Wrong

Полгода спустя. Минуту назад Кацуки получил сообщение от Шото. На присланной фотографии не было видно лица. На ней были изображены скованные наручниками руки, голый торс и твёрдый член, прижимающийся к животу. Спутать было нельзя — это тело Тодороки. Бакуго в миг прошибло возбуждением. Это была прямая и откровенная провокация, на которую он с радостью собирался поддаться. Медлить дальше он не собирался. Сорвавшись с места, Кацуки прихватил пару презервативов и ломанулся на пятый этаж. После окончания занятий Шото всучил ему маленький ключ и попросил подержать у себя немного. Просьба была сомнительной, но он согласился, и теперь понимал, для чего предназначались ключи. Для чёртовых наручников, которыми Тодороки сковал себя. Прямо сейчас он лежал в своей комнате, весьма ограниченный в движениях, и ждал. Бакуго уже давно понял, что у его омеги был фетиш на подчинение и лёгкую боль. Шото нравилось получать шлепки и укусы, нравилось, когда Кацуки хватал его за запястья и властно прижимал их к кровати. Поэтому увиденное на фотографии не повергло в шок, но всё равно удивило. Они ещё не использовали никакие посторонние предметы в сексе. Ворвавшись в комнату, Бакуго замер. Он сильно поторопился с выводами, когда думал, что готов к тому, что увидит. Лёжа на боку, полностью обнажённый Тодороки извивался на футоне и тихо мычал. Не только его руки были скованы. Наручники так же были и на его лодыжках. Как только он перевернулся на спину, чтобы посмотреть, кто вошёл, Кацуки увидел самый настоящий кляп. Красный шарик не давал Шото сомкнуть губы. Тонкие ремешки были закреплены на затылке. От мысли, что дверь в его комнату была открыта и кто угодно мог сюда войти стало дурно. Щёлкнув замком, Бакуго снял с себя футболку, уверенно подошёл к футону и опустился рядом. Раньше он не находил в себе стремление подчинить партнёра в постели, но должен был признать, что ощущение такой власти над своим омегой завораживало. — Конфетка, — переметнув колено через бедро Тодороки, он навис сверху и жадно провёл ладонями вдоль всего торса. — Хочешь, чтобы я был грубым? Шото не мог ответить, но закивал и в этот же момент прогнулся, запрокидывая голову назад. Он сдавленно мычал и пытался двигать бёдрами. Тело извивалось, словно его било слабыми разрядами тока. Кацуки не сразу понял, чем была вызвана такая реакция, пока не догадался просунуть руку между ног омеги. Он безошибочно нащупал основание вибрирующего плага. — Какая же ты сучка. Тебе не хватало моего члена? — усмехнулся Бакуго и шлёпнул омегу по бедру. Тодороки протяжно замычал и попытался перекатиться на бок, но альфа крепко сжал его бёдра своими ногами. — Будешь делать то, что хочу я? — уточнил Кацуки. Он совершенно не хотел держать контроль над ситуацией, ему хотелось забыться и трогать, кусать, измываться над желанным телом, но он не хотел перейти границу. Им следовало заранее обсудить правила, а не нырять в это так спонтанно. Шото снова закивал. Его совсем повело. Может быть, он развлекался с вибратором уже приличное количество времени. Между ног у него было очень мокро, бёдра испачкались в естественной смазке. Это подбило Кацуки к более активным действиям. Свободной рукой он схватил Тодороки за ляшку, а второй медленно потянул плаг назад. Тот протяжно замычал, широко раскрыв глаза, и попытался схватить Бакуго за руку. — Лежи спокойно, детка, — хрипло произнёс он, перехватил наручники и прижал руки Шото к его груди. — Ты пообещал слушаться меня. В голове Кацуки не осталось ни одной пристойной мысли. Он снова потянул вибрирующую пробку назад, чтобы оценить её размер. Его омега не затихал, но теперь старался меньше извиваться и не дёргать руками. Его доверие и покорность завораживали и побуждали дать ему всё, что он хочет. Выяснилось, что размер плага был не больше пальца, но мощность вибрации была внушающей. Шото шумно выдохнул, как только из него вынули игрушку и перестал стонать. Теперь он выжидающе смотрел на Кацуки и ожидал его следующих действий. Тот не заставил себя ждать и резко вставил плаг обратно. От неожиданности Тодороки резко выгнул спину и протяжно заскулил. — Бля, ты лучший, — восхищённо произнёс Бакуго. Наклонившись, он впился губами в маленький тёмный сосок и втянул его в рот. Одновременно с этим действием огладил влажную промежность омеги, несильно сжал в руке его член и принялся медленно надрачивать. Второй рукой Кацуки щупал бёдра и задницу Шото, будучи уже не в состоянии прекратить трогать его. — Так хочу тебя, Шо. Только тебя, — прошептал он и прижал губы ко второму соску, облизывая и посасывая. — Такой красивый и послушный. Ты такая хорошая сучка. Мне так нравятся твои звуки. Ты не можешь сдержаться, чтобы не стонать, да? Даже с кляпом продолжаешь мычать. Тодороки кончил ему в руку. Наслаждение отразилось на его лице, всё тело дрожало в оргазме, а кулаки были беспомощно сжаты. Игрушка продолжала вибрировать в нем, но Бакуго не спешил её вытаскивать. Однако, он потянулся к ремешку кляпа, чтобы расстегнуть его. Он намеренно вынимал красный шарик издевательски медленно, затем вдруг вставил его обратно, наблюдая за ошалелым взглядом омеги. Наигравшись, он всё-таки вытащил кляп и отложил в сторону. — Кацуки, — хрипло произнёс Тодороки, но тут же оказался заткнут поцелуем. Он несдержанно стонал прямо в поцелуй, потому что игрушка продолжала вибрировать внутри него. Кацуки не давал Шото передохнуть и шарил руками по его телу, жадно щупая всё, до чего мог дотянуться. Разорвав поцелуй, он спустился ниже, чтобы прижаться губами к тонкой шее. — Отсосёшь мне, конфетка? — Бакуго прошёлся пальцами по рёбрам омеги, хорошо осведомлённый о его слабости в виде щекотки. — Не делай так, — попросил Тодороки, извиваясь ещё сильнее. — Попроси, — усмехнулся Кацуки, продолжив щекотать его. — Пожа-ах-луйста, — Шото вскрикнул и попытался перевернуться на бок, чтобы уйти от прикосновений. — Кацуки, хватит. Не мучай меня. — Но ты ведь для этого и позвал меня, Шо, — Бакуго оскалился, но всё же перестал щекотать омегу. — Поднимись и сядь на колени. Выполнить эту просьбу со скованным лодыжками и запястьями оказалось не очень-то просто. Тодороки попытался подняться и чуть не свалился обратно. От падения его удержала крепкая хватка Бакуго. Следующим препятствием стала вибрирующая игрушка. От каждого движения она смещалась внутри, и Шото практически обвис на руках своего альфы. — Постарайся для меня, детка. Заставь меня кончить, — Кацуки всё-таки помог омеге подняться и принять сидячее положение. — Она падает, — простонал Тодороки. Было очевидно, что он говорил об игрушке внутри себя. В таком положении она выскальзывала из него из-за своих маленьких размеров и обилия естественной смазки. Ему едва удавалось сидеть ровно. — Сожми её, — скомандовал Бакуго и поднялся на ноги, чтобы спустить свои штаны и бельё. — Сможешь удержать её внутри, пока будешь сосать? Его член уже стоял. Кацуки приспустил штаны с бельем, и крепкий, немного влажный от смазки ствол выскочил прямо перед лицом Шото. — Да, — ответил тот, хотя было видно, что он сомневался в успехе затеи. Для того, чтобы удержать равновесие, Тодороки вцепился обеими руками в ногу своего альфы. В таком положении он не мог помочь себе руками, и попробовал взять член в рот только с помощью губ. За последние полгода он неплохо поднатаскался в умении делать минет, но сейчас ему всё равно было тяжело. Вибрация в заднице сильно отвлекала от процесса и не давала сосредоточиться, но Бакуго было достаточно его стараний. — Умница, Шо. Чтобы его омеге было легче, Кацуки несильно сжал его волосы и принялся насаживать на свой член, без фанатизма, позволяя брать только половину. Внимание Шото было приковано к игрушке, но он старался расслабить челюсть и горло, сжимал губы и давал пользоваться собой. — Такой ахуительно горячий, — прошептал Бакуго. — Ты потрясно выглядишь, детка. Тодороки застонал прямо с членом во рту. Он приходил в экстаз от любой похвалы в постели, кончал, когда альфа шептал ему на ухо, как он хорош. Кацуки безумно нравилось бить по его фетишу. Шото едва удавалось сидеть на коленях из-за скованных лодыжек, но и не думал отстраняться. Член скользил между влажных губ. Во рту Тодороки было приятно жарко и мокро, и Бакуго обожал минеты от своего омеги. Оргазм накрыл тело знакомым удовольствием, разливая по венам приятную истому. Кацуки постарался вовремя отстраниться, и большая часть спермы попала на лицо Шото. — Кацуки, — просяще протянул он. Его твёрдый член прижимался к животу, он отпустил ногу своего альфы и пошатнулся в бок. — Вытащи её. Не могу больше. — Быстро ты сдался. А если бы я не вытаскивал кляп? Опустившись на колени, Бакуго подхватил омегу и помог ему лечь на живот. Тому пришлось согнуть скованные руки в локтях и положить на них голову. Кацуки провёл ладонью от шеи до поясницы, оглаживая напряжённые мышцы, перескользнул на ягодицы и сжал обе половинки в ладонях. — Кацуки, — снова позвал Тодороки и задрожал. — Что ты хочешь, Шо? — схватив за кончик плага, он ловко вытянул его и отложил в сторону. — Сделай это языком, — попросил Шото и попытался раздвинуть ноги. Получилось только развести колени, но с трудом. — Перестарался с мощностью вибрации? Я рассчитывал трахнуть тебя сегодня, — показательно разочаровано произнёс Кацуки, но все равно наклонился, чтобы тут же прижаться губами к пульсирующему и мокрому сфинктеру. Тодороки весь подался назад и попытался подняться на колени, чтобы оттопырить задницу навстречу ласкающему языку. После твёрдой игрушки он по-настоящему расслабился и тихо стонал от наслаждения. — Я люблю тебя, — простонал Шото. На секунду Кацуки прекратил двигать языком внутри омеги и крепче сжал его задницу. Это были первые слова любви, которые он услышал от Тодороки, хотя ситуация не особо располагала к признаниям. — Ты любишь мой язык, конфетка, — усмехнулся Бакуго, отстранившись, и тут же приник обратно. — Пошёл ты, — на выдохе произнёс Шото и сильнее вжался задницей в лицо своего альфы. Больше Кацуки не стал его дразнить и активнее задвигал языком. Его омега уже был на пределе и с криком кончил, пачкая простынь в своей сперме. — Я тоже тебя люблю, шлюшка, — Бакуго вытер смазку с лица кистью руки и перевернул Тодороки на спину. Тот выглядел совершенно невменяемо, но был довольным. Вытащив из кармана ключ, Кацуки отстегнул наручники сперва с лодыжек, затем освободил руки Шото. Устроившись рядом, он обнял омегу и прижал к себе. — Когда обзавёлся новыми вещами? — поинтересовался Бакуго. — Попросил Фуюми зайти со мной в секс-шоп, — лениво отозвался Тодороки и устроил голову на плече альфы. — Наручники выглядят настоящими. — Нашёл их у отца. — Ебать. Будешь моим парнем? — Дважды? — Да, блять. Будешь моим омегой дважды? — Я подумаю. Щипнув Шото за бедро, Кацуки обнял его крепче. Он был готов предлагать своему омеге встречаться хоть каждый день.