему сегодня предстоит сражаться. Сомнений больше не оставалось – перед ним тот, кого Би-Хан любил больше всего на свете. - Ханзо? – несмело переспросил эненра, за что получил пощечину, которая больно отпечаталась на лице через удар по маске. - Для тебя я Скорпион! Воины разошлись по углам, а толпа взвыла. Все взгляды были прикованы к разгоревшемуся конфликту между Смоуком и Скорпионом. Представители клана Ширай рю не ожидали такого поведения от своего будущего главы, это внесло в их оживленную беседу оттенки паники и беспокойства, ведь никто не удосужился объяснить, что происходит сейчас на арене. Отменить бой было бы равнозначно потери лица перед проклятым Лин Куэй, так что японцам пришлось стиснуть зубы и молча наблюдать за поединками.