Маленькая теплая птичка

Дин несмело гладил коленку Парвати под партой. Девушка невыносимо краснела, но попыток убрать руку парня не делала. Удивительно, что у людей остались силы на нечто, хм, приятное. Они начали встречаться еще во время войны: как и многие, кому хотелось чувствовать что-то кроме страха и ненависти. Томас и Патил нашли спасение друг в друге и смогли пронести любовь даже через ужасы и лишения. Но Гермиона не могла этого понять. Когда тебе страшно, любовь только мешает спасаться. Она тратит силы на переживания о другом, не дает быть безрассудным и смелым. Заставляет сохранять себе жизнь и наплевать на идею. Шороха перьев по пергаменту не было слышно – история магии никогда не была достаточно интересной для того, чтобы делать конспекты. Даже Гермиона, нарушая традицию, уныло смотрела в окно – то самое, возле которого Гарри посетило роковое видение с Сириусом. Так давно. Так безжалостно давно. Девушка не могла представить, что когда-нибудь совместные уроки со Слизерином будут такими…нормальными? Ни колкостей, ни взаимных оскорблений. Только скупые кивки вместо приветствия. Это, наверное, те немногие хорошие отпечатки войны - глупая детская вражда кажется просто смешной. - Мистер Томас, пересядьте, пожалуйста, за парту к мистеру Финигану. Думаю, его колени покажутся вам менее привлекательными. Продолжим. Покрасневший Дин виновато взглянул на Парвати. Она лишь пожала плечами: ничего, мол, наверстаем. Конечно, наверстают. Их счастье впереди. Гермиона оглянулась. Душный класс плавал сквозь размытую призму зрения и казался совсем крошечным. Дин и Симус уже нашли тему для обсуждения. Забини пытался делать вид, что пишет конспект (надо же поддерживать образ порядочного старосты школы), Нотт кидал томные взгляды на старшую Гринграсс. О Мерлин, почему у кого-то все так просто? Быть, а не казаться счастливыми. Вдох-выдох, и она тоже научится. Малфой. Гермионе показалось, что она порезалась, бросив взгляд на того-самого-оправданного-Малфоя. Наверное, он изменился. Девушка не знала, стал ли он красивее (хотя применимо ли к его холодному лицу слово «красота»?), но он явно повзрослел. Темная щетина скрывала острый подбородок, под серыми глазами пролегли, наверное, два самых темных неба (спал ли он за последний год?), между бровей залегла такая не первая морщинка переживаний и тоски. Он повернул голову. Сердце пропустило удар, дыхание прервалось. Стало неприятно и неловко, будто она испачкалась в ком-то, в чем-то. Стало стыдно. Гермионе показалось, что в нее полетел маленький дротик с ядом - но она не могла объяснить, что вызвало это чувство. Возможно то, что в повороте его головы угадывался фамильный профиль Блэков. Одна из них, кстати, чуть ее не убила. - Вы знаете, что ваш курс был особенным, - Гермиона встрепенулась и оторвала взгляд от юноши, смахнув его образ ресницами. Обычно мистер Бинз не отличался оценочными суждениями, не показывал эмоций (о боже, он же призрак), и уж точно не замечал учеников вокруг. – До конца урока осталось немного, и я бы хотел поговорить с вами об артефакте, с которым некоторые из вас могут быть знакомы. Я бы хотел поговорить с вами о зеркале Еиналеж. Тишина в классе изменилась. Из сонной и вязкой, она превратилась в звенящую. О зеркале знали все – это ведь был такой большой секрет. Оно вызывало воспоминание о Дамблдоре, Волдеморте и Поттере, и для каждого в классе каждый из упомянутых имел особое значение. Значение смерти, поражения, победы. Все знали о зеркале, но знали ли о его механизме? - Простите, профессор… - в горле запершило и пересохло – но разве зеркало не уничтожено? – Гермиона смотрела на Бинза с отчаянной надеждой. Нога отстукивала рваный ритм, заставляя парту подпрыгивать. Кэти недовольно сморщила нос и толкнула соседку локтем. - Мм, разговор пойдет не о том, уничтожено оно или нет, мисс Грейнджер! А о его истории, которая тесно сплетена с некоторыми учениками этой школы. Прошу не отвлекать меня вопросами, не имеющими отношения к теме урока. – Приведение пролетело сквозь первую парту, заставив поежится двух слизеринок. - Как вы знаете… Девушка больше не слушала. Кровь отчаянно прилила к вискам. Зеркало. Зеркало – ее единственный шанс. Да, больше никак. Звонок выдернул ее из мыслей в тот момент, когда план действий был зыбким и туманным. Но плевать. Она просто попробует, ведь за столько лет уже успела узнать старика и выучить наизусть его завещание: «В Хогвартсе тот, кто больше других заслуживает нуждается в помощи, всегда получает ее».