Hiraeth

***

Пятая вальяжно сидела в своём рабочем кресле. Привычное количество стопок документов стояли друг на друге не первую неделю и заполняли почти всё рабочее пространство. Где-то валялись раскрытые свитки с печатями и старые книги. Кабинет находился в состоянии рабочего хаоса — несменяемая атмосфера Цунаде. Хотя такая атмосфера была у всех Хокаге. Вчера она поспорила с Шизуне на две бутылки лучшего саке, что через неделю её стол сломается напополам, Шизуне же ставила на две-три недели. Женщина тихо хмыкнула и покачала головой, будто разговаривала сама с собой. Время было обеденное, поэтому в резиденции стояла полнейшая тишина: все сотрудники радостно обедали на улице, смеялись и хуже работали, не желая пропускать весеннее тепло и жаркие лучики солнца. В такую пору им было не до бумажек. Цунаде тоже наслаждалась солнечными ваннами, но из своего кабинета, расслабленно подставляя лицо легкому ветерку, что прорвался через распахнутое окно. На секунду в её голове мелькнуло, что всё подозрительно затихло. Даже слишком, для шумной Конохи. Подписаны мирные соглашения со всеми соседствующими деревнями и странами: угрозы мирному существованию давно не было. Через месяц конференция с Дождём. Там подпишут ещё один выгодный договор по обмену шиноби для улучшения военного потенциала скрытых деревень и поддержания дружеских отношений. У всех джоунинов и чуунинов была работа: заказов было хоть отбавляй; Академия Конохи принимала всё больше юных учеников, ни один человек в поселении не сидел без дела. Недавно прогремела свадьба самого непробиваемого стратега Конохи. Нара больше не мог сопротивляться чарам Темари, ну или её напору. Правда, когда он галантно встал на одно колено, девушка недовольно цыкнула, проговорив «да ладно, не прошло и десяти лет», но предложение руки и сердца всё же приняла. Праздновали всей деревней, приняли целую делегацию из Песка, разместили, напоили и еле выпроводили обратно. Цунаде хихикнула, когда вспомнила, как они нашли пьяного Ли и слегка ошеломлённого Гаару, который уже не мог уворачиваться от техник Пьяного Кулака. Вообще, как недавно заметил Какаши, в Конохе начался своеобразный брачный период. Почему бы и нет? Война позади, настало время мира и процветания, а дети, которые на удивление быстро выросли и стали сильными воинами, наконец отвлеклись от тренировочных площадок и заметили вокруг себя других людей. Узнали, что такое свидания, первые поцелуи и смущение. Перешёптывались, просили друг у друга советы и всё больше витали в облаках. Даже сам Узумаки Наруто, великий и слепой, стал странно поглядывать на Хинату и краснеть. Ну, почти все дети. Цунаде фыркнула, вспоминая свою розоволосую ученицу, которая лишь пожимала плечами и носилась с документами, выбивая для себя разрешение на постройку психиатрической клиники. Харуно неизменно улыбалась, ходила на смены в больнице, а по пятницам выпивала с Хокаге. — Пора тебе не со старой женщиной по пивнушкам сидеть, а на свидания ходить, Харуно, — однажды заметила Пятая, опрокинув ещё одну рюмочку чего покрепче. Ответом ей стал лишь звонкий смех девушки и помахивания рукой. — Цунаде-сама, — протянула Харуно, намекая на неуместность темы. — Если у Наруто пара появится раньше, чем у тебя, мне придётся взять всё в свои руки. Но больше об этом не говорили, да и некогда было: Сакура правда тонула в количестве работы и металась меж больницей и своей клиникой, а Цунаде уважала это. Прокрутив все эти моменты в своей памяти, Цунаде снова расплылась в тёплой улыбке. Именно в такой момент надо уходить в отставку, сделав всё, чтобы жители деревни жили счастливо и беззаботно. Был бы жив Отшельник, Пятая точно оставила бы всё и уже сейчас отдыхала бы с ним на лучших горячих источниках. Почему-то женщина никогда не считала, что за минуты счастья надо платить пудами боли, она не была приверженцем мысли «подозрительно хорошо, значит скоро будет плохо». Пока что, всё было хорошо и это устраивало всех, в том числе саму Сенджу. Этим тёплым весенним днём она просто ждала команду семь в полном составе, чтобы дать им небольшую миссию B-ранга. У неё просто нет миссий рангом выше, так как всё спокойно, да и за сопровождение какой-то там шишки платят довольно хорошо. Цунаде повернулась к окну полностью и продолжила греться на солнце, в принципе, довольная собой.

***

Уже через несколько часов, в коридоре виднелись две высокие фигуры, которые неизменно о чём-то спорили, иногда перебрасываясь колкими замечаниями и некоторыми оскорблениями. — Йо! Обе фигуры обернулись, недовольно оценивая ленивую походку своего капитана. — Кстати, Какаши-сенсей пришёл раньше, чем Сакура-чан, — задумчиво протянул Наруто, оглядывая неполный состав своей команды. — Это не в её стиле, — подтвердил Саске. Сакура была очень пунктуальной девушкой, поэтому изначально её до безумия злили опоздания Какаши. Потом она просто привыкла, смирилась, но так же приходила самой первой. Она просто стала носить с собой книги и читать, пока ждала потерявшихся на пути жизни товарищей. — О чём шепчемся, ребятки? — Хатаке помахал парням ладонью и показал привычный знак «V». Наруто уже открыл рот, но не успел ответить, из кабинета выходила Шизуне и, кивнув в знак приветствия, пригласила их пройти внутрь. Пятая уже ждала их. — Она в удивительно приподнятом настроении, — отметила Шизуне с лёгким удивлением. — Хм, не связано ли это с тем, что она вчера ночью выиграла хорошую сумму денег? — А вы-то откуда это знаете, Какаши-сенсей? — Детям это рановато знать, Наруто, — Хатаке расплылся в улыбке, любуясь зарождением негодования на лице Узумаки, он уже был готов объяснять, почему именно он не ребенок. Саске лишь отчаянно выдохнул. Цунаде постучала костяшками пальцев по столу, призывая шиноби к вниманию. Все трое повернули головы к ней, сделав это максимально синхронно. Перед ней лежал небольшой свиток, перевязанный лентой из красного шёлка. — Спорить будете за моей дверью, ребятки, а то от вас голова болит. Какаши, в свитке всё ваше задание. Оно совсем незначительное, но платят за него отлично. Мужчина кивнул и взял его, неторопливо избавляясь от ленты. — Кстати, почему с вами нет Сакуры? — приподняла бровь Цунаде, замечая отсутствие розовой макушки. — Мы думали, что вы знаете, бабуля Цунаде, — ответил Наруто, пожимая плечами. — Мы не видели её уже больше недели. — Может она отсыпается дома? Я слышала, что у неё была трудная ночная смена, — предположила Шизуне, которая сменяла Сакуру утром. Она не могла не заметить общей усталости юной куноичи и тёмных кругов под глазами девушки. Пятая на секунду задумалась. Что-то легко кольнуло её в область сердца, но день был слишком хорош и чуткий взгляд опытной женщины отчасти замылился, поэтому она решила, что ей просто показалось. Конечно же показалось, это просто предвкушение пятницы и выходного вечера. Сакура наверняка была вымотана бумажной волокитой и постоянными сменами в больнице, поэтому просто проспала. Раз в жизни надо и ей опоздать. Цунаде твердо решила, что после миссии команды семь, надо дать Харуно отпуск на недельки две. Пусть девчонка развеется. — Да, я уверена в этом. Ей трудно приходится последнее время, так что пусть отдыхает. Наруто, вечером сообщи ей о миссии и её деталях, пока не тревожь её, — улыбнулась Цунаде. — Так, значит, миссия всего на неделю, и это просто сопровождение? — уточнил Какаши, вчитываясь в желтоватый свиток. — Да, мы всё проверили, никаких проблем быть не должно, но так как мужчина из знатного рода, то он потребовал лучших из лучших. Очень уж крутой. Отправление завтра на рассвете от главных ворот. — Не миссия, а простой поход с командой, — заметил Наруто. Он пытался рассмотреть свиток через плечо сенсея, но ничего необычного или интересного там не было. — Бабуля, а почему тут другие даты отправления? Если верить этому кривоватому почерку, то мы должны были выдвигаться… — Три дня назад, — кивнула женщина, цыкнув языком. — У нас немного расслабился отдел дешифровки и мы слишком поздно получили заказ, поэтому пришлось переоформлять всё заново, — быстро объяснила Шизуне, про себя вспоминая недовольство заказчика и его выразительные комментарии в адрес деревни. — Видите ли, он из-за нас не успел на важную встречу. Так что, он может отпускать неуместные комментарии, вы просто не обращайте внимания. Какаши задумчиво почесал затылок, но уже через секунду легко поклонился Хокаге. — Тогда до завтра, ребятки, — вокруг его глаз появились маленькие складочки, он улыбнулся на прощание и уже через мгновение растворился в облачке дыма. Узумаки лишь поразился, как можно так сильно опаздывать на встречу и так спешить свалить с неё же. Уже через десять минут, получив все остальные инструкции от Хокаге, Наруто и Саске стояли перед резиденцией. Саске убрал руки в карманы и уже развернулся в сторону главной улицы. — Ты куда-то спешишь? — поинтересовался Наруто, смотря в след другу. — Итачи сегодня горит желанием сделать ужин по особому рецепту, так что он попросил меня зайти в магазин. Если ты разбираешься в чем-то, кроме лапши, то милости прошу, — пожал плечами Саске, всем своим видом выражая вселенскую скуку. Наруто принял это как благодушное приглашение, поэтому поспешил за Учихой, уже что-то громко рассказывая ему. Отношения братьев оттаяли после войны. Итачи хоть и был определен в другой отряд, он постоянно тайком помогал брату и его команде. Он понял, что пора прекращать игры в молчанку и выяснять, в ком из них гордости больше. Они наконец-то смогли прийти к чему-то, что могло бы называться братскими отношениями. Меж ними теплилось уважение и горьковатый привкус общей трагедии, которую они постепенно оставляли позади. Это было дело не одного дня, но такой расклад вещей устраивал всех. Учихи тренировались вместе, исправно выполняли задания, и, зачастую, холодный рассудок Итачи мог обуздать вспыльчивого Саске, в котором ещё кипел юношеский максимализм. Иногда, смеясь, Учиха-старший говорил, что самой тяжелой миссией для него стал переходный возраст Саске. Какаши тогда отметил, что это было проблематично для всей Конохи. Итачи сразу после войны решил, что будет брать меньше миссий, чтоб вдоволь отдохнуть и заняться домом: он приобрел квартиру в хорошем районе, благоустроил её под себя и договорился с братом, что пока у них не появятся «потенциальные спутники жизни», они будут жить вместе. Это очень устраивало обоих и даже частые визиты Наруто стали своеобразным ритуалом. Им даже не пришлось обсуждать, почему же возвращаться в квартал их клана — отвратительная идея, а отдать этот же квартал под нужды деревни — отличная. Они могли долго разговаривать и ещё дольше молчать, просто занимаясь своими делами. Во время одной из миссий седьмой команды, после хорошего ужина и пары стопок саке, Саске признался, что ему очень не хватало такой спокойной жизни. Наруто тогда едва не выронил глаза, а Сакура заткнула ему рот, сдерживая от неуместных комментариев, ведь она ощутила, что Саске буквально признался им в чём-то сокровенном. Узумаки быстро успокоился и лишь широко улыбнулся, привычным жестом взъерошивая свои светлые локоны. — Мы рады, что ты наконец-то обрёл покой, — в голосе Наруто проскользнули нотки мудрости, и Сакура нежно улыбнулась друзьям и кивнула, поддерживая блондина. — Надеюсь, теперь твоя рожа реже будет такой кислой. Раздался тяжелый вздох Харуно. Саске лишь покачал головой. Этим вечером Наруто помог Саске с покупками, даже помог донести пакеты до квартиры Учих. Узумаки хихикал, рассказывая подробности очередного свидания с Хинатой, на что получил снисходительный взгляд Учихи. Дело близилось к полуночи, когда Наруто засобирался в сторону дома, после чудесного вечера в компании братьев. Конечно он был чудесным, его накормили до отвала. — Итачи-сан, ты давно не брал миссий? — вспомнил блондин, стоя уже в дверном проходе. — А, да. Не хочу пока, но я всё ещё член АНБУ и меня могут вызвать в любой момент. Так что, я не расслабляюсь, — пожал плечами Итачи. Это было забавно слышать от него, так как он стоял в сером фартуке и с половником в руке. Сразу видна была боевая готовность. — Кстати, о миссии, Наруто, — раздался серьёзный голос Саске. Он мыл посуду, но оторвался от этого «увлекательного» дела и немного нахмурил чёрные брови. — Ксо… Сакура-чан меня убьёт… Саске был уверен, что они что-то забыли, но волна жгучего стыда нахлынула на него, когда он понял, что они забыли о Сакуре. Если Учихи могли испытывать стыд вообще, то Саске испытывал это в умноженном масштабе. Надо было просто предупредить её о миссии, у неё наверняка теперь едва ли останется время на сон и нормальные сборы. Уже через несколько минут они спешили к дому Харуно, который как назло был почти в часе спокойной ходьбы от квартиры Учих. Посуду оставили на Итачи, Саске решил подстраховать Наруто и объяснить девушке, что дурак-Узумаки не виноват. Им пришлось ускориться за счёт чакры, в темноте выискивая новый дом Харуно: она решила перебраться поближе к будущей клинике. Наруто молчал, пристыженный тем, что это было единственное его поручение за день, и он благополучно пропустил его мимо ушей. — Выдохни, усуратонкачи. Она не будет долго злиться, сам знаешь, стоит тебе улыбнуться, и она уже всё тебе прощает, — тихо сказал Саске, нарушая неловкую тишину. — Да, Сакура стала гораздо добрее, — подтвердил Наруто, — просто мне как-то стыдно. Учиха лишь хмыкнул и качнул головой в сторону, заметив вдалеке нужный дом. Ещё через несколько минут, они уже стояли на лестнице перед небольшим домиком, в котором было всего два этажа, которые Харуно снимала последние недели. Этот дом был самым новым в деревне, в нём жила сама девушка и молодая семейная пара, они делили дом пополам. Перед дверьми были небольшие лесенки и красивые дубовые перила. Как знали парни, на первом этаже у куноичи был рабочий кабинет совмещенный с библиотекой и просторная кухня, они запомнили это ещё с празднования новоселья у Сакуры, но на втором этаже побывать не успели. В окне, как раз на втором этаже горел свет. Наруто обрадовался, это значило, что они её хотя бы не разбудят. Он подошёл к двери и негромко постучал костяшками пальцев, Саске прислонился к стене. Прошла почти минута полной тишины, но из дома не было слышно ровным счётом ничего и друзья переглянулись. Узумаки растерянно пожал плечами. Учиха подошёл к двери и постучал сам, уже громче. Та же нерушимая тишина стала ответом. — Может у неё смена в больнице? — предположил Наруто. — А свет дома горит просто так, и конечно же Цунаде дала ей смену прямо перед миссией, да, идиот? — раздражённо ответил Саске и снова постучал. — Пойду спрошу у соседей, мало ли не спят ещё, — блондин уверенно пропустил мимо ушей оскорбление и перепрыгнул через перила, направляясь к соседней двери. Едва рука Наруто коснулась двери в простом желании постучать, раздался тихий скрип и оказалось, что у соседей Сакуры не заперто. Воцарилась густая тишина. Учиха бросил многозначительный взгляд на Узумаки, внутри которого тоже зародилось странное ощущение ворочающейся тревоги. Это был недобрый знак. Блондин бесшумно достал из набедренной сумки один кунай и завёл руку за спину, пряча миниатюрное оружие. Саске перестал стучать в дверь к Сакуре, вместо того, критично осмотрел новые окна: крепкие, выбеленные дорогой краской, без единого намёка на следы или открытие снаружи. Он подыскивал варианты, как бы аккуратнее проникнуть внутрь. Наруто ещё немного приоткрыл дверь и боком протиснулся в коридор чужого дома, но он не успел даже зайти. Его глаза распахнулись, в нос ударил терпкий запах, до боли похожий на что-то, что он раньше ощущал, но из-за темноты блондин не мог понять, что это такое. Запах был невыносимо сильным, он горькими потоками заполнял сознание и легкие, парень вынужденно вышел обратно и рывком распахнул дверь до конца. На узкий коридор упало немного блеклого лунного света, Наруто спрятал кунай, зажал нос пальцами и отшатнулся обратно на улицу, в два шага спустился по лестнице. Он медленно опустил голову вниз и его странный взгляд устремился на собственную обувь. — Саске, ломай дверь. Сейчас же, — рыкнул Узумаки. Его сандалии полностью испачкались в крови, которая залила весь узкий коридор. Следы его шагов остались на лестнице алыми пятнами. Запах трупного разложения мгновенно вырвался на улицу, заставляя Наруто окончательно отвернуться и закрыть руками рот. Глаза Учихи полыхнули мимолётным огнём. Они действовали как в тумане, Наруто за пару секунд сложил печати и несколько его точных копий рванули в разные стороны: в разные концы деревни, поднимая тревогу. Последние три клона решительно зашли в дом, проходя прямо по кровавым лужам. Саске сделал шаг назад и мощным ударом ноги выбил дверь в жильё Сакуры, игнорируя то, что явно повредил ступню. Его шаринган скользил по поверхностям кухни, но следов борьбы тут не было. Идеальная чистота, нетронутый чай и её любимые онигири. Учиха прислушался, но в доме уже никого не было, он не ощущал чужой чакры. К нему зашёл Наруто, скинув перед входом перепачканную обувь, дальше они в полной тишине осмотрели весь первый этаж и, переглянувшись, быстро направились к лестнице на второй этаж. Двери во все комнаты были раскрыты, свет в коридоре горел, кое-какие вещи были на полу, будто скинутые с полок и тумбочек, некоторые из них были окроплены кровью. Пол, стены, всё было в маленьких красных брызгах, от вида которых Наруто стало откровенно плохо. Всё заканчивалось у лестницы, прямо перед ними, где на белоснежном коврике растеклась небольшая лужица крови и остался след от маленькой ладошки Сакуры. — Её тащили по полу, — хрипло констатировал факт Саске, только потом он понял, что сказал это зря. — Наруто, соберись. Наруто его не слышал, он ничего уже не слышал. Почему-то в ушах стоял предательский звон, в носу всё еще остался запах разложения, его сильно мутило. Узумаки вспомнил грустную истину. Он простой человек и страх ему не чужд. Страх, такой липкий и цепкий лизнул его ноги, парализовал тело, впитался полностью. Чувство давящей вины ударило в виски и било ещё и ещё, сбивая с толку и выводя из равновесия. Война была не так страшна для него, как ощущение полнейшей беспомощности и своей же ошибки. Его голова стала болезненно ныть, генерируя проклятья и ругательства. Целая гремучая смесь из ненависти, злости и страха родилась в Наруто. Перед застывшими шиноби появились теневые клоны, которые оперативно проверили соседский домик и пришли с неутешительными новостями. Их руки тоже были испачканы кровью. — Четыре трупа, двое детей и двое взрослых, лежат тут не первый час. Весь дом в крови, убиты с особой жестокостью. Следов убийц нет, — Саске кивнул им и хотел узнать что-то ещё, но копии его друга с тихим хлопком растворились и он с ужасом понял, что Наруто скоро потеряет сознание, поэтому не может удерживать клонов. — Да соберись ты, блять, — громко рявкнул брюнет и придержал блондина за плечи. Его самообладание тоже ускользало из его же крепких рук, но в чувство его приводила лужа крови, на которую он смотрел горящими глазами, и, почему-то, он знал, что она принадлежит Сакуре. Эта уверенность холодила вены и главное, голову. Наруто прижал ладонь к своему лбу, его ногти начали увеличиваться в размере, но он вёл войну против самого себя: не сейчас и не здесь, нельзя терять контроль, нельзя, он и так упустил слишком много времени. Узумаки буквально говорил сам с собой, но земля уходила из-под его ног, а запах всё ещё мутил рассудок. Он очень давно не ощущал такой кипящей злости и почти забыл, как бороться с ней. — Я пытаюсь, мудак, — тихо сказал блондин. У него выходило отвратительно. Впервые за долгое время, шиноби просто не могли понять, что им делать и куда бежать, они могли лишь ждать помощи, как дети малые, и это вымораживало Учиху. — Надо сделать хоть что-то. Призови своих клонов, пусть аккуратно проверят первый этаж, может мы упустили что-то, одного отправь в больницу за медиками и поднимай жопу, надо осмотреть комнаты. Ледяной голос Саске, в котором слышна была нотка агрессии, немного привёл Наруто в себя, этого хватило, чтобы он выполнил все указания и последовал по коридору аккуратными шагами. Они старались не задеть следы крови и борьбы, которую сильнейшая Харуно почему-то, проиграла.

***

Какаши только вышел из душа и вальяжно вытирал мокрые волосы, предполагал чем бы ему скрасить выходной вечер: выпивкой, друзьями или объединить. Мужчина был в отличном расположении духа, улыбался своим мыслям. Ему хватило всего секунды, чтобы каждая клеточка его тела наполнилась тяжелой боевой готовностью. Животная реакция сработала моментально. Он уже сложил печати и его рука горела блеском от Чидори, когда в окно с оглушительным грохотом влетел клон Наруто. — Что за на… — Резня в районе аптеки Канхо. Это единственное, что успел сказать клон, прежде чем Наруто перестал контролировать свою чакру. Уже через мучительные двадцать минут собаки Какаши вынюхивали каждый сантиметр помещений, ища зацепку или след. Отряд АНБУ-S, лучшие из лучших, были на месте уже десять минут, бесшумными тенями охраняли злосчастный дом, пока до места добирались остальные. Они собрали всё, что смогли. Итачи сквозь прорези маски следил горящим шаринганом за своим затихшим братом и его лучшим другом. Оба сидели на ступеньках лестницы и молчали, не шевелились и иногда забывали дышать. Было почти два часа ночи, но вся деревня проснулась, будто стала единым организмом и затаилась в немом ужасе. Хатаке, всё ещё с мокрыми волосами, о чём-то тихо переговаривался с Шикамару, который добрался до места «резни» чуть ли не сразу после АНБУ. Причиной тому была дрожащая Ино, которая серой мышкой вжалась в стену дома, около одного из шиноби отряда S, который был подозрительно похож на Сая. Ино случайно встретила по пути домой клона Наруто. Новость пронеслась над скрытой деревней ошеломляюще быстро и звучала опасно «член знаменитой команды семь бесследно пропала, а семья, живущая рядом, найдена перерезанной». Цунаде смогла добраться последней, но весь вид её был вымучен, будто за то время, что она спешила сюда, она постарела на несколько лет. — Всю информацию, всё что вы собрали, быстро, — рявкнула Сенджу. Перед ней в ту же секунду уже стояло три человека в масках. Воздух сгустился и накалился. — Убита семья Джоу, родители, так же дети трёх и семи лет. Начали с них, ориентировочное время смерти — семь утра, но из-за тепла в доме процесс разложения ускорился. На телах детей найдены вырезанные отметки, это какой-то символический знак, специально оставленный убийцами. Нам понадобится больше времени, чтоб опознать знак. Убили их особо жестоко, специально задевая самые крупные артерии. Смерть людей была быстрой, но кажется, убийцы специально хотели все залить кровью, — закончил рапорт первый из S-отряда. — Харуно сопротивлялась, но очень слабо для её умений. Шизуне собрала следы крови для анализа, но я смею предполагать, что её чем-то накачали. Моё предположение, что они её уже поджидали в доме, когда она возвращалась из больницы. Больше никаких следов и зацепок. Мы отстаём от них на почти 19 часов, скорее всего они уже очень далеко от нас, сейчас мы не можем даже броситься в погоню, — спокойно проговорил Сай, будто не замечая притихшей Ино, которая зажала рот рукой и сдавленно заскулила. Шиноби низко поклонились и сделали шаг назад, оставляя Цунаде наедине со всем, что они успели нарыть. Точнее, Цунаде казалось, что она одна, но на самом деле — затихли все. Просто Пятая уже не видела ничего вокруг себя. Её извилины работали на пределе возможностей, её мозг подкидывал все возможные варианты развития событий и большинство исходов рисовали перед ней уже мёртвую Сакуру. Шикамару закурил. Саске прикрыл глаза и закрыл лицо руками, впервые за почти всю жизнь, показывая свои эмоции, а для Узумаки это всё было почти что приговором. Он даже не дослушал, что там рапортовал Сай, его сердце пропустило удар ещё при виде крови в коридоре. Итачи стоял на своём месте неподвижно, лишь единожды качнув головой. После короткого диалога с Шикамару о их возможностях в этой ситуации, Какаши молча стоял в стороне, переводя уставший взгляд с одного присутствующего на другого. В груди свербела отвратительная тревога, но осознание происходящего было очень медленным. Хатаке казалось, что куноичи спит в своей постели, а завтра раньше всех придёт на место встречи. Может это просто чья-то злая шутка? В любом случае, Какаши оттолкнулся от стены у которой стоял и медленно подошёл к Цунаде. Он мог поклясться, что её немного трясло. — Хокаге-сама, — тихо отозвался мужчина, разрушая тяжелую тишину, — у нас есть лишь один вариант. Планом это не назовёшь, но нам надо действовать. Сакуру могут начать пытать или убить в любой момент, она слишком ценный шиноби и медик, чтобы мы допустили такое. — Говори, — хрипло ответила Пятая.

***

Возможно Сакура больше обрадовалась бы быстрой смерти, но сейчас она могла думать лишь о звериной боли в боку. Когда её повалили в коридоре, она уже почти не могла говорить или соображать. Это была глупая попытка сбежать, глупая, но гордая. Она не сдавалась до последнего, но всё закончилось для неё, когда люди, пришедшие за ней, пригвоздили её к полу кунаем, вогнав его прямо в её бок. На самом деле, всё закончилось гораздо раньше, ещё до её возвращения домой. Харуно задохнулась в крике и на секунду, её воспалённое от отравы сознание с грустью вспомнило, что ковёр, который сейчас напитывался её кровью, был совсем новым и идеально белым. Её тащили по полу, а она, едва находясь в себе, вспоминала, когда же она выпила яда. Дома? Вода, чай? Ещё один грубый толчок, прямо по раненому боку, вызвал у девушки тихий скулеж. Больно было до безумия. Ноги немного потряхивало от судорог — яд распространялся по всему телу. Дико было всё, что сейчас происходило. Её тело не долго держалось и не выдержало боли, Харуно провалилась в темноту у самой лестницы, где-то про себя надеясь, что это просто плохой сон. Сном это не оказалось. Она осознала это, когда разлепила ноющие глаза. Острая боль пульсировала в боку, отдавала в ногу, напоминая о событиях, в реальность которых трудно было поверить. Во рту всё было в крови и девушка очень хотела пить. В теле не было ни крупинки чакры. Сакура окончательно открыла глаза и ощутила целый спектр эмоций. Она лежала на спине, на грязной и холодной земле. На ней уже не было её опрятной одежды медика, лишь какие-то рваные тряпки, руки и ноги были связаны толстой веревкой. Кровотечение в боку было остановлено такой же тряпкой, которая была то ли в крови, то ли в каких-то разводах, что ужаснуло девушку. Голова плохо соображала, никак не получалось сфокусировать взгляд. «Яд чертовски сильный, чудом не парализовал меня полностью» Она была в какой-то тесной камере, тёмной и влажной. В углу ржавое ведро и прибитая к стене цепь, спереди решетка, состоящая из крепких стальных прутьев. Харуно собрала все свои силы и попыталась приподняться, чтобы осмотреться нормально и оценить своё положение. Ответом на её жалкую попытку стал мощный удар ногой по рёбрам. Девушка вскрикнула, но крик оказался беззвучным. Она лишь открывала и закрывала рот, задыхаясь от возмущения и горячей обиды. Сил не было на какой-либо звук, все они были потрачены в попытке встать. Оказывается, она была в камере не одна. Не слишком своевременное наблюдение, грустно заметила она, после того, как прошлась лицом по землистому полу. «После тренировок с Цунаде, это такая ерунда.» Почему-то сейчас, когда она была в самой безнадёжной ситуации за всю свою жизнь, её чувство юмора проснулось. Она знала, что это её крайняя форма психологической защиты. Дальше лишь потеря самообладания. Харуно тихо захрипела, приподнимаясь на ослабших руках. Лучше жгучая боль, чем вкус грязи во рту. — Упёртая? Сакура хотела повернуть голову в сторону к своему мучителю, но её едва хватало на поддержание рук и сознания. Яд был сильным и бил по нервной системе, вызывал панику и чёртовы судороги. Ноги и руки всё еще сотрясались. Харуно готова была поклясться, что её похитители даже не знали, чем её накачали. Именно это пойло немного снижало болевые ощущения от ударов, пореза и саднящих синяков по всему телу, но оно же лишило её всей чакры. Справа от девушки раздались неспешные, но тяжелые шаги. Её глаза заметили армейскую обувь и железные вставки, на которых виднелись остатки крови. «Это уже не ерунда.» Это стало последней мыслью Харуно, перед тем, как на её хрупкую спину приземлилась нога «мучителя» и придавила куноичи обратно к полу, случайно проходясь по боку, который сразу же начал кровоточить и моментально напитал тряпку кровью. Сакура снова всхлипнула от ноющей боли. — Такая красивая девчонка. Жаль даже, — голос мужчины был тихим и спокойным, будто то, чем он занимался, было так же обыденно, как пить чай по утрам. За его словами последовал ещё один удар по ребрам, после которого он услышал сдавленный крик и хруст. — К-ксо… — Всего лишь трещина в ребре. Не обессудь, моя задача — сделать всё, чтобы тебя обездвижить. Главное не задеть лицо, — промолвил мужчина, приземляясь на землю напротив девушки. Харуно смогла заметить лишь перчатки и свободные штаны, возможно что-то типа мантии. Она прикрыла глаза, упираясь лбом в прохладную землю. Рот наполнился кровью. Тошно. «Чем мне сразу её вкус не понравился, чёрт.» — Мне есть смысл спрашивать хоть что-то? — тихо спросила она, едва находя кислород в легких. Каждое слово и движение отдавало в грудь, там, где треснуло ребро. Кровь во рту жгла язык и просачивалась на губы, одинокая капля стекла по подбородку. — У товара нет права на такое, — спокойно промолвил мужчина. По виску девушки потекла капелька холодного пота: то ли от яда, то ли от переваривания очень любопытной фразы. Харуно правда хотела узнать, что мучитель имел в виду, но она всё же снова провалилась в приятную пустоту, из которой не хотелось выбираться. Её сердце замедлило свой ход, кровообращение стало слабым, как и совсем притихшее дыхание. Мужчина наклонился ниже, прислушиваясь к редким хриплым вздохам, они давались девушке с трудом из-за поврежденных частей тела. Его длинные пальцы легли на её запястье, отсчитывая нитевидный пульс. Снова, к своему огромному несчастью, ей пришлось раскрыть глаза уже через долгий период тяжелого сна. Ныл теперь не только бок, но и грудина. Дрожащая рука автоматически спустилась к месту раны и нащупала там что-то странное. Девушка приподнялась на локтях, рассматривая относительно чистую повязку на своём боку. Сакура тяжело вздохнула и легла обратно, когда ощутила чужое присутствие, точнее смогла расслышать в общей тишине размеренное дыхание. Мучитель сидел на том же месте, абсолютно игнорируя её жалкие попытки пошевелиться. Только сейчас яд стал понемногу отступать, поэтому до «товара» дошла вся та абсурдность ситуации, в которой она находится. Очень хотелось разрыдаться и попросить помощи, но в ней просыпалось что-то вроде врожденного мазохизма: такой же проснулся в ней, когда она проходила изнуряющие тренировки у Хокаге, что-то на грани её понимания. Она знала, что ей будет дико сложно, но пути обратно не видела. Цунаде это называла самоиронией на грани самоуничтожения, что тоже было горькой правдой — единственной заменой слезам стал смех и глупый, чёрный юмор, абсолютно неуместные замечания, от которых ситуация лучше не становилась. «Ребята точно обнаружили моё отсутствие. Прошло достаточно времени. Только если Наруто не слишком занят Саске. Чёрт, утром было собрание команды, они должны были заметить, что меня нет. С моими габаритами невозможно думать, что я такая незаметная.» — Так… Кх, — Сакура зашлась в тяжелом кашле, который сотрясал её покалеченные рёбра ещё больше, — ты говоришь, что я товар? — Да. Тебя продали, — спокойно ответил мужчина, даже не смотря в её сторону. Глаза Харуно сощурились, всё ещё с трудом фокусируясь на чём-то. — Договор купли-продажи мне не покажут, верно? Это был горький смешок, на который мужчина лишь покачал головой и встал, слегка отряхнул свои штаны и вплотную подошёл к девушке. Он вздохнул едва ли не мученически и крепко схватив Харуно за шкирку, рывком поднял её. Она сдавленно закричала, ребро сдвинулось ещё немного, а бок резануло как впервые. На ногах она не удержалась и рухнула на колени. — Хотя бы так. Меня бесят твои фразочки, — в подтверждение своих слов, он ударил девушку по лицу так, что она едва не упала обратно на землю. Та снова закашлялась и лишь устало прикрыла глаза. Сакура была в плачевном состоянии и не раз уже заметила это: её руки тряслись, по телу шёл холодный пот, а все остальные части тела были либо в крови, либо в грязи. Ей дико хотелось плакать, порыдать кому-то в жилетку, что злой дяденька уже который раз швыряет её по клетке как куклу тряпичную. Но кому? Кто поможет ей сейчас, кроме её самой и её чертового самообладания. От очередного обморока её спасал пульсирующий по телу яд, который не давал ощутить боль до конца, возможно он немного притуплял её сознание и лежал на её глазах мутной пеленой, поэтому куноичи ещё не впала в истерику. Но отрава не вечная и скоро её эффект пройдёт, тогда она завоет от боли. Хотелось опять что-то сказать, но просто не хватило воздуха. Он подошёл к ней снова. «Если тебя ударили, подставь вторую щеку или... как там говорилось? Видимо, я сейчас подставлю не только щеки.» — Тоби, приятно познакомиться, — мужчина протянул девушке руку. Она немного ошалевшими глазами посмотрела на эту конечность, но рисковать не стала и пожала руку в ответ, если пожатием можно назвать судороги её тощих рук. Наверное, именно в эту секунду она осознала, что где-то уже слышала это имя. «Ч-что? Но, Наруто же говорил, что они… Они же убили его?» Харуно помнила, помнила этот голос, хоть лично не сражалась с Обито на войне. Она помнила, что он умер, все знали, что Учиха Обито умер. Сакура хотела рассмотреть его, спросить, но ей казалось, что её голос пропал. Она ощущала, что он не моральный урод, ей почему-то так казалось. Но она не могла уложить в голове ту бесформенную мысль, что это тот самый Тоби, из-за которого погибло так много людей. Что это он — причина смерти Неджи, что это он объявил ту проклятую войну. Да, бил он её не со всей силы, а довольно нежно, калеча так, чтобы она не могла бежать и двигаться, но не чтобы потеряла разум от боли. Но это всё ещё был тот самый Учиха. Лёгкие Харуно всё еще горели изнутри, сдавленные чертовым ребром. Весь её подбородок был залит кровью, Тоби видимо разбил ей губу. Благо рана на боку, пока что, больше не открывалась. Она наконец-то подняла потемневшие глаза на мужчину в маске и поняла, что всё, что доступно её взору — один ониксовый глаз. Сомнений не оставалось, это правда был Обито. — Если ты будешь хорошей девочкой, я возможно помогу тебе выжить. — Не очень уверена, что горю желанием, — фыркнула Харуно. Не то чтобы она не хотела жить долго и счастливо, просто мучительно её томил вопрос «зачем». Для чего это всё? Построить клинику, выполнять задания и жить потом припеваючи в горделивом одиночестве. Теперь ситуация вообще была едва ли не безумной. Какой смысл ей пытаться что-то сделать? Обречь себя на ещё большие издевательства? — Харуно, ты хочешь узнать, кто тебя продал? Ответ тебе очень понравится. Мужчина понял, что девушку не взять выживанием и помощью. Зрачки девушки сузились. Вот оно что. Продали. Как смешно. Только сейчас до её воспаленного сознания в полной мере доходило то, что он имел в виду под словом «продать». Он не врал. — Если ты шутишь, то советую прекратить, — тихо ответила Сакура. — Лучше расскажи, почему ты не сдох тогда, на войне. — Дерзишь мне? Очень интересная попытка выжить, — Тоби хмыкнул и вроде бы улыбнулся, пропуская часть фразы про войну. — В Конохе, как и во всех скрытых поселениях есть чёрный рынок. Якобы тайный. Продажа знаний, рабов, людей, оружия. Одному важному дяденьке понадобилась умная и способная девушка из Конохи, и из всех вариантов, выбрали тебя. Вот и думай, девочка, комплимент ли это или тебя просто выкинули на обочину. Сердце Харуно пропустило один из ударов, коих и так было мало. Но мозг в это абсолютно не верил, пропустив эту информацию мимо. «Он хочет меня напугать. Коноха бы так не поступила.» В противовес стал факт того, что верхушка Конохи утверждала, что Учиха Обито, главный противник альянса, умер, прихватив с собой на тот свет Мадару. Мысли метались в голове девушки, сбивали её с толку, порождали один за другим вопросы, на которые она не получит внятных ответов. — Все эти вещи, — Тоби выделил слово, намекая на то, что Сакура тоже одна из безделушек, — сначала оказываются тут и проходят обработку. Оружия очищаем от меток, а людей от лишних надежд. Сначала приходят люди типа меня, незаинтересованные, а потом психи, жаждущие крови. Дальше мы передаем товар непосредственным хозяевам. — Тоби, у меня нет шансов выбраться отсюда? — поинтересовалась куноичи, озвучивая один из тысячи её вопросов. — Это не в моих интересах. Но есть один. Выбраться отсюда можно уже бездыханным телом, — в голосе мужчины проскочила смешинка. Харуно в плену у человека, который дважды считается мёртвым. Она хотела засмеяться, скрывая покатившуюся по щеке слезу, но из её рта лишь вырвался кровавый кашель.