Мечта цветущей сакуры

Впервые с момента появления метки Чжань чувствовал, что выспался, но состояние все равно оставалось разбитым. Он ощущал себя заразным больным, которого посадили в изолятор. Ему больше всего на свете хотелось покинуть эти стены и вырваться на волю, узнать, что мир не обрушился, что ничего не изменилось, что он может жить дальше. Но ему снова пришлось возвращаться в кабинет Ян Сян и сидеть в том же самом кресле, только теперь его не переклинивало от боли и состояние было сносным. — Мне сказали, что ты сегодня пропустил завтрак, — начала женщина после долгих минут молчания, когда рассматривала с невозмутимым видом его анализы. Чжань не стал ничего отвечать. Ему было стыдно даже глаза поднять на нее. Женщина наверняка знала, что вчера произошло и чем все закончилось. — Почему? — Не было аппетита, — сцепив пальцы в замок, ответил Чжань. — Хочешь поговорить о вчерашней ночи? — спросила она небрежно. — Нет. Я хочу вернуться домой, — заявил он, решившись поднять глаза. Ему было тут не по себе. Среди других Омег и стерильной обстановки, бесконечных осмотров и камер. Он чувствовал себя заключенным. — Если не затягивать и сразу, при необходимости, контактировать с Владельцем, приступы не будут такими сильными, — проигнорировав его слова, произнесла Ян Сян. — Я специально позволила тебе упрямиться, чтобы ты понял, к чему это может привести. — Я хочу вернуться домой, — повторил Чжань. Он не мог говорить о вчерашнем. Не мог. Он хотел заползти в раковину и спрятаться. Не смотреть. Не думать. Не слышать. Не вспоминать мужскую ладонь у себя на члене. Не вспоминать, как кончил в мужских руках. В руках Ван Ибо. — Приступ любой силы утихнет только после того, как ты получишь боль и наслаждение, — продолжила Ян Сян как ни в чем не бывало. — В зависимости от силы приступа должен быть и уровень наносимой боли. Спина заныла от ночной экзекуции. Чжань заерзал в кресле. Он не хотел ничего понимать и слышать, он хотел домой, в свою конуру. — Но после этого обязательно должен быть оргазм. Так устроена метка. Если эти две составляющие проигнорировать, боль может довести тебя до сумасшествия. Теперь же, как я и обещала ранее, если в течение трех дней ты будешь… Ян Сян замолчала, а Чжань чувствовал, как напрягся в нем каждый мускул. Если она скажет «послушным», то он сорвется окончательно. Ведь там, в смежной комнате, ночью он был послушным, был таким неправильным и жалким, позволил другому мужчине прикоснуться к себе. Он вскинул прожигающий взгляд на женщину, но Ян Сян словно прочитала его мысли. — У тебя нет выбора, Чжань, — неожиданно мягко произнесла она. — Через пару месяцев станет легче. Взаимодействие с Владельцем не будет требоваться так часто, но на первом этапе нужен ежедневный контакт. Поэтому несколько недель вам придется пожить вместе. Это было разумно, но Чжань не хотел слушать доводов разума. Он не мог даже представить, как посмотреть в глаза Ибо после вчерашнего. — Ты можешь не прислушиваться к моим рекомендациям, но тогда тебе придется еще хуже. Надеюсь на твое благоразумие. Больше я не имею права держать тебя здесь, но на консультации ты приходить обязан в течение первых трех месяцев. И если мне покажется, что твое состояние ухудшается, я оставлю тебя здесь, понятно? Моя задача — сохранить тебе жизнь и помочь приспособиться к новым условиям. Твоя гордость и душевные метания меня не особенно интересуют. Если ты хочешь выжить, тебе придется подстраиваться под ситуацию, а если нет — пиши сразу отказ от Владельца, не порть мальчику жизнь. Для него это тоже все непросто, но он старается, в отличие от тебя. Подумай над моими словами. А теперь можешь идти, собирай вещи и поезжай домой. Но к вечеру ты должен быть у Ибо. Если ты сегодня этого не сделаешь, я заберу тебя обратно сюда, ты меня понял? Чжань кивнул, хотя услышал лишь одну фразу, ту, что желал услышать больше всего. Его отпускали домой. Поэтому после разговора с Ян Сян он сразу направился в палату — переодеться и убраться отсюда как можно дальше. Он успел лишь сменить больничную пижаму на свою повседневную одежду, когда пришел менеджер. — Ты уверен, что тебе уже можно домой? — не унимался Чзэжоу даже спустя сотню утвердительных ответов на вопрос: «Все хорошо?» — Уверен. Ваша Ян Сян сказала, что нет оснований держать меня в больнице, — в сотый раз объяснил Чжань. — Ты забрал мои документы? — Да, они в машине. Твоя мама тоже приехала, но осталась внизу. — Хорошо, — кивнул Чжань сам себе. Он желал отсрочить встречу с матерью. — Я готов. Поехали скорее отсюда. Они вышли вдвоем в коридор. — Ибо сказал, что съемки «Неукротимого» приостановили. — Да. Директора компании переговорили с инвесторами, те, кто видел, как у вас активизировались метки, подписали договор о неразглашении. Мы предприняли все необходимые меры, чтобы вас с Ван Ибо пока не трогали. — Хорошо. Спасибо. — Ты удивительно спокоен для человека, у которого появилась метка, — подозрительно поглядел на него менеджер. — Я не хочу пока говорить об этом, — устало вздохнул Чжань. Он не хотел об этом думать. Не сейчас. — Если делать вид, что ничего не произошло, это плохо закончится. Для тебя в первую очередь. Мне сказали, что ты должен некоторое время пожить у Ибо. Он… — Чзэжоу, — резко оборвал его Чжань. — Хватит. Пожалуйста. Мне и так жутко не по себе. Давай пока оставим этот вопрос. — Как скажешь, — сдался менеджер. Чжань покидал стены Департамента так, будто сбегал. Ему казалось, что его сейчас остановят и вернут обратно, но охрана без проблем пропустила их, стоило только предъявить подписанные Ян Сян бумаги. Снаружи даже дышалось легче. Чжань на мгновение остановился на ступеньках, подставляя лицо солнечным лучам, и глубоко вдохнул. Свобода. Наконец-то. Было ощущение, что кошмар закончился, что все осталось позади, и от этого стало легче. Только вот вид матери, стоявшей у машины, вернул его в реальность. — Привет, — неловко улыбнулся он, подойдя ближе. Хара резко бросилась вперед и стиснула его в объятиях. — Все хорошо, — попытался он сделать ситуацию менее напряженной. — Со мной все в порядке. — Да, — мать кивнула, не заплакала. — Да. Поехали домой. В пути было тихо. Чжань даже не знал, как успокоить мать, которая так сильно стискивала его руку. Чзэжоу тоже не произнес ни слова до самого конца пути, он высадил их у дома и, сославшись на дела, уехал, больше для того, чтобы дать им возможность побыть наедине. Выйдя из машины, они в тишине направились к подъезду. Мать шла с высокоподнятой головой и прямой спиной, но Чжань понимал, насколько ей, должно быть, тяжело сейчас, только ничем не мог помочь. Он себе-то помочь не мог. — Прости, — спрятав руки в карманах, произнес он то, что вертелось на языке. — За что ты извиняешься? — удивилась мать, остановившись у самой двери. Чжань и сам не знал, но чувствовал себя ужасно виноватым за собственную метку, за то, что матери приходится из-за него страдать. Он прикусил губу и отвернулся. — Ты не виноват в том, что она у тебя появилась. И ты не станешь винить себя за то, что тебе придется делать, Сяо Чжань, — строго произнесла она, заглянув в лицо. — Ты меня понял? Они оба знали, что может случиться. К чему может привести метка. — Я разговаривала с Ван Ибо, — заявила мать. — И скажу тебе то, что сказала ему. Клянусь всем святым, если он воспользуется своим преимуществом, я убью его собственными руками. Ты должен выжить. Любой ценой. Не позволяй метке сломать тебя, понял? Чжань кивнул и невольно улыбнулся, представляя разговор матери с Ибо. — Мам, он не такой. Ибо не такой, как Владелец отца. Он не станет вредить ему специально, в этом Чжань был уверен. Но как объяснить матери, не знал. — Кажется, я его немного напугала, — призналась мать смущенно. — Немного? Уверена? — нервно хохотнул Чжань, радуясь, что они могут говорить об этом без слез и истерик. — Ладно, — махнула она недовольно. — Может, чуть-чуть перегнула палку. Он, в общем-то, оказался не таким уж плохим мальчиком. — Ты неисправима. Может, зайдем наконец в дом? — Да. Лао уже заждалась нас. Сестра бросилась на него прямо с порога квартиры. — А-Чжань! — радостно воскликнула она, повиснув у него на шее. — Ты вернулся! Как себя чувствуешь? — Моя голова взорвется, если ты не прекратишь кричать, — поморщился Чжань. — Ох, прости-прости, — виновато улыбнулась сестра. Она пыталась выглядеть бодрой и жизнерадостной, но Чжань знал ее слишком хорошо, видя в глазах страх и тревогу. — Как ты? — тихо спросила она, отходя в сторону. — Нормально, ребенок, — щелкнул он сестру по носу, стараясь подавить в себе эмоции. — Со мной все хорошо. — Дай брату зайти, — упрекнула ее мать, заходя в квартиру и закрывая за собой дверь. Вышла его встречать и кошка, замяукав так жалобно. — Орешек, — Чжань опустился на корточки и поднял кошку. — Ну-ка, рассказывай, кто тебя тут обижал? — Никто ее не обижал. Кормили, как на убой, — фыркнула сестра. Чжань вошел в дом с кошкой на руках. С ней было как-то спокойнее. Орешек сразу замурлыкала, словно пыталась сказать, как скучала. — Вуфэй дома? — спросила мать, разуваясь. — Нет. Но должен скоро подъехать, его задержали на работе, — отчиталась сестра, поглядывая взволнованно-беспомощным взглядом. — Так. Давайте мыть руки и кушать, — как ни в чем не бывало бросила мать. За столом все вели себя так, словно ничего не изменилось. Разговор был настолько преувеличенно бодрым и фальшивым, что даже актерское мастерство не спасало. Они ни разу не заговорили о метке, словно ее и не было, словно теперь в паспорте не стоял штамп «Омега». К концу обеда домой вернулся Вуфай. С новым мужем матери у Чжаня сложились довольно прохладные отношения, хотя нельзя сказать, что они не ладили, скорее просто не понимали друг друга. Вуфай был суровым и довольно прямолинейным офицером полиции, поэтому никто не удивился, когда он первым заговорил о проблеме. — Что собираешься делать с меткой? — спросил Вуфай. Мать замерла с палочками, Лао уткнулась взглядом в стол. Чжань поперхнулся от такого вопроса. — У него метка Омеги, — поджав губы, Лао, казалось, готова была сражаться за него с этой самой меткой, будь она неладна. — Что он может сделать, па? — Эй, — Чжань коснулся плеча сестры, чтобы успокоить ее. — Есть специальные учреждения для Омег, — начал Вуфай. Что? Чжань шокированно посмотрел на мать, которая мрачнела на глазах. Видимо, пока его не было, случился не один скандал. Лао взвилась мгновенно. — Хочешь, чтобы его закрыли в этой психушке?! Как ты можешь быть настолько бессердечным? — Он не сможет больше жить так, как жил раньше, — возразил твердо Вуфай. — Его не возьмут ни на одну важную работу. Как можно принять человека, который подчиняется прихотям другого человека? К тому же его Владелец — мужчина! Это позор для нашей семьи! Чжань поежился. Он так сильно был все это время погружен в себя, что не подумал о том, как все это ударит по его семье. — Вуфай! — прикрикнула мать, ударив кулаком по столу. Лао притихла. Кончики ее ушей покраснели. Она не была глупой девочкой, знала, каким образом должно происходить взаимодействие Омеги и Владельца. Дети сейчас вообще были очень смышлеными. Чжань отложил палочки и убрал задрожавшие руки под стол. — Немедленно извинись, — строго смотря на супруга, потребовала мать. — Не надо, мам. — Чжань чувствовал себя отвратительно. Может, Вуфай и прав? Разве он не позор для своей семьи? Омега. Он уже позволил случиться многому, уже пошел на поводу у метки. На сердце стало еще хуже. С самого утра Чжань старательно пытался не думать об этом. — Прости, — выдохнул Вуфай. — Я не хотел тебя обидеть, — произнес он. — Просто если вокруг узнают, что ты — Омега с Владельцем-мужчиной, люди станут говорить грязные вещи. — А что будет с его карьерой, если все узнают о метке, ты подумал? — вновь заступилась за него Лао. — Что будет с ним самим, ты подумал? Ты думаешь только о себе! Ненавижу тебя! Сестра вскочила на ноги и выбежала из кухни. За столом воцарилась гробовая тишина. — Я поговорю с ней, — поднялся и Чжань. Ему было не по себе от ссоры. Он знал, что мать всегда его поддержит и уйдет от мужа, если потребуется, но лишать ее счастья и семьи… Чжань остановился в коридоре и нервно выдохнул. Он уже столько хлопот матери доставил. Он не хотел отбирать у нее шанс на нормальную жизнь, только не сейчас. Постучавшись в спальню сестры, Чжань осторожно заглянул внутрь. Лао сидела на кровати, шмыгая носом. — Вытри слезы, мелкая, — максимально широко улыбнулся Чжань, чтобы успокоить сестру, и сел на стул возле письменного стола. — Отец словно с ума сошел из-за этой метки! Он… — Беспокоится за тебя, — перебил ее Чжань. — Не надо на него злиться. — Что с тобой будет? — вновь заплакала сестра. — Я знаю, что делают с Омегами, — покрываясь красными пятнами, смутилась она. — Я читала и слышала, что говорили в школе. У нас девочка в параллельном классе покончила с собой, потому что ее Владелец… он ее…. — Эй, — чувствуя себя неприятно, Чжань потрепал сестру по волосам. — Со мной все будет хорошо. Я в паре с Ван Ибо, твоим любимым айдолом, помнишь такого? Он ведь милый парень, верно? Лао, всхлипнув, икнула. Ибо был ее кумиром. Она не могла думать о нем плохо, да и сам Чжань не мог. — Кстати, я некоторое время поживу с ним. — Что? Зачем? Почему ты хочешь уехать? — заволновалась сестра. — Так надо, — улыбнулся он натянуто, вспоминая, как когда-то отец говорил ему тем же тоном, что ничего плохого не случится. — Все будет в порядке. Не волнуйся. Мы будем видеться хоть каждый день. — Обещаешь? Чжань заметил мать на пороге. И слезы на ее глазах. От этого стало еще хуже на душе. — Обещаю, — через силу улыбнулся он сестре.

***

Целая сумка вещей Чжаню не нравилась. Можно подумать, он съезжает навсегда. Мать кружила вокруг него вместе с Лао, Вуфай вернулся на работу, а Орешек терлась у ног. Такая суета не нравилась. Ему вообще ничего не нравилось. Он просто позволял всем суетиться вокруг, собрать ему вещи. Но вот сумка ему не нравилась особенно. Что мать туда вообще умудрилась положить? — Если станет плохо, позвони мне, хорошо? — раз в сотый за последнюю пару часов повторила мать, с того самого момента, когда Чзэжоу позвонил и сказал, что Ибо приедет за ним сам. На нее уже хотелось заорать, но Чжань молча кивал, думая о том, что его голова сегодня отвалится от подобного «кивания». — Главное, не стесняйся. В каком бы ты состоянии ни был и что бы с тобой ни произошло, я приеду и заберу тебя, понял? — Да. Они сидели на диване в гостиной лишь минут пять, пока Лао тактично делала вид, что занята, позволяя им поговорить наедине. — Послушай, милый, — прочистив горло, вновь начала мать. — Ты уже взрослый мальчик, поэтому я не буду ходить вокруг да около, а скажу прямо. Чжань удивленно взглянул на мать. Обычно она в карман за словом не лезла и никогда не смущалась, а сейчас ее щеки покраснели. — Ты — Омега. И этого тебе уже не изменить. Но можно сделать свою жизнь немного легче, если вы с Ибо… если у вас будет интимная близость, понимаешь? Чжань постарался скрыть шок. Ему стало чертовски неуютно от ненужного разговора, он не знал, куда себя деть и как сбежать, не обидев ее. — Прекрати, — буркнул Чжань себе под нос, уходя из-под ее руки. Черт возьми, он не хотел обсуждать с матерью даже гипотетическую близость с Ибо, потому что… это было ужасно! Кто вообще об этом разговаривает с матерью? Ох, если бы она знала, что уже случилось с ее сыном, что он уже… — Я знаю, что тебе тяжело. Но ты не должен опираться на прошлое. Среди подобных пар есть и счастливые, которые вместе преодолевают препятствия и строят гармоничные отношения. То, что не получилось у отца с его Владельцем, не показатель. И то, что говорит Вуфай, полный бред. Мы все будем любить тебя, кем бы ты ни был. Дверной звонок спас их обоих от смущающего разговора. Чжань был уверен — еще немного, и она начала бы читать ему лекцию о безопасном сексе, как в подростковом возрасте. — Это, наверное, за тобой приехали, — поднялась мать с дивана и пошла открывать. Чжань перевел дыхание и, подняв сумку, направился в коридор, откуда доносились голоса Лао и Ибо. — Здравствуйте, — вежливо поклонился Ибо, когда они с матерью вышли в коридор. Смотреть на него было чертовски неловко, но Чжань сделал над собой усилие. Главное, забыть о той ночи, забыть обо всем. Их взгляды на мгновение встретились, и Чжань понял, что Ибо тоже нервничает. — Езжайте осторожно. Как приедете, позвоните мне, — произнесла мать. — Конечно, госпожа Сяо, — заверил ее Ибо. — Не забывай, о чем мы с тобой говорили, — серьезно произнесла мать. — Да. — Позаботьтесь о моем брате, — пригрозила Лао. — Сделаю все, что в моих силах. Чжань хмыкнул, смотря на воинственных женщин. — Достаточно. Он уже понял, что вы ему голову оторвете за меня. — Чжань обнял мать и сестру на прощание. — Я позвоню. Пока те не расплакались вновь, он поспешил выйти из квартиры. Ибо, попрощавшись с его родными, вышел следом. По лестнице они спускались молча. Внутри было так муторно, как не было уже давно. Пожалуй, со времен переезда в Пекин. Чжань вновь ощущал себя подростком, который должен воевать против всего мира. У него словно выбили почву из-под ног, отчего уверенность куда-то стала ускользать. В машине легче не стало. Наоборот. Казалось, воздух между ними стал гуще и тяжелее. От неловкости Чжань не знал, куда себя деть. Он смотрел в окно, не пытаясь даже начать беседу. Ибо тоже какое-то время молчал, сосредоточившись на дороге. — Эм… Как самочувствие? — с заминкой начал Ибо. — Нормально. — Хорошо. Я рад. Чжань сцепил пальцы в замок. — Не против, если я включу радио? — спросил Ибо с той вежливостью, от которой у Чжаня уже начинало зубы сводить. — Это твоя машина, — бросил Чжань и отвернулся вновь к окну. — Не веди себя так. — Как? — Будто я рассыплюсь от любого слова. — Я не… — Ибо оборвал себя на полуслове, словно до него дошло, и хохотнул немного нервно. — Извини. Ты, наверное, прав. Я просто действительно боюсь задеть тебя даже словом. И не знаю, честно говоря, как с тобой вообще общаться. — Как и раньше, — подсказал Чжань очевидный ответ. Он посмотрел в сторону водителя. Лучи заходящего солнца падали на Ибо, придавая его растрепанным волосам красивый, блестящий оттенок. — Я постараюсь, гэгэ, — заявил Ибо серьезно. Чжань был рад, что Ибо не вспоминает о том, что случилось в Департаменте. Ни словом, ни жестом. Это немного облегчало ситуацию. — Ян Сян сказала, что ты поживешь у меня пару недель, — начал Ибо снова. — Да. Ты не возражаешь? — Нет. — Хорошо. Иначе я бы разорился, мотаясь к тебе каждый день через весь Пекин, — вздохнул Чжань устало. — Ян Сян сказала, что ты боишься остаться у меня, — не желая переводить все в шутку, продолжил Ибо. — Что-то она много болтает. — Чжань-гэ, ты же знаешь, что я не причиню тебе вреда, правда? — крепче вцепившись в руль, спросил Ибо. Почему-то именно в этот момент разница в возрасте почувствовалась особенно остро. Чжань знал, что это пустые слова, но не хотел о них думать. — Сяо Чжань? — Да, знаю, — кивнул он отстраненно, вновь уставившись на город за окном. — Я никогда ничего не сделаю против твоей воли, — добавил Ибо. — Если ситуация не будет угрожать твоей жизни. «Как вчера» — повисло недосказанным. И сколько таких ситуаций может быть? Сколько раз ему придется брать все в свои руки? Квартира Ибо располагалась в центре. Чжань был у него всего пару раз, но район запомнил — элитный, дорогой. Впрочем, как и сама квартира, несмотря на то, что была однокомнатной. В ней было светло и захламлено. Повсюду валялись журналы про мотоциклы, кубки с участий в соревнованиях, на стенах куча плакатов с хозяином квартиры. Ибо явно нравилось смотреть на себя. И ему чертовски нравился зеленый цвет, который был повсюду. И зеленые растения. Их тоже было много. Как с его графиком Ибо их еще не загубил, было непонятно. — Показывать дом тебе не нужно? — раздеваясь в коридоре, спросил Ибо. — Я тут не в первый раз. Где туалет — найду. Чжань сбросил ботинки и повесил куртку на крючок в прихожей. Он сказал, чтобы Ибо вел себя с ним как прежде, но сам не мог послушаться этого совета. Было некомфортно и неудобно. Между ними подобная напряженность была лишь в первый месяц работы. Чжань заметил, что Ибо смотрит на его собранную сумку. — Я и сам не знаю, что в ней, поэтому брошу тут, ладно? — придвинул он сумку к шкафу, чувствуя зарождающуюся нервозность. Он не знал, куда себя деть и как смотреть в глаза Ибо. — Вообще-то, речь шла всего о неделе, но мои родные явно спешили выпихнуть меня из дома. — Чжань-гэ, — Ибо неуверенно прикоснулся к его плечу, — все в порядке. — Это вряд ли, — нервозно хмыкнул Чжань. В квартире было так тихо, что можно было услышать их дыхание. Это напрягало. Ибо, кажется, тоже. — Эм… Я закажу нам что-нибудь на ужин, — произнес Ибо, проходя вглубь квартиры. Чжань выдохнул и последовал за ним. Он бывал несколько раз у друга в гостях, но никогда еще не чувствовал себя настолько не в своей тарелке. Зайдя в гостиную, Чжань сразу прошел к мягкому белому уголку у стены перед телевизором. Хотелось забраться на диван с ногами и забиться в угол, чтобы перевести дыхание и сообразить, что делать, но Чжань лишь сел на край и взглянул в большое панорамное окно, которое располагалось рядом. Красочный вид на город в вечерних сумерках с высоты птичьего полета захватывал дух. Ибо присоединился к нему через пару минут с папкой бумаг. Чжань вопросительно уставился на него. — Я заказал нам пиццу с грибами и ветчиной. Пойдет? — присаживаясь на другой край дивана, спросил Ибо. — Да. Что это у тебя? — кивнул он в сторону бумаг. — Это дала Ян Сян. Она предложила кое-что. — У меня начинается несварение, когда я слышу ее имя, — поморщился Чжань, откидываясь на спинку дивана. Ибо замолчал. Наверное, ему было тоже все это в тягость. — Это правда, что ты гей? — Да, — отводя взгляд, ответил Ибо. — Это проблема? Он был так напряжен в ожидании его реакции, что Чжаню стало совестно. Он не имел права осуждать парня за его ориентацию. Это было просто глупо. — Нет. Я просто удивлен. Ты никогда не говорил об этом. — Не хотел создавать напряженную атмосферу, — пояснил Ибо. — Мало кто реагирует адекватно. Да и с нашей профессией лучше подобного не афишировать. — Согласен, — Чжань кивнул, сжимая пальцы в замок. Он то и дело бросал взгляды на папку с бумагами, подозревая, что там ничего хорошего. — Эм… Ты с кем-то встречаешься? Чжань заметил, как Ибо замялся, и понял, что зашел слишком далеко на личную территорию. — Извини. Я лезу, куда не следует. Просто сложно, наверное, будет объяснить кому-то, почему я тут, не раскрывая моего секрета. — Я ни с кем не встречаюсь. — Отлично, — нервно улыбнулся Чжань, потерев вспотевшие ладони о джинсы. Да что же так неловко?! Они снова замолчали, смотря каждый в свою сторону. Неуместно вспомнилось то, что делал Ибо в той комнате, и неловко стало в десять раз больше, и стыдно тоже. Вряд ли у них теперь получится вернуть прежние дружеские отношения. А если еще учесть то, что Ибо должен будет делать… нет, об этом пока не стоило думать. И так слишком много навалилось за последнее время, и это все еще не уложилось в голове. До сих пор казалось, что происходящее — дурной сон, и он вот-вот проснется, и все вернется на свои места. — Что там предложила эта ведьма? — спросил Чжань, чтобы отвлечься. — Она сказала, что есть кое-что похожее на отношения Омеги и Владельца, — начал Ибо, не слишком уверенный в своих словах. — Что делают даже те, у кого нет метки. — Серьезно? И что это? — Что ты знаешь о БДСМ? — вопросом на вопрос ответил Ибо, повернув к нему голову. Ему было тоже неловко, но он явно держался лучше. Чжань издал нервозный смешок, смотря на друга шокированным взглядом. Ну час от часу не легче. — Ян Сян предложила нам попробовать отношения доминанта и сабмиссива, — выпалил Ибо и отвернулся. Озвучивать роли тут не требовалось. Чжань все понял и так. Он слышал о садо-мазо и о тех, кому это нравилось. Но он не был таким! Он был вполне обычным. Как большинство китайцев. Никаких экстремальных извращенных предпочтений. Оттого, наверное, сейчас так испуганно забилось сердце. — Не думаю, что это хорошая идея, — выдавил он из себя. — Омеге нужно подчинение, тематические игры могли бы помочь… — Нет. — Чжань поднялся на ноги и отошел к окну. Ему на мгновение даже захотелось, чтобы стекло исчезло и он провалился вниз. — Хорошо. Как скажешь, гэгэ. Раздался звонок, от которого Чжань против воли вздрогнул. Черт. Совсем нервы расшатались. — Это, наверное, доставка, — сообщил Ибо, заметив его дерганое поведение. Отлично вообще. — Угу. Чжань кивнул, продолжая стоять у окна. Ибо отправился открывать и вернулся через пару минут с пиццей и напитками. Они сели ужинать в молчании и некоторое время даже не произносили ни слова. Ибо выглядел подавленным и непривычно тихим. После ужина решили посмотреть кино. Ибо принес пиво из холодильника, включил какой-то боевик, и они оба устроились на диване. Вникнуть в фильм не получалось. Мысли то и дело соскальзывали на метку, но напряженность немного отступила. Все-таки это Ибо, а не какой-то незнакомый мужик, намеревающийся пользоваться своей властью. От мысли, что на месте Ибо мог быть кто-то другой, сейчас становилось дурно. Чжань представил себе, что бы случилось, если бы его Владельцем стала девушка. Было бы это еще унизительней? Или было бы проще? Почему метка вообще выбрала Ван Ибо? Это же просто абсурдно и нелогично! — Чжань-гэ даже не смотрит на экран, — улыбнулся Ибо, делая глоток из своей бутылки. — Откуда знаешь? — улыбнулся Чжань, поворачиваясь к экрану. Там перестрелка шла полным ходом, а он даже не в курсе, где хорошие парни. За окном уже совсем стемнело, и в комнате царил расслабляющий полумрак, который сглаживал острые углы. Можно и в самом деле поверить, что они просто собрались отдохнуть после напряженных съемок. — Ты смотришь на меня. Я чувствую это. Нравлюсь? — игриво подмигнул ему Ибо, выглядя прежним шкодливым ребенком, который вечно цеплял его на площадке. Чжань толкнул его локтем в бок и покачал головой. — Как она ощущается? — тихо спросил Ибо спустя пару минут. — Метка. Чжань бросил взгляд на свое запястье. Сейчас метка глухо ныла, но это и в сравнение не шло с тем, что было прошлой ночью, когда боль была нестерпимой. — Она болит, — признался Чжань. — Мне до сих пор не верится, что она проявилась у меня, хотя это стоило предположить, учитывая, что мой отец был Омегой. — Ян Сян рассказала мне об этом, — осторожно сообщил Ибо. — Вы серьезно так много обо мне говорили? — удивился Чжань. — Прости, гэгэ, но было бы хуже, если бы я не знал. Я согласен с ней и уверен, что произошедшее с твоим отцом повлияло на тебя. — Владелец насиловал моего отца, а он не мог даже сопротивляться, — холодно и жестко произнес Чжань. — Она рассказала тебе об этом? Омега не может сопротивляться своему Владельцу. Не может пойти против его желаний и приказов. Ему приходится подчиняться, потому что метка требует. Ибо крепче сжал свою банку. — Ты думаешь, что я стану таким же Владельцем? — прямо спросил он. — Нет, — выдохнул Чжань, отпивая пиво. В голове немного начинало мутнеть от выпитого. — Нет, не думаю. Но все же это меня напрягает. Вся эта ситуация. — Если тебе будет легче с кем-то другим, то я откажусь. Просто все случилось так внезапно, а потом стало наваливаться больше, и не было времени все взвесить и подумать. Директор сказал, что если Владельцем стану я, то есть вероятность сохранить в тайне твою метку от общественности. Ян Сян говорила, что тебе будет проще, если Владельцем станет кто-то знакомый, не чужой. И я подумал, что если бы очутился на твоем месте, то предпочел бы, чтобы моим Владельцем стал ты. Поэтому я согласился. Но, если ты хочешь, я откажусь. — Твоя жизнь не станет прежней после отказа, — напомнил Чжань. — Пусть, — искренне произнес Ибо. — Тебе все равно хуже, чем мне. И если я как-то могу помочь, я хочу это сделать. Мне отказаться? — Я не знаю. Правда. Не думаю, что будет с кем-то другим легче, но и не думаю, что с тобой будет легко. Это все сводит меня с ума, — хмыкнул Чжань. — И дико смущает. Ибо улыбнулся. — Меня тоже, — признался он. — Серьезно? Ты выглядишь так, будто для тебя все это в порядке вещей. — Я стараюсь, гэгэ. Если мы оба будем паниковать, все станет в разы хуже, — рассудительно произнес Ибо. — Твой организм и так сейчас не в себе, если еще и я буду нервничать, мы увязнем во всем этом, а у нас съемки. Нам вообще дали лишь неделю на восстановление, и, по словам Ян Сян, это очень мало. — Я бы вернулся к работе быстрее. — Тебе нужно прийти в себя, прежде чем возвращаться, и если я останусь Владельцем, то нам нужно как-то организовать нашу жизнь. — Но ты же не собираешься меня привязывать к себе? — с долей напряжения спросил Чжань. — Нет, конечно! — возмутился Ибо. — Я думаю, мы сможем вернуться к прежней жизни через какое-то время. — Звучит обнадеживающе. — Если мы постараемся, то так и будет, — уверенно закончил Ибо. Чжань по-новому взглянул на парня, увидев неожиданную зрелость и уверенность в его действиях. Это было странно, потому что Ибо он всегда воспринимал как игривого ребенка, который требовал внимания любой ценой. Сейчас же Ибо выглядел как взрослый, сформировавшийся мужчина, способный брать на себя ответственность и принимать взвешенные решения. Он не побоялся стать Владельцем, принял эту ношу, старался облегчить участь своего партнера по съемкам, бросаясь в незнакомый омут без страха и сомнений. — Кажется, ты в этом разбираешься даже лучше меня. — Однозначно. Я за эти дни об Омегах столько прочитал, что диссертацию могу писать, — хмыкнул Ибо. — Первую рекомендацию, которую все дают, — это не доводить требование метки до критического уровня. Как это было с тобой в прошлый раз. Чжань почувствовал, как вспыхнули щеки. И почему Ибо говорит об этом с такой невозмутимостью? — И что же нужно делать? — поерзав на месте, спросил Чжань. — Ловить грань. Если ты чувствуешь ее требование, ты должен говорить об этом мне, и мы будем решать проблему. — Что-то мне уже дурно, — шутливо бросил Чжань, чувствуя, как засосало от страха в желудке. Если ему будут делать так больно постоянно, он просто не выдержит. — Твоя метка сейчас… Ибо взглянул на его запястье. — Она начинает зудеть, да, — признался Чжань неохотно, опасаясь дальнейших действий Ибо. — Ты мне доверишься? — переведя взгляд с метки на его лицо, спросил негромко Ибо. Чжань нервно сглотнул. Он не мог. Просто не мог вот так легко отпустить себя, позволить кому-то управлять собой, бить и… черт возьми, управлять своим оргазмом! Это смущало жутко, и было стыдно. — Что ты собираешься делать? — цепенея, спросил Чжань. Отсветы телевизора бросали тени на Ибо, и картина была, в общем-то, угрожающей. Ибо не был хрупким, маленьким мальчиком. У него широкие плечи, спортивное тело и мускулатура, как у того, кто может отправить в нокаут одним ударом. — Успокоить метку. Дать боль и наслаждение, — невозмутимо произнес Ибо. Чжань едва не поперхнулся, вспомнив, как наслаждение дарил Ибо в прошлый раз. У него запылали даже уши. Он не мог к этому относиться спокойно. Просто… это было выше его выдержки. — Если ты начнешь сопротивляться в процессе, тебе станет хуже. И придется применять более тяжелые меры, а я не хочу делать тебе больно, гэгэ. Я не смогу. В прошлый раз… мне казалось, это меня секут. Я хотел закрыть тебя собой, но плеть была в моей руке. Это ужасно, гэгэ! Пожалуйста, давай больше не допускать такого. — Хорошо, — обреченно выдохнул Чжань и залпом допил пиво. К черту. Надо относиться к этому как к медицинской процедуре. Он болен, ему нужно лечение. Вот и все. — Итак, что мне делать, гуру омегологии? — Встань на колени здесь, — огорошил требованием Ибо, топнув по ковру перед собой. — Что? — Это будет означать, что мы начинаем сцену. Ты будешь настраиваться на то, что нужно подчиняться. — Сцену? — вновь не понял Чжань. — Это что-то из садо-мазо, да? Признайся, ты уже этим занимался, — подразнил он, пытаясь скрыть нервозность. — Немного, — коротко ответил Ибо. Он не выглядел как тот, кто наслаждается чужой болью. Чжань в ступоре смотрел на парня, не веря своим ушам. Надо же, как много нового он сегодня узнал о нем. — Ты должен довериться. — Хорошо, хорошо. Чжань считал начало не таким уж страшным. Подавляя нервозность, он опустился на колени рядом с диваном, чувствуя, как сильно грохочет сердце. Неловкость окружила его плотным кольцом, натянув нервы до предела. — Что дальше? — Я досмотрю кино, — сообщил Ибо, уставившись в телевизор. — А ты заведи руки за спину и сцепи пальцы в замок. Чжань, как и обещал, выполнил, но изменений никаких не почувствовал. Метка все так же ныла, немного слабее, правда, но полностью не оставила его в покое. Хотя стоять вот так на коленях было некомфортно, но это было и вполовину не так ужасно, как он предполагал. Если только Ибо сейчас не придумает еще чего-то. Ибо же смотрел в телевизор. Судя по его немигающему взгляду и сбившемуся дыханию, видел он перед собой мало что. Нервничает тоже? — Я в порядке, Ибо. Правда, — попытался он поддержать парня. Тот молчал долго. Стоять на коленях со сцепленными сзади руками стало уже не так удобно. Чжань пытался отвлечься на телевизор, но по-прежнему не улавливал сюжета, хотелось уже наплевать на обещание и подняться, оборвав это напускное подчинение. Ибо нужно будет причинить ему боль в любом случае, а спина все еще немного побаливала после недавней экзекуции. А уж чего и вовсе не хотелось повторять, так это жалящий удар по гениталиям. Чжань поежился, завозился на полу, желая принять позу, в которой его колени не будут беспокоить. Хотелось уже привлечь внимание Ибо, но язык не слушался. Чжань все еще надеялся, что произойдет какое-нибудь чудо и ему не нужно будет проходить через подобный позор.  — Сними футболку, — когда на экране поползли титры, произнес Ибо. Ну вот. Дождался. Чжань не стал спорить, стянул с себя футболку, не поднимаясь с колен, и бросил ее на спинку дивана. Даже в таком, полуобнаженном, виде было некомфортно. Чжань не любил обнажаться и старался без необходимости этого не делать, но перед Ибо было не настолько стыдно, как это было бы перед девушкой. Может, и неплохо, что его Владелец парень. Ибо поднялся на ноги, и мысли сразу как-то разбежались. Чжань опустил глаза против воли, крепче стиснув пальцы. Он не знал, чего ждать, и от этого сильнее нервничал, но Ибо не стал его мучить долгим ожиданием — схватил пальцами за сосок и выкрутил с неожиданной силой. Это оказалось настолько остро, что Чжань шумно выдохнул и едва не вскочил на ноги. — Потерпи немного, — шепотом попросил Ибо, выкрутив второй сосок и потянув на себя так, что Чжань едва не упал вперед. Одной рукой Ибо удержал его за плечо, сжав крепко, надежно. Чжань негромко выругался сквозь стиснутые зубы от возмущения и боли. Это было странно. — Гэгэ хорошо справляется, — похвалил Ибо, вновь выкручивая уже чувствительный сосок. Чжань не поднимал головы, смотрел вниз, стиснув руки за спиной в попытке удержать себя от опрометчивых движений, но слова поддержки воспринял с благодарностью. Ибо еще некоторое время поочередно терзал его соски, делая их твердыми и чувствительными, а потом отступил. Чжань выдохнул, продолжая ожидать чего-то мерзкого, отчего его стало немного потряхивать от нервов. — Этого, думаю, будет достаточно на сегодня. Теперь нужно перейти ко второй фазе, но я боюсь напугать тебя, — внезапно произнес Ибо. Чжань понял, о чем речь. — Может, обойдемся без второй? — спросил он без особой надежды. — Ты сам знаешь, что нельзя. Ты должен кончить. От моих действий. Чжань знал. Ему рассказали подробно, что с ним будет, если этого не сделать, если не завершить требование метки. Ибо обошел его и опустился на пол за спиной. Чжань слышал его сбившееся дыхание, глубокое, неровное, словно и для него все это не было пустяком. — Закрой глаза, — попросил Ибо. — И доверься мне. — Снова будешь мне дрочить? — вновь ощущая абсурдность ситуации, спросил Чжань. — Да, — выдохнул Ибо, потянув его на себя. Чжань так и не расцепил руки, продолжая держать их за спиной, неуклюже откинулся на грудь Ибо и закрыл глаза. Дернулся, когда Ибо скользнул ладонью ему в штаны, и прикусил губу, чтобы не выкрикнуть ругательства. Ибо молча обхватил его вялый член и стал сразу энергично двигать рукой. В прошлый раз мозг был слишком затуманен болью, сейчас все казалось еще более нереальным. Чжань пытался расслабиться и подумать о чем-то приятном, чтобы это все быстрее закончилось, но в голове билось лишь одно — ему дрочит мужчина, его член в руках другого мужчины, и это не способствовало процессу. Его орган не реагировал, оставаясь по-прежнему безучастным. — У меня не получится, — нервозно произнес Чжань, чувствуя себя раздавленным. — Представь, что это делает девушка, — посоветовал Ибо. — Твои пальцы как-то не похожи на девчачьи. — Включи фантазию, гэгэ, — раздраженно бросил Ибо. Его явно напрягала неудача. — Ладно. Извини. — Для тебя это не в первый раз, да? — Да. Я дрочил другому парню еще в школе, — поделился Ибо своим опытом, сменив темп на медленные ласки. Чжань пытался представить, что им занимается красивая пышногрудая девушка с длинными волосами и красивыми губами, но образ очень быстро растворялся, заменяя его на картинку молодого Ибо с другим подростком в школьной раздевалке. — Мы случайно остались одни в кабинете, и оба были на взводе. Когда я прижал его к стене и сжал яйца, он так отчаянно застонал, что мне крышу сорвало. Он был возбужден и сам толкался в мою ладонь. Голос Ибо звучал тихо и так соблазнительно мягко, несмотря на пошлость, о которой он говорил. Чжань плохо представлял того подростка, но вот Ибо отлично, его напор, агрессивность, уверенность, его желание получить то, что хочется. Возбуждение, подкравшееся к нему, оказалось неожиданным, но приятным. Чжань прикусил губу, удерживая вздох. Медленные ласки сменились на более жесткий захват пальцев и быстрые движения. Отдавшись настойчивой умелой руке, Чжань откинул голову на плечо парня и полностью растворился в ощущениях. Ибо, верно уловив волну, довел его до разрядки. Чжань крепко зажмурился, изливаясь в ладонь, ненавидя себя, метку и свое падение. Черт возьми, да он не кончал так, даже когда был с девушкой! Хотелось истерично рассмеяться, но Чжань сдержался. Он лишь дышал нервно и часто, восстанавливая дыхание и рассудок. — Это ничего не значит, гэгэ, — прошептал Ибо на ухо, отпуская его член. — То, что сейчас происходит, не делает тебя геем. Не делает тебя плохим, поэтому не думай об этом много, хорошо? Чжань не мог ответить. У него все еще мысли набекрень, и тело будто ватное. Не его. — Иди в душ первым, — предложил Ибо, отпуская. Чжань, ощущая себя выпотрошенной индейкой, был благодарен Ибо за то, что тот не пытался сейчас заглянуть ему в лицо и вывести на разговор. Может, все будет не так уж плохо? Придется только штаны стирать часто.