Killshot

Некоторые предметы роскоши никогда не теряют своей новизны. Вечеринки наскучивают, деньги обесцениваются, но ничто не сравнится с очертаниями города на фоне неба. Тёмные, но освещённые человеческими жизнями, внизу машины такие маленькие, что они похожи на крошечные красные точки, мерцающие в море черноты. Хорошо, что на этой вечеринке есть бар. Энджи большую часть вечера обсуждал дела, и Ястреб потерял к этому интерес где-то за шестьдесят секунд после того, как полночь миновала. Здесь наверху всё очень… современно. Золотистые огни, белоснежные стены и стеклянные лестницы, будто ждущие катастрофы. Ястреб становится около бара, готовый взять очередной напиток; его глаза внимательно следят за их людьми, рассредоточенными по комнате. Переговоры пока не сорвались, но Ястреб научился надеяться на лучшее и готовиться к худшему. Рядом с ним проскальзывает тело, и Ястреб только инстинктивно знает, что это не его люди. — Привет, красавчик. Если хочешь, у нас есть хорошее дерьмо наверху. Ах, чудесный мир наркотиков. Ястребу даже не нужно оборачиваться. Он прижимается нижней губой к стеклу бокала и смотрит на собственное отражение в окне, подсвеченное огнями ночи. — А ты смелый. Парень, к которому он обратился, проводит рукой по хрустящим от геля волосам и усмехается: — Чёрт, пиратов ведь не нанимают, чтобы они сидели смирно и красиво выглядели, не так ли? Ястреб наконец поворачивается, чтобы посмотреть на него, приподняв бровь. Этот парень выглядит молодо; русоволосый и загорелый, без каких-либо физических проявлений причуды, кроме белых глаз без зрачков. — И где же твой капитан, мальчик? Парень хмурится, но всё равно пытается сохранять хладнокровие. — Я Кудо. И ты чертовски хорошо знаешь, что она там с твоим папочкой. Ястреб скрещивает руки, расправляя швы на костюме. — Ты знаешь, кто я, и всё равно пытаешься со мной флиртовать? Кудо выпивает шот, вытирает рот и фыркает. — Никто не верен в нашей работе. У всех по крайней мере дюжина любовниц, а то и не одна. Ястреб хмыкает. Энджи по-прежнему сидит за столом из розового дерева, скрестив ноги, с сигаретой в руке, и выглядит очень элегантно и на своём месте. Он излучает опасность и деньги, смертный грех и власть. Ястреб никогда не устанет любоваться им в таком хорошо сшитом костюме – считайте это вечной новинкой. — Тебе следует сидеть и молиться, что сделка состоится, — Ястреб указывает своим бокалом на людей, сидящих за круглым столом, — вместо того, чтобы нюхать кокс и воровать чужих мужчин. Кудо вытирает нос рукавом и быстро смотрит на него. Затем он смеётся и прищуривается в сторону Ястреба. — Хм, это ты должен молиться, милый. Я знаю, что вы пытаетесь увести контакты Шигараки. Ястреб напрягается. Он звенит бокалом о стойку и расправляет крылья. — Откуда ты это знаешь? — Несложно догадаться. Все на востоке знают, что между вами война. И о силовой установке говорят очень давно. Ястреб мысленно кривится. Это нехорошие новости. — Шигараки – ублюдок. — Ястреб откидывается на барную стойку. Его крылья падают на спину, но не расслабляются полностью. — Тебе должно быть стыдно работать с ним. — Я иду туда, где плавают деньги, — Кудо пожимает плечами, — как и все мы. Ястреб делает глоток; виски жжёт горло. Обычно он пьёт немного, но эта ситуация выводила его из себя. — Мило. Таких, как вы, называют подонками. — А таких как ты, альфонсами, — улыбается Кудо, — хотя подстилки из них хорошие. Ястреб вдыхает через нос. Он правда думал, что оставил всю эту чушь позади, вместе со своей стриптизёрской карьерой. Это было грубое пробуждение. Ястреб смотрит через комнату, на Энджи. Он понимает его эмоции лучше, чем большинство – лучше, чем кто-либо, – с гордостью заявляет Ястреб – и только по стиснутой челюсти он может сказать, что Калабран бросает вызов Энджи. Ястреб оценил бы стальные нервы этой женщины, но не тогда, когда она удерживает на юге целый флот кораблей. Хорошо, пора двигаться дальше. Ястреб двигается к Кудо, не близко, но достаточно, чтобы встретиться с ним лицом к лицу. — Деньги доведут тебя только до этого, детка. Толстый кошелёк – половина удовольствия от толстого члена. Брови Кудо поднимаются, и он усмехается, демонстрируя несколько серебряных коронок. — Я дам тебе покататься на чём-нибудь получше, чем на том симпатичном красном Бугатти внизу. Пальцем Ястреб гладит резной край гранитного бара. — Видел его? На этот раз уже Кудо делает шаг в его сторону. — А кто нет? Ястреб знает тепло голубых глаз лучше, чем кто-либо. Он знает, когда внимание Энджи направлено на него – он узнал бы это, даже находясь в многотысячной толпе, узнал бы, будь они на расстоянии многих миль, узнал бы даже по телефону. Ястреб не обращает на это внимания. Он поворачивает голову, чтобы взглянуть на панорамное окно, чуть трясёт перьями и выкрашенным в чёрный ногтем обводит край бокала. — Дорогой, ты играешь с огнём. Пират улыбается: — Если хочешь, я покажу тебе огонь. Ястреб чувствует руку на своём бедре. Рыбка клюнула. Ястреб смотрит на мужчину и мягко улыбается: — У тебя есть две секунды, чтобы отпустить. Кудо не воспринимает его всерьёз. — С такой задницей? С чего бы мне это делать? Крючок дёрнулся. Теперь самое трудное. Его рука скользит вниз, крепко сжимая его задницу, и Ястреб не шевелится. Ему это и не нужно. Энджи проносится через комнату в мгновение ока – и проходит резкий вдох и капля тишины, прежде чем запястье Кудо ломается в его огромной ладони. Всё происходит мгновенно. Кудо воет от боли, Энджи бросает его на пол, все достают пистолеты и останавливаются. Энджи горит от ярости; точнее, нет, буквально – дым поднимается от него вьющимися кудряшками. Он стоит как дракон востока; такого высокого роста, как в слухах. Его репутация, хотя и слегка преувеличена, появилась вовсе не на пустом месте. — Ты глупец, — произносит Энджи. Не громко, это не крик – тихое, беспощадное рычание, от которого волосы на затылке встают дыбом. Ястреб ухмыляется над бокалом и делает глоток. — Опустите оружие! — кричит Жжение со взведённым пистолетом. — Сначала вы! — Пошли к чёрту, я сейчас выстрелю! По комнате разбегаются несколько красных точек. Ура, снайперы. У них всегда самые крутые пушки. — Итак, — Калабран пересекает комнату с поднятыми вверх руками. Кайма кружевной шляпы закрывает большую часть её лица, но кошачьи ногти, торчащие из перчаток, были заметны, — давайте все выдохнем. Не нужно торопиться. — Ты, блять, руку мне сломал! — воет Кудо, прижимая её к полу. Крови нет, но сустав побагровел, отчего Ястреб получает крайне болезненное удовольствие. Энджи стоит рядом с Ястребом в не слишком защитной, но все же собственнической позе. Он зол. — Калабран, я не потерплю неуважения. Если это – поведение, которое представляет ваша команда, то я не буду участвовать в плане. — Как и я, — говорит Калабран. Её тёмные волосы спускаются до колен, она заправляет их за ухо, обнажая серьги, которые стоят дороже, чем машина, которую она водит, — неповиновение будет пресечено. Немедленно. Оружия опускаются, и Кудо предательски наблюдает, как собственные братья поднимают его с пола. — Но, Босс!.. — Я хотела бы обсудить с вами остальную часть пакта, если вы этого хотите, — жестикулирует Калабран. Лицо Энджи не выражает никаких эмоций, но он стискивает зубы и смотрит на Ястреба. — Дай нам минуту. — Разумеется. Тогда возьмём перерыв. Кудо с борьбой уводят, и напряжение начинает ослабевать, когда Калабран встречается со своей командой на другой стороне комнаты. Фух, это было близко. Энджи не касается Ястреба, но скрещивает руки и смотрит на него вниз. — Ты в порядке? Это движение натягивает ткань костюма на его руках. Так он выглядит ещё крупнее – и это горячо. Ястреб сладко улыбается ему и предлагает Энджи отпить из бокала. — Просто замечательно. Ты? — Чуть задет, — честно отвечает Энджи. Ястреб фыркает, и Энджи ставит бокал на стойку, не притронувшись к напитку, — мы поговорим позже. Возвращайся в отель, я тебя там встречу. Ястреб надувает губы. — Больше мне не доверяешь? — Прекращай. Тебе скучно, и ты доставляешь неприятности, — Энджи кладёт ключ от номера в нагрудный карман Ястреба, — иди прямо туда, я скоро буду. Ястреб безуспешно пытается скрыть ухмылку. Как всегда, Энджи — единственный, кто видит его насквозь. Энджи трётся костяшками пальцев о его бок, и он быстро хватает его пальцы, чтобы сжать их, и позволить их кольцам щёлкнуть друг об друга. — Думаешь, она уступит? — Думаю, это скоро закончится. Иди. Энджи немногословен, ведь они всё ещё в комнате, полной пиратов, а звук разговора хорошо разносится, поэтому Ястреб вздыхает и отпускает его руку. — Ладно. Затянется дольше, чем на час – я вернусь за тобой. — Поверю тебе на слово.

* * *

Номер в отеле роскошный, но по телевизору не идёт ничего, кроме порно, а социальные сети не стоит проверять так поздно, поэтому Ястреб проводит время в душе. Он современный, с гидромассажем, что иногда приятно, но это портит ему перья, и ему приходится приглаживать их в зеркале ванной. Он давно помирился с этими бесполезными штуками; подрезанными и алыми, прилипшими к его спине. Они служат ему вечным напоминанием о дерьмовых клубных раздевалках и пожелтевших зеркалах; но ещё они напоминают ему собственнические пальцы, пронизывающие каждое перо – татуированных драконов, скользящих по его боку – и это не так уж и плохо. Это то, кто он есть. Горничные уже заправили кровать, поэтому Ястреб укладывается поперёк неё, пиля ногти. Ладно, да, с крыльями всё в порядке, но квирки, как у него, – головная боль, будь то быстрый рост ногтей или сезонная линька. Ястреб только откладывает пилочку для ногтей, когда замок на двери срабатывает! Ястреб перекатывается на живот, чтобы посмотреть вверх, и Энджи тихо закрывает за собой дверь несмотря на то, что их номер – единственный на этаже. — Шесть минут в запасе, — говорит Ястреб, бросая взгляд на часы на тумбочке, — успел. — Может, проехал пару светофоров, — бормочет Энджи. Его мягкий тон заставляет Ястреба улыбнуться. Должно быть, всё прошло хорошо. — Сделка наша? — Да, — Энджи расстёгивает запонки, срывает зажим галстука и развязывает узел, это никогда не перестанет быть сексуальным. Никогда. — Благодаря тебе мы парализуем часть торговли людьми в Индии. Ястреб присаживается на кровати и невинно хлопает ресницами. — О, сэр, что вы имеете в виду? Энджи закатывает глаза: — Тот трюк, который ты проделал с бойцом Калабран. Ты всё подстроил. Ястреб усмехается, по-хищнически наблюдая за каждым его движением. Энджи расстёгивает свои часы и кладёт их на тумбочку. Снимает пиджак и вешает в шкаф. — Для меня всё это двигалось немного… медленно. — Разоблачил её блеф на глазах у всех, — фыркает Энджи. Ястреб играет с подолом халата: — Ты на меня злишься? Энджи подходит к нему, и Ястреб легко поднимает подбородок, как нетерпеливый пёс. Рука ложится на его шею, и Ястреб радостно мурлычет. — Нет. Я злюсь, что кто-то посмел прикоснуться к тебе. — О, тогда хорошо, — усмехается Ястреб. Он садится на колени. Энджи гладит его горло, щеку, губы, уши, челюсть. Он утыкается носом в ладонь и сам дёргает пояс халата, — в любом случае я был готов извиниться. Его халат распахивается. Глаза Энджи резко опускаются вниз: — Не я это тебе купил. — Технически, ты, — Ястреб снова плюхается на кровать, раздвигает колени и трётся ногами в чулках о простыни, — это была твоя кредитка. Энджи всегда становится по-странному собственником, когда Ястреб тратит его деньги. В тайне он любит это, поэтому Ястреб так и поступает. Энджи расстёгивает несколько пуговиц на манжетах и воротнике. Он закатывает рукава, хвастаясь чернилами, и Ястреб ставит ногу прямо на бедро Энджи, потирая ткань. Он издаёт звук, от которого волосы встают дыбом. Сквозь прозрачные высокие чулки можно увидеть его кожу и татуировки. Энджи любит ремешки и воротники, и Ястреб достаточно любезен, чтобы развлечь его. В глубине его разума живёт чудовище, которое вонзает когти в его мозг и шипит: «смотри на меня, и только на меня». И Ястреб будет делать ужасные, отвратительные вещи, чтобы накормить этого демона. — Ничего хорошего от тебя не стоит ждать, — бормочет Энджи. — Ты хотел, чтобы я сломал тому парню запястье. Энджи ещё не прикасается к нему, и Ястреб в свою очередь мычит, упираясь ногой в промежность Энджи. Он напрягается, и Ястреб рад чувствовать горячую пульсация под пальцами ног. — Ужасно хотел, — вздыхает Ястреб. Энджи ловит его ногу одной рукой. Слегка подталкивает вверх, так что колено сгибается, и вонзает большой палец в шелковистую лодыжку, — ты знаешь, это меня заводит. — Тебя многое заводит. — Я знаю. Разве тебе не повезло? Ястреб чувствует прикосновение обручального кольца Энджи к его ноге. Энджи встаёт на колени на кровати, но ещё не двигается ближе. Он крепко держит ногу Ястреба, сгибая в колене, и Ястреб извивается, напрягая живот. — Тебе не нужно постоянно наряжаться, чтобы убедить меня трахнуть тебя. Ястреб ненадолго закрывает глаза, впитывая возбуждение. Он любит, когда Энджи ругается. Его глаза снова открываются, и он толкает пальцы ног в хватку Энджи, позволяя чулку зацепиться за его ногти. От звука снова у него мурашки по коже. — Плохо, если я этого хочу? — Ястреб раздвигает вторую ногу, пытаясь ещё больше соблазнить Энджи. — Отлично. Может, в следующий раз мы тебя приоденем. Энджи выглядит безразличным: — Очень смешно. Ястреб сверкает зубами в улыбке и закусывает губу, когда Энджи двигается рукой по икре. Чулки делают его кожу мягкой, и Энджи следует по их внутреннему шву, подталкивая ногу вверх, чтобы приложить свой рот к его колену. Ястреб чувствует, как пульсирует каждая часть его, с ног до головы. Он любит сдержанную силу в руках Энджи. Как натянутая тетива, которая может порваться, но не лопает. — Мне нравится, когда ты смотришь на меня, — признается Ястреб, поворачивая голову в сторону, — мне нравится, когда ты выглядишь голодным. Рот Энджи горячий. Он всегда горячий, и Ястребу это в нем нравится. Ему всегда приходится широко раскрываться, чтобы соответствовать его размеру, что заставляет Ястреба чувствовать себя незащищённым, даже если он всё ещё немного одет в бельё. Энджи достигает края чулка на бедре и целует через подвязку. Чёрт, у него покалывает позвоночник. — В ближайшее время это не остановится. Ястреб смеётся и впивается рукой в волосы Энджи. Под его пальцами они колючие, но на шее они мягко выбриты, и Ястреб проводит сквозь них ногтями, когда Энджи находит обнажённую кожу на внутренней стороне бедра и сильно всасывает. Будет синяк, и это волшебно. Супер, супер потрясающе. — Ах, как бы мне хотелось видеть выражение лица Шигги, — вздыхает Ястреб, — когда он узнает, что Калабран бежала с корабля. В прямом и переносном смысле. Энджи вдыхает, щекотя кожу. Ястреб просовывает пальцы в тёплое место между белым воротником и шеей. — Это замедлит его. У меня есть один... коллега из Америки, который говорит, что они нашли больше доказательств их экспериментов на людях. Ястреб дёргает за воротник так сильно, что Энджи сбрасывает рубашку с кровати. Ох! Голая кожа. — Ты про Тошинори? — Не произноси его имени в постели. Ястреб фыркает и упирается пятками в чулках в ягодицы Энджи, подталкивая его вперёд. Он, конечно, не слушается – Ястребу многое сойдёт с рук. — Ах хорошо. Тот-кого-нельзя-называть – он всё ещё работает в полиции? — Да… — Энджи вновь раздвигает его бедра, оглядывая, как начитанную книгу, — но он работает над законом. Абсолютный ублюдок. Терпеть не могу законников и их любимые высокие моральные принципы. Ястреб протягивает руку между его бёдер, чтобы провести пальцами по татуированному животу Энджи. Он тянет за ремень, гладит живот и отпускает только тогда, когда Энджи отводит его пальцы в сторону. — Но ты думаешь, что индийская торговля распространилась на Америку. — По-другому и быть не может, — Энджи хмурится, — и со временем я узнаю от него о появлении новых горячих точек. — Думаю, это стоит отпраздновать, — усмехается Ястреб, — теперь мы вроде как хорошие парни. — Не обманывай себя, — бормочет Энджи, — мы не такие. Ястреб дрожит, когда крупные пальцы залезают под его нижнее белье и дёргают за подвязки. Он медленно раскатывает ткань, будто разворачивая подарок. Чулки скручиваются с обоих колен, затем оказываются на тонких щиколотках. Энджи кидает их через комнату, и Ястреб откровенно смеётся. — Если это попадёт в мусор, я надеру тебе задницу. — Лучше, чем рвать. — Думаю, ты усвоил урок в прошлый раз. Энджи хмурится, и Ястреб видит, как тот проводит языком по верхней губе, где Ястреб давным-давно ударил его ногой. Ястреб нежно сжимает его бёдрами. Энджи мычит и тепло потирает их. — Чего ты хочешь? — Я не тратил пятнадцать минут на то, чтобы надеть эти дурацкие чулки, чтобы меня не трахнули. Энджи поднимает брови. Обнажённый член Ястреба коротко дёргается у его бедра, и Энджи наклоняется, чтобы поцеловать его. Когда его губы соприкасаются с пирсингом, Ястреб тяжело выдыхает, его крылья единожды хлопают по простыням. Он сжимает щеки Энджи бёдрами, и Энджи тянется назад, чтобы снова потянуть их вниз. — Сделай так ещё раз, и я определённо порву их. Ястреб радостно мычит и проводит по краю шрама возле лба. — Если ты достаточно быстрый, я не разозлюсь. Энджи берёт кончик члена в рот, и Ястреб напрягается на кровати. Его крылья трутся о простыни, и Ястреб стонет, когда Энджи лижет и задевает носом его яйца. Ух, это сексуально. Ястреб теряет фокус, когда Энджи полностью берёт его в рот. Кажется, будто ему так просто, и Ястреб давно перестал стесняться. Энджи делает это не часто, и Ястреб держит глаза широко открытыми, чтобы наблюдать, как Энджи берёт его в рот до самого основания и вытаскивает его мокрым. — Тоже, — хрипит Ястреб. Энджи кладёт руки под его задницу и приподнимает немного выше. Ястреб дёргает нижней губой, и Энджи один раз проводит по головке, фактически сводя его с ума. У Энджи хватает наглости выглядеть весёлым. — Хочешь прокатиться? — Только если ты мне поможешь. — Легко. Это правда легко для такого, как Энджи. Ястребу нравится, когда он «помогает», потому что это означает, что Энджи будет держать его, и Ястреб проснётся с отпечатками ладоней на заднице. Красные крылья рассекают неподвижный воздух, бесполезно хлопая и дрожа вместе со всем остальным. Ястреб бродит по плечам Энджи, по волосам на груди. Он сжимает драконов на руках. Впивается ногтями в чернила на спине. И, в свою очередь, Ястреб чувствует, как нос Энджи упирается в горло, тяжело дыша. Ястребу нравится его уязвимость в такие моменты. Он любит, когда тот цепляется за него, будто он действительно может улететь. — Ты мой, — мурлычет Ястреб, прижимаясь к его уху. У него перехватывает дыхание, кожа ударяет по коже, и он так глубоко внутри, — мой, Энджи. Свободной рукой тот хватает его за волосы и тянет. Голова Ястреба откидывается назад, и рот Энджи горячий и настойчивый. Ястреб всегда целует его в ответ, всегда, всегда. Его вес полностью падает на член Энджи, и Ястреб задыхается. Рука царапает татуировку на рёбрах, и Энджи позволяет ему сесть и поёжиться от давления. Он отвечает ему, не отстраняясь: — Тогда возьми то, что твоё. Ястреб не может дышать, но это невероятно. Его член течёт по животу Энджи, и он остаётся прижатым к нему, пытаясь вдохнуть. Он опирается на руки Энджи и садится, и каждый дюйм — это пытка. Ястреб поднимается, но даже тогда Энджи всё ещё в нём. Он вновь садится и кричит. Смахивает пот с его чёлки и скулит. — Чёрт, Энджи. Энджи улыбается ему. Не широко, но нежно. Он протягивает левую руку Ястребу, и их обручальные кольца звенят вместе. — Не сбрасывай сейчас. Иначе засчитаю блеф. Ястреб обрушивается на него медленными, неровными кругами. — Я не блефую. Я буду... ах, я буду носить твоих драконов до самой смерти. Что-то более тёмное мелькает в глазах Энджи. Он наклоняется вперёд и целует его в горло, в челюсть, в щеку, и Ястреб стонет. — Ты не умрёшь. Ты никогда не умрёшь. Ястреб улыбается от абсурдности. Ему не хватало странного взгляда в глазах Энджи. Глубокое, далёкое выражение лица, словно Ястреб может исчезнуть в его руках. Если что-то и не так, Ястреб слишком далеко, чтобы это увидеть. Правая рука Энджи гладит его по бедру, и когда Ястреб сжимает его, ткань рвётся под ногтями. Вот и всё. Энджи переворачивает его, хватается за изголовье, глубже входя него, а Ястреб раскидывает перья по всей кровати, плачет и умоляет, пока у него не начинает болеть горло. Один чулок вроде как выжил. Но затем Энджи кончает, так что и он отправляется в мусор.

* * *

Ястреб смирился с образом жизни с двумя душами в день. Не то чтобы ему нужно беспокоиться о счетах за воду. Раньше Энджи был очень… колючий – конечно, не особо правильное слово, за исключением того, что это так. Потребовалось время, чтобы уговорить этого массивного человека побыть маленькой ложкой, и ещё больше времени, чтобы убедить его, что Ястребу нравится, когда Энджи лежит на нём сверху. — Разве я не раздавлю тебя? — спросил тогда Энджи. О да, сказал Ястреб. Но ему это нравится. Обхватывая голову Энджи руками, чувствуя, как более двухсот фунтов мышц прижимают его к простыням. Его вес не позволяет груди полностью подняться. Ястреб чувствует, как несколько его костей хрустят, и это чертовски расслабляет. Дыхание Энджи мягкое и ровное. Раньше Ястреб думал, что тот будет храпеть громче, но это оказалось не так. Забавно рисовать татуировки на его плечах. Ястреб следует за кончиком пальца, вверх и вниз, вверх и вниз, а Энджи дрейфует между сном и бодрствованием. Ястреб благодарен за все трудности, которые привели его сюда. За каждый отвратительный миг. Когда Ястреб представлял себе супружескую жизнь, всё было не так. Три разные страны за неделю, вечеринки и по случаю расстрел злодеев (а иногда даже грабёж). Драгоценности, оружие, машины. Угроза смерти сразу за поворотом и моменты, когда его мужчина мурлычет в его руках. Ястреб не думал, что это возможно. С другой стороны, Ястреб никогда не думал, что доживёт до двадцати трёх лет. — Почему ты не спишь? — Энджи бормочет, не двигаясь, — уже почти пять утра. — Просто думаю, — пожимает плечами Ястреб. Он играет с рыжими волосами Энджи. Они того же оттенка, что и некоторые его перья, и это делает его счастливее, чем следовало бы. Энджи поворачивает голову, чтобы взглянуть на него, и его сонный запах такой вкусный и знакомый. — Хочешь, подумаю вместе с тобой? Ястреб смеётся себе под нос и тыкает его в шею. — Нет. Спи дальше. Энджи хмыкает, снова закрывая глаза. — Мы летим в Бруней завтра. — Технически сегодня. — Нет, технически завтра. Я перенёс рейс. — Перенёс? Когда? — Прямо сейчас, — бормочет Энджи, — когда решил не садиться в свой самолёт. — Подожди, — Ястреб резко выпрямляется, — значит, ты поедешь со мной смотреть достопримечательности? Пауза. Потом… — Мы не можем. У нас плотный график, пока мы не вернёмся в Европу. — Ух, — дуется Ястреб, — я не жалуюсь, но кажется, сто лет прошло с тех пор, как мы что-то делали только для себя. Энджи замолкает. Его дыхание ровное, и Ястреб видит, как его плечи поднимаются и опускаются трижды, прежде чем он произносит: — Не в эту поездку. Но, может быть, после, я… Ястреб снова гладит его по волосам, в последний раз, когда он кивает. — Всё в порядке. Это шло вместе со свидетельством о браке и брачным договором, понимаешь? — с того момента, как Энджи впервые поцеловал его, поджёг его работу и увёз на частном самолёте, он знал, во что ввязывается. Как он будет жить. Финансовая стабильность достигается ценой отсутствия всякой другой. Голос Энджи становится глубоко невозмутимым. — Брачного договора у нас не было. Ястреб быстро засыпает. Он не знает, что Энджи не спит.

* * *

Ястреб вытирает волосы полотенцем, а Энджи аккуратно бреется в зеркале. Вдруг Ястреб смотрит в мусорное ведро и вздыхает при виде его смятых на дне чулок. — Может, нам стоит устроить похороны. — Может, я просто куплю тебе ещё одну пару. — Хм… думаю, сойдёт. А будет подходящий пистолет? — Я подумаю об этом.

* * *

Взлётная полоса полностью пуста. Ни камеры, которую можно увидеть, ни коммерческого самолёта, который можно услышать. До посадки двадцать минут, поэтому Энджи выкуривает последнюю сигарету у трапа самолёта, с каменным лицом и поглощённый тем, что ему говорит посол монарха. Извивающийся маленький парень, похоже, хочет заслужить расположение Энджи, и от этого Ястребу хочется рассмеяться. Энджи не волк-одиночка. Он больше похож на... пантеру. Ожидает, пока аллигаторы убьют, прежде чем схватить добычу и накормить себя самого. Насилие, только когда необходимо, возможность отступить в любой момент. У Энджи есть связи в высших кругах (не совсем друзья, не совсем враги), и, сохраняя равновесие, он проходит туда, куда никто больше не может. Посередине; где казино процветают под землёй, а деньги текут вниз по течению, прямо в его карманы. Охранники посла высокие и широкие, но бледнеют по сравнению с ростом Энджи. Синеволосый выглядит молодо, и Ястреб знает, что тот пристально смотрит на него уже больше двадцати минут. Энджи выпускает дым против ветра, не давая ему попасть в лицо послу. Его запах стал чем-то успокаивающим и знакомым. Ястреб щелкает жвачкой и прислоняется к пустой багажной машине. — Я могу вам помочь? Синеволосый выпрямляется, моргает и краснеет от сдержанного смешка своего друга. — Эм, н-нет, сэр. Ястреб усмехается. Это похоже на кошки-мышки, совсем легко. — Что, правда? У меня что-то на лице, что ли? Лицо охранника приобретает более глубокий оттенок красного и откашливается. — Нет. Вы… в порядке. Вы просто очень красивый. Ястреб прижимает жвачку к зубам. Он натягивает её языком, а затем щелкает, наклоняя голову в направлении Энджи. Их разговор не уносится ветром, в отличие от дыма сигареты Энджи. — Знаешь, о чём они говорят? — Нет, сэр. — Ну, конечно. Вы проводите по двадцать часов в день у него на хвосте. Что ему от нас нужно? Охранники переглядываются. Второй охранник похож на амфибию, он откашливается. — Мы не знаем, сэр. Это секретная информация – она превосходит нас. Ух, они заставят его стараться. Ястреб снова щёлкает жвачкой и играет серьгой-обручем в правом ухе. Он смотрит сквозь ресницы и хмурится: — Ой, какая жалость. Старатель никогда ничего мне не говорит, — ложь, — и мне становится так одиноко, когда они уходят посплетничать. Бедный старый я, совсем один... Оба выглядят смущёнными. Флирт для Ястреба как второй язык; он подбирается ближе, надеясь, что, если он толкнёт ещё немного, они прольют что-нибудь интересное… но рука сжимает его запястье, и Ястреб тявкает, когда его сильно дёргают. — Прекрати доставлять неприятности, — ругает Энджи. Ястреб смеётся и позволяет провести себя в самолёт, — и вы двое. Подумайте, прежде чем желать кого-то на три ранга выше твоего. Охранники выпрямляются, как оловянные солдатики, и Ястреб чуть не спотыкается о переднюю часть его крыла, когда его проталкивают в самолёт. — Что ж, это было немного жестковато… — дразнит Ястреб. Энджи явно не настроен шутить, поэтому Ястреб быстро приходит в себя, — что случилось? — Бруней – ловушка, — отвечает Энджи. Он садится в своё кожаное кресло, и экипаж начинает готовить самолёт к взлёту. Ястреб плюхается перед ним, удобно отводя крылья в сторону, — они планируют нас обмануть. — Ах, это всегда оказывается ловушка. Мы всё ещё летим туда? — Да. Потому что мы сами их обманем. — Выпьем за это, — ухмыляется Ястреб и с полукивком принимает бокал шампанского от стюардессы. Он ждёт, пока Энджи начнёт пить первым, но его холодное внимание приковано к иллюминатору самолёта. С любопытством Ястреб тоже смотрит в окно. Там нет ничего, кроме асфальта, но Ястребу видно двух охранников, следующих за послом в фургон, и выражение лица Энджи остаётся ему непонятно. — Что, ты им не доверяешь? Энджи не отвечает. Когда самолёт благополучно находится в воздухе, Ястреб отстёгивает ремень безопасности и занимает своё настоящее место прямо на его коленях. Энджи всегда принимает его, всегда позволяет ему скользить бёдрами по бёдрам, и Ястреб спит так лучше всего. Вдыхая одеколон и прилипши к воротнику его рубашки.

* * *

Ястребу приглянулись лондонские магазины. Здесь можно сделать качественные вещи под заказ, и обслуживание клиентов всегда хорошее (может быть, потому что они до чёртиков напуганы устрашающим присутствием Энджи, но это преимущество, лишь преимущество). Еда так себе, но виды красивые, да и в Лондоне в принципе делают неплохое оружие, только вы этого не узнаете. — Уверен, что хочешь новый автомат? — спрашивает Энджи, грея руки в карманах своего пальто, — тут делают лучшие снайперские винтовки. Энджи всегда красиво одет, даже в простой выходной. Может, он просто красив. Хм, есть над чем подумать. Ястреб закапывается глубже в меховой воротник на шее и наблюдает, как пар изо рта вылетает в холодный воздух. Англия зимой – не самый разумный выбор, который они когда-либо делали, но вы знаете, как это бывает. Небольшое убийство здесь, небольшая месть там, и ой, вы уже плывёте на лодке, уходящей от la police française (тьфу, и даже не начинайте про катастрофу в Брунее). Но, слушайте, прожив таким образом несколько лет, Ястреб научился получать удовольствие от путешествия, а не от пункта назначения. Или от… компании. В любом случае они выше нытья, поэтому, пока их солдаты уходят, чтобы схватить одну из своих целей и утопить на дне моря, Энджи и Ястреб могут свободно погулять. Это их первое настоящее свидание за долгое время, и Ястреб собирается извлечь из него максимум удовольствия. — Мне нравится, как выглядят пистолеты-пулемёты, — пожимает плечами Ястреб. Он шлёпает ботинком по мощёному тротуару и сбивает камень с бордюра, — кроме того, я слышал, что в Ливерпуле есть производитель, который делает золотые томми с кастомными скользящими прикладами. Энджи приподнимает бровь. Половина брови срезана шрамом, поэтому она пугает лишь на половину. — Для пистолета-пулемёта? Звучит опасно. — Хах, я знаю, верно! Энджи качает головой, от холода у него дымится дыхание, и Ястреб придвигается к нему поближе, чтобы выпить немного его тепла. Огненные квирки так чертовски полезны. Никогда не покупал обогреватель, он никогда не понадобится. За ними наблюдают со всех сторон, потому что это такова их жизнь. Ястреб точно знает, где находятся их парни, даже если они пытаются скрываться. На крыше через дорогу, в такси в квартале отсюда, у витрины у автобусной остановки. Даже в свои «выходные» глава мафии и его правая рука слишком заметны, чтобы просто гулять на свежем воздухе. По крайней мере, не здесь. Энджи редко что-то угрожает по-настоящему, поэтому он расслаблен, когда они идут вместе. Шаги у него длиннее, но из вежливости он идёт медленнее. Ястреб испытывает искушение схватить его за руку… если бы только рука Энджи не была уже занята его сумками с покупками (ах, ужас). Для него это мило. Немного по-домашнему. — Вот и оно, — указывает Энджи. На вывеске написано Hardy’s Florals. Энджи открывает ему дверь, и Ястреб входит первым. Побрякивает колокольчик, и Ястреба встречает аромат свежих цветов и дистиллированной воды. Здесь тепло, и он с облегчением опускает воротник пальто. — Добро пожаловать, добро пожаловать! — флорист здоровается. У него сильный английский акцент, — доброе утро вам обоим. — Приветик, — здоровается Ястреб, — милое местечко. — Спасибо, сэр. Вы, джентльмены, чего-то особенного ищете? Ястреба легко отвлекает стена из роз, но Энджи подходит к стойке. — Да. Нам нужны лотосы. Флорист делает паузу. Он осматривает Энджи с головы до ног. Ястреб осторожно наблюдает за происходящим краем глаза, как настоящая хищная птица. Здесь есть камеры, что приятно отметить, потому что Ястреб, как и Энджи, вооружены до зубов. Он не всегда носит оружие с собой, но в последнее время они были заняты (и не в сексуальном смыс… ладно, в каком-то смысле сексуальном, но также и в «можем ли мы провести хоть одно свидание без того, чтобы кто-то пытался нас убить?» смысле). — Для меня большая честь познакомиться с вами, сэр, — кланяется флорист, и Ястреб расслабляется от его гостеприимства, — следуйте за мной. — Он переворачивает табличку с «открыто» на «закрыто», вытирает руки о фартук и прижимает ладонь к передней части цифровых часов. Что-то щёлкает в стене, и флорист толкает секретный вход, — после вас. — Давай, — кивает Энджи. Ястреб ставит розу обратно в ведро, спеша вокруг прилавка к Энджи. Флорист закрывает за ними дверь; задняя комната горит белыми светодиодами. Комната свежая и белая, ярко отличается от деревянной домашней обстановки цветочного магазина. Стены украшены красивыми пушками; гранатомёты и штурмовые винтовки и роскошные, единственные в своём роде пистолеты. Ястреб летит к стене, ухмыляясь. — Воу. Детка, посмотри на эти ножи. — Хочешь себе? — Хах, может быть. Флорист щелкает переключателями, и некоторые картины превращаются в другие экспонаты. — Добро пожаловать в заднюю комнату. Не стесняйтесь делать покупки. Энджи берёт пистолет со стены и скептически осматривает магазин. Он пуст, но Ястреб видит, как тот проверяет качество, прежде чем снова повесить его на стену. — Мы давно не покупали английские пистолеты, — говорит Ястреб, извиняя молчание Энджи, — у вас есть те золотые томми? — Только из розового золота, — говорит флорист. Он стягивает ткань с витрины, и Ястреб восхищённо крутится, прижимая руки к стеклу. — Вот это да! Она прекрасна. Посмотри на гравюру. — Давай посмотрим на неё. Флорист не колеблется, но предупреждает: — Этот пистолет представляет собой улучшенную, заново изобретённую конструкцию пулемёта Томпсона 1918. Это самая дорогая вещь в нашей коллекции. — Хорошо, — говорит Энджи, заставляя Ястреба по-дьявольски ухмыляться. — Ты так добр ко мне, — поёт он. Энджи не реагирует, но он знает, что тот любит покупать ему хорошие вещи, если сумки с покупками и новые украшения на его пальцах не говорят достаточно. У Ястреба растут подозрения, что это извинение за произошедшее в прошлом месяце, но он не будет озвучивать его. Ястреб завязывает верхнюю часть чёлки, пока флорист вынимает пистолет из кейса. Пистолет-пулемёт красивый, яркий и изысканно инкрустирован драгоценностями. — Кто ваш источник? — спрашивает Энджи. Ястреб хватается за оружие, и флорист передаёт его. — Оптоволокно и нержавеющую сталь привозят из-за границы, но остальное местное. Ястреб начинает изучать оружие, пока они разговаривают. Он не слушает их (частично!), потому что восхищается мастерством. Он действительно красив – филигранная резьба на рукоятке и корпус из розового золота, переливающийся в люминесцентном свете потолков. Ястреб переворачивает его туда-сюда. Он вытаскивает круглый магазин. Всё выглядит прекрасно – за исключением крошечного отслаивающегося уголка. Хм. — Хакамада рекомендовал ваши услуги, — продолжает Энджи, скрестив руки, чтобы выглядеть устрашающе, хотя ему и не нужно стараться. — Как давно вы в деле? — Ах, Хакамада. Шесть или семь лет, я бы сказал. Я поставляю в его розничные магазины. Ястреб хмурится и ковыряет облупившуюся краску внутри магазина. Краску? В уголке небольшая выпуклость, будто от гравировки. Ястреб ощупывает его пальцем – и её трудно читать, но только Ястреб сможет распознать логотип Smith & Wesson где угодно. — Мы были в его убежище в Париже, но оно было разнесено вдребезги. — Да, очень печально, я получил известие от моего коллеги. Вы, должно быть, нажили себе каких-то отвратительных врагов. — Я не думаю, что это твоё дело. — О, простите меня, сэр. Ястреб щёлкает пистолетом. — Кстати о деле. Как долго вы работаете с американскими федералами? Флорист замирает, а Энджи – нет. Ах, он тоже это понял. Такой умный и сексуальный, его партнёр. Флорист хмурится, защищаясь: — Простите? — Это подделка, — отмечает Ястреб. — Уверяю вас, наше оружие не что иное, как подлинные... — Да ладно, чувак, зачем английскому оружейнику продавать марку, которая производит американское оружие для американской полиции? Энджи делает шаг вперёд, а флорист делает встревоженный шаг назад. Голос Энджи достаточно угрожающий, глубокий, как озеро; он наполняет так, что кажется, что тонешь. — Удали записи с камер наблюдения, и мы тебя не убьём. — Ч-что? Как вы смеете сомневаться в моральной целостности нашего... Третий голос раздаётся со щелчком двери. Он глубокий, но нежный. — Брось, малыш, нас поймали. Флорист перестаёт унижаться и выпрямляется. Будто куклу дёрнули за верёвочку. Он встаёт будто... блять. По стойке смирно. Энджи протягивает руку, чтобы прикрыть Ястреба, но опускает её, как только видит, кто это. Вошедший – очень высокий долговязый мужчина с растрёпанными волосами, одетый в сшитый на заказ жёлтый костюм. Он был бы красив, если бы не был одной ногой в могиле. Энджи, возможно, впервые в жизни, звучит совершенно шокированным. — Тошинори? — Рад снова тебя видеть, старый друг, — Тошинори с дружеской улыбкой похлопывает агента по плечу, — спасибо за помощь, сын. Можешь оставить нас. Не-флорист быстро отдаёт честь и уходит. Голос Энджи низкий, жёсткий и осторожный. — Что это всё значит? Тошинори игнорирует его вопрос, с удивлением разглядывая Ястреба с головы до ног. Рука Ястреба парит над оружием у его бедра, но Тошинори не выглядит испуганным. Его невинное отношение раздражает. — Итак, слухи оказались правдой – ты женился вновь. На молодом парне. Глаз Энджи дёргается, и, если бы Ястреб не знал его лучше, он бы сказал, что тот дрогнул. — Отвечай на вопрос или тебе не поздоровиться. — Расслабься, — машет рукой Тошинори, — я не пытаюсь тебя поймать. — Ну, у тебя не получилось бы сделать это, — говорит Ястреб, указывая на комнату вокруг них. Тошинори смеётся. — Ты прав, мальчик мой. Я, например, не в состоянии драться. Да ладно. Ястреб не так уж молод. Энджи усмехается, кривя губы и скрещивая руки на груди. — Боже, Тоши. Ты дерьмово выглядишь. Тоши? — Спасибо тебе, друг. — Почему ты в Лондоне? — Веду расследование, — говорит Тошинори, — МИ-6 вызвала нас в качестве подмоги. Ястреб смеётся и прислоняется к стеклянной витрине. — Ты нужен МИ-6? — С помощью закона можно достичь ограниченного количества вещей, — вздыхает Тошинори. — Вот почему они обращаются к таким людям, как мы. — Я совсем не такой, как ты, — выплёвывает Энджи – и эмоции в его груди вызывают что-то странное в животе Ястреба. — Конечно, — улыбается Тошинори, — но я думаю, что у нас похожие цели. Мы отслеживаем Лигу. Их торговля людьми переместилась из США в Соединённое Королевство после этого вашего небольшого соглашения с пиратами. Глаза Ястреба слегка расширяются. Итак, Энджи сказал ему. Ястреб не знал, что они общались так недавно. Энджи не выглядит таким удивлённым. — Удачи с этим. — Я знаю, что ты ведёшь войну, — говорит Тошинори, — благодаря недавнему соучастию вы попали в список самых разыскиваемых преступников – в двадцати шести странах, заметьте. — Воу, да мы знаменитости, — усмехается Ястреб. — На ваши имена есть приказ об убийстве на месте. — Что ещё нового? — Я могу выкупить любой список преступников, — прерывает Энджи, хватая Ястреба за запястье. — Мы уходим. Прощай. — Подожди, — выпаливает Тошинори, вставая перед дверью, будто этот мешок с костями мог бы хоть немного сравняться с силой Энджи, — я пришёл просить твоей помощи. Бровь Энджи дёргается. Ястреб чувствует себя таким же ошарашенным. — И почему, чёрт возьми, ты думаешь, я тебе помогу? — Потому что у нас общий враг, — говорит Тошинори, — у вас есть связи, которых нет у нас. Сведения, на которые у нас нет ни единого шанса. Мы можем помочь друг другу. — У нас все хорошо без тебя, спасибо, — машет рукой Ястреб. Энджи, однако, останавливает его: — Подожди. Что ты предлагаешь взамен? — Ваше имена вычеркнут из списка ЦРУ, — Тошинори делает паузу и засовывает руки в карманы пальто, — и доступ к нескольким спутникам. Энджи выглядит… заинтересованным. Ястреб не знает, как к этому относиться. — Это невероятно незаконно, мистер идеал. — Я давно не был идеальным, — говорит Тошинори. Ястребу не нравится то, как Энджи сосредоточен на Тошинори. Всё его внимание, все винтики в его голове вращались от интереса. Он никогда особо не слышал об этом парне – кроме отрывков, которые бормотал Энджи, и всего, что можно найти в Интернете. Ястреб знает, что они вместе ходили в школу в Японии, и что Энджи видел в Тошинори своего главного соперника. Их пути разошлись, и с тех пор они мешают друг другу. Ястреб всегда считал, что он ненавидит его, но Ястреб видел ненависть Энджи, и это совсем не похоже. — Мы не боимся правительства, — говорит Ястреб, настаивая на своём, — Энджи, пойдём, он нам не нужен. Энджи поворачивается и слегка тянет его в сторону. Ястреб идёт, хотя и против своей воли. Энджи понижает голос, и Ястреб напрягается, чтобы прислушаться. — У нас много контактов. Но ЦРУ не входит в их число. — Мы могли бы захватить ЦРУ, — рычит Ястреб. Энджи глубоко хмурится. Он хватает Ястреба за челюсть и наклоняет голову, чтобы полностью захватить его внимание. Его рука горячая и крепкая, как раскалённое железо. — Это не значит, что мы должны. Знай своего врага. Видимо, Энджи думает, что это того стоит, даже несмотря на его прошлые обиды. Ух, его зрелость сексуальна, хоть иногда и раздражает. Чувствуя выговор, Ястреб отворачивается. — Ладно. Энджи смотрит на него ещё секунду, а затем снова поворачивается к Тошинори: — Мы ещё обсудим условия, но на этом всё. Тошинори смотрит на часы и говорит: — Я могу пообедать завтра. Я позабочусь о ресторане. Да, и они тоже. — Да будет так. Энджи и Тошинори жмут руки, и Ястребу не нравится, как Тошинори сжимает его ладонь и хлопает его по плечу. Никто, абсолютно никто никогда не касался Энджи таким образом, и от этого крутило живот. Ястреб складывает крылья и притворяется, будто интересуется контрафактными ножами на стене. Тошинори не жмёт его руку.

* * *

Охрана сопровождает их в гостиничный номер, и когда они, наконец, остаются одни, Ястреб отпускает напряжение в своих плечах. Он плюхается лицом на заправленную кровать и проводит руками по дорогим простыням. Энджи включает несколько ламп и одной рукой развязывает галстук. Ястреб наблюдает за ним краем глаза. — Итааак. Ты знал, что он в Лондоне? Энджи вешает пальто и снимает все кольца, кроме одного. — Не знал. — Хм, — Ястреб перекатывается на спину и расправляет перья. Мышцы забиты, и Ястреб вздыхает через нос, сгибая пальцы ног в оксфордах, — тогда не объяснишь в чём дело? Энджи выдыхает. Ястреб сбрасывает одну туфлю – тук! Потом другую – ту-тук! — Раньше он был намного более надоедливым. Глаз Ястреба дёргается от почти нежного тона его голоса. Почти, ключевое слово, но всё равно слишком заметно. — Это так. — Он похудел из-за травмы, — объясняет Энджи, — раньше я… — он ловит себя на мысли и хмурится, — я никогда не смотрел на него снизу вверх. Он был крикуном и претенциозным ублюдком. Я хотел победить его честно, в бою. — И как? — Не выпало возможности. Ястреб слышит негодование в его тоне. Он садится, и через полупрозрачные окна позади мерцает городской горизонт. Из-за этого силуэт Энджи светится, когда он садится рядом с Ястребом на кровати. Ястреб двигается, уступая место. — Разные пути, а? — Я пошёл по стопам своего отца, — объясняет Энджи, — он нет. Из-за усталого выражение лица Энджи заставляет его сердце смягчается. Ястреб садится на колени и помогает расстёгивать рубашку Энджи, одну пуговицу за другой. Ткань шелковистая под его пальцами, но тёплая от тепла его тела. Он источает роскошь, с мускулами, драконами, чернилами татуировок и шрамами от пуль. Ястреб никогда не спрашивал, откуда у него шрам на лице. Иногда он боится узнать. — Ты примешь его предложение? — Это зависит от многого, — когда Ястреб достигает последней пуговицы, Энджи крадёт его руку и прижимается губами к безымянному пальцу, — извини, что не смог купить тебе ту пушку. Ястреб чувствует, как его лицо краснеет. Он улыбается и обнимает щетинистую челюсть Энджи. — Ничего страшного. В любом случае, мне было весело с тобой. Энджи странно на него смотрит, будто не совсем ему верит. Ястреб гладит щетину на подбородке и думает о том, как немногим посчастливилось быть на его месте. Как у него в руках один из самых могущественных людей в мире. Трудно не стать собственником. Чувствовать, как слово «моё» прожигает трещины его сердца. Энджи ласкает красное крыло, отвлекая от разговора. — Твои крылья в беспорядке. — Фу, я знаю, это всё проклятый ветер. — Повернись. Ястреб слушается, и он убаюкивает себя, чувствуя, как Энджи поправляет его перья одно за другим. У него их не так много, как следовало бы, но Энджи никогда не осуждает его за это. Если ему повезёт, если он задержит дыхание и закроет глаза, он сможет почувствовать, как Энджи бормочет сладкие слова на коже на его правом плече. Этого достаточно, чтобы ослабить узел на его груди. Когда звонит телефон Энджи, Онима сообщает им о новом теле, захороненном на дне Атлантики. Это не столько неприятность, сколько очередная часть их распорядка. Как например, варка кофе или чистка зубов.

* * *

В выбранный им ресторан не зайти с улицы. Чтобы добраться до входа, нужно спуститься по лестнице, ведущей под землю, расположенной за баром и под старым антикварным магазином. Вывески светятся неоновым светом, тротуар галечный и неровный, а у двери их имя спрашивает вышибала. Ресторан наполнен сигарным дымом, джазовой музыкой и девушками на шестах, и это дом, такой далёкий от настоящего. Здесь тепло, и Ястреб застёгивает ещё несколько пуговиц на своей атласной рубашке. Энджи придерживает его поясницу, и от этого ему становится ещё теплее. Их кабинка спрятана за занавеской, её охраняют мужчины в костюмах с наушниками и дубинками. Солдаты Энджи стоят рядом. Настроение напряжённое, но могло быть и хуже. — Друг мой, — приветствует Тошинори, протягивая руку, чтобы пожать руку Энджи. — Ты пришёл. — Хм. — Привет, — решительно протягивает Ястреб, будучи проигнорированным. Тошинори торопливо приветствует его. — О, здравствуй, юный Ястреб! Пожалуйста, присаживайтесь, мы начнём пить... — Я здесь не для того, чтобы пить с тобой. Говори скорее, или мы уйдём. Тошинори раздражается на тон Энджи, но снова садится. — Ты всегда в спешке. Энджи подаёт стул Ястребу, а затем садится сам. — У нас есть занятия поинтереснее. Не совсем так, но внимание Энджи ценно. Это валюта, которую Ястреб до сих пор не научился тратить. Ресторан в тёмно-красный тонах; плохо освещённый, если не считать низких люстр и свечи на столе. Стены украшены памятными вещами; фотографии с подписями разных знаменитостей. Ястреба не слишком впечатляют ни одно из имён. — Почему МИ-6 вовлечена в деятельность мелких банд? — спрашивает Энджи. Тошинори убирает чёлку с лица. Его волосы подстрижены неровно, и, похоже, он попытался зачесать их назад, но безуспешно. Его костюм невнятного жёлтого цвета – липкий и немодный. — Это уже не мелочь. Торговля, наркотики – конечно, мы все об этом знаем. Правительство закрывает глаза на то, что не стоит их времени, — Тошинори сжимает свои длинные узловатые пальцы вместе и смотрит на Энджи поверх свечи, — но, когда они начинают нацеливаться на государственную собственность, начальство начинает беспокоиться. Энджи застывает. Официантка приносит воду к столу, но её никто не трогает. — Что он сделал? — Томура разбомбил английское посольство. Это сразу засекретили ради ведущегося следствия. Погибли люди. Англичане и американцы. Ястреб хмурится и откидывается на спинку стула. Он не самый удобный для его крыльев, они дёргаются и спадают, подчёркивая его разочарование. — И что нужно Шигараки от мирового правительства? Энджи замирает. Его голос звучит в раздражённом выдохе, тихо под музыку. — Всё. От его тона по коже Ястреба побежали мурашки по коже. Ой. — По сути, мировое господство, — коротко говорит Тошинори, — это нелепо, но не совсем невозможно. Ему не нравится, что кто-то стоит на его пути – он совершенно ясно дал понять, ха-ха! — Ты встречался с ним? — Лишь однажды. Едва выжил, чтобы рассказать эту историю. Энджи выдыхает через нос, и Ястреб смотрит, как он лезет в карман пальто за сигаретой. — О чём ты меня просишь? Тошинори делает паузу. Он смотрит, как Энджи щёлкает пальцем по краю сигареты, смотрит, как он подносит фильтр к губам, и чем дольше они сидят, тем более собственническим становится Ястреб. Он сжимает пальцы в карманах брюк костюма и молча скрипит зубами. Перестань так на него смотреть. Прекрати. Отвернись. Но вместо этого Тошинори улыбается, шатко, улыбка не доходит до его впалых глаз. — Ты все ещё куришь эти штуки, а? — Тоши. К делу. — Как твой итальянский? Энджи скрипит зубами. — Прекрасно. — Семья известных японских политиков проводит благотворительный вечер в отеле Belmond… Ястреб пялится: — Ты имеешь в виду замок. Тошинори поспешно кивает: — Да, через две недели в Риме. У нас есть основания полагать, что человек по имени Чизоме Акагуро собирается убить одного из сыновей – Тенсея Ииду. — Ты говоришь о Пятне, благородном серийном убийце, — размышляет Энджи. Он отводит сигарету от лица, в раздражении поворачивает голову, и задумчиво морщит брови. — Причём тут Лига? — Ну, в том-то и дело. Наши источники сообщают, что недавно он контактировал с Томурой. Мы думаем, что он мог побывать на одном из его складов. Ястреб начинает понимать, к чему он это ведёт. Энджи, однако, фыркает и закатывает глаза. — А что, ты хочешь, чтобы я обеспечил ему безопасность? Остановил умышленное убийство? Мы не выполняем чёрную работу. — Нет, — Тошинори проводит пальцами по конденсату на стекле и полностью смотрит на Энджи, — это наша работа. Мне нужно, чтобы ты поговорил с ним. Повисает тяжёлая тишина. Слышен стук посуды и приглушенный звук джазового певца на сцене. — Чего ты хочешь? — выпаливает Ястреб. — Вы думаете, что Шигараки пытается переманить его, — поясняет Энджи. — Да. Или, по крайней мере, он видел убежище Томуры. Нам нужно знать, что там происходит. Почему Томура внезапно заинтересовался наркотиками и похищениями людей – и почему его маленький друг ушёл от взрыва самодельной бомбы совершенно невредимым. — Поболтать с серийным убийцей, узнать, что замышляет Шигараки, и постараться не умереть, — резюмирует Ястреб. Тошинори кивает: — Совершенно верно. Энджи тяжело выдыхает и проводит пальцами по лбу. Тошинори смотрит на него и делает жест одной рукой: — Так? Вы сможете туда попасть? — Конечно, мы сможем туда попасть, — рявкнул Энджи, — нас пригласили. Ястреб выпрямляется на стуле. — Не говори мне, что это было то приглашение, которое ты отклонил. — Семейство Иида… во многих отношениях раздражают. Осому настаивает на контрактах, в которых я не заинтересован, и его сыновья столь же прямолинейны и настойчивы, — Энджи вздыхает, — хорошо воспитаны, но утомительны. — Мы разберёмся с убийством, — говорит Тошинори, — Иида не слышали об этом ни слова, поэтому они не смогут раскрыть ваше прикрытие. Единственное, что Акагура сможет найти более интересным, чем Иида, это... — Мы, — выпаливает Ястреб. Тошинори грустно улыбается: — Да. Так что это действительно то, что ЦРУ не может сделать в одиночку. Одно их появление там – и Пятно исчезнет. В их мире Ястреб слышал имя убийцы. Парень снял нескольких соратников Энджи с их мест. Он загадочный, и, хотя и опасный, Ястреб его не боится. Не тогда, когда он вместе с Энджи. — Ты ненормальный, — монотонно произносит Энджи. Ястреб скрещивает руки и смотрит на Энджи краем глаза. Энджи смотрит на него в ответ, и красный свет лампы падает на его сигаретный дым. — Это двойная операция. Рискованно, но выполнимо. — К следующей неделе вы оба нужны мне в Риме, — соглашается Тошинори. — Это не просто услуга. Это заслуживает большей компенсации, чем несколько спутников. — Я так и думал, ты так скажешь, — Тошинори тянется к стулу рядом с ним и кладёт папку на стол между ними, — вот. — Что это? — Всё, что есть у ЦРУ на Лигу и Восемь Заветов. Записи сделок, потенциальные укрытия, порты кораблей. Тьфу, Оверхоул. Одно только имя вызывает у него неприятные воспоминания. Энджи прищуривается: — Мы уже всё это знаем. — Ты не знаешь всего, — бросает вызов Тошинори, — одно из самых могущественных разведывательных агентств мира закроет на ваши дела глаза. Энджи закатывает глаза. Ястреб оценивает его реакцию, глядя на Тошинори в поисках признаков уныния. Его лёгкая улыбка ещё не дрогнула, и это немного бесит. Будто он знает, что Энджи в конце концов сдастся. Часть Ястреба надеется, что он этого не сделает. — Перейдёшь мне дорогу, и я убью тебя, — спокойно говорит Энджи. Тошинори улыбается слишком сладко и слишком ярко: — Всегда приятно работать с тобой, добрый друг. Ястреб фыркает и смотрит в сторону.

* * *

Когда они забираются обратно в машину во тьме ночи, Жжение придерживает им дверь, прижав руку к уху, выключая свой микрофон. Сияние её зелёных волос отражается от гладкой поверхности автомобиля, освещая лужи около покрышек. — Босс, вы уверены, что можете ему доверять? Она из тех немногих капо, которые могут полюбопытствовать и после этого дожить до следующего дня. Энджи усаживает Ястреба на место, прежде чем повернуться к ней и ответить: — Нет. Он забирается на соседнее сиденье, и Ястреб наблюдает за ним краем глаза, повторяющимися движениями вращая своё обручальное кольцо.

* * *

Пока Ястреб наслаждается настоящей, запоздавшей на три часа трапезой за обеденным столом в их люксе, Энджи стоит у окна и разговаривает по громкой связи. На нём уже нет рубашки, он лишь в носках и брюках с ремнём. На фоне стекла силуэт его спины выглядит особенно широким. Он держит на своих плечах больше веса, чем кто-либо может представить. — Мне нужно, чтобы вы вернули самолёт в Гонконг. Голос Шото шипит из-за шифратора от прослушки. — Ох. Но мы приземлились в Сеуле всего лишь четыре часа назад. — Кое-что произошло. Мне нужно, чтобы ты встретился с Мао вместо меня. Шото снова вздыхает. Ястреб представляет, как тот нетерпеливо переминается на месте. — Мне не нравятся эти парни. — И мне нет. Возьми мальчишек с собой. Если всё накроется, поджарьте их. Шото останавливается на другом конце провода. Ястреб раскладывает еду вилкой и из любопытства наблюдает за Энджи. Он неподвижен, сосредоточен на лондонском городском пейзаже. — Бакуго будет рад это услышать. Как долго ты будешь в Европе? — По крайней мере, ещё две недели. Шото говорит что-то кому-то в комнате, и на заднем плане можно услышать перебранку. Шото возвращается к трубке немного громче, чем раньше. — Хорошо, босс. У кого отчёт? — Онима. — Понял. Они прощаются, и когда Энджи оборачивается, Ястреб вновь смотрит на свою еду. Его телефон щелкает по стеклянному столу. Выдвигается стул, и Ястреб набивает рот едой. Энджи садится. Ястреб отпивает из стакана, и Энджи смотрит на него. — Хорошо, выкладывай. Ястреб сглатывает и смотрит сквозь ресницы. — Что выкладывать? — Всё, что тебя беспокоит. Ястреб слегка шевелится, шурша перьями о ткань дорогого обеденного стула. — Ты правда думаешь, что это того стоит? Энджи хмурится. Он откидывается на месте, и стул чуть скрипит. — Я не позволю Шигараки довести меня до отчаяния. И я не позволю ему выставить меня дураком. Я не гонюсь за бесполезной информацией – я надеялся, что ты это знаешь. Ястреб прикусывает щеку и проводит языком по тыльной стороне зубов. Они сидят недалеко друг от друга, но небольшая пропасть между ними снова увеличивается. — Я знаю. Я просто чувствую себя странно из-за этого. Энджи смотрит сквозь него. Он сосредоточен – не такой мягкий, но требующий его внимания. Это напоминает ему дни на сцене, кружение на каблуках для тех холодных глаз, которые никогда не будут согреты. Ястреб питает к нему все уважение в мире, но он как бы хотел, чтобы Энджи не был таким жёстким сейчас. — Ты мне доверяешь? Даже со странной дырой в животе Ястреб не колеблется. — Да. — Тогда готовься. Вылетаем во вторник.

* * *

Благодаря всем перелётам, которые они совершают, новизна прыжков по часовым поясам быстро утихла. Джетлаг — это болезнь, и ему потребовалась всего пара лет, чтобы научиться высыпаться в самолёте. Это не так уж и плохо, если этот самолёт стоит четверть миллиарда долларов. Тем не менее, Ястреб знает, когда его куда-то несут. Трудно не проснуться, когда твёрдые руки мягко сжимают его, осторожничая с крыльями за спиной. Его двигают ровно настолько, чтобы посадить в кресло автомобиля, и затем Энджи позволяет ему выспаться, пока гостиничный номер не проверят на предмет жучков и охрана не объявит его безопасным. Привет, Италия. Ястреб думает, что ему, возможно, придётся нанести небольшой ущерб торговым центрам. Вы знаете, в качестве компенсации.

* * *

Ястребу не удастся оценить их комнату, пока он полностью не просыпается на следующее утро. Он просыпается медленно, протягивая руки, чтобы найти Энджи; но кровать пуста. Ястреб приоткрывает глаза и вяло садится. Место рядом с ним ещё тёплое. Ястреб останавливается, чтобы прислушаться, и слышит шум душа. Немного разочарованный, он трёт глаза и оглядывает их комнату. Он не уверен, кто из помощников Энджи бронировал её, но ему придётся их поблагодарить. Это красиво – и немного старинно. Золотая лепнина, бархатные красные шторы, ковры с узорами, расписные потолки. Когда Ястреб проходит в гостиную, он видит пианино и камин. В номере есть лестница и ещё несколько комнат на севере. Похоже на президентский люкс с кухней и всем остальным. Потрясающе, но немного одиноко. Завтрак уже на столе. Как бы хорошо это ни было, Ястреб думает о жизни, в которой он мог бы готовить хреновые блинчики и заставлять Энджи нарезать к ним клубнику. Домашняя жизнь – не их дело; но иногда это хорошая мечта. Энджи выходит уже одетым. От него пахнет одеколоном – старанием. Ястреб поднимает чашку с кофе, и Энджи берет свою на другом конце комнаты. — Они оставили туристическую брошюру у дверей, — говорит Ястреб, помахивая брошюрой, — думаю, нам стоит сходить в Пантеон. В прошлый раз, когда мы были здесь, мне едва удалось увидеть входную дверь. — Завтра, — говорит Энджи, завязывая галстук, — сделаем всё, что захочешь. Ястреб приподнимает бровь. — А ты куда? — Тошинори запросил ещё одну встречу. Ястреб чувствует, как крутит его живот. Он раздражённо прищуривается и поворачивается на стуле, чтобы посмотреть на Энджи. — И когда ты собирался мне об этом сказать? — Прямо сейчас. — Вот дерьмо, дай мне хотя бы собраться... — Он попросил меня приехать одному, — говорит Энджи. Ад замерзает. Что-то в Ястребе трескается и раскалывается. — Ох? А ты просто сделаешь всё, что он просит, да? Энджи смотрит на него, потягивая кофе и сунув телефон в передний карман. — Ястреб, не начинай. Ястреб скрипит зубами, выдыхая через нос. Раздражение пузырится, как болезнь. — Откуда ты знаешь, что это не ловушка? — У меня есть подкрепление. — Ага, я. — Ястреб. Оставь это. От тона его голоса у него мурашки по коже, но они не из весёлых. Они редко спорят – у них бывают разногласия, да, но Энджи никогда не заходит дальше нескольких коротких слов. С рациональной точки зрения Ястреб знает, что злиться — это глупо. Он сам всё время встречается с Руми — чёрт, да в половине случаев они расстаются только к завтраку. Но что-то есть в Тошинори такое, от чего его начинает тошнить. Что-то с их историей и с тем, как он смотрит на Энджи так, будто знает его. «Ты его не знаешь», — истерически думает Ястреб. Я знаю его! Я знаю его лучше, чем кто-либо! Как же описать это отвратительное чувство? Будто хочешь пришить кого-то к своей коже и никогда не отпускать? Это ужасно, но Ястреб сам ужасен. Суёт дула в глазницы. Наступает на кости и обманывает людей хуже смерти. Его мораль всех оттенков серого – каждого до единого. — Я вернусь к полудню, — окончательно говорит Энджи. Он кладёт деньги на стол и надевает пальто, — иди купи себе что-нибудь. Возьми с собой Кидо. Ястребу требуется весь самоконтроль, чтобы не нахмуриться. Что, несколько евро всё исправят? — Спасибо, — невозмутимо говорит он. Энджи выдыхает через нос и наклоняется, чтобы поцеловать его в макушку. Ястреб ненадолго закрывает глаза и делает вид, что его сердце не истекает кровью. — Береги себя. Да как хочешь. — Смотри, чтобы тебя не похитили, — отвечает Ястреб. Энджи машет ему рукой, и когда дверь закрывается, Ястреб остаётся один в большом пустом итальянском гостиничном номере.

* * *

Время идёт мучительно медленно. Ожидания достаточно, чтобы он захотел лезть на стену. Ястреб не сомневается в своей безопасности и не беспокоится о верности. Он просто не может, несмотря на всю святость, вынести и мысли о том, что кто-то смотрит на него так… так тепло. Тьфу, ужас, ужас и мерзость. Это иррационально, глупо и навязчиво. Но Ястреб перестал быть хорошим мальчиком в тот день, когда записался в стриптизёры. В конце концов, Энджи возвращается в целости и сохранности, и когда он спрашивает, как прошёл день, Ястреб придумывает ложь о прогулках по магазинам отеля. Он не скажет, что просидел в ванне большую часть дня, раздумывая, прилично ли будет попросить Жжение подслушать их разговор. Он этого не сделал, но всерьёз думал об этом. Почему Энджи не хотел, чтобы он пришёл? Энджи возит его повсюду. По всему миру, по каждому уголку каждого острова – большинство встреч, игры в покер – он рассказывает Ястребу всё, что знает. Почему же сейчас всё по-другому? Настроение было странным после встречи с Тошинори в магазине фальшивого оружия. Любил ли он меня сильнее раньше? Тогда, когда я носил каблуки, блёстки и крошечные юбочки? Ужасная мысль. Бессмысленная, она всё равно возникает в голове у Ястреба. — Из одежды мне ничего не приглянулось, — лжёт он, пережёвывая филе. Энджи кивает и ничего не говорит о своём обеде с Тошинори. У Ястреба болит сердце. Почему ты так отдалился от меня?

* * *

Энджи пришлось работать большую часть утра. Ястреб обычно помогает ему принимать звонки и отдавать приказы, но сейчас Энджи говорит ему пойти развеяться, и это злит ещё больше. Он что, собака? Домашнее животное? Как бы то ни было, пошёл ты, Ястреб уходит до вечера. Пантеон не такой уж и большой. Просто куча тупых старых камней. Ястреб может назвать пару тупых старых камней, которые знает лично. Он наблюдает, как семья с заячьей причудой фотографируется на ступенях Пантеона, и ещё сильнее начинает скучать по Руми. Он скучает по многому. По чему должен и по чему не должен. По липким полам, треснувшим зеркалам и запаху дюжины пепельниц. Ястреб смотрит на время и считает оставшиеся часы. Скоро.