Простая девочка. Эпизоды

— Вы же поедете в горы с нами? — Энди щелчком выкинул бычок и рукой попытался рассеять дым вокруг, чтобы Лилит им не дышала. Рустам вышел из какой-то непонятной хинкальной, придерживая жену за талию. Он достал сигарету, но не закуривал, мусоля ее в пальцах. — Поедем, я думаю, — задумчиво протянул он, вопросительно поглядывая на Лилит. Она была уже сильно беременна, он вообще был против того, чтобы она ехала с ним в Осетию на концерт Энди и Мияги, но она уперлась и заявила, что она не больна и что скоро ей вообще будет не до поездок. Рустам нахмурился, но сильно противостоять ей не мог. Они собрались на большой концерт ребят целой гурьбой. Толпа старых закадычных друзей, кто-то даже с женщинами, хотя вообще-то это было не очень принято. Рустам обожал, когда им всем удавалось вот так собраться. Здесь был и Тамби, и Гаджи, и парочка других комиков, ребята, с которыми они дружили еще в юности, музыканты. В таких больших компаниях они забывали, что их кто-то знает, что они какие-то известные, они просто были все теми же мальчишками, которые шумели, скакали, орали и творили глупости. Только более бородатыми и матерыми. Лилит с Рустамом оставили детей у бабушки, прихватили Леву, на которого Рустам все еще косо поглядывал, и поехали в Осетию. Для Лилит, несмотря на прошедшие годы, горы оставались особенным местом силы. Она уже не чувствовала себя такой потерянной и отчужденной, как раньше, она больше не чувствовала себя такой лишней усилиями ее мужа и всей его семьи, которая приняла ее как родную в свои объятия. Она смотрела на свою дочь, которая росла настоящей кавказской девочкой и отец которой делал все для того, чтобы она не чувствовала себя потерянной и твердо знала, кто она есть. Поэтому, когда Рустам сказал, что они едут в Осетию, Лилит уперлась и заявила, что во что бы то ни стало поедет тоже. Вчера у ребят был концерт. Памятуя, как они выступали вместе почти пять лет назад, музыканты вытащили на сцену Лилит, которая стояла за кулисами. Беременная, милая и светящаяся, она вызвала целый шквал аплодисментов и криков. Они пели «Там ревели горы», обнявшись, а Рустам из-за кулис следил за каждым их движением, волнуясь, как бы там чего не произошло. Энди крепко держал ее возле себя, закрывая от всего вокруг. Лилит пела, прикрыв глаза так, что у нее слегка трепетали ресницы, готовая вот-вот расплакаться. Ей казалось, что ее жизнь сделала какой-то замысловатый крюк и пришла в точку полной гармонии. Она прижималась поближе к другу и пела из самой глубины души. Маленькая девочка, которая столько лет пыталась найти себя и чем-то заполнить пустоту внутри, тоскующая по своим корням и не знающая, кто она такая, теперь стояла в Осетии рядом с друзьями, беременная от любимого мужчины. «Там ревели горы, мама. Там ревели горы…». После концерта она сидела тихонько в уголочке, пока ребята гудели, попивая горячий чай из огромной чашки, и наблюдала за тем, как Тамби орал и скакал. Рядом с ней упал Рустам, поправив штаны и приобнял ее. — Ты как? — тихонько спросил он. — Хорошо, — она слегка улыбнулась. Лицо ее, кругленькое и румяное, светилось каким-то спокойствием. Блестящие кудряшки спадали на плечи, в глазах дрожали огни. Рустам сидел очень близко, задевая ее щеку дыханием и глядя на нее не отрываясь. За все годы он ни на минуту не переставал считать ее красавицей. Но сейчас, беременная, она становилась какой-то совершенно особенной и чудесной, нежной и мягкой. Ему хотелось в очередной раз сказать ей, что он ее любит, но он так часто это повторял, что боялся, что эти слова обесценятся. — Ты так красиво поешь, — мечтательно протянул он. Лилит смущенно улыбнулась и мягко провела рукой по его волосам, поправляя растрепанную челку. Энди глянул на них с другого конца комнаты и улыбнулся себе под нос. Рустам одно время ревновал к нему жену. Ему казалось, что у Лилит и Энди больше тем для разговоров, больше общего, они оба музыканты и понимали друг друга с полуслова. Лилит считала Энди и Мияги безмерно талантливыми и всегда почтенно склонялась перед их творчеством. Однажды Рустам даже не совладал с приступом ревности, высказав все жене. — Он тебе нравится, — сухо заметил Рустам, когда они ехали домой после какого-то совместного обеда. Лилит удивленно оторвалась от зеркала. — Кто? Рустам только хмыкнул. — Ну так? — Энди. Тебе нравится Энди. Лилит засмеялась, но тут же поняла, что он не шутит, и удивленно вскинула брови. — С ума сошел? — Вы все время так мило воркуете. — Мы друзья! Рустам только молча сопел. — Ты же сам нас познакомил! — Тем хуже. — Он женат! — И? — Я замужем! За тобой! Рустам снова засопел. — Господи, какое идиотское предположение! — фыркнула Лилит. — Нда? — НДА! Рустам остался при своем, они молчали до конца дороги. Вечером ему стало стыдно за свои предположения, и он поплелся к жене с повинной. — Я не знаю, почему я ревную, — пробормотал он, уткнувшись носом ей в коленки. — Я тоже не знаю, — спокойно ответила она, не отрываясь от книги. — Если ты уйдешь от меня к кому-то из моих друзей, я этого не переживу. — Я не переживу, если ты продолжишь нести глупости, — так же невозмутимо ответила она. — Лилит… Она вздохнула и отложила книгу. — Хорошо. Прости, это для тебя важно. Мне не нравится Сослан. Мне нравится их музыка, мне нравится с ними работать, они веселые ребята, самое главное — они твои друзья, и мне нравится быть в хороших отношениях с твоими друзьями. Спасибо, что ты меня в этот свой мир впускаешь, я знаю, что это не всегда принято. Я люблю тебя одного, даже когда ты тупишь. Он потерся носом об ее колени и что-то промычал, чувствуя, что так ему спокойнее. И вот они стояли возле неприметной хинкальной, целая толпа бородатых ребят в черном, и решали, что назавтра надо ехать в горы, периодически спрашивая Лилит, как она себя чувствует и хочет ли она. Он не выдержала и закатила глаза. — У тебя девушка появилась? — спросил Сослан, похлопывая Левона по плечу. — Слушок прошел. — Откуда слушок? — навострился Рустам. Сослан пожал плечами. — А что такое? — непонимающе спросил он, переводя взгляд с одного на другого. Рустам только раздраженно помотал головой. — Хм… Даже не знаю, как сказать, — пробормотал Лева, в кои-то веки смущаясь. — Она не то чтобы моя девушка… — В смысле? — Рустам снова весь ощетинился, испытующе глядя на родственника. — В смысле она сама не решила, — буркнул Лева. — Прекращай. Он отошел от ребят подальше, чтобы закурить. Рустам только дернул плечами и тут же отвлекся на Тамби. — Я что-то не то спросил? — Сослан растерянно посмотрел на Лилит. Та лишь махнула рукой: — Детский сад. Это Амина. — Амина? — Сослан словно пытался вспомнить, кто это такая, и тут же просиял. — Саидахмедова?! — Ну у нее другая фамилия, — Лилит улыбнулась. — Но да. У музыканта было полно вопросов, но он не стал собирать сплетни, только многозначительно промычал. — Ты как? — спросил он, кивая на ее живот. — Никогда еще десяток бородатых парней за раз не спрашивали меня, как я, — улыбнулась Лилит. — Нет, ну блин, — Сослан пожал плечами. — Тебе рожать вот-вот, мы же волнуемся. — Через два месяца. Я хорошо, — она снова улыбнулась. — Я рад за вас. Много детей — это кайф. — Это натурально цирк, — Рустам появился сзади и повис у друга на плече, внимательно глядя на жену. — Знаешь, Лилит, он как женился, совсем другой стал. — Да? Жаль. — Он был просто невыносимый. — Не пизди, — Рустам отвесил другу подзатыльник. — Невыносимый совершенно. Вспыльчивый, дрался постоянно, вечно че-то выяснял. Лилит удивленно посмотрела на мужа. — Да не было такого, брат. — Ха, а помнишь, мы напились как-то, у меня еще детей не было тоже, и какие-то грузины на внедорожниках нас подрезали? Рустам хмыкнул. — Мы с ними повздорили, Рустам вытащил биту и битой отхуярил им одну тачку. Мужикам лет по 40 было, а мы совсем пиздюки еще были. Я думал, нас прямо там вот и закопают, в горах. Мы прикидывали, как нам с ними драться, Тамби там давай корешу их звонить, чтобы подмога приехала. Ребята пустились в удивительную историю, периодически друг друга перебивая и смеясь. Лилит смотрела, как они стояли в обнимку и хохотали, размахивая руками, и улыбалась. — Короче мы с ними в итоге напились, — подытожил Сослан. — Какие молодцы, — она всплеснула руками. — Ничего не изменилось вообще-то. — Да ладно, он вон какой стал, — Сослан потрепал Рустама по волосам. — Ответственный дядя. Уже в машине Лилит бросила на мужа заинтересованный взгляд. — Ответственный дядя значит стал? — Не похож? — Похож, — она улыбнулась. — Ты сам не переживаешь по этому поводу? Он пожал плечами и стал серьезным. — Я вроде не чувствую, что сильно поменялся. Мне не 33, мне все еще где-то там, в районе 20. Он оторвался от дороги и посмотрел на нее. — Мне кажется, ты стал только лучше. Во всем. Смешнее, интереснее, — она помолчала. — Красивее. Рустам только что-то самодовольно промурчал. — Я ни о чем не жалею, если ты об этом, — задумчиво сказал он. — Я счастливый человек, — он подмигнул жене, от чего она тут же расплылась в улыбке. В горы выдвигались рано утром на нескольких машинах. Доехали до крайней точки, после чего Тамби крикнул, что дальне — никак, только на своих двоих. — Давай, давай, тебе полезно, — Рустам похлопал его по плечу и подтолкнул вперед. — Да ладно тебе, он вон какой худой стал, — Лилит ободряюще улыбнулась другу. — Меня скоро не видно будет! — Тамби похлопал себя по заметно уменьшившемуся животику. — Лилит на седьмом месяце, у нее живот как у тебя, — хохотнул Рустам. Лилит подошла к Тамби, встав к нему животик к животику. Тамби картинно закряхтел, поддерживая руками поясницу. Ребята засмеялись. Рустам смотрел на смеющуюся жену и друга и чувствовал, как по телу разливается тепло. Раньше он не задумывался, насколько простым может выглядеть счастье: дети, жена, друзья, горы, хинкали. И никто, совершенно никто не узнает, не щипает, не хватает за руки, не обнимает. Все свои, все просто, воздух чистый и голова не болит. — Эу, там далековато идти, — крикнул кто-то, глядя вперед. Рустам вопросительно глянул на Лилит, ему все еще непонятно было, зачем она потащилась с ними, лежала бы дома, ела бы фрукты с мамой и женой Энди. Лилит махнула на него рукой, поправила худи и двинулась вперед. — Эй, погоди, ты куда припустила? — Рустам поскакал за ней под хихиканье друзей, которые посмеивались над тем, какой он с женой покорный малый. Они шли в горку минут 40, причем Лилит бодро и быстро шла впереди, обгоняя многих. — Что с твоей женой? — пытаясь отдышаться, спросил Энди. — Она точно беременна? Скачет, как горная лань. Рустам притормозил, согнувшись и уперевшись руками в колени. — Это, видимо, армянская кровь, — отдуваясь пробормотал он. — Она армянка? — переспросил кто-то из ребят. Рустам только кивнул. — Вай, мы думали, она русская. Кто-то говорил: «Ее наша, не наша». Рустам выпрямился, задумчиво глядя в спину Лилит, которая уверенно шла вперед, перебрасываясь смешками с братом. — Кто говорил? — спросил он. — Посмотри на нее. Все она наша, — он улыбнулся. Он знал, что для нее это было важным. Она переживала, что Рустама хотели сосватать кабардинской девушке, переживала, что она сама не русская и не армянка, а так — ни туда, ни сюда, что корни ее где-то затерялись. Хотя Рустам видел все, что Лилит считала утерянным, и в ней, и в их дочери. Лилит остановилась, вдыхая воздух полной грудью. Уже начинало холодать, она пониже натянула на уши шапку и устремилась взглядом вдаль. Такого чистого воздуха, голубого неба и такой свободы, как здесь, она больше не ощущала нигде. Под ногами шумела еще не отошедшая трава, ветер свистел между горными вершинами, и все вокруг словно вибрировало. Лилит снова шумно вдохнула. Рустам встал рядом и уставился туда же вдаль. Ветер трепал его волосы, глаза от порывов слезились. Он никогда не погружался так глубоко в рассуждения, когда бывал в горах, оно и понятно — он тут вырос. Но рядом с ней чувствовал себя здесь как-то особенно. — Я с трудом за тобой успел, — выдохнул он. Она только улыбнулась. — Ты не простынешь тут? — спросила она, косо на него поглядывая. — Ну маам! — Кто будет деньги зарабатывать, если ты заболеешь и умрешь? — усмехнулась Лилит. — Я думал, мы на твои деньги живем. Я только из-за них на тебе женился! Они оба замолчали, глядя вдаль. — Мы сейчас можем вниз не съехать из-за ветра. Там ребята предлагают в деревеньку тут зарулить по пути. Мы там как-то были, еще когда вы клип снимали. Лилит только кивнула — ей было совершенно безразлично, чем они займутся. Рустам приобнял ее и поцеловал в висок. — Эй, голубки! Пошли спускаться! — крикнул Лева, подзывая их рукой. Пора. Ветер действительно поднялся нешуточный. Ребята, голодные и замерзшие, завернули в соседнюю деревеньку, где жили родственники одного из их друзей. Лилит прижалась носом к стеклу и широко распахнула глаза. Она вспомнила это место. Это здесь они останавливались, когда снимали клип несколько лет назад. Они с Рустамом еще даже не встречались. Это здесь бабушка одного из ребят рассказала ей все про ее прошлый выкидыш и предрекла, что ответ на все ее вопросы в горах. С тех пор жизнь Лилит сильно поменялась, но она никогда эту фразу не забывала. Ей стало как-то жутковато. Они расположились, как водится, хозяйка дома, сухонькая активная женщина в пестром платочке, приняла их всех как родных детей. После обеда Лилит выскользнула со двора, чтобы пройтись по округе. Рустам с Левой увидели, что она куда-то направилась, переглянулись, и Рустам не спеша пошел за ней. Лилит бродила по окрестностям, кутаясь от ветра и глядя на голубые пики гор, шурша травой и разглядывая маленькие побеленные домики. У одного из них она притормозила, чтобы погладить собаку, выскочившую ей навстречу. — Не бойся, милая, она не кусается, — послышался чуть скрипучий старческий голос. — Я не боюсь, — Лилит подняла глаза, и с ее лица сползла улыбка. Перед ней стояла та самая старушка. Лилит бы в жизни ее ни с кем не перепутала. Она почти не изменилась, только стала еще худее и чуть сгорбленнее. Старушки хитро прищурила глаза. «Пф, не узнает», — пронеслось у Лилит в голове. Она улыбнулась и хотела было уходить, но бабулька мягко взяла ее за руку. Сухие ручки ее были горячими. — Помню тебя, внучка, — заговорила она. — Серьезно? Как так? — Тю, я всех помню, чью судьбу видела. Лилит нервно переминалась с ноги на ногу. — А чего ты боишься? — Я не боюсь. Как вы себя чувствуете, как у вас дела? — Я-то хорошо, спасибо, милая, — старушка помолчала. — И ты, смотрю, хорошо. — Это правда, — Лилит несмело улыбнулась. — Чего ты там стоишь, иди сюда, — позвала бабушка. Лилит обернулась и увидела, что вдалеке маячил Рустам. Он затормозил, нахмурился и прибавил шагу. Подошел, поздоровался по-осетински, чуть склонив голову. Он, кажется, смутно ее помнил. Но явно не так, как Лилит. — Муж твой, — старушка не спрашивала — она знала. — Муж. — Я тогда уже знала, что он твоим мужем будет, — она чуть лукаво улыбнулась. — Как вы могли это знать, мы же еще даже вместе не были. — Я вижу, когда одно сердце находит другое. Старушка замолчала. Она смотрела куда-то вдаль и продолжала держать Лилит за руку. — Он твоим мужем должен был стать всегда. В нем был ответ на твои вопросы. — Вы же тогда сказали… — Я прекрасно помню, что сказала, — старушка обвела свободной рукой вид. — Ответ в горах, — она устремила на Рустама испытующий взор, отчего от даже втянул голову в плечи. — А ты его откуда взяла? — ехидно спросила она. — Отсюда, — тихо ответила Лилит. — С гор. — У вашей дочки большое будущее. Рустам хмыкнул, а Лилит широко распахнула глаза, внимая каждому слову. — Ты все еще боишься. — Ты боишься? — Рустам удивленно посмотрел на жену. Лилит и правда боялась, что так же потеряет ребенка, и эта мысль не давала ей покоя. — Не в твои руках распоряжаться судьбой, милочка. Ты за все свои ошибки заплатила сполна, бояться не надо. Надо жить. Там было не твое место. Не твоя судьба — чужая. Ты свое нашла, а раз оно твое, то и будет все как должно. — Это что значит? Старушка пожала плечами. — Увидите. Лилит прерывисто вздохнула. — Мальчик будет. — Мальчик, — улыбнулся Рустам. — Как папа будет. Рустам расплылся в улыбке еще сильнее, опустив голову и ковыряя носком землю. — Счастливым будет? — тихо спросил он. — Все твои сыновья будут. О тебе слава большая. Но о них будет больше. Рустам хмыкнул. Этого бы он, конечно, не хотел. — Даже если вы потеряете свою дорогу, вы не найдете покоя в другом месте. Вы оба. Лилит глубоко вздохнула и улыбнулась. — Значит мы все правильно делаем? — Нет, — улыбнулась старушка, глядя на удивленные глаза ребят. — Как вы можете делать все правильно, вы же просто дети гор. — А что не так? — спросил Рустам. В выцветших глазах старушки промелькнул озорной огонек. — Это уж вы сами разберетесь. Кажется, больше она ничего говорить не собиралась. — Спасибо вам! — Лилит вдруг ощутила, как эти самые горы упали с ее плеч. Как будто она носила какой-то непонятный груз все эти годы, а теперь он упал. — Красивые какие вы оба, — улыбнулась она, потрепав Рустама по щеке. Они распрощались, Рустам поспешил за женой, которая стремительно пошла дальше. — Так значит я — твой ответ на все вопросы, — заметил он, догоняя ее. — Получается, так. — А ты со мной развестись хотела, — он высунул кончик языка и улыбнулся. — Видишь че сказали, — она остановилась и глянула на него. — Все равно друг без друга нам не получится. Рустам тоже затормозил, глядя куда-то глубоко в ее глаза. Он не верил в россказни гадалок. И в судьбу не верил. Но почему-то прямо сейчас ему показалось, что его брак куда серьезнее, чем казалось раньше. — Что? — нетерпеливо спросила она. Он только медленно моргнул, глядя в ее черные глаза. — Ничего, — хрипло проговорил он. — Я рад, что я тебя встретил. Она только кивнула и обняла его. — Пойдем-ка в дом, ответ. Не хватало еще, чтобы моя судьба замерзла и снова заболела. Рустам задумчиво кивнул, глядя куда-то вдаль.