На крыльях ангела

      Второе впечатление Гарри (первое было на платформе 9 и 3/4) о Молли Уизли заключалось в том, что он никогда, никогда не хотел быть объектом её гнева на протяжении всей своей жизни. Гарри с широко раскрытыми глазами наблюдал, как Рон и Близнецы, казалось, сжимались, когда их мать рвала и метала.       - Вас могли убить! - она сердито закричала на них, по-видимому, либо не понимая, либо не заботясь о том, что она три раза уже сказала о разных вариациях одного и того же. Наконец она повернулась к Гарри, который отступил на шаг, когда внимание внезапно обратилось на него.       - Я очень рада тебя видеть, Гарри, дорогой, - ласково сказала она. - Заходи и позавтракай.       Внезапный переход от ярости к легкой улыбке честно обеспокоил Гарри на мгновение, когда он изо всех сил старался не пялиться в спину рыжеволосой женщины. Он повернулся, чтобы посмотреть на Рона, чтобы получить инструкции, и его такой же рыжеволосый друг только пожал плечами и улыбнулся ему.       Гарри удивился рассудку семьи его друга. Не то чтобы он не был благодарен за спасение, потому что он действительно был благодарен, но кто в здравом уме сознательно сделает что-то, что рассердит эту женщину? Никто в здравом уме, никто.       Наверное, внутри Норы было красивее, чем снаружи. Стены вокруг них светились, и каждый объект, казалось, излучал своё свечение в довольно потрескавшейся комнате, которая, очевидно, была кухней. Гарри с трудом удерживался от того, чтобы не расспрашивать обо всех предметах, и вместо этого просто смотрел на них. Казалось, весь дом сразу приветствовал его, и Гарри почувствовал безумное желание поприветствовать его в ответ.       Что было странно, потому что как вы поприветствуете дом?       Миссис Уизли ходила по кухне, как профессионал, готовила завтрак, продолжая ругать своих детей. Фред и Джордж оба неловко ерзали на своих местах, в то время как Рон выглядел более чем немного смущенным продолжением гнева своей матери. Гарри очень сомневался, что когда-либо раньше у него были такие неприятности с суровой женщиной.       - Я не виню тебя, дорогой, - заверила она его, когда начала складывать еду на его тарелку. От запаха сосисок и яиц у него потекли слюнки, и Гарри пришлось сдержать шок, когда миссис Уизли начала намазывать маслом тост за него.       Фред и Джордж отстаивали свое дело, но двенадцатилетний мальчик уже мог сказать, что их мать не верила их заявлениям о голоде и решётках. Гарри не был уверен, был ли он благодарен за это; с одной стороны, ему не нужно было объяснять, как его родственники обращаются с ним, с другой стороны, Гарри также будет вынужден вернуться к ним следующим летом...       Его мысли были прерваны появлением маленькой рыжеволосой девушки, которая стремительно вошла на кухню, взвизгнула и исчезла. Гарри в шоке уставился на то место, где она была.       - Джинни, - объяснил Рон. - Она всё лето говорила о тебе. Думаю, она хочет твой автограф.       Гарри тупо посмотрел на него, фиксируя информацию. Младшая сестра Рона была влюблена в него?       Эта мысль была также прервана появлением другого Уизли. Когда миссис Уизли начала читать лекции мистеру Уизли, Гарри пришлось бороться, чтобы удержаться от смеха, поскольку патриарх семьи, казалось, становился все более и более взволнованным с каждой секундой.       Это был лучший завтрак, который когда-либо был у Гарри.

***

      Дни, проведенные в Норе, быстро становились лучшими воспоминаниями Гарри на сегодняшний день. Семья Уизли была ему по душе, и Гарри был очень благодарен за гостеприимство, которое они проявляли. Рон даже освободил ему место в своей комнате, к большой радости Гарри. Близнецы, казалось, сделали своей личной миссией научить его искусству причинения вреда (включая Рона, конечно), и многие из их выходок заставили Гарри смеяться несколько часов спустя.       Джинни всё ещё стеснялась говорить с ним, но Гарри всё же удалось сказать девушке несколько слов, прежде чем она настолько взволновывалась, что сбегала из комнаты. Это был медленный прогресс, но одобрительные взгляды всех её братьев стоили того, не говоря уже о тех нескольких случаях, когда Гарри умудрялся скрыть от нее своё присутствие, Джинни, как оказалось, имела злой язык, когда расстраивалась из-за своих старших братьев.       Перси также, наконец, удалось выйти из своей комнаты через несколько дней после того, как Гарри остановился у них. Не потребовалось много времени, чтобы понять, что Перси и Близнецы были полной противоположностью друг другу и решительно не ладили из-за этого, и что-то в Гарри яростно протестовало против драки, которую они вели за две недели до начала школы.       Оглядываясь назад, вероятно, было бы лучше, если бы он не использовал для них разбавленную муку, поскольку Близнецы воспользовались возможностью, чтобы обнять смеющихся наблюдателей и разнести беспорядок. Однако выражение их лиц на знаки «Объект один» и «Объект два», которые Гарри приклеил к их спинам, того стоило. Перси получил свой собственный знак с надписью: «Супер-гений, префект, переходи ему дорогу на свой страх и риск».       Это было очевидно для всех, кто это увидел. Рон никогда раньше даже не пытался разыграть своих братьев, а Джинни была слишком занята, скрываясь от Гарри большую часть времени, чтобы устать от споров. Мистер Уизли провел добрые два дня, смеясь каждый раз, когда один из близнецов находил муку в новом месте на себе, в то время как миссис Уизли изо всех сил старалась быть строгой, но её заставали за хихиканьем, когда она думала, что никто не слушает.       Близнецы, однако, не собирались отпускать шутку (и были взволнованы тем, что кто-то на самом деле их разыграл) и привлекли удивленного Перси для мести. Гарри мог сказать, что Перси полностью знал, что сделал Гарри, но не сказал ни слова, поскольку последовала война розыгрышей.       К тому времени, когда война розыгрышей сошла на нет, остались только розыгрыши, которые ещё не были начаты, с требованием жертв. Когда пришло письмо из Хогвартса, дети Норы не были уверены, кто был более доволен; они за возвращение в Хогвартс или мистер и миссис Уизлиз за перерыв, который предоставит новый учебный год.

***

      К счастью, Рон вовремя вспомнил, что Гарри никогда раньше не использовал дымоходную систему. Вместо того, чтобы заставить его учиться на собственном опыте и, вероятно, где-то в конечном итоге потеряться, миссис Уизли послала всех своих детей и вошла с ним в камин, чтобы он мог учиться на собственном примере.       Принимая во внимание множество разных путей, которые могли бы произойти, если бы Рон не указал на опасности (благослови его рыжеволосого друга), Гарри обнаружил, что быть выплеванным в Дырявый котел, покрытым сажей и ударившись о стену паба, было наименьшим из того, что могло случиться.       Глядя на восемь озабоченных лиц семи рыжеволосых и одного бармена, Гарри понял, что, вероятно, это было ненормальным, когда людей так выплевывали, учитывая также тот факт, что миссис Уизли, которая была с ним, была полностью очищена от копоти и была в порядке. Гарри решил, что система камина просто ненавидит его, а также пришел к выводу, что это было взаимное чувство.       - Ты в порядке, парень? - спросил Том, помогая сбитому второкурснику подняться. Остальные в баре тоже с удивлением смотрели на них.       - Никогда раньше не видел, чтобы камин с кем-то так поступал, - весело прокомментировал бармен. - Лучше всего придерживаться перемещений и портключей, я бы сказал. С камином не стоит связываться, если он уже так тебя выплевывает.       - Спасибо, - сказал Гарри, принимая руку. Болезненная пульсация его спины и ног была проигнорирована в пользу болящей головы. Двенадцатилетний мальчик поднес одну руку к виску, вздрогнув, когда она снова запульсировала.       Том сочувственно посмотрел на него и жестом показал, чтобы он следовал за ним, когда бармен повернулся к тому бару.       - Зелье от головной боли не будет лишним, а, парень?       Гарри благодарно кивнул, когда сел за барную стойку, и ему вручили открытый флакон с зельем. Закрыв глаза и взяв себя в руки, Гарри залпом выпил довольно мерзкую смесь. Его головная боль сразу стала исчезать, и он облегченно вздохнул.       - Спасибо, Том, - поблагодарил он человека.       - Нет проблем, - заверил его бармен. - Я держу их под рукой для таких случаев. Ты удивишься, сколько пьяных волшебников вылетают из камина после того, как произнесут неправильное название.       Том подмигнул ему, когда один из нынешних покупателей испустил смущенное ворчание в ответ на комментарий недалеко от них.       Оттуда они направились в Гринготтс. Белокаменное здание было таким, каким его запомнил Гарри, за исключением почти ослепляющей белой ауры, окружавшей это место. Гарри моргнул, когда он подошел к зданию, и аура вспыхнула ему навстречу, подобно тому, как Нора отреагировала на него, когда он впервые появился. Гоблин, стоявший на страже, потрясенно взглянул на него, по-видимому, также способный видеть ауру вокруг вещей.       Гарри собирался спросить гоблина о странном происшествии, но миссис Уизли уже начала толкать его вперед в большое здание, нависшее над ними.       - Пойдем, дорогой, - сказала миссис Уизли, когда его втолкнули в ожидающее здание. - Лучше всего, чтобы мы успели сделать как можно больше.       Но этого не произошло. Как только Гарри подошел к столу после того, как Уизли переместились к тележке, чтобы ждать его, кассирский гоблин недоверчиво посмотрел на него и на ключ, прежде чем прояснить голос.       - Гринготтсу пойдет на пользу, если вы встретитесь с менеджером по работе с клиентами семьи Поттеров, - хрипло сказал кассир. Гарри в шоке уставился на гоблина (он или она?).       А как насчет Уизли? - спросил он, теребя нижнюю губу. - Я не могу просто исчезнуть без их ведома!       Гоблин внимательно посмотрел на него, прежде чем кивнул, когда принял решение.       - Каменный Кулак проинформирует семью Уизли о вашем местонахождении, мистер Поттер. В наших интересах, чтобы вы и менеджер по работе с Поттером встретились сейчас, а не позже, - он выглядел неохотно несчастным, признав это, но жестом велел Гарри следовать за ним.       Честно говоря, Гарри не смог бы найти офис менеджера по работе с клиентами самостоятельно, даже если бы ему дали карту и он находился всего в нескольких футах от двери офиса. Вся внутренняя часть банка была такой же яркой и вызывала головную боль, как и снаружи, и всё, на что он смотрел, светилось странным светом, когда он пытался различить какие-либо отличительные черты, которые позволили бы ему понять, где он находится.       - Мистер Поттер здесь, чтобы увидеть вас, менеджер по работе с клиентами Крюкохват, - сказал кассирский гоблин двери. Прежде чем Гарри успел задуматься об этом, указанная дверь распахнулась, и его чуть ли не втолкнули внутрь, прежде чем кассир повернулся и направился обратно в главный вестибюль.       - Мистер Поттер, - гоблин, которого Гарри запомнил, звали Крюкохват, гоблин, который забрал его в его хранилище годом ранее. - Я не ожидал, что вы...        Крюкохват замолчал и стал пристально смотреть на него.       Гарри моргнул, когда лицо гоблина исказилось пародией на насмешку и вздрагивание.       -Это неожиданно, - пробормотал гоблин про себя, оглядывая Гарри. - Тем не менее, я не вижу достаточно присутствия, которое я должен. Скажите мне, мистер Поттер, испытывали ли вы что-нибудь странное в последнее время?       Гарри посмотрел на гоблина, собираясь покачать головой «нет», но остановился. Странно? Ну, он чувствовал себя не в себе с тех пор, как очнулся на той поляне с Хоуп. Голос, который иногда комментировал, тоже появился примерно в то время... почему он не мог вспомнить, как шёл на поляну?       - Судя по тому, как вы колеблетесь, я предполагаю, что ответ на мой вопрос - «да», - Крюкохват ухмыльнулся. - Тем не менее, вы не проявляете никаких признаков одержимости или физических изменений. Поэтому остается вопрос, что именно в вас изменилось.       - Изменилось? - наконец спросил Гарри, его голова болезненно пульсировала, когда голос снова дал о себе знать. ( «Восстановились», - прошептало оно. - «Мы восстановились». ) «Что восстановили?» Гарри задумался, но ответа на его вопрос найти не удалось.       - Я не знаю, - признался он ожидающему гоблину.       - Подобные ситуации необычны, но не редкость, - ухмыльнулся Крюхват, когда он говорил. Гарри начал думать, что насмешки были обычным выражением гоблинов, учитывая, сколько из них это делали. - В интересах сохранения целостности нашего банка мы разработали ритуал, который будет обнаруживать любые злонамеренные изменения в клиенте или выявлять любые второстепенные стороны, которые могут быть… как бы «задействованными».       Гоблин полностью сосредоточился на нём.       - Примете ли вы этот ритуал или нет, от этого будет зависеть любой доступ к счетам, хранящимся на ваше имя. Выбирайте с умом.       Гарри подумал. Дурсли ( «ублюдки», - сказал голос) и пальцем не пошевелили, чтобы помочь заплатить за его школьные принадлежности, но Гарри не был настолько мелким, чтобы думать, что деньги стоят потенциально опасных ритуалов (откуда я знаю, что они опасны? не говорю, что они такие...). Нет, Гарри было гораздо более любопытно узнать, почему он мог видеть то, чего не мог раньше, и что видели гоблины, глядя на него, что сделало его таким отличным от прошлого года.       - Хорошо, - согласился он.       Гоблин ухмыльнулся ему (что было странно) и провел когтем по столу, чтобы достать пузырек с чем-то.       - Пей, - приказал Крюкохват, бросив в него пузырек. - Тогда я начну.       Гарри выпил его, и Крюкохват запел. Слова были корявыми и звуками, которые Гарри никогда раньше не слышал, пока он слушал, казалось, что их значение дошло до него. Дело было не в том, что слова были переведены на английский, или в том, что он слышал английский, когда гоблин говорил, но как будто он знал язык достаточно, чтобы просто знать, о чём говорилось, не нуждаясь в переводе.       Стены вокруг них пульсировали силой и, казалось, внезапно поглотили его. Это было обжигающе горячим, и Гарри чуть не закричал, когда что-то внутри него ответило на пульсирующий зов.       Мир вокруг них горел, и Гарри видел только белое.

***

      Габриэль посмотрел на тощего мальчика перед ним. Он сидел здесь в белом пейзаже, которым он был в уме, ловя случайные проблески снаружи, когда его благодать пульсировала и мальчик появился здесь.       - Значит так мы сейчас выглядим? - спросил он вслух, вбирая в себя все черты их основного сознания. У него самого не было формы в том месте, где Благодать встретила Душу. В конце концов, он был всего лишь их воспоминаниями, и до недавнего времени у него не было причин отличаться от их главного сознания. Было достаточно странно осознавать, что он не такой, каким его показывала память. Или даже на самом деле не «он».       - Кто ты? - их голос был высоким и явно молодым по происхождению. Ещё не достигший полового созревания, как Габриэль догадывался. Что бы ни было причиной пульса их Благодати, они хотели встречи.       - Я-ты, - легко сказал он. - А ты-это я.       - В этом нет никакого смысла! - раздраженно сказал мальчик, прежде чем удивление отразилось на его лице. - Я не хотел этого сказать...       - Ум - это не голос, - сказал ему Габриэль. - Это мысль. То, что ты думаешь, и то, что я думаю - это то, как мы находимся здесь, потому что, хотя мысли могут быть тихими снаружи, они громкие в уме.       Гарри, так как его нынешнее человеческое имя было именно таким, растерялся при объяснении, и Габриэль не винил его в этом. Человеческому разуму было трудно узнать все его секреты, и пока они медленно становились одним существом, Гарри всё ещё был отделен от него.       - Что ты здесь делаешь?, - они попытались спросить еще раз. Габриэль нахмурился, глядя на своего коллегу. Разве он не должен уже знать?       - Я - это ты, - сказал он снова, но на этот раз более подробно. - Мы были убиты и отделились друг от друга, когда переродились людьми. Я - твои воспоминания и то, чем ты когда-то был и скоро станешь снова. Мы, кажется, медленно воссоединяемся и поглощаем друг друга, и по мере того, как мы это делаем наши способности вернутся к нам.       Гарри выглядел заинтригованным.       - Ты голос, - сказал он в шоке. - Тот, который комментирует вещи в моей голове.       - Нашей голове, - поправил он.       - У тебя... у нас есть имя? - подумал мальчик.       - Мы Габриэль, - Габриэль сказал ему. - Но мы также Гарри, Иван, Ивонн, Лу, Чоа Си и многие другие.       Они родились в таком большом количестве разных мест, времен и полов, что теперь у них было много имен на выбор, кроме Локи, то есть.       - Мы переродились много раз, - объяснил Габриэль, когда почувствовал предстоящий вопрос.       - О, - моргнул Гарри. - Почему я не вижу тебя?       - Я - это ты, - снова повторил Габриэль, разочаровавшись в собственном непонимании. Существование отдельно от себя начинало действовать ему на нервы. - Мне не нужна форма, потому что твоя форма также будет моей, и мы в нашем уме.       Гарри тяжело вздохнул:       - Это странно, - сказали они с досадой.       - Расскажи мне об этом, - сказал Габриэль, позволив своему прежнему терпению вернуться разговору. - Раньше я даже не был отдельным существом, и внезапно у меня появилась сознательная мысль, потому что ты ещё не полностью мы.       - Когда я снова буду полностью нами? - Гарри почувствовал потребность спросить, так как он чувствовал волнение, волнующееся вокруг него и внутри него. Было странно находиться в своей голове.       - Я не знаю», - признал Габриэль. - Но я бы прикинул, основываясь на той скорости, к которой мы стремимся, мы снова будем одним существом к тому времени, когда ты дойдешь до двадцати, может быть, раньше, если что-то повысит скорость.       Гарри кивнул и начал исчезать.       - Смогу ли я поговорить с тобой... с нами? - сказал она, после чего сделал паузу. - Снова нами?       - Когда захочешь, - заверил его Габриэль. - Я - это ты, помнишь? Я уже говорю с тобой, всё, что тебе нужно сделать - это слушать.       Гарри полностью ушёл, а Габриэль вернулся в чисто белое окружение. Однако отличие от прежнего состояло в том, что он больше осознавал и себя, и свой человеческий разум, чем раньше.       - Мне интересно, - подумал Габриэль, вспоминая, как они сюда попали. - Означает ли это, что мы сошли с ума. Разговор с самим собой должен быть первым признаком этого...       Ну что ж.

***

      Крюкохват стоял над ним с таким озабоченным видом, который он никогда не видел у гоблина.       - Ты очнулся?       Это было также лучше, чем он ожидал, но из-за неуверенности, мерцающей на лице гоблина, Гарри подумал, что это как-то связано с тем, что гоблины видели, глядя на него.       - Это было странно, - сказал он гоблину, его обычная мысль о фильтре рта, казалось, исчезла.       Крюкохват выжидающе посмотрел на него.       - Я встретился с самим собой, - сказал он гоблину и получил самый недоверчивый взгляд, который он когда-либо видел. - Он сказал, что мы были разделены после того, как умерли, прежде чем мы переродились. Я думаю, что он, э-э, я не понимаю, почему мы всё ещё разлучены, но мы думаем, что это хорошо?       Гарри склонил голову набок, ища в голове Габриэля, и получил подтверждение.       - Это хорошо, потому что, если бы все шло нормально, мы могли бы умереть.       - Это ... неожиданно, - Крюкохват сообщил ему, когда он вернулся за свой стол. - Аура, которая окружает вас, имеет чистый белый цвет и излучает силу; она сильно отличается от человеческой ауры, и почему мы были вынуждены убедиться, что вы всё ещё остаётесь собой, прежде чем мы разрешим доступ к вашим учетным записям. Есть ли у твоего расщепленного фрагмента имя?       Гарри подумал об этом и в глубине души почувствовал, что Габриэль делает то же самое. Теперь, когда он знал, что Габриэль был там, он мог легко почувствовать отделённый фрагмент себя там. Как будто он искал иголку в стоге сена и вдруг точно знал, где её найти; в основном у него разболелась голова, когда он думал об этом. «Скажи ему», - прошептал Габриэль в их голове. «Он должен знать, чью дорогу он перейдёт, если выдаст нашу тайну».       - Габриэль, - Гарри впервые произнес это имя вслух и почувствовал правильность этого имени. - Наше имя Габриэль.