Тоже самое, но другое

Целый день занятий был одновременно странным и мучительно утомительным. Интрига в различных ситуациях и скачки в последние тысячелетия могли только держать Гарри заинтересованным так долго, и вскоре он стал смотреть пустым взглядом во многих своих классах-возможно, это не было необычным для Гарри Поттера. На самом деле он был наполовину в своих мыслях, пытаясь успокоить воспоминания, чтобы меньше чувствовать себя двумя людьми в одном теле. Помогало то, что в основе всего этого Гарри и Салазар были невероятно похожими людьми. Что-то, что удивило Гарри меньше, чем это было бы год или около того назад, он уже некоторое время учился принимать свои слизеринские черты. Это были просто переживания, которые были потрясающими — прожить всю жизнь в Средние века, а затем попытаться применить эти знания к концу 20-го века было несколько странно. Он подумал, что у Невилла была та же проблема, он, казалось, не обращал внимания на урок больше, чем Гарри. Если ему придется закончить последние четыре года обучения в темпе ученика-подростка, он может просто сойти с ума. Единственным спасительным кругом — если не считать оберегов Хогвартса, нежно прижимавшихся к его сознанию, — были те несколько раз, когда ему удавалось поймать взгляд Седрика в коридорах между занятиями. Гарри пришлось приложить все силы, чтобы не броситься к старшему парню, и, судя по взгляду Седрика, он чувствовал, что тот желает тоже самое, но им пришлось подождать. К обеду Гарри задумался, не проклял ли кто-то время, чтобы замедлить его ход. После ужина стало еще хуже. У него больше не было занятий, чтобы отвлечься или помешать Рону и Гермионе задавать ему вопросы о недостатке внимания. Это была не их вина, откуда им было знать, что его мир за ночь перевернулся с ног на голову? Но он просто не мог быть тем Гарри, к которому они привыкли. Теперь у него была вся жизнь Салазара, и хотя он был прежде всего Гарри, он не мог игнорировать это. Он надеялся, что скоро найдет золотую середину. Сейчас все было слишком ново. В конце концов ему удалось сослаться на головную боль и лечь спать пораньше, потирая шрам — никто никогда не расспрашивал его, когда он это делал, даже если Гермиона смотрела на него сузившимися от беспокойства глазами. Невилл был уже наверху, все еще в форме, читал книгу на кровати. Он сочувственно улыбнулся Гарри. — Наконец с тебя хватит? — Я просто не могу сейчас, — вздохнул Гарри, проводя рукой по волосам. — Мне нужно… — Он замолчал, и Невилл кивнул. Конечно, он знал, что нужно Гарри, это было то же самое, чего он сам жаждал. — Пошли, — пробормотал Невилл, помечая страницу и поднимаясь на ноги. Гарри порылся в сундуке в поисках плаща-невидимки и протянул его другу. Невилл закатил глаза. — Думаю, я справлюсь. — Он взмахнул палочкой и мгновенно исчез из виду. Множество заклинаний невидимости и маскировки, которые Гарри теперь знал, пронеслось в его голове, и он смущенно покраснел. — О, да. — тем не менее, он накинул плащ на плечи; это был мощный магический предмет, и он мог использовать его. Несмотря на полную общую комнату, двум подросткам удалось незаметно выскользнуть наружу, направляясь в каменные залы. Дыхание Гарри стало спокойнее, когда он пошел по знакомой дороге — он мог бы привыкнуть к подземельям, но этот замок все еще принадлежал им, и каждый дюйм его ощущался как дом. Он чувствовал, как магия Невилла соприкасается с его собственной, когда они шли к седьмому этажу. Он не мог дождаться, когда все четверо снова будут вместе. Гарри был первым, кому показалась комната, и когда они открыли дверь, то увидели уютную гостиную с двумя большими черными диванами, расположенными под углом к ревущему огню. Он направился прямиком к ближайшему дивану и, сбросив туфли, растянулся на удобных подушках. — Боги, это будет долгий год. Долгие четыре года, — простонал он, снимая очки и протирая глаза. Невилл усмехнулся, опускаясь на другой диван. — Мы будем заняты. Многое изменилось с тех пор, как мы впервые оказались здесь. В библиотеке и в других местах наверняка найдется чему поучиться. — Не знаю, как насчет нашей библиотеки, — с сомнением ответил Гарри. — Половина предметов, которые мы раньше преподавали - теперь даже не включены в учебную программу. Я сомневаюсь, что там остались тексты от них. Дамблдор, похоже, из тех, кто контролирует, что ученикам разрешено читать. Его доверие к пожилому директору уже некоторое время ослабевало, но теперь, когда за всем этим стоял взрослый ум, он мог очень ясно видеть, как Дамблдор был кукловодом, дергающим всех за ниточки. Не обязательно злонамеренно — он не был Волдемортом, но его представление о великом благе оставляло желать лучшего. — Я уверен, что Ро все исправит, если предоставится такая возможность, — заметил Невилл. Словно по команде, дверь открылась, и Луна скользнула внутрь, двигаясь с грацией танцовщицы к свободному месту рядом с Невиллом. Его длинная рука тут же обвилась вокруг ее плеч, губы коснулись виска, а глаза полузакрылись от блаженства. — Я скучал по тебе, — пробормотал он. Луна закинула свои ноги на его, с радостью принимая объятия. — Я тоже по тебе скучала. — Она взглянула на Гарри, нежно улыбаясь. — Иди сюда, братишка. Гарри больше не нуждался в приглашении, он пересек расстояние и втиснулся с другой стороны Луны, крепко обняв ее и Невилла. — Начинаешь без меня, да? — Голос заставил его вскинуть голову, и он просиял, когда Седрик осторожно закрыл за собой дверь, улыбаясь им. Он не стал дожидаться, пока его спросят, и втиснулся рядом с Гарри, прижавшись грудью к его плечу и широко раскинув руки. Невилл попытался дотянуться до всех троих, как раньше. — Это было намного проще, когда ты была девочкой, — проворчал он Седрику, который рассмеялся. — Да, но Сал теперь совсем крошечный, так что все выравнивается, по правде говоря—  поддразнил он, смеясь громче, когда получил удар локтем в бок. На мгновение все четверо замолчали, просто наблюдая друг за другом. Каким-то образом, благодаря какому-то волшебному благословению, они оказались здесь все вместе, через тысячу лет после того, как начали новую жизнь. Новое начало. В конце концов они расстались, Гарри и Седрик перебрались на другой диван, прижавшись друг к другу от плеча до колена. Пальцы Невилла рассеянно пробежались по волосам Луны, когда он задумчиво посмотрел на них. — Итак, мы все знаем, что вы трое можете перехитрить меня в любой день. Есть идеи, что черт возьми, произошло? — Понятия не имею, — прощебетал Гарри, а Седрик что-то пробормотал в знак согласия. — Произошло то, что очевидно, — ответила Луна. — Почему и как, немного непонятно. Я думаю, магия просто хочет, чтобы мы вернули немного того, что было раньше. — Но почему мы? — Спросил озадаченный Седрик. — Я могу понять Гарри-он же мальчик-который-выжил, в наши дни ты не становишься более влиятельным. Но я просто… — Один из самых сильных учеников шестого курса? — Многозначительно вмешался Гарри. — Чистокровка из хорошей светлой семьи с респектабельным происхождением и репутацией человека трудолюбивого? Красавчик Диггори? — добавил он, подмигнув, отчего Седрик покраснел. — Не стоит недооценивать себя, любимая. Магия должна была знать, что делает. Она выбрала тебя точно так же, как и всех нас. — Он провел губами по подбородку Седрика. — Радуйся, что она не выбрала Малфоя для Салазара, — сказал Невилл, поморщившись. — О, это было бы ужасно, — согласился Седрик, скорчив гримасу. — Хотя меня это немного удивляет. Все всегда рисуют тебя идеальным маленьким Гриффиндорцем, — добавил он, обращаясь к Гарри. Гарри ухмыльнулся. — Лучшая маскировка-самая очевидная, — парировал он. — Распределяющая шляпа хотела отдать меня в Слизерин, но я его переубедил. — Упрямый маленький засранец, — ласково поддразнил его Невилл. — Интересно, как поживает шляпа, — задумчиво произнесла Луна. — Ему, должно быть, ужасно одиноко в нашем старом кабинете, где только Дамблдор. Гарри почувствовал острую боль в груди: Фионнбхарр был одним из их самых ярких учеников и погиб слишком рано. Он хотел, чтобы его душа была перенесена в шляпу, чтобы помогать руководить учениками, пока существует школа. — Я прокрадусь и украду его, чтобы поболтать, — пообещал он, добавляя это в свой мысленный список дел. Список, который, как он чувствовал, должен был стать намного длиннее. — Чего я не понимаю, так это почему это случилось именно сегодня? Это не солнцестояние, не годовщина и даже не полнолуние. Что же делает 24-ое таким особенным? — Сегодня, э-э, мой семнадцатый день рождения, — пропищал Седрик. — Может быть, и так. Первый из нас достиг совершеннолетия и все такое. — Это правда? — Гарри усмехнулся и быстро поцеловал Седрика. — С днем рождения, дорогая. — Это многое объясняет. Я уверен, почему и как это будет иметь смысл для нас в конечном итоге, — сказал Невилл. — Независимо от намерений, у нас есть возможность, — заявил Седрик, его серые глаза загорелись так, что у Салазара всегда становилось тепло в груди. С Седриком было то же самое, и Гарри переплел их пальцы, уже готовый поклясться в верности любой идее, которую могла предложить его любовь. — Мы все можем согласиться, что страна сейчас находится в тяжелом состоянии. С нашей магией и знаниями мы сможем возродить школу и положить конец тьме и предрассудкам, которые так долго преследовали магическую Британию. Так много было потеряно в веках, все думают, что Салазар был злом, ради Мерлина! И никто больше не понимает, как работает магия — старые ритуалы вышли из моды, все они думают, что сквибы- это конец магической линии, и даже не начинайте мне рассказывать о своих верованиях о магглорожденных. — Он замолчал в своей тираде, странно глядя на Гарри. — Почему ты так на меня смотришь? — Я так люблю тебя, — заявил Гарри, и его зеленые глаза потемнели. — Меня сейчас стошнит, — простонал Невилл, нарушая молчание. Луна хихикнула. — Вы двое так же плохи, как и раньше. Может быть, даже хуже. Мы можем составить план за пять чертовых минут, прежде чем вы начнете строить друг другу глазки? Гарри вздохнул, бросив на друга раздраженный взгляд. — Если это необходимо. — Он прислонился к подлокотнику дивана, переводя взгляд на Ровену. — Нам нужно восстановить часть старой учебной программы. И выясните, какие новшества упускают наши студенты. — Ему лично нужно было получить больше знаний о современном волшебном мире. Остальные, вероятно, уже многое знали, поскольку выросли в нем, но Гарри был прискорбно необразован. Дамблдор, вероятно, принимал его таким. — Обереги уже не такие сильные, как раньше, — нахмурился Невилл. — Мы должны проверить их на следующем солнцестоянии. — Завтра я поговорю с домовыми эльфами и узнаю их мнение о школе, — решил Седрик. — И я думаю, мы все можем согласиться, что Дамблдор должен уйти. — Не раньше, чем я разберусь с Волдемортом, — ответил Гарри. Если Дамблдор покинет школу до того, как Темный Лорд умрет, почти наверняка произойдет нападение на Хогвартс. Они не могли так рисковать. — Волдеморт мертв, — слова Седрика были скорее вопросом, чем утверждением, и Гарри покачал головой. — К сожалению, это не так. Сейчас у него нет тела, но это может скоро измениться. — Его летние сны обретали больше смысла с восстановлением воспоминаний, как и ситуация с Квирреллом на первом курсе. Картина была не из приятных. — Тогда почему это твоя проблема? Конечно, Дамблдор справится с этим, — возразил Седрик. Гарри закатил глаза. — Потому что до сих пор он так хорошо справлялся. Он мой наследник, он убивает во имя меня, и это делает его моей проблемой. — Если он твой наследник, то и мой тоже, — возразил Седрик. — Как только он начнет убивать магглорожденных во имя Хельги Хаффлпафф, ты можешь присоединиться ко мне, любимая. А до тех пор он мой. — Будь он проклят, если допустит, чтобы такое отвратительное пятно на генеалогическом древе оставалось в живых, пока он в состоянии избавиться от него. — Мы должны быть осторожны, — беззаботно перебила его Луна. — Люди думают, что мы с Гарри достаточно сумасшедшие, чтобы претендовать на звание основателей. Ее прямота заставила Гарри фыркнуть. Тут она не ошиблась. — Мы можем сделать это незаметно. У меня есть кое-какие исследования, но проблема с Волдемортом не должна занять больше нескольких месяцев. Этот человек определенно окунулся в какую-то запретную темную магию, и Гарри нужно было точно выяснить, в какую именно, прежде чем он сможет противостоять ему. — Надеюсь, он найдет хорошую отправную точку где — нибудь среди своих старых дневников в своей комнате. Внезапно он замер, и его осенило ужасное понимание. Он издал тихий обиженный звук. — В чем дело, любовь моя? — Быстро спросил Седрик, сжимая руки. — Клеопатра, — процедил Гарри сквозь зубы, его гнев нарастал. — Этот мерзавец использовал ее - он убил девушку и пытался убить еще нескольких. Я был вынужден убить ее на втором курсе. О, Моя бедная девочка. Она была такой милой, умной змеей, что же случилось, что Риддл так легко ее контролировал? Все трое его спутников ахнули, и Седрик обнял его. — О, милая, мне так жаль, — пробормотал он. — Я чувствую, что это определенно история, которую ты должен будешь рассказать мне когда-нибудь, но сейчас я уверен, что ты отомстишь за ее смерть. Это не твоя вина, что она должна была умереть, он искалечил ее разум, я уверен, что это было милосердие к ней с твоей стороны. — Моя комната тоже была в ужасном состоянии, — грустно заметил Гарри. Вероятно, теперь, когда труп Клео пролежал там больше года, стало еще хуже. — Боги, какой бардак устроили в моем доме. Мне понадобятся годы, чтобы все исправить — ненависть настолько укоренилась, а тут еще такие подонки, как Волдеморт, увековечивают все это! — Мы все исправим, — пообещал Седрик, проводя рукой по волосам Гарри. Гарри едва заметил, когда Хаффлпаффец взглянул на другую пару, и комната задернула тяжелый занавес между двумя диванами, разделяя их на два личных пространства. — Салазар, милый… Гарри, мы все уладим. Между нами четырьмя нет ничего невозможного. — Просто мне кажется, что это моя вина, — прохрипел Гарри, удивляясь тому, как в нем нарастают эмоции. — Если бы я остался, я мог бы сделать больше для школы, история, возможно, не исказилась бы так сильно. — Если бы ты остался, дети, которых ты спас, погибли бы, — парировал Седрик. Он обхватил лицо Гарри ладонями, заставляя младшего подростка встретиться с ним взглядом. — Поверь мне, я провел годы после твоей смерти, думая о том, что могло бы случиться, если бы я не отпустил тебя или не пошел с тобой. Нас обоих это ни к чему хорошему не приведет, ясно? Просто будьте благодарны, что у нас есть возможность снова все исправить. Что мы снова вместе. — Да, — подтвердил Гарри. -Я так благодарен. Я просто… — Он покачал головой и нежно поцеловал Седрика. — К этому очень трудно привыкнуть. Изучение твоего наследия было совсем не таким, как ты надеялся. — он ничем не хотел гордиться, кроме того, что его имя было связано с самим Хогвартсом. История причинила ему и его змеям столько зла. — Может быть, именно поэтому магия вернула нас обратно, — мягко поддразнил Седрик. — Она знала, что ты будешь слишком упрям, чтобы позволить твое имя так загрязнять. Это вызвало смех Гарри, и он откинулся на спинку дивана, Седрик двигался вместе с ним. Волосы Хаффлпаффца были взъерошены, в свете костра они отливали золотом. Боги, он был прекрасен. — Я так рад, что это ты, — мягко признался он. — Я имею в виду, кем бы ты ни оказалась, я был бы счастлив, но… Я рад, что это ты. Тело, наконец, соответствует силе души, — добавил он игривым тоном. Хельга была миниатюрной девочкой, которую недооценивали из-за ее изящных форм и красивого личика для того, чтобы обвести вокруг пальца человека с железной волей и язвительным языком. Салазар всегда смеялся, глядя, как мужчины бегут, поджав хвосты, после встречи с ней. — Ты уверен, что тебя это устраивает? — Спросил Седрик со странным выражением лица. — А ты? — Гарри со знанием дела вернулся, нежно поглаживая Седрика по боку. Хаффлпафф прикусил губу и вздохнул. — К этому придется привыкнуть, — признался он. — Это просто… странно, пока. Но мысль о том, что я мужчина, беспокоит меня не так сильно, как мысль о том, что я буду без тебя. Я не могу потерять это снова. — Этого никогда не случится, — торжественно поклялся Гарри, снова прикасаясь губами к губам Седрика. Это было странно, он не колебался ни секунды, чтобы признать свою любовь в этом мужском теле, и влечение определенно уже было там. Но он полагал, что это очень отличается от пребывания в теле другого пола. Что бы ни случилось, Седрик его получит. Салазар оставил Хельгу после смерти, Гарри не собирался позволить этому случиться во второй раз. Когда пара начала расслабляться, вопрос был отложен, по крайней мере, на данный момент — комната опустила занавеску и воссоединила их с друзьями, затем появились большие часы над камином, показывая, что уже почти полночь. Невилл фыркнул. — Полагаю, Хогвартс хочет, чтобы мы легли спать, — сухо произнес он. — Ты уверена, что мы не можем остаться здесь на ночь? — Гарри заскулил, как будто ему было четырнадцать. — Я думаю, нам всем будет полезно побыть наедине и немного поспать, чтобы все обдумать, — сказала Луна своим мягким, не терпящим возражений тоном. — Это был долгий день, и не все из нас обладают такими же навыками в магии разума, как ты. Гарри поморщился, представив, какие головные боли должны быть у его спутников. — Ладно, ладно. Пойдем, Нев, вернемся в башню. Боги, я уже скучаю по своим подземельям. — До Гриффиндора было так много лестниц. — Рано или поздно ты их вернешь, — поддразнил Седрик, поднимаясь на ноги и подтягивая Гарри за собой. Он крепко прижал его к себе и коротко поцеловал. — Увидимся утром, дорогой. Сладких снов. Обняв Невилла и Луну, Седрик первым ушел, проделав самый долгий путь обратно в свою гостиную. Остальные трое невидимо шли вместе, пока им не пришлось расстаться, чтобы Луна отправилась в башню Когтеврана, и они с Невиллом обменялись сладким поцелуем, прежде чем она чмокнула Гарри в щеку и пошла своей дорогой. Мальчики продолжали подниматься по лестнице, соприкасаясь плечами через каждые несколько ступенек. — Нам так повезло, — благоговейно прошептал Невилл. — Чтобы иметь возможность пожить еще раз. Я думал, что в первый раз мы истратили всю нашу удачу. — Ясно, что магия взяла верх над нами, — ответил Гарри. — Мы должны быть осторожны. Начнём с малого. Школа настолько разрушена, настолько далека от того, что мы надеялись, какой она станет… — Невилл раздраженно фыркнул. — Это не непоправимо, — уверенно настаивал Гарри. — Это потребует труда, но мы можем вернуть вещи к их былой славе. — Хогвартс тогда был прекрасен, безопасное убежище для волшебных детей со всех островов, все они работали вместе, чтобы усилить сильные стороны других, следуя примеру, который они четверо подали. Как же все это со временем пошло не так? Небольшие изменения. Невилл был прав: у них еще не было власти для чего-то большого. Они были просто детьми. Но дети могли сделать удивительное количество изменений, и Гарри точно знал с чего начать.