Идефикс

      Дзынь. Дзынь. Дзынь.       Дождевые капли со звоном ударялись о дно железного таза, который Сюэ Ян оставил на улице, когда выливал грязную воду, и отскакивали на уже сырую землю, размывая натоптанные за день следы. В некоторых местах крыша протекала, и в дальнем углу дома образовалась лужа, откуда уже веяло сыростью, но Сюэ Ян займется этим завтра, в такую темень все равно бестолку лезть наверх, чтобы найти поломку. На тонкой веревке, висящей прямо под навесом, сушились белые лоскуты, но скорее всего дождь попал и на них, и теперь им предстоит висеть всю ночь, пока стихия не утихомирится, а может еще и весь следующий день. Но это не так важно, если вдруг понадобится, Сюэ Ян, не жалея последних оставшихся денег, раздобудет еще ткани, гораздо лучшего качества, чем это старое тряпье, даже если придется идти в соседнюю деревушку: в их захолустье редко, что можно найти хорошее. Главное, чтобы дождем не смыло новые грядки, над которыми Сяо Синчэнь корпел весь вчерашний день. Сюэ Ян предлагал свою помощь, однако тот отказался, сокрушаясь, что от него и так мало пользы по хозяйству. Немного упрямый и умеющий стоять на своем, но Сюэ Ян ни в коем случае не жалуется, это даже хорошее качество, правда, в походе на рынок совершенно не помогает, и Сяо Синчэня легко обдурить.       — Сюэ Ян. Ты действительно. Отвратителен до тошноты..       Ха! Презрительно фыркнув звонкому голосу в голове, подушечками пальцев Сюэ Ян очертил ровную линию по подбородку Сяо Синчэня, поднимаясь выше, поглаживая даоса по холодной щеке, провел по горбинке на носу, задерживая палец на самом кончике. Еще утром он и мечтать не смел, чтобы вот так вот легко вторгнуться в личное пространство Сяо Синчэня, довольствуясь случайными прикосновениями их рук, а сейчас он так легко может ощутить нежность его кожи, изучить каждую родинку, каждый изгиб. Ключицы Сяо Синчэня сильно выпирают, и тот старательно прикрывал их слоями одежды, смущаясь, если кто-то вдруг посмотрит на них. Сюэ Ян лишь единожды видел даоса без ханьфу, когда вернулся с рынка раньше положенного и не знал, что Сяо Синчэнь решил искупаться. С той поры ему еще не раз снился расплывчатый образ заклинателя с покрасневшей от горячей воды кожей, с длинными волосами распластанными по всей бочке, прикрывая оголенные плечи. Сяо Синчэнь был слишком разнежен теплотой, чтобы услышать звук шагов и шорох рядом с собой. Почему-то Сюэ Ян не спешил уходить, продолжая нагло разглядывать Сяо Синчэня. В груди приятно защекотало, что-то пушистое, воздушное, расползаясь дальше по телу, вплоть до кончиков пальцев. Очнулся от наваждения Сюэ Ян лишь тогда, когда хлопнула входная дверь, а затем послышался голос А-Цин. Встрепенувшись, Сюэ Ян поспешил уйти к себе, пока Сяо Синчэнь не ощутил чужое присутствие рядом.       И теперь, когда кровь не окрашивала его притягательное взору лицо, Сюэ Ян снова не мог оторвать глаз от прекрасной картины, уже длительное время рассматривая каждый лакомый участок, словно увидел его впервые и хочет навсегда увековечить неземной образ в своей памяти. Еще с самой их первой встречи Сюэ Ян твердо был уверен, что когда-нибудь обязательно завладеет Сяо Синчэнем полностью. Он заберется в его разум, заползет в его сердце и душу, глубоко пуская там свои корни. Достаточно было одного пронзительного взгляда в свою сторону, и Сюэ Ян больше не мог противится бушующим водам, заманивающим столь сильно, он был готов захлебнуться в нем, и не важно, что таилось на дне у них обоих, он знал – Сяо Синчэнь тот самый человек, который способен подарить ему безграничное количество эмоций, заполняя бездонную дыру в груди Сюэ Яна, которую он много лет удачно игнорировал, но теперь все будет иначе.       И Сюэ Ян оказался совершенно прав, его душа металась маленьким ураганчиком, когда он сломил даоса, вынудил того исчезнуть с тропы заклинателя и укрыться в безлюдном месте. Не то, чтобы Сюэ Ян расчитывал на столь радикальный исход событий, вторгаясь в храм Байсюэ, и подумать не смел, что Сун Лань обвинит своего дрожайщего друга во всех грехах, а затем, одержимый бурными эмоциями, прогонит Сяо Синчэня прочь. Вот только спрятаться ему не удалось, Судьба — вещь коварная, изо дня в день испытывает людей на прочность, подкидывая гадкие подлянки, и Сяо Синчэня ее злой рок не обошел, сводя их с Сюэ Яном вновь.       — Ты ведь понимаешь, — зашептал юноша, наклонившись к самому уху Сяо Синчэня, едва касаясь мочки губами. — Что это только твоя вина? Вот теперь и не жалуйся.       От длинных черных волос Сяо Синчэня исходил стойкий запах крови, металлическим привкусом оседая на языке Сюэ Яна, и едва уловимый, чуть сладковатый аромат душистых цветов, что недавно распустились у самого крыльца. Скорее всего даос почувствовал их, когда проходил мимо и, не удержавшись, опустился на колени, осторожно касаясь кончиками пальцев тонких лепестков. Сюэ Ян заметил за ним столь странную привычку, когда однажды они возвращались домой после ночной охоты, в то раннее утро их путь проходил через маковое поле. Волосы Сяо Синчэня намокли от капель росы, стоило ему наклониться к цветам, а губы тронула легкая улыбка. Он блуждал по алому океану в своих белоснежных одеждах, ярким пятном выбивается из гармоничной картины, созданной природной, и будто не принадлежал этому миру.       Неземной. Вертелось на языке Сюэ Яна, замершего на краю дороги. Солнце медленно поднималось, и его лучи нещадно били по глазам юноши, заставляя того щуриться, но это никоим образом не мешало ему наблюдать за расслабленным Сяо Синчэнем. В голове проскользнула безумная мысль, насколько сильно заклинателю шел красный цвет. Но она исчезла столь же стремительно, как и появилась, Сюэ Ян толком не успел зацепиться за эту идею, тут же забывая о ней. Она не так важна, как счастливый Сяо Синчэнь, с теплой улыбкой идущий к нему. Сердце будто рухнуло вниз, пару раз жалобно затрепыхалось, а после совсем затихло. Сюэ Ян, широко распахнутыми глазами, уставился на Сяо Синчэня, такое стало происходить гораздо чаще, и с чем это могло быть связано, Сюэ Ян попросту не понимал, его познания об этом мире оказались ничтожными и недостаточными, чтобы объяснить собственную реакцию. Многое Сюэ Ян не стеснялся, спрашивал у Сяо Синчэня напрямую, если вдруг возникла ситуация, суть которой вызывало у него множество вопросов. Но по каким-то странным причинам, слова застряли в горле, так и не смея прозвучать в воцарившейся между ними тишине. С того дня Сюэ Ян не спешил лезть к Сяо Синчэню со своими вопросами, засовывая их глубоко в сознании, чтобы впредь никогда не натыкаться на них. Ощущения, сопровождающие их появления, совершенно не нравились Сюэ Яну, и сталкиваться с ними вновь ему уж точно не хотелось       Внезапно, всего на долю секунды Сюэ Яну показалось, что на умиротворенное лицо Сяо Синчэня упала тень усмешки, мол говори, что хочешь – себя не обманешь. Сюэ Ян резко вскочил с колен, делая два больших шага назад, и отрицательно замотал головой, словно пытаясь отбиться от мысли, что назойливой мухой вилась вокруг него. Он с ужасом уставился на ритуальный круг, по спине пробежал неприятный холодок, и сквозь тело будто пустили электрический заряд. Сяо Синчэнь все еще лежал внутри, прекрасная безмолвная кукла, сделанная из хрупкого фарфора: в любой момент разобьется на тысячи кусочков даже от лёгкого дуновения ветра. И теперь все это сокровище целиком и полностью принадлежит только одному Сюэ Яну. Никого другого он и близко не подпустит, подумаешь, еще один труп, для него это сущий пустяк, а за такой ценный клад не жалко оборвать и пары десятков никчемных жизней.       Сколько прошло времени? Два часа? Пять? Сюэ Ян совершенно сбился со счету, в нетерпении ожидая того самого момента, а ему все продолжают мерещиться чужие рыдания. Чудилось, что охрипший голос Сяо Синчэня выбрался из головы Сюэ Яна и, эхом отражаясь от стен, раздался по всему похоронному дому, повтораяя одну и ту же фразу. Постепенно это начинало выводить из себя, еще немного и Сюэ Ян не выдержит, заставит Сяо Синчэня замолчать навсегда. Ох и разозлится же он, когда очнется, а языка не будет на месте. Но так, наверное, даже лучше будет, думал Сюэ Ян. При таком раскладе дел он не услышит ни единого упрека в свой адрес, а они обязательно были бы, он уверен. Сяо Синчэнь по головке не погладит и "спасибо" не скажет, давняя ненависть к врагу за одну ночь не успеет сменится на милость, Сюэ Яну придется немного попыхтеть, чтобы наладить прошлые отношения.       Сюэ Ян тогда наслаждался. Словно превратившись в энергетического вампира, он впитывал весь спектр эмоций даоса, потоком льющихся с его губ, когда он все-таки узнал правду. Его злость, его боль и страдания, Сюэ Ян собрал их до последней крупицы, чувствуя свое превосходство над заклятым врагом. Он еще никогда так не веселился, как сегодня утром, а уж развлечения он любил. Последние недели протекали чересчур монотонно и одинаково. Сюэ Ян даже успел немного заскучать по былым временам, и уже было подумывал вытворить что-то этакое, но внезапно помощь пришла, откуда ее и ожидать не могли. Может, поначалу Сюэ Ян и расстроился, что Сяо Синчэнь все узнал, и не видать ему больше тихих вечеров у костра или обыденных проблем, но все только к лучшему, решил для себя юноша. Обыкновенная жизнь, лишенная злых козней и опасностей на каждом шагу, не для него. Сюэ Ян слишком привык рисковать своей шкурой ради свершения мести или же просто исполнять чужой приказ — устранить неугодных кому-либо людей, и уж точно не хотел ничего менять в своей жизни. Годы в городе и всего навсего небольшой отдых, разве он его не заслужил? К тому же размеренными, и чересчур уверенными шагами, Сюэ Ян приближался к тому типу людей, которых он на дух не переносил – добродушных простаков, ставящих чужие проблемы выше собственных нужд. Таким был Сяо Синчэнь, но никак не Сюэ Ян, и длительное пребывание в компании даоса дало свои плоды. Очень жаль, что хоть и мизерное, но все же какое-никое изменение в себе, юноша заметил так поздно. Однако все не столь страшно, от чувства жалости к другим людям Сюэ Ян способен искоренить, когда закончит свои дела здесь.       — Теперь ты будешь вникать каждому моему слову, — истерично захохотал Сюэ Ян, содрагаясь всем телом. — Будешь выполнять любые поручения! Ты полностью мой, Сяо Синчэнь!       На улице вновь загудел ветер, и Сюэ Ян замер, чуть поворачивая голову к двери, прислушиваясь. Где-то там, волоча за собой меч по сырой земле, бродит Сун Лань, неспособный здраво мыслить, он уже подвластен Сюэ Яну, одна из его сильных марионеток, и на данный момент – лучшее произведение, которое он когда-либо создавал. Однако все может поменяться, когда Сяо Синчэнь, наконец, проснется. У Сюэ Яна большие надежды на его счет, и будет обидно, если никакого успеха вдруг не будет. О-о-о, он будет поистине прекрасен. Сяо Синчэнь всегда приковывал к себе чужие взгляды. То, как грациозно он двигался, как складно он говорил, а эта, эта глупая улыбкочка, которой он одаривал окружающих, все это вызвало у чужаков зависть. Они завидовали его красоте, завидовали его умениям, и вместе с тем, без устали сочувствовали. Какая жалость, что в столь юном возрасте этот господин обречен блуждать в тени. Дай волю и они растащат Сяо Синчэня по кусочкам, утопят в желчи и грязных сплетнях. Сюэ Ян не смел допустить возникновения подобной ситуации. Он и раньше тенью следовал за статной фигурой даоса, словно верная собачонка, везде бегающая за своим хозяином. Стоило только жителям деревни увидеть солнечные блики, отражающиеся от лезвия небольшого кинжала, который Сюэ Ян постоянно крутил в руках, как все разговоры вдруг сходили на нет, а сплетники спешили уйти прочь, подальше от бракованного дуэта.       И только Сюэ Ян знал, насколько красота Сяо Синчэня была безобразной и гадкой, если хорошенько присмотреться к ней. Наивный, добренький мальчик, возомнивший себя великим спасителем. Вот только его хваленая доброта никому и даром не сдалась, его никто не просил о помощи, а значит и незачем было влезать в чужие дела. Остался бы и дальше жить на горе, ничего бы и не произошло. Внимательно слушай он свою наставницу, и лежал бы сейчас на мягкой постели целый и невидимый. Теперь же холодный пол станет его периной, и только он один в этом виноват. Не стоило слепо бежать на поводу у Судьбы, она никому еще не принесла ничего хорошего. Избегать эту ведьму стоит с самого начала, а не когда все заходит слишком далеко. Сяо Синчэнь самодовольно надеялся изменить ее, за что и поплатился.       Дверь жалобно скрипнула – ветер усилился, вот-вот может начаться гроза. Сюэ Ян никогда не любил грозу, с самого детства непогода вызывало неприятные ощущения и чувство страха , что, казалось, совершенно не свойственно такому как он. Однако Сюэ Ян по-настоящему боялся и всегда старался держаться вблизи населенного пункта, едва небо застилали грозные тучи. Стоит ли приказать Сун Ланю укрыться где-нибудь? Он также томится в ожидании, когда его дрожащий друг присоединиться к нему. Если будет настроение, то Сюэ Ян обязательно вынет пару гвоздей из его головы, садясь в первом ряду, чтобы насладиться шоу.       Интересно, если их стравить друг с другом, кто же одержит верх?       Сюэ Яну выпала редкая возможность сразиться с обоими и, без преувеличения, он считал их достаточно достойными противниками, и определить, кто был лучше, Сюэ Ян так и не смог: уж больно разные стили владения мечом, каждый уникален и прекрасен по-своему, и закружиться в смертоносном танце с ними было в удовольствие. Никому ранее не удалось припереть Сюэ Яна к стенке, что только позабавило его. Все же стоило иногда позволять поймать себя в сети, после чего наслаждаться настоящим зрелищем. Только вот их умения оказались ничтожными против Сюэ Яна. Он оказался гораздо ловчее, гораздо хитрее, чем они. Это он вышел победителем в ожесточенной борьбе, что только доказывало его превосходство над остальными.       Сколько усилий они потратили, чтобы поймать его. А в итоге сами оказались загнаны в угол без шанса на спасение, словно стояли на краю огромной пропасти, что не пересечь никаким чувствам, где крики глохнут, и той стороны ничего не достигает. Конечно, они до последнего верили, что надежда еще жива, и удача окажется на их стороне. Только вот она предпочла стоять за спиной Сюэ Яна. Порой так легко одурачить людей. Найти их слабое место, как следует надавить на рану, расковыривая ее до такой степени, что ни одна, даже самая чудодейственная мазь не способна их излечить. Тогда люди уже готовы сдаться тебе, покорно принимая правила игры и отведенную для них роль. И главная досталась именно Сяо Синчэню. Лишь он заслуживает такой чести и повышенного внимания к своей персоне. Приватный спектакль для единственного зрителя, неповторимого создателя всей пьесы, под чью дудку Сяо Синчэнь непременно спляшет.       Сюэ Ян небрежно опустился на стул, разворачиваясь корпусом к Сяо Синчэню, и наклонил голову на бок, вновь возвращая свой взгляд на безупречное творение. Еще совсем немного..