Простая девочка. Эпизоды

— И что, вы тут насовсем? — Мы не можем остаться тут насовсем, у меня в Москве вся работа, — Рустам прищурился, глядя издалека на Лилит, и повернулся к Мики. Они по традиции собрались у него на обед. Лилит, все еще не отошедшая от того, что случилось, отказывалась лететь домой. Рустам, на удивление не боялся, и готов был лететь в любой момент — дома ему наоборот было спокойнее. Но стоило ему завести этот разговор, как она начинала упираться. А заставлять свою беременную жену в очередной раз нервничать ему не хотелось, поэтому он покорно замолкал и только хмурился. Рано или поздно им придется отсюда уехать. Она сидела на скамейке, подставив голые ноги солнечным лучам и в свете вся казалась золотой. Как в прошлый раз, она стала круглее, более плавной, более тихой. Рядом с ней сидела Лана и что-то усердно жевала. Мальчишки притихли неподалеку, склонившись с дядей над драм машинкой и внимая. Рустам смотрел на весь этот выводок и не понимал, как она решилась рожать еще. Еще и так быстро. Он за эти несколько недель как-то еще сильнее переосмыслил, что для него значат дети. Все. Они значат для него все. Он вдруг осознал, какая жизнь прихотливая и хрупкая. И как в любой момент с тобой может случиться что-то невероятное. И как ты смотришь в глаза своего ребенка и понимаешь, что должен сделать все возможное, чтобы не случилось ничего. У страха глаза велики, теперь он это знал наверняка. Лилит подняла голову и встретилась с ним взглядом. Улыбнулась ему и подмигнула. Он подмигнул в ответ и снова повернулся к Мики. — Ну какие милые, — пропел Мики, ехидно хихикая. — Отвали, — Рустам пихнул его в бок. — Значит, получается, четыре года, один ребенок, второй на подходе, два пасынка, одна попытка разойтись, и вот вы все равно вместе, тут, у меня во дворе, — задумчиво подытожил он. Рустам кивнул. Если так говорить, звучит очень внушительно. Как будто он за четыре года прожил целую жизнь с женитьбой, детьми, домами, машинами и вот этим всем, что четыре года назад казалось далеким. — Я выполнил план на десять лет вперед, — хохотнул он. — Вы молодцы. Вы из нас всех пока единственная стабильная пара. Не подведите, — Мики похлопал его по плечу. Рустам задумался. Все так и было, но стоило кому-то произнести это вслух, его одолевала паника: столько всего сделано и столько всего еще надо сделать. Ему казалось, что он готов к еще одному ребенку, но он снова волновался, прикидывая, как теперь изменится жизнь, которая только-только начинала приходить в норму. — Забери, пожалуйста, завтра Давида с танцев, — попросила Лилит. Рустам уже почти засыпал, пока она сидела рядом и задумчиво мазала руки кремом, глядя куда-то в одну точку. Она вообще стала очень задумчивой. — Хорошо, — пробормотал он. Она бросила на него взгляд. Он лежал к ней спиной, подложив руку под голову, без майки, взъерошенный. От него пахло чем-то теплым. Она не сдержалась, наклонилась и поцеловала его в плечо. Он засопел и заерзал. Она поцеловала его еще раз и еще. Легла рядом и положила на него голову. — Ты ко мне пристаешь? — уточнил Рустам, открыв один глаз. — Ты такой красивый… Рустам тихонько хохотнул — красивый, как скажет. Она молча поглаживала его предплечье большим пальцем и о чем-то думала. — Тебе не надоело со мной? — Так, ну что началось, — Рустам устало вздохнул, утомленный тем, что она не дает ему заснуть, и повернулся к ней. — Да я просто, — она пожала плечами. — У тебя раньше женщин было ууууу, — она окинула рукой комнату, показывая, как много их было. — А теперь одна и все время одна и та же. Рустам хлопал глазами, пытаясь понять, где подвох. Вот это не шутка, женщины иногда несут что-то, сами не знают что. Лишь бы нести. — Лилит, — он потер лицо. — Если бы мне надоело, я бы свинтил от тебя еще когда ты предложила развестись. Лилит сморщила нос. — Ну и потом, ты же не знаешь, про мою вторую семью, — Рустам щелкнул ее по носу и улыбнулся. Она попыталась сдержаться, но улыбнулась в ответ. — И что там? — Они все рептилии. Мама-рептилия и трое детей-рептилий. Скоро еще один родится. — Ну, милый мой, тебе в таком случае придется работать по 24 часа в сутки, чтобы нас всех прокормить. — Она богатая, — пожал плечами он. Она захихикала. Рустам улыбнулся, глядя на ямочку на щеке. Ткнул в нее пальцем. Нет, она ему не надоела. То есть иногда он уставал от них от всех, от всего своего семейства. Иногда он просто хотел спать и не слушать ее жужжания. Иногда он хотел смыться куда-то с пацанами и пялиться на телок. Пялиться и все равно возвращаться домой довольным, что его там ждет жена. Куда-то с кем-то уехать, переспать, да вообще заговорить — этого ему не хотелось очень давно. То ли он постарел и обленился, то ли он реально настолько любит жену. Раньше ему казалось, что это глупости все. Ну любовь, ну да. Но чтобы забыть других женщин. Кхм. Но нет, оказывается, можно. Оказывается, для этого не нужны даже усилия. Просто смотришь на нежное лицо с веснушками, на хитрые глаза и на блестящие кудряшки — и все. Он намотал на палец ее локон и отпустил. Они оба молчали, глядя друг на друга в темноте. — Иди-ка сюда, — он обхватил ее обеими руками, усаживая сверху на себя. Лилит охнула и снова захихикала, ерзая и склоняясь над его лицом. — Нет, не надоело, — прошептал он, крепче сжимая ее ягодицы. Она уже ничего не говорила, только тяжело дышала и постанывала. Засыпая, Лилит вспоминал их первый раз. Кажется, это было очень давно. Между ними был как будто мимолетный роман, и ни один из них не рассчитывал так глубоко в него погрузиться. Ни один из них тогда в горах не рассчитывал, что четыре года спустя они все еще будет вместе спать. Тогда он ее изрядно поразил. Она не знала, чего она ожидала, но он был так хорош собой, такой красивый, подтянутый, крепкий, такой горячий. И он был так хорош во всем, что он делал, что у нее прямо голову сносило. Она вспоминала, как смотрела снизу вверх на его сосредоточенное лицо, как он покусывал губы и сводил брови, как быстро двигался и как жадно ее хватал, какие у него горячие были руки и как они буквально оставляли электрические следы на ее теле. С тех пор она видела его всякого: больного, уставшего, похудевшего. Но он всегда был своим, родным, горячим. Давида она забрать не могла, потому что битый час торчала на совещании в звукозаписывающей компании. Это всегда было трудно и утомительно. Они видели все, что делают, под одним углом, а музыкальные боссы из Sony, деловые люди, смотрели на все чуть по—своему. Из-за этого они часто спорили, ее брат жутко нервничал, а их бедный менеджер разрывался между людьми в дорогих костюмах и музыкантами, пытаясь быть дипломатичным. Стояла ужасная духота, Лилит обмахивалась скомканным договором, который до этого Левон смял и швырнул через весь стол, а она подняла, расправила как могла и теперь использовала вместо веера. — Учитывая, что Лилит снова беременна, — менеджер проектов из Sony многозначительно на нее посмотрел. — Нам нужно как следует подумать над следующим туром, я полагаю, она его снова пропустит. Лилит только закатила глаза, ее эти выпады мало беспокоили, она понимала, что доставляет неудобство, они понимали, что им придется с ней считаться. У нее уже второй раз звонил телефон, она бросила беглый взгляд на экран — звонил ее врач. — Так, ладно, — она сгребла со стола телефон, кинула мятый договор и встала. — Тысяча извинений, но это длится уже три часа, я выйду. — Лилит, — одернул ее менеджер. — А тебе не кажется, что тебе было бы полезно поучаствовать? Она дернула бровями: — Если я останусь тут еще на пять минут, мне придется писать вам в цветочный горшок, а мой врач будет так беспокоится, что, скорее всего, приедет прямо сюда. Она нажала «Ответить» и вышла. Менеджер закатил глаза, но тут же столкнулся с каменными лицами парней и понял, что от комментариев лучше воздержаться. — Да? — ответила Лилит. — Лилит, добрый день, вы можете говорить? — Да, что случилось, доктор Шнайдер? — Нам пришли ваши анализы, мне не очень нравятся ваши показатели крови, было бы хорошо, если бы вы подъехали в течение дня. К сожалению, с завтрашнего я уезжаю на конференцию, а мне было бы спокойнее перепроверить все самому и взглянуть на ваше свежее УЗИ. Лилит нахмурилась и поймала себя на том, что начала волноваться. Конечно, он звонил несколько раз, чего еще можно было ожидать. — Сейчас подъеду, — поспешно ответила она, сбросила и направилась прямиком к выходу, на ходу печатая брату сообщение. Такси все не ехало, Лилит нетерпеливо притоптывала ногой, то и дело заходя в Телеграм и снова выходя. Рустаму она решила пока не писать, все равно прямо сейчас приехать он не мог — он должен быть в пути в школу танцев Давида. У дверей припарковалась знакомая машина, из открывшейся двери появилась косматая голова ее бывшего мужа. У него сегодня здесь тоже должно быть совещание, собственно, поэтому он тоже не смог забрать собственного сына. Он увидел Лилит у входа и удивленно вскинул брови. — Ты чего тут? Она неопределенно махнула рукой на здание, мол, по работе приезжала. — А чего одна? — он начал было доставать сигарету, но вспомнил, что его бывшая жена снова беременна и засунул пачку обратно в карман. — К врачу еду, парни еще там. — Что случилось? — он тут же нахмурился. — Да не знаю, что-то с анализами, — она не планировала с ним откровенничать, но, видимо, так распереживалась, что не могла сдержать это в себе. — Серьезное? Она пожала плечами и снова взглянула в телефон. — Поехали довезу, — он увидел, что она ждет такси и явно нервничает. — У тебя же совещание… — Поехали, поехали, — он потянул ее за рукав и сам снова сел за руль. — У Давида сегодня танцы, — бывший глянул на нее, как бы спрашивая, с кем дети. — Они с Рустамом. Он ухмыльнулся. Какая ирония: Рустам где-то был с его детьми, а он в машине с ребенком Рустама. — Ревнуешь? — спросила Лилит. — А должен? Она пожала плечами. — Я не знаю, был бы ты женат, я бы могла понять твои чувства, а так… — Я смирился, — отрезал он. Лилит поджала губы и, помедлив, погладила его по плечу: — Для них существует только один отец, и это ты. Был, есть и будешь. И они тебя любят. Он кивнул: — Спасибо. В приемной он рассеянно переминался с ноги на ногу, размышляя, остаться ему или уехать. Но, заметив, что Лилит вся какая-то бледная, он все же решил немного подождать и уселся в мягкое кресло у кабинета. — Не о чем беспокоиться, — успокоил врач. — Мы просто возьмем дополнительные анализы, пока делаем УЗИ все будет готово. Лилит старалась держаться молодцом. Нечего беспокоиться, значит нечего, надо держать себя в руках. Это она себе и повторяла, как заведенная, и пока смотрела, как у нее из вены набирают кровь в пробирки, и пока лежала, глядя в потолок на УЗИ. — Смотрите, все в порядке, — врач повернула к ней монитор. — Хотите узнать пол? Вообще они должны были идти на УЗИ с Рустамом через три дня. Но врач настоял на обследовании сегодня же, и ее бедный муж и со вторым ребенком пролетал с этим ответственным моментом. Лилит задумалась на долю секунды, но все же решила, что Рустаму захочется знать, кто у них будет, пусть и не из первых уст. Она кивнула. — Мальчик. Лилит широко улыбнулась — Рус будет счастлив. Пока она обсуждала что-то с узистом, из кабинета выскочила медсестра и наткнулась на ее бывшего мужа, который со скучающим видом сидел в телефоне, периодически бросая взгляд на дверь. — Ой! — она аж подпрыгнула, как маленький блондинистый мячик. — Ой, это же вы! Он нехотя оторвался от экрана и постарался ей мило улыбнуться. Медсестра сделала какие-то свои выводы в голове и выпучила на него глаза, у нее аж щеки порозовели. — Ой, я так рада, что вы снова вместе, это так потрясающе, вы были такой красивой парой, ну, то есть, и есть, у вас такие симпатичные дети, — затараторила он. Парень нахмурился: — Мы не… я не… Она не дала ему ни слова вставить. — Я вас поздравляю с еще одним сыном! — она даже хлопнула в ладоши. — Спасибо, — выдавил он, решив, что разубеждать бедную бесполезно. Медсестра вдруг поняла, что ведет себя неподобающе, одернула сама себя, извинилась и тут же убежала дальше по своим делам. Парень почесал бороду в шоке от этого столкновения. «Значит, сын», — подумал он. Получается, у его ребят будет брат. — Тебе не обязательно было меня ждать, — уже в машине Лилит покосилась на его серьезный профиль. — Но спасибо. Он лишь ухмыльнулся. Про разговор с медсестрой он ничего не стал ей говорить. — Зайдешь к мальчишкам? — спросила Лилит, когда они припарковались у ее дома. Он не очень хотел видеть ее мужа, но очень хотел видеть своих детей, которые с ее мужем торчали, поэтому согласился. Лилит не успела позвонить в звонок, как за дверью послышался грохот, она тут же распахнулась, на пороге стоял Рустам, вытаращив глаза на пришедших, позади Давид с Гошей швыряли друг в друга скомканными носками и носились по гостиной. — Ты с ума сошла? — Рустам практически кричал. — Что такое? — она просочилась в квартиру, давая проход бывшему мужу. Рустам свел брови у самой переносицы и уставился на него, обернулся на детей, проверив, слышат ли они взрослых, и снова повернулся к Лилит и ее бывшему, глядя на них, как на напакостивших школьников. — Я звонил. Раз 10. Я звонил Леве. Он сказал, что ты уехала в больницу. Сказал не ехать, потому что ты быстро, и мы можем разминуться. — Я не слышала, — Лилит захлопала глазами. — Мда?! — Рустам засопел и повернулся к бывшему. Рустам был на полголовы его ниже, и в нем клокотала какая-то ярость. Сначала он волновался, но теперь, когда по совершенно непонятной причине этот красавчик нарисовался в его доме с его женой, он просто готов был взлететь на воздух. — Ты, — прошептал он. — Рус, поспокойнее, — одернула Лилит, переводя взгляд с одного на другого. Сообщать Рустаму новости теперь уже не казалось ей классной затеей. — Я спокоен, — снова прошептал он, не сводя глаз с бывшего. Тот стоял ровно, выпрямившись и глядя на Рустама снизу вверх. Он только собирался что-то сказать, как дети опомнились, заметив родителей. — Мама, — завопил Давид. — Папа! Бывший отодвинул Рустама и прошел внутрь, подхватывая подросшего сына и кидая его на диван. — Лилит! — Рустам прикладывал титанические усилия, чтобы не разразиться прямо здесь. — Рустам, он просто меня подвез до больницы и сюда. — Он был с тобой в больнице, пока я тебе тут наяривал? — Это случайно вышло. Они оба яростно шептали, все еще стоя у порога. — Можно я переоденусь, и мы потом поговорим, — Лилит раздраженно проскочила мимо мужа. Она вполне понимала его злость, но ей совсем не хотелось с этим разбираться. Она все еще была рада, что с ней все в порядке и что у нее будет сын, и не готова была эту радость растрачивать. Рустам стоял, прислонившись к дверному проему и, не отрываясь, смотрел, как бывший муж возится с сыновьями. В нем поднимались и злость, и ревность. Ревность к Лилит, к этому их походу в больницу, к тому, что у него с ней два сына, к тому, что они так давно знакомы, к тому, что он никогда никуда не денется. Он обычно старался об этом не думать, но, если дать волю мыслям, выбраться из них уже очень сложно. — В чем у вас руки у обоих, — отец сморщил свой красивый нос. — Марш мыть, че такие липкие! — он подтолкнул старшего сына к выходу из комнаты. Когда дети, толкаясь, все-таки отправились мыть свои липкие от шоколадной пасты ладошки, он повернулся к Рустаму. — Ну что? — выдохнул он. Рустам только дернул бровью. — Да брось, случайно ее увидел, ей нужна была помощь, я ее довез. — Бля, ты не представляешь, как ты меня заколебал, — выдохнул Рустам. Немец пожал плечами — ему было все равно. — Тебе никуда от меня не деться, — заметил он и слегка пнул в сторону Рустама скомканные в комок детские носки, которыми пулялись мальчишки. — Очень жаль, — пробормотал Рустам и пнул носки в ответ с удвоенной силой. Тот нахмурился и отправил пас назад, пиная еще сильнее. Рустам не выдержал, хватая носки и швыряя, стараясь попасть немцу аккурат в красивое лицо. Это было ужасно по-детски. Каждый из них прекрасно знал свое место. Каждый из них знал, что значит другой в жизни Лилит. Оба понимали, что они, увы, повязаны и надолго. В обычный не пасмурный день они могли друг друга переварить. Но не сегодня. Сегодня они видеть рожи друг друга не могли. Немец подхватил с пола какую-то детскую безделушку и, не глядя, кинул в Рустама в ответ, довольно больно попав по лбу. — Ай, бля! — Рустам сорвался с места и кинулся на него, сбивая с ног. Ему не было больно, ему было очень злобно. И ему больно он сделать не хотел, но свою нервную энергию, ревность и переживания куда-то надо было выместить. И они, хуже Гоши с Давидом, устроили на полу возню, хрюкая, заламывая друг другу руки и периодически проходясь кулаками то по спине, то по ребрам. Удивительно, но и Лилит, и детей след простыл. Они были предоставлены сами себе, пытаясь разобраться непонятно в чем. — Все, хватит, — задыхаясь простонал немец. «Сильный, сука», — подумал Рустам. Он не знал, чего он ожидал, но поколотить этого длинного было не так просто. — Да все, стой, стой, — тот замахал руками, пытаясь схватить Рустама за запястья и отодвинуть от себя, — СТОЙ! Рустам понял, что тоже устал, а возня эта какая-то бесплодная. Оба, раскрасневшиеся, в растянутых майках, косматые, они упали на диван, пытаясь перевести дух. — Ты достал меня, — прошептал Рустам, ловя ртом воздух. — Ты меня тоже. Они замолчали. Как будто на этом вспышка агрессии была закончена и конфликт исчерпан. — Тебе будет чему поучить сына, — выдохнул, наконец, немец. — А? — Сына. У тебя сын. Рустам даже дышать стал тише, чувствуя, как вокруг все успокаивается и отступает далеко-далеко на задний план. А перед ним остается только одно — «сын». — Поздравляю, — немец похлопал его по коленке. — Вы тут что за цирк устроили! — в дверях появилась Лилит с дочкой на руках и в ужасе оглядела эту парочку. — Он на меня накинулся, — бывший ткнул пальцем в Рустама, усмехнувшись. — Он в меня носком пнул. — Ты первый сказал, что я тебя заколебал. — Ты с моей женой ездил по больницам! — Ты с моими детьми… — Алло, мужчины! Они оба замолчали и уставились на нее, как шкодные дети. Рустам пытался рассердиться на то, что этот откуда-то уже знает, что у них будет сын, а он, законный отец, узнает вторым. Пытался, но не мог. Губы у него сами расползлись в улыбке. Сын! Лилит отпустила дочь на пол, и та тут же понеслась к дивану. Рустам потянулся было к ней, но она прошмыгнула мимо отца к незнакомому дяде. Все новое было куда интереснее. — О, даже так, — бывший слегка смутился, поддерживая девчонку под малюсенький локоток, пока та что-то лопотала возле него. Рустам закатил глаза и откинулся на спинку дивана. — Я не виноват, она сама ко мне пошла! — посмеиваясь, заметил бывший. — Пожалуйста, свали из моего дома. Тот засмеялся и встал, чтобы попрощаться с сыновьями. — На тебя похожа, — выходя из комнаты бросил он Рустаму. Рустам глянул на Лилит, которая так и стояла посреди комнату, глядя на устроенный бедлам. — Ну и? — она воззрилась на него. — Доволен собой? — Вполне. — Успокоился? — Не делай так. — Я не специально. Они оба замолчали. Он все смотрел на нее, на ее выбившиеся из хвоста кудри, на румяные щеки. Сын! Он снова улыбнулся в бороду.