Любовь во время Мора

Эльфийка Нигелла заглянула в комнату, обвела взглядом обстановку. Хвала Андрасте: ни Стража, ни огромного кунари, ни темноволосой женщины (поговаривали — ведьмы) в невообразимых одеждах, ни даже здоровенного мабари. В кои-то веки пусто. Можно приниматься за уборку. Времена стояли тревожные: Мор на пороге, короля нет, вход в эльфинаж закрыт. Но Нигелла была молода, с неба сегодня сияло солнце, а экономка выдала ей пару лишних медяков за усердие... Поэтому сметая пылинки с сундука, оружия и каких-то книг Нигелла напевала веселую, хотя и неподходящую для приличной служанки песенку: Вот шем приходит в эльфинаж, А там ему: «Иди ты на...!» А он в ответ: «Собьюсь с пути», А эльфы: «Можем проводить»... Она добралась до середины куплета, когда пересекла комнату и застыла на месте. На полу за кроватью, так что из-за перины и высокой подушки не было видно, сидела гостья эрла — Серый Страж. Перед ней на дощечке стояла ступка, вымазанная темно-зеленой массой, и десятка два склянок. Страж смотрела на Нигеллу строгими внимательными глазами — без гнева, без улыбки. — Да? — спросила она, склонив голову к плечу, так что из белых волос выглянул заостренный кончик уха. — И что было дальше? — Простите, миледи! — Нигелла попятилась. — Я пришла прибраться, мне показалось, что в комнате никого нет... Я сейчас же уйду. — Лучше останься и спой до конца, — предложила Страж и принялась деловито затыкать свои склянки пробками. — Я не скажу эрлу. Нигелла молчала. Гостья эрла пододвинула к себе сумку и стала складывать пузырьки, заботливо рассовывая по небольшим кармашкам. Взглянула на служанку искоса. — Если ты не заметила, я тоже эльф, — добавила она и провела рукой по волосам, словно специально, чтобы показать ухо. — Прежде всего миледи — гостья эрла, — пискнула Нигелла. Эрлесса Изольда требовала, чтобы слуги блюли границу между собой и господами. Хозяйки в доме не было, но экономка от ее имени следила за порядком неукоснительно. Если станет известно, что Нигелла болтала со Стражем и пела неприличные песенки — плакали ее медяки сверх жалования. Возможно, вместе с жалованием. — Прежде всего... — задумчиво протянула Страж, глядя уже не на Нигеллу, а куда-то в пространство. Вытерла ступку и вместе с дощечкой бросила в сундук. Задвинула сумку под кровать. — Можешь закончить сейчас. И скрылась за дверью. «Прежде всего я... — думала Нериэль, шагая по коридору. Случайная фраза служанки прицепилась к ней хуже бойкого мотивчика, который та напевала. — Прежде всего я Серый Страж». Мысль, обычно помогавшая принимать решения, в этот раз отнюдь не радовала. Короновать Алистера — лучший исход для ордена и хороший путь к победе над Мором. «Даже Дункан не отправлял меня в бой из-за этого», — признался когда-то храмовник, рассказывая о своем происхождении. Нериэль запомнила. Она ловила каждое слово о Дункане, словно драгоценные крупинки лириума. Значит, их командир велел бы короновать Стража? Но как же Алистер, которому что трон, что эшафот — все едино? Не будь иной возможности остановить Логэйна, Стражи стиснули бы зубы и делали, что должно. Но возможность была. Она изящно покачивала бедрами, сверкала огромными бирюзовыми глазами, раздражала Нериэль властной энергичностью манер и не скрывала желания занять трон. И не внушала доверия. Нериэль остановилась перед дверью и несколько раз глубоко вздохнула. Провела ладонью по волосам — как будто дыбом не стоят. Расслабила мышцы лица, снова собрала привычное выражение спокойного внимания. Надо прощупать почву. Но если я решу, что она надежный союзник... Прости, Дункан, я не заставлю Алистера стать королем. Даже ради тебя. Она постучала в дверь костяшками пальцев. Не прошло и минуты, как та распахнулась. Служанка-эльфийка с легким поклоном пропустила Стража внутрь. В лицо пахнуло нежным ненавязчивым ароматом. Помещение почти не отличалось от комнаты Нериэль — разве что балдахин над кроватью, какого у нее не было, и пара мелочей. Но в жилище Стража всюду части доспехов, запасное оружие, книги по магическому и физическому развитию. У кровати там валяется мабари Кай и скалится, чтобы на него не вздумали спустить ноги, на диване то Стэн читает книгу о тал-васготах, то Морриган меняет местами браслеты с правой и левой руки... Спасибо, хоть ночуют все в собственных, отдельных спальнях. Но в общем — тот же лагерь. Анора свое помещение превратила в настоящие королевские покои. — Здравствуйте, ваше величество, — Нериэль слегка поклонилась, скрестив руки перед грудью, приподняла уголки губ. — Я рада снова приветствовать тебя, Страж, — королева наметила легкую улыбку. Чародейка была готова поспорить, что у нее так мило и естественно не получилось. Анора села на один из диванчиков и указала Нериэль место неподалеку от себя, не вплотную и не напротив. Страж села, но ничего не сказала, только посмотрела на королеву пристально и вопросительно. — Буду откровенна. Я предвижу, что твой голос будет иметь немалый вес в ближайшее время, — начала Анора и пальцами одной руки взялась за палец другой. Эльфийка поспешно отвела глаза. Жест невыносимо ее раздражал. Почему она мне так не нравится? Мне впору ей на шею кинуться от радости, что есть кандидат на престол кроме Алистера. — Эрл Эамон прислушивается к тебе, и не без основания. — Боюсь, это недорого стоит, пока у власти тейрн Логэйн, — напомнила Нериэль. — Я ценю вашу помощь и советы, но ваш отец — сильный противник. — Вместе мы сможем остановить его, — заверила Анора. Чародейка по достоинству оценила выражение лица, не изменившееся при упоминании Мак-Тира. — Значит ли это, что вы выступите против него на Собрании земель вместе со мной? — быстро спросила она, с трудом удержавшись, чтобы не податься к королеве. Если дочь Логэйна подтвердит обвинения, удар будет сокрушительным! И мы оправдаем Стражей! — Мне это будет непросто, — Анора потупилась, но тут же подняла голову. — И все же я готова сказать свое слово, чтобы убедить баннов. Нериэль удовлетворенно кивнула. Королева перевела дыхание и продолжила: — Когда мы победим, Ферелдену понадобится правитель. Я была бы рада, если бы ты оказала поддержку моему трону. Анора взяла быка за рога так мягко и невозмутимо, что Страж почувствовала нечто вроде восхищения — пополам с неприязнью. — Значит, вы предлагаете мне союз? — уточнила Нериэль. Прижала проснувшееся в груди ликование, будто не вовремя зажужжавшую пчелу. Можем ли мы ей доверять? Она дочь Логэйна... — Именно, — Анора поднялась с диванчика, но когда Нериэль собралась встать следом, жестом велела собеседнице сидеть. Прошлась взад-вперед, изящно покачивая бедрами и объясняя на ходу. — Я заявлю на Собрании земель, что хочу остаться на троне, а ты меня поддержишь. Тебя сочтут врагом моего отца, но при этом ты окажешь поддержку его дочери. Банны подумают, что ты заботишься о благе всего Ферелдена, а не только своего ордена. Взамен я отдам свой голос тебе, — она слегка улыбнулась, глядя Стражу в лицо. — Понимаешь? Вместе мы достигнем того, чего не сможем поодиночке. — Звучит весьма разумно, — согласилась эльфийка, чтобы потянуть время. Если я помогу Аноре сесть на трон, ей будет трудно отречься от меня перед баннами и сохранить лицо... Интересно, насколько ей нужна моя помощь? — Но почему вы думаете, что я откажусь от идеи выдвинуть Алистера? — Например, потому что ты умна, Страж? — в нежном, как пение ручейка, голосе королевы послышался смешок. — Ты неплохо знаешь его. Скажи, ты считаешь, из него получится хороший король? Эльфийка опустила глаза, чтобы спрятать огонек азарта. А ты не так уж уверена, что Алистер не хочет быть королем... И, похоже, пока не поняла, что Ал для меня больше, чем подставка под корону. Даже повезло, что он в последнее время такой деревянный. Деревянным в Денериме стал не только Алистер. Нериэль понимала, что общие мечты идут прахом, но успокоить любимого не могла и молча мирилась с повисшей отчужденностью. Теперь это сыграло Стражам на руку. Анора хочет, чтобы я посадила на трон ее, а не Алистера, и я знаю об этом. Я тоже хочу посадить на трон Анору, а не Алистера, но она об этом не знает. Неплохие карты. Можно поторговаться. — Я действительно знаю его. Он Серый Страж. Он не сможет отвернуться от борьбы с Мором, — сказала Нериэль спокойно и посмотрела королеве в глаза. — Или от своего ордена. Может, он не хочет править, но все мы делаем, что должно, когда нет выбора. — Стражи, без сомнения, доверяли Кайлану. К чему это привело? — вскинула красивые брови Анора. — Я думаю, что Алистер добрый, порядочный человек, податливый для чужого влияния. Но сейчас Ферелдену нужен не просто хороший человек, а хороший король. Нериэль пришлось снова опустить глаза, чтобы спрятать искры неуместного веселья. А ты не знаешь Алистера! Хотя он так старательно делает вид, будто не способен быть королем, что даже сам поверил... У этого человека много больше ума, твердости и жизненного опыта, чем у твоего Кайлана. Он был бы хорошим правителем. Но несчастливым. Вслух Нериэль ничего не сказала, только снова внимательно посмотрела на королеву. — Я тоже делаю все, что необходимо, для своего народа. Я понимаю, какую угрозу несет Мор, — продолжила Анора, то ли не выдержав молчания, то ли решив использовать его. — Я обещаю тебе поддержку, и я свое обещание сдержу. Нериэль снова промолчала, задумчиво глядя на обманчиво хрупкую человеческую женщину. Дочь Логэйна, — пульсировало в голове в такт биению сердца, — дочь Логэйна. — А если мне потребуется большее, чем ваша поддержка? — Когда я стану королевой, то смогу дать тебе все, что захочешь, — не моргнув глазом пообещала Анора. Эльфийка успела мысленно передернуться от такой запредельной и расплывчатой щедрости, но после секундного промедления королева нашлась. — Если ничего не нужно тебе самой, то подумай о том, что я могу сделать для твоего ордена и твоего народа. Может, Алистер пообещает тебе то же, но подумай, что лучше: благодарность слабого короля или сильной королевы? Нериэль не спешила. Улыбнулась, не разжимая губ, вежливо кивнула, показывая, что считает сказанное разумным. Она чувствовала, что более конкретных обещаний не получит. И требовать их — делить чешую неубитого дракона. — Удастся ли нам склонить баннов на вашу сторону? — спросила она вместо ответа. — Я не сомневаюсь в вашем уме и воле, только в способности некоторых людей понять, что им ко благу. — Банны любили Кайлана, но прекрасно понимали, кто правит на самом деле, — улыбнулась Анора и гордо вздернула подбородок. — Они знают, что, оставшись на троне, я приведу страну к процветанию. «Честолюбива, как демон гордыни! — подумала Нериэль с явственным раздражением и сама себя оборвала. — Но, клянусь школой энтропии, она не лжет!» — Эрл Эамон признает ваш ум и энергичность, но на престол хочет возвести Алистера, — напомнила Нериэль. Поправила волосы, как бы невзначай обозначив контур эльфийского уха. — Как вы понимаете, мне нет дела до чистоты дворянской крови. Но для кого-то это может стать камнем преткновения. Это был опасный разговор, но эльфийка имела собственные причины его завести. Не верю, будто никому не пришло в голову, что Анора — женщина, а Алистер — мужчина. Если королеву посещают мысли об этом, пусть выскажет их Нериэль. — Так мыслит гораздо меньше баннов, чем он думает, — парировала Анора. — Многие пойдут за Алистером из уважения к крови Тейринов. Но найдутся и те, кто сочтет его выдвижение попыткой эрла Эамона захватить власть. А к кому он может обратиться за помощью, как не к Эамону? Его неопытность подстегнет беспорядки, а в итоге мы можем вернуться в те времена, когда все воевали со всеми. Я же привыкла к политическим играм и смогу удержать Ферелден. Так я могу рассчитывать на твою поддержку? Нериэль прищурилась, стараясь скрыть невольную радость. Значит, первой ты о браке не заговоришь... Эрл Эамон тоже молчит. Надеетесь, что компромисс предложит кто-то третий, а вам не придется уступать первыми? Но я не буду предлагать его, любезные эрлы. Я не позволю сломать Алистеру судьбу, чтобы вам удобнее было договориться. Я выберу правителя, надену на него корону и потребую благодарности! — Да, ваше величество, — теперь ее кивок напоминал поклон. — Серые Стражи поддержат вас, когда возникнет вопрос о короле. И спасут вашу страну от Мора. И я буду рассчитывать, — она внимательно посмотрела Аноре в глаза, — что мы встретим соответствующее отношение к себе. — Я поняла тебя, Страж, — кивнула Анора, и ее плечи стали чуть менее напряженными. Она вернула внимательный взгляд. — Спасибо за разговор. Или, может быть, ты хочешь спросить о чем-нибудь еще? — Я бы не отказалась узнать больше о планах Логэйна, — согласилась Нериэль. Анора подала знак служанке. Эрлина, сидевшая тише мыши, засуетилась. — Я знаю не так уж много, — вздохнула тем временем королева. — И я хочу, чтобы ты понимала. Мой отец — необычный человек. Можешь поверить, что в юности он был крестьянином? Я вот — с трудом… Анора щебетала совсем не о том, но Нериэль слушала прилежно. Рассказы «не о том» частенько говорят больше, чем самые точные планы. Из твоего, например, очевидно, что ты любишь отца. И хочешь, чтобы я не видела в нем только врага. Нериэль задумчиво склонила голову к плечу. Когда Анора станет королевой, она будет защищать Логэйна. Нужно покончить с ним раньше. Она сдержала грустный вздох. Каким простым все казалось, пока они не ввязались в большую политику! Тогда эльфийка рисовала себе нападение на особняк тейрна: впереди Алистер в доспехах Кайлана и с мечом Дункана, словно воплощенное правосудие, следом — она, Винн и Кай; охрана частью перебита, частью связана, частью разбегается; они загоняют предателя в угол и предлагают на выбор смерть от меча, магии или зубов мабари… — А почему он доверял эрлу Хоу? — поинтересовалась эльфийка. Не то чтобы она успела провести много времени в обществе Хоу, но его пыточные застенки производили большое впечатление. У эрла Эамона Страж таких не видела, хотя в свое время в замок Редклиф пришла отнюдь не через дверь. — Думаю, доверял не совсем то слово, — поморщилась королева. Принялась объяснять. Рядом неслышно появилась Эрлина с маленьким столиком. Установила его, обмахнула еще раз, прежде чем опустить на поверхность две тоненькие и — отметила Нериэль — крошечные чашечки. Королева прервала речь и жестом предложила собеседнице угощаться. — Я не нарушу одним движением десяток предписаний этикета? — Нериэль позволила себе смущенную улыбку — вполне искреннюю. — В Орлее такое возможно. Меня учили тонкостям их манер не один месяц, — королева тоже улыбнулась. — К счастью, в Ферелдене все иначе. Главное — ты ведешь себя естественно: не робеешь, но и не пытаешься выглядеть развязно. Анора аккуратно подхватила чашку за ручку. Нериэль скопировала движение. Отпила глоток, не чувствуя вкуса. — Вас не смущает, что мы боремся против вашего отца? Королева поставила чашку, так и не притронувшись к напитку. Снова схватила себя за палец. — Конечно, смущает. Неужели ты считаешь меня совсем бесчувственной? — Анора отвела взгляд. — Но он погубил моего мужа. Как я могу помогать ему? А ведь ей, наверное, правда больно. Если бы я узнала, что Дункан бросил Алистера погибать… Но нет, Дункан — наш командир, он имел право распорядиться жизнью Алистера и моей. Даже представить не могу... Впервые за время что Нериэль видела изящные руки королевы, ей захотелось к ним прикоснуться: погладить, передать тонким пальцам немного тепла. Она сдержалась: неизвестно, как Анора это воспримет. — Я соболезную вам. Кайлан был хорошим человеком. Может, он наделал глупостей, но смерти не заслужил, — сказала она вместо этого. Хотя выживи он каким-то чудом и попадись мне в те дни, клянусь, я бы его убила. — Знаете, мой отряд возвращался под Остагар. Мы нашли тело Кайлана и предали огню. Прочли молитву. Это, конечно, не королевские похороны, но все, что мы могли. — Спасибо, — прошептала Анора непривычно тихо. — Я рада услышать, что его тело не… Она не договорила. Нериэль кивнула. — Еще мы отбили у порождений тьмы его доспехи. У меня не было случая их вернуть. Я могу прислать их вам. — Сейчас не время об этом беспокоиться, — голос королевы снова полился ровно. — Но это благородно с твоей стороны. Когда мы вернем мне корону, можешь доставить их в королевскую оружейную. Я распоряжусь, чтобы тебя вознаградили. Нериэль снова кивнула. Одним глотком допила остывший чай. Поставила чашечку и поднялась. — Могу я еще чем-нибудь вам помочь, ваше величество? — спросила она напоследок. — Мне… — кажется, Анора удивилась вопросу, но тут же нашлась. — Нет. Благодарю. Я понимаю, что твое предложение небескорыстно, но тем не менее признательна за него. Они раскланялись. «Ну что ж, — думала Нериэль, вышагивая по коридору, — у меня есть человек, который готов провести остаток жизни в приятном общении с принцем Беленом, императрицей Орлея и прочими, да еще будет за это благодарен. Прекрасно». Коридор был пуст, и Нериэль усмехнулась с мрачной радостью. Нужен план на случай, если Анора предаст нас. Она оглянулась на двери королевских покоев. Но плана, согласно которому я предам тебя первой, у меня не будет, Анора. Близ кабинета эрла Нериэль поспешила стереть с лица улыбку. Надо быть осторожнее с Эамоном. Если он поймет, что я на стороне Аноры, то может сам предложить ей брак с принцем. Как бы сделать, чтобы ни у кого язык не повернулся предложить Аноре выйти за Алистера замуж? Однако когда эльфийка бросила взгляд в двери кабинета, то обнаружила, что у стола никого нет. Страж шмыгнула внутрь. Огляделась еще раз. Точно, хозяин отсутствует. Зато стоит у книжных полок Алистер. Воин здесь дневал и ночевал: эрл Эамон пытался подготовить его к Собранию земель и тому невеселому будущему, которое должно за ним последовать. Алистер помирился с опекуном, но примирение явно было бы более радостным, не пытайся тот отправить Стража на трон. — А, это ты, — хмыкнул воин, подняв глаза от книги. Снова уставился в текст. — Похоже, Анора считает, что я хочу отнять у нее корону. А по мне — пусть оставит себе, — Алистер усмехнулся, но в улыбке не было веселья. — Ей она все равно больше к лицу. Нериэль подошла и встала рядом, облокотившись о полку. Рассеянно скользнула взглядом по корешкам книг. — Ты по-прежнему не хочешь быть королем? — она перевела взгляд на Алистера. — А ты думала, это изменится? — спросил он даже без язвительности. Заложил пальцем открытое место и опустил книгу. Наконец-то посмотрел напарнице в глаза. — Я не политик и не хочу им становиться. Мне нравится жизнь Стража. Здесь все просто: есть зло, против которого нужно бороться, есть я, и... — воин все-таки отвел взгляд и закончил совсем тихо, — есть ты. Вместо ответа эльфийка коснулась его руки и тепло улыбнулась. Я думаю так же, Алистер. Жизнь Стража тяжелая и беспокойная, но лучше гоняться за порождениями тьмы, чем сидеть в башне и выбирать, кого предашь: учителя или друга. Или делать то же самое за пределами башни. — Это хо... — начала Страж, но в коридоре послышались шаги. Легкие, торопливые. Служанка. Нериэль схватила друга за локоть и потянула в угол, в закуток за стеллажами. Тот взглянул удивленно: что, дескать, такого, если Стражи беседуют? Но пошел следом. — Это хорошо, — сказала Нериэль, когда они скрылись от посторонних глаз. На всякий случай приподнялась на цыпочки и понизила голос. — Потому что я пообещала поддержать Анору на Собрании земель. — Что? — глаза Алистера широко раскрылись, а в следующее мгновение он поймал эльфийку в объятия и прижал к себе. Нериэль застыла, приникнув щекой к коричневой замше куртки и впитывая тепло его рук. Они стояли так, наверное, несколько минут. — Это успокаивает, — сказал Алистер негромко. Невесело рассмеялся. — Может, банны к тебе еще не прислушаются, а эрл Эамон вообще обратно в летаргию впадет от таких новостей, но... это успокаивает. — А может, тейрн Логэйн завтра запнется за выступающий камень мостовой и насмерть расшибется об ограду, — хихикнула Нериэль. Впервые за долгое время у нее стало легко на сердце. Объятия разомкнулись, но Стражи все еще стояли почти вплотную. — Точно, мы же еще должны решить вопрос с Логэйном, — кивнул Алистер. Но таким обреченным, как полчаса назад, уже не выглядел. — Верно, — Нериэль бросила на друга пристальный взгляд снизу вверх. — Эрл Эамон ведь обсуждает с тобой Собрание земель? Воин кивнул и посмотрел на нее вопросительно. — Я плохо разбираюсь в играх баннов, — эльфийка прислонилась к книжной полке и принялась разглядывать противоположный стеллаж, как будто он обещал что-то интересное. — Можешь рассказать? — Что ты хочешь знать? — с готовностью откликнулся Алистер. — Правда, что иногда спор решают через дуэль? Когда? — начала Нериэль засыпать его вопросами. — Что за дуэль? Бывает, что участник гибнет? Как к этому относятся? Алистер принялся объяснять, приводя примеры, которые успел закинуть в его голову эрл Эамон. Эльфийка кивала, и в уголках ее губ рождалась едва заметная холодная улыбка. — Спасибо, — сказала она, дослушав объяснения, и улыбнулась по-настоящему. — Давай перо, я напишу твоему учителю, что ты сдал материал на отлично. — Лучше напиши, что я провалился. И побольше возмущения, — с энтузиазмом предложил Алистер. — Что-нибудь в духе: «Такой тупица ни в коем случае не должен стать королем!» — Если ты решил стать отвратительным учеником, то советую не плохие оценки, а прогул занятий, — хмыкнула Нериэль. — Могу помочь. — Буду премного благодарен, — Алистер раскланялся с преувеличенной старательностью. — Тогда надевай доспехи, — кивнула Нериэль и прислушалась. В коридоре снова звучали шаги. На сей раз — твердые, уверенные. Эрл Эамон. Алистер поспешил покинуть кабинет. Нериэль, напротив, пошла прямо к эрлу. — Эрл Эамон, — кивнула она приветственно. — Прости, но я похищаю твоего ученика. Алистер нужен мне в эльфинаже. — Я как раз хотел поговорить с тобой об этом, Нериэль, — вздохнул Эамон, взглянув на Стража по-юношески красивыми серыми глазами. Глядя в эти глаза, было не так уж трудно представить лихого партизана, доведшего до белого каления, отчаяния и плахи десяток орлесианских наместников. Иногда Нериэль жалела, что нельзя иметь дело с тем, прошлым Эамоном. Может статься, он понял бы Алистера лучше. — Тебе не кажется, что не следует подвергать Алистера опасности? У тебя есть и другие бойцы, а другого наследника престола у нас нет. Она покачала головой. — Я понимаю твое беспокойство, эрл, — Нериэль подошла ближе и доверительно понизила голос. — Но мне кажется, это необходимо. У Логэйна громкая слава, слава героя. Будет лучше, если и мы приведем в Собрание земель не просто человека королевской крови, а молодого героя, который сам расследовал преступления узурпатора. В поместье Хоу мы нашли двух родственников баннов, — напомнила она. И даже одного сына эрла. Но о покойниках говорить не будем. Пусть его и дальше считают жертвой эльфийского восстания. — Банны будут знать, что жизнями близких обязаны молодому королю. От эльфинажа трудно ждать сюрпризов такого рода, но кто может сказать наверняка? — В этом есть смысл, — согласился эрл Эамон после недолгого раздумья. — Хорошо, пусть будет, как ты решила. — Многих ли еще наших сторонников нужно подождать? — спросила она, пользуясь случаем. — Только одного. — Это радует. Тогда поспешим разобраться с волнениями в эльфинаже, — сказала Нериэль прежде чем уйти. Это в самом деле радует. Пусть все закончится как можно скорее. С каждым часом мне все более стыдно пользоваться твоим гостеприимством, эрл. Но решения я не изменю.

***

— Здравствуй, Серый Страж, — кивнул хагрен Валендриан, когда в дверях появилась невысокая беловолосая эльфийка. Вслед за ней вошел широкоплечий воин в латах, но больше никого на пороге не появилось. — Извини, я был не очень-то приветлив, когда встретил тебя. Нериэль покачала головой. Ничего невежливого в нескольких фразах, более жалобных, чем резких, она не усмотрела. Тогда эльфийский старейшина хотя бы не пытался делать вид, будто она принадлежит к какому-то другому племени. Долийцы уже дали ей понять, что острые уши не делают Стража своей, но она втайне ждала от эльфинажа другого. — Меня зовут Нериэль, — представилась девушка и указала на своего спутника. — Это Серый Страж Алистер. Можем мы поговорить с тобой? — Конечно, — улыбнулся Валендриан. Чайник на очаге засвистел, и он предложил: — Выпьете чаю? Нериэль согласилась. Эльф жестом предложил ей занять одну из табуреток. Воин сел на соседнюю, пристроил свой шлем и латные перчатки на столе возле локтя. Табуретка жалобно заскрипела под весом человека в полном доспехе. Валендриан бросил в чайник пригоршню трав, размешал их длинной деревянной ложкой. — Скоро будет готово, — заверил он, закрыв крышку, и улыбнулся гостям. — Ну что ж, мы снова в долгу перед Серыми Стражами. Как там Дункан? Ему не ответили, но эльф увидел, как разом помрачнели лица обоих, и понимающе кивнул. — Ясно, — хагрен отвернулся и принялся размешивать заварку так тщательно, словно ложка в ней вязла. — Ты хорошо знал его? — спросила Нериэль. — Он нередко приходил ко мне, — кивнул эльф, не оборачиваясь. — Присматривал рекрутов. Он понимал, что даже при самом низком происхождении можно обладать искрой таланта. То есть... — Валендриан задумчиво посмотрел в окно, — он умел быть вежливым, но мне кажется, для него не было разницы между принцем и мальчишкой из эльфинажа. Он смотрел глубже. Может, вам это покажется странным... — Нет, это правда, — горячо согласился Алистер. — Именно таким он и был. Нериэль молча теребила мочку уха. Валендриан понюхал пар над чайником и разлил напиток по чашкам. Придвинул две из них гостям, с третьей сел за стол сам. Чашка хозяина была надколотой. — Извините, это просто смесь трав, но мы привыкли их заваривать и пить. Дункану даже нравилось. — Что теперь будет с эльфинажем? — спросила Страж. Она обняла грубоватую темную кружку ладонями, но пить не стала. — Мы пережили чуму во время орлесианского нашествия, — Валендриан пожал плечами. Подул на кипяток и осторожно отпил. — Справимся и теперь. — Вам что-нибудь нужно? Деньги? Лекарства? — девушка потянулась к сумке. — Все, — вздохнул эльф. — И ничего. Не обременяй себя этим, Страж. Ты спасла нас от работорговцев. Вытащила Сориса из темницы. И, я слышал, щедро раздавала здесь милостыню. Не взваливай все на себя. — Чушь, — сообщила Нериэль. Вытащила из сумки пригоршню золотых. Сверху добавила дюжину склянок с зельями из эльфийского корня — все, что сделала нынче утром и не истратила во время приключений с работорговцами. — Против чумы зелья не помогут, и все же поищи им применение. — Ты слишком добра, — пробормотал эльф, но деньги и лекарства взял. — Мы в Круге не роскошествовали, — сказала девушка, глядя в чашку. — Особенно ученики. Но только сегодня я вспомнила, в какой нищете живет мой народ. Повисло молчание. Валендриан внимательно смотрел на Нериэль. Она в ответ разглядывала волосы хагрена. Почти белые. Только почти. Неуловимый оттенок наводил на мысль, что они были темнее, но поседели. Алистер шумно отхлебнул горячий напиток. Он явно чувствовал себя неловко. — Ты очень добра, Страж, — внезапно вернулся к разговору глава эльфинажа. — Но со всем, что творится внутри стен, мы справимся. Если бы ты только объяснила властям, что скоро здесь все пойдет на лад и квартал не надо сжигать... Пальцы Нериэль сжались, словно хотели раздавить кружку. — Я... конечно. Она наконец-то отпила. Чай из трав оказался вкусным — терпким и бодрящим. Немного походил на тот, который заваривал Дункан на пути к Остагару. — Я хочу спросить тебя, хагрен, — сказала она, набравшись смелости. — Ты знаешь что-нибудь о семье по фамилии Сурана? Когда-то они жили в этом эльфинаже, но я не нашла того дома. Валендриан некоторое время молчал, разглядывая Стража. — Лорин, — сказал он задумчиво. — И его родители Варин и Миала. Нериэль кивнула, с трудом удержав на лице спокойное выражение. Сердце гулко забухало в груди. — Давно я не слышал этой фамилии, — добавил эльф. Он смотрел на Нериэль, но не в лицо, а на волосы. — Зачем они тебе? — А это важно? — Нериэль постаралась, чтобы в голосе не было лишних эмоций. Эльф ответил печальной улыбкой и снова принялся размешивать заварку в чайнике. — Кроме Лорина у Сурана была дочь, которую отдали в Круг магов, — сказал он и взглянул искоса — теперь уже не на волосы, а на одежду, какую носят чародеи. Развернулся к девушке. — Мне жаль, Нерия. Варина и Миалы нет в живых. Алистер попытался ободряюще сжать локоть подруги. Металл наручей неуместно загрохотал о стол в наступившей тишине. Нериэль стала смотреть на золотисто-темный напиток в кружке. — Что с ними случилось? — Варин был неплохим резчиком по дереву. Ты, может, помнишь... Ему стало везти на заказы, и лет пять назад он решил перебраться в портовое предместье, — коротко рассказал Валендриан. — Одной местной банде это не понравилось. Там не любят эльфов. Дом подожгли и разграбили. Варин пытался защищать его.... — Валендриан потянулся к ней и мягко похлопал по плечу. — Мне правда жаль, Страж. Варин и Миала были мне по душе. Я говорил им, что не надо уезжать... Нериэль подняла голову и посмотрела на него в упор сухими глазами. — Что с моим братом? — Вскоре после того прибился к наемникам. В последний раз я видел его год назад. Повисло молчание. Валендриан в несколько глотков выпил свой чай и убрал пустую кружку. — Я бы сказал, что эльфинаж — одна большая семья, и ты можешь стать ее частью, — негромко заметил он. — Но не думаю, Страж, что здесь, — хагрен обвел жестом бедную обстановку комнаты, унылые трущобы за окном, — ты найдешь что-то подходящее для себя. Твои родители хотели, а ты в самом деле покинула эльфинаж. — Да, Валендриан, — согласилась Нериэль после паузы, безразлично глядя в окно. Хижин за окном она сейчас не видела. — Ты прав. Круг дал мне человека вместо отца и человека вместо брата. Меня воспитали с людьми и как людей. И когда я влюбилась — я влюбилась в человека. Во мне мало эльфийского. Она поднялась с места. Слегка поклонилась, скрестив руки перед грудью. — Благодарю тебя за чай и разговор. Прости, что отняла столько времени. Однако Валендриан потянулся за чайником и долил кружку почти до краев. — Задержись немного, Страж, — попросил он. Дождался, когда эльфийка сядет. — Если твой брат появится в эльфинаже, должен ли я напомнить ему о тебе? Нериэль покорно отпила из чашки. Чай успел настояться и стал слишком крепким. — А он тебе по душе? — Прежде был по душе. Каков он теперь, я не знаю. Эльфийка склонила голову к плечу и исподтишка взглянула на Алистера. Это начинало напоминать историю с Голданной. — Скажи, что его сестра Нерия сейчас не в башне и порой будет заглядывать к тебе, — решила она. — Если хочет увидеться, пусть оставит весточку. — Ты в самом деле будешь заглядывать к нам? — Дункан так делал, — пожала плечами Нериэль. — Значит, буду и я. Она привычно проглотила «если все мы будем живы, когда закончится Мор». — Буду рад видеть тебя, Страж. Он замолчал, но теперь уже Нериэль не спешила уйти. Отпила еще глоток из чашки. — Послушай, Валендриан, я не жила в эльфинаже, но читала о традициях городских эльфов. Когда все закончится... Мор, чума и все остальное... Я, наверное, буду много странствовать. Как Дункан. Встречаться с долийцами — тоже. Я могла бы записать те сказания и песни, которыми они согласятся поделиться, и принести их вам. Может быть, это вдохнет новую жизнь в обычаи эльфинажа. Или, по крайней мере, вы сможете разобраться, насколько они нужны. — Я не уверен, что это поможет, — лицо Валендриана стало печальным и очень усталым. — Но если мы попробуем, вреда не будет, правда? — Верно, — она улыбнулась, одним глотком допила чай и снова встала с табурета. Алистер последовал ее примеру. Первым пошел к двери, стараясь не громыхать доспехами. Валендриан поднялся проводить гостей. — Ты много стараешься помочь эльфам для той, в ком нет эльфийского, — негромко заметил он на ходу. Алистер уже вышел, но Нериэль остановилась, взявшись за ручку двери. — Если отвернусь от вас, человеком все равно не стану. Так... Нериэль пожала плечами: слова для этого «так» у нее не было. К ее удивлению, Валендриан улыбнулся. — Ты знаешь, молодежь вечно спрашивает: «Кто я?» И переживает из-за ответа, — он подошел ближе и осторожно сжал руку Нериэль. — Это в самом деле так важно? Страж повела плечами. — Те, кто на меня смотрит, все равно судят по этому, — она отпустила дверь и провела ладонью по заостренному уху, потом подергала пальцами воротник магической робы, — и этому, — она подумала и добавила, склонив голову к плечу: — некоторым было все равно. Но только лучшим на свете. Валендриан улыбнулся и мягко пожал ее руку, прежде чем отпустить. — Если тебя это в самом деле волнует, подумай о том, что судят и наоборот. Повисло молчание. Нериэль недоуменно хмурилась, глядя на эльфа. — Я об этом не задумывалась, — признала девушка после паузы. — Спасибо. Эльф смущенно рассмеялся. Нериэль налегла на дверь. — Приходи к нам еще, Серый Страж, — предложил старейшина. — Со своим другом, если хочешь. Я буду рад. И Шиани тоже.