Синдром главного героя

      цвели сиренью       те славные весенние дни,       когда мы узнавали друг друга       Шум дождя отсюда не слышен. Мерное гудение холодильников было единственным звуком в магазине, готовом к вечернему закрытию. Но и это гудение заглушал Kaikai Kitan от Eve. Трек посоветовал Юдзи, а Гай переслушивала его весь день. Мелодия началась заново, ударяя по ушам ритмичными ударами барабанов. В тексте было что-то про человека, попавшего в новый мир и отчаянно боровшегося за жизнь.       Uzou muzou hito no nari             «Кишащая масса — люди заполнили город»       Kyosei shinshou jingai aa mononoke mitai da             «Ложь, ложный ум, ложный образ, они чудовища»       Kyoshin tankai inochi yadoshi             «У них нет сердца, нет души, нет жизни»       Ato wa pappara pa na nakami naki ningen             «Пусты, пусты, так пусты эти люди»       Смородина или ваниль?       Оджо, присев на корточки, изучала разнообразие пудингов, стоявших на нижней полке в отделе молочных продуктов. Хотелось купить побольше, на весь курс, но вот со вкусом никак не удавалось определиться.       За три недели Гай умудрилась влиться в коллектив. Студенты видели в старшей авторитет и помощника, чем Оджо бесконечно гордилась.       — Это ваша домашка, я не буду делать её полностью!       На самом деле, вернуться в математику спустя пару лет застоя было так же приятно, как обнаружить в себе магические способности. Геометрия с первого курса московского колледжа оставалась для Гай любимым предметом, и вспомнить былые успехи было настоящей радостью.       — Да как же вам объяснить… — но вот подать материал другим студентам было намного сложнее, — мне бы методичку…       Помочь мог только один человек. Первогодки с удивлением смотрели на сокурсницу, которая уже листала контакты и торжествующе нажимала на вызов. Из её русской речи они ничего не могли разобрать, хотя девушка и замолкала, слушая собеседника.       — Да?.. Да, это я, рада вас слышать! Прошу прощения, что беспокою так внезапно…       — Да, переехала, а вы откуда знаете?… Лиза рассказала? Ну да, она может… Так вот! У меня тут бедные японские школьники, которым уже задают тервер…       — Ага, они как наш первый курс. Я бы смогла всё им объяснить, но не по японскому же учебнику. Мне бы ваши материалы… Сбросите?.. Спасибо большое! Пока собеседник не сбросил вызов, Оджо посетила ещё одна мысль. Для мага его проклятые техники вещь очень индивидуальная и интимная. Созидать их нужно, опираясь на себя. Гай, не знавшая даже природы своих сил, планировала изучить и подчинить их с помощью точной, своей любимой науки. Той, на которую ранее указал Годжо.       — А у вас есть материалы по стереометрии?.. Да, это уже мне… Зачем? Ну… «У меня открылись магические способности, сами понимаете, без Лобачевского и Евклида тут никуда,» — мелькнуло в голове, но сказать пришлось совсем другое.       — …для работы… Найдёте?.. Спасибо большое! С меня оригинальная фигурка Тодороки.       Пытаясь сказать ещё хоть что-то забавное, девушка торжествующе улыбалась. На щеках проступил лихорадочный румянец, а пальцы дрожали, нажимая на сбрасывающую звонок красную трубку.       — Это мой сенсей… математический, — пояснила друзьям уже на японском, — он достанет сканы нормальных учебников. Я и вам помогу, и для своих проклятых техник что-то найду.       Гай изучала новое, вспоминала, какого это вообще — учиться. Тренировала тело, осваивала магию. Пару раз даже отправлялась на задания, успешно боролась со слабенькими проклятиями.       — Они все такие страшные? — ладони свело, так много проклятой энергии прошло через них. Оджо тяжело дышала, но это не мешало победной улыбке.       — Добивай его уже, и погнали, — учитель Годжо отпрянул, кадрируя камерой телефона общий план битвы. Быстрый прогресс его подопечной должен быть увековечен. Сейчас она впервые изгонит проклятье.       Оно, напоминающее мерзкую пушистую моль, из последних сил трепетало крылышками, отражавшими те немногие лучи фонарей, что доходили в подворотню с главной улицы. Туша, соизмеримая размером с крупной собакой, лежала теперь на асфальте, отдавая кровь вязкой пульсирующей лужей. Гай занесла руку, торец ладони у лица, предплечье параллельно телу. Вырвалось на родном:       — Ночной дозор!       Этот монстр покалечил уже десяток людей, карауля прохожих в тёмных закоулках Гинзы. По своей воле, по своей природе приносил боль. Отвратительно.       — Выйти из сумрака!       Ладонь повела руку по дуге, выбрасывая её в бок от торса. Внутри мгновение ощущалось много дольше. То, что было у проклятия за душу, сейчас активно сопротивлялось своей смерти. Выпускало яд, давило, пытаясь внушить страх. Перед глазами вспыхивали сцены охоты чудовища, его искалеченных жертв. Но это только разозлило. В конце концов, Оджо светлый маг. Сфокусировав всю ненависть к Тьме, Гай завершила пасс. В ту же секунду проклятья не стало. — Я встала на первую ступень, — асфальт остался чистым и сухим.       Каждое утро Гай, которая ненавидела ранние подъемы, вставала раньше всех. Просыпаясь, вскакивала с постели через секунду, подгоняемая такой легкостью души, которой не было несколько лет. Ей были знакомы эти чувства и снова ощущать их было особенно приятно. Такие эмоциональные подъемы встречали на новом месте учёбы, на новой любимой работе. Хотелось каждый день красиво одеваться — на удачу дресскод колледжа это позволял — и краситься, хотелось улыбаться каждому. С усердием Гермионы Грейнджер иностранка впитывала любую информацию о новом мире, глотала справочники по магии, отдавала всю себя на тренировках и чувствовала. Чувствовала. Чувствовала!       Она жила. Она была на своем месте. График находился в своей высшей точке. Каждый, даже самый простой жизненный момент казался самым важным и запоминался во всех деталях. Повседневность не раздражала своей заурядностью, а цвела комфортом.       — Вам снилось, что вы включаете свет, а лампочка не загорается? Или загорается, но слабо-слабо, как свечка? И вы идёте, а вокруг колышется Тьма, а протягиваете руку — не можете различить пальцев?       — Да, было что-то такое, — Годжо, держа в охапке стопку контейнеров с готовыми салатами, присел рядом со студенткой, которая вынула один из наушников, всё ещё уставившись на полку с десертами, — думаю, подобное снится каждому магу.       Оджо кивнула, улыбнулась чему-то, понятному только ей, и наконец перевела взгляд на мужчину. Тот в своей обычной манере возник из ниоткуда. Скорее всего пришёл в магазин позже девушки.       Песня кончалась, кричала о страшной силе внутри человека, о его сомнениях, но в тот момент до Гай доходили только слова о том, что Сумрак человеку обязательно уступит.       Hashitte koronde             «И я буду бежать»       Kienai itami daite wa             «Несмотря на боль и отчаяние»       Sekai ga matteru             «Ведь наш огромный мир»       Kono isshun wo             «Лишь этого и ждёт»       — Не пытайтесь снова застать меня врасплох, учитель Годжо. Я научилась вас замечать.       — Возьми эти, — на полке повыше была новая партия йогуртов с местными ягодами. Девушка, следуя совету, встала и бросила несколько порций в свою корзину к полуфабрикатам, фруктам и номеру Shonen Jump, — пойдём, думаю владелица магазина ждёт не дождётся ухода последних покупателей.       Пожилая женщина, державшая вместе с семьёй небольшой 7-Eleven в пригороде Токио, без интереса проводила вглядом молодую иностранку, появившуюся недавно, и оплатившего покупки высоченного беловолосого мужчину в странной повязке, выходивших через стеклянные автоматические двери в ночь. Ходили слухи, что в лесу прячется религиозная школа, и именно из неё в городок выходят специфичные незнакомцы, выезжают тонированные авто. Но женщину такие слухи мало интересовали.       Пакеты из продуктового, магазина одежды и аксессуаров для дома, никак не умещались в руках Оджо вместе с тем самым прозрачным зонтом, найденным во время весенней уборки.       — Мне хотелось оживить комнату, накупила сегодня пледов и гирлянд.       — Да уж, уюта там не хватает, — Годжо, не давая девушке выйти из-под защищавшего от дождя козырька, перехватил у той сумки и зонт. Раскрыв, привычным жестом перекинул его из руки в руку и приподнял, защищая и себя, и студентку, — смотри-ка, под ним даже двое помещаются. Не знал…       Гай прищурилась, смотря на мужчину. Озвучивать укрепившиеся догадки не стала. Сделав шаг из-под защиты магазина, оба подняли головы. Уютный свет витрин освещал плечи и спины. Застыв, девушка считала капли, остававшиеся на плёнке зонта.       Тьма опустилась на лес, вместе с усилившимся дождём замазывая окружение. Включив фонарик на телефоне, Оджо пыталась не отставать от учителя и при этом не упасть на одном из мокрых булыжников древней брусчатки. Тропа, ведущая к арке входа в колледж, сейчас казалась почти жуткой, настолько густая ночь ожила между деревьев.       — Не гуляй допоздна, пожалуйста, возвращайся в общагу раньше, — Годжо поднял руку студентки, чтобы свет попадал и ему под ноги. В такт шагам его костяшки пару раз коснулись тыльной стороны ладони девушки.       — Тут опасно? — вкрадчивый шорох у ближайшего куста заставил вздрогнуть, — Так и знала, что в лесу водятся проклятия.       — Нет конечно. Но ты симпатичная иностранка, в городе на тебя может покуситься кто-то похуже чудовищ, — увидев удивление на лице Гай, он пояснил, — люди. Проси парней сопровождать. Или Иджичи, если он свободен.       Пришлось ухмыльнуться, лишь бы не показать смущение от казавшегося случайным комплимента, — Волнуетесь за меня… учитель Годжо?       — Естественно, ты же моя студентка.       Пожав плечами, Гай вернула внимание под ноги и бросила сквозь улыбку, — тогда буду просить вас везде со мной ходить.       Мужчина не стал говорить о графике, о собственной занятости и круглосуточной работе. Потому что отчего-то идея Оджо ему понравилась.       — Не устала? — на территории колледжа освещалась только центральная аллея и жилые здания, поэтому шли до сих пор в темноте.       — Вообще-то нет. Я с обеда в Токио, сейчас хотела за книги сесть. Только одиннадцатый час.       — Не хочешь… потренироваться? — Годжо остановился. Рядом возвышалось особенно древнее здание.       После первой персональной тренировки с учителем Гай не решалась на следующую. Во первых, на удивление, индивидуальные занятия с сильнейшим из магов в целом были не популярны у студентов. Во вторых, девушка прекрасно понимала свою слабость. Поэтому ежедневно, после общих занятий и групповых тренировок, несколько часов тратила на спортзал. Тело, после пары весьма пассивных лет на удивление легко откликалось на нагрузку. Всего за несколько дней — Гай и здесь грешила на пробуждение проклятой энергии — оно стало сильным как никогда.       Снимая тяжёлые полуботинки, Оджо провела взгляд до учителя, который взмахом руки зажёг огни в масляных лампах. Две тусклые цепочки света вдоль стен убегали вглубь большого помещения, играя в тонких деревянных решётках, перекрытых бумагой.       — Нужно помолиться, прежде чем ступишь на татами, — Годжо кричал из глубины зала. На недоумение девушки мужчина только рассмеялся, — забей, это глупые требования Яги. Этот зал только для учителей и взрослых магов, — видя, с каким интересом студентка осматривает сложную систему колонн и перекладин, продолжил, — говорят, построен ещё в эпоху Хейнан, без гвоздей, почти вручную и всё такое.       — Какая сложная структура… — подойдя к мужчине, Гай задрала голову, изучая потолок. Там колонны поддерживали тяжёлую крышу, не расходуя запас прочности хрупких стен.       — Ты ведь постоянно обращаешь внимание на подобное, — губы учителя тронула улыбка понимания, — провода, рельсы, эстакады шоссе, небоскрёбы. Это всё твои силы. Мозг перегружается от потока информации, пытаясь прочитать окружение. Кстати именно поэтому сильные маги носят очки.       — Или повязки… — довольный фразой студентки Годжо кивнул, — Это со мной всю жизнь. Я смотрю куда-то поверх, в голове составляю карту пространства, модели предметов… — Гай усмехнулась, — Я то думала, у меня просто рассеянное внимание. А оказалось, что как и сны, это отзвуки моих сил.       — Теперь, пробудившись, проклятая энергия обостряет твое восприятие сильнее, чем когда либо.       Гай, осознав, что тренировка уже началась, развернулась к учителю боком. Он, играя, бросал нечёткие всполохи энергии, которые девушка с лёгкостью отражала.       — Вы уверены, что я имею право тут тренироваться? — учитель и студентка, двигались по кругу, сохраняя дистанцию. В бою они всегда бросались друг в друга сарказмом, — испоганю помещение, если не смогу вернуть предметам прежний вид.       — А ты не отвлекайся, — мужчина оскалился, — концентрацию не теряй. Усиленные тренировки принесли свои плоды — тело девушки выдерживало поток собственной энергии. Учитель приблизился, переводя бой на ближнюю дистанцию. Уклоняться от атак Гай тоже удавалось.       — Руки у тебя очень слабые, — Годжо, останавливаясь, без колебаний ухватил запястье Гай, изучая её до болезненного тонкую руку. Та недовольно нахмурилась, — но ты очень гибкая, это хорошо. И ноги сильные… больше не буду даже пытаться тебя щекотать.       Разговор, секунду назад бывший лёгким и чуть ехидным, сейчас упал до шёпота. Интимная полутьма, разбавленная дрожащими огоньками лампад, сгустилась, выделяя в пустом пространстве древнего зала два силуэта.       — Встань-ка снова в стойку, — мужчина отошёл на полшага, наблюдая, как Гай группируется, — никуда не годится, левую ногу вперёд.       Всё ещё недовольный позой студентки, учитель зашёл ей за спину. Девушка отрывисто вздохнула, пытаясь восполнить кислород, который пропал из зала.       — Расслабь плечи, — волосы на макушке качнулись от чужого дыхания. Расслабить плечи не удалось, — можно?       Пришлось повернуть голову и вздёрнуть подбородок, чтобы видеть лицо учителя, который был на голову выше, — «можно» что?       — Прикоснуться, — только после кивка Годжо тронул позвонки на чужой шее, — покажу, как нужно держаться.       Гай опустила подбородок, стараясь смотреть прямо перед собой. Пальцы мужчины легли ей на плечи, заставляя стянуть лопатки друг к другу. Центр тяжести сместился, спина девушки на мгновение коснулась чужой груди.       — Не поднимай, расслабь плечи.       Нет, у неё не было гаптофобии. Но других людей Оджо касаться не любила. Ни друзей, ни родных. Потому что почти всегда ничего при этом не чувствовала. Объятия при прощании или встрече казались поверхностными, а в нужные моменты их было не дождаться. Сколько бы не вжималась девушка в чужое тело, тепла не чувствовала, поэтому от любых соприкосновений отвыкла. А с мужчинами… Хоть раз к ней прикасались с искренней, чистой нежностью? А она сама делала это? Хоть раз?       — Выгни спину, — Годжо спустил ладонь ниже, кончиками пальцев давя на уровне талии, — колени сгибай, суставы всегда должны быть подвижны.       Из губ девушки вырвался судорожный вздох. Нет, и сейчас прикосновения были протокольными, лишёнными вольности. Учитель просто учил. Но в точках соприкосновения кожа горела огнём.       — Бёдра назад, — руки мужчины только слегка надавили, показывая нужный угол.       — Левый локоть вперёд, для защиты головы и живота. Правой рукой можно атаковать, — контролируя тон голоса, Гай двинулась. Развернулась боком к учителю, отскочила, готовая к обороне.       Тяжело выдохнув сквозь улыбку, Годжо отправил пасс.       Тренировка вышла продуктивной. Структура битвы, техники боя, нужные движения — на практике всё это отлично запоминалось. Не тратя время на других студентов, учитель досконально объяснял любую мелочь, а студентка, больше не отвлекаясь, оттачивала свою пластику. Закончили незадолго до полуночи. Проводив студентку до общаги, Годжо отправился работать.       — Так вы тоже живёте в колледже?       — Ну да. У меня задания и командировки чаще выходных, так что это здорово экономит время. А здесь милейшие корпоративные квартиры.       Бывало, Гай вместе с Юдзи и Нобарой позволяла себе нытьё о тяжком расписании и отсутствии сна. Однако, узнав расписание своего учителя, и то, сколько спит он, девушка сразу заткнулась.       Сохраняя подход, привитый ей российской системой образования, Гай потребовала у Годжо теоретических знаний. Тот, впервые за всю свою преподавательскую практику сталкиваясь с таким желанием от подопечного, откупился для начала парой гримуаров с универсальными чарами и историей сильнейших магов.       — Книжка старая, меня тут нет, к большому сожалению. Но про себя я нарисовал кое-что.       — Вы ведь просто обвели страницы из каждой известной манги и пририсовали себя, — хихикая, Оджо листала заботливо скрепленный офисным степлером самиздат.       — А что, так нельзя?       — Нет, у художников это, мягко говоря, не принято, — тем не менее, студентка оставила чужое творчество себе для дальнейшего изучения, — но манга — мысль интересная.       Позже, читая по ночам, девушка писала учителю с вопросами по поводу специфических иероглифов или незнакомых терминов, часто встречающихся в магической литературе. Тот отвечал ей и в час ночи, и в два, отчего Гай стыдилась, ведь не хотела беспокоить в нерабочее время. Выяснилось, что глубокая ночь для Годжо всё ещё рабочее время, до полуночи он чаще всего пропадает на собраниях с руководством, после работает с документами, а спит в кратком промежутке между четырьмя и семью утра. Пусть по его же словам дефицит сна компенсировался обратной техникой, девушка всё ещё переживала за него.       — «Простите, я думала, вы ответите утром».       — «У меня ещё куча административной хрени, а вот ты ложись, завтра нужна мне отдохнувшей», — от подобных сообщений девушка каждый раз пряталась лицом в подушку, отбрасывая телефон.       Растяжка и долгий тёплый душ убрали напряжение спонтанной тренировки. Когда младшие давно спали — по детски тонкий храп Итадори разносился по всему этажу — Гай только вернулась к себе.       — Берсерк уже на таможне, ждите, господа! — впервые за пару недель удалось подключиться к звонку в Дискорде. Из-за собственного плотного графика и разницы часовых поясов, времени на общение с друзьями из России совершенно не оставалось.       — Как Япония? Сама как? Не нашла себе аниме бойчика?       — А ты шутник… — чего-то смешного девушка не придумала и пришлось перевести тему, — Кста, Тёмыч?       — М?.. — мужчины решили перепройти Nier: Automata, поэтому отвечали заторможенно. На стриме, который один из них выводил на экран, красивая аниме-девушка без юбки убивала роботов. Второй, мужской персонаж мелькал рядом на саппорте.       У него белые волосы и чёрная повязка на глазах?       — Как думаешь, в каком тайтле самые продуманные магические техники? — спросила студентка.       — Ща, погоди… блять! Я умер, — послышалась недовольная возня, — Техники? Зачем тебе?       — У меня появились магические силы анимешные, хочу поучиться, — с невозмутимым лицом выдала девушка.       — А, ну раз так… Dragon Ball пожалуй, он идет уже лет семьдесят, там куча всего… Он вообще отец сёненов. Без него ни Наруто, ни Блича, ничего бы не было. Наруто, собственно, там у каждого перса что-то своё. Hunter X Hunter это база. Оно не длинное, серий на сто пятьдесят всего…       — Ага, не длинное.       —… И вот там автор разошёлся. Так что его посмотри.       Лежа в постели с ноутбуком на груди, девушка постепенно засыпала. Друзья изредка переговаривались, окутывая девушку в ламповый уют. Время неспешно текло, оставляя драки, борьбу за пределами комнаты. Можно было расслабиться, пошутить глупые шутки, обсудить любую тему.       — Вообще, в последнее время не хватает новых серичей или манги. Ванпис я закончил, Берсерк почти… — Дэн переключился на статью по C#. Вся их компания состояла из айтишников, а этот конкретный снова менял вектор своей работы.       — Реально, хочется чего-то свежего. Можно написать что-нибудь про современность, чтобы были чудовища, с которыми маги сражаются, — Тёмыч раз за разом начинал бой с боссом, лишь бы не идти к своей девушке на кухню.       — Мб «Шаманы»? — парень, и сам носивший кличку «Шаман», везде пытался её пропихнуть.       — Не, глупо звучит. Шаманы в бубны бьют, корешатся с духами, берут силы у природы. Не наш случай. Так что будут именно маги… — студентка убрала с кровати древний фолиант, который стащила у Мегуми, — дело будет в Токио… И не просто чудовища, а Проклятья.       — Как назовем шедевр?       — Надо подумать…       — А что в Японии сейчас читают?       — Не знаю, у меня времени на сон еле хватает, — в подтверждение фразы вырвался зевок, девушка перевернулась на другой бок, — сейчас вот только с тренировки вернулась, а у нас час ночи.       — Спорт?       — Скорее боевые искусства.       — Зачем они тебе в дизайнерском вузе?       — Там такой препод… Я не удержалась, — пальцы снова оказались на плече, которого совсем недавно касался Годжо. Разумеется, парни не знали о настоящем месте учёбы своей сбежавшей подруги. Не знали, у кого она учится. Поэтому с ними она могла так шутить. Сказать кому-то в Токийском колледже, что Годжо кажется девушке симпатичным, было бы сродни самоубийству. А сказать это хоть раз очень хотелось.       — Ой, опяяять ты за старое… — на недовольный тон друга девушка просто ухмыльнулась, — погоди, ты с ним в час ночи… тренировалась?       — Уже поздно, а с утра пары. Всё, пока, я спать! — затараторила девушка.       — Погоди!       — Чего?       — У тебя уже новый день. С днюхой, получается.       Пытаясь сдержать смех, Гай попрощалась с обескураженной компанией и захлопнула ноутбук. Довольная вызванным вниманием, девушка подтянула одеяло к подбородку и почти мгновенно провалилась в сон.       Солнце пришло в комнату одновременно с будильником. Редкие лучи пробились сквозь листву за окном и добрались до подушки, на которой уже просыпалась Оджо. От света, попавшего на веки, Гай зажмурилась и глубоко вздохнула.       Весна.       Знакомый, родной запах весны.       Открыв глаза, Гай резко села на кровати, не веря картинке. У кровати, на рабочем столе стояла фарфоровая ваза. На её тончайших, пропускающих свет точно стекло, стенках среди облаков танцевал синий дракон. А в ней стояла сирень.       Откуда в Японии сирень?       Прошло несколько минут, пока девушка встала, натянула домашние штаны поверх пижамных шорт, пытаясь проснуться до конца. Осмотрев огромный, душистый букет, Оджо убедилась, что её любимые цветы действительно каким-то волшебным образом стоят прямо перед ней.       — Утречка! С днём рождения! — дверь распахнулась со взрывом. В проёме, частично скрытые салютом конфетти показались счастливые Юдзи и Нобара. Мегуми стоял позади, зевая, но пытаясь показать, что он тоже в деле.       — Пойдём, завтрак на столе.       — У нас есть пудинг! И лимонады! А вечером устроим пикник, позовём весь колледж! — Итадори без стеснения влез в комнату, ухватил Гай за руку и потащил в коридор с энтузиазмом пятилетки, желавшего показать старшей сестре самого-самого большого жирафа в зоопарке. Пацан тащил подругу по короткому коридору, а та только с удивлением смотрела на чужие пальцы, с неподдельным теплом сжимавшие её собственные.       — Вообще, по утрам я не завтракаю, — ближе к вечеру, после занятий, Гай вернулась в комнату. Учитель, увязавшийся за ней, стоял в дверях и с любопытством разглядывал старые стены, которые девушка уже начала украшать,— но детишки умеют уговаривать. Вы их попросили?       — Ага. Первый день рождения в группе — важный этап тимбилдинга.       — Вы так заботитесь о студентах, — Оджо выпрямилась над пакетом со вчерашними покупками. В руках была гирлянда, заготовленная для куска стены вокруг напольного зеркала, — каждому уделяете время.       — А ты от этого бегаешь, — мужчина перехватил гирлянду и стал прилаживать её под потолком, заметив, что студентке для этого не хватает роста.       Гай не нашла, что ответить. Села на кровать, застеленную новым, пушистым пледом. Если она начнёт копаться в себе, разбираться, почему именно она никогда не подсаживается к учителю первой, почему редко заводит разговор или боится писать ему… Почему особенно сильно вздрагивает именно от его касаний. Она додумается то того, до чего додумываться просто непозволительно.       — Где вы нашли сирень? — сомнений, что подарок притащил именно Годжо, не было.       Ответом был нечленораздельный, вопросительный звук. Годжо, проследив направления взгляда студентки, развернулся, подошёл к столу, но сразу после уселся на кровать, упираясь кулаками в матрас.       — Я кстати за ними пришёл. Точнее за вазой. Я взял ту, что побольше и покрасивей, стояла в зале для церемоний. Ты прикинь, оказывается её колледжу подарила императорская семья ещё лет пятьсот назад. Директор требует вернуть на место. Криков то было.       У девушки вырвался смешок, она села ровнее, стараясь не замечать тепло от чужого колена.       — Это сирень. В России она всегда цветет на мой день рождения, — какую-то странную радость у мужчины вызывали эти улыбка и взгляд.       Он сначала не поверил, что Гай согласилась на авантюрную тренировку посреди ночи. Сейчас, наедине, Оджо снова стала любопытной, внимательной и саркастичной, слышала, слушала каждое его слово. Снова улыбалась именно ему. Аура разгорелась в её глазах, фокусируя внимание сильнейшего из магов так, что даже под маской он взгляда не мог отвести. Хрупкие девичьи плечи слишком легко поддавались рукам, девушка чувствовала каждое движение мужчины, подстраиваясь под его волю.       А её запах… Урывками он слышал этот аромат только пару раз за всё время, когда стоял ближе, чем следует. Теперь, в уединённом корпусе, когда свидетелями были только татами и лампады, Годжо смог до конца его расшифровать.       Весна.       Густой, цветочный, пьяный аромат, на дне лопнувший сочными, сладкими ягодами. Он застывал в лёгких, щекотал ноздри, прилипал, не давая отодвинуться. Эти цветы. Почти не знакомые, но кажется, когда-то он их слышал.       Ранним утром, в очередной раз поддавшись соблазну, мужчина отправился на поиск ответа и к этой загадке, невольно данной ему девушкой.       — Так глубоко я забредал только однажды, на своём первом курсе, в самом начале учёбы. Дерево растёт в глубине сада здесь, в колледже. Лишние ветки душили, не давали расти, так что букет ему только на пользу. Мне показалось, — мужчина замялся, разглядывая мелкие цветочки, уже опавшие на стол, — что тебе понравится, раз у тебя такие духи. Есть очень похожие цветы у нас, но они оранжевые. Османтус.       Пара секунд поиска в интернете дали результат. Гай усмехнулась. Османтус был красивым деревом, на котором гроздьями росли мелкие цветочки, от оранжевого до дымно-желтого. В чём-то он действительно был японским аналогом русских весенних цветов.       — Забавно… османтус в ханакотобе и сирень русской азбуке цветов имеют одно значение, — девушка не стала продолжать. Неважно. Мужчина наверняка не знает, что такого, ещё и на русском, говорят цветы, которые он подарил.       Случайный поток ветра ворвался в комнату, сдувая со стола опавшие цветки. Краткий сиреневый дождик запутал несколько из них в волосах и Гай, и Годжо, несмотря на его непроницаемую технику. Не проронив ни слова, боязливым движением, будто нужно было убрать осколки фарфора, каждый коснулся второго. Годжо замер. Не смеялся, не кривлялся, не скакал вокруг, как гиперактивный ребёнок. Стал таким же тихим, как Оджо. Она подумала вдруг, что у судьбы есть чувство юмора. В первые же дни девушка сравнила волосы мужчины с сиренью, а сейчас убирала её, из ниоткуда возникшую в Японии, из его причёски. Эти лепестки дали повод впервые прикоснуться к нему. Рассмотреть, налюбоваться наконец каждой деталью его лица, которую не скрывала маска. Сильная шея, острые скулы и подбородок. Розоватые губы.       — Хотел предложить… а впрочем, нас уже ждут.       — Долгих лет жизни! — традиционный японский тост сопровождал не алкоголь, а рамен, приготовленный на портативных конфорках. С десяток человек одновременно подняли свои порции, на палочках вытягивая пряди лапши, а после также синхронно отправили их в рот.       В части парка, напоминавшей скорее дикую рощу, нашлась большая поляна, на которой уместились все пожелавшие присоединиться к спонтанному корпоративу. Все хотели проводить весну, а заодно поздравить одну из первогодок с днём рождения.       Годжо, развалившийся под особенно старой сакурой, наблюдал за стайкой своих учеников. Те смеялись, видя неуклюжие попытки своей старшей закрутить и переложить в глубокую миску порцию лапши, не расплескав при этом бульон на всё вокруг.       При откровенной неуклюжести, каждое движение девушки отдавало изяществом. Снова её смех воспринимался отдельно от других. Снова Годжо заворожённо смотрел на неё, впитывая сам образ её улыбки. Её шоколадные волосы, ореховые глаза… Точно пралине. Мужчина сглотнул.       — Что вы едите? — каким-то невозможным образом Оджо незаметно подкралась со спины.       — Пудинг с пралине.       — Он не слишком сладкий?       — Я обожаю всё сладкое, — облизнув идущую в комплект к стаканчику с десертом пластиковую ложку, учитель встал. Нужно было сходить к вендинговым автоматам, достать из них последнее содержимое и принести к общему столу.       В руках студентки крутилась стеклянная бутылка с замысловатым горлышком.       — Рамунэ? — девушка не ответила, только кивнула, с ненавистью смотря на пластиковую пробку, которая никак не хотела проталкивать стеклянный шарик внутрь бутылки. Без этого до напитка добраться было нельзя, — вытяни руки от себя.       Магу не нужно было даже хмуриться, чтобы проклятой техникой вскрыть бутылку, находящуюся в чужих руках. Заевшая пробка, с которой Гай не могла справиться всеми силами, на скорости выбила шарик вниз, но лёгкие брызги газированной воды прыснули в траву, никого не задев.       — Потрясающе! — девушка рассмеялась, впечатлённая фокусом, — ваши силы потрясающие!       Оджо глотнула газировку, пока учитель не попытался её отобрать. Сейчас он в очередной раз сделал приятную мелочь. Как было со старыми конспектами на прошлой неделе, с кофе на Сибуе в первый час знакомства, с сиренью этим утром. А она в очередной раз не знала, чем порадовать в ответ.       — Хотел предложить… Сёко сказала, ты хочешь с кем-нибудь в клуб сходить.       — А здесь у нас медпункт! Знакомься, лучший хилер магического мира.       Меланхолично-красивая женщина с выправкой скорее патологоанатома, а не врача, смерила безэмоциональным взглядом четвёртую первогодку. Годжо вторым вошёл в кабинет и, развалившись на кушетке для осмотров, принялся тащить поощрительные леденцы из пивного бокала на рабочем столе.       Ограничившись привычным «на здоровье не жалуюсь», Оджо только слушала, как учитель и Сёко Иери анализируют сводки последних дней. Было видно, что эти двое знакомы давно и близко. Когда учитель ушёл, по свойски похлопав врача по плечу, студентке всё же пришлось пройти первичный осмотр.       — Я не его девушка. У него нет девушки.       — Мне вот зачем эта информация?       Даже если бы Гай не стояла сейчас в одной юбке, а её голые рёбра не кусал ледяной стетоскоп, ненавистный ещё с детского сада, всё равно она бы чувствовала себя глупо. Слишком серьезно смотрели тёмные, миндалевидные глаза японки, в которые заворожённо уставилась Оджо. Таким взглядом можно было убить. Можно было воскресить. Вообщем, врачу он подходил отлично.       — Так, для общего развития.       — Ну спасибо…       Закончив с экзекуцией, Иери сделала последние пометки в личном деле новичка и, смерив ту взглядом, открыла небольшой холодильник в углу кабинета. Между склянками с сыворотками, контейнерами с таблетками, мазями и каплями теснились банки пива. Женщина достала пару, кинула одну из них только одевающейся студентке и прислонилась к оконной раме, открывая свою.       В своей печали, с робой медицинского халата, с банкой пива в изящных пальцах, Иери источала романтику депрессивной постсоветской действительности, которая в наше время задержалась разве что в областных поликлиниках. Не хватало только тонкой сигареты, со следом тёмной помады на фильтре. Наверное не самое приятное сравнение для молодой симпатичной женщины, но именно эта параллель мгновенно расположила иностранку к Сёко.       — Я больше коктейли люблю. И танцы. Не хочешь сходить в клуб? — наконец выдавила первогодка, когда банки почти кончились.       — В бар, пожалуйста, я знаю отличные. Но клубы не люблю, слишком громко. Попроси Годжо, он не откажет.       — Но он преподаватель.       — Но вы преподаватель.       Совету Иери Гай не последовала. За целую неделю не обратилась ни к Годжо, ни к кому другому. Забросила идею клуба, понимая, что своего преподавателя она никуда не позовёт. Написанные мелом на школьной доске огромные буквы, складывающиеся в слово «СУБОРДИНАЦИЯ», её останавливали.       Она давно, не понаслышке знала, чем заканчиваются попытки неформально пообщаться, даже если кажется, что учитель приветлив и открыт. Любовь становится ненавистью, а притворная открытость учителя теряется за откровенным страхом. И спустя годы он поднимет трубку только из вежливости, а в его тоне будет одна неловкость. Отношения преподаватель+студент либо невозможны, либо разрушительны.       А Годжо… Что вообще им движет? И что Гай может чувствовать по этому поводу?       Он заботится о каждом своем студенте. Я его студентка. Он просто помогает мне адаптироваться. И ничего более. Остальное я надумываю. Остальное мне кажется, потому что я хочу этого.       — И что, что я преподаватель? — вопрос был искренним, отчего девушка почувствовала себя ещё глупее.       — Разве так можно? Как же субординация? — только оставалось пробубнить, пряча глаза.       — Да плевал я на субординацию, — Годжо облегчённо вздохнул. Неужели девушка бегала от него только из-за глупых правил? Не потому, что и как остальные студенты, считала его «придурком в повязке». Тогда и преград между ними нет? — Послушай… ты названа студенткой только номинально, для твоей же безопасности. Так мне проще защищать тебя. Как только освоишься — сдашь экзамен, войдёшь в разряд взрослого, сильного мага. С тобой будут считаться. Будем… соратниками, как и должны. Союзниками, если захочешь. Не парься о глупых правилах. Вообще, называй меня на «ты». И по имени.       — Но в клубы ходят с друзьями, не со студентами.       — У него нет друзей. Только студенты.       Так сказала Сёко там, в своём кабинете, в их первый диалог. Фраза в нужный момент поднялась из памяти и тогда Гай всё осознала.       — Ну давааай, классно же потусуемся, — мужчина нагнулся к лицу студентки и, надув губы, протянул наигранно жалобным голосом, — Ты же обещала меня везде с собой брать.       Цветы, постоянное внимание, прикосновения. Нормальные люди так показывают романтическую симпатию. Но щенячий взгляд Годжо говорил только о том, что тот понятия не имеет, что такое ухаживания, флирт и общение с девушками в целом. Что все его жесты, это попытка найти… союзника?       — Ладно, ладно! Только не смотрите так.       Мэгуми, к восторгу всех девушек и, внезапно, Итадори, активировал свою теневую технику. Россыпь белоснежных кроликов резвилась в траве, парочку тискали на руках. Самого крупного присвоил себе Юдзи и теперь, к ужасу Фушигуро, кормил фантомного зверька свежей морковью. Именно тот вечер, пусть немного изменённый памятью, однажды станет для Итадори основой идеального воспоминания о никогда не существовавших счастливых днях.       Дотащивший целый ящик газировки учитель Годжо вернулся в свой угол, под отцветшую сакуру. Там можно было спокойно поговорить или помолчать, в целом не отрываясь от коллектива. Гай пристроилась рядом, возившись с новой бутылкой рамунэ. Вытянув телефон из кармана, она пыталась найти рабочий сайт для просмотра Hunter X Hunter.       — Тебе в жизни сёнена мало? — тем не менее мужчина с интересом пялился в экран.       — Хочу опыта набраться, поискать идеи для техник.       — Учёба с помощью фильмов, — когда учитель думал о чём-то, часто обхватывал подбородок пальцами и смотрел куда-то наверх, — мысль интересная.       — Как бы называлось аниме про нас? Про магов в современном Токио, — вспомнив диалог с друзьями накануне, Гай махнула головой, указывая на перешедших в режим активного отдыха студентов и учителей.       Оба задумались, пока учитель наконец не выдал, — Невероятные приключения Годжо?       — Боже, нет! Только Жижи нам не хватало! — засмеявшись, Оджо всё-таки вылила газировку на пиджак.       Все варианты были либо неудачной переработкой уже существующих названий аниме или манги, либо сами по себе были слишком скучными или глупыми. Первогодки, присоединившиеся к обсуждению, так же быстро исчерпали поток фантазии. Теперь все пятеро натужно молчали, пытаясь выдать хоть что-то.       — 呪術匝戦, как «Jujutsu Sousen», — голос Сёко как всегда был спокойным. Обернувшись, Гай увидела, как женщина открывает банку пива, прислонившись спиной к дереву. Сверху вниз она изучала компанию, задержав взгляд на Годжо и Оджо, сидящих рядом.       — Sousen? Война… Слишком агрессивно, — Фушигуро покачал головой.       — Тогда… 呪術廻戦, как «Jujutsu Kaisen», — чуть подумав, вынесла приговор Иери.       Пока каждый прикладывал это название на себя, Гай пыталась адаптировать его на русский.       — Jujutsu… Проклятие, Волшебство… Магия? Да. Выходит…       Девушка произнесла, одновременно печатая компашке в русскоязычный диалог на телефоне:       — Магическая битва.       Подарок на собственный день рождения Оджо купила себе ещё пару дней назад. Платье от Yohji Yamamoto, пусть и отличалось от остальной весенней коллекции, всё равно показалось идеальным. Целиком из чёрного, полупрозрачного кружева, оно, облегая, скрывало тело от лодыжек до запястий. Открытые плечи и декольте компенсировались почти полным отсутствием груди и плотным топом, в комплект к велосипедкам.       Вид в зеркале удовлетворил, и тогда Гай поспешила в гостинную. На секунду внимание привлекли Blu-ray диски с Hunter X Hunter и Бличом, кем-то заботливо оставленные возле телевизора.       Первогодки — каждый давно облюбовал один из пуфов или углы дивана — с тоской в глазах изучали учебники по химии. Видимо добравшись до особенно сложной формулы, Итадори взвыл, накрывая лицо подушкой. Картинка страдающих детишек вызвала в Оджо безобидное злорадство.       — Наслаждайтесь своей беззаботной юностью! — прежде чем спрыгнуть на генкан, старшая широко улыбнулась и вскинула большой палец в знак поддержки. Усевшись на чистый паркет, опустила ноги в привычные полуботинки и начала старательно их шнуровать, посмеиваясь.       — А ты куда? — сейчас даже в голосе Мэгуми читалось что-то, похожее на эмоцию.       — Праздновать день рождения.       — Но он был вчера.       — Нужно ведь мне чем-то заняться, пока вы уроки учите… Покеда, молодежь! — стараясь как можно позитивнее махать рукой, Гай довольно оскалилась и выскочила из общежития.       — Мы не слишком рано? Только девять.       Годжо развернулся на голос. В первый же день он понял, что Гай симпатичная. Потом, правда, сразу эту мысль отбросил. Но сейчас, с этими её огромными глазами, с крупными локонами, рассыпанными по голым плечам, с женственным платьем, она напоминала княжну из той единственной книжки из списка русской литературы, что умудрились впихнуть в него в средней школе.       Приблизившись, девушка улыбнулась. Наверняка секунду назад смеялась вместе с остальными студентами. Ну или шутила над ними. В её глазах снова плясали искры, каждый раз уводившие на какую-то незнакомую тропу. Годжо не знал, куда она ведёт, насколько она извилистая, но бродить по ней было невероятно приятно.       Поначалу, сильнейший маг просто был рад встретить кого-то нового, одарённого в магии. Позже его радовало лёгкое общение, схожий юмор, желание девушки расти над собой. И теперь, когда Оджо захотела провести время вместе, мужчина был почти счастлив.       — Зайдём в пару мест, — чтобы студентка точно не сбежала, Годжо взял её под локоть. Отказываясь раскрывать все планы, довёл до выхода из колледжа и только оттуда перенёс в самое сердце Токио.       Шум улицы оглушил с опозданием, одновременно с хлопком ладоней мага, завершившего печать телепортации.       Первым пунктом назначения стал один из крупнейших в Сибуе торговых центров. Когда учитель с довольной лыбой остановился у Prada Seibu, Гай решила уточнить.       — У вас здесь работа?       — Неа. Забыла? Я до сих пор ничего не подарил тебе на день рождения.       С этим высказыванием можно было поспорить. Весь вечер накануне счастливая девушка разбивала сирень на большие и мелкие букеты, используя всё, хот отдалённо п=напоминавшее вазу. Девушка зависла, снова смутившись.       — А-а… Я всё поняла! — переключившись на русский, Гай почти истерично рассмеялась и ткнула пальцем в грудь учителя, — я не в сёнене! И даже не в аниме жанра «романтика»! Я в фанфике! В долбанном фанфике с фикбука! Ты, одинокий красавец-богач, по классике жанра сейчас будешь соблазнять меня с помощью дорогих подарков. Позже мы пройдём множество испытаний, а в конце обязательно полюбим друг друга… — тон девушки потух, перестал выражать что либо, — знаешь, я никогда не продам вида и не скажу тебе открыто… но я даже была бы не против.       Годжо моргнул пару раз, привыкший к тому, что русскую девушку иногда лучше даже не пытаться понять, просто протолкнул её вглубь магазина. Брендовые бутики никогда не славились насыщенным потоком посетителей, но сейчас, после официального закрытия, между стеллажей ходили только двое. Отказавшись от чрезмерных чаевых, робкая сотрудница подавала картонные коробки с обувью.       — Любимый бренд, я смотрю? — Гай упала в мягкое кресло, не менее роскошное, чем вещи вокруг неё. Годжо развалился напротив. Он уже нашёл себе пиджак, подходивший к чёрным брюкам, чёрным же рубашке и челси, — у вас «тоталблэк», «тоталпрада».       — Думаешь, у японских дизайнеров на мой рост хоть что-то можно найти? — вытянув длинную ногу, носком огромного ботинка мужчина, играясь, ткнул Оджо в и́кру. Годжо согнулся и, уперев подбородок в кулаки, уставился на собеседницу, — к тому же, у Prada отличные вещи, маги используют их на работе. У любого первоклассного спроси. В общем выбирай, что нравится, и не парься.       — Делаете подарок, чтобы я подсела на иглу роскошной жизни и батрачила ради её поддержания?       — Абсолютно верно, — когда девушка скопировала усмешку и позу учителя, оба рассмеялись.       Гай расслабилась и с наслаждением выбирала самую удобную и красивую модель. За последние недели это был не первый и не последний её поход по магазинам. Девушка отлично вписалась в японский стиль одежды, ведь предпочитала широкие штаны, короткие юбки и чёрно-белую палитру, иногда приправленную красным. Она всегда выбирала простые фасоны и базовые вещи без принтов, в чём, по давно не уникальному совпадению, сходилась с Годжо, который не вылезал из классических рубашек и оверсайз футболок.       Путём жаркой дискуссии остановились на удобных минималистичных полуботинках.       — Каждый раз так. Покупаю что-то, не глядя на ценник, а потом оказывается, что цена высокая.       — Вы пробовали ходить не в люксовые магазины?       — А как их различить?        Когда маг на секунду телепортировался в общагу, чтобы оставить фирменный пакет и старую обувь девушки, троица первогодок всё ещё страдала над домашкой.       Ночь пыталась накрыть город, но как и центр Москвы, Сибуя никогда не спала.       Здесь говор зданий и крик неона       Сбивает с толку, но ты не бойся       Гул монотонный, джунгли бетонные       Скрежет шин и рёв моторов       Ветер в бамбуке, какофонию шума машин и людей наполовину перекрывала музыка. К последнему восьмому айфону у Годжо прилагались новомодные беспроводные наушники, одним из которых он поделился со своей спутницей. На SoundCloud находились самые разные треки, которые учитель и студентка добавляли в очередь на воспроизведение.       — Kimono, так и называется. Возможно первый микстейп в русском репе, где есть японский вайб. После него многие вспомнили, что мелкими смотрели Шамана Кинга и Наруто по телеку, и анимешников стали чморить чуть меньше, — пояснила Гай. Она была рада поделиться с учителем хоть чем-то, чего он не знал, ведь сам Годжо каждую секунду рассказывал новое, учил, что девушке безумно нравилось.       Хотя сейчас меньше всего они напоминали преподавателя и студента. Попытавшись забыть про формальные статусы, Оджо обнаружила, как легко ей общаться с мужчиной. Как плавно, органично каждый раз течёт разговор, как ей почти не нужно напрягаться, просчитывать ситуацию, искать недочёты в своих действиях и фразах. Как Годжо, человек из другой плоскости мира, становится вдруг самым близким человеком к востоку от 36-го меридиана. И тогда она, впервые за годы, разрешила себе просто двигаться навстречу.       Где шумит водопад, падая с неба, смотри       Тут танцуют цветы сакуры и конопли       Не удивительно, вкусы в музыке пересекались. Песни, у всего мира ассоциирующиеся с Азией, вроде Flyday Chinatown от Yasuha, где такая же как Гай иностранка пела про пятничный вечер и танцы до утра, или Stay with me от Miki Matsubara, своей мажорной мелодикой заставляли ощущать происходящее ещё живее, дополняли картинку, делая её почти кинематографичной. Asian Kung-Fu Generation, King Gnu, лёгкие японские или англоязычные треки мелькали в такт мигающим рекламным щитам, неоновым вывескам и красным бумажным фонарикам, придававшим улице неповторимый колорит Востока. Предвкушение отличной ночи уже растекалось под одеждой.       Очередь к фейсконтролю уже к полуночи собралась огромная. Держа наготове паспорт, Оджо слушала учителя и параллельно рассматривала пёстный контингент.       — Womb это нестареющая классика ночного Токио. Сейчас у них полно электронщины, клауда и даже вичхауса. Тусовки соответствующие.       — Давно здесь были?       — Последний раз в середине декабря того года. После… было не до этого.       — Хождение по клубам много сил отнимает, так что я тоже хожу редко. Но сегодня я обязана танцевать всю ночь напролёт! — в победном жесте девушка вскинула кулак.       Не без удовольствия, про себя Оджо отметила, что именно они с Годжо во всей толпе были самой красивой парой. Иностранка и необычной внешности японец приковывали взгляды мужчин и женщин, что жутко льстило. Гай всегда ходила на вечеринки с одной целью — танцевать. Ходила со знакомыми, случайными встречными. А сегодня впервые шла с кем-то, на кого ей не было плевать. Кто дополнял её.       — Ну кто носит солнечные очки в клуб? — хихикнув, девушка задрала голову. Толпа подтолкнула её ближе к учителю и смотреть ему в лицо стало проблематично. Басы танцпола отдавались даже здесь, а рокот разговоров заставил мужчину наклониться.       — Очки вообще-то с проклятой техникой мне помогают.       — А мне мешают смотреть вам в глаза, — пальцы Гай, заметно смелее чем накануне, потянулись наверх, аккуратно обхватили оправу и закрепили очки у студентки на макушке. У Годжо вновь не нашлось ответа на такое наглое, но почему-то приятное поведение. К счастью, очередь подошла к концу.       Запах пара из дым машин здесь был таким же как в московских клубах. Пульсация света из прожекторов так же ослепляла. Название Womb себя оправдывало уже на входе — рывком нырнув в омут, Гай ступила на крутую узкую лестницу, ведущую, по ощущениям, в чрево земли.       Толпа, забывшая о любых формальностях, дрожала, пытаясь оттащить девушку от своего спутника. Рука Годжо, проведя дорожку от локтя, опустилась и переплела его пальцы с пальцами девушки. В клубе, где главное не потеряться, этот жест был вынужденным, а оттого объяснимым. Но после оба, привыкнув, просто не захотели разрывать контакт.       Уже поддавшаяся эйфории, Оджо ощущала себя принцессой, которую загадочный волшебник соблазнил на опасное, но такое желанное приключение. Собственно, так оно и было. Стоило их коже соприкоснуться, как присутствие остальных людей просто перестало ощущаться. Только спустя секунду до Гай дошло, что защита «Бесконечности» теперь и на ней.       Огромные залы, голыми стенами напоминавшие катакомбы, мерцающее в глазах электричество, безумие запахов и звуков, всё это создавало новую реальность, во многом более объёмную, чем обычная. Атмосфера напоминала нечто среднее между ядерным пост-апокалипсисом и двором спального квартала на юге Москвы.       — Это восторг! — приходилось кричать, чтобы слышать друг друга. На уровне инстинкта определив расположение ближайшего бара, девушка поспешила туда и сразу вчиталась в меню, — какой у вас любимый коктейль?       — Я не пью.       Всё заруинил…       Гай пила не больше любого человека её возраста и относилась к этому спокойно. Но вот редкие походы по клубам плотно ассоциировались у неё с дегустацией коктейлей. А сейчас оказывалось, что её партнер по преступлению трезвенник. Как мужчина отнесется к тому, что его спутница пьет? Какое мнение о ней сложит, как о девушке? Почему вообще его мнение ей очень важно?       — Но если хочешь, бери что-то отсюда, — как всегда, Годжо парой простых слов и движений смёл любые переживания. Он подтолкнул лист плотного картона, на котором вакханально мешались названия классических и фирменных коктейлей.       Не решаясь начинать с чего-то экзотического, Оджо вынесла вердикт бармену:       — Белый русский, — чтобы тот понял название, пришлось много раз тыкать в двуглавого орла на бордовом постсоветском паспорте, а затем себе в лицо.       — Я не против алкоголя, просто очень быстро пьянею, — разбавил паузу ожидания учитель, — Не знаю, может это из-за магии. Из-за «Шести глаз» мир всё время буквально кричит на меня. Спирт мне и не нужен, без очков, ещё и в клубе, толпа людей, свет, звук бьют по организму как водка.       — Тогда буду вас догонять.       Смотря в глаза, Гай взяла со стойки только поданный коктейль. В бокале олд-фэшн на самом дне мешался со сливками шоколадный ликер.       — Не слышала этот трек?       Годжо за руку уводил Гай всё глубже и глубже в живую массу танцующих.       Женский голос из аудиосистем повторял раз за разом:       You are my special             «Для меня ты особенный»       Длинная нота тянулась на губах солистки, перекрытая под конец гитарным соло. Ритмичная песня отдалась в груди Гай удивительно сильно. В куплете строчки певица делила с солистом.       Imawa no kiwakiwa de odori mashou             «Давай танцевать на самой грани невозможного?»       Toukyou zensen kyou no miyako             «В Токио, городе вечной ночи и магических церемоний»       Oujou giwa no kiwakiwa de agaki mashou             «Давай зайдём за грань самой жизни?»       Ogyougi no warui tsura mo misete yo             «Стань строптивой только для меня»       — King Gnu, Specialz, — пояснил мужчина, — это только сниппет, релиз обещали на Хэллоуин.       Сильнее сжимая чужие пальцы, Годжо замедлил шаг и, развернувшись, уставился на девушку, одними губами вторя тексту:       I love you, baby             «И я уже люблю тебя, милая»       Сразу после оскалился и невозмутимо продолжил:       Utai tsuzuke mashou             «Так что давай петь»       Donna shiremono mo             «Неважно, как мало»       Donna yosomono mo             «Как спешно мы знаем друг друга»       Kokoro moeru             «Сердце сжимается»       Ikkyoshu ittousoku             «Когда мы с тобой бежим»       Hashiridashitara ankontorooru             «Ведь мы просто не сможем остановиться»       Смеясь, второй раз говорили оба:       You are my special             «Для меня ты особенная»       I love you, baby             «И я уже люблю тебя, милый»       Огромный клуб радовал разнообразием залов и атмосфер в своих казиматах. Где-то громкий хип-хоп заставлял японцев забывать о своей чопорности, смешивая сословия и возраста в единстве слэма. Туда, естественно, пользователи «Бесконечности» не пошли. Где-то интимный хаус манил электронщиной. Выбор упал именно на него.       Мелькали самые специфичные люди. Офисные клерки выдавали себя белыми воротничками, студентки плиссированными юбками и порванными чулками. Ступала в гордом одиночестве инфернально красивая гейша, цепляясь за окружающих длинными, смоляными волосами и полами кимоно.       А фирменная красная водка уже вскипала в крови.       Они с мужчиной стояли поначалу плечом к плечу, обращённые к сцене. Привыкали к атмосфере, друг к другу, смеялись, пока неловко танцевали.       Когда координация стала падать у обоих, кто-то прохожий сдвинул девушку вперёд. Годжо предусмотрительно охранял её спину, и вот тогда Гай расслабилась, отдаваясь крепнущему дурману. Она была под защитой Сатору Годжо, которого каждый знал как Сильнейшего. Всегда лишенный чужих взглядов и прикосновений, он смотрел и касался сейчас только её. Гай была выше большинства японок, слишком выделялась. Но рядом с высоким, сильным мужчиной ощущала себя хрупкой, почти маленькой. Это было приятней всего.       Ступая в транс, тело само начало создавать ритмичные, но спонтанные движения. Они то повторялись по много секунд, то молниеносно сменялись во что-то новое. Ощущение отрешённости от мира, но в тоже время осознание этого мира его как нечто абсолютно прекрасного застыло в сердце.       И только прожекторы менялись под веками. Красный-синий. Красный-синий. Фиолетовый.       — Помнишь? Расслабь плечи. Бёдра назад, — жаркий шепот на ухо сопровождался деликатными касаниями.       — Не учите меня танцевать, учитель Годжо.       Мгновенно опьянев от окружающей атмосферы, мужчина нашел единственную опору в тонком силуэте перед собой. Проходясь пальцами по девичей спине, плечам, всего раз по талии, он всё плотнее и плотнее укутывал девушку в свою магическую технику. Так он делал впервые.       Единственным сформировавшимся достаточно точно воспоминанием из тех мгновений, минут, часов был цветочный аромат её волос и кожи. Свежий, искрящийся запах его одежды и рук.       Несколько раз выходили на улицу и тогда Гай, вставая между мужчиной и металлическим ограждением чтобы спрятаться от табачного дыма, жадно глотала ночной воздух. Первые часы субботы смазались, а алкоголь в конце концов перестал бить на восприятие.       Спустившись в недра клуба, решили найти новый танцпол. Теперь Гай неслась впереди, тащила учителя сквозь толпу, резко оборвавшуюся в одном из проходов. Тёмный коридор кончался дверным проёмом, прикрытым разрезанной на широкие ленты ПВХ завесой. Белёсый туман, разрезаемый лучами красного света, вместе с музыкой сочился к ногам.       Когда Годжо, приподняв завесу, оттолкнул Гай назад и закрыл собой от света, та поняла, что что-то не так.       Из-за локтя учителя всё же открывался узкий обзор на зал. Он ничем не отличался от остальных по атмосфере или музыке, но, по какой-то причине, был пуст. Ну или почти пуст. В центре танцпола, интимно вторя музыке, сплетались в поцелуе самурай и гейша. Парочка весь вечер мелькала где-то на периферии зрения, но Оджо не придавала этому значения, полагая, что всему виной их яркие образы. Дыхание спёрло, когда до студентки дошла вонь ауры. Это были проклятия. Обычные люди давно убрались из коридора, подсознанием уловив опасность.       — Какого чёрта она делает? — маг прищурился, — выглядит странно.       — Они целуются, — девушка встала на цыпочки, выглядывая поверх плеча учителя.       — Они? Кто они, там одно проклятие.       — Двое, — Гай указала рукой, — гейша и пацан.       — Нет там никакого пацана, — Годжо непонимающе уставился на спутницу. Они возбуждённо шептали, стараясь не выдать себя противнику.       — Есть! Красная кожа, рыжие волосы, на хаори пояс из зелёных водорослей, в руке черпак.       С секунду маг вспоминал.       — Это Сёдзё! Демон алкоголя. Я не вижу его, потому что не пил.       — А я вижу, потому что алкашка? — Гай в непонимании вскинула брови.       — Ну да. То есть… Ты поняла! — мужчина скривился.       Стиснув чужую ладонь сильнее, маг ступил в зал.       — Мы не помешали?       Проклятия делали вид, что не замечают магов. Демон своими тонкими, с красной кожей руками, разрывал кимоно на хрупких плечах юной гейши. Теоретически сцена могла показаться возбуждающей, но для мага, понимающего всю суть видимого, поцелуй двух демонов казался неправильным на каком-то принципиально другом уровне.       — Знаете, сегодня чудесная ночь, — учитель глянул на Оджо, и та снова спряталась ему за спину, — не хотел устранять вас сразу.       — Ты умрёшь из-за этой ошибки, — гейша медленно повернулась к магам, открывая шею под новые поцелуи. Гай скривилась.       — Где-то я это уже слышал. Вы приятели той тины болотной с Синдзюку? Должны знать в таком случае, что вас ждёт.       Проклятия действительно медлили, боялись атаковать. Годжо, напрягся, осознавая, что и в этот раз придётся сражаться с новым типом проклятий, обладающих разумом. К тому же, одного из противников он не видел. Ауру Сёдзё он чувствовал, пусть и нечётко. Демон был слаб, слабее первой разумной твари, но вот Гейша, помимо сформировавшегося прочнее разума, имела огромную силу. Расклад не лучший.       — Вечер перестаёт быть томным... — Годжо разочарованно вздохнул. Сквозь гремящую музыку, услышала мужчину только Гай, — Стой так, чтобы я видел, я разберусь с ними.       — Их двое. Один для вас не видим. Это же опасно.       — Ты правда думаешь, что я с ними не справлюсь?       — А вы правда думаете, что я вас оставлю? — взгляд девушки не терпел возражений. С секунду Гай и Годжо смотрели друг другу в глаза, и, не замечая этого, всё сильнее сжимали руки друг друга.       — Ты как в таком платье драться будешь? — Годжо скользнул взглядом по ногам Гай, которые сжимала узкая юбка в пол. Усмехнувшись, Оджо отошла на полшага. Не разрывая зрительного контакта, она картинно нагнулась, кончиками пальцев подцепила подол и подняла его выше колен, с одной стороны заправляя ткань в велосипедки. Маг подумал, что даже Мэй Мэй не сделала бы этого с таким изяществом.       — А ты подготовилась.       Прикрывая спины друг друга, маги на вдохе соприкасались лопатками. Встав в зеркальную стойку, они изучали повадки монстров, что начали терять человеческий облик.       — Я прикрою, беги к сцене, там человек без сознания. Потом Сёдзё на тебе.       — У меня был первый выходной за три недели! — Годжо, защищая отступившую студентку, приблизился к гейше. Её длинные волосы, как живые, сплетались в толстые пряди. На конце каждой проступил острый шип.       — Хочешь провести последние минуты со мной? — улыбка проклятия была почти невинной. Она, умея соблазнять молодых людей, теперь трепетала от мысли, что сможет по кусочку сожрать самого сильного из них. Маг улыбнулся в ответ, и для демоницы это было приглашением к атаке.       — Прости, спутница у меня уже есть.       Волосы хищными змеями спикировали в сторону мага. Шипы задрожали, впиваясь в невидимый барьер, защищавший Годжо, и тогда тот рассмеялся.       Сёдзё сделал трусливую атаку со спины, но его черпак, с ржавой, металлической окантовкой, волей мага был вырван из лап и отброшен в стену с такой силой, что вонзился в бетон по рукоять. Мутное саке лужей осталось на полу. Застонав, проклятие сгорбилось.       Оттащив спящего диджея в подсобку, девушка вернулась на сцену и посмотрела вглубь зала. Годжо распалился настолько, что теперь, смеясь, посылал атаки в оба проклятия. Отпуская ядовитые фразы он почти танцевал, своей грацией и силой движений напоминая скорее балетного танцора, чем война.       Наверное, и тело у него соответствующее…       Гай почти протрезвела, но музыка резала уши, прожекторы били по глазам. Вспомнив, что для Годжо весь этот шум хуже алкоголя, девушка подскочила к диджей-стойке. Звук удалось убавить почти до минимума, опустив ряд одинаковых ползунков. Сквозь стены проступила музыка и голоса из соседних залов, заглушавшая для танцующих шум битвы. Аппаратура, отвечавщая за свет, так легко не поддалась. Удалось только сократить палитру дрожащих огней до минимума.       Красный-синий. Красный-синий. Фиолетовый.       И снова я цель. Гейша отвлекает в попытке соблазнить, а невидимый демон нападает. Они знают, что я не пью… Если бы не Гай, пришлось бы трудно.       Проклятия самоотверженно пытались наносить атаки, но каждая была отбита. Магу было бы намного проще сражаться в одиночку, как он делал всегда. Но мажущие, почти незаметные в пылу битвы точки соприкосновения, когда они с Гай в очередной раз страховали друг друга, отчего-то придавали ему силы. И он ни о чём не жалел.       Разум Гай вернул чёткость, но Сёдзё до сих пор был виден. Недостаток боевых навыков Оджо удавалось компенсировать бешеным потоком энергии. Стремясь к пластике учителя, силе ударов Итадори, к защитным блокам Фушигуро, девушка с трудом, но оттесняла противника. Кожа проклятия горела теперь спелой вишней. В его тёмных глазах плескался шторм океана. Наконец собрав картину помещения, Гай вышла в середину зала, заманивая чудовище. Двинувшись на семьдесят пять сантиметров вправо и развернувшись на тридцать четыре градуса, девушка выкинула руку перед собой, ладонью в пол. Она не могла использовать стены или потолок, ведь за ними были обычные люди. Но вот бетонный, слегка шершавый пол, был идеален для применения пока очень грубой, безымянной техники.       Проклятье застыло под градом атак. До него было пятьсот три сантиметра, что делилось на пять почти равных отрезков.       Пять столбов выросли из пола, взвились в воздух и, раскалываясь, налетели на чудовище. Осколки бетона раздробили его податливое тело, отсекая целые куски плоти.       Бой затягивался. Проклятия никак не хотели умирать, а благодаря интеллекту находили способы изматывать магов. Годжо это надоело.       — Держись рядом, — мужчина в уже почти привычном, оберегающем жесте сжал плечо девушки, — всё будет хорошо, только держись рядом.       Гай закусила губу. Её снова пытаются успокоить. Значит сейчас будет что-то грандиозное. Маг сначала нахмурился, сжав переносицу пальцами, как от головной боли, но после выпрямился, скрещивая пальцы правой руки в странном жесте.       — «Расширение территории…» — для надёжности Годжо сжал запястье девушки. Так его техника не причинит ей вреда, — «Бесконечная пустота».       Вначале это действительно была пустота. Белая как смерть, лишённая самого существования.       Свет, звёзды, вспышки галактик пронеслись перед глазами пульсирующим вихрем. Пусть Оджо не была жертвой техники, но поток информации, мыслей, чувств, движения ветра в десятке метров над крышей здания, физически прожгли мозг.       — Сейчас вы осознаёте всё, что есть в этом мире, — маг подошёл к застывшим проклятиям, — Вселенная проходит через то, что заменяет вам души. И это медленно вас убивает… Гай?       Девушка застыла, отвернувшись, не реагировала на голос. Испугавшись, снова позвав по имени, Годжо заглянул ей в лицо. Вскинув брови, Оджо смотрела куда-то вдаль. В её глазах отражались несуществующие созвездия, нарисованные «Территорией».       — Простите, я в порядке, просто… — бросая взгляд в разные уголки пространства, хотелось охватить всю картину, — это так красиво.       — Правда? — мужчина, убедившись, что проклятия беспомощны, чуть расслабился.       Никакой, даже самый современный планетарий не мог передать такой картинки. Измерение пахло озоном, звуки доходили с мельчайшей задержкой. Нарисованные магией звёзды мигали, каждая своим цветом. Красный-синий, красный-синий. Фиолетовый. Самые яркие белели на контрасте с чернилами неба. Газо-пылевые облака перетекали оттенками, смешиваясь и снова разделяясь.       — Так красиво… — повторила девушка, — это что-то вроде… проекции вашего внутреннего мира? Или вашей магии? Похоже на настоящий космос. Знаете… я обожаю документалки про космос.       Она поняла, как могло это прозвучать, только когда закрыла рот. К счастью, учитель ничего не заметил. Застыв почти на минуту, оба изучали полотно ночного неба. Гай старалась запомнить любую мелочь, опасаясь, что больше никогда это не увидит, а Годжо впервые подмечал детали, наверное, собственной души.       В конце концов маг осадил себя, возвращая всё внимание к противникам.       — Пара секунд прошла, а вы уже корчитесь в муках. Жалкое зрелище. А теперь…       Занавес реальности упал, закрывая «Бесконечную пустоту». Годжо, отпустив спутницу, подскочил к гейше, вжимая её грудную клетку в пол каблуком.       — Кто вас послал?       В мутные глаза проклятий потихоньку возвращалось сознание. Из их ртов вырывались только хриплые стоны, но маг никак не унимался.       — Оглохла? Отвечай, если хочешь относительно безболезненной смерти. Интересно… кому понадобилось за мной следить? Я конечно знал, что у меня есть фанаты, но не надеялся, что и среди проклятий мною восхищаются.       — Обезьяна… — оскорбление было заглушено волной проклятой энергии.       Гай наблюдала допрос, чувствуя не утихающий поток внутри себя. После собственной драки и «Территории» учителя её силы мерцали в теле, напрягая мышцы и сбивая дыхание. Второе проклятие тоже начало приходить в себя.       — Сёдзё бесполезен, можешь изгнать его.       — Нет катаны? Я вспомнила. В Сверхъестественном Дин однажды убил такую тварь, а пьяный Сэм помогал ему. Да уж, в реальности всё не так весело, — выдохнув, собравшись с мыслями, Гай вскинула руку.       Страх. Желание жизни. Жатва чужих эмоций. Чудовище весь вечер подбивало посетителей клуба на спиртное. Кто-то сопьётся, кто-то пьяным сядет за руль, собьёт невинного, погибнет сам. А всё из-за выродка, существа, которое хотело веселиться на свой лад. Отвратительно.       Пусть было невероятно трудно, пусть пришлось выжать из себя максимум, выйти за предел, девушка изгнала проклятие.       Скорее всего гейша не сопротивлялась последние минуты только для того, чтобы накопить силы. Она весь вечер высасывала жизнь из незадачливых ухажёров на танцполе и теперь неуловимым движением вскочила, одновременно обхватывая горло студентки локтём и отсупая на несколько метров. Замешкавшийся маг не успел ничего предпринять.       — Так нам будет приятней болтать, не думаешь?       Заметив злость, проступившую на лице учителя, Гай попыталась хотя бы улыбнуться, показать, что всё в порядке. Говорить она не могла, в лёгких кончался кислород. Отвратительная аура пробиралась под кожу, вместе с нечеловеческим жаром, исходящим от иллюзорно-прекрасного тела гейши. Смрад чужого дыхания, прикосновения проникали за любые личные границы. От уязвимости Гай захотелось плакать.       Больше ни одна тварь ко мне не прикоснётся.       Годжо замер, сжав кулаки. Студентке не удалось его обмануть, он прекрасно видел, как ей плохо. Но сделать ничего не мог.       — Она убила моего… союзника. Тебя, Годжо, я не смогу убить, как бы не пыталась. Но может смерть этой милой магички тебя расстроит? — локоть проклятия сильнее надавил на горло заложницы, но маг заставил себя стоять на месте, выжидая, — Что ты почувствуешь? Так интересно! Ваши эмоции такие… вкусные. Я поглощаю их так долго, но теперь и сама хочу их источать.       — Отпусти девушку и проваливай. Беги к хозяину и попроси его в следующий раз подослать кого-то сильнее, — ни на секунду мужчина не разрывал зрительного контакта с Гай, хотя говорил с проклятием.       Оно прищурило свои и без того узкие глаза, облизнулось змеиным языком. Пряди волос нежнее оплели жертву, тонкими шипами лаская лицо. Маг был уверен, что проклятие поставит свою жизнь первее приказа. В твари зародилось подобие сознания, а не преданности, она обязательно испугается смерти, попытается ускользнуть любой ценой. Нужно было этим воспользоваться.       — Ну?! Ты же не хочешь сдохнуть?       Гай, почувствовав, что хватка слегка спала, сама напряглась, готовясь бежать. Змеи волос разбились на совсем мелкие пряди, отлипая от девушки. Выждав мгновение, Оджо оттолкнулась от пола, бросилась навстречу учителю. Он только дёрнул уголком губ, изгоняя чудовище. Тело гейши размазалось грязной багровой лужей по ближайшей стене.       Не успев затормозить, Гай влетела в мужчину, шагнувшего навстречу. Маг, заранее раскинув руки, сжал её в объятиях. Из-за давящей музыки, смрада останков, адреналина в крови, оно сначала показалось смазанным. Странные обстоятельства для первых объятий двух людей, которые и так не любили касаться внешнего мира. Но после протокольных прикосновений на тренировке, после изучающих касаний на танцполе, это соприкосновение оказалось самым правильным. Вытянувшись, оба стояли, не решаясь шелохнуться.       — Всё закончилось, не бойся, — под неловким поглаживанием по спине девушка расслабилась. Сжалась от неожиданного тепла, которое наконец окутало её. Тепла не от ауры или магии, а от тела.       Стояли так недолго, мужчина обхватил плечи Гай, отодвигаясь, заглядывая ей в лицо. На его собственном засиял восторг, — Ты такая умница! Проклятие первого уровня, ты его прикончила, глазом не моргнув! У тебя отлично выходит расправляться с нечистью.       — Ну естественно, я ж крещёная…       Первого? Её официальный уровень сейчас был не выше третьего. Значит, по приказу изгоняя проклятие, она и не осознавала его настоящий предел. Видимо, свой тоже.       Годжо только сильнее заулыбался, будто своей собственной первой победе. Накануне мужчина обещал Гай, что выучит её. Что она совсем скоро получит лицензию, станет полноправным магом. Опустил, правда, деталь, что по его оценке на это уйдут месяцы. Но сегодня Оджо поразила даже его. Поэтому он улыбнулся только ярче, сдвинулся к телу самурая и присел на корточки.       Маг выудил телефон из внутреннего кармана. С полминуты из трубки раздавалась заедающая мелодия, заменявшая гудки.       — Сёко? Вечер добрый! Мы тут с Гай… Нужна твоя помощь.       — Забыл куда вставлять? — резко обернувшись на фразу из телефона, Оджо нахмурилась, а Годжо непонимающе уставился в экран.       — Чего? У нас тут проклятия!… Да, сейчас все в порядке… Первый уровень. Гай изгнала одного…       Остальные фразы Иери девушке не удалось расслышать. Учитель кратко обрисовал ход битвы.       — Ну, я помог конечно. Но изгнание она провела сама, — на этой фразе мужчина слегка сжал плечо студентки, — поможешь с документами? Думаю…       Годжо опустил взгляд, вновь смотря в глаза Гай.       — Оджо можно продвигать на Первый уровень.       — А теперь я научу вас московской клубной культуре.       Обозначился рассвет. Желание тусоваться кончилось окончательно, пока Гай, игнорируя громкую музыку и заплывшие взгляды танцующих, помогала учителю обходить Womb. Других проклятий, ловушек или даже следов магии не нашлось. Маг назвал настоящим везением то, что враги не догадались использовать людей в клубе в качестве заложников. Запечатав зал до приезда оперативников, сделав его незаметным для обычных людей, Годжо вывел зевающую спутницу на улицу.       — С утра вся Тверская после тусовок собирается в Макдональдсе, чтобы отойти от пьянки, — девушка поёжилась от потока ледяного утреннего ветра, и мужчина накинул ей на плечи свой пиджак.       В тот краткий момент, когда энергия ночи уже иссякла, а субботние жаворонки только выбирались на улицу, добрались до ближайшего «Мака». На первом этаже уже появились первые посетители, поэтому пришлось подняться на второй, с которого открывался скудный вид на здание напротив. Уместившись на барных стульях друг напротив друга, Годжо и Гай ждали заказ, жмурясь от ярких ресторанных светильников.       На подносах, помимо еды и напитков уместились акционные наклейки и пакетик с игрушкой, купленные Годжо. Пушистый шарик-брелок с голубыми глазками и ушками котёнка двадцативосьмилетний мужчина благородно отдал своей студентке.       — И в большой ванильный коктейль лейте эспрессо, — следуя совету, когда-то найденному в соцсетях девушкой, учитель пластиковой трубочкой кое-как перемешал напиток и, пробуя, даже зажмурился от удовольствия.       Пережёвывая треугольный шоколадный пирог, Гай решила, что Годжо отличный партнёр для походов по ресторанам. Иностранка впервые была в японском отделении мирового фастфуда и хотела попробовать как можно больше позиций из меню, остатки которых нужно было кому-то скормить. Утренние ханбага — так японцы называют бургеры — с беконом и яйцом, классический чизбургер и картошка, которую миксовали с мороженым из рожка, шакачики — огромный куриный стрипс в панировке — не отличавшийся в «Макудонарудо» изыском латте, всё это с подносов упало на стол и размеренно поедалось всё ещё бодрым учителем и его уставшей студенткой.       — Надо будет взять виноградную Фанту. Звучит вкусно, но сейчас уж лучше кофе, — Гай зевала, запивая сонливость своим латте. Сейчас она вернётся в колледж и всерьёз займётся изучением проклятий. А вечером, возможно, ляжет на пару часов пораньше, чтобы компенсировать сегодняшнюю бессонницу. Раньше подобный распорядок дня вызывал только ужас. Но сейчас, слушая планы Годжо о самых интенсивных тренировках, Оджо понимала, что такая жизнь идеальна. Нужно было не только улучшать свои техники и закалять тело, но и найти любые крупицы информации о разумных проклятиях.       — Кроме Сукуны, засевшем в твоем однокашнике короля проклятий, никогда и ничего о разумных тварях не слышал. Бывает, что из-за схожих негативных эмоций в разных местах рождаются схожие проклятия, которые дают основы легендам. Сегодня, например, мы прикончили Сёдзе, который спаивает людей, и Хари-онну, охотницу на незадачливых парней. Идеальное дуо для клуба. Но подобные им никогда не были так сильны, и уж тем более, не подавали признаков разума.       — Они… целовались… — Гай съёжилась. Та сцена никак не покидала голову.       — Проклятия… фактически вирусы. Они паразитируют на человеческих эмоциях, но сами их никогда не испытывают. Они слишком примитивны для подобного.       — Те двое были очень сильны. Может, с силой к ним пришло сознание?       — Только его подобие, но скорее всего да. Когда они встретились, в них родилось что-то незнакомое, нетипичное для них самих. И они, идя на поводу у собственных ощущений, решили узнать, способны ли что-то чувствовать. Изучали друг друга, присматривались. Пытались понять, что вообще всё это значит, и к чему это может привести.       — Проклятия хотели… почувствовать любовь?       — Мне кажется, любовь и есть самое страшное проклятие, — Годжо усмехнулся, отправляя в рот кусок картошки, — я уже это говорил…       — Они смогли? Почувствовать? Как думаете?       Мужчина не ответил. Он не хотел напугать девушку слишком грубыми высказываниями, ведь к проклятиям относился однозначно. И он перевёл диалог обратно, к тренировкам, музыке, одежде или хобби. И разговор снова потёк легко.       В самый час пик из центра поезда всё же были свободней. Сил на разговоры не было, оставалось слушать музыку, уместившись на удачно подвернувшихся соседних местах. Меланхоличные треки kizaru, — русский репер кстати взял свой псевдоним от персонажа из Ванписа — к восторгу Гай японцу понравились. В её плейлисте была солянка из саундтреков, классической музыки, русского репа, но случайное воспроизведение было в добром расположении духа, подбирая лёгкие композиции.       Все следующие дни звучали как опенинги лучших боевых аниме. Бодрая музыка сопровождала на тренировках, в спортзале, на миссиях. Спасала во время бумажной работы.       Весна кончалась, а первый курс Столичного Технического Колледжа Магии на всех парах спешил навстречу своей юности.       Начался сезон дождей. Итадори Юдзи умер, не дождавшись его.       И на этой эмоциональной ноте мы заканчиваем!       Внимание!! Чуть ниже есть ещё контент, не скипайте на этом моменте!       Спасибо, что прочитали новую главу! Её я создала почти с нуля за месяц, чем бесконечно горда.       Эти комментарии теперь напоминают мне не эндинг с титрами, а комментарии мангак в конце глав при выходе журнала. Что ж, теперь, как истинный автор, в конце хочу уточнить несколько моментов, важных для понимания.       Во первых — тайминги. В оригинальной манге события начинались в июне, но я, видимо по заветам Годжо, захотела подарить нашим студентам немного весны и беззаботной юности. Как и когда будут развиваться события дальше — вы увидите в следующих главах.       Во вторых — японский. В некоторых моментах, как например, в диалоге о названии аниме, нужны иероглифы. Чтобы вы поняли их значение, рядом я прописываю романизацию. С помощью латинских букв обозначаются японские слоги, и так любой может уловить звучание слова. Естественно, когда я пишу «呪術廻戦, как "Jujutsu Kaisen"», Сёко не повторяет одно и тоже дважды. Но вот вы можете понять, как и что именно она произносила. Мне кстати очень нравится, что именно Иери придумала название для нашего аниме, ведь она на всё вокруг смотрит как бы со стороны (и на нашу парочку в том числе).       Во третьих — саундтреки. Интересный факт — первоначально эта глава называлась «Какая музыка играет в Токио?». Название изменилось, но музыка осталась. Я использовала саундтреки из оригинального аниме, они бесподобны сами по себе и отлично легли на мою историю. Но они, разумеется, на японском.       Ранее я упомянула романизацию. Но помимо неё я добавила свой вольный перевод каждой строчки. Опенинги аниме иногда так переводят, актёр озвучки просто зачитывает перевод поверх оригинальной звуковой дорожки. Разберём на примере пятого опенинга Наруто, там отлично показано, что я имею в виду.       Hikarabita kotoba wo tsunaide — романизация оригинального текста             «И хоть я не поэт»                   — недословный перевод       Soredemo bokura shinpuru na             «Я хочу рассказать вам о своих чувствах»       Omoi wo tsutaetai dake na no             «Ведь это так просто»       Fukinukeru kusunda ano hi no kaze wa             «Ветер пронизывает насквозь»       На этом комментарии автора подходят к концу. Ниже вас ждёт лучшая рубрика. Увидимся в следующем месяце!

ヽ(⌐■_■)ノ♪♬ Магасценка ヽ(⌐■_■)ノ♪♬

      Под бодрый бит Lost in Paradise от ALI Гай взбила челку и улыбнулась своему отражению. Перед чередой миссий четверо первогодок вместе с учителем отправились на целый день в Токио, чтобы хорошенько отдохнуть. Оджо была только рада выгулять новые широкие чёрные джинсы и белую топ-футболку по последнему токийскому стритстайлу.       Gotta get it homie gotta move it             «Достань его, пацан, ты должен»       If you gonna do it then hoka ni no tsugi             «Хочешь сделать это, не уступай остальным»       Нанеся парфюм, она распахнула дверь своей комнаты и выпрыгнула в коридор, когда почти синхронно тоже самое сделали одноклассники. Каждый предвкушал чудесный день в городе, а Оджо и Итадори пританцовывали, выбегая на улицу.       Everybody just talk, nobody really do it             «Все просто болтают, никто ни черта не делает»       Just keep it on the down low until you're getting to it             «Держи язык за зубами, пока не добьёшься своего»       Сегодня каждый решил надеть гражданское, чтобы не было соблазна вернуться мыслями в работу. Желтая футболка Юдзи мелькала впереди, пока Гай и остальные, отставая, шли к парковке.       — Необычно видеть тебя в простой одежде, — на реплику Оджо Мегуми только пожал плечами. Белая футболка, и черные брюки сохраняли в образе парня педантичность, а из ярких акцентов были только красные наушники и те самые кроссовки, о которых как-то говорил Итадори.       — Выпущу своих шикигами, догоню! — лицо Фушигуро расслабилось, когда он надел наушники и вместе с гончими свернул на газон.       I won't give the fight up in my life             «Я не откажусь от борьбы, пока жив»       'Cause my life is living for love             «Ведь живу я ради любви»       I won't give the fight up in my life             «Я не откажусь от борьбы, пока жив»       Standing off and groove on time             «Я стою и жду нужного момента»       Нобара воодушевленно перечисляла магазины, которые нужно посетить, когда Гай разглядела учителя у одной из служебных машин. Сегодня она впервые видела его не в чёрном. Расслабленная коричневая рубашка поверх белого лонгслива, бирюзовые джинсы с торчащим ремнем. Выглядело симпатично.       — Славный денёк, не думаешь? — казалось, даже Годжо вздохнул спокойно, предвкушая долгожданный для учителя и мага выходной.       Gimme your love             «Так дай мне свою любовь»       Access to your love             «Так дай мне доступ к своей любви»       В парках и магазинах, в одиночестве и толпе за этот день каждый маг прочувствовал прелесть обычной жизни. Хобби, спорт и прогулки отлично прочищали мозги. Рамен, десерты и молочные коктейли были найдены на каждой улице.       Огромный ТЦ с материалами для художников потерял Оджо на пару часов. Выбирая оттенки маркеров и новый автоматический карандаш, девушка давала себе обещание не забрасывать старые увлечения в новой бешеной жизни.       Годжо снова благосклонно провёл Гай в свой любимый магазин, где оба купили тёмные очки к лету. Парочка, вместе слушая музыку, изучала город. Они танцевали, ели суши, пили кофе, ухмыляясь, следили за младшими студентами.       Tokyo Hell kara Paradise             «Ад в Токио стал Раем»       If you really wanna win, you know you gotta fight             «Правда хочешь победить? Тогда сражайся до последнего!»       Now you gotta bet on what you want             «Ставь на то, чего действительно хочешь»       No time to make it weak, gotta give it all you got             «Нет времени на слабость, отдай всё, что у тебя есть»       Вечер решено было провести в караоке. Нобара разумеется активнее остальных выбирала треки и талантливо их исполняла. Спустя три или четыре песни учитель с первогодками окончательно вошли в кураж и все вместе орали японскую попсу.       — Давайте что-то с английским текстом! На японском петь я пока не могу! — Гай удалось найти трек, который был сегодня на репите.       I won't give the fight up in my life             «Я не откажусь от борьбы, пока жив»       'Cause my life is living for love             «Ведь живу я ради любви»       I won't give the fight up in my life             «Я не откажусь от борьбы, пока жив»       Standing off and groove on time             «Я стою и жду нужного момента»       Хлесткие уверенные слова о долге и борьбе будто были написаны о студентах Столичного Технического Колледжа Магии. Впереди были времена драк, тренировок и превозмогания, и у каждого ожидание отдавалось мурашками в коже.       Не справляясь с эмоциями, Гай вскочила, чтобы прокричать последние строки:       Lost in Paradise!             «Затеряйся в этом Раю»       Night and day are fading out             «Пока ночь и день падают на город»       When times getting rough             «Пока наступают тяжёлые времена»       Access to your love             «Так дай мне доступ к своей любви»       Lost in paradise!             «Затеряйся в этом Раю»       Night and day are fading out             «Пока ночь и день падают на город»       Keep on dancing now             «Продолжай танцевать»       Неy, hey, hеy, hey, hey, yeah!