Их моменты

Пожалуй, библиотека была единственным местом, где Энни могла бы побыть в одиночестве — подальше от чересчур буйного Райнера и нервного Бертольда, которых она по-товарищески ценила, но они порой жутко надоедали — девушка могла забиться в самый дальний угол, скрывшись за высокими стеллажами от посторонних глаз, чтобы немного подумать. Окинуть скучающим взглядом очередную нудную книжку о навыках боя, с ценными советами для новичков и затёртыми изображениями; она никогда особо не вчитывалась, а лишь делала вид, в мыслях витая где-то далеко. Ей бы хотелось почитать что-нибудь… Нестандартное. Например, сопливый девчачий роман или даже сказку (ведь она, в первую очередь, хрупкая и нежная девушка, а уже потом боец, как бы другие не пытались высмеять этот, казалось бы, очевидный факт), чтобы хоть как-то развеять скуку, но таких бесполезных книг сроду не было в библиотеке училища, тут только всё самое необходимое — тривиальное и унылое — поэтому Энни приходилось коротать вечера за очередным пособием по бою с титанами. Переворачивая страницу потрёпанного учебника, в котором кто-то не побоялся нарисовать неприличный рисунок (наверное, чурбан Конни), девушка внезапно услышала, как кто-то плюхнулся на пол недалеко от её места уединения — за всё это время сюда никто не приходил, потому что кадеты предпочитали сидеть за удобными столами, а не шарахаться по стеллажам — Энни, конечно, стало любопытно. Аккуратно выглянув из-за своего укрытия, она увидела сидящего на полу Армина. Он, с сияющими глазами и лёгкой воодушевляющей улыбкой, листал толстую энциклопедию, да так тихо переворачивая страницы, словно в руках держал нечто запрещённое. Как бы Энни не хотелось остаться незамеченной, он её всё-таки увидел. — Ох! — Армин чуть ли не подскочил на месте, закрыв энциклопедию руками, отчего любопытство Леонхарт только увеличилось, но её лицо оставалось таким же невозмутимым. — Привет, Энни. Прости, что помешал… Это твоё место? Девушка неопределенно пожала плечами, оставив его без ответного приветствия. — Почему ты здесь? — она кивнула в сторону дальних столов, за которыми сидело несколько человек, сгорбившись за справочниками; Армин проследил за её кивком и едва заметно смутился, думая над тем, стоит ли ему уйти сейчас, чтобы не беспокоить девушку, или остаться на месте, раз она не выгоняет его. — Прости, — сбивчиво извинился он ещё раз, начиная неловко подниматься с пола. — Я уйду, если мешаю. — Мне всё равно, — Энни пыталась сказать это сухо, с привычным ей безразличием, но её голос прозвучал куда выше обычного; Армин — сообразительный парень, но достаточно вежливый, чтобы сделать вид, будто он не заметил эту смущающую заминку в её голосе, от которой ему хотелось улыбнуться хотя бы уголком рта, но сдержался. — Оставайся, если хочешь, — Энни снова отвернулась от него, чтобы нечитаемым взглядом уткнуться в собственную книгу. Армин остался сидеть на месте, всё-таки скрывая смущённую полуулыбку за прядями пшенично-золотых волос — он рад, что она не против. Понимание того, что Энни Леонхарт находилась рядом с ним, пусть и не совсем близко, разжигало что-то новое и странное в душе. Его желудок переворачивался всякий раз, когда она касалась его плеч или коленей на тренировках, тем самым вызывая приятную колику или даже тошноту от всепоглощающего волнения. Из-за врождённой слабости и неспособности сконцентрироваться он ни разу не сделал ей даже подсечку, раз за разом падая на землю, глотая пыль, но поднимался, не желая сдаваться — и Энни, на удивление, не перестала тренироваться с ним, не просила заменить напарника на кого-то более сильного, наоборот, желала помочь, когда увидела решительный огонь в его голубых глазах. Ей нравились сильные духом люди. Он это знал. Армин уважал Энни как бойца и товарища, считал сильной и умной, но… Было что-то ещё. Что-то такое, отчего он выделял её среди всех остальных. Она не была его близкой подругой, как Микаса или Эрен, они даже толком не разговаривали, потому что были разделены на группы: Энни — с Райнером и Бертольдом, он — с Микасой и Эреном, но иногда они всё-таки кидали друг на друга немые взгляды, долгие и внимательные, когда их друзья были чем-то заняты и не придавали значения. Для Армина это было чем-то вроде намёка… На то, что Энни не против. Наверное, ей просто было немного одиноко. Она никогда не отводила взгляд первой, в отличие от него самого. Армин невзначай заправил прядь волос за ухо, а сам боковым зрением наблюдал за тем, как Энни несмело поворачивала голову в его сторону, точнее, на книгу в его руках — ей было любопытно, что он читает? Конечно, она никогда не спросит первой, а скорее сделает вид, что ей плевать. Ему бы хотелось поделиться с ней своей мечтой… Даже если она не поймёт. Даже если захочет уйти. Поэтому он снова решил действовать — это редкая возможность, когда они были наедине, без своих товарищей, а через час-другой их созовут на ужин, и эта магия единства пропадет. — Энни, — тихо позвал Армин, удивляясь тому, как спокойно и твёрдо звучал его голос. — Хочешь посмотреть? — он взглянул на неё снизу вверх, отмечая, что глаза Энни слегка расширились и выглядели удивлёнными, пускай она умело скрывала это за напускным безразличием; словно специально выстраивала стену. — Эта книга… Она не о титанах или основах боя, она… О мире за стенами. — Не помню, чтобы в нашей библиотеке были подобные книги, — настороженно произнесла Энни, и, получив в ответ лишь сочувствующую улыбку, тихо вздохнула. — У тебя будут проблемы. — Никто не узнает, — Армин продолжал смотреть на неё, впервые не отводя глаза в сторону, хоть и чувствовал себя дискомфортно, когда она смотрела на него в ответ так прямо и серьёзно, с каменным выражением лица. — Правда, Энни? — юноша интонационно выделил её имя в своей речи, и именно в этот момент Энни поняла, каким хитрым и манипулятивным Арлерт может быть, если захочет; она снова пожала плечом, но кивнула. Когда она присела рядом с ним, едва задевая локтем, Армин пытался сосредоточиться на своём дыхании — сделал один глубокий вздох и едва заметно выдохнул, листая энциклопедию в поисках чего-то конкретного; Энни хотелось насмешливо улыбнуться в этот момент, потому что Армин выглядел неловким и сконфуженным, когда пытался заинтересовать её, словно они были на первом свидании. Он всегда был таким — относился к ней как к девушке, трепетно и учтиво, даже несмотря на то, что она за две секунды могла бы сломать ему руку при желании, и он единственный не смеялся над её словами про «нежную и хрупкую». Потому что для него она была именно такой. — Ты когда-нибудь слышала про море? Глаза Армина блестели, как звёзды в вечернем небе; Энни позволила губами растянуться в спокойную улыбку, когда он начал описывать красоту природы за стенами в мельчайших подробностях, показывая ей рисованные карандашом пейзажи в книге, осторожно проводя по ним ладонями. Он рассказывал так много, с таким воодушевлением и надеждой, что Энни захотелось уйти как можно скорее — уныние накрыло её с головой, вынуждая слезинки собраться в уголках глаз, но она держалась изо всех сил, вымученно улыбаясь ему. Едва ли он заметил изменения в её настроении, так как был полностью поглощён своими идеями поскорее увидеть бескрайную чашу с солёной водой. Как же больно. Ей не стоило подпускать его настолько близко к себе, узнать сокровенную мечту, которую Энни самолично может растоптать. Теперь она понимала, почему Бертольд и Райнер просили её держаться особняком и ни к кому не привязываться. Она не знает, что делать, когда Армин смотрит на неё с такой верой. Не знает, что делать, когда обессиленный от разговоров он прильнул к её плечу в лёгкой дремоте. Девушка тяжело вздыхает, не двигаясь, пока он посапывает на её плече, продолжая крепко держать книгу на своих коленях. Она позволяет одной слезинке скатиться с беспристрастного лица и посидеть так ещё немного — в этом моменте, уютном и тихом, когда они настолько раскрылись друг другу. Ведь больше такого не будет. Никогда. Его волосы пахли нагретой соломой, щекой она чувствовала, какими мягкими они были — хотелось провести по ним ладонью в последний раз, ласково пропустить локоны сквозь пальцы, прежде чем она и Армин станут заклятыми врагами, но передумывает, когда видит приближающийся к ним силуэт. Она так надеялась на то, что за стеллажами их никто не увидит, не рассекретят её укромное местечко, но Бертольд всегда умудрялся находить её. — Энни, — шёпот Бертольда сквозит печалью, недоумением и немного разочарованием, она понимает, почему, и стыдливо опускает глаза, но тут же поднимает их так, словно ничего такого и не произошло. — Ужин через пятнадцать минут… Райнер сказал, что ты в библиотеке. Я долго искал тебя. — Хорошо, — коротко кивает девушка, надеясь, что он сейчас уйдет, чтобы она могла спокойно разбудить Армина, но Бертольд не уходил, застыл статуей, смотря ей в лицо каким-то новым взглядом, в котором смешалось раздражение и глубокая тоска. — Иди. Я догоню, — взгляд Энни стал жёстче, и поэтому Бертольд прикусил язык, хотя хотел много чего сказать, но не мог из-за того, что Армин сидел здесь, и, возможно, даже не спал. Леонхарт и без этого отлично знала, что он хотел сказать. «Не привязывайся, не доверяй, будет хуже, ты же знаешь.» В любом случае, это была последняя её оплошность. Ей хотелось верить, что последняя.