Я больше не испытываю к тебе отвращения, я испытываю любовь.

Новогодние каникулы неимоверно пролетели, беспощадно отнимая счастливые моменты, но оставляя воспоминания. Этот промежуток Тревис провёл с Салли. Они играли в снежки, лепили снеговика, пили по вечерам какао, укутавшись в мягкий теплый пледик, смотрели новогодние фильмы. Вообщем, новогоднее настроение окружало их все эти дни, заставляя на время забыть про всё плохое и окунуться в мир Рождества. Ларри не звонил, не писал, не пересекался с ним. Только чуть ли не каждый день на подоконнике появлялись разные подарки. То конфеты, то несколько пачек чипсов, то даже небольшой плюшевый пёсик, который теперь красовался среди двух подушек его постели. Тревис тоже оставлял что-нибудь в подарок. Но в школе передачки закончились. Эти двое переглядывались все уроки, незная, что предпримут дальше. Ими овладела неизвестность от того, что будет потом. Они не замечали ни звонков на урок, ни голоса учителя, ничего, кроме друг друга. Казалось, что всё вокруг просто исчезло, оставив только их для постоянных переглядок. После последнего урока Тревис пошёл в туалет. Стоя около раковины, он почувствовал, что чьи-то руки закрывают ему глаза с намёком, чтобы он отгадал. - Эм, Сал, ты? - с неуверенностью произнёс блондин, ожидая правильного ответа. - Какой-то ты не догадливый сегодня, - весело сказал Джонсон, убирая руки. Фелпс повернулся и увидел его. Того, кого хотел видеть всё это время, которого желал каждой клеточкой своего тела. И опять те же глаза, которые заглядывают прямо в душу, знают всё о его мыслях, читают по глазам его желания. И этот дурманящий запах одеколона и сигарет, только более дешёвых, видимо из-за спущенных денег на сладости. Но и это не убавляло желание прильнуть к губам Джонсона. Он стоял, улыбаясь легкой улыбкой, которая выражала некую неуверенность. Он совсем не изменился, разве что похудел на несколько килограммов, о чём говорят ещё более заметные скулы. Но он всё такой же, чувствующий некоторую вину за содеянное и любящий его всем сердцем. Тревис хотел сдержать себя и не показать эмоций, но через несколько секунд проиграл сам себе, крепко обняв Ларри, чего последний давно ждал. - Прости меня, я не парень, а истеричка, - виновато говорил Фелпс, прижимаясь к груди Джонсона. - Тебе не за что извиняться, это всё из-за меня произошло, - патлатый обнимал любимого, шепча, - Я скучал. - Ты не один скучал, - блондин поднял голову и взглянул в глаза Ларри, ожидая поцелуя. Не стоило долго ждать, шатен уже коснулся губ Фелпса. Они голодно целовались, делая это уже не слишком нежно, желая заполнить промежуток, когда не были вместе. Но всё равно это было также страстно, как и всегда. Джонсон сильнее покусывал губу, хищно водя рукой по талии, спускаясь к бёдрам и сжимая упругие ягодицы. Тревис старался как можно сильнее прижаться всем телом к Ларри, возбуждаясь от близости. Но в коридоре слышались шаги, приближающиеся к туалету. Прятаться в кабинку и целоваться там было бы неудобно, поэтому они вышли. Ларри был немного зол, что им помешали, взял за руку Фелпса, и они шли домой. Подходя к аппартаментам, Тревис остановился. Джонсон лишь молчаливо вопросил его взглядом. - Твоя мать же дома? Мне некомфортно целоваться, когда она за стеной, - объяснил блондин. Ларри лишь улыбнулся и повёл парня за здание. Обойдя его, Фелпс увидел домик на дереве, который показывал ему Сал, когда они гуляли, но не залезали внутрь. - Ты лезь первый, я за тобой, - сказал патлатый, будто бы боясь, что его любимый убежит. В домике было прохладно из-за его тонких стенок, но под пледом, который лежал на диване, самое то. Тревису некогда сейчас было рассматривать интерьер, потому что Джонсон повёл его на диван. Заниматься любовью в такой обстановке было бы опасно для здоровья, поэтому сегодня они ограничаться просто поцелуями. Ларри посадил Фелпса себе на колени и начал стягивать с него футболку. Но блондин заявил: - Нет, сегодня активом поработаю я. Шатен был не против, наоборот, даже пошловато улыбнулся и снял верхнюю одежду. Тревис дал понять, чтобы тот лёг, а сам был сверху. Ключицы Джонсона из-за его так называемой диеты выпирали более заметно, что нравилось Тревису. Он оставлял на них лёгкие метки, покусывал. На очереди была шея, на которой прошлые следы уже исчезли, и Джонсон с нетерпением ждал, когда Фелпс поставит новые, что последний и стал делать. Блондин делал все нежно, но долго, наслаждаясь моментом, будто бы думая, что они видятся последний раз. Для разнообразия он прикусывал тонкую кожу, от чего патлатый постанывал. Ларри не терял времени, он уже досконально изучил руками тело Тревиса, заметив изменения. - Ты поправился. Видимо, конфеты пошли на пользу, ты теперь не такой тощий, - улыбнулся он. - Это типо намёк, что мне надо похудеть? - как всегда, не понимая, к чему ведёт Ларри, спросил Фелпс. - Нет, дурачок, это намёк, что мне нравится, когда есть за что обнять, а не прижимать к себе скелет. Я был бы даже не против, если ты ещё поправился, всё равно тощий. - Я тебе не мясокомбинат, чтобы меня откармливать! Сожрать хочешь? - шутя спросил блондин. - Сожрать это не для меня. Но могу отжарить с каждой стороны до румяной корочки, - металист залился смехом. "У тебя даже смех красивый" - подумал Тревис с ухмылкой на лице. Как же он скучал по этому пошляку с его тупыми шутками, которые Фелпс почему-то любил. Он лёг рядом, вплотную прижавшись к тёплому телу Джонсона и обняв его. - Ты чего, устал работать? Плохой из тебя актив, - Ларри вопросительно посмотрел на него, ухмыльнувшись. - Давай просто полежим рядом, я хочу тишины, - устало сказал блондин, зевая. Патлатый ничего не ответил, видимо согласился. Он укрыл себя и любимого пледом, и они молча лежали в обнимку. Через несколько минут Тревис уже мирно посапывал. "Везёт же некоторым, сразу засыпают, а не мучаются по несколько часов, ища удобную позу для сна", - мыслил про себя Джонсон, завидуя, что Фелпс так быстро вырубился. Через полчаса мир сновидений забрал и его. Но блондину снились далеко не пони, скачущие по радуге. Он стоит за городом, на какой-то поляне, вокруг деревья. И в метрах так десяти он видит женщину, очень похожую на Диану, а рядом маленький мальчик с голубыми волосами. Это Салли в детстве? Но тут он почему-то без шрамов. Маленький Фишер гладит собаку и радуется, о чём говорит его счастливая улыбка. Мать, видимо, разделяет радость с сыном и улыбается вместе с ним. Но внезапно женщина заслоняет собой Сала, и её пронзает выстрел, причём не только её, и Фишера тоже. Она истекает кровью, а сын просто упал в обоморок от болевого шока. Фелпс посмотрел в то место, откуда был выстрел. Там стоял человек, у которого на голове маска собаки, а одет он в чёрное одеяние, похожее на длинный плащ, который закрывает всё тело. Внезапно этот человек обернулся и направил ствол на него. Тревис проснулся в холодном поту и весь дрожащий. Рядом спал Джонсон, но он тоже пробудился, заметив, что любимый привстал. - Тревис, что с тобой? - испуганно спросил он, обнимая Фелпса. - Ларри, мне страшно... - дрожащим голосом проговорил блондин и прижался к патлатому. - Ты кошмар увидел, что-ли? Не бойся, я рядом. Вот это ты холодный, пошли домой, - шатен одел на парня свою толстовку. - Не хочу, давай останемся здесь, пожалуйста, - всё ещё продолжал дрожать Тревис. - Темнеет, мы не можем остаться. Подует ветер, и заболеем. Здесь и так холодно. Джонсона было бесполезно отговаривать, наши возлюбленные одели куртки и пошли к аппартаментам. Придя в квартиру, они встретили Лизу, которая была удивлена, что сын так поздно пришёл. - Вы где были? - строго спросила она. - Мы в домике заснули. Мам, ты же не против, если Тревис у нас останется? - не замечая строгости матери, спокойно спросил патлатый. - Не против, конечно. Только больше не проводите там время, пока зима. Заболеете ещё. Будете чай с малиновым вареньем? - Лиза как всегда не забыла про чай. - Я буду, - ответил блондин. Попив чаёк и согревшись, они пошли в комнату. Голубки сразу легли спать и отложили ласки на следующий день. - Может, скажешь, что тебе приснилось такого? - приятным шёпотом спросил Ларри. И Тревис всё рассказал. И про историю, что они с Салли братья, о чём Джонсон уже знал, и про историю Дианы, и про сон. - Это реально жесть, - сказал патлатый, - Но знай, что пока я с тобой, тебе ничего не угрожает. - Спасибо, - блондин обнял любимого, - Только давай пока не будем говорить о нашем примирении. Я боюсь, что слухи разлетятся. - Хорошо, зай, - Ларри уже давно хотел называть так Тревиса, и тот был, видимо, не против.