Diànyā (电压)

      – Ты уверен, что хочешь это сделать?       – У меня нет выбора.       Атмосфера, прямо скажем, гнетущая. По стеклу крупными каплями бьёт дождь, не прекращающийся уже почти неделю. Создаётся впечатление, что сами небеса разделяют не самый лучший настрой во всём агентстве. А если быть точнее, то слишком уж хорошо передают то, что творится на душе Чимина.       Хейт. Как много эмоций в этом слове для артиста. Не самых лучших, все мы это понимаем. По сути, люди шоу бизнеса давно должны были смириться с тем, что слава и хейт – понятия неразделимые. Не существует артистов, у которых бы не было ненавистников. И всё, что остаётся, это действительно смириться и просто жить дальше, покоряя новые вершины, дабы заставить хейтеров сильнее упиваться своей завистью. Но существуют и такие ситуации, когда хейт переходит все границы.       Чонгук медленно садится рядом с Чимином, приобнимая его. Взгляд его невольно цепляется за горящий экран телефона, который Пак держит в руке. Крупным шрифтом привлекает внимание кричащий заголовок, очередной предсказуемо провокационный. Он снова читал про себя статьи. И пусть они очевидно врут, однако Чимин всё равно загоняется, думает, что те люди – авторы статей – действительно правы. Что он постоянно фальшивит, что он не умеет петь, что у него слишком высокий женский голос, что он похож на девушку и что ему не место в этой группе. Он во всё это слепо верит.       В первый раз вопрос о том, что Чимин должен покинуть группу встал в начале года, а если быть точнее в феврале*, практически сразу после того, как он выпустил первый сольный альбом. Всем было больно вспоминать то, как он был этим воодушевлён, как был счастлив наконец поделиться своими песнями с фанатами, с горящими глазами наблюдал за первой реакцией арми. Помнится, он в тот день уснуть никак не мог. Чонгук составил ему компанию в его студии, появившейся у него к слову совсем недавно. Они слушали песни Чимина, Чон подпевал и хвалил их, а сам Чимин смущался, шутливо ругаясь и прося прекратить. Он тогда был по-настоящему счастлив. Но в один момент появился пост о том, что альбом дерьмо, что сам Чимин не умеет петь, и что ему стоит покинуть группу. Вроде бы ничего такого, всегда такое появляется, никто из артистов не исключение, у всех есть хейтеры. Но этот пост быстро набрал просмотры и лайки, тэги из него были выведены в мировые, и, в конце-концов, через неделю всё дошло до петиций. Никто не понимал, что случилось с фандомом. Все массово начали гнать Чимина из BTS.       Едва завидев это он побежал в кабинет Бан Шихёка. В слезах просил прощения и кланялся, прося разрешение покинуть группу, чтобы не портить рейтинг остальных мемберов, однако получил лишь объятья и слова поддержки. Позднее, когда об этом узнали мемберы, он получил немало тумаков, а после этого слова о том, что группа без него не будет существовать.       На какое-то время настала тишина. Но лишь на пару дней, на самом деле. Хейт продолжал литься, но Чимин перестал делиться с кем-либо переживаниями. Он по-прежнему считал, что лучшим решением будет уход, поэтому продолжал просить Бан Шихёка, чтобы он позволил ему уйти. Мемберы ничего не знали. Но однажды Чонгук стал свидетелем очередного звонка гендиректору.       Чимина застали врасплох. Он заикался, мямлил, отводил взгляд и не мог ничего объяснить. Слёзы просто лились по щекам, а Чон понимал всё без слов. Другого выхода Чимин действительно не видит.       – Ты большую часть жизни провёл на сцене, – его рука крепче обнимает хёна, – Что ты будешь делать, если уйдёшь?       Парень в ответ хмыкает.       – Что-нибудь придумаю, – стирает со щёк слёзы, – Уеду в Китай к родителям**. Может, там куда-нибудь пристроюсь.       – Но как мы будем без тебя? – Чонгуку кажется, что ещё чуть-чуть, и он сам заплачет, – Семь минус один равно ноль, забыл?       – Не забыл, – опускает взгляд в пол, – Но…       – Как я буду без тебя? – слеза всё-таки катится по щеке, но он отворачивается, чтобы хён ничего не видел.       Чимин застывает и, кажется, даже перестаёт дышать.       – Ты единственный, кто был для меня опорой в группе, – переходит на шёпот, – Да, ещё Тэхён, разумеется, но, не смотря на то, что он мне брат***, отношения у нас немного натянутые, сам же, чёрт возьми, знаешь. У тебя всегда был Юнги. «Джунксу-хён, Джунксу-хён****». А у меня только ты…       – Гук-и, – руки Пака обвивают парня, – Я же не бросаю тебя… Ты всегда можешь мне писать, звонить. Я буду приезжать к тебе, если ты захочешь. Или ты ко мне. Ты же хотел выучить китайский? Будешь приезжать в Шанхай и практиковаться. Ладно?       Вместо ответа макнэ просто встаёт и направляется к двери. Плечи его слегка подрагивают, и по нему отчётливо видно, что он плачет.       – Ладно.       Дверь за парнем закрывается.       Этот разговор можно считать последним общением Чимина с мемберами BTS. Проснувшись завтра утром парни не досчитаются одного участника группы, поднимется лёгкая паника, недопонимание накроет всех. Кроме Чонгука. Он же погрязнет в обречённости.