Я больше не испытываю к тебе отвращения, я испытываю любовь.

Трэвис проснулся, даже несмотря на то, что часто встаёт раньше Ларри, последним. Вокруг было прохладно, даже чуть холодновато, поэтому парень ещё сильнее зарылся в тёплый плед. Скорее всего, температура ещё больше понизилась. Фелпс всё же решил осмотреть комнату в поисках патлатого. Тот сидел на полу в одних джинсах около мольберта и творил свой очередной шедевр на холсте. - Что это ты рисуешь с утра? - вяло спросил блондин, продолжая находится в полусонном состоянии. - На меня напало вдохновение. А, что нельзя? - бодро произнёс Джонсон, не поворачиваясь к парню. - Можно, с чего это вдруг нельзя, - белокурый сел рядом с любимым и укрыл его пледом, делясь с ним теплом, - Не холодно без футболки? - Я горячий парень, - улыбнулся металист и поцеловал Трэвиса в щёку. - С этим я не поспорю, - хохотнул светловолосый, - А, доброе утро, кстати. - Доброе, - шатен, улыбнувшись, хмыкнул. В комнате воцарило неловкое молчание, прерванное Ларри: - Мне оторваться от картины? - спросил он, думая, что Фелпс ожидает от него поцелуев или что-то в этом роде. - Нет, нет, - отрицательно покачал головой блондин, - Рисуй, я посмотрю. - Как хочешь, - металист пожал плечами и продолжил водить кистью по холсту. Светловолосый положил ему голову на плечо и наблюдал за тем, как он рисует. Так, конечно, было не слишком удобно, но зато намного теплее в душе, когда с тобой любимый человек - Ларри! - спохватился белокурый, - А как же школа? Сегодня подготовка к контрольной по химии! - Тебе ли беспокоиться о школе, - засмеялся Джонсон, - Мы проспали уже три урока, а сегодня у нас их пять, потому что некоторые учителя отсутствуют. Так зачем, спрашивается, покидать любовное гнёздышко, чтобы успеть на два долбаных предмета, химию и физику, которых я просто ненавижу? - Но, химия... У меня по ней тройка, а сегодня подготовка. Я провалю контрольную, и мне конец. - Конец тебе не будет, потому что мама не станет ругать тебя из-за оценок, ты для неё как ангел. Ну, разве что Салли возьмётся за роль мамочки. - Погоди, погоди, с каких пор я для Лизы ангел? - выгнул бровь блондин, ухмыльнувшись. - Ну как же. Она говорит, что ты "ребенок с тяжёлой судьбой, остался без матери, да к тому же ещё и отец бьёт". Впринципе, он права, - Ларри старался подбирать слова осторожно, чтобы как-нибудь не задеть любимого. - Я, надеюсь, ты не рассказал про те фотографии? - недоверчиво посмотрел на металиста Трэвис. - Делать мне нечего, - закатил глаза Джонсон, - Она думает, что ты поссорился с отцом. - Пусть лучше думает так, я никого не хочу в это впутывать, - Фелпс заметно погрустнел и опустил взгляд, уставившись в пол. - Эй, ты чего? - шатен приобнял парня, - Из-за тех гандонов в плащах? Я же говорил, что пока ты со мной, то всё будет в порядке. - Буду верить в это, - блондин в ответ тоже заключил любимого в свои объятия. - Тогда почему мы такие грустные? - с ухмылкой спросил Джонсон, - Давай, улыбнись. - Не хочу, - белокурый хотел сказать это с грустью, но получилось не очень, и он всё таки улыбнулся. - Ну вот, видишь, - Ларри ещё больше усмехнулся, уже обнажая свои белоснежные зубы. - У тебя дырочка между передними зубами. Я даже не замечал, - вдруг ни с того ни с сего подметил Трэвис. - Хочешь такую же? - засмеялся звонким смехом патлатый. - Давай ты хоть сейчас не будешь применять свои шутки? - обиженно буркнул Фелпс. - Ой, всё, всё, - шатен поцеловал парня в лоб и продолжил обнимать. - Кстати, Ларри, - светловолосый опустил взгляд, словно ему было неловко об этом говорить, - Мы займёмся этим сегодня? - Если ты хочешь, то я согласен. - Я хочу. - А я хочу тебя, - металист приблизился к губам возлюбленного и поцеловал их, мягко сминая. Парни сидели несколько минут и нежно целовались, пока в комнату не заглянула Лиза. - Мальчики, идите пить...чай, - женщина стояла сначала в ступоре, осознавая, что застала их за поцелуями. - Да, мам, идём, - Джонсон, будто ни чуточку не смутившись, встал и натянул на себя футболку. - Да, мы идём, - еле слышно прохрипел Трэвис, покрываясь румянцем и тоже вставая. Лиза всё же догадалась, что засмущала парней и ушла на кухню, ожидая их там. Блондин стал проклинать ту минуту, когда они стали целоваться. Кому как, но ему было жутко стыдно, что мать Ларри застала их. - Эй, ты из-за мамы? - улыбнулся металист, заметив ещё краснеющего Трэвиса, - Забей просто, она понимает, что мы не маленькие уже. - Ладно, - Фелпс с недовольным видом взял шатена за руку и повёл завтракать. На кухне было намного теплее, видимо из-за того, что Мисс Джонсон всё в этой вселенной сделает более теплым и уютным, как всегда считал блондин. Лиза стала понемногу заменять ему мать, иногда они вдвоём разговаривали по вечерам. Трэвис рассказывал о своей жизни, об отце, о матери, о родстве с Салли. Эта женщина же всегда могла как-то поддержать его и часто давала советы о том, что больше нравится Ларри и что для него лучше. Казалось, это должно смущать Фелпса, вызывать жгучий румянец, но наоборот, его это забавило и умиляло, как Лиза заботится о сыне. Он частенько помогал ей готовить, бывало, что к этой идиллии подключался и Ларри. В общем, жизнь начинала щедро дарить светловолосому хороших и любящих его людей, только которые его теперь и окружали. Все трое сидели за столом и с аппетитом уминали жареные тосты с плавленным сыром. - Ларри, - обратилась Лиза к сыну, - раз вы сегодня проспали школу, то нужно заняться каким-нибудь делом, - услышав эти слова, шатен закатил глаза, но продолжал слушать, - И не закатывай глаза, я знаю, что вам хочется любви и ласки... - Мам! - покраснел патлатый, - можно без этой "любви и ласки"? - Что вы так смущаетесь? Только недавно целовались, теперь стесняетесь подобных слов, - женщина весело улыбнулась, - Ладно, дело не в этом. Ванная засорилась, нужно очистить. И пропылесось, пожалуйста. Мне на работу через полчаса. - Есть, генерал! - Джонсон отдал рукой честь как солдат. - Славно. Я надеюсь, Трэвис тебе поможет. Вы всегда всё вместе делаете. - Конечно помогу, - кивнул блондин. - Спасибо, мальчики. Женщина принялась приводить себя в порядок перед работой, как полагается прилежному работнику. Вскоре парни уже услышали знакомое "Мальчики, я на работу, вернусь вечером. Еда в холодильнике. Не шалите". После последних слов двое жутко краснели, но через несколько минут нарушали мамин наказ, ласкаясь на кровати. Так и сейчас, парни страстно слились в поцелуе. Но сегодня эта маленькая шалость должна была перейти в нечто более взрослое, что люди величают "занятие любовью" или "секс". Сейчас, по их мнению, они станут частичкой взрослого мира, неизвестный детям, запрещенный им. Пока они не сняли одежду в этом порыве огненных чувств, Трэвис сквозь стоны и томные вздохи произнёс: - Ларри, у нас есть всё необходимое для этого? - Это "необходимое" лежит уже с того момента, как мы с тобой начали встречаться, - тоже еле дыша ответил патлатый и снова принялся за губы парня. Блондин захотел устроить Джонсону поучительную нервотрёпку, что он не давалка, которая будет с ним трахаться в первые дни отношений, но ему было не до этого, потому что возбуждение накалялось с каждой секундой, заставляя трепетать всё тело. Внезапно стук во входную дверь заставил парней оторваться от такой желанной ласки и открыть. Нежданными гостями оказались Салли и Эшли. - Привет, тоже не пошли в школу? - заспанно спросил голубоволосый, держа Эш за руку. - Привет, мальчики, - по голосу девушки тоже было видно, что она также недавно встала, - Мы с Салли решили к вам зайти, убедится, что вы также проспали, - она расплылась в сонной улыбке. - Убедились, а теперь... - хотел было отправить гостей восвояси Трэвис, но Ларри ткнул его в бок, - Ай, больно! - Заходите, ребят. Я сейчас чайник поставлю, - шатен полностью открыл дверь, давая друзьям пройти, а сам поплёлся на кухню вместе с Фелпсом. Там он несильно прижал парня к стене и шепнул: - Зай, давай притворимся, что рады их видеть даже в такой момент. Они переспали, не замечаешь? В одной квартире ночевали, да ещё за руки держутся. Наверное, Сал пришёл нам рассказать об этом. Не будем же говорить, что нам некогда. - А если желание потом пропадёт? - заволновался Трэвис. - Мой стояк некуда не денется, успокойся, - шатен пошло улыбнулся. - Дурак, - покраснел блондин, нахмурившись, на что металист лишь чмокнул его в щёку. Вскоре все четверо друзей вместе сидели за столом, причём Ларри и Трэвис к еде не прикасались, так как уже ели. - А вы что не едите? - спросил Сал. - Мы завтракали уже, - пояснил Джонсон, - Получается, ребят, что в классе четверых нет. Ох, влетит же нам от Пакертон. - Забей, - сказала Эшли, попивая чай, - Тодд уже придумал отмазку, сказал, что мы вчера на его дне рождения съели несвежую пиццу и отравились. Если честно, то пеперони и правда была не очень. - Соглашусь, меня чуть не вырвало, - поддержал патлатый, - Бля, Тодд настоящий друг. Всегда прикроет нашу жопу. - Ага, только потом этот друг будет нас полчаса отчитывать, - закатила глаза брюнетка, - Хотя, ты прав. Без Тодда мы бы уже давно во что нибудь влезли. - И не вылезли, - засмеялся Ларри. Тут Эшли позвонили родители, чтобы та возвращалась домой. Брюнетка недовольно закатила глаза, не желая сейчас уходить. Но делать нечего, конфликтов с родаками не хотелось. - Пока, ребят, - брюнетка помахала рукой на прощание, а Фишер вызвался её проводить. Теперь, когда остался только мужской коллектив, шатен начал допытывать Салли: - Ну что, колись. Ты теперь у нас мужчина, да? - спросил он, широко улыбаясь. Голубоволосый опустил взгляд, и по его розовым ушам было не трудно догадаться, что тот засмущался. - Да, у нас был первый раз, - в голосе Сала отчётливо слышились радость и какое-то обожание. - Бля-я-ять, - Джонсон удивлённо открыл рот, продолжая лыбиться, - Чувак, вы круты! - он хлопнул друга по спине. - Я рад за вас, - сказал Трэвис, мягко улыбаясь. - Спасибо, - парень уже поднял голову и стал смущаться меньше. - Вы нас опередили, - залился хохотом патлатый, одновременно стуча по столу. - Ларри, ты ебанулся? Стол-то чем провинился? - скрестил руки на груди Фелпс, с недовольством смотря на шатена. - Ладно, ладно. Я просто в шоке, что наш Салли, оказывается, даже шустрее нас. - Всмысле, у вас вчера ночью ничего не было? - округлил глаза Фишер. - Нет, Трэвису плохо стало. Мы решили отложить, - сказал Ларри, снимая улыбку с лица. - Что произошло, Трэвис? Почему ты мне не сказал, что тебе плохо стало? - голуглазка огорчённо посмотрел на брата. - Не хотел мешать вам веселиться. У меня просто живот прихватило, вот и всё. Ай! - вскрикнул блондин, когда Джонсон ущипнул его под столом. - Тебе больно? - заволновался голубоволосый. - Да нет, Сал. Всё прекрасно, - светловолосый выдавил улыбку. - Блять, Трэвис! Тебе Салли брат или кто? Почему ты ему не расскажешь? - шатен не на шутку рассердился на парня. Белокурый лишь скрестил руки и обиженно отвёл взгляд, всем видом показывая, что разговаривать с Ларри не хочет и пусть он скажет Салли, что ему вздумается. Металист, конечно, шанса не упустил и рассказал другу всю правду про вчерашний инцидент. - Трэвис, я не знал, что ты мне не доверяешь... - грустно сказал Фишер после рассказа Джонсона. - Я доверяю, просто не хочу впутывать в это кого-то ещё. Я и так свалился на вашу голову. - Не говори так, пожалуйста. Ты мой брат и друг, и я совсем не против, чтобы ты стал частью нашей семьи и жил с нами. Ты совсем не мешаешь, - Сал оправдывался очень искренне и смотрел на блондина верным взглядом. - Спасибо, Салли. Прости, если обидел. Братья примиряюще обнялись и стояли так несколько минут, ловя немного ревнивый взгляд патлатого, хоть тот и пытался отделаться от привычки перестать ревновать Трэвиса к Фишеру. Но, вспоминая, что именно с ним светловолосый изменил ему, так просто избавиться от навязчивой ревности не выходило. Поэтому парень как мог старался не подать виду и воротил недоверчивый взгляд. Вскоре голубоволосый ушёл домой, и парни остались одни. Блондин ещё до сих пор показывал обиду за то, что на него накричали и молча складывал посуду в раковину и стал её мыть, причём с таким усердием, что она скрипела от чистоты. Белокурый часто так вымещал свою злость, когда на кого-то сердился. А что, и нервы успокаивает, и дело полезное. - Ну и долго мы будем обижаться? Сейчас чашку до дыр дотерёшь, - усмехнулся Джонсон, наблюдая из-за спины блондина, как тот моет одну и ту же чашу уже несколько минут подряд. - Тебе-то что? - горделиво произнёс Трэвис, поднимая подбородок к верху. Шатен лишь шлёпнул парня по заднице, продолжая нагло улыбаться и стоять на том же месте, смотря, как уши Фелпса розовеют от стыда, а может и от злости. - Я не погонюсь за тобой, Джонсон. В этот раз не проведёшь, - спокойно сказал светловолосый. Но патлатому было понятно, что белокурый еле сдерживает желание его придушить. Не до смерти, конечно, но ради знака предупреждения тот не против немного проучить металиста. Ларри не пугался этого, он второй раз хлопнул по упругим ягодицам, только посильнее, от чего раздался характерный шлепок, и уши Трэвиса ещё больше окрасились в красный цвет. Третья процедура окончилась тем, что Фелпс не выдержал и погнался за длиноволосым по квартире, обещая поймать и отшлёпать палкой с гвоздями, на что парень только громко хохотал, ловко перепрыгивая через диван и кресла. Наконец Джонсон забежал в комнату и запрыгнул на постель, ложась туда, и блондин, не чувствуя подвоха, сел сверху своей жертвы. Только блондин не понимал, что "жертвой" сейчас окажется он. Шатен сел на кровать и обхватил ягодицы светловолосого, не давая ему вырваться. - Всё, всё, сдаюсь! Отпусти! - пытался освободиться от цепкой хватки белокурый, - Я посуду не домыл. И вообще, я ещё обижаюсь! - А не надо было неженку играть. Ты же всё таки парень, сам говорил, - Ларри приблизился очень близко к губам парня, выдыхая запах сигарет, которые он курил недавно. - От тебя до сих пор сигаретами прёт, хоть бы жвачку в рот взял, - закатил глаза Фелпс, не смотря на Джонсона. - Я хочу над тобой поиздеваться, - расплылся в пошлой улыбке патлатый и достал из кармана джинс сигареты, закуривая одну. - Я не буду с тобой целоваться, когда ты куришь эту гадость, - с возмущением заявил Трэвис, но слезать с коленей шатена не спешил, хоть сейчас это было возможно. - Неужели? - поднял бровь Ларри, улыбаясь. Он сделал затяг, пока что не выдыхая дым. Притягивая голову парня, Джонсон коснулся его губ, на что тот, как ни странно, ответил и приоткрыл рот. Патлатый дохнул табачный дым внутрь, начиная мять его губы, ожидая ответной реакции. Блондин же на поцелуй ответил, хоть и обещал, что не станет. На этот раз он проявил инициативу и проник языком в рот шатена, на что тот довольно хмыкнул, и начал сплетаться языком. Во рту чувствовалась горечь, но этих двух такое ещё больше заводило. Через несколько минут пришлось отпрянуть от нехватки воздуха, и парней разделяла только ниточка слюны, которая вскоре разорвалась. - Нравится? - довольный от поцелуя, Ларри докуривал сигарету. - И это ты называешь издевательством? - отвечая вопросом на вопрос, спросил Трэвис. - Могу что-то и похлеще сделать, если выёбываться будешь. Или ты мазохист? - ухмыльнувшись, Джонсон выдохнул на Фелпса облако дыма. Но тот возмущаться не стал, а выхватил догорающую сигарету и, сделав оставшийся затяг, пустил дым парню в лицо, - Это же гадость, как ты говорил. - Эти гадость. Вчерашние были лучше, - ответил блондин. - Так вот кто спиздил у меня несколько сиг, - шатен снова положил руки на ягодицы Фелпса и посильнее сжал их. - Мне не больно, - издевательски улыбаясь, выговорил Трэвис, будто и правда нарывался на "что-то похлеще". - Могу выебать раком, будет больно. Обещаю, - Ларри инсценировал равнодушный взгляд, смотря на парня, но по огоньку азарта в его глазах можно было и правда догадаться, что тот и не прочь лишить белокурого девственности таким образом, просто сдерживает себя. Хотя светловолосый и чувствовал под собой достоинство Джонсона, которое упиралось прямо в промежность и видел некоторую дикость и возбуждение в его глазах, он не сильно-то и боялся слов парня. - Попробуй... - вырвалось из губ Трэвиса полушёпотом. И Фелпс сразу пожалел о своих словах, потому что глаза шатена сверкнули чем-то озорным, похотливым, но таким пугающим. Словно патлатый готов беспощадно обесчестить его, не подумав о чувствах и удовольствии блондина. Когда Ларри приблизился к его шее, то белокурый чувствовал такой крышесносный жар, но такое беспокойство, что тут же отстранился от длиноволосого. - Я пошутил, не буду я так поступать. Не пугайся только так, пожалуйста. А то чувствуя себя насильником, - Джонсон горько усмехнулся, встал с кровати и вышел из комнаты. Трэвис сразу почувствовал какой-то подступающий ком в горле. Чувство вины перед Ларри неприятно сдавливало грудь, из-за чего хотели подступить слёзы, но парень сдержал себя и тоже ушёл из места, где стало невозможно находится одному. Блондин чувствовал, что скоро будет сорра, если не разбавить обстановку, и это так сковывало всё внутри. Не хотелось снова строить всё заново, переживать всё это. Ему и так хватало того факта, что отец его ищет и, скорее всего, хочет убить. Шатен оказался на кухне, он рыскал что-то в холодильнике. Трэвис застыл у входа, боясь сделать шаг вперёд. - Молоко закончилось, пошли в магазин? Какао зато приготовлю, - предложил Ларри. Не почувствовав в его голосе обиды, блондин облегчённо вздохнул и кивнул, что он согласен. Сейчас, правду говоря, никакое какао и в горло бы не полезло, но всё таки проветриться не помешало. Парни оделись и вышли из квартиры. Когда они шли по дороге, то стояло неловкое молчание, каждый не хотел начинать разговор. Светловолосый просто боялся, что патлатый до сих сердиться, поэтому был тише воды, ниже травы. Мысли в голове словно устроили ему пытку и терзали внутри, заставляя чувствовать вину, которая просто портила настроение с каждой секундой. Тут Джонсон обнял его за плечи, давая знать, что всё хорошо, и никакой сорры по прогнозу просто не ожидается. Трэвис положил голову ему на плечо и тоже приобнял. Так они и шли до самого магазина, освождённые из оков страха раздора. Там голубки кроме молока купили и маршмэллоу, чтобы какао получилось ещё более интересным и вкусным. Выходя, Ларри забыл на кассе кошелёк, и ему пришлось вернуться. - Я сейчас, ты пока иди, - проговорил патлатый и скрылся за дверьми магазина. Блондин зашагал по улице, и даже днём тут практически никого не было. Только карканье вороны на ветке голого дерева и никаких звуков более. В такой мороз мало кто гулял, только в торговом центре или на катке. Завернув за угол супермаркета и идя дальше, светловолосый боковым зрением заметил какую-то фигуру. Невольно повернувшись, он застыл на месте, обомлев от ужаса. В метрах пяти от него стоял отец. И не в обычной одежде. В том плаще, что носит его культ и маске собаки. Самое пугающее в этой картине было то, что Кеннет держал в руках ружьё, совсем такое же, что Трэвис видел в своём сне. Парень хотел убежать, исчезнуть, но страх будто парализовал всё тело, не давал сделать и шагу. Сердце колотилось просто бешенной скоростью, готовое выпрыгнуть из груди в любой момент, кроме его стука он ничего практически не слышал. Закричать также не удалось, этот ужас, что окатил подростка, не позволял сделать даже такую простую махинацию. Из глаз безудержно полились слёзы. Смерть - вот, чего он сейчас боялся, и с чем смирился, ожидая её. Мужчина же не удосужился произнести ни слова, ещё больше пугая этим Трэвиса. Он просто целился в него и, не теряя ни минуты, выстрелил. Закрыв глаза, парень пытался скрыться от всего этого и заслонил лицу руками, не смотря на своего убийцу. И выстрел всё же раздался, но Фелпс просто не почувствовал не единой боли. Подумав, что он умер, блондин осмотрелся - Кеннета не было, а рядом... Рядом лежал Ларри. Он заслонил любимого от смерти в самый последний момент. Из груди Джонсона безудержно шла кровь, лилась алым фонтаном, как из самых ужасных фильмов с плохими концами. Красная жидкость стекала по телу, капала на землю, устланную белоснежным ковром снега. Трэвис опустился перед телом на колени, нервно дрожа и обнимая патлатого. Слёзы полились градом. - Ларри! Ларри, скажи что-нибудь! Пожалуйста! Я люблю тебя! - белокурый никогда не рыдал так громко, так жалобно, как сейчас. Потому что потерять шатена было выше его сил. Тот ещё был в сознании, но говорить ему было явно тяжело. Даже не смотря на это, он смог выдавить из себя несколько слов, при этом кашляя кровью: - Видишь, я же обещал, что твоей жизни ничего не угрожает, - после Джонсон отключился, не реагируя ни на что. Это были слова, которые окончательно добили Трэвиса, просто убили изнутри. Ничто так не убивает, как моральная боль, она съедает тебя изнутри живьём, и ты это понимаешь, но ничего не можешь сделать, никакие доктора просто не помогут, никто не поможет, потому что не чувствуют то, что чувствуешь ты. Парень сидел около тела Ларри ещё минут десять, беспомощно рыдая и прижимая Джонсона к себе, пока не приехала скорая и полиция, которых кто-то вызвал, вокруг собралась толпа людей. Врачи взяли шатена и увезли в больницу, не давая Трэвису поехать с ним, сажая в другую машину. Но парень продолжал плакать, захлёбываясь слезами и требуя вернуть его к Джонсону. Светловолосого лишь накачали успокоительным на пути в больницу, от чего тот вырубился и больше ничего не помнил.