Мечта цветущей сакуры

В тот вечер они больше не произнесли ни слова и максимально старались избегать друг друга. Чжань на ночь обустроился на диване в гостиной и, на удивление, отрубился буквально сразу после душа и проспал всю ночь. Выспался отлично, что нельзя сказать об Ибо. Они столкнулись на кухне, встретились взглядами и сразу же отвернулись. Но Чжань успел заметить залегшие тени под глазами Ибо. — С добрым утром, — прохрипел он первым. — Давно встал? — Недавно. Будешь кофе? — сразу поднялся Ибо. — Не откажусь. Чжань прошел за стол и занял место с краю. Зеленая обивка диванчиков бросалась в глаза на фоне остального светлого декора, но придавала помещению мягкости и уюта, особенно в сочетании со свисающей до самого стола люстры с прозрачным абажуром. — Как себя чувствуешь? — спросил Ибо, стоя у кофеварки. В домашней одежде и с тапочками на босу ногу он выглядел чертовски мило. Его даже захотелось потрепать по взлохмаченным волосам. — Нормально. У тебя отличный диван, — хмыкнул Чжань. — Я рад. Ибо сделал кофе и поставил на стол в белой чашке на белом блюдце. Он явно запомнил предпочтения Чжаня еще с первого раза, потому что вкус кофе был божественный — черный, крепкий, без сахара и в идеальной посуде. Сам же Ибо пил из пол-литровой кружки с собственным изображением. — Сегодня нам нужно будет сходить на прием к Ян Сян, — испортил он настроение. — Хорошо. — Тебе вчера звонила мать, ты так и не проснулся, поэтому я ответил, — отчитался Ибо. — Мне пришлось включить видеосвязь и полчаса доказывать ей, что ты просто спишь. Чжань не сдержал смешок. Это было и грустно, и смешно. — Тебе повезло, что она не приехала сюда. — Она собиралась. — Извини. Она еще некоторое время будет тебя донимать, не обращай внимания. — Я понимаю. На ее месте я бы тоже следил, чтобы такое солнышко никто не обидел, — улыбнулся Ибо. — Ох, замолчи, — поморщился Чжань от этого приторного «солнышко», стараясь не показать, что где-то в глубине души что-то ёкнуло на столь детское прозвище. — Я позвоню ей попозже, только вот кофе допью. Он у тебя шикарен. — Спасибо моей кофеварке, — улыбнулся Ибо. Он выглядел так, будто собирался о чем-то поговорить, но никак не мог решиться. По сравнению с его вчерашней уверенностью вечером подобная робость немного даже пугала. — Давай уже выкладывай, что там у тебя. — О чем ты? — сразу напрягся Ибо. — Ты не смотришь на меня и постоянно бросаешь взгляд на папку. Это та самая, о которой ты вчера говорил? — Да. — Хочешь, чтобы я ее посмотрел? — Было бы неплохо. — Ладно, — Чжань решил не спорить. Он мог просто посмотреть, что там придумала ведьма и что именно она навязала Ван Ибо. Чжань сам притянул к себе папку с бумагами и удивился уже на первой странице. — Договор? — Да. Это договор между домом и сабом, — пояснил Ибо. — То, что предложила Ян Сян. Чжань бегло пробежал взглядом по строчкам, большинство терминов ему были даже незнакомы. — Здесь ты прописываешь свое стоп-слово, табу и свои предпочтения, — продолжил Ибо, внимательно следя за его реакцией. — На втором листе перечислен список практик, поставь галочки в тех местах, использование которых ты бы допустил, и крестики, где категорическое «нет». Ибо даже протянул ему ручку. Чжань запнулся на первом же пункте. — Флагелляция? Думаю, мне нужен гугл-справочник, — нервно хмыкнул он, покручивая ручку между пальцев. — Это нанесение ударов по разным частям тела, — подсказал сразу Ибо. Чжаню это не нравилось. Он не был любителем подобного, но мог выдержать. Он уже убедился в этом. Это было… терпимо, поэтому он поставил галочку. И на следующем пункте «бондаж» тоже. — Горячие игры? — вновь застопорился он. — Игры с воском, огнем и нагретыми предметами. — Оу. Я бы не хотел, чтобы меня поджигали. — Воск может быть приятен. — Поверю на слово. — Ставя крестик на этом пункте, Чжань все больше удивлялся тому, насколько прошаренным был Ибо в этом деле. — Ты занимался всем этим? — Не всем. Поэтому сложные техники не буду применять, даже если тебе они понравятся, — ответил Ибо. — Ха. Маловероятно, что мне может тут что-то понравиться. Подвешивание? Серьезно? Игры с иголками, электричеством. Однозначно «нет». — Чжаня даже пробрало холодом, стоило это все представить. — Это больше похоже на пытки средневековья. И тебе такое нравится? — Не все. Вот это — нравится, — Ибо ткнул в строку с «кроссдрессинг» и «спанкинг». — Чую, что это самое безобидное тут, — Чжань без сомнений поставил галочки. Уверенный крестик оказался напротив «фистинг». Фу, нет. Определенно точно он не хотел, чтобы в нем были чьи-то кулаки. — Стоп-слово — это то, что может остановить тебя? — Да. — То есть, если я скажу, к примеру, «Чунцин», что бы ты ни делал, ты прекратишь? — уточнил он. — Чунцин? — Почему бы нет. Ненавижу этот город. Так ты прекратишь? — допытывался Чжань. Ему было важно иметь что-то вроде рычага. — Я бы остановился и без всякого стоп-слова. Ты не любишь боль, я знаю. Но она теперь тебе необходима. Поэтому для нас стоп-слово будет значить, что для тебя её слишком много. — М-м. Хорошо. Чжаню нравилось, что их разговор проходил скорее в каком-то деловом тоне, будто и не касался смущающих тем. — Анальное проникновение? — неожиданно спросил Ибо, словно спрашивая, класть ли сахар в кофе. — Нет, — категорично ответил Чжань, с силой сжав ручку. У него сердце ухнуло в пятки от мысли, что с ним повторится история отца. Он боялся, что сейчас Ибо напомнит, кто здесь Владелец, в чьих руках власть. — Ты говорил, что мы сможем продолжить жить, как жили раньше, — напомнил он сухо. — Хорошо, — отступил Ибо сразу. — Я понял. Не нервничай, гэгэ. Ты можешь пока оставить договор у себя и посмотреть его еще раз. Если будет что-то непонятно, у тебя есть гугл. — Ты давно во всем этом? — Нет. Я не тематик в полном смысле этого слова, но некоторые игры мне нравятся, кое-что я пробовал раньше, многому могу научиться. — Никогда бы не подумал, — покачал Чжань головой. — Тебе это неприятно? То, что я… такой. — Если бы не метка Омеги, я бы даже не знал подробностей твоей интимной жизни. Не подумай, что я осуждаю. Каждый волен делать то, что ему нравится. Просто мне это не нравится, Ибо. Поэтому не принимай на свой счет, хорошо? — Я тебя понял. Когда поедем к Ян Сян? — Сейчас допью кофе, позвоню матери, и можем ехать. Больше за завтраком больных тем не затрагивали. После Чжань позвонил матери, как и планировал, долго и упорно убеждал ее, что с ним все в порядке, что Ибо не делает ничего плохого и что все у него в целом хорошо. Встреча же с Ян Сян прошла сносно. Его снова отправили сдавать десяток анализов, сделали пару уколов и выдали целый пакет таблеток. Все это время Ян Сян беседовала с Ибо. Почему она разговаривает с Ибо, а не с ним, было непонятно, но Чжань не имел ни малейшего желания общаться с этой женщиной. После Ян Сян они с Ибо расстались. Ибо поехал в компанию, а Чжань встретился с матерью и сестрой в одном из неприметных кафе. Он так старательно пытался показать, что с ним все в порядке, что и сам уже в это верил. Они прогулялись по торговому центру втроем, купили Лао пару безделушек, поели сладкой ваты и даже постреляли в тире. И это в самом деле было похоже на то, что у него просто отпуск с семьей. Мать немного успокоилась и уже не смотрела на него как на смертельно больного, что радовало. Только вот все это распалось, когда за столом в кафе, где они обедали, у Чжаня случился приступ. Метка вспыхнула огнем, его охватила непонятная ярость, которая к нему не имела и отношения. Боль была настолько острая, что он едва сдержался от вскрика. Извинившись перед своими женщинами, направился в туалет. Он надеялся, что сейчас боль пройдет, что все это исчезнет, ведь все было так хорошо! Умывшись холодной водой в туалете, Чжань попытался прижать к метке холод, но это не помогало. Выйдя из туалета, он столкнулся с матерью. Она ждала его у противоположной стены. — Тебе нужно позвонить Ибо. — Все в порядке. — А-Чжань, — схватила она его за локоть, смотря строго, как в детстве. — Не будь ребенком. Чем больше ты будешь терпеть, тем хуже потом вам будет. Звони ему. Чжань понимал, что мать права, но признать это — значит признать свою зависимость от другого человека, а это всю ситуацию представляло в другом свете. Это означало, что он не просто связан с Ибо — он зависим от него. — А-Чжань, если ты это не сделаешь, ему позвоню я. Если у тебя приступ, то каждая минута на счету. Отбрось свою гордость, она не поможет тебе выжить. — Хорошо, хорошо. Я позвоню. Раздражаясь на дурацкую ситуацию, Чжань достал телефон. Слова Ян Сян прозвучали в голове так, будто она стояла рядом. Чем сильнее болит метка, тем большую боль она потребует. Сейчас метка болела сильнее, чем вчера вечером, и это начинало беспокоить, как и тревога матери, застывшая у нее в глазах. Ибо ответил довольно скоро. — Что-то случилось? — сразу выпалил он, словно ждал звонка. — Эм… да, вообще-то, — привалившись к стене, неохотно произнес Чжань. Он не знал, как сказать о том, что ему сейчас нужно, что нужно чертовой метке, которая начинала ныть сильнее. — Метка? — сходу догадался Ибо, избавляя его от необходимости объяснять. — Да, — облегченно выдохнул Чжань. — Где ты? — В торговом центре «Вайти». — Буду через двадцать минут. Никуда не уходи. Я уже выезжаю, — на ходу бросил Ибо. Послышался хлопок двери и шум города. — Ты один? — Нет. С семьей. — Хорошо. Я скоро буду. Чжань прикрыл глаза, вслушиваясь в голос друга. Немного взволнованный, но за пару месяцев ставший уже родным. Казалось, что даже метка утихает от его голоса. — Сильно плохо? — вновь спросил Ибо, бросая в сторону водителя название торгового центра. — Нет. Я дождусь. — Не смей только падать в обморок, — пригрозил Ибо. Чжань рассмеялся: — Все не настолько плохо, успокойся. — Разговаривай со мной, не сбрасывай вызов, — попросил Ибо. Они разговаривали все то время, пока Ибо был в пути. Чжаню казалось, что Ибо в порядке, но, когда он влетел в коридор, вид у него был далек от нормального. Бросив быстрый взгляд на Чжаня, Ибо оглядел его с ног до головы и повернулся к матери и сестре, которые тоже стояли здесь, переминаясь с ноги на ногу и пугая прохожих своим встревоженным видом. — Здравствуйте, госпожа Сяо, Лао. — Здравствуй. Я рада, что ты сумел так быстро приехать, — ответила мать. Чжаню стало не по себе от того, что его родные знали, что с ним сейчас будут делать. От этого стало стыдно и жутко. — Мы поедем домой, — как ни в чем не бывало произнесла мать. Будто ничего странного и не происходило. — Позвони мне потом, хорошо? — Да, мам. Она хотела еще что-то сказать Ибо, но промолчала. Попрощалась, потянув за собой дочь, и оставила их одних в пустом коридоре, где располагались туалеты. — Успеем доехать до дома? — спросил Ибо. Чжань прикинул расстояние, и вывод был неутешителен. Без последствий не доедут. Он мотнул головой, прикусив губу. — Идем тогда, — Ибо схватил его за запястье и потянул в сторону туалета. Чжань, подумав о том, что они находятся в общественном месте, где каждый может их увидеть, похолодел. Он попытался вырвать руку, но Ибо уже втащил его внутрь и почти насильно толкнул в одну из кабинок, закрывая за ними дверь. Чжань едва не споткнулся, попятившись назад. Ему сразу стало дурно, пульс участился взволнованно, и почувствовал Чжань себя очень странно. Место было, конечно, чистым и аккуратным, но все же это был туалет. — Чжань-гэ? — привлек его внимание Ибо. Он вел себя так, будто закрыться с кем-то в туалетной кабине для него не ново, что еще больше напрягало. — Нас могут увидеть здесь. — Маловероятно. Гэгэ боится? — Чего? — Меня. Ты просто смотришь так, будто я маньяк какой-то. Но тебе станет хуже, если мы промедлим. — Снова будешь мучить мои соски? — попытался Чжань пошутить. — Это уже не сработает. Я ее начинаю чувствовать, — серьезно произнес Ибо. Чжань начал так нервничать, что боль в метке как-то терялась, но после слов друга он и сам почувствовал ее нарастающее влияние. — Я кое-что прихватил из офиса. Ибо достал из кармана горсть пластиковых зажимов для бумаг. Чжань в ступоре смотрел на разноцветные прищепки, плохо понимая, как они могут пригодиться, а когда до него дошло, ему стало дурно. — Развернись и упрись ладонями в стенку, — перешел на твердый тон Ибо. Чжань поймал себя на мысли о том, что ему хочется послушаться, не чтобы боль ушла, а чтобы Владелец был доволен. От этой мысли стало еще хуже, но тело отреагировало быстрее, выполнив приказ Ибо. Чжань чувствовал себя совершенно ненормально, особенно когда Ибо встал так близко сзади. Чжань прикрыл глаза, вслушиваясь в чужое неровное дыхание. Со стороны все выглядело безумно пошло, двусмысленно, но в то же время необходимо, правильно, будто все на своих местах. Ибо положил ладони ему на бока, и Чжань с трудом не дернулся в сторону. Пальцы прожигали через ткань рубашки. — Я не перейду черту, Чжань-гэ. Обещаю, — прошептал Ибо на ухо, сделав еще шаг и прижавшись так близко. — Я нацеплю на тебя зажимы. — Я понял. Не тяни уже. — С какого цвета начнем? — шутливо спросил Ибо, разбавляя гнетущую атмосферу. — Наверное, с розового. Гэгэ нравится розовый? — Придурок, — усмехнулся Чжань, невольно расслабляясь. Это был Ван Ибо. Не какой-то левый мужчина, желающий его помучить. Это был его друг. — Не ругайся. У меня в руках зажимы, — несерьезно пригрозил Ибо и неожиданно скользнул ладонью ему под футболку. Чжань вздрогнул от его холодной ладони и кончика прищепки, которая коснулась соска. — Будет немного больно, — предупредил Ибо. — Они не рассчитаны для таких игр. Но я нацеплю их на чувствительные места, что позволит перекрыть зов метки. Готов? — У меня и вариантов нет. Давай. Ибо зажал оба соска. Больно было несильно, но ощутимо. Чжань уже подумывал сказать об этом, только все мысли разбежались, когда Ибо потянулся к его брюкам. — Что ты делаешь? — мгновенно напрягся он, намереваясь развернуться и остановить Ибо. Тот надавил ему на лопатки, вынуждая принять прежнюю позу. — Ничего такого. Мне лишь нужен доступ к твоим бедрам. Я не собираюсь делать ничего страшного. Внутренняя поверхность бедер у многих очень чувствительна. Позволишь, гэгэ? Так будет быстрее. Чжань нервно выдохнул в стену. Боль от зажимов начинала отвлекать и мешать здраво мыслить, поэтому он не стал сопротивляться Ибо, когда тот расстегнул ему брюки и приспустил их вниз. Со спущенными штанами чувство обнаженности и уязвимости усилилось. Чжань невольно вздрогнул, когда Ибо кончиками пальцев дотронулся до его ноги, проведя по линии трусов так ощутимо остро, и едва удержал вскрик, когда он нацепил зажим. Боль стала сильной. Ибо проделал тоже самое с другой ногой и обхватил пальцами запястье с меткой. — Сними, — заерзал Чжань на месте. — Еще немного, — поглаживая запястье, Ибо обещал, что будет лучше, что боль уйдет и будет хорошо. Чжань выругался себе под нос, напрягаясь всем телом. Зажимы, безобидные на вид, стали жалить, давить сильнее, не на шутку уже начиная пугать. — Ты хорошо справляешься, метка утихает. Потерпи еще немного, — поддержал его Ибо. Его шепот на ухо посылал мурашки вдоль позвоночника, и так захотелось, чтобы Ибо прижался ближе, притянул к себе, снял чертовы зажимы и прикоснулся, кожа к коже, не осторожничая, без страха навредить, а так, как в прошлый раз — уверенно, сильно, приятно. Чжань начинал чувствовать, как туман заволакивает его сознание. Он не ощущал себя собой, он отчетливо чувствовал иную суть, что-то внутри, что меняло все. Омега. — Вот и все, — выдохнул Ибо вновь, снимая первый зажим с соска. Чжань зашипел и втянул в себя воздух, когда Ибо проделал данную процедуру с остальными. После Ибо мягко растирал кожу в местах «укусов», и это было так приятно, что колени подгибались. Чжань нервно дышал, продолжая стоять в той же позе, опустив голову между рук, с расставленными ногами. На краю сознания мелькнула мысль, что он должен чувствовать себя униженным — стоя вот так, в кабинке туалета торгового центра, со спущенными штанами и парнем за спиной. Но он ничего подобного не чувствовал, лишь сильно колотившееся сердце. — Теперь второй этап, — с заминкой произнес Ибо. — Черт, — простонал Чжань, уткнувшись лбом в стенку. А если кто-то сейчас войдет? Если услышит их? — Будет лучше, если я сниму тебе трусы. Не пугайся только, хорошо? Чжань ненавидел себя за промелькнувшее желание ощутить на себе ладонь Ибо. От всех этих поглаживаний и ласк после зажимов он уже чувствовал отдаленное возбуждение, за которое было жутко стыдно. Ибо осторожно и медленно приспустил ему трусы и шумно выдохнул в шею, когда обхватил его член ладонью. Его уже истекающий смазкой полувозбужденный член. Если бы он как-то прокомментировал данный факт, Чжань бы провалился сквозь пол от стыда. Но Ибо не стал подтрунивать, он лишь умело приступил к тому, что уже делал с ним, начиная с неторопливых поглаживаний. В какой-то момент Ибо прижался к нему всем телом, и не заметить чужое возбуждение было уже невозможно. Чжань не знал, как реагировать на такое. Тело напряглось в ожидании чего-то плохого, но Ибо не отстранился, словно специально давая ему прочувствовать свое состояние. — Да, я возбужден, гэгэ, — хмыкнул он на ухо, почти касаясь мочки губами. — Потому что ты так прекрасен, что мне сложно себя контролировать. Если бы ты только знал, как сексуально выглядишь. Шепот Ибо будоражил, цеплял, вытягивая наружу что-то незнакомое, порочное и смелое. Чжань тихо застонал, против воли толкнувшись в кулак, и очень скоро запачкал не только руку Ибо, но и стену. Долгожданное освобождение вытянуло все силы из него. Ибо позаботился о нем после, вытер туалетной бумагой, одел и даже уничтожил следы их безумия со стен. Чжань, в легком ступоре сидя на крышке унитаза, не мог отвести взгляд от выпуклости на штанах Ибо. Этот бугорок притягивал взгляд, особенно в узких джинсах. Ибо заметил столь пристальное внимание и взглянул в лицо, напряженно, выжидающе, словно ожидая от него каких-то действий. — Нам нужно уходить, — не дождавшись, Ибо надел на лицо маску. — Я выйду первым и буду ждать тебя в машине. Выходи минуты через две. Чжань кивнул, показывая, что понял. Хотя в голове была очередная каша, еще гуще той, что была вчера.