Три стука

      — И воздастся всем преступникам за их деяния корыстные, и великий Огонь пусть разрешит проблему, и сожжёт он виновную в сожалениях своих! — вторит монотонный голос, разливаясь по помещению. В зале советники и монаршая семья, в той же клетке вновь сидит преступница, на сей раз окутанная веревками, не смеющая двинуться ни одним мускулом. Чеён в одежде, что стала ещё грязнее, голова её наклонена вниз, и глаза прикрыты, а губы двигаются, словно совершают отсчёт. В чашах горит спокойное пламя, в глазах короля бушует пожар. На сей раз Соён одета в такое же длинное и закрытое, но синее платье, отливающееся сверху к более светлому тону, пока волосы собраны в высокий хвост. На голове та же корона, а в уголке губ маленькая царапина, которая едва заметна. Ошибки — проблемы. Но решить их не выйдет, всего лишь исправить. Король сохраняет внешнее спокойствие, хотя если приглянуться, можно заметить — руки дрожат, но держат крепко тот посох. После того как пройдёт пять минут и Огонь «согласится» с вердиктом, он ударит посохом о землю три раза и пути назад уже не будет. Рассказать бы о том, что об этом чувствует принцесса, так поведать совершенно возмутительную по меркам их Королевства историю. Потому что голова болит, словно корона давит и вынуждает все справедливые мысли угнаться из сознания, а сердце бешено стучит, боясь, опасаясь вердикта, сбивая её с наставлений отца. Вчера ночью ей снился странный сон: и мать в отражении воды, и она в эпицентре чей-то сети, сплетённой так тщательно, корыстно, с целью погубить её. Не она тут паучиха, что охотится за добычей, а она добыча. Утром же в отражении за спиной виднелась Королева в золотистом платье, атласном, с драгоценностью на большем пальце, указывающей на принадлежность к монархам. И сейчас ей хочется увидеть глаза Чеён, в которые ей нравилось раньше смотреть, потому что силуэт её преследует, а в подсознании догадка, будто возможным будет мать увидеть там.  — Неприкосновенным родом своим, — продолжает тем временем слуга, пока рядом с ним стоит другой с колоколом, готовый в любую секунду в него ударить, — семья Королевства Огня, что правствует на островах Льва, решает судьбу Сон Чеён, верой и силой, надеждой и честью рискуя, дабы защитить народ свой. И пусть Огонь узнает желает ли того судьба! Колокол издаёт слишком громкие звуки, что Соён хочется прикрыть уши. Но ей придётся сидеть смирно, держа голову прямо, дожидаясь. Вместо того, чтобы погаснуть, чаши вдруг начинают качаться, словно кто-то управляет верёвками, а подолы одежды каждого колыхаться в направлении королевских тронов. И внезапно большие двери, обрамлённые знаками их народа, раскрываются, являя перед всеми персоны в плащах. «Никто никогда не будет скрывать своей принадлежности к народу, если только не будет этого бояться», — гласит надпись на странице перед очередной главой легенды. Принцесса улыбается, предвкушая нечто интересное и романтичное, всё-таки вполне ожидаемое. Переворачивая, она тут же натыкается на первое слово «смерть», в котором начальная буква чересчур витиевата и выделяется среди остальных. Из губ выходит нервный смешок. В память лезет расстроенное или, непонятно какое, лицо служанки, хоть Соён и пытается отогнать все волнения.  — «Смерть кажется нечто ужасающим и пугающим, но порой стоит лишь принять неизбежность её, дабы обрести великую мудрость, — начинает она вслух, увлёкшись изменением сюжета, — ведь иначе все наши страхи станут овладевать нами. И всё новые страхи будут появляться, если не принять сей факт. Кажется, принцесса Чон была готова ко всему, кроме того, чтобы узнать о смерти, — девушка запинается, резко выдыхая, понимая, что лёгкие словно зажали, — матери…» Она тут же отбрасывает книгу вперёд, та падает на землю. Длинные рукава, закрывают теперь ладони, что не видно как они дрожат. Книга же не закрывается, а всего лишь открывает самую последнюю страницу с какой-то надписью, захватывающей весь лист. Соён не знает как поступить, ведь в её голову в последнее время лезут мысли, совсем непохожие на те, какими они были раньше. Даже реакция на что-то в книге, совсем не касающаяся её, слишком яркая и непривычная. Она сидит, уставившись на предмет, прижав руку с перстнем к сердцу. Из окна перестают постепенно лить лучи, освещающие личную комнату, и обстановка темнеет. Соён вспоминает, как поблекла библиотека после ухода Чеён. Принцессе кажется, что в её сознании начинается бой: во-первых, ей хочется быть рядом со служанкой; во-вторых, ей хочется закрыться от неё, потому что холодность кричит «опасность». Опасность в том, что всё может растаять. Если не уже. Раздаётся стук. Возможно это отец, потому что наведываться к ней в покои он стал чаще. Даже чашечки специального настоя нести после одного случая, но она чай ненавидела, а потому выливала из окна; оттуда напиток попадал на плющ, расположенный снизу. Она кричит:  — Входите, — чтобы побыстрее ринуться к книге и увидеть цитату: — «Целое способно разорваться из-за любви. Спасение придёт, если уметь принять поражение и прийти к справедливости. Любовь придёт, если будет готовность принять бой».  — Чеён! — кричит женщина, стоящая впереди всех и спускает капюшон, открывая чрезвычайно похожее на Сон лицо. Чеён поднимает голову и оглядывается назад, пока советники начинают звать стражников, но никто не приходит. Пламя повсюду пускает искры, и становится таким большим, таким опасным. Король встаёт со своего места, презрительно смерив взглядом гостей:  — Какое право вы имеете появляться на нашей территории? — его выражение сурово, одна рука отпускает посох, а вторая обхватывает сильнее, упираясь весом на предмет. Принцесса застывает, не смея шевельнуться, совсем как обвиняемая ранее. А из входа появляется всё больше и больше людей, которые блокируют советников, преимущественно старых мужчин, и других присутствующих, собирая их в кучку и угрожая неизвестным оружием. Та женщина кривится, разглядывая место и клетку, а потом отвечает, закатив глаза:  — Я должна ждать пока мою дочь убьют?  — Твоя… — король замолкает на мгновение, чтобы поспешно спуститься с пьедестала, сжав челюсть, — дочь? Чеён — твоя дочь? Ты её дочь? Он подходит к клетке, обращаясь к девушке. Обвиняемая на коленях начинает хихикать, но не двигается, игнорируя повторяющийся вопрос от монарха. У Соён перехватывает дыхание, и незнакомка подходит ближе:  — Поразительно, не правда ли? — позади неё другие люди в плащах, которые достаточно хорошо закрывают их лица, расступаются, когда она движет рукой: — Теперь мой черёд спрашивать, — к ней из гущи толкают парня в дешёвых тканях, — это твой сын? У него лицо поразительно похожее на лицо короля; строение тела, волосы, этот нос и глаза. Самое главное — взгляд и выражение лица злости, поразительно похожее на лицо отца в злости. Подвергнуть слова женщины сомнению кажется невозможным. Сердце у принцессы словно останавливается и она встаёт, спускаясь вслед за отцом:  — Сын?! У меня есть брат? Мама родила два раза? Чеён, что была на коленях и продолжала издавать смешки, замолкает. А король прищуривается, пытаясь выпрямить спину.  — Я…  — Это сын от любовницы. От одной из любовниц, — его перебивает мать Чеён, вероятно, — но любил он его как родного, правда, Хёсын? — она хватает парня за подбородок, и тот брыкается, пытаясь ударить женщину, но его в тут же минуту схватывают за руки и скручивают. Король хмурится, однако не двигаясь с места. Он осматривает помещение: все советники окружены, его дочь ничем не поможет (бесполезна), остаются стражники. Он выкрикивает, указывая на группу перед собой:  — Стражники! Схватить незваных гостей! Спасти принца! Схватить принцессу!  — Так это правда?! Принцесса, стоявшая как вкопанная, перепугавшаяся не на шутку, ощущает себя ненужной, брошенной и преданной. Всё это время, готовясь к роли Королевы, её отец мог иметь второй план с сыном, которого на деле посадит на трон. Когда она видит разъярённое лицо отца, того скрученного парня, то вспоминает неприятный настой. Внезапно к ней приходит сила, хоть и хочется закричать от боли и обиды:  — Стражники схватить короля!  — Что ты творишь? — король оборачивается к ней, кривя губы в презрении, подходя ближе, но чья-то стрела попадает и сбивает тяжёлую корону с его головы. Все замирают. Один из толпы в форме их стражника, поверх которой плащ, пустил стрелу. Соён замирает в страхе, не совсем понимая, что происходит. Всё будто накрывает ватой, потому что не появляются остальные стражники, гости будто просто наблюдают, а тот мужчина собирается пустить вторую стрелу.  — Ты промазал, мразь! — кричит монарх со всей злости, как в театре одного актёра, и его голос заполняет всё помещение, эхом звуча. Всё происходит за долю секунды: когда отец оборачивается и пытается схватить за горло дочь, то его голову позади пронзает стрела. Глаза выпучиваются, а рот застывает в одном положении, пока тяжёлое тело не собирается упасть. Монарх моргает пару раз, собираясь с мыслями. Соён чувствует, как дыхание стискивается, она уже не соображает. Раздаются крики, эти советники начинают бунтовать, истошно крича. Группа нападающих то ли защищается от них, то ли ещё агрессивнее действует с ними. Слуги куда-то бегут, а голова Чон начинает болеть. Раздаются щелчки, и принцесса поднимает голову. Чеён движет головой, после чего ниоткуда взявшаяся вода накрывает её тело, и все верёвки развязываются, освобождая девушку. Никто будто не обращает внимания, бойня продолжается, и в этом балагане Соён решает подбежать к ней, чтобы открыть клетку.  — Ты, — шепчет она, практически палая на свои колени и хватая за плечи подругу, — ты… ты… Я ненавижу… Одежда и волосы Чеён мокрые, на местах, где были сильно натянуты верёвки, синяки, но даже так девушка выглядит так потрясающе и сердце Соён от избытка чувств, от всего, что навалилось на неё, ощущает как впервые со времён детства появляются слёзы.  — Я тебя ненавижу, — тянет охрипший голос, заполняющий всю тишину их двоих, (и пусть вокруг творится невесть что), — я тебя ненавижу. Губы девушки тянутся в улыбке:  — Я тебя люблю. И принцессу прорывает. Она хватает ту за плечи, приближая к себе, обнимая, не заботясь о своей одежде или чем-либо ещё, но понимает, что слёзы текут сами по себе, а сердце болит так сильно, стуча так бешено. «Какой позор для принцессы — сказал бы отец, — плакать на плече у служанки, что оказалась дочерью кого-то там из Королевства вод, сидя на полу в клетке их Суда». Какой позор страх принцессы знать, что возможно и она любит её.  — Моя мать — Королева Вод, — начинает несмело Чеён, осторожно обнимая рыдающую принцессу.  — Мне плевать, — она перебивает её.  — Прости, — еле слышно, прямо в ухо говорит Сон, нежно проводя дрожащей рукой по волосам Соён.  — Я тебя ненавижу.  — Меня послали, чтобы следить за тобой и устроить переворот, чтобы моя мать захватила ваше государство, — грустно улыбается, чувствуя как замирает она, — но я тебя полюбила. И я буду на твоей стороне. Ты станешь Королевой. Я хочу быть с тобой. В любом случае, я бы не смогла поступить иначе. И мать, — сглатывает, — об этом знает.  — Как мило, — саркастично тянет, но продолжает плакать, жмётся к чужому телу с таким же рвением, пытаясь выплеснуть все свои чувства в один миг, что копились столько лет.  — Сын твоего отца пришёл в наше Королевство для чего-то там, но вместо того, чтобы сделать что-то нормальное, из-за него моя самая близкая служанка оказалась беременной…  — Мне жаль, — её перебивает принцесса, всё ещё не до конца веря во всё это.  — Я говорю тебе это, потому что хочу, чтобы ты знала… Он не твой брат, он ничего общего с тобой не имеет. Он избалованный говнюк. Он…  — Мне плевать.  — Я… — губы Чеён искривляются в кривой, болезненной улыбке, — прости.  — Прости, — она поднимает глаза к ней, встречаясь взглядом с девушкой. Она, кажется, чувствует как что-то разливается тёплое внутри. Соён одной рукой касается холодных ладоней подруги, а второй держит её за щёку. Пытается улыбнуться, только жаль никаких сил на это нет.  — Разберёмся потом.  — Да, — Чеён кивает как завороженная, наблюдая за действиями принцессы.  — Хорошо?  — Хорошо. — Недавно прочитала цитату, очень впечатлилась, — делится Соён, поправляя своё платье, — хочешь расскажу?  — Давай, — говорит подруга, подходя поближе к окну, около которого сидит принцесса.  — «Целое способно разорваться из-за любви, — начинает. — Спасение придёт, если уметь принять поражение и прийти к справедливости. Любовь придёт, если будет готовность принять бой». Чеён замирает, пытаясь улыбнуться восторженной Соён. И сердце будто не работает полноценно, а пытается выдавить из себя три жалких стука любви.