Прощение

Пару простых движений и я уже вытаскиваю из кармана пальто старую пачку. Снаружи суета и грязь, мрачное зрелище, сменяемое современными новостройками на разваливающиеся хрущёвки, хмурые лица, полные вранья и негодования, мерзкая слякоть, хаос нынешнего ада, от которого меня скрывает собственная машина. Все это окончательно портит мое настроение, и мне приходится нервно подкурить, напряжённо вздохнуть и сжать гребанный мобильник с бешеной силой, в надежде, что мне удастся его сломать. Не помню, когда меня стали раздражать подобные мероприятия, я даже не помню с чем связана эта «Светская встреча», еду, смирившись с принужденной обязанностью. Зачем меня позвали, зачем я согласился? Видеть в очередной раз фальшивые улыбки и терпеть лицемерные разговоры — поганое зрелище. Зато это отличная перспектива напиться. Сегодня планирую до беспамятства. Водитель сообщает о прибытии, а я уже стремительно настроен и не расстроен вовсе. Иду спокойно, чувствую взгляды, оставленные игнорированными, темные очки, расслабленная походка и маска уверенного в себе Завидного Холостяка. И вот я снова с вами. Спокойная музыка, стук бокалов и я уже улыбаюсь своим «коллегам». Жму руки тем, кого даже не знаю, такая общепринятая стабильность. Солидарность нынешнего звёздного общества, ты либо с кем-то «дружишь», либо имеешь скандальный конфликт. Все проходит спокойно, вокруг обычно непринужденно, но это же только начало, верно? Тина. Я помню всё. Помню как увидел ее в первый раз. Помню, как стал узнавать лучше. Тогда сам для себя все решил, не подумав, как глупо. Я узнал в ней что-то необычное, не знав ее абсолютно. Я стал проявляться к ней настойчиво, снова не обдумав. Возможно я когда-нибудь начну думать, прежде, чем делать и учиться на собственных ошибках. Я не знал ее пережитого, не знал ни ее сломленность, ни утрату. Я оказывал ей знаки внимания, одаривал комплементами, а она принимала это как должное. И я ни в чем ее не осуждаю, для такой как она — это обычное дело, систематизированная регулярность, ощущать со стороны других внимание. И в этом она казалась мне ещё более манящей. А когда она подпускала меня ближе, давала зелёный свет и я воодушевлённый думал, как мне действовать дальше, тут же обрывала провода, закрывалась на сотни замков и не подпускала к себе. Причем максимально тактично, так, что мне приходилось долго осознавать, что меня снова отшили, а потом делала вид, будто ничего и не было, хотя и вправду — ничего и не было. Она такая близкая, но такая далёкая, такая родная, но и одновременно чужая, люди чувствуют ее своей, но знают лишь пылинку ее жизни. Только то, что на поверхности. И вот она стоит в паре метров от меня, как всегда, чертовски красива. Искрящаяся улыбка, сияющие глаза, лёгкость и элегантность, неоспоримо шикарной женщины. Она выглядит неизменно — сексуально, но не вызывающе, слишком желанно и не без внимания мужчин. Красное платье, не доходящее до колена, незаконное декольте и алая улыбка. В моей голове уже начинают метаться чертики от такого вида, и я ядовито ухмыляюсь, она до сих пор вызывает такое влияние на меня. Иду к ней, по пути схватив с подноса официанта бокал шипящего от пузырьков шампанского, с очевидным понятием, что лучше нее компании я себе сегодня не найду. — О, Дан, добрый вечер! — обращает на меня внимание, проходится взглядом с ног до головы и так лучисто улыбается, что уголки моих губ непроизвольно тянутся в верх. — Привет дорогая, рад тебя видеть, — отвечаю совершенно искренне, лгать ей просто не получается. Съёмки нокаутов подошли к концу, а до эфиров ещё долго и с той поры мы с ней не виделись, я даже успел соскучиться, — Я скучал. — Признаюсь в недавнем умозаключении, Тина начинает смеяться и опирается о мое плечо. Снова воспринимает мои слова несерьёзно, снова воспринимает все за шутку, реагируя новой порцией смеха. — Я тоже. — отвечает сквозь смех и тянется меня обнять, отвечаю молниеносно, чуть прижимая к себе. Наклоняюсь и чувствую нотки головокружительного аромата, ощущаю фиалку, апельсин, бергамот. Они быстро уступают место цветам апельсина, кофе, груши и ириса. А завершает пирамиду сладкая карамель с ванилью. И это пьянит лучше любого виски. И когда я отступаю первым, Тина залпом осушает остатки своего красного полусладкого. — Плохой день? — она выглядит уставшей и подавленной, возможно в ее жизни происходит то, что она не в состоянии сейчас решить, зато сейчас она в состоянии напиться, Господи, как символично. — Плохой не то слово, по работе сейчас некоторые проблемы, — вздыхает и опускает глаза в пол, вижу, что ее это действительно волнует, а глаза дёргаются из стороны в сторону, о чем-то размышляя. Я не стану грузить ее вопросами, давить внешними трудностями, здесь, где можно об этом не думать — не лучшая идея. Вечер перестает быть томным, а Тина выпивает уже наверное шестой бокал и это только по моим подсчётам. Мне ещё не приходилось видеть ее пьяной, ну что ж, думаю зрелище будет интересным. Алкоголь развязывает мне язык и весь вечер я осыпаю Тину комплиментами, начиная от банальных, заканчивая откровенными. Наверное перехожу за рамки дозволенного, говоря уже похотливые вещи, ведь девочка краснеет и снова смущённо хохочет, но когда меня это останавливало? Малышка снова с кем-то мило общается. Флирт — ее суперспособность, которой она умело управляет. Ее потребность, с ним она чувствует себя живой, любая женщина чувствует себя живой, но у нее получается это по-особенному искусно. И это ни к чему не обязывает. Никаких поводов, никаких обещаний и мужчина, тот ещё дурак, если поведётся, по себе знаю. — Как тебя раскусить? — прищурившись задаю двоякий вопрос, когда девушка снова подходит ко мне. Разумеется мне хочется знать ее лучше, хочется узнать про её скелетов в шкафу. Гребанный виски, что я несу? — Не нужно меня раскусовать, Дракула, — такой же двоякий ответ, переведенный на мое глупое прозвище. Она ловко увиливает от ответа, снова переведя все в шутку, но точно показывая, что не хочет подпускать к себе ближе. — Не интересно с тобой. — досадно проговариваю, с отчаянным выдохом. — А мне кажется, так куда интереснее. — ухмыляется, смотрит из под ресниц...снова эти ее игры. И она подмечает совершенно точно, загадка в ней делает ее куда интереснее. Эта адская интрига, суть которой хочется разгадать, заставляет хотеть её ещё больше, узнать неведомое. Проходит время, кто-то веселится, под влиянием алкоголя, кто-то уже в стельку пьян и я покидаю центр событий, направляясь в уборную. Умываюсь, раз за разом ополоснув свое лицо холодной водой. Голова кружится, но я не так уж и пьян, думал будет хуже и мне уже становится скучно на этом сборище «знаменитых и богатых». Вытираю лицо и выхожу в коридор, слышу сзади шаги. — А, Тина, это ты. — поворачиваюсь, разглядывая в темноте помещения знакомы черты. — Что, испугался? — ухмыляется, разгоряченная алкоголем, шагает мне на встречу. — А что, ты настолько страшная? — отвечаю на ее явный стёб, более грубым. Изводить ее подобными маневрами уже вошло в привычку с нашего знакомства и я не отказываю себе в таком удовольствие — побесить народную артистку. — Придурок. — уводит глаза, а интонация сразу меняется с игривой на уязвленную. Она знает, что я не в серьёз, но все равно показывает обиду. И сразу же не хочет находится в моем обществе. — Не обижайся, ты же знаешь, я любя. Не знаю, о чем думал, когда сказал это, я же как всегда глупо пошутил, наверное, и о чем подумала Тина, что потом… Резко впивается в мои губы и от неожиданности я пошатываюсь. Обхватывает шею, а я не могу понять, действительно ли это происходит, но отвечаю незамедлительно. Сжимаю хрупкую талию и вдавливаю в себя. Чувствую сладкий вкус ее губ, жар тела и не могу понять, как это произошло. Тина, которая так изощрённо меня избегала, настойчиво впускает язык в мой рот. И мы пьяные, творим немыслимые вещи: жадно и глубоко целуем друг друга, гуляем руками по телу и без стыда устраиваем прелюдию прямо в коридоре какого-то дорогого ресторана, где находится куча звёзд и СМИ. Отталкиваю ее от себя так же резко и неожиданно, как и начался этот немыслимый ужас. Глаза девочки округляются, превращаются в два огромных шара и она от неловкости прикрывает рот руками и машет головой. — Прости, господи, прости, — тяжело дышит, из-за недавнего происшествия, и говорит так быстро, что язык заплетается. — Я не должна была, я не знаю что на меня нашло. Оглядываю помещение и слава богу никого не обнаруживаю, притягиваю Тину к себе за талию и она ошарашенно смотрит. — Ничего. Нас просто могли увидеть. — констатирую, а Тина напрягается под моими руками. — Давай уедем? — Что? — зрачки девочки становится ещё больше чем были, и она смотрит так шокировано и растерянно. — Уедем отсюда. — повторяю ещё раз, дабы вразумить озадаченность Тины. Я сам до сих пор не верю в свои слова, но кроме как необъятной нужды увезти ее сейчас от сюда, не чувствую ничего. — Куда? — ее голос становится тихим и неуверенным, а глаза смотрят с волнением, ждут когда я снова скажу, что пошутил, но не дождутся. — Не имеет значения. — поднимаю ее лицо за подбородок и заглядываю в глубину. Смотрю слишком проницательно и настойчиво. — Да или нет? Жду ответа, показываю всю серьезность намерений, а Тина хлопает глазами, видимо сама не верит в суть происходящего. — Да или нет? — повторяю вопрос, и сжимаю тело сильнее. Интонации моего голоса более чем серьёзные и давят Тину от безысходности. — Да. — тихо и неуверенно, но это более чем достаточно, чтобы я схватил ее за руку и быстро повел на выход. Логично предположить, что она сказала это не подумав, но я просто не могу себе позволить, упустить ее сейчас. Мы чуть ли не бежим из зала и я сжимаю девочку так крепко, чтоб не в коем случае не передумала и не послала меня далеко и на долго, как она умеет. Забираю нашу верхнюю одежду, надеваю на Тину пальто и смотрю лукаво, с блеском в глазах, она озадаченно хмурится. Хватаю и бегу под руку с ней к главному выходу, по улице к машине, как два агента, которые выполнили задание и убираются прочь от скоро взорвавшегося здания. Чуть ли не заталкиваю Тину в автомобиль и сажусь рядом. Она взбудоражено смеётся, и громко дышит. — Ты сумасшедший, Балан! — произносит на выдохе, сквозь бьющий ее адреналин. Я стучу водителю по плечу, давая понять, что пора ехать и влетаю в желанные губы с таким остервенением и жаждой, что внутри меня будто взрываются снаряды. Вдавливаю Тину в сидение, сжимаю рукой талию и она отвечает так же порывисто, впивается ногтями в мою шею, прижимает ближе и мы просто улетаем с этой планеты, создавая свой собственный мир. Мир без камер и сплетен, без обсуждений и осуждений, шума и новостей. Ее губы слишком мягкие, а запах слишком чарующий, чтобы оторваться хоть на мгновение. А наши языки, кажется начали жить отдельной жизнью, борясь между собой и доставляя нам немыслимое наслаждение. И мы даже не обращаем внимания на человека, который ведёт мою машину. И я не знаю, сколько это длилось, может пять минут или целый час, но когда нужда в воздухе начала душить нас обоих и заставила отлипнуть друг от друга, мы доехали до места назначения. Я аккуратно беру Тину за руку и помогаю выйти из машины. Она стискивает мою с такой силой, доверием, и идёт со мной без страха и сомнения, что сердце начинает биться чаще и осознание бьёт кровью по вискам: ни в коем случае не отпущу. И честно, в это мгновение, мне хочется горы свернуть. Мы поднимаемся в квартиру, весь путь уткнувшись друг в друга, прикрыв глаза и просто забываем, забываем обо всём, об ответственности, о положении, о том, что будет завтра. Слишком все равно, чтобы думать о будущем или мы просто сильно пьяны… И я обнимаю ее крепко, собственнически, а она утыкается носом мне в щёку. Чувствую ее неровное дыхание, которое ищет покой в моих объятиях и стискиваю ее ещё сильнее, подальше от внешнего мира. Страсть накрывает нас неудержимой волной, когда мы входим в квартиру. Мы врываемся в друг друга с отчаяньем, быстро и резко стягиваем с друг друга одежду и я целую без остановки, потому что насытиться ей до конца просто не получается. Хочется больше, как наркотик, и всё время мало, я не знаю сколько ещё нужно, чтобы нужда в ней не изнывала внутри меня, напоминая мурашками по всему телу. Ей невозможно насладиться с полна, потому что даже когда она в моих объятиях отдаётся полностью здесь и сейчас, она все равно не моя. Она далеко, хотя так близко, и эта правда заполняет собой всю голову так жестоко, что я сдавливаю Тину сильнее и веду в чёртову спальню. И тут разворачивается игра, с ума сводящая, ее личная. Я сажусь на край кровати и тяну девочку за собой, но она останавливает мои действия. Отходит на метр, я внимательно слежу за каждым ее движением. Не отрывая от меня взгляда, Тина расстёгивает свое платье, до боли медленно стягивает его вниз, и оно райской волной спадает под совершенные ноги, обнажая желанное тело. Смотрит томно и откровенно, раскручивая во мне возбуждение. На ней остаются лишь кружевные трусики, которые мне уже не терпится снять. Подходит медленно, кошачьей походкой, и садится на мои колени. Тянется к моим губам и целует так неторопливо, но глубоко, так как хочет она и я понимаю, кто сегодня главный. Ее личные желания и похотливые мысли, всё разворачивается здесь, и плевать, чего хочу я, она пользуется, неприкрыто и уверенно, а я просто не могу возразить. Тонкие пальцы тянутся к моей рубашке, не разрывая наших губ, пока я не могу оторвать свои ладони от ее невозможной задницы. Помогаю Тине с ремнём на брюках, потому что мое видимое возбуждение уже изнемогает и не может находиться под черной тканью. Она смотрит так властно и повелительно, что в голове проносится рой неоднозначных мыслей, и медленно насаживается на меня, не разрывая зрительный контакт. Двигается не спеша, неторопливо раскручивая лихорадку, разносящуюся импульсами по нашим телам. Опирается руками о мои плечи, чуть откинув голову, и дышит с тихими стонами, на низких нотах, пока я исследую мягкую кожу ее спины. Выражение ее лица, невозможно описать словами, смесь наслаждения и томления. Грудь вздымается ровно и красиво, в такт ее дыханию, глаза прикрыты, рот чуть открыт, а у меня дух захватывает от такого вида. Движения на мне становятся всё быстрее, пока я тянусь к ее шее и целую мокро, прикусываю, впиваюсь в пульсирующую венку, оставляя следы на молочной коже, и слышу более громкий стон от моих ласк. Честно. До сих пор не могу поверить, что это действительно происходит с нами, но эти мысли не уходят из головы, пока Тина трахает меня. Именно она, взяв надо мной власть. Я в полном подчинение, пока она насаживается до основания, не пытаясь ускорить темп, и в прямом смысле издевается надо мной, взвинчивая, играя, но не давая почувствовать больше. И я не выдерживаю. Все внутри меня пульсирует и изнемогает. Хватаю мокрое тело, вжимая в себя сосками, разворачиваю и вдавливаю в кровать, повиснув сверху. Девочка ахает и смотрит встревоженно, не находясь готовой к такому повороту. Но я не в игрушки играть пришёл. Хватаю тонкую шею, сжимаю ногу у бедра, закидываю за спину и целую в припухшие губы глубоко, входя в нее резко и до предела. Девочка вскрикивает, прямо мне в рот, протяженно и громко. Держится за мои плечи, прижимается губами сильнее, пока я втрахиваюсь в нее ожесточеннее. Она принимает каждый мой толчок, прижимается всем телом, соединяя нас воедино, пока мои пальцы врезаются в нее крепче, создавая точку опоры для каждого грубого движения. И кричит, кричит так, как умеет только она, от чего кровь закипает, что не даёт остановится. Если бы я знал, чего стоит это блаженство, напоил бы её ещё пару месяцев назад. Она не может нормально ответить на каждый мой поцелуй, потому что толчки, которые с каждой минутой становятся всё глубже и жёстче, заставляют ее вскрикивать и прогибаться в спине. Это даже мне на руку, она подставляет свою грудь, и я накрываю, обвожу языком, прикусываю сосок, оттягиваю и Тина мычит, уже не успевает за моими махинациями. Мне до невозможности хорошо, с каждым движением, меня поглощает удовольствие и восторг, а реакции Тины сводят с ума. В ней так жарко и узко, что я готов кончить прямо сейчас. И я начинаю двигаться на ошеломительной скорости, вдавливаю Тину всем телом в кровать, а она обнимает меня за спину и стонет, запрокинув голову назад. Она невозможная, невозможно прекрасная, невозможно превосходная и ещё бесконечность разных эпитетов, все равно все не смогут описать какая она. Тысячи мужчин хотят ее, вожделяют, мечтают оказаться в одной постели. А она со мной здесь, в моей квартире, в моей кровати, отдает всю себя, отвечает на каждое движение и это невероятно… И от осознания такой простой истины мои движения в ней становятся особенными, не помню, чтобы раньше занимался сексом так, но Тина отвечает на это такими же особенными стонами, не похожие на те, что были раньше и кончает. Кончает с моим именем на своих губах, которые застывают в душном воздухе над нами и растворяются, впитываясь в стены раз и навсегда. Оргазм окутывает ее с ног до головы, и я чувствую ее мурашки своим телом. Она дрожит и дёргается, обнимает, вложив все силы, что в ней остались и прижимается своими губами к моей щеке. И от этой картины я взрываюсь почти сразу же, заполняя ее всю. И мы находимся в экстазе, долго, очень долго. Молчим и дышим, пока в глазах догорают вспыхнувшие звёзды, пока мышцы не начинают расслабляться, пока разум не начинает трезветь. Прийти в себя мне удается проще, чем Тине, и я ложусь рядом, обнимаю крепко и утыкаюсь носом в ее волосы. Мне хочется поговорить, но испортить сейчас всё, что и без того хрупкое, глупыми словами совершенно не хочется. Поэтому я просто целую ее в висок и накрываю нас одеялом. Я не сразу замечаю как малышка засыпает на моём плече, что-то сопит себе под нос, но смотрю с восхищением, оставляя в своей памяти это чарующее мгновение. Я просто рад, что нахожусь здесь и сейчас с ней, ни с кем другим, именно в этой кровати, именно в этот день, именно с ней. И я уже ни капли не жалею, что поехал на это идиотское мероприятие, хрен пойми чему посвященное. Это подарило мне её, и если даже не её, то хотя бы эту магическую ночь, рядом с ней, то что я никогда не смогу забыть.