Я больше не испытываю к тебе отвращения, я испытываю любовь.

Прошёл месяц с момента примирения нашей парочки. Они до сих пор старались никому не говорить, что опять вместе. Наоборот, это даже было лучше, когда они скрывались, если хотели уединиться, придавало ещё большей страсти их отношениям. Домик на дереве стал их излюбленным любовным гнёздышком, где они коротали время, ласкаясь лёжа на диване, рисуя что-нибудь, болтая, даже просто делая домашнее задание, главное вместе, чтобы серые будни не поглотили их, заставив превратиться в уставших и бесчувственных зомби. Они скорее ждали весны, чтобы можно было там ночевать. Ларри даже намекал на занятие любовью здесь, но Трэвис всё таки предпочитал дождаться, когда станет тепло. В один из вечеров блондин сидел у Салли, и они смотрели фильм. Он был скучноватый, и друзья беседовали. - Скоро экзамены, я так боюсь. Вдруг я не сдам, - взволнованно говорил Фишер - Не беспокойся, Сал, всё ты сдашь, - Тревис приобнял друга за плечи, - Надо о выпускном подумать тоже. Экзамены и в колледже будут, а вот выпускной нет. Скорее всего, устроят бал. - Это точно. Я представляю, как вы с Ларри будете танцевать, - со взглядом шипера сказал голубоволосый. - Эм, мы вообще-то не мирились, чтобы танцевать, - пытался соврать Фелпс, сделав безразличный взгляд. - Ну, да, конечно. Я думаешь, не замечаю, как вы на уроке в одно и то же время в туалет проситесь. А когда мы гуляем, то пропадаете вдвоём. В конце концов, я видел, как вы лазили в домик, - чуть ли не смеясь, говорил Фишер. Лицо Тревиса, уже как по обычаю, покрылось заметным румянцем из-за стыда. Они думали, что никто не догадывается об их примирении, а Салли уже всё знает. Но, как говорится, всё тайное становится явным. Блондин молчал некоторое время, пока Сал опять не зараторил: - А у вас уже был первый раз? - внаглую, без всякого стеснения, спросил он. - Нет, нет, нет! - Фелпс замахал руками, пытаясь донести до брата, что ничего не было и быть не может в такое время. - Что так раскраснелся? Я же пошутил, а ты так сразу. - Как тебе объяснить, Сал. Я не хочу играть роль омеги в наших отношениях. Меня и так бесит, когда Ларри хватает меня за задницу, когда дарит сладости. Но это и одновременно приятно. - Тебя не понять, - голубоглазка пожал плечами. - Сам знаю. Досмотрев фильм, Тревис всё таки решил пойти домой, чтобы выполнить домашнюю работу на понедельник, а не в самый последний день в спешке листать все учебники. Фелпс вышел из аппартаментов и глотнул свежего морозного воздуха. Именно в подобные минуты в голову попадают такие же свежие мысли, на душе становится легко, и бодро себя чувствуешь. А луна является источником вдохновения, которая даёт некоторую загадочность и таинственность. Постояв несколько минут и полубовавшись ночным светилом, блондин хотел уже идти, но внезапно кто-то дотронулся до его плеча. Он вздрогнул и даже хотел издать свой используемый в подобных ситуациях девчачий визг, но обернулся и увидел нагло улыбающегося Джонсона, который только рад, что смог над кем-то прикольнуться. Шатен был в одной толстовке, несмотря на февральский мороз в -17 градусов. - Зачем так пугать-то? - схватился за свой "вечный" двигатель Тревис, смотря на Ларри выжигающим взглядом. - А ты где ещё был кроме меня? - пошлым и соблазняющим голосом проговорил патлатый и приблизился к Фелпсу, хватая его за талию и касаясь губ. Патлатый любил игнорировать вопросы и отвечать совсем другим. - Ларри, ну не на морозе же, - пытался отстраниться блондин. - Пошли ко мне, - шатен продолжил целовать губы любимого. - Мы с тобой там, в комнате, три часа прижимались. Хватит на сегодня. Мне домой надо, - покрывался румянцем стыда Тревис. - Ладно, давай провожу тогда, - Джонсон внезапно выключил свой котёл бурлящих гормонов и взял любимого за руку. Парни шли по тому же асфальту, освещённому фонарями. Опять гробовая тишина. Это точно город, а огромный гроб с размером его? Идти до Фелпса минут двадцать-тридцать, и патлатый достал наушники, протянув один Тревису. Надев его, в ухе блондина заиграл black metal. Тревис не был фанатом определенного жанра или группы, поэтому молча наслаждался песней, смотря на луну. В это время хотелось идти вечно и любоваться пейзажем ночного городка. Но, как говорят, всё хорошее быстро заканчивается, и эта воодушевляющая прогулка не исключение. Металист с превеликим удовольствием шлёпнул по заднице Фелпса в знак прощания. Последнему такое не очень понравилось, и он ответил тем же, потом со смехом побежал в дом. Захлопнув дверь и закрыв её, блондин получил сообщение от патлатого. "Завтра получишь, жди", - так гласила СМСка. Тревис усмехнулся, и настроение заметно улучшилось. Он обожал, когда они с Ларри играют в подобные игры. Ведь неизвестно, что Джонсон придумает на этот раз, отдавая волю своим развратным мыслям. Он может и несильно прижать к стенке, сладким голосом шепча пошлости, а может привязать руки, когда они ласкаются. Конечно, такое понравится не каждому, но Фелпса очень заводили подобные выходки этого патлатого. Фантазируя завтрашний вечер с Ларри лёжа на постели, блондин услышал голос отца из прихожей: - Тревис, я ушёл. Вернусь завтра, - говорил своим грубым голосом Кеннет и хлопнул дверью. Двойной комбо набор настроения! Теперь дом в его распоряжении. Можно разогреть пиццу и включить любимый сериал, не боясь, что отец будет кричать, приказывая выключить эту "хрень". Шагая на кухню, Фелпс остановился около комнаты отца. Какой-то черт дёрнул его за мысль, почему бы не посмотреть, что за скелеты в шкафу он прячет. Блондин всегда боялся туда заходить, а теперь есть возможность полицезреть на личные вещи Кеннета. Тревис тихими шагами, чуть ли не на цыпочках, вошёл в комнату, боясь, что сейчас зайдёт отец и сотрёт его в порошок. Он совсем забыл, что Фелпс старший строго на строго запретил туда заходить без спроса, любопытство овладело его телом, заставляя двигаться дальше и дальше в глубь комнаты. Выключатель был, как ни странно, около кровати, а не выхода. Включив свет, блондин начал рыться в тумбочке. Убранство комнаты он видел много раз, а вот что таится внутри ящиков, никогда не доводилось видеть. Но, к сожалению, поиски чего-то интересного не увенчались успехом. Какие-то таблетки, документы, книги общественного богослужения, фотографии, очки для чтения, иконы. Всё, что вызывало у Тревиса скуку, когда он перебирал эти вещи. В шкафу с одеждой заглядывать не было смысла, а вот полки со всякими картинами в рамках, статуэтками очень привлекли внимание. Разглядывая каждую безделушку, Фелпс осмотрел всё, кроме верхней полки. Блондин взял стул, чтобы открыть самую высокую дверцу. Там были бумаги и деревянная шкатулка из темного дуба, вся такая с красивой резьбой и, чёрт его побери, с замком! Блондин хотел уже положить её на место, чтобы не уронить ненароком, но своим орлиным глазом заметил, что что-то поблёскивает на стене. Боже правый, это ключ, висевший на гвоздике, висит, его единственного дожидается! Еле как достав заветный ключ, Тревис открыл шкатулку. Он ожидал увидеть там любое: украшения, кресты, какие-нибудь запрещённые вещества, деньги или много что ещё. Но найденное не совпадало с его ожиданиями. Там были фотографии людей в длинных черных плащах и закрывавших лицо капюшонах. На некоторых снимках изображался стол, видимо для жертвоприношений, потому что на нём лежал парень с перерезанным горлом. Тревис дрожащими руками в страхе смотрел фото один за другим. И последнее повергло его окончательно в шок. На нём был его отец, в таком же черном плаще, но его лицо видно, а на голове та маска собаки. Фотографии выпали из рук, падая на холодный линолеум. Блондин сел рядом с ними на колени, смотря в пустоту. Эмоции собрались в огромную кучу, но не торопились выбраться наружу, потому что их сдерживал шок от произошедшего. Он молча сидел минут двадцать, пока он не осознал суть того, что произошло. Его отец убийца, который убил Диану! Он не какой не священник, а культист, приносящий безвинных людей в жертву сатане! И сколько лет Тревис жил с этим убийцей... Блондин молча дошёл до комнаты и набрал номер отца. Сейчас он всё выскажет ему, всё, что думает! - Ало, Тревис, говори быстрее, что хотел, мне некогда, - говорил голос из телефона. И тут страх сковал его тело, он не мог выговорить ни слова. Пытаясь, что-то промычать, Фелпс зарыдал, громко и жалобно, что было слышно и Кеннету. - Ты что там ноешь, червяк? Ты тратишь моё время, ничтожество! - грубо, чуть ли не крича, сказал отец. - Ты убийца, ты убил мою тётю, тётю Диану! - орал истошным голосом Тревис, захлёбываясь слезами, - Я всё теперь знаю, я всё видел! Ты убил её! Ты, скорее всего, и маму тоже убил! Я ненавижу тебя! Ненавижу! Ты не человек! Ты ирод! Ты тиран, убийца! Чтоб ты сдох, гад! Ты мне больше не отец! Думаешь, вырасту, стану таким же? Вступлю в твой ёбанный культ? - блондин уже окончательно зарыл весь страх, давая эмоциям высказаться, - Не дождёшься, гандон! Я не буду убивать людей! Ты сволочь! Сдохни! В ответ было молчание, после чего Кеннет сбросил звонок. Тревис продолжал громко рыдать, бросив телефон со всей силы об стенку. "Здесь нельзя оставаться, он убьёт меня", - думал он. Ноги сильно тряслись от вернувшегося коварного страха и не хотели идти. Но блондин нашёл в себе силы встать. Он поплёлся к коридору, попутно вытирая всё ещё идущие слёзы. Без куртки, он открыл дверь и быстрым шагом направился в сторону аппартаментов, ускоряя темп, а потом и вовсе побежал. Чувство холода в это время было чем-то незначительным, стояло на последнем месте, страх сейчас управлял всем телом, заставляя забыть о сильном морозе и бежать, не оглядываясь. Он уже не помнил, как дошёл до квартиры Салли, только отчётливо видел, как дверь открыл Генри, и Тревис упал без сил прямо на него. Блондин очнулся, чувствуя, что укрыт чем-то теплым и мягким. Рядом стояли взволнованные Фишеры, смотря на него. - Тревис, наконец-то ты очнулся, - более облегчённо сказал Сал, беря руку брата в свою, - Что случилось? Фелпс некоторое время вспоминал, как он здесь оказался, и что вообще произошло. Как только воспоминания нахлынули, по щекам снова покатились горячие слёзы, которые он пытался скрыть, отведя лицо в сторону. Но Салли уже понял, что его брат плачет. Голубоволосый обнял его, последний прижался к другу и уже не сдерживал порыв эмоций, тихо схлипывая. Генри решил, что лучше оставить их одних и ушёл в другую комнату, дав братьям поговорить. Просидев некоторое время в обнимку с Фишером, Тревис уже немного успокоился и был готов нормально всё рассказать. - Сал, мой отец убийца... - начал он, опустив взгляд. - Почему? - сделал удивлённый вид Салли. - Я ради интереса полез смотреть его вещи. И нашёл фотографии с какими-то культистами, на некоторых были мертвые люди, которых принесли в жертву. А мой отец был в той маске с головой собаки. Я набрал его номер и высказал всё что думаю о нём. Сал, он убил твою маму, это был он. Всё сходиться. Это именно мой отец ходил к Генри и угрожал ему. Он хотел убить тебя, а получилось не так, как хотел. Потом вы уехали из Нью Джерси, и отец не знал, где тебя искать. Это большое совпадение, что он переехал в тот же город, - после своего повествования Тревис закрыл лицо руками. - Тревис, не плачь. Всё будет хорошо. Мы переживём это, - Салли крепко обнял брата и поцеловал его в щеку. Он так делал очень редко, только при самых тяжёлых моментах, когда прикосновения важнее слов и понятнее. Фишер улыбнулся ему сквозь поступающие слёзы, что сделал и Фелпс. - Я верю, тебе Сал. Ты для меня самый родной человек. Я доверяю тебе, - смотрел на брата полными надежды глазами блондин. - Вот и хорошо. Знаешь, тебе нужно отдохнуть. Ты ведь упал без сознания, помнишь же? - Да, помню. - Отдыхай тогда, я на диване посплю, - голубоволосый собирался уйти. - Стой, останься со мной, пожалуйста. У меня точно кошмары будут. А я не хочу проснуться ночью один, - сделал жалостливое лицо Тревис. - Хорошо, раз ты так хочешь. Я не против. Фишер стал одевать пижаму и, выключив свет, лёг рядом с братом. Они болтали до полуночи, пока не заснули. В такие моменты Тревису казалось, что Салли единственный человек на земле, которому можно всё доверить и выговориться. Именно он всё всегда поймёт и даст совет. Ларри, конечно, тоже умеет поддерживать, но у Сала это получается лучше, наверное из-за того, что они с ним братья. Как Фелпс и думал, ему снились всякие ужасы. То отец с той маской стреляет в него из ружья, то как будто тётя Диана приходит к нему в виде призрака. Один раз он проснулся и стал обнимать Фишера. Блондин всегда так делал с Джонсоном, когда просыпался из-за очередного кошмара. Голубоволосый же не спал и чувствовал прикосновения, краснея и пытаясь отстраниться. Но Тревис стал уже гладить его плоский живот под пижамой и спускаться к паху. Салли весь смутился и приближался к краю кровати, пока не грохнулся с шумом на пол. Фелпс очухался и понял, что ласкал далеко не Ларри, как бы сильно он этого не хотел. - Сал, прости, пожалуйста, я забыл, что это ты. Из-за меня ты теперь упал, - пытался извиниться Тревис. - Да всё отлично, на полу даже удобнее, я, пожалуй, лягу там. А ты спи на постели, - голубоволосый не хотел больше повторить тот момент и, взяв подушку с одеялом, лёг на пол. На следующий день братья всё таки не напоминали про вчерашний инцидент, всё равно это было не специально. Все трое завтракали, и Тревис рассказывал Генри, почему он пришёл вчера ночью в слезах. Услышав историю про Диану, по щеке мужчины покатилась слеза, которую он быстро смахнул, не желая показывать кому-то свои эмоции. Фишер старший никогда не смел плакать при людях, он считал, что это не по-мужски. Но при этом он нормально относился к другим мужчинам, которые не скрывали слёз. - Знаешь что, Тревис, оставайся жить у нас. Ты мой племянник, я был бы рад, если ты будешь жить здесь, - предложил мужчина. - Спасибо больше. Я очень вам благодарен, - искренне сказал блондин. Как же хорошо, когда есть люди, на которых можно положиться, можно доверить даже собственную жизнь. Пусть даже их не так много, но они есть. И именно эти люди становятся нам роднее даже родителей. Они как спасательная веревка в глубине пещеры, из которой самому никак не выбраться. Они греют душу и заставляют верит во что-то светлое, надеятся, радоваться жизни. Они даже просто делают тебя счастливее.