На крыльях ангела

      Платформа 9 и 3/4 изменилась и не изменилась. Обладая новой способностью видеть энергию мира (включая магию, по-видимому), которая возникла после того, как он обнаружил Габриэля (которого Гарри отказался называть "самим собой", потому что от этого у него просто начинала болеть голова), Гарри обнаружил, что многие из мест, которые когда-то казались ему знакомыми и довольно нормальными, были совсем не такими. Теперь он мог выделить всё, что связано с магией, с первого взгляда.       Это не означало, что он не был слишком раздражен головной болью, которую причинял ему только осмотр платформы. В замкнутом пространстве толпилось так много людей магического происхождения, и каждый из них светился достаточно ярко, чтобы осветить комнату. Честно говоря, через некоторое время это было похоже на то, как если бы он смотрел на солнце, и синие пятна становились нормой для его зрения.       Задержание в банке в конечном итоге стало благословением. Заверенные гоблинами, что Гарри будет ждать их там, когда они закончат «семейный бизнес», родители Уизли пошли дальше и начали покупать его, а также свои собственные припасы. К тому времени, когда Гарри закончил разговор с Габриэлем, миссис Уизли уже ждала в вестибюле, чтобы вернуться в Дырявый Котёл, а затем в Нору, с его новыми вещами.       Она протестовала против любых денег, которые он пытался передать ей, чтобы оплатить расходы на его книги.       Рон сообщил ему, когда они оказались в безопасности в комнате рыжеволосого, что Гилдерой Локхарт, их будущий учитель ЗОТИ, был не чем иным, как напыщенным мошенником, который держал автограф-сессию. Гарри вздрогнул, когда ему описали встречу с отцом Драко Малфоя, и рассмеялся, когда он услышал, что Хагрид из всех людей разогнал возникшую драку. Артур Уизли, бивший Люциуса Малфоя кулаком по лицу, был одним из немногих моментов, упущенных им навсегда. «Если он чем-то похож на Малфоя, - подумал Гарри, - то, вероятно, он заслужил удар и даже больше».       «Здесь без аргументов», - мысленно сказал Габриэль, и у Гарри сложилось впечатление, что… кем бы ни был Габриэль, кроме него самого, он смеялся над образом, который создал Гарри. «Было бы бесценно», - с сожалением вздохнул Габриэль.       Однако добраться до платформы было труднее, чем годом ранее. Гарри, который был ближе всех к барьеру, начал свой рывок к нему, только чтобы сильно удариться о твёрдую кирпичную стену, его тележка вышла из-под контроля, поскольку она слишком сильно отскочила от твердой преграды. Его удивленный вскрик привлек внимание прохожих поблизости, а также ожидающей семьи Уизли. К счастью, Рон заметил столкновение вовремя, чтобы прервать свой собственный спринт у барьера, и Гарри был очень благодарен за то, что Рону не придется иметь дело с синяками, которые тот получил бы после этого.       - Как странно, - сказала миссис Уизли, ударив рукой о твердую стену. - Похоже, нам придется их аппарировать.       - Я дам знать Министерству, когда пойду сегодня на работу, - пообещал мистер Уизли, пытаясь успокоить растущую гнев своей жены. - Я уверен, что это просто ошибка.       Пять минут и, испытав худшее чувство, будто некоторое время их тащили через трубу, семья Уизли и Гарри вовремя поспешили сесть на поезд, где сейчас находился Гарри, изо всех сил пытаясь поднять свой сундук на ступеньку лестницы.       «Я забыл, как это было тяжело», - подумал он про себя с досадой, когда чемодан отказывался сдвинуться с места.       «Нет силы в верхней части тела», - мысленно согласился Габриэль. «Мы должны над этим поработать».       Гарри проигнорировал... кем бы ни был Габриэль, и сосредоточился на том, чтобы медленно двигать с места всё более тяжелый чемодан. Он почти боялся, что скорее поезд начнёт уходить, чем он поднимет сундук, когда Близнецы снова пришли ему на помощь и помогли ему поднять сундук по ступеням как раз к тому времени, когда поезд тронулся.       - Спасибо, - выдохнул Гарри, запыхавшись от усилия, которое потребовалось, чтобы сдвинуть сундук.       - Это не было проблемой, - сказал ему Фред, ухмыляясь.       - Не мог же поезд уйти без тебя, - согласился Джордж, копируя своего брата.       - Мама убьет нас, если бы мы этого не сделали! - они сказали хором, широко ухмыляясь. «Мне они нравятся», - сказал Габриэль, и у Гарри создалось впечатление, что он улыбается. Он не был уверен, что любовь Габриэля к Близнецам была хорошей вещью, и решил не останавливаться на этом. В конце концов, он всё-таки узнает.       - Рон в последнем купе, - сказал ему Фред, когда они с Джорджем схватались за свои чемоданы. - Ему, наверное, интересно, где ты.       - И мы должны найти Ли, - сказал Джордж, обращаясь больше к Фреду, чем к Гарри. - Увидимся позже, Гарри!       Тем не менее, эти двое исчезли из вагона, чтобы найти своих друзей, и Гарри начал тащить свой чемодан в последнее купе самостоятельно.       «Он не такой тяжелый, как был раньше», - прокомментировал Гарри, когда сундук легко последовал за ним по всему вагону.       «Это потому, что ты тащишь его, а не пытаетесь поднять», - серьёзно сказал ему Габриэль. «Гравитация работала против тебя».       «Гравитация?» - спросил Гарри, открывая дверь купе.       Габриэль не ответил, и Гарри обратил свое внимание на Рона, когда рыжий помог ему погрузить чемодан в сетку над их сиденьями.       - Что ты туда положил?! - спросил его друг, широко распахнув глаза и задыхаясь. - Горные породы?       - Книги Локхарта, - вместо этого ответил Гарри, ухмыльнувшись стону Рона от боли.       Они продолжали говорить оттуда, размышляя о том, как будут проходить уроки Локхарта, и гадали, где Гермиона, пока в конце концов Гарри не обнаружил, что дремлет в ритме поезда.       Гарри проспал десять минут, когда Гермиона наконец распахнула дверь купе.       - Вот вы оба где! - сказала она, понизив голос, когда Рон указал на их спящего друга.       - У нас были проблемы с тем, чтобы попасть на платформу, - объяснил рыжий девушке с густыми волосами. - Проход только поднялся и почти сразу закрылся! Маме и папе пришлось аппарировать нас сюда, и мы едва успели сесть в поезд, когда он начал уезжать!       - Действительно? - удивленно спросила Гермиона. - Согласно «Хогвартс: История», барьер не должен закрываться раньше, чем через час после того, как поезд уйдет! Интересно, почему он закрылся сейчас?       - Понятия не имею, но завтра у Гарри будут впечатляющие синяки от столкновения, - сочувственно поморщился Рон. - Я думаю, он сильно ударился головой из-за того, как быстро он двигался. Я почти подумал, что мама собирается пойти в Министерство прямо сейчас и там и поделиться с ними своим мнением.       Гермиона подозрительно посмотрела на него, но признала, что рыжий знает свою мать лучше, чем она.       - Я не думаю, что когда-либо видела его спящим, - отметила она, когда Гарри свернулся калачиком, и подавила воркование на то, как он выглядел в своей мешковатой мантии.       - Не думаю, что он хорошо спал прошлой ночью, - сказал ей Рон. - Он проснулся раньше меня, и он всё ещё не спал, когда я ложился спать. Я думаю, что упырь не давал ему уснуть.       - Упырь? - заинтригованно спросила Гермиона. - У вас в доме есть упырь?       - Ага, - сказал ей Рон, довольный тем, что знает то, чего не знает она. - Он живет у нас на чердаке, по ночам о чём-то яростно стонет и почти безостановочно гремит цепями. Думаю, я просто привык к этому, потому что он всегда был там.       С этого момента разговор продолжался, двое друзей старались не повышать голос, чтобы не разбудить спящего Гарри.

***

      Гарри действительно плохо спал прошлой ночью, но, в отличие от того, что думал Рон, ему не давал уснуть не упырь.       С тех пор, как гоблины выполнили ритуал, позволивший ему встретиться с Габриэлем, Гарри возвращался в свой разум каждый раз, когда засыпал. Слепящая белизна его разума перестала беспокоить его, и он обнаружил, что ему нравится разговаривать с Габриэлем, а не спать. Он многое узнал о том, кем он был, хотя он ещё не получил для этого названия.       «На самом деле мы не спим», - сказал ему Габриэль в первую ночь, когда он снова оказался в пустой комнате. «Ещё до того, как ты нашел меня, большинство твоих снов были смешанными воспоминаниями. Тот летающий мотоцикл действительно случился, и Волдеморт дал зелёный свет. Вот почему некоторые из твоих снов были такими странными».       «О», - сказал Гарри, очарованный этой концепцией. Это также объясняло, почему, когда он действительно видел сны, он обычно забывал о них, когда просыпался.       Однако на этот раз Гарри не думал о Габриэле. На этот раз Гарри оказался на поле битвы; заклинания летали вокруг него, врезались в его товарищей и освещали темное поле, в котором они находились, разноцветными вспышками со всех сторон.       Его звали Иван, и ему было двадцать два года. Это была его первая битва в битве против Гриндельвальда, и он был полон решимости внести свой вклад, чтобы остановить Темного Лорда и его армию от продвижения к границам Великобритании дальше, чем те уже сделали. Как новоиспеченный аврор, его задачей было защищать народ Британии от тиранического правления их будущего завоевателя.       Его палочка почти светилась от множества заклинаний, которыми он стрелял во врага. Немецкий волшебник за немецким волшебником попадали под силу его заклинаний, и Иван был счастлив, уклонившись от ответного огня; он был бы проклят, прежде чем позволил бы любому из этих нацистских ублюдков убить его!       Гриндевальд тоже был там, стреляя заклинанием за заклинанием в своего собственного противника, Альбуса Дамблдора. У Тёмного Лорда хватило смелости атаковать Хогсмид и сам Хогвартс, и он расплачивался за это высокомерие, поскольку заместитель директора сравнивал его заклинаниея своими. Иван никогда не видел, чтобы его старый учитель трансфигурации выглядел таким мрачным, и у него никогда не было впечатления, что этот человек был кем-то большим, чем старый добрый учитель, но сила, которую он вкладывал в борьбу с Гриндевальдом, внушала благоговение.       - Ив! Справа! - крикнула Лоран слева. Иван увернулся от надвигающегося заклинания и послал взрывное проклятие на его атакующего, чуть не рассмеявшись, когда мразь полетела обратно в Ханидюк. Это ему послужило!       Заклинание за заклинанием передавалось как от друга, так и от врага, когда некогда маленькая, доброжелательная деревня превратилась в кровавую баню павших волшебников и ведьм. Битва, казалось, бушевала часами, ни одна из сторон не желала признавать поражение, прежде чем раздался торжествующий крик сражающегося на дуэли Темного Лорда и заместителя директора.       Гриндельвальд побеждал, его заклинания угрожали превзойти заклинания Дамблдора в силе. Сам Дамблдор оказался одним из самых могущественных волшебников в Британии, и видеть, как его медленно одолевают, было ужасно.       Иван был аврором, одним из воинов-волшебников, поклявшихся защищать народ Великобритании любой ценой. Итак, приняв решение, которое стоило ему жизни, Иван направил палочку на отвлеченного Грин-де-Вальда и выстрелил заклинанием.       Он прожил достаточно долго, чтобы наблюдать, как Дамблдор выиграл битву со своим противником, разоружив поверженного Темного Лорда с удвоенной силой.       В своих усилиях по защите мира, в верности которому он поклялся, Иван Рут был убит наложенным на него сокрушительным проклятием и истек кровью на земле Хогсмида, в то время как его сторона медленно выиграла битву с Жнецами Гриндевальда.       Он умер с улыбкой на лице.       Звук громкого свистка поезда вернул Гарри из сна в реальную жизнь. Его глаза расширились, а пульс участился, когда он проснулся от встревоженной Гермионы, возвышающейся над ним.       - Ты в порядке, Гарри? - спросила она, Рон выглядел так же обеспокоенным с сиденья напротив него. Гарри отбросил воспоминания о смерти, битве и победе, чтобы сосредоточиться на настоящем, и улыбнулся.       - Лучше не бывает, - сказал он ей, ухмыляясь. Она подозрительно взглянула на него, прежде чем кивнуть в знак согласия, когда не смогла найти ложь.       И он не лгал. Он умер, защищая мир, который он любил. Видеть, что его смерть имеет значение и что Волшебный мир все еще процветает, спустя годы, наполнило его чувством выполненного долга, которого он никогда раньше не чувствовал.       Гарри был доволен и совсем по другой причине. Этот сон был воспоминанием, каким бы ужасным оно ни было, и это могло означать только одно: он возвращал свои воспоминания.       И по довольному гудению Габриэля в его голове он мог сказать, что не только он был доволен этим новым поворотом событий.

***

      Хогвартс был другим, чем он его помнил. Здание светилось, как Гринготтс и Нора, но не мерцающей радугой или ослепляюще-белым светом; Хогвартс светился золотым оттенком, который гордо выделялся на фоне ночного неба и тянулся как к экипажам, которые везли вернувшихся студентов, так и к лодкам с первокурсниками. Это было похоже на то, что замок, в отличие от банка и Норы, знал о каждом новом ребенке, входящем в её залы.       И Гарри ничего не мог поделать, кроме как с трепетом смотреть на золотую ауру, смешавшуюся с его магией, когда он во второй раз в жизни вошел в ее залы.       «Разумный», - мысленно прошептал Габриэль. «Он разумный».       Гарри не был уверен в том, что означает слово «разумный», и отложил информацию подальше, чтобы рассмотреть в другой раз. Возможно, когда к нему вернется одно из других воспоминаний, он лучше поймет, что говорит его коллега, по крайней мере, Гарри на это надеялся. Он также надеялся, что он обретёт еще одно воспоминание, когда заснет этой ночью; он не думал, что это случайность, но годы, проведенные в доме Дурслей, научили его не возлагать слишком большие надежды, чтобы они не разбились, когда все неизбежно рухнет.       «Не только с этими ублюдками», - сердито пробормотал Габриэль, и у Гарри возникло ощущение, что он усвоил этот урок больше раз, чем мог сейчас вспомнить. При этой мысли у него закружилась голова.       «Быть ​​двумя людьми тяжело», - с гримасой сказал Гарри Габриэлю. В ответ он получил гул согласия и впечатление, что не только Гарри страдает от нескольких личностей.       «Будет лучше», - заверил его Габриэль, и Гарри не мог не подумать, что он лжет.       «Отлично», - подумал он с досадой, садясь за гриффиндорский стол рядом с Роном, напротив Гермионы. «Теперь мы лжём себе».       Он не знал, стоит ли быть благодарным за то, что вскоре его отвлекла сортировка новых первокурсников.       Новых гриффиндорцев было больше, чем в прошлом году, и Гарри увидел среди толпы в конце стола знакомую рыжеволосую девушку. Рон, близнецы и Перси двинулись, чтобы поздравить свою сестру. Когда на столе появилась еда, Гарри повернулся к Гермионе, чтобы узнать о ее лете.       Габриэль всё время оставался подозрительно тихим.