Солнце мёртвых

      Ибо смотрел, как тело Мэйли покрывается красной тряпкой. Её несколько дыр в груди были уже закрыты, но лицо... Приоткрытый рот. Круглые глаза. У него начинала болеть голова.       Ибо представил, как бабушка Мэйли будет плакать. Вспомнил, как в честь какого-то праздника они с Мэйли сидели в Макдональдсе, Мэйли с двумя стаканчиками кофе. Она очень любила кофе, и, приходя на работу с утра, похожая на взъерошенную кошку, пыталась раскрыть глаза у кофемашины. Её называли «Императрицей кофемашины». Когда Мэйли злилась, но не сильно, она больно била Ибо локтём в бок. У неё была крепкая хватка пальцев, чем она почти никогда не пользовалась.       Ибо злился. У него во внутреннем кармане пиджака остались схемы от Мэйли. Нужно было всё-таки принести ей ужин. Почему он не догадался?       — Её убило двумя снайперскими выстрелами, — глава На качала головой.       Поиск по всему поместью, конечно, ничего не дал. Вообще это было не для его статуса — думать о таких вещах, но он так злился... От выражения злости его удерживало только то, что он должен был охранять Сяо Чжаня. Сяо Чжань смотрел куда-то вниз. Сяо Чжань откашлялся:       — Я хочу вернуться к себе...       Глава На обернулась к нему.       — Я усилю охрану.       Сяо Чжань кивнул. И Ибо тоже кивнул — Сынёну. Сынён, рассматривающий заляпанные кровью бумаги и другие вещи Мэйли (в том числе брелок с фламинго и наклейки с какой-то дорамой: зачем было убивать Мэйли?), мрачно ответил. Ибо вышел вслед за Сяо Чжанем.       В гостиной Сяо Чжань наложил кошке корма. Сяо Чжань молчал и не смотрел на Ибо. Это неловкое молчание тоже начинало его злить.       — Бо-ди? — спросил Сяо Чжань.       В голове у Ибо стрельнуло.       — Мне очень жаль, — Чжань говорил сбивчиво. — Я знаю, что вы были друзьями. Чжан Сяомин тоже была моей подругой. Я понимаю тебя.       От этого признания у Ибо на какой-то момент прошли и головная боль, и чувство горя, и злость. Чжан Сяомин, которая всегда смотрела на всех чёрным взглядом, сильно курящая и не говорящая «здравствуй», и светлый, прекрасный и милый Сяо Чжань были друзьями? Серьёзно?       Ибо посмотрел на Сяо Чжаня. Тот стоял, положив ладони на локти.       У Ибо что-то зашевелилось в горле.       — Спасибо... Чжань-гэ.       Ибо подошёл. Он вдруг почувствовал тяжесть оружия, которое носил, ответственность за Чжаня. Он никому не позволит навредить ему. С ним никогда не случится того же, что случилось с Чжан Сяомин и Мэйли.       Вдруг Чжань протянул ему руку. Ибо взял его ладонь в свою. Так хорошо было держать и ощущать его кисть, аккуратные костяшки, тонкие пальцы. Чжань повёл его и усадил на диван. Так прекрасно было сидеть с ним рядом, чувствовать его дыхание, ток его живой крови. Чжань положил руку ему на плечо:       — Когда всё закончится, у тебя ведь будет дом и собака?..

* * *

      — Когда нам небезопасно даже дома. Да они издеваются! — глава На ударила по столу. — Прости, дорогой, нам придётся туда пойти.       Главу На с мужем «пригласили» на приём к мэру. Это не было необычным, она постоянно туда ездила, чтобы наладить контакт с властью и сделать вид, что ей подчиняется. Но в этот раз ей очень настоятельно рекомендовали приехать с мужем. А ссориться с мэром — не лучшая идея, особенно, когда все доходы почему-то резко упали, а убийцы ходят в поместье как к себе домой. Так сказала глава На, а Ибо услышал.       Сяо Чжань вздохнул, нахмурился и покачал головой:       — Сейчас было бы хорошо, если бы мэр был на нашей стороне. Ты будешь говорить с ним?       — Да.       Сяо Чжань приподнял брови.       — Ну а я смогу бесплатно поесть. Я иду спать, если вы не против.       — Спокойной ночи, — глава На невесело, но улыбнулась мужу. — Я разберу заметки Хуан Мэйли.       — Тебе помочь?       — Нет, иди, ты устал, — глава На положила руку на ухо Чжаню, тот наклонил к ней голову. Глава смотрела на мужа, улыбалась и моргала.       Сяо Чжань поднялся из-за стола.       — Пойдём, Ибо-гэ?       Ибо устремился за ним.       — Тебе не нравятся приёмы? — он решил спросить.       — Почему ты так решил?       Чжань ускорил шаг.       — Ты злишься.       Чжань обернулся и остановился. На его белом лице действительно лежала какая-то тень.       — Я правда злюсь. На то, что происходит. К тому же у меня плохое предчувствие. Ты ведь тоже злишься. Тебе больно, и ты злишься. Ибо посмотрел на свои руки.       — Я не хотел сказать, что ты не должен этого чувствовать. Прости, Чжань-гэ, я просто хотел помочь.       Сяо Чжань ободрительно улыбнулся ему, извиняя.       — Но ты всё-таки меня обманываешь, — Ибо продолжил. — Тебе не нравится то, куда тебе придётся поехать.       — Да. Ты прав. Но я не хочу об этом говорить.       Ибо кивнул. Дальше они шли в молчании.

* * *

      — Нет, это не подходит.       Сяо Чжань придирчиво осматривал костюм Ван Ибо, разложенный на его диване.       — Прости Ибо, но это не подойдёт для приёма. Ты же понимаешь...       Чжань как-то мерзко улыбался и выглядел чересчур весёлым.       — Мы закажем тебе костюм для приёма.       Ибо закатил глаза.       — У меня нет денег.       — Потратим деньги Ин, она переживёт.       Кошка была будто бы согласна с Чжанем, потому что улеглась прямо на пиджак.       — Меня всё равно никто не заметит, пока я буду стоять где-нибудь в углу.       — Ну уж нет. Я собираюсь познакомить тебя со шведским столом, так что не выйдет.       — Это небезопасно. Я буду отвлекаться.       — Зато ты будешь рядом со мной. А если ты будешь время от времени есть, ты будешь выглядеть ещё и естественно — не будешь привлекать внимание своей позой ледяного истукана.       Ибо легко ударил его по руке.       — Что? Будь добрее, Бо-гэ.       Вышло всё, конечно, как хотел Сяо Чжань. На приём Ибо выходил в новом костюме с брошкой, которую же нашёл у себя и приколол ему Чжань. Глава На, видимо, догадывалась на что ушли её деньги, потому как она взглянула на Ибо. Сама она выглядела очень плохо. Из-за гибели Мэйли главе приходилось выполнять много работы собственноручно.       Вымытый капот мерса заоблачно блестел. В машине Ибо наблюдал тёмные жёлтые огни города. Этот приём для главы На был ещё и невиданной тратой времени — только в одну сторону ехать нужно было два часа. Мост, с которого однажды упал автобус, отражался в тёмных водах Янцзы. Стеклобетонные здания расцвечивались всеми оттенками фиолетового и красного. Когда они добрались до места, Ибо открыл перед Чжанем дверь и открыл ему зонт. Перед высоким зданием, куда они шли лил дождь.       — Спасибо, — сказал Чжань.       Главу На и Сяо Чжаня представили гостям. Точнее представили «директрису На и её мужа». Во время представления Ибо наконец догадался, почему Чжаню был заочно неприятен приём — эти люди, директора, чиновники — всё они смотрели на него как на вещь и называли (до Ибо доносились их разговоры между собой) никак иначе, чем «муж директрисы (или госпожи) На».       Чжань выглядел весёлым. После представления он почти за руку потащил Ибо к шведскому столу. Ибо обладал важнейшим армейским навыком — съесть что угодно за минуту, так что выполнять задания Сяо Чжаня ему не составляло труда. Сяо Чжань рассказывал, какая еда ему здесь нравится — «Здесь всегда одно и то же», — говорил он. Но если для Чжаня всё было привычным, то Ибо не мог не замечать и не удивляться тому, что его окружало. Это было то, что он видел в фильмах — богатый приём со всей роскошью в зале под рококо. Это было действительно похоже на фильм. Украшения и платья вокруг действительно блестели. Действительно стояла гора из бокалов. Еда ему действительно нравилась (вкус еды правда в фильмах не показывали). Это всё было чем-то странно.       Внезапно он увидел тень в глазах Чжаня.       — Всё хорошо?       — Да, но мне нужно отойти. Я устал.       Ван Ибо был только рад увести Сяо Чжаня от людей, которые смотрели на него как на вещь. Они прошли куда-то налево из зала и остановились в коридоре. Ибо мысленно нашёл его на схеме, которую ему до этого дали.       Чжань вытер пот.       — Что-то случилось?       — Нет, я просто устал, — Чжань покачал головой. Он совсем не выглядел весёлым, как несколько минут назад, прислонился к стене и запрокинул голову. Ибо не понимал, в чём причина такого изменения. Но Сяо Чжань заговорил сам:       — Я просто устал оставаться красивым и милым для этих людей. Я хочу вернуться домой. По-настоящему.       Ибо не знал, как ему отреагировать на такое признание. Ему хотелось как-то поддержать Чжаня, но он не знал, что ему сказать и не находил слов, которые не были бы лишними. Так Ибо поднял голову проверить камеру. И тогда его сердце чуть не замерло.       — Что-то случилось? — настала очередь Сяо Чжаня спрашивать.       — Здесь не работает камера.       Ибо показал головой в угол у потолка. Ибо сжал зубы и напрягся. Он уже готовился к нападению. Он осторожно заслонил Чжаня собой так, чтобы тот мог выйти и добежать до зала, где были люди и все камеры работали. Чжань отошёл от стены и как-то нервно поправил рукав. Они, ничего не говоря друг другу, двинулись туда, откуда пришли.       Но навстречу уже шагала женщина с большими черепашьими глазами и очень широкой улыбкой. Ибо она казалась знакомой. Она помахала Сяо Чжаню рукой.       — Эй, привет. Не переживай, я отключила камеру, я просто хотела поговорить.       Женщина улыбалась, чуть сощуривая, даже не сощуривая а почти незаметно сужая глаза.       Она выглядела невозможно дружелюбной.       — Привет, — Сяо Чжань обнял её.       Ибо понял, почему она казалась знакомой. Это была Ли Цинь, лучшая из убийц, снайперка. Она работала с главой На, и Ибо встречал её несколько раз.       Она отцепилась от Чжаня и повернулась к Ибо, вскинув брови:       — О, Ван Ибо. А где Чжан Сяомин?       Ибо посмотрел на неё прямо.       — Тебя же убили.       Она довольно улыбнулась.       — С кем не бывает, малыш Ибо, — Ли Цинь взяла Чжаня за руку. — Я скучала.       — Я тоже.       — Как ты живёшь? — она наклонила голову.       — Так...       — Зови цзецзе, если что.       — Спасибо.       Ибо отвернул голову. Они разговаривали ещё какое-то время до того, как Ли Цинь бросила:       — Ну я пойду.       Она вытащила серебристый картонный конверт:       — Передай это На Ин, хорошо? Ей это правда нужно.       Сяо Чжань обнял Ли Цинь на прощание.       Несколько минут после её ухода они состояли в тишине, после чего вернулись в залу. Там госпожа На беседовала с мэром.       Чжань же показал Ибо туда, где танцевали пары.       — Пойдём.       Ибо вскинул бровь.       — Ты серьёзно?       — Да. Сейчас ты пойдёшь танцевать со мной.       Ван Ибо чувствовал, что такой человек как Сяо Чжань не принимает отказов.       Чжань пальцем откинул волосы со лба и второй раз за вечер потянул Ибо за руку.       Чжань вёл. Он танцевал хорошо и постоянно довольно улыбался Ибо, как будто издевался. После очередного раунда к ним подошла глава На с телохранительницей.       — У меня хорошие новости. Больше ничего нас здесь не держит.       Чжань удовлетворённо улыбнулся и, как король, двинулся к выходу. На сегодня их проблемы были закончены.       Так казалось.       Когда они вернулись, поместье было охвачено пламенем. Глава На, только видя катастрофу из окна, озвучила длинную речь, состоящую из нецензурных выражений. Чжань молчал, ничем не выдавая своего отношения.       Во дворе мимо них пробегали люди.       — Мы потушили основную часть, глава На.       — Где огонь?       — У Хуан Мэйли и... на половине вашего мужа. Но там почти ничего не задето... кроме мастерской.       Глава На снова выругалась. Чжань смотрел холодно.       Ибо остановил пробегающую девушку, схватив за предплечье, и тихо спросил:       — Где Чо Сынён?       — Он у себя дома. Он уже уехал, — недовольно хмурясь ответила она и резко вырвалась.       Глава отдала какие-то распоряжения.       Чжань сел на траву лужайки, скрестив ноги. Ибо стоял над ним. Полчаса они наблюдали пламя, ещё полчаса что-то горело и пахло жжёным лесом и пластиком. Казалось, Ибо чувствовал на губах пепел. Он провёл ладонью по голове — в волосах действительно затесались пепельные крошки.       Когда всё закончилось, Ибо помог Чжаню подняться. Всё время тот сидел на траве, смотря вдаль и подперев голову руками. Он смотрел куда-то даже в темноте, освещаемой только двумя фонарями у въезда. Ибо боялся поднимать его.       Чжань сам подтолкнул Ибо рукой в спину в сторону своей половины дома. Внутренние покои его никак не пострадали. По крайней мере, так говорили. Пожар коснулся только сада и части мастерской.       Когда они подошли и встретили сбившихся кучкой людей, Чжань заговорил:       — Где... где моя кошка?       Он сказал это необычно жёстко для себя, как-то отчаянно и даже немного зло. Девушка с синими волосами вынесла свернувшее в белое кольцо вырывающее тело и передала Чжаню. На руках у него кошка успокоилась.       — Пойдём, Бо-гэ? — теперь наоборот он говорил слишком мягко и слабо.       Ибо кивнул. Они вошли в дом. На полу валялись разбросанные вещи, очевидно, от борьбы с горением мастерской и сада.       Чжань зашагал также с кошкой на руках через открытую галерею к мастерской. Ибо не знал, стоило ли ему его остановить.       Они увидели то, что ожидали. Большая часть картин Сяо Чжаня сгорела, в том числе те, над которыми он работал в последнее время. Узорное окно было оплавлено. Рядом виднелись обугленные кусты роз. Чжань ничего не говорил.       — Чжань! — он услышал крик На Ин.       Глава На вышла из здоровой части сада. Её ранее идеально уложенные волосы торчали, на шее высвечивались оставшимся садовым фонарём капли пота.       — Они отплатят тебе за всё, что тебе причинили.       Чжань равнодушно поднял голову.       — Из-за чего пожар?       — Взрыв в четвёртом квадрате.       Чжань отвернулся и отпустил кошку.       — С каждым днём всё становится всё хуже и хуже, — у него показались желваки; он повысил голос. — У меня плохое предчувствие, — он почти прокричал.       На Ин покачала головой и грустно-ласково взглянула на него.       — Прости меня, малыш.       Вдруг Чжань вытащил серебристый конверт из внутреннего кармана пиджака и передал жене.       — Прочитай, это от Ли Цинь.       Больше ничего не говоря, он направился обратно. Когда они оказались в гостиной, Ибо схватил его за плечи:       — Чжань-гэ, ты злишься и тебе больно. Я тоже злюсь. Но если я тебе пообещаю, что всё будет лучше, ты поверишь?       Чжань-гэ положил ладонь ему на щёку.       — Ибо, Бо-ди, маленький ребёнок, ты всё ещё веришь, что истории людей из нашей среды, оказываются счастливыми, как в кино? А ты ещё даже не лев, ты маленький львёнок...       Чжань тепло улыбнулся ему.       — Ты хочешь меня спасти?       Ибо кивнул.       — Тогда спаси. Я разрешаю. Посмотрим кино?       Это было нельзя, но Ибо не смог ему отказать. В конце концов, Чжань же не будет проверять, действительно ли он смотрит или больше следит за обстановкой.       Посреди фильма Сяо Чжань заснул у него на плече. Ибо выключил телевизор и аккуратно поднял его. На руках он принёс его в спальню и уложил на кровать. Он собирался уйти, когда Чжань, разлепляя глаза и — царапая — цепляясь за его руку, попросил:       — Не уходи, Бо-ди, пожалуйста... пожалуйста.       Ибо сел на край кровати. Чжань совсем проснулся и тоже сел. Он взял Ибо за запястье и стал мягко поглаживать вены.       — Бо-ди, можно я тебя поцелую? — Чжань поднял на него вопрошающий взгляд.       Это было невозможно. Это было нельзя. От этого возникли бы ужасные неприятности.       — Ты женат.       — И что? Я хочу тебя поцеловать.       Чжань злился.       — Или ты видишь во мне, как все, только вещь, которую нельзя трогать, потому что она принадлежит другому человеку? Не пожелай мужа соседки, да? Тебя вообще волнуют мои желания?       Ибо взял в свою ладонь его вторую руку.       — Твои желания — это всё, о чём я хочу заботиться. Я сказал это, потому что из-за этого у тебя могут быть проблемы.       Чжань коснулся своего носа.       — Спасибо. Это неважно, и у тебя, я обещаю, из-за этого не будет проблем, — Чжань поднял на него свой олений взгляд, хрусталь его глаз поблёскивал в темноте. — Так ты хочешь меня поцеловать или нет?       Ибо приблизился к нему и твёрдо сказал: «Да».       Чжань заснул на плече Ибо. Когда он так касался его, Ибо не нужен был свет. Только биение его сердца. Оно как будто стало всей Вселенной для Ван Ибо.