Встретимся в саду сновидений

      В попытке окончательно развеять последствия ночного кошмара, Сириус напомнил Гарри о покупке школьных принадлежностей и новых учебников. Римус отказался от участия в этой авантюре и остался сторожить дом. В «Дырявом котле» Сириус сменил куртку мантией, скрывая под ней остальную часть обычной одежды и заговорщицки улыбнулся вопросительному взгляду крестника. Первым делом они направились в банк, и Сириус выдохнул с некоторым облегчением только после того, как оказался вдали от гоблинов. Возле магазина Олливандера он на мгновение замер и снова подумал об одной важной вещи, которую ему следовало сделать до своей смерти. В очередной раз отложив это дело, Сириус присоединился к Гарри, который уже направился во «Флориш и Блоттс».       Когда все нужные для учебы вещи были куплены, Сириус потащил Гарри в «Твилфитт и Таттинг». Осознав, что его ведут в магазин одежды, Поттер попытался отказаться, ведь его старые школьные мантии еще были вполне пригодны. Сириус пренебрежительно фыркнул и невозмутимо заявил, что в гардеробе Гарри не хватает кое-чего важного: парадных мантий. Гарри открыл было рот, собираясь что-то на это возразить, потом осознал слова крестного и обескураженно промолчал, взлохматив волосы.       На самом деле Сириус не очень любил «Твилфитт и Таттинг». Этот магазин казался ему излишне чистым, просторным и при том высокомерным, как большинство его клиентов. Льстивые работники, пытающиеся угодить своим покупателям и при том продать как можно больше, раздражали еще больше. Однако Сириус признавал, что в этом магазине можно было приобрести качественную одежду, отвечающую всем пожеланиям заказчика.       Как только за новыми посетителями закрылась дверь, к ним с сияющей фальшивой улыбкой устремилась свободная продавщица. Однако ее остановила высокая, сухая женщина в возрасте, которая являлась хозяйкой магазина и хорошей знакомой покойной миссис Блэк. Сириус подавил внутреннюю дрожь и расплылся в шкодливой улыбке, зная, что его все равно воспринимают как непослушного мальчишку.       Хозяйка вежливо улыбнулась обоим клиентам, похвалила выбор Сириуса в одежде, но отметила, что его мантию давно следовало бы заменить чем-то более свежим. Блэк приобнял неуловимо нервничающего крестника за плечи, пытаясь укрепить свои силы, нежели поддержать Гарри. По-мальчишески задорно и игриво Сириус объявил, что сегодня они пришли ради приобретения парадной мантии для мистера Поттера. Блэк так же вскользь отметил, что это будет первая парадная мантия мальчика, и выразил надежду на то, что магазин «Твилфитт и Таттинг» подтвердит свою репутацию, и мантия окажется достойна Гарри Поттера. Женщина окинула подростка оценивающим взглядом, от которого Гарри, как когда-то и Сириусу, стало неуютно. Твердо сообщив, что мантии ее работы лучшие как минимум во всей Великобритании, хозяйка повела их в зал для примерки и снятия мерок.       Там, на одном из круглых подиумов стоял Драко Малфой, а рядом, в кресле для сопровождающих, остро следя за каждым действием работницы, элегантно восседала Нарцисса Малфой. Гарри и Драко столкнулись взглядами и на их лицах синхронно сменилось несколько эмоций, прежде чем оба остановились на холодной и безмолвной ярости. Сириус скользнул по кузине быстрым взглядом и, сильно сжав пальцы на плече Гарри, собрался было повернуть назад.       — Сириус! — окликнул его хорошо знакомый, всегда прохладный и ровный голос.       — Миссис Малфой! — сухо бросил в ответ Сириус, проклиная как всегда некстати пробудившиеся манеры. Нарцисса едва заметно дернула бровью, удивившись его обращению. — Мы лучше зайдем в другой раз, — бесстрастно сказал он, кинув мрачный взгляд в сторону невозмутимой хозяйки магазина.       — Не стоит, мы уже уходим, — внезапно возразила Нарцисса и слишком торопливо поднялась на ноги.       — Но, мама… — возмутился было Драко, но быстро умолк под строгим взглядом матери и спустился с подиума, как только продавщица отошла в сторону. — Здравствуйте, мистер Блэк! — сквозь зубы процедил подросток, когда Нарцисса напомнила ему о поведении в присутствии старших. — Поттер! — едва ли не выплюнул он, зло взглянув на Гарри.       — Малфой! — хмурясь, в тон однокурснику ответил Гарри. — Мэм! — подозрительно покосившись на незнакомую женщину, чуть легче кивнул он.       Сириус подтолкнул крестника в сторону дожидающейся у другого подиума хозяйки. Нарцисса холодно попросила сына подождать ее на улице. Гарри и Драко снова обменялись пристальными взглядами, и каждый с сомнением обернулся на своего взрослого. Сириус ободряюще улыбнулся и потрепал Гарри по голове, настойчиво подтолкнув к ожидающей женщине. Нарцисса одарила сына своим лучшим тяжелым взглядом и поджала губы, чем мгновенно напомнила Сириусу его матушку.       — Я слышала, ты некоторое время жил у Андромеды после суда, — заговорила Нарцисса, когда настороженные подростки разошлись в разные стороны. Сириус хмуро промолчал, пребывая в искреннем замешательстве от того, что они еще не начали обмениваться какими-нибудь взаимными обвинениями. — Значит, ты отказываешь мне в шансе хоть что-то изменить? — прищурилась Нарцисса, гордо расправила плечи, вздернула подбородок и сжала тонкие губы. Если бы Сириус не услышал в ее голосе нотки уязвимости, то никогда не догадался бы, что прячется за этим высокомерием и разочарованием.       — Если бы ты хотела что-то исправить, то давно связалась бы с Андромедой, — пряча руки за спину, резко возразил Блэк. — Она все эти годы была вполне доступна и свободна. Неудача — лишь жалкое оправдание слабого желания. Желай ты чего-то по-настоящему, тебя не остановил бы даже Азкабан. Меня ведь не остановил, — с ухмылкой добавил Сириус, не отводя взгляда от холодных серых глаз.       — Я знаю, что ты несколько раз общался с Люциусом, — шагнув ближе к нему, с едва уловимым недовольством сообщила Нарцисса, как будто не услышала ни единого его слова. — Неужели ты можешь разговаривать с ним, но предпочтешь забыть о моем существовании, Сириус?       — Мы с твоим мужем заключили контракт, — широко улыбнулся Сириус. — Я не пытаюсь связаться с тобой каким-либо образом, а он делает все, чтобы гиппогрифу сохранили жизнь, — произнес он тем тоном, каким с друзьями делятся особенно веселой историей.       — О, так ты обменял меня на жизнь гиппогрифа, — понимающе кивнула Нарцисса, и уголки ее губ против воли приподнялись в насмешке. Светло-серые глаза заблестели от скрытого смеха. Сириус знал, что хоть один человек способен понять его юмор. К тому же Люциуса сегодня ждал выговор, и это стоило досадной встречи.       — Ну, в контракте ничего не говорится о том, что я не могу общаться с тобой, если ты проявишь инициативу, — наклонившись вперед, торжественно поведал самую важную часть Сириус. И Нарцисса действительно едва сумела сдержать смешок.       Она заметила, что это было пустой тратой его талантов. Сириус надеялся, что его отец перевернулся в гробу в тот момент, когда его старший сын использовал свои знания о составлении контрактов для того, чтобы сохранить жизнь зверю. Прежде, чем вежливо попрощаться с хозяйкой магазина, Нарцисса одарила его редкой искренней улыбкой и пожелала им с Гарри успешного завершения прогулки по магазинам. Сириус проводил ее задумчивым взглядом, подозревая, что жизнь вынудит их снова столкнуться друг с другом.       — Контракт с Малфоем? — подняв брови, недоверчиво спросил Гарри, когда Сириус оплатил три парадных мантии — что было выше понимания Гарри, поскольку тот не считал, что ему нужна даже одна такая мантия, — и они покинули магазин.       — Подслушивать невежливо! — назидательно провозгласил Сириус и щелкнул мальчика по носу. Гарри невпечетленно фыркнул. — Вообще-то я не собирался когда-либо связываться с Нарциссой. У нас абсолютное несовпадение взглядов и жизненных ценностей. Но стоило просто сказать Люциусу, что я могу начать общение с его женой, как он предпочел воспользоваться предоставившемся случаем и заранее избавил свою семью от моего общества.       — А зачем тебе вообще связываться с миссис Малфой? — немного подумав над объяснениями крестного, задал вполне логичный вопрос Гарри.       — Когда женщина из влиятельной семьи выходит замуж, она получает только заранее обговоренное приданное, — потерев лоб, Сириус припомнил негласные традиции в чистокровных семьях. — Однако женщина так же имеет право получить поддержку или защиту для себя и для детей от своей родной семьи. Я последний представитель рода Блэк. И если кому-то из моих замужних кузин потребуется эта защита, то ее могу предоставить только я.       — Нарцисса Малфой твоя кузина? — некультурно раскрыв рот, воскликнул Гарри. — Но ведь тогда получается… Драко Малфой твой двоюродный племянник и кузен Тонкс? — скривившись, тут же сообразил Гарри.       — Как я уже говорил: все чистокровные семьи связаны друг с другом родственными связями, — нетерпеливо буркнул Сириус, стремясь свернуть неприятную тему. — Может, зайдем в «Кафе-мороженое Флориана Фортескью»? Спорим, ты не сможешь заказать мое любимое мороженое? — преувеличено бодро проговорил Блэк. Гарри заметил, что даже в волшебном мире не может существовать мороженого со вкусом жареного мяса, но не стал отказываться от предложения крестного. Сириус от всего сердца пожелал Люциусу Малфою хорошую выволочку от жены.

***

      В воскресенье утром Гарри отправил Буклю к Уизли и суетливо бегал по комнатам Хайдинг-Хауза, собирая свой школьный чемодан и рюкзак, который он брал с собой во время приключения в Литтл-Хэнглтоне. Римус устроился в дальнем углу библиотеки и, потягивая свой травяной чай, негромко ругался на любовь подростков собираться в последний момент. Сириус всерьез подумывал о том, чтобы добавить в чай оборотня еще успокоительного или похитить Тонкс с официальной экскурсии по штаб-квартире мракоборцев и подложить ее под бок Люпина. За поздним завтраком Гарри трижды уточнил, действительно ли Сириус не возражает, если его крестник проведет последнюю неделю августа в «Норе». Сириус прекрасно понимал желание провести каникулы в компании друзей и на самом деле не имел возражений. После еще одной проверки чемодана, Блэк пообещал прислать Гарри те вещи, которые он мог забыть, и они отправились к Уизли.       Сириус избрал для полета самый живописный маршрут, не стесняясь растягивать путь. Они приземлились на дороге к Оттери-Сент-Кэчпоул уже после обеда и вызвали своим появлением небольшую суету среди жителей деревни. Рев мотоцикла переполошил кур, гуляющих на дворе дома Уизли, и мгновенно привлек внимание рыжеволосого семейства.       Гарри радостно спрыгнул с мотоцикла и кинулся навстречу друзьям еще до того, как Сириус заглушил двигатель. Сам Блэк не имел намерений задерживаться, но собирался вежливо со всеми поздороваться и еще раз попрощаться с Гарри. Он увеличил чемодан Гарри, поднес его как можно ближе к порогу весьма необычного даже для волшебников дома и, прежде чем успел сказать хоть слово, оказался под шквалом вопросов Артура, искренне заинтересовавшегося мотоциклом. Молли Уизли, закончив обнимать Гарри, поспешила оборвать энтузиазм своего мужа и как-то странно по-матерински поприветствовала Блэка. Миссис Уизли заявила, что Сириус выглядит еще более худым, чем Гарри. Сириус так и не понял до конца, как он оказался гостем на ужине семьи Уизли.       В начале он просто увлекся беседой с Артуром, который предложил несколько любопытных идей для улучшения мотоцикла. За время этой беседы выяснилось, что о существовании летающего мотоцикла Артур знал давно, поскольку в один прекрасный день ему пришлось разобрать все старые запросы на одобрение заколдованных магловских вещей. Среди этих запросов был и мотоцикл, хотя Сириус точно знал, что не отправлял ничего подобного. Идея летающего магловского транспорта так восхитила мистера Уизли, что тот решил заколдовать автомобиль. На просьбу Сириуса взглянуть на этот автомобиль, Артур несколько смутился и сказал, что машина исчезла.       Все время этого разговора вокруг мотоцикла нарезал круги незнакомый долговязый парень. Сириус предполагал, что это самый старший из детей — Билл Уизли. Билл выглядел действительно круто с серьгой в ухе, отпущенными до плеч огненными волосами и в несколько рокерском прикиде. Билл так же с интересом время от времени косился на самого Сириуса с немым вопросом в глазах, пока Сириусу это не надоело. Он насмешливо заметил, что у Тонкс был чудесный пример для подражания. Упоминание школьной подруги заставило Билла наконец-то сказать больше формального приветствия. Однако он так и не набрался смелости, чтобы попросить хотя бы посидеть на мотоцикле. Сириус подозревал, что отсутствие этого вопроса было вызвано нежеланием излишне волновать миссис Уизли.       В разговоры о мотоцикле, панках и рокерах в итоге влезли слишком уж нетерпеливые близнецы. Фред и Джордж предприняли попытку заманить его в свою комнату, заговорщицки прошептав об изобретениях, которые перевернут мир. Однако их действия мгновенно пресекла миссис Уизли, решившая, что они собираются что-то протестировать на их госте. Так Сириус узнал много интересного, пока Молли ругала своих детей и причитала о том, что те ничего не добьются в жизни, потому что тратят свои ум и талант на бесполезные шалости. Как оказалось, близнецы всерьез занялись изобретением всяких приколов, вроде фальшивых волшебных палочек и сладостей с подвохом. Позже Рон рассказал, что миссис Уизли прибиралась в комнате близнецов и обнаружила бланки заказов. Джинни прибавила, что был грандиозный скандал, потому что Фред и Джордж заявили, что собираются открыть собственный магазин волшебных шуток. Гермиона неодобрительно упомянула о низких баллах за С.О.В. Сириус был крайне заинтригован и выгадав момент, когда близнецы скрылись от своей матери, предложил свои консультации двум шутникам-изобретателям. Фред и Джордж были весьма рады это слышать, но согласились с тем, чтобы подождать со своими вопросами и демонстрациями до более удачного времени.       Сириус так же пообщался с Чарли Уизли и из первых рук узнал много интересной информации о драконах. Время от времени из своей комнаты высовывался Перси и жаловался на шум. В какой-то момент Блэк выловил Живоглота, когда тот охотился за гномами. Кот утверждал, что это только ради исследования, но Сириус ни на секунду этому не поверил. На смешок Блэка Живоглот мстительно вцепился когтями в левую руку мужчины, но когти застряли в материале перчатки. Было решено не упоминать об этом инциденте, и Сириус позволил Живоглоту вернуться к своим кошачьим исследованиям.       К тому моменту, когда Сириус все-таки заметил, что ему пора уезжать, миссис Уизли радушно пригласила его остаться на ужин, утверждая, что еще один лишний гость их не объест. Билл и Чарли в это время уже понесли столы на задний двор, точнее, заставляли свои столы бороться в воздухе, прежде чем наконец-то опустили их на землю впритык друг к другу.       К семи вечера оба стола ломились под тяжестью кулинарных шедевров Молли Уизли. Сириус был в некоторой степени впечатлен. Этой женщине вряд ли потребовалась бы помощь, даже если бы ей нужно было накормить целую армию. В принципе, семью из девяти человек можно было считать таковой. Уизли и их гости расселись за столами под безоблачно-синим небом и приступили к ужину. Сириус получил выговор за неснятые перчатки, занял место между Джинни и Джорджем, как раз напротив Гермионы и послал девочке широкую улыбку. Гермиона весь день внимательно наблюдала за ним и почему-то пребывала в необъяснимом замешательстве. Сириус был уверен, что ничем не выдал своих мрачных мыслей по поводу недавнего сна Гарри и всего остального, а потому поведение Грейнджер было ему непонятно.       За столом Артур и Перси говорили о работе, о Людо Бэгмене и его пропавшей сотруднице. Как оказалось, Бэгмен ничего не предпринимал, потому что Берта Джоркинс славилась своей рассеянностью и считалась безнадежным случаем. Ее переводили из отдела в отдел, и она нигде не задерживалась надолго. Эта информация никак не сочеталась с тем, что об этой женщине было известно Сириусу. Берта, конечно, была туповата, но внимательности даже к самым мелким деталям ей было не занимать. И заинтересованность Крауча в этом деле была довольна необычна. Остальные начальники отделов, в которых довелось работать Берте, вряд ли вообще придали этому исчезновению какое-то значение.       В это время в середине стола Молли спорила с Биллом о его недавно приобретенной серьге и предлагала подстричь волосы. Билл терпеливо успокаивал мать, а Джинни вставила, что у Билла не такие длинные волосы, как у Дамблдора, зато той же модной длины, что и Сириуса. Молли кинула взгляд в сторону Блэка, и тот поспешно сделал вид, что слишком увлечен разговором о квиддиче. Сириус с содроганием вспомнил свои мучения с короткой прической и вонь геля для укладки, которого нужно было слишком много для усмирения этого вьющегося кошмара. Сириус невольно посочувствовал Гермионе, хотя лично ему слишком нравились ее буйные кудри.       За столом засиделись допоздна и еще, вероятно, долго никуда не торопились бы, если бы Молли не посмотрела на часы и не напомнила о предстоящем раннем подъеме. Сириус направился было к мотоциклу, но чета Уизли оказалось слишком гостеприимной семьей и наотрез отказалась отпускать его на ночь глядя. Все возражения Сириуса, искренне растерявшегося от этой внезапной заботы, утонули в непреклонности Молли. И Сириусу оставалось только шепотом проклинать опасных рыжих женщин, что изрядно повеселило услышавших его близнецов, Гарри и Гермиону.       Сириус согласился переночевать на диване в гостиной и попросил не тревожиться о его удобстве. Он все равно не собирался спать, но упоминать об этом не стал. Вытянувшись вдоль дивана, Сириус прикрыл глаза и слушал постепенно стихающие шаги остальных жителей дома. Когда воцарилась ночная тишина и даже упырь на чердаке перестал издавать всевозможные звуки, он резко сел и принялся ждать, заняв себя разминкой пальцев левой руки. Римус утверждал, что эта физиотерапия должна вернуть его руке хотя бы часть былой подвижности. Сириус просто радовался тому, что его ведущая рука не пострадала.       Мягкие крадущиеся шаги послышались спустя четверть часа. Сириус тут же натянул перчатку обратно и расслабленно откинулся на спинку дивана. Гермиона опустилась рядом с ним, поджав под себя босые ноги, и снова внимательно посмотрела на Блэка. Она как будто верила, что в отсветах горящего в камине огня сможет увидеть то, что скрывал дневной свет. Сириус дождался момента, когда Гермиона была готова задать вопрос, вскочил на ноги и с заговорщицким видом протянул ей руку. Вопрос Гермионы мгновенно увял, сменившись непониманием и любопытством. Потратив на принятие решения всего полминуты, Гермиона бесстрашно вложила в его ладонь свою и встала с дивана. И в этом было слишком много доверия. Доверия, которого Сириус совершенно не заслуживал.       Отмахнувшись от всколыхнувшей ненависти к себе, Сириус повел Гермиону прочь из дома. Они быстро пересекли двор «Норы», вспугнули нескольких садовых гномов и побежали дальше сквозь рощу к реке. Сириус на бегу превратился в собаку и, не сбавляя темпа, прыгнул в воду, после чего приступил к попыткам утащить за собой Гермиону. Девочка звонко смеялась, уворачивалась от мокрого анимага, но в какой-то момент все равно оказалась по колено в воде. Бродяга радостно лаял и прыгал вокруг, обрызгивая свою спутницу. Гермиона ничуть ему не уступала.       Когда они выбрались на берег, Гермиона с притворным раздражением ругала его за нелепые идеи и печально осматривала свою мокрую одежду. Бродяга никак не отреагировал на ее слова, встряхнулся, окатив девочку еще одной порцией брызг, и только после этого Сириус лениво махнул волшебной палочкой, высушив их обоих. Усевшись на землю, Блэк приглашающе похлопал рядом с собой, и Гермиона устроилась рядом с ним и посмотрела на небо.       Лунный свет таинственно отражался в реке, придавая ей вид потусторонней серебристой ленты. Гермиона указала на одно из созвездий и поделилась своими знаниями о нем. Упоминание Сириуса о том, что он никогда не уделял особого внимания астрономии и даже завалил С.О.В. по этому предмету, поразило Грейнджер до глубины души. Она с воодушевлением и каким-то восторженным волнением принялась рассказывать об остальных звездах, которые были им видны, и сетовала на нехватку телескопа. Сириусу все равно не особо хотелось засорять голову этой ненужной информацией, но не слушать Гермиону он попросту не умел. На самом деле ему хотелось, чтобы этот урок длился вечно: только бескрайнее небо, увлеченный голос Гермионы и никаких неразрешимых проблем.       Когда девочка в очередной раз немного поежилась и, не прерывая своего рассказа, придвинулась чуть ближе, Сириус стащил с себя куртку и накинул ей на плечи. Гермиона, грубо возвращенная к реальности этим жестом, замолчала на половине слова и оглянулась на своего слушателя. Сириус ласково обнял ее за плечи и, вновь глядя на небо, негромко пропел несколько строчек вспомнившейся песни.       — Мама обожает Дэвида Боуи, — внезапно произнесла Гермиона после нескольких минут уютной тишины. Сириус предположил, что для магла это вполне нормально, и не стал скрывать, что его с музыкой этого певца познакомила Доркас. — Ты расскажешь, что случилось в пятницу? — помолчав еще немного, осторожно предложила Гермиона, оставив ему возможность промолчать.       — Я осознал одну важную вещь, которую мне долго пыталась втолковать Лили, — спокойно улыбнувшись, честно ответил Сириус. Гермиона несколько удивленно дернула бровями, на мгновение ее чувства вспыхнули чем-то колючим и давящим, но она поспешно отогнала от себя это странное ощущение.       — Ты наконец-то понял, что не несешь ответственности за осознанные поступки других людей? — выдавив слабую улыбку, попыталась поддразнить Гермиона. Но что-то мрачное все равно осело в ее настроении, которое еще минуту назад было умиротворенно-счастливым.       — Вроде того, — кивнул Сириус и непонимающе склонил голову к плечу. — Что тебя тревожит, ведьмочка? — напряженно спросил он.       Гермиона несколько секунд пристально всматривалась в него, затем медленно выдохнула и, обмякнув, прижалась к его груди. Сквозь непослушные кудри, спрятавшие ее лицо, Гермиона твердо заявила, что она просто устала. Сириус негромко хмыкнул и поднялся на ноги, потянув девочку за собой. Попросив ее держаться покрепче, он с легкостью подхватил Гермиону на руки и только искренне рассмеялся, когда она с испуганным писком вцепилась в его плечи и потребовала немедленно поставить ее на землю. Сириус посоветовал не дергаться, если она не хочет уронить их обоих, и двинулся в сторону темного силуэта «Норы».       Осторожно проникнув в дом, Сириус прислушался и понадеялся, что все остальные действительно спят. Он опустил Гермиону на пол, но она не торопилась его отпускать, продолжая обнимать за шею. Сириус завис в неудобном полусогнутом положении и вопросительно поднял брови. Гермиона нервно сглотнула, затем вдруг нерешительно провела пальцами по волосам Блэка и несильно потянула за черную прядь. Сириусу потребовалась секунда, чтобы вспомнить, как он точно таким же жестом намекал маленькой Гермионе о том, что она обдумала не все варианты. Внимательно прислушавшись к чужим чувствам и всмотревшись в большие карие глаза, Сириус внезапно с ужасом понял: Гермиона точно знает, какой важный секрет он скрывает от всех.       — Я все решу! — сглотнув вставший в горле ком, едва слышно поклялся Сириус. — Даю слово, Гермиона, я это исправлю.       — Я хочу помочь, — решительно объявила Грейнджер. Если бы вера и искренность могли исцелять, Сириус уже был бы здоров. Но он мог лишь мягко улыбнуться и посоветовать не зацикливаться на этой проблеме.       — У меня есть привычка выживать, ведьмочка. Какому-то глупому проклятию меня не убить, поверь мне, — со всей своей самоуверенностью ухмыльнулся Сириус. — Иди спать! Впереди насыщенный день! — напомнил Сириус, коснувшись ее лба в нежном поцелуе. Гермиона еще раз пристально посмотрела ему в глаза, затем медленно кивнула и, едва уловимо мазнув губами по его щеке, бегом направилась к лестнице. Сириус был вынужден подавить рвущийся наружу смех, и пришел к выводу, что ему не важно, кому из них принадлежала эта игристая смесь ярко вспыхнувшей надежды и озорства.

***

      О Пожирателях Смерти, решивших повеселиться, и о Черной Метке Сириус узнал из полученной утром газеты. Римус отдыхал после полнолуния, Тонкс все еще должна была быть в лагере с остальными волшебниками, отправившимися смотреть Чемпионат мира по квиддичу. Сириус только заплатил сове, доставившей газету, и сел за стол, поблагодарив Добби за завтрак. А затем он бросил взгляд на первую полосу, и весь аппетит мгновенно исчез.       Сириус пробежался взглядом по статье, не узнал из нее ничего полезного и побежал к мотоциклу. Он прибыл к «Норе» чуть позже вернувшихся из лагеря Уизли, Гарри и Гермионы. Молли со слезами на глазах обнимала всех подряд, Артур хмуро читал газету. Сириус первым делом схватил Гарри и Гермиону, окинул их самым внимательным взглядом, игнорируя их утверждения о том, что с ними все в порядке, и только легкая вспышка раздражения от Гермионы заставила его облегченно выдохнуть. Однако по переглядываниям троицы, стало ясно: им было, что рассказать. Сириус кинул взгляд на остальных Уизли, занятых обсуждением статьи, и утащил Гарри на улицу. Гермиона и Рон выскользнули следом за ними.       На улице Сириус вдохнул полной грудью, и свежий воздух окончательно снизил его панику. Он взглянул на подростков, и те наперебой принялись рассказывать о прошлой ночи. Пожиратели Смерти поднимали маглов в воздух, и Сириус даже знал, каким заклинанием. Никого не убили, но Гермиона считала, что маглы все равно пострадали. Метка появилась только в лесу, причем эта троица умудрилась оказаться недалеко от деревьев, за которыми мог прятаться наколдовавший Метку маг. Однако в том месте нашли только домового эльфа Барти Крауча — Винки, обездвиженную заклинаниями работников Министерства. У Винки была волшебная палочка, которой наслали заклинание, и это оказалась волшебная палочка Гарри. Сириус подозревал, что невнимательность к такой важной для любого волшебника вещи могла быть только наследственной чертой. Во всем обвинили Винки, и Крауч собирался освободить ее.       Гермиону больше всего возмутило именно отношение к домовику. Она с негодованием рассказала о том, что Винки, которая боялась высоты, пришлось все время игры занимать место для Крауча, а тот так и не появился. Потом Крауч отругал домовика за то, что та испугалась и покинула палатку. Винки даже не дали себя защитить при допросе. Единственным разумным поступком Крауча Гермиона считала то, что тот не сразу поверил в виновность своего домовика и второй раз проверил место за деревьями. А Сириус считал поведение Крауча довольно необычным. И он вообще не верил в то, что Винки могла украсть волшебную палочку и наколдовать Черную Метку. Это был бессмысленный поступок для домовика, и остальные маги наверняка пришли к тому же выводу.       — Кажется, во всей этой истории не хватает какой-то детали, — протянул Сириус, обрывая начало спора о домовиках между Роном и Гермионой. — О Пожирателях Смерти не беспокойтесь. Это явно было желание покрасоваться или что-то в этом роде. А Черная Метка напомнила им о хозяине, и они поспешили сбежать. Нужно узнать, кто на самом деле наколдовал Метку. Этот человек еще предан Волан-де-Морту, и это может быть опасно.       — Это мог быть Петтигрю, — скрестив руки, уверенно заявил Рон и вопросительно уставился на Блэка.       — Слишком труслив, — тут же разрушил эту нелепую догадку Сириус, бросил взгляд на хмурящуюся Гермиону и тяжело вздохнул. — Я в Министерство Магии. А вы, детишки, присматривайте друг за другом, — решительно объявил он. Перед уходом Сириус обнял Гарри, хлопнул Рона по плечу и послал Гермионе ободряющую улыбку.       Хаос в Министерстве не утих не через день, не через два после случая на Чемпионате. Всюду шныряли журналисты, в надежде первыми заполучить больше пикантной информации, и Сириусу порядком надоело уворачиваться от их вопросов. Он благоразумно не совался на этаж министра магии, но часто заглядывал в Отдел Международного Магического Сотрудничества. Крауч наловчился избегать Блэка с поразительной сноровкой, и Сириус не знал, забавляться ему или злиться. Мракоборцы пытались по остывающим следам выяснить, кто стоял за нападениями. И почти все отделы страдали от бесконечных требований о возмещении и громовещателей, посылаемых недовольными организованной Министерством безопасностью.       В конце концов Сириус направился в кабинет Амелии Боунс. Успешно переиграв секретаря, отказывающегося впускать Блэка без предварительно одобренной записи, Сириус с ослепительной улыбкой шагнул в кабинет и по-хозяйски устроился в кресле для посетителей. Боунс, погруженная в бумаги и отмахивающая от служебных записок, выгнала своего секретаря. Не отрываясь от своей работы, она так же грубо посоветовала Сириусу исчезнуть, если он не собирается сообщить о том, что уже завтра планета взорвется, а потому нет смысла тратить последний день на наведение порядка. Сириус сообщил, что готов принять предложенную ему должность тайного следователя, и Амелия наконец-то соизволила на него посмотреть.       К неудовольствию Блэка, Амелия тут же воспользовалась ситуацией, положила перед ним папку с личным делом сотрудника и попросила найти Берту Джоркинс. Было очевидно, что если информация о пропавшем сотруднике дойдет до журналистов, то Министерство ждет еще один скандал. А Людо Бэгмен начнет действовать слишком поздно и вряд ли чего-то добьется. Но это было последнее, что беспокоило Сириуса. Он собирался выяснить, что скрывает Крауч, а не искать человека в незнакомой стране. Боунс бесстрастно напомнила об одном из условий его найма: выполнение просьб, которые соответствуют его должности. Поиск человека вполне соответствовал тому, что мог сделать Сириус. И Амелия с усмешкой поинтересовалась, не было ли пустой болтовней утверждение Сириуса о том, что он может найти кого угодно. Вообще-то это было пустой болтовней, но Сириус не собирался в этом признаваться. Потом он подумал о том, что посещение Албании можно использовать в своих интересах и проверить, там ли Волан-де-Морт, раз уж он не мог сунуться в Литтл-Хэнглтон.       Сириус пообещал Амелии подумать над этим и покинул ее кабинет, прихватив с собой папку. На пути к лифту он заглянул к мракоборцам и попросил Кингсли об одолжении: иногда посещать деревню Литтл-Хэнглтон, сохраняя анонимность, прислушиваться к местным сплетням и держаться подальше от особняка на склоне холма, если ему дорога жизнь. Кингсли выслушал его предосторожности самым внимательным образом и полушутливо уточнил, будут ли другие инструкции. Сириус не оценил его юмор и посоветовал приглядывать за Краучем, проигнорировав растерянные вопросы.       Дома Сириус отправил сову Хагриду, тщательно изучил папку Берты Джоркинс и нашел в библиотеке несколько книг об Албании. На подготовку и сборы ушло два дня. Сириус написал письмо Гарри, извинившись в нем за то, что не попрощался лично, и указал, что некоторое время с ним нельзя будет связаться. Так же он оставил записку Римусу и Тонкс. Когда Блэк посчитал себя готовым к путешествию в другую страну, он дождался момента затишья в доме, спустился в гостиную и к своему замешательству не нашел на каминной полке Летучий порох. Сириус удивленно осмотрелся вокруг и столкнулся с тяжелым взглядом золотистых глаз.       — Это ищешь? — продемонстрировав банку с порохом, саркастично поинтересовался Римус. Сириус спрятал руки в карманы куртки и попытался было рассказать историю о встрече в «Дырявом котле». — Я знаю, что твой камин подключен к сети лишь частично и ведет в три места: кабинет Дамблдора, мой кабинет в Хогвартсе и мой дом. — Римус прервал его на середине первого предложения и сердито сверкнул глазами. — Разве мы не договорились больше не скрывать друг от друга ничего важного? Сколько еще раз ты собираешься наступать на одни и те же грабли? — с тихой яростью прорычал он, шагнув к другу. — Ты действительно думал, что я не замечу твоей слишком явной заинтересованности Албанией? Представь себе, я тоже знаю, где может скрываться Волан-де-Морт, — холодно прибавил Люпин, оборвав еще одну попытку Сириуса что-то сказать.       — Все не так, как ты себе надумал, — с кривой улыбкой вздохнул Сириус.       — А мне плевать, Бродяга! — снова не дал ему продолжить Римус и указал на походный рюкзак, который Сириус не сразу заметил у камина. Сириус приоткрыл рот и ошеломленно уставился на друга. — Очевидно, что нет ни единого шанса отговорить тебя от этой самоубийственной идеи. В лучшем случае ты дождешься сентября, ведь ждать осталось недолго, и все равно отправишься в свое очередное приключение. На этот раз я не позволю тебе вляпаться в проблемы в одиночестве, — решительно ответил на безмолвный вопрос Блэка Римус.       — Я не прощу себя, если с тобой что-то случится. Тонкс не простит меня, — отрицательно покачал головой Сириус.       — Я сказал: мне плевать, Бродяга! — подойдя ближе, жестко отрезал Римус. — Во-первых, мне не требуется твое позволение. Я взрослый человек и более рассудителен, чем ты, а потому в состоянии принять обдуманное решение. Во-вторых, ты мой друг. И твоя смерть пугает меня больше, чем если ты решишь разорвать нашу дружбу. Теперь мне не нужны другие оправдания для того, чтобы быть настойчивым и рискнуть своей жизнью вместе с твоей.       — Это не на два дня, Лунатик! А у тебя есть работа, — расправив плечи, напомнил Сириус. Он был глубоко тронут этой преданностью и внезапной твердостью. Но одно дело рисковать собой, и другое втянуть друга в серьезные проблемы. На глазах Сириуса погибло слишком много его знакомых, и он не собирался смотреть, как умирает еще один. Но судя по огню, полыхающему в золотистых глазах, Римус преследовал ту же цель.       — Дамблдор все равно нанял второго преподавателя Защиты, — равнодушно пожал плечами Римус. Сириус непонимающе нахмурился, уточнив, с каких это пор Хогвартсу не хватает одного преподавателя, да к тому же вполне компетентного. — Предосторожность из-за Турнира! — пояснил Римус. — Уверен, Грозный Глаз справится со всеми учениками, пока меня не будет, — с неловкой улыбкой заметил он. — Мы с Тонкс все обсудили, и она согласна с тем, что тебя нельзя оставлять одного, — прибавил Римус, когда Сириус собирался назвать ему еще одну причину для отказа.       — Мы полетим, Лунатик! На гиппогрифе! — кинул свой последний козырь Сириус. Римус скривился, передернул плечами и спросил, с каких это пор Сириус не знает, как получить нелегальный портал в другую страну. — Я знаю, как. Просто Хэнк умер, а остальным контрабандистам я не доверяю. Все они могут попытаться заработать на продаже информации о том, что Сириус Блэк покинул Великобританию. И я не собираюсь рисковать быть замеченным властями чужой страны на своем нелегальном мотоцикле. К тому же мотоцикл, кажется, сложно не заметить.       — Как много разумных предосторожностей, — проведя ладонью по лицу, буркнул Римус. — Но меня ничто не переубедит! — с тяжелым вздохом объявил он и первым двинулся к камину, по пути пихнув в руки Блэка банку с порохом. — Мы так и будем спорить или все-таки двинемся в путь? — ехидно поторопил он, подхватил рюкзак, шагнул в камин и, произнеся нужный адрес, исчез в зеленом вихре. Сириус мысленно посочувствовал Клювокрылу, еще раз осмотрел гостиную Хайдинг-Хауза и последовал за другом. Возможно, с такой компанией это путешествие не будет таким скучным, как представлялось Сириусу.

***

      В целом и общем свое впечатление об Албании Сириус мог ограничить одним словом: посредственно. Римус, конечно, был совсем иного мнения. Его ботанская часть заметно тормозила их работу жаждой новых знаний. Внутренний историк Блэка, существование которого не было доказано, тоже был заинтересован. На протяжении тысячелетий Албания побывала частью Древней Греции, Римской империи, Византии и Османской империи. Все это отложило интересный отпечаток на её культуре и архитектуре. Многие города и деревни были полны старинных замков, римских руин, мечетей и зданий османской эпохи. И конечно природные пейзажи не могли оставить равнодушным, особенно если смотреть на смесь пляжей, горных цепей и озер со спины летящего гиппогрифа. Но Сириус был вынужден усмирить свои исследовательские порывы, потому что они не были туристами и прибыли в Албанию по делу.       Не совсем легальное пребывание в чужой стране несколько осложняло поиски. Нельзя было напрямую обратиться за помощью к властям Албании. Хотя Сириус не стал бы этого делать в любом случае: вдруг министерские работники знают правду и попытаются помешать. Волан-де-Морт скрывался в этой стране несколько лет и покинул ее вместе с Квиреллом. Значит, маги, отвечающие за безопасность страны, либо были необычайно тупы и слепы, либо поддерживали Волан-де-Морта. Сириусу было плевать, какой из вариантов вернее, потому что они оба лишали какого-либо желания работать в компании албанцев. И это упрямое решение приводило к двум другим важным осложнениям: незнание страны и языковой барьер. Как оказалось, в Албании очень немногие говорили на английском. А те, кто говорили, звучали настолько ужасно, что приходилось тратить время на расшифровку каждого слова.       Однако у Сириуса была цель и надежный друг, упрекающий его за непродуманность в каждый удобный и неудобный момент. Им понадобилось около десяти дней, чтобы найти дом родственников Берты Джоркинс. Возможно, они могли бы сделать это намного быстрее, если бы Сириус уделял меньше внимания своей паранойе, пытаясь узнать внутреннюю политическую ситуацию Албании и отношение общества к высшему руководству и законам. Он, разумеется, ничего особенного не выяснил, но у Сириуса осталось необъяснимое предчувствие чего-то нехорошего, скрываемого от общественности. Люди всегда тонко умели чувствовать моменты, когда им чего-то недоговаривали, и ловко придумывали объяснения сами. Римус указал на то, что дела в чужой стране их не касаются, и Сириус вынужден был согласиться, вытряхнув из головы неуместные догадки.       Итак, родственники мисс Джоркинс оказались ужасно озадачены появлением нежданных гостей. Новость о том, что Берта исчезла, стала для них шокирующим откровением. Они все считали, что она в очередной раз заблудилась по дороге к ним, затем вообще решила, что уже побывала в гостях и вернулась обратно в Англию. Как оказалось, их вера в рассеянность своей родственницы объясняла полное спокойствие, и даже отсутствие писем не поколебало их невозмутимости. Никто в Британском Министерстве, конечно, не додумался написать родственникам Берты, даже ее соулмейт почему-то бездействовал. Сириус вдруг подумал, что Блэки были не так уж и плохи в качестве родни. Уж точно лучше тех, кто даже не дернулся от резких изменений в поведении Берты Джоркинс. Только после напоминания Сириуса о том, что Берта никогда ничего не забывала, эти родственники соизволили призадуматься и пришли к выводу, что рассеянность Берты началась несколько лет назад.       Целых три дня ушло на то, чтобы узнать эти скудные сведения и убедить тетку Джоркинс в необходимости сообщить властям об исчезновении гражданина другой страны на территории Албании. За это время Римусу и Сириусу так же удалось получить карту Албании с отметками всех возможных остановок Берты. Как и предполагал Блэк, из-за своей приобретенной рассеянность Берта не могла использовать трансгрессию и не расщепиться в процессе. А значит, она путешествовала каким-то другим, предположительно магловским способом.       Сириус считал, что было проще искать человека по следам на голых камнях, чем следовать по его пути, посещая все встречающиеся гостиницы, таверны и прочие места, в которых очень редко находился тот, кто мог внятно изъясняться на английском. К счастью, фотография Берты все несколько упрощала, и кивки или отрицательные покачивания головой нельзя было истолковать как-то иначе. Еще через несколько дней выяснилось, что Берта действительно отклонилась от своего маршрута, и в последний раз ее видели в придорожной гостинице в тех местах, где по слухам обитал Волан-де-Морт.       Хозяин очередной гостиницы, увидев фотографию, возбужденно пытался что-то им втолковать. Он указывал куда-то на юг, иногда на мечеть, которая виднелась из окна гостиной и изображал что-то низкое. Римус и Сириус честно пытались разгадать эти шарады, но поняли немногое. Должно быть в указываемой стороне находилось что-то страшное, созданное дьяволом, или в кого там верили маглы. А потом Римуса вдруг посетило озарение, он порылся в своем рюкзаке, незаметно наложил на найденную фотографию заклинание неподвижности и показал ее хозяину. Тот забормотал еще более возбужденно и указал пальцем на Петтигрю, а затем жестами объяснил, что этот мальчик с фотографии выглядел старым, и указал на фото Берты Джоркинс.       — Думаешь, Хвост мог убить ее? — напряженно спросил Римус. Они сняли комнату в этой последней гостинице в качестве своеобразной благодарности за действительно ценные сведения. Римус сразу отправился в комнату, а Сириус как мог попросил хозяина гостиницы найти место для Клювокрыла, заколдованного для глаз маглов под обычную лошадь.       — Я бы на его месте отвел ее к Волан-де-Морту, — не согласился только вошедший в комнату Сириус. Люпин оторвал взгляд от карты и вопросительно обернулся к другу. — Ты помнишь Берту? Она всегда была любопытной дурой. Вспомни только, сколько подробностей об учениках было известно этой сплетнице. Вот только Берта никогда не знала, как правильно использовать полученную информацию. Она не стеснялась дразнить людей, хвастаясь своей осведомленностью, и как я говорил до этого: Берта ничего не забывала. — Сириус подошел к одной из кроватей и утомленно упал на нее, стягивая надоевшие перчатки.       — О, я понимаю, — опустившись на свою кровать, кивнул Римус. — Если она узнала что-то компрометирующее о каком-нибудь опасном человеке и попыталась его шантажировать, то ей могли стереть память. После убийства, это второй лучший способ, чтобы сохранить свои секреты. И если заклинание было слишком мощным, это могло сильно повлиять на разум Берты, — проследил рассуждения Сириуса Римус и нахмурился, думая о чем-то другом. — Но мы не знаем, что и о ком она узнала. Следовательно, Берта не обязательно оказалась бы полезна Волан-де-Морту. Да и Хвост не так умен, как мы. Он же не мог с одного взгляда определить, что Берте кто-то стер память. Будь я на его месте, то избавился бы от человека, который увидел меня.       — Она сплетница, Римус, — прикрыв глаза, напомнил Сириус. — Нет лучшего информатора, чем сплетник. Хвост частенько становился объектом ее насмешек, так что ему забыть об осведомленности Берты гораздо труднее, чем тебе.       — Она работала в Отделе Магических игр и Спорта, — пробормотал Римус, развивая какую-то новую теорию. Сириус согласно промычал и приподнялся на локтях, с любопытством взглянув на друга. — Это значит, что она знала о Чемпионате мира по квиддичу, о Турнире Трех Волшебников и еще о каких-нибудь важных сведениях. Не говоря уже о тайне, за которую она поплатилась памятью, — нервно сглотнув, с закравшимся в голос ужасом прошептал Римус.       — Я все еще не верю, что Метку мог запустить Питер, — презрительно скривившись, категорично обрубил Сириус. Хотя это было самым логичным допущением. Питер мог запустить Метку и тем самым дать знак другим Пожирателям, чтобы те помогли своему Темному Лорду. Но были некоторые вещи, которые никак не укладывались в это логичное предположение. — И это оставляет лишь один вариант: на свободе есть второй преданный Волан-де-Морту человек. Я убежден, что Крауч имеет к этому какое-то отношение. Он ключ к правде, Римус, — вскочив на ноги, нетерпеливо произнес Сириус. Люпин озадачено нахмурился, пытаясь понять, как именно во все это вписывается Крауч. — На рассвете проверим лес, в направлении которого местные жители даже смотреть боятся. Найдем безопасное место для того, чтобы пережить полнолуние. А затем обратно в Англию! Нужно найти второго верного слугу, пока не начался Турнир.       Сириус схватил чистую одежду и направился в душ, оставив друга разбираться в своих несвязанных друг с другом выводах. Он и себе не смог бы объяснить, почему все это должно быть как-то связано. Но все дороги вели к Краучу: Берта несколько лет назад работала в его отделе, после чего ее вдруг начали переводить с одного места на другое; Крауч так и не появился в министерской ложе во время Чемпионата; домовик Крауча был найден с волшебной палочкой, которой наколдовали Метку; и опять же именно Крауч все это время был больше всех заинтересован в исчезновении Берты. Кажется, Сириус знал, чей секрет выведала сплетница Берта. Вот бы еще узнать, что это за тайна.       Как было решено, на рассвете они втроем вновь двинулись в путь, на этот раз в сторону чернеющего вдалеке леса. На опушке Клювокрыл впервые серьезно заупрямился и наотрез отказался делать еще хоть один шаг. Сириус его прекрасно понимал: с лесом было что-то не так. Он ощущался больным и прогнившим насквозь, хотя деревья уверенно тянулись вверх. Римус тоже заметно напрягся и с сомнением взглянул на друга, проверяя, уверен ли тот, что им настолько необходимо идти дальше. Сириус предложил ему составить компанию Клювокрылу, и Люпин бросил на него тот самый упрямый взгляд, который буквально кричал: «Не дождешься!»       Сириус предпочел прогуляться по этому отвратительному лесу в анимагическом облике. Однако все собачьи инстинкты мгновенно обострились до предела и гнали его прочь от этого места. Ужас и отвратительность этого леса почти не уступали Азкабану. Лес долгое время был средоточием темной магии, и чем глубже они продвигались, тем явственнее ощущался запах гнили и давление на разум. Ни один нормальный человек не стал бы заходить сюда. Редкие звери, встречающиеся Бродяге, советовали бежать в обратном направлении и пугали историями о неведомой силе, губящей зверей, зачем-то вселяясь в них.       В конце концов они добрались до эпицентра болезни, поразившей лес. Это была мрачная поляна, окруженная высохшими деревьями с голыми ветками. Римус уже весь как-то позеленел и так крепко сжал пальцы на своей волшебной палочке, что той давно следовало бы разломаться пополам. Бродяга, негромко рыча себе под нос, оббегал поляну, наткнулся на темное пятно, от которого все еще пахло человеческой кровью. В вялой траве нашлась волшебная палочка. Берту Джоркинс следовало официально признать мертвой. Сириус был уверен в том, что тело проглотила упомянутая Гарри змея. А Волан-де-Морт и Хвост действительно вернулись в Великобританию.       — Некоторые могут посчитать волшебную палочку недостаточным доказательством, — нарушил мрачное молчание Римус на обратном пути.       — Зато ее беспросветно тупые родственники и соулмейт, который уж точно должен знать о смерти, смогут похоронить хоть что-то, — спрятав свою находку во внутренний карман куртки, тяжело вздохнул Сириус. — Почему же волшебная палочка оказалась именно у Винки? — совершенно не к месту спросил он у жуткого леса, но все равно не получил никакого ответа. Римус хмуро покосился на него, но больше ничего не прибавил и не поддержал новую тему какими-нибудь догадками.       Оказавшись на опушке нездорового леса, Сириус и Римус синхронно выдохнули и безмолвно пришли к мысли, что должны задержаться еще ненадолго, чтобы смыть с себя мрачный осадок царящей в лесу атмосферы. Сириус с радостной улыбкой направился к Клювокрылу, который развалился как можно дальше от входа в лес. Гиппогриф издал предостерегающий звук, и Блэк растерянно остановился в нескольких шагах от зверя и напряженно осмотрелся. Словно по команде в тот же момент послышались хлопки трансгрессии, и их окружила группа волшебников в темных мантиях. Сириус потянулся было к волшебной палочке, но Римус перехватил его руку, прошептал на ухо одно слово: «Мракоборцы!» — и друзья синхронно подняли руки.       От группы местных мракоборцев отделился высокий мужчина, во внешности которого не было ни одной примечательной детали, за которую можно было бы зацепиться. Если бы Сириус встретил его еще раз, то вряд ли узнал бы. Незнакомец что-то быстро заговорил на албанском, Сириус раздраженно закатил глаза и ответил двумя фразами, которые успел заучить. Мракоборец на мгновение растерялся и оглянулся на своих товарищей.       — Может, скажешь ему еще что-нибудь? — осматривая толпу, нервно предложил Римус.       — Если бы я знал албанский язык, то наши мучения закончились бы еще в начале расследования, — закатив глаза, ехидно отозвался Сириус. Римус подозрительно прищурился и уточнил, что в таком случае сказал Блэк. — Что я говорю только на английском, и это единственное предложение на албанском, которое я знаю, — с самодовольной ухмылкой сообщил тот.       — Это же два предложения!       — Думаешь, они считали? — весело взглянув на друга, хмыкнул Сириус. Римус ответил ему обреченным вздохом и, судя по взгляду, мысленным проклятием.       В итоге мракоборец недовольно прикрикнул на них и жестом приказал заткнуться. Спустя еще минуту переговоров со своими товарищами, мракоборец отдал приказ, и их с Римусом и Клювокрылом арестовали. Сириус так старательно избегал местного Министерства Магии, но все равно попал туда, да еще и в качестве преступника. По пути к комнате допроса, он подумал о том, что все-таки стоило сообщить о своем решении Амелии. Она, конечно, была бы вынуждена связаться с магами другой страны, чтобы устроить все официально, но это исключало возможность ареста. Вероятно, исключало. В данный момент Сириус ни в чем не был уверен.       Их с Римусом развели по разным комнатам. Они успели напоследок обменяться взглядами и кивнули друг другу. В комнате у Сириуса потребовали волшебную палочку, которую тот неохотно выдал, а затем приказали опустошить карманы. Сириус притворялся непонимающим до тех пор, пока два мага сами не взялись за осмотр. И, разумеется, едва не лишились пальцев, сунув руки в карманы куртки. Сириус был вынужден расстаться с курткой еще более неохотно, чем с волшебной палочкой. Решив, что они забрали у него недостаточно вещей, маги указали на перчатки. Сириус стянул их и с кровожадной ухмылкой продемонстрировал левую руку, после чего попытался дотронуться до кого-нибудь из магов. Албанцы испуганно закричали на него и выбежали из комнаты, оставив перчатки. Сириус, посмеиваясь, занял стул, который предназначался мракоборцу, ведущему допрос, и принялся ждать. Следовало признать, что Сириус слишком часто попадал в такие ситуации. Ему определенно нужно было что-то изменить в своих действиях.       По ощущениям Сириуса прошло около двух часов, когда в комнату вошло новое действующее лицо. Это была женщина примерно возраста Блэка. Ее можно было назвать симпатичной, но карие глаза горели расчетливым огнем и выдавали в ней умную, опасную личность. Демонстративно покачивая бедрами, женщина обошла стол, заняла место напротив арестанта, словно бы невзначай поправив мантию так, чтобы она подчеркнула ее грудь, и с располагающей улыбкой назвала имя Ветон Ходжа. Сириус исключил ум из краткой характеристики, скользнул по женщине нарочито оценивающим взглядом, который остановил на груди, и растянул губы в обаятельной улыбке, с независимым видом откинувшись на спинку стула.       — Вы не хотите назвать свое имя, сэр? — наклонившись вперед и приподняв грудь, мягко подтолкнула Ветон. Ее английский можно было назвать сносным или даже шикарным в сравнении с остальными албанцами, искажающими чужую речь. Сириус на самом деле не понимал, почему английский казался этим людям таким сложным, если албанский был в десять раз непроизносимее.       — Только после того, как вы объясните причину задержания, — спокойно согласился Сириус и склонил голову к плечу, ожидая продолжения.       — Ваш компаньон гораздо сговорчивее, — не оставляя попыток отвлечь его своим телом, ласково заметила женщина.       — Знаю! — невозмутимо кивнул Сириус и чуть прикусил губу, с застенчивым видом переведя взгляд на лицо собеседницы. — Почему бы вам не спросить мое имя у него? — предложил он. Ровная черная бровь мракоборца едва заметно сдвинулась к переносице, но Ветон быстро взяла свою мимику под контроль.       — Вас подозревают в шпионаже, — еще ближе наклонившись к столу, негромко произнесла женщина, будто выдавала важную государственную тайну. — Я вижу, что вы хороший человек. У вас добрые глаза! Но если вы мне ничего не расскажете, я ничем не смогу вам помочь, — уже взволнованным шепотом прибавила она и стеснительно похлопала глазами, довольно успешно изображая наивность и сопереживание.       — Правда? Совсем не сможете? — растерянно пробормотал Сириус и тоже подался вперед. — Значит, мне действительно нужно что-то рассказать, — прошептал он сам себе, после чего с горечью вздохнул, запустил пальцы обеих рук в волосы и печально посмотрел в глаза своей собеседницы. — Но что мне сказать, мисс Ходжа? Я совсем ничего не понимаю! Шпионаж? Но ведь все было не так! Мне никто не говорил про шпионаж, — дрожащим голосом причитал Блэк.       И Ветон действительно купилась на эту игру. Она ободряюще улыбнулась ему, вытащил из его волос здоровую руку и ласково погладила. Нежным, умиротворяющим голосом женщина объяснила, какие именно знания помогут ей защитить его: она хотела знать, как оборотень заставил его помогать ему; почему оборотень путешествовал на гиппогрифе, и что делал, когда останавливался; почему останавливался именно в тех местах, и что он вообще задумал. И как же много говорили Сириусу эти вопросы. Он был прав: в Албании действительно что-то происходило, и в этом как-то были замешаны оборотни. Ему следовало быть настойчивее в отказе брать с собой Люпина. Однако печалиться из-за уже случившегося было бесполезно, и нужно было как-то выпутываться.       — Оборотень? — высоко подняв брови, воскликнул Сириус. — Вы уверены? Как вы узнали? — передернув плечами, испуганно спросил он. Ветон снова утешающе погладила его по руке и сказала что-то про шрамы. — То есть, у вас никаких доказательств? — прищурившись, уточнил Сириус. Женщина пренебрежительно фыркнула и сказала, что шрамы — достаточное доказательство. Шрамы, которые мог нанести не только оборотень. Очевидно, кто-то прогуливал уроки и не восполнял пропущенные знания. — Мисс Ходжа, я все еще не понимаю, от чего именно вы так хотите меня защитить, — заискивающе улыбнулся Сириус и бросил на женщину смущенный взгляд из-под ресниц.       — От обвинений в шпионаже и сговоре с оборотнями, конечно, — с теплой улыбкой и бесконечным терпением в голосе объяснила Ветон. Но ее взгляд буквально кричал о том, что ей хочется перейти к тому моменту, когда он начнет сотрудничать.       — Обвинения? — подперев голову рукой, с полуулыбкой переспросил Сириус. — Некоторое время назад вы сказали, что меня лишь подозревают и только в шпионаже. Когда же меня успели обвинить, и на каком основании? — с некоторой долей ехидства уточнил он. Ветон подозрительно прищурилась и наконец-то начала предполагать, что над ней издеваются.       — Здесь я задаю вопросы, сэр, — резко выпрямившись, ледяным тоном сказала Ходжа. — А вы обязаны отвечать, если не хотите провести свою жизнь в тюрьме.       — И на каком основании вы собрались отправить меня в тюрьму? — насмешливо поинтересовался Сириус. — Может, за отсутствие правильной реакции на ваш флирт и откровенные попытки соблазнения? — с издевательской ухмылкой прибавил он. Ветон как-то помрачнела и вся скривилась. — Ой, мисс Ходжа, не стройте такое лицо. Вы и правда симпатичны, поэтому я еще немного подумаю перед тем, как неизбежно приму решение подать на вас жалобу о сексуальном домогательстве, — подмигнул Сириус. Это был самый забавный допрос в его жизни.       — Вы обвиняетесь в незаконном пересечении границ Албании, — раскрасневшись то ли от гнева, то ли от смущения, вдруг рявкнула Ветон.       — Но в период с апреля по октябрь жители стран Европы могут свободно посещать вашу страну, — картинно задумавшись, протянул Сириус.       — Но они обязаны зарегистрировать свое прибытие! — торжествующе улыбнулась женщина. Сириус снисходительно посмотрел на нее и напомнил о том, что она не знает его имени, а значит, не может доказать отсутствие регистрации. И даже если это так, то это нарушение карается штрафом, а не заключением в тюрьму. — Вас арестовали в компании оборотня! Этого достаточно для задержания, — злобно ухмыльнувшись, снова обвинила Ветон.       — Во-первых, это гражданин другой страны. Следовательно, вы не можете судить его, да и меня, если уж на то пошло, без присутствия представителей Великобритании. Во-вторых, у вас нет ни одного веского доказательства того, что он оборотень. Шрамы — не достаточная улика для обвинения гражданина другой страны, — откровенно скучающим тоном объяснил Сириус то, что эта женщина и так должна была знать.       Ветон буквально задыхалась от возмущения и пыталась придумать достойное возражение на это. Она как раз начала было говорить очередную глупость, когда дверь вдруг открылась и раскатистый мужской голос произнес несколько фраз. Ветон вся как-то побледнела, опасливо посмотрела на изображающего невозмутимость Блэка и попыталась на чем-то настоять. Мужчина позади Сириуса прервал ее на полуслове, с намеком на раздражение что-то объясняя. Сириус услышал свое имя, произнесенное довольно неумело, и понял, что игры подошли к концу. Ветон посмотрела на него с нескрываемым ужасом и торопливо покинула допросную. Сириус искренне хотел знать, что же такого страшного она услышала.       Новый посетитель захлопнул дверь, прошел к месту, раннее занимаемому Ветон, и тяжело опустился на стул. Мужчина выглядел весьма изнуренным: серебристо-черные волосы всклокочены, под глазами залегли тени, лицо осунулось. Этот человек явно переживал не лучшие дни. Сириус предположил, что перед ним либо один из старших мракоборцев, либо вовсе их начальник.       Мужчина положил на стол папку, поднял глаза на Блэка и вдруг извинился за действия своих подчиненных. Затем он достал из папки несколько газетных статей на английском и распечатанный конверт, который пододвинул Блэку. Сириус окинул его подозрительным взглядом и предпочел не прикасаться к потенциально опасному предмету. Мужчина понимающе кивнул, сам достал и развернул письмо и приступил к долгожданным объяснениям.       Письмо было от Амелии Боунс с подписями министра магии и начальника мракоборцев Великобритании. В письме мадам Боунс предупреждала о том, что Албанию собирается посетить Сириус Блэк, что он может оказаться в компании с кем-то, и наверняка будет действовать не совсем согласно с законом. Сириус признал, что Амелия действительно неплохо его знает. Цель Сириуса Блэка проста: он ищет пропавшую гражданку Великобритании Берту Джоркинс. И если ему не будут мешать, Министерство Магии Великобритании не станет обвинять Албанию в неспособности обеспечить безопасность иностранных граждан. Сириус посчитал эту угрозу довольно нелепой, но она, кажется, действовала. Вероятно, он действительно чего-то не понимал в политике. Выслушав все эти объяснения, Сириус спросил лишь об одном: свободны ли он, его спутник и гиппогриф.       — Человек, которого задержали с вами, действительно оборотень? — вместо ответа как-то напряженно спросил мужчина.       — Какое это имеет значение? — несколько воинственно спросил Сириус, уже порядком взбешенный какими-то непонятными обвинениями в адрес друга.       — Боюсь, у нас сейчас сложная ситуация с оборотнями и вампирами, — устало потерев лоб, признал мракоборец. Сириус неубежденно фыркнул и снова напомнил о том, что Римус не местный. И даже будь он оборотнем, то состоял бы в другой стае, а значит, воспринимался бы албанскими оборотнями не просто чужаком — врагом. — Почему на поиски Берты Джоркинс отправили именно вас? — выслушав его доводы, внезапно спросил мужчина. Вот уж кто не умел плавно менять темы.       — Они думают, что я могу найти кого угодно в любой части планеты, — скривив губы, насмешливо объяснил Сириус. Его собеседник нервно сглотнул и поспешно уточнил, правда ли это. — Зависит от ситуации, — внимательно присмотревшись к мужчине, не стал отрицать Сириус.       — Оборотни похитили сына министра магии, — наклонившись вперед, взволнованным шепотом сообщил мракоборец. Сириус незаинтересованно хмыкнул, ожидая чего-то большего. Этот человек казался излишне заинтересован, ведь отчаялся настолько, что обратился за помощью к иностранцу. — Сегодня полнолуние, и если ваш спутник действительно оборотень, это будет доказано. Мы оба знаем, что ваше Министерство Магии ничего не попытается сделать, если мы выдвинем обвинения против оборотня. Им нет смысла его защищать, ведь вы намного важнее. Если вы найдете сына министра магии, даю слово: вашего друга освободят от любых обвинений. Можем составить контракт, мистер Блэк. Все, о чем попросите, если вы согласны помочь, — сбивчиво и слишком сильно искажая слова бормотал мужчина. Сириус несколько мгновений пристально смотрел на его обнадеженное лицо. Он в любом случае не оставил бы Римуса и добился бы снятия всех обвинений, но предлагаемый способ казался более легким. Все-таки Албания не очень-то большая страна.       — Как тебя зовут? — откинувшись на спинку стула, спросил Сириус и медленно кивнул, получив ответ. — Что ж, Арбен, мое решение будет полностью зависеть от твоей честности. Я хочу знать только одно: почему ты так хочешь найти сына министра магии? — скрестив руки на груди, с намеком на усмешку проговорил Блэк. Мракоборец нахмурился, нервно покусал губы, а затем решительно выдохнул ответ. И какой шикарный козырь получил Сириус: сын местного министра был соулмейтом начальника мракоборцев. — Мы его найдем! — хлопнув ладонью по столу, широко улыбнулся Блэк. Арбен чуть не потерял сознание от этой твердой уверенности. — Но у меня два условия: нам с моим спутником возвращают все изъятые вещи, и вы освободите моего друга сейчас. Без него вы не дождетесь от меня сотрудничества. — Арбен согласился на все, даже не потратив времени на раздумья, забыв о близости полнолуния. Сириус в который раз подумал о том, какую непреодолимую власть имеет связь соулмейтов. Если захватить в плен верного человека, можно получить все. Возможно, Сириус немного сочувствовал Арбену.

***

      Первым делом после освобождения Сириус проверил Римуса. Люпин подозрительно косился на каждого незнакомца, инстинктивно держался ближе к Сириусу и, нервно потирая запястья, со слабой улыбкой утверждал, что с ним все в порядке, и он не сказал ни слова. Блэк точно знал, что Римус о многом умалчивал, и сумрачно пообещал разрушить Министерство Магии Албании до самого основания, если кто-то еще посмеет прикоснуться к его другу. Арбен ошеломленно посмотрел ему в глаза и поверил каждому слову. Сириус удовлетворенно хмыкнул и представил новому знакомому Компас Душ, который он не вытаскивал из кармана с тех пор, как отобрал компас у Гарри.       Узнав о предназначении Компаса Душ, Арбен откровенно высказал свое мнение по поводу невозможности существования подобной вещи. Римус с мрачным видом посоветовал ему не судить на основе поверхностного взгляда и отсутствии мозга у других магов, неспособных создать подобную вещь. Сириус успокаивающе похлопал друга по плечу и поспешно указал на то, что Арбен ничего не потеряет, доверившись чужакам. Арбену, видимо, было, что возразить, но он сумел промолчать и взял компас в руки. Красная стрелка замерла в нужном направлении, и указанное на черной части расстояние сообщало, что похищенный находился не так уж далеко от столицы.       — Говорите, его похитили оборотни? — озабочено хмурясь, негромко переспросил Римус, когда они двинулись прочь из Министерства. Сириус кивнул и вопросительно взглянул на друга, у которого явно появились какие-то предположения о происходящем. Но Римус лишь покачал головой, сосредоточившись на своих размышлениях.       Сириусу позволили поговорить с Клювокрылом, которого пока держали в специальной комнате для животных. Блэк попросил гиппогрифа никого к себе не подпускать, но вести себя прилично, а затем потребовал проводить их в город, где он осуществил свою давнюю задумку: угнал магловский автомобиль. Во время поездки в указанном стрелкой направлении Сириус пришел к выводу, что мотоцикл все-таки круче, а машина удобна только в том случае, если нужно место для нескольких пассажиров и багажа. Арбен, который занял место рядом с водителем, не переставал что-то бормотать, и Римус пояснил, что это была молитва. Сам Римус не казался особенно взволнованным, вероятно потому, что после летающего мотоцикла машина, остающаяся на земле, не особо его пугала.       По дороге Сириус расспросил албанца об их проблемах с оборотнями и вампирами. У этих видов была негласная холодная война в каждой стране. Но в Албании две враждующих группы вдруг решили объединиться против людей. Вампиры обвиняли магов в похищении своей принцессы. Сириуса несколько позабавили слова о вампирах, предпочитающих монархию. Оборотни в свою очередь обвинили магов в попытке уничтожения их вида. Арбен уверял, что никто ничего подобного не совершал, и вампиры с оборотнями нарочно выдумали предлоги для нападения. Потому что принцесса местных вампиров время от времени куда-то бесследно пропадала, а оборотни сами неплохо убивали друг друга. Оборотни даже не попытались скрыть того, что это они похитили сына министра. И никто не мог объяснить того, почему они вдруг это сделали. Сириус и Римус обменялись взглядами и пришли к единодушному мнению: здесь творилось что-то странное.       За городом, после еще нескольких миль, Римус потребовал остановиться, и Сириус затормозил, не слушая возражения Арбена. Они были чуть больше, чем в одной миле от цели. Люпин вышел из машины и с невыразительно-бледным лицом устремил взгляд в сторону хилой рощицы, разросшейся примерно в миле от дороги и ближайшего небольшого городка. В ту же сторону указывала стрелка компаса. В сгущающихся вечерних сумерках сложно было увидеть что-то, кроме деревьев, но по напряжению, сковавшему друга, Сириус понял, что в этой рощице скрывается стая оборотней.       — Они нас учуют, — скрестив руки на груди, вздохнул Сириус, когда Арбен нетерпеливо спросил, почему они остановились. — Можно, конечно, воспользоваться обманкой…       — Скоро взойдет луна, — едва слышно перебил его предложение Римус. Арбен некоторое время как-то подозрительно косился на него, потом заявил, что собирается вызвать мракоборцев. Люпин тут же схватил его за руку, заставив оставаться на месте. — Бесполезно! Даже если твои люди одолеют нескольких оборотней, им не победить целую стаю. Уж точно не в полнолуние! — никак не отреагировав на яростный взгляд мракоборца, объяснил Римус.       — Тогда мы нападем после полнолуния, — вырвав свою руку из цепкой хватки оборотня, рявкнул Арбен. — Вы ведь гораздо слабее после! — ехидно прибавил он, с вызовом взглянув на Люпина.       — Они укусят твоего соулмейта, — прикрыв собой отшатнувшегося друга, возразил Сириус. — Это разумно! Если оборотнем станет сын и соулмейт влиятельных людей, те постараются как-то улучшить жизнь оборотней, — весело заметил он. Арбен с мрачным видом указал, что в этом не было ничего забавного. Сириус был не согласен, но решил не объясняться.       — У них есть и другой план, — продолжая вглядываться в рощу, вновь заговорил Римус. — Стая расположилась недалеко от населенного пункта, число жителей которых больше тысячи. Ночью они нападут, и маги не смогут проигнорировать такую масштабную атаку. Вам придется бросить все силы на эту борьбу, и Министерство останется беззащитным. Оборотни объединились с вампирами. Очевидно, у вампиров есть своя роль в этом перевороте власти.       Римус нервно сглотнул и поднял взгляд на неуклонно темнеющее небо. Арбен пошатнулся и прислонился к машине, будто разом лишившись сил от озвученных перспектив. Сириус принялся нервно расхаживать, обдумывая сложившуюся ситуацию. Уводить людей из города было слишком поздно, но можно было попробовать организовать защиту. Однако никто не знал, что будут делать вампиры, и это делало организацию обороны против них слишком сложной. Еще был вариант помешать оборотням с выполнением их части. Поскольку вампиры наверняка начнут действовать только после того, как маги начнут контратаку на оборотней.       — Я смогу их отвлечь, — придя к тем же выводам, сообщил Римус. Сириус резко замер и обернулся к нему. — Я оборотень — у меня больше шансов, — улыбнулся Люпин и попытался изобразить вечную беспечность Блэка.       — Ты не будешь этого делать! — не собираясь даже обдумывать эту идею, отрезал Сириус. — Тебя даже в британской стае едва согласятся принять, здесь тебя разорвут на части…       — С твоей стороны ужасно лицемерно запрещать кому-то рисковать, — шагнув к нему, обвиняющим тоном заметил Римус.       Сириусу было плевать на лицемерие, он не собирался терять близкого человека таким ужасным образом. Он упрямо скрестил руки на груди и попытался надавить на рассудительность друга, затем на совесть, напомнив о Тонкс. В его голос начало закрадываться отчаяние, когда он напомнил об очевидном: никто из них ничего не должен этой стране. Римус непоколебимо стоял на своем выборе, потому что верил в незнакомых оборотней, что не все из них хотят идти по пути насилию, и им нужно просто дать шанс. Сириус пришел к выводу, что ему следовало наложить на Римуса парализующее заклинание еще в гостиной Хайдинг-Хауза.       — Лишь качество чьих-либо убеждений определяет успех, а не число последователей, — с мягкой улыбкой заявил Римус, перебивая слова Сириуса об излишнем количестве враждебно настроенных оборотней. Сириус изумленно дернул бровью и саркастично поинтересовался, какой дурак это сказал. — Я! Только что, — скромно сообщил Римус. — И ты лучшее доказательство этих слов, — не дав Сириусу придумать остроумный ответ, обезоруживающе прибавил он.       — С каких пор ты так рвешься в бой? — схватив друга за лацканы пиджака, выкрикнул Сириус. Римус слабо улыбнулся уголком губ и просто сказал, что ликантропия, отравляющая его жизнь, должна послужить хоть какому-то достойному делу. — Да кто сказал, что ты не сделал ничего достойного? Ты берег задницы трех идиотов, заставлял их учиться и быть лучше, прощал самые отвратительные поступки. Ты до сих пор считаешь меня другом. Меня, Лунатик! Из всех действительно хороших и невероятных людей! Тебя любят студенты Хогвартса, потому что ты действительно лучший преподаватель Защиты от Темных искусств за последние двадцать лет. Ты терпеливый, заботливый, умный и смелый человек. Ну, подумаешь, оборотень. Должен же быть у тебя хоть один недостаток. Женщины тоже превращаются в опасных монстров раз в месяц, и никто их за это не осуждает…       — Ты хоть немного веришь в меня, Бродяга? — перебил его пылкую речь Римус и посмотрел в глаза тем ужасным, выворачивающим душу наизнанку взглядом. Сириус, задыхаясь от своей беспомощности, нашел в себе силы лишь на слабый кивок. — Тогда не мешай мне! Даю слово, я выживу! Мне еще нужно убедиться в том, что ты найдешь способ исцелить себя. Я должен сводить Дору на настоящее свидание. И я обещал студентам обсудить книги, которые я посоветовал им прочитать летом. — Римус озорно сверкнул глазами, как случалось в те редкие моменты, когда он одобрял новую идею для шалости. Сириус вспомнил о том, почему этот тихоня был частью их квартета, и был вынужден отступить.       — Как только луна зайдет, я приду за тобой, — расправив плечи, объявил Сириус. — И я перегрызу глотку каждому, кто встанет у меня на пути, — свирепо поклялся он. А затем вспомнил о фляге, содержимое которой Блэк приберег для безвыходной ситуации. — Ради меня, Лунатик, пей до дна, — вытащив нужную флягу, с яркой ухмылкой попросил Сириус. Римус пробормотал что-то о неразумности употребления алкоголя перед полнолунием, но не стал отказываться. Он чуть не поперхнулся, когда осознал, что во фляге была вода, выпил все и с каким-то растерянным видом уточнил, что это за вода. — Из Черного озера! На его берегах мы пережили много приключений, пусть еще одно закончится так же успешно, как все остальные, — с излишней сентиментальностью отозвался Сириус и посмотрел на небо. Пока они спорили, ночь подкралась слишком близко. — Пора! — сипло выдохнул он.       — Позаботься о пленном, — тоже посмотрев вверх, напутствовал Римус.       Они безмолвно смотрели друг на друга еще мгновение, прежде чем синхронно сократить оставшееся расстояние, втягивая друг друга в крепкие объятия. Сжав плечи Блэка напоследок, Римус отправился в сторону рощи, в которой затаилась опасность. Арбен запоздало пожелал ему удачи, на что Сириус заметил, что та уже с ним. Он сделал все, что было в его силах, за исключением принуждения. Но его эгоизм не должен был мешать Люпину принимать собственные решения. Даже если они были настолько же необдуманными и рискованными, как поступки Блэка.       Чтобы следующий час не оказался потрачен в пустую, Сириус вытащил из походного рюкзака Люпина все зелья и запасы ингредиентов. Пока Арбен нервно расхаживал возле дороги и время от времени мешал Блэку, Сириус приготовил одно хитроумное, изобретенное в основном из-за Римуса зелье. Баночки с готовыми медицинскими зельями он рассовал по карманам. Когда с ухода Римуса прошел час, Сириус объявил, что теперь их черед действовать. Он с неприязнью обрызгал их обоих наспех составленным зельем, отбивающем нюх у оборотней и собак. Отсутствие важного чувства делало его еще более нервным и подозрительным, но при проникновении в лагерь оборотней стоило соблюдать осторожность. Арбен не переставал как-то странно смотреть на своего нежданного союзника. Сириус отмахнулся от этих взглядов, сосредоточившись на более серьезных вещах.       Компас Душ привел их к окраине лагеря, где находилось лишь два оборотня-охранника. Оба нервно втягивали носами воздух и прислушивались к шуму в центре лагере. Разобравшись с охранниками, Сириус и Арбен приковали их цепями к ближайшим деревьям и наложили несколько дополнительных заклинаний, чтобы превратившиеся оборотни не смогли вырваться. До восхода луны оставалось совсем немного, а голоса из лагеря становились все более возбужденными.       Сириус поторопился к месту, где держали пленного. Арбен опередил его и первым подбежал к изможденному мужчине, безвольно прижавшемуся к стене своей клетки. Сириус оставил соулмейтов наедине и направился ко второй клетке, где нашел девушку, которая в бреду повторяла несколько албанских слов. В неестественном свете от волшебной палочки лицо девушки было невероятно белым, грязные черные волосы спутались, под глазами виднелись тени, а губы были так мертвенно-бледны, словно в клетке лежал труп. Сириус заметил на запястьях и щиколотках девушки железные кандалы, отпер дверь клетки и потянулся к босой ноге. Та оказалась на ощупь такой же ледяной, как и любой труп.       — Это Мина, — едва внятно произнес слабый голос рядом с Блэком. Сириус обернулся и увидел рядом с клеткой Арбена, поддерживающего своего спасенного соулмейта. — Мина — принцесса вампиров. Оборотни похитили ее и сказали вампирам, что это были мы. Потом они показали вампирам меня, утверждая, что я возглавлял отряд напавших на стаю магов. Вампиры хотели забрать меня, чтобы допросить и узнать, зачем мы похитили их принцессу, и где ее держим… Но оборотни… они…       — Береги силы! — посоветовал Сириус, когда речь бывшего пленника стала еще более путанной. — Нужно ее забрать, — кивнув на вампиршу, решил Сириус и вытащил из кармана свой любимый перочинный нож, который мог отпереть любые магические замки. — Возможно, она поможет остановить вампиров, и никакого переворота не состоится, — сказал он сам себе, отпирая кандалы. В этот момент воздух прорезал одинокий вой, за ним раздался второй, отвечающий на вызов, и их поддержал стройный хор остальных оборотней. Сириус побледнел и выронил нож, вслушиваясь в эту пугающую песню.       — Что происходит? Они собрались атаковать? — встревожился Арбен и удобнее перехватил своего соулмейта, готовый трансгрессировать отсюда в любой момент.       — Он бросил вызов вожаку, — вцепившись пальцами в прутья клетки, с невыразимым ужасом выдохнул Сириус. — Чертов идиот! Этот оборотень разорвет его на мелкие кусочки! — буквально заставляя себя дышать, бормотал Сириус и, путаясь в собственных конечностях, выбрался из клетки. Арбен тут же попытался преградить ему путь, напоминая об изначальном плане и указывая на то, что Блэк лишь навредит своим вмешательством. Оборотни нападут на него всей толпой, и им с Римусом уже не удастся спастись. — Если мой друг умрет здесь, пытаясь предотвратить кровавую бойню в чужой ему стране, — низким и опасным голосом начал Сириус, схватив мешающего ему мракоборца за горло, — я разрушу твою жизнь, Арбен. Разнесу ее по кирпичикам, превращу в кошмар, в сравнении с которым магловский ад покажется тебе раем. Я уничтожу все стремления вашего министра магии и сделаю Албанию самой презираемой страной. И люди даже спустя тысячу лет будут упоминать об этом месте с насмешкой и пренебрежением. Вы будете страдать так же, как буду страдать я! Ты понял меня, бесхребетная тварь?       Мракоборец что-то прохрипел ему в ответ, и Сириус предпочел принять это за понимание. Он бросил яростный взгляд на испуганного бывшего пленника и повернулся к клетке с вампиром. Девушка, освобожденная от цепей, нашла в себе силы передвинуться ближе к дверце. Красные глаза с интересом следили за Блэком, в то время как ее тело явно было неспособно на великие подвиги. Сириус бесстрашно подошел к ней и вежливо предложил свою помощь, если в обмен она согласится остановить своих сородичей. Мина сощурилась и целую минуту безмолвно изучала Блэка, точно увидела перед собой самую сложную загадку в мире.       — Я не хочу войны, — на чистом английском в итоге сказала девушка. — И мой народ ее не хочет. Они согласились с оборотнями только для того, чтобы спасти меня, — убежденно заявила она и окинула Блэка оценивающим взглядом. — Мне нужна еда, чтобы вернуть силы. Тогда я смогу остановить своих людей от глупости, — гордо выпрямившись, бесстрастно заявила вампирша.       — Почему я должен верить тебе? — прищурившись, холодно спросил Сириус.       — Не должен, — равнодушно фыркнула девушка. — А я не должна ничего доказывать, чужестранец, — чуть дернув бледными губами, невозмутимо прибавила она.       Сириус усмехнулся, уточнил, сколько крови ей нужно, и решительно стянул перчатку с правой руки, когда вампирша ответила, что не больше литра. Сириусу показалось, что это не слишком-то много, но с другой стороны, он мало что знал о вампирах и их кровавой диете. Он залпом опустошил пузырек с кроветворным зельем, и протянул вампирше руку. Арбен попытался было ему помешать, но девушка уже вонзила клыки в теплую плоть. Укус оказался не таким уж и болезненным, как предполагал Сириус. Вскоре у него перед глазами заплясали черные точки. Блэк пришел к выводу, что смерть от кровопотери не самая привлекательная.

***

      Сириус устроился на широком и необычайно удобном подоконнике в комнате, которую им с Римусом со всей помпезной любезностью предоставил министр магии Албании. Римус спал на своей кровати, слишком утомленный обязанностями, которые свалились на него. Сириус через открытое окно любовался убывающей луной и предавался рефлексии, пытаясь понять, во что превратилась его жизнь.       Несколько дней назад Сириус напоил принцессу местных вампиров своей кровью, а Римус победил вожака местной стаи оборотней. И все это повлекло за собой те последствия, о которых ни один из них не подумал, когда вмешался в конфликт. Мина действительно остановила своих людей, а оборотни так и не совершили нападения, поскольку были слишком увлечены дракой, продлившейся всю ночь. Римус, даже будучи не совсем в своем уме, великодушно оставил поверженного врага в живых, а затем бывшего вожака передали в руки мракоборцев, в качестве проявления доброй воли и демонстрации желания оборотней к сотрудничеству. И все последние дни Римус, едва оправившись от полнолуния и так и не оправившись от новых ран, выступал в качестве представителя албанских оборотней и вел переговоры с властями Албании. И таскал за собой Сириуса, потому что совершенно не представлял, как общаться со всеми этими людьми, заставляя друга быть посредником.       Хуже всего было то, что это не могло остаться без внимания Министерства Магии Великобритании. В Албанию прибыла сама Амелия Боунс и Перси Уизли, вместо своего начальника. Амелия пояснила, что Крауч слишком занят последними приготовлениями к Турниру. Как будто у нее не было других важных дел, которые она бросила, чтобы прибыть в Албанию. Сириус рассказал ей все, что узнал о Берте Джоркинс и передал найденную волшебную палочку. Амелия в свою очередь передала письмо от Кингсли, который каждую неделю честно посещал Литтл-Хэнглтон и подключил к этому делу Тонкс, поскольку ее возможности позволяли ей скрываться лучше, чем кому-либо другому. Чтобы успокоить вспыхнувшие в Блэке негодование и тревогу, Кингсли так же прибавил, что всегда присматривает за Тонкс. Что касалось слухов в деревне: маглы говорили о том, что исчез садовник Фрэнк Брайс, а так же обсуждали уже старую новость об убийстве Реддлов и привидениях, обитающих в особняке, к которому Кингсли опасался приближаться даже без предупреждения Блэка. Худшие догадки Сириуса приобретали все большую реалистичность.       Он надеялся, что их с Римусом и довольным своей жизнью гиппогрифом наконец-то выпроводят вон. Но вместо этого их решили наградить Орденом Мерлина I степени. И награждение должно будет состояться завтра. Сириус сорвал бы его, если бы вместе с ним Орден не получал Римус. Первый награжденный оборотень за всю историю. Теперь он точно не сможет говорить о том, что не совершил ничего достойного. Вот только Сириус совершенно ничего не сделал, кроме проклятого Компаса Душ, приведшего их к лагерю оборотней.       — Для будущего награжденного героя ты выглядишь не слишком радостно, — насмешливо заметил голос незваной гостьи. Сириус видел влетевшую в окно летучую мышь, но не стал ей мешать.       — Эти Ордена вручают всем подряд, — недовольно скривился Сириус, переведя взгляд на ночного посетителя. Мина устроилась на его кровати, передвинутой ближе к окну и пристально смотрела на него своими жуткими красными глазами.       — Так ты злишься потому, что эту награду может получить любой кретин? Или потому, что считаешь, будто ничего не сделал, чтобы ее заслужить? — с искренней озадаченностью спросила вампирша. Блэк хмуро промолчал и снова посмотрел в окно. Внизу открывался невероятный вид на Тирану, но все равно это было не так потрясающе, как во время полета. — Ты знал, что люди редко добровольно соглашаются стать кормом вампира? Нам не доверяют! — прерывая возникшее молчание, сказала Мина и положила какой-то предмет на подушку.       — Ты выпила больше литра, — спокойно указал Сириус, считая это достаточным объяснениям для всеобщего недоверия. Взглянув на предмет, он с некоторым изумлением узнал свой нож-отмычку, потерянный при освобождении вампирши, но не стал комментировать его возвращение.       — Ничего не могла поделать: вкус добровольно предлагаемой крови такой приятный, — широко улыбнулась Мина, выставив напоказ острые клыки. — К тому же, ты очень сильный маг. Даже смертельное проклятие не испортит такого деликатеса, — подавшись к нему, доверительно поведала вампирша. Это действительно был самый необычный комплимент в жизни Блэка.       — Бывший вожак оборотней рассказал интересную вещь, — повернувшись к незваной собеседнице, решительно сменил тему Сириус. — Он сказал, что вначале похитил тебя по просьбе темной силы, обитающей в черном лесу. Зачем Волан-де-Морту понадобился вампир? — подозрительно щурясь, требовательно спросил Сириус. Мина некоторое время молча смотрела на него, как будто видела больше, чем просто одежда и скрытая под ней плоть.       — Мне почти тысяча лет, звездный мальчик, — в итоге сообщила она. Сириус негромко хмыкнул, но не стал перебивать или возмущаться нелепым прозвищем. — Примерно пятьсот лет назад в Италии жил волшебник, у которого не было соулмейта. Он медленно умирал, терял себя в пустоте, но не терял надежды выяснить, что с ним не так. Он был буквально одержим идеей создания вещи, способной найти его соулмейта. Но ему не доставало воображения и умения использовать знания с пользой. Он был умен, этого не отнять. Умнее всех волшебников своего поколения. Но ум тоже надо уметь использовать. Тот волшебник не умел, в отличие от тебя, Сириус Блэк. — Она снова посмотрела на него долгим, пронизывающим взглядом, который стремился увидеть что-то, что могло бы объяснить, кто такой Сириус Блэк.       — Так он нашел соулмейта? — зная ответ, все равно спросил Сириус.       — Да, его соулмейт родился на тридцать лет позже, — кивнула Мина и слабо улыбнулась, подняв взгляд к потолку. — Я его обратила, но это происходит постепенно. Его последними словами перед смертью были: «Пустота отступила!» А в следующий раз он открыл глаза уже будучи вампиром. — Мина неуютно дернула плечами, поджала губы и, не глядя на Блэка, сообщила о том, что он и так знал: — У вампиров нет соулмейтов. Мы мертвы для своих пар, но некоторые просят обратить их, чтобы быть вместе вечность. Они не понимают, что чувства вампиров — слабый отголосок того, чем они являются у людей. — Для вампира, который почти ничего не чувствовал, Мина казалась слишком опечалена собственными словами. Еще одна несчастная история о соулмейтах, знать о которой Сириусу совсем не хотелось.       — Неужто соулмейт Волан-де-Морта запоздал на столетие? — выдал нервную шутку Сириус. Затем он полностью осознал свои слова и всерьез задумался: мог ли Волан-де-Морт быть таким чокнутым из-за отсутствия соулмейта. Потом Сириус на всякий случай посочувствовал человеку, которому не посчастливилось быть соулмейтом такого монстра.       — Нет, темный маг сам его убил сразу после того, как узнал его личность, — невозмутимо отозвалась Мина. Вероятно, именно этого следовало ожидать. — За годы своей жизни я научилась видеть души, связи соулмейтов. Если видишь душу, то видишь человека, видишь его ложь и гниль, которую некоторые скрывают. Тот помощник темного мага — анимаг-крыса — жалкий человечишка, который загубил в себе задатки героя, взрастил зависть, трусость и ненависть. Удивительно, но кто-то давал ему много шансов измениться. — Мина изумленно покачала головой, краем глаза взглянув на своего внимательного слушателя.       — Лили всегда верила в лучшее в людях, — с легкостью нашел ответ Сириус и подавил волну ярости, вспыхнувшую при упоминание Петтигрю. — Эта крыса была как-то замешана в твоем похищении? — немного подумав, спросил Блэк.       Мина снова молчала некоторое время, как будто ждала нужных слов. Затем медленно начала свой рассказ. Анимаг-крыса каким-то образом сумел заманить в черный лес вожака оборотней, где темный маг лживыми обещаниями заручился его помощью и убедил похитить принцессу вампиров. Мина отказывалась учить темного мага своим знаниям, даже когда оборотень начал похищать ее людей и убивать на ее глазах. Никакие пытки не развязали ей язык, и она несколько раз пыталась убить себя, чтобы навсегда похоронить известные ей секреты. В августе анимаг-крыса привел в лес женщину. Темный маг вытащил из головы новой пленницы все, что та знала, потом заявил, что вампир ему бесполезен, потому что у него был новый план. Женщину он убил, поскольку та стала совершенно бесполезна. И Сириус задумался, не потому ли соулмейт Берты никак не проявлял себя. Ведь он тоже мог сильно пострадать от ментальной пытки, не говоря уже о потери соулмейта.       — Оборотень не стал меня убивать. Он решил, что я могу помочь ему получить власть, даже если откажусь сотрудничать. Он убедил мой народ в том, что я похищена людьми, убедил в том, что люди хотят уничтожить вампиров так же, как и оборотней. И они решили атаковать первыми, — монотонно завершила свою историю Мина. — Без тебя и твоего друга началась бы настоящая война. Так что вы оба заслужили гораздо больше этой бесполезной награды, — с полным убеждением в своих словах прибавила она.       — Если бы я сразу отправился на поиски крысы, то всей этой истории вообще не случилось бы, — сжав кулаки, резко возразил Сириус и тут же притих, покосившись в сторону все еще спящего Люпина. Мина поднялась на ноги, подошла ближе к нему и пристально посмотрела в глаза.       — Вот тебе новость, звездный мальчик: не все в этом мире зависит от тебя, — ядовито усмехнувшись, просветила вампирша. — Ты не можешь отвечать за чужие поступки. Смирись с этим, прими и живи! Твоему соулмейту наверняка надоело это постоянное чувство вины, дай хотя бы ему спокойно вдохнуть.       — Ей осталось недолго это терпеть, — нервно хохотнул Сириус и машинально сжал пальцами левое запястье. — Если ты так много знаешь о соулмейтах, то объясни мне одну вещь: почему возможна такая разница в возрасте? — не удержался и спросил Блэк, прежде чем вампирша успела произнести что-то еще.       — Вы вторая известная мне пара с такой разницей, — нахмурившись, честно призналась Мина. — Может, вы половинки одной из первых расколовшихся душ? И со времен той магической катастрофы вы пытаетесь найти друг друга, но один все время спешит, другой пытается соблюдать правила и догнать первого. За все время вам удалось сократить разницу до двадцати лет, и самый торопливый из вас наконец-то смог попасть в упрямого, сильного человека, который дожил до долгожданной встречи, — смертельно серьезным тоном поведала вампирша. Сириус несколько секунд растерянно смотрел на нее, а потом с яркой улыбкой заметил:       — Тебе бы любовные романы писать! Среди волшебников они пользовались бы бешеным успехом.       — О, ты правда яркий, как звезда, — глядя куда-то сквозь него, с улыбкой, обнажающей клыки, отметила Мина. Сириус озадаченно нахмурился и тут же запретил себе думать о том, что вампирша может видеть его потрепанную душу. — Ты спас меня из плена и тем самым уберег мой народ от неприятной участи, — уже глядя ему в глаза, вдруг торжественно заговорила Мина. — Я здесь для того, чтобы принести официальную благодарность за этот поступок, даже если ты не способен постичь всю значимость своих действий. Мне хотелось бы услышать, Сириус Блэк: чего ты хочешь для себя, к чему стремишься, чего желаешь всем сердцем? — Она смотрела очень серьезно, без слов обещая не отставать от него до тех пор, пока не услышит правду. И как же паршиво было то, что Сириус не мог соврать кому-то, кто видел его насквозь, или просто отшутиться, потому что мог тем самым оскорбить принцессу вампиров. Не то чтобы его волновали последствия, но разбираться с еще одной проблемой не хотелось.       — Я хотел бы искупить свои ошибки, миледи, — невесело усмехнувшись, был вынужден честно ответить Сириус. Он вновь посмотрел на небо, где за облаками скрывались звезды. — Хотел бы, чтобы все дорогие мне люди были счастливы и здоровы. Хотел бы просто сидеть на берегу реки и слушать, как мой соулмейт увлеченно рассказывает о звездах: только ночь, ее звонкий голос и покой. Я так хотел бы быть нормальным и жить обычной, непримечательной жизнью. Или хотя бы просто жить! — Сириус вновь взглянул на ночную гостью и горько усмехнулся, зная, что ни одно его желание нельзя исполнить.       — Ты хоть можешь себе представить, как много людей хотят власти, денег, славы, бессмертия или любви? — прищурившись, зачем-то спросила Мина. Сириус равнодушно пожал плечами, указав на очевидное: наследства его дяди и семьи достаточно для безбедной жизни нескольких поколений; власть бесполезный балласт, отнимающий свободное время; Сириус уже известен как минимум во всей Великобритании просто тем, что сбежал из Азкабана; бессмертие лишает жизнь всей яркости; и он предпочел бы, чтобы любовь всегда была загадкой, ведь в этом вся ее прелесть. — А ведь ты искренне в это веришь, — выслушав его рассуждения, покачала головой Мина, а затем вдруг схватила Блэка за левую руку и до боли сжала ее в когтистых пальцах. — Я могу выполнить одно твое желание, но все остальное будет зависеть только от тебя. Мне известно, чего ты коснулся, какую мерзость уничтожил, едва не поплатившись своей жизнью. Твой соулмейт дал тебе силы прожить достаточно, чтобы тебе успели помочь. Благодаря этой помощи у тебя есть год жизни. Моих знаний хватит, чтобы увеличить это время: предел сто лет, не дольше. Ты согласен принять это в качестве благодарности за спасение моих людей?       Сириус изумленно приоткрыл рот, неверяще уставившись на принцессу вампиров. Сто лет было более, чем достаточно. Не факт, что он вообще сможет столько прожить. Но Сириус сомневался в том, что это может быть правдой: слишком хорошо это звучало. Возможно, он на самом деле вообще сошел с ума. Безумие прекрасно объясняло те странные вещи, которые происходили в его жизни. Однако если он действительно был сумасшедшим, то согласие на эту авантюру ничего его не лишало. Сириус бросил взгляд в сторону спящего друга, прислушался к неустанно волнующейся о нем Гермионе и широко, безумно улыбнулся. Кажется, поездка в Албанию была гораздо полезнее, чем он предполагал.