Bride of the Underworld // Невеста Подземного Мира

***

       Окутанная темным присутствием, Фриск собралась удариться в бега, повернувшись спиной к скелетообразному богу. Она сделала всего пару шагов, до того как неожиданно упала. В один момент — Фриск стояла на твердой земле, а в следующий — её поглотила тень, отправив в невесомость падения. Не было ни света, ни звука, ни холода, ни тепла. Дыхание перехватывало от всепоглощающей пустоты. Чувство времени и направления исчезло, оставив её ошеломленной, пока реальность не вернулась с грохотом. Внешний вид помялся от внезапности сдвига. Стоя на четвереньках, с горечью в горле, Фриск глотала воздух, пока легкие не перестали болеть, а сердце не замедлило бешеное биение.        Живой. Она осталась живой.        — хех, уже падаешь к моим ногам, богиня? — Фриск хмуро и грозно уставилась на навившегося над нею жнеца. Подол его плаща едва ли касался земли. — выражение твоего лица… подобает для будущей королевы мертвых. не будь я бессмертным, мой брат мог бы уже подметать мою пыль.        Конечно, Смерть найдет забавной мысль о собственной кончине.        — Я не собираюсь становиться твоей королевой. Я уйду при первой же возможности и никогда не оглянусь назад! — Фриск поднялась на ноги и тут же слегка покачнулась, до сих пор дезориентированная неким трюком, который он использовал. Карие глаза пробежались по сторонам для тщательного ознакомления с окружением. Боги находились в длинной узкой пещере, где повсюду за камни цеплялась паутина. Единственный источник света исходил от светящихся кристаллов, росших культивированными кластерами вдоль стен.        — это не наш выбор, — ответил Смерть низким и легким, как воздух, голосом. — пойдем, нас ждут. не стоит опаздывать.        — Не наш выбор? Ты решил меня похитить! Не думаю, что брак происходит по чистой случайности, — Фриск стиснула зубы, затем снова попыталась удрать, но костлявая рука обхватила плечо как тиски. Девичье тело задрожало от плотно обволакивающего холода. Ощущение будто она нырнула в ледяное озеро. Это была аура Старшего бога. В ней сквозила едва завуалированная угроза.        — будь на то моя воля, мой выбор в невесте не пал бы в иррациональную смертную, давеча обратившуюся в богиню, — он двинулся в конец пещеры, где паутина устремлялась вверх и блестела, словно серебряные нити в переливающемся сиянии. — то, что предвидится — сбудется, бросать вызов судьбе — глупая затея.        Судьба. Он постоянно упоминал о ней. Фриск безуспешно боролась с хваткой Смерти, вспоминая то немногое, что знала о Судьбах. Говорят, что с Первой Эры, до рождения богов, их называли Прядильщицами. Каждая жизнь тянулась нитью в их сложной паутине, будь то смертная или божественная. Они знали всё — что было и что будет, и редко делились тем, что видели в паутине, укрывшись глубоко в Подземном Мире. Лишь немногие храбрецы осмеливались искать их совета.        Боги прошли сквозь занавес из паутины, и внезапно Смерть отпустил девушку, подталкивая вглубь комнаты. Ослепленной яркостью теней, Фриск не представилось возможности что-либо разглядеть.        — Мы ждали твоего возвращения, Арбитр, — прохрипел слабый, потрескивающий голос. (Старуха?)        — Мы скоро встретимся снова, Милосердие, — прошептал другой, что был страстным и женственным. (Мать?)        — Мы знаем, зачем вы здесь, Боги, — засмеялась последняя из троих. (Дева?)        Фриск сглотнула. Она знала, что Арбитр — один из многих титулов Смерти, но никогда не слышала, чтобы его упоминали как Милосердие.        — Смертные будут называть тебя Милосердием, когда узнают, чьим царством ты правишь, — сказала Дева, прерывая сбивчивые мысли Фриск. — Леди Милосердие, Королева Подземного Мира, Богиня Весны — все эти имена ты будешь носить.        Они умели читать мысли?        — Мы знаем, какие вопросы вы можете задать (зададите, задали), — голоса Судеб накладывались друг на друга и отдавались эхом, будто они по истине были единым существом.        — Твой Лорд Муж желает, чтобы мы заверили тебя в том, что ты отрицаешь, — сказала Старуха с дребезжащим смехом.        — Мы не женаты! — крикнула Фриск, освобождаясь от благоговения, что держало её безмолвной. — Он не мой муж и никогда им не будет!        За спиной прозвучал резкий вздох Смерти.        Затем заговорила Мать, по-видимому, ничуть не оскорбившись всплеском бурных эмоций:        — Сие событие было сплетено в Паутину задолго до твоего рождения, когда твой Лорд Муж был ещё юн, а его королевство считалось новым. Ему предназначена жена с Милосердием, что уравновесит его Суждения. Та, которая вкусит (вкушает, вкусила) плоды Подземного Мира, Душа её так же красна, как семена, что коснутся её губ. Жена с Поверхности, чья судьба свяжется с царством Внизу.        — Не бойся, богиня, — сказала Дева, — в вашем браке можно найти великое счастье.        — Жизнь найдёт свой путь, Арбитр, — прошептала Старуха, отвечая на какой-то невысказанный вопрос Смерти.        — это… невозможно, — прошептал он так тихо, что Фриск не расслышала. — я — смерть, а смерть не созидает жизнь.        — Три дня вам даны для церемонии, — сказала Мать. — Приведешь Милосердие, и мы проследим за выполнением обетов.        — как скажете, мудрейшие.        — А теперь уходите! — воскликнули они в унисон, отпустив пару так же легко, как и поприветствовав. Смерть, как и ранее взял девушку за руку, и внезапно они стали падать… Фриск открыла глаза, поморгав пару раз, понимая, что они стояли (левитировали?) в помпезной спальне. Их дом с Матерью оказался умеренным и заурядным по сравнению с той яркой роскошью, что ныне окружала её.        Столбы и каркас кровати из резного дерева, плотные плюшевые одеяла покрывающие матрас; пол из светлейшего мрамора, потолок сверкающий золотом и драгоценными камнями. Ковры и гобелены, рассказывавшие о новой эпохе, придавали колорит суровой обстановке.        Рука Смерти опустила плечо.        — твои покои, — он указал на двери. — там найдешь ванную комнату и гостиную для своего личного пользования. украшай комнаты, как тебе угодно. это ранний свадебный подарок… я не буду вторгаться сюда без твоей просьбы, и ожидаю того же и от тебя.        — Ч-что?        Сбитая с толку, Фриск подняла брови. Почему для неё были приготовлены комнаты? Учитывая замысловатую природу украшений, комната создавалась не пару дней, приготовления заняли бы месяцы, может, даже годы. Да и декорации с убранствами были…женскими? Так или иначе в её будуаре имелось всё, чего бы ни пожелала душа истинной Леди. Однако Фриск была простой девушкой без особых изысков. Она росла посреди зарослей травы, бегала босыми ногами по земле, под густыми кронами деревьев защищалась от непогоды.        Смерть указал на дверь, наполовину скрытую за гобеленом.        — можешь оставить её открытой, если моя компания будет желанна.        Жар опалил щеки, когда Фриск начала догадываться, что он имел в виду. Его легкомысленные манеры мешали верить беспардонным словам.        — Прошу прощения? С какой стати мне хотеть, чтобы ты появлялся в моей комнате? — девушка чуть не прикусила язык: он приподнял надбровную дугу.        — я не настолько глуп, чтобы полагать, что у моей жены не возникнет нужды, — медленно ответил он. Мать никогда не укрывала от Фриск обычая мужчин и женщин, но последнее чего она хотела — это обсуждать амурные дела с наименее фаворитным скелетом в Пантеоне, поэтому она скрестила руки на груди, отойдя на приличное расстояние от жнеца. Смерть не двинулся за ней следом.        — дверь ведет в коридор, соединяющий наши комнаты. если моя дверь закрыта, прошу тебя не входить, даже если ты найдешь её незапертой. для тебя я поступлю так же. в конце концов, я не преследую цель приносить тебе несчастья.        — И это говорит тот, кто ни разу не назвал по имени женщину, которую принуждает выйти за него замуж.        — ты не предоставляла мне такой привилегии, леди весна.        Очевидно, для него существовали границы, через которые даже он не имел права переступать. Похищение невесты считалось приемлемым, поскольку это была традиция, столь же древняя, как и сам Пантеон, но использование её настоящего имени без разрешения являлось строгим табу. Как архаично.        Фриск сглотнула и вздернула подбородок:        — Скажи мне своё.        Она ждала, что он посмеется над её дерзостью, но Лорд Смерть прозаично пожал плечами.        — если моя будущая жена пожелает, то она может называть меня санс, — он позволил одной глазнице закрыться, другая же — взирала с ожиданием.        — Если этот фарс с женитьбой должен произойти, то можешь называть меня Фриск.        — хорошо. почему бы тебе не отдохнуть сейчас, фриск, — сказал Смерть, точнее Санс, и его улыбка стала шире. — мне нужно отлучиться ненадолго, не чувствуй без меня одинокость.

***

       Три дня.        Не было никакого способа определить здесь время, но это только означало, что Фриск должна действовать быстро. Чтобы не планировал Смерть, то есть, Санс, она не собиралась сидеть сложа руки и оплакивать своё тяжелое положение в красивой клетке. Соблазн искупаться и отдохнуть был велик, но каждая потраченная впустую секунда выпускала всё больше драгоценных песчинок в пресловутых песочных часах. Фриск схватила пару сандалий и прикрыла босые, ноющие ноги, чтобы не оставлять кровавых следов. Боги тоже истекали своеобразной кровью, и хотя она умела подавлять желание распускать за собой цветы, но сдерживать вытекающий ихор не входило в круг её талантов.        Девушка отбросила сомнения и прошла через дверь, ведущую в прихожую, желая избежать дальнейших задержек. Побег. Её единственной целью был побег. Не меньше. Что бы ни предначертали Судьбы, что бы ни требовал Смерть, Фриск ни за кого не выйдет замуж, тем более за безжалостного бога, который похитил её по прихоти, потому что имелся шанс, что она очнется от смертельного прикосновения, а не скончается. Она была Богиней Весны. Дочерью Богини Природы. Может, внешне она и человек, но в ней жила решимость отрицать смертность.        Руки, огрубевшие от долгой жизни в Материнском саду, скользили по каменным стенам; розовую кожу, воспаленную от скитаний, жалило, пока она пробиралась вперед, пренебрегая роскошью комнаты. Фриск никогда себе не представляла, что Лорд Смерть интересуется искусством, и не думала, что он способен оценить красоту, но если бы она остановилась на секунду, то нашла бы повод для восхищения. Шелковые диваны, утопающие в вышитых подушках. Полы покрытые мягкими флисовыми коврами. Нервный взгляд на потолок открыл небо, воссозданное в кристаллах. Фриск поспешила к первой попавшейся двери и обнаружила, что она не заперта. Возможно, это была оплошность бога, который, кажется, имел привычку использовать тени вместо стандартного входа.        Его глупость принесла ей победу. Заглянув в зал, Фриск обрадовалась. Никаких факелов. Вместо них горели люминесцентные колонны, отбрасывающие голубоватый свет. Мигом, как лань, она выскочила наружу, следя за тем, чтобы не попасться очевидцам, кто мог бы забить тревогу о побеге.        Коридор полнился дверями, не нашлось ни одного поворота. Вскоре богиня резко остановилась: коридор перешел в огромную и внушительную комнату, резко контрастирующую с помещениями, «подаренными» Сансом. Тут не нашлось украшений, за исключением, заставляющей подкосить колени, изящной резьбы на стенах. На грудь легла нервная тяжесть. Полы из черного сверкающего мрамора казались почти жидкими в слабом свете хрустальных светильников. Посередине комнаты возвышался каменный прямоугольник, на котором стояли два стула… нет, троны. Бросающиеся в глаза дизайном и ровными размерами, они мерцали золотом, словно сообщая: «тот, кто сидит здесь, — король».        Или та, что сидит здесь, — королева.        Один из тронов был квадратным и мужским, в то время как другой… Даже отсюда она могла видеть пологие склоны и изгибы того, что, как предположила, значилось цветущими виноградными лозами.        Фриск сглотнула и, словно огонь покусал её за пятки, побежала. Она пробежала через комнату удушливой черноты. Она бежала от последствий. Бежала от нежеланной позолоченной клетки и короны, которая служила замком. Бежала, пока не потеряла всякое чувство направления. Бросилась в дверной проем. Потом через другой. Услышала голоса. Ахи. Шепоты. Восклицания удивления. Однако без оглядки бежала. Не имело значения, что Подземный Мир подчинялся воле Санса. Она одолеет его. Мать рассказывала истории о героях, спускавшихся Вниз. Большинство из них были вынуждены остаться, но некоторым ведь удалось выбраться. И у неё получится. Она бежала до тех пор, пока воздух, обжигая глаза и горло, не стал влажным и горьким. Мрамор сменился необработанным камнем, кожу закололо от холода.        К её удивлению, Фриск стояла на берегу реки Стикс. Через Подземный Мир протекало множество рек, но эту она знала по предостережениям, которыми Мать вплетала в детские сказки. Вспомнились описания того, как медленно и ядовито течет вода, и как она вредна, и если её испить, то несомненно причинит вред как смертному, так и богу. Фриск вцепилась пальцами ног в болотистые берега. Лодочник — единственный, кто переправлял души между миром смертных и миром Смерти. Она встречала его раньше в своих странствиях, его существование не ограничивалось на берегах этого единственного водоема. Монета — всё, что ему нужно в качестве платы.        Но переправит ли он её на один из противоположных берегов?        Фигура в капюшоне, согнутая возрастом, появилась из Тумана, прислушиваясь к призыву пассажира, желающего сесть на его судно. Фриск нетерпеливо ждала, восстанавливая дыхание. Борт деревянной лодки ударился о берег. Почерневшая костлявая рука высунулась из темно-синего рукава:        — Оплата?        Бледные, дрожащие пальцы метнулись к завязке кошелька с монетами и вытащили золото. Деньги мало что значили для Матери, но нимфы частенько приносили монеты смертных из-за пределов святилища, дарили их Фриск в качестве блестящих безделушек, которыми она любовалась в свободное время. Девушка хранила их в пояске на случай, если, в те редкие моменты, когда она тайком уходила на вылазку, однажды наткнется на один из тех рынков, о которых ей беспрерывно рассказывали. Фриск никогда не приходило в голову, что потратит деньги таким образом.        Золотая монета легла на протянутую ладонь. Фаланги, похожие на паучьи лапы, быстро обвились вокруг неё, и рука исчезла под рукавом.        — Принимается.        Фриск вздохнула с облегчением, во второй раз на цыпочках забираясь на лодку. В прошлом он объяснял, что не может перевести её на другую реку, обязанность его заключалась в том, чтобы переправлять на противоположный берег той, по которой они плыли. Река Стикс отмечала границу между Подземным Миром и царством смертных. Конечно, там должен быть выход! Должен!        Медленно, очень медленно, молча он переправил их на другую сторону, пока Фриск благодарила и умоляла его никому не говорить, что он её встречал.        — Скрытому всё зримо в своём царстве, — нараспев произнес Лодочник. — Будьте осторожны. Невежливо говорить о тех, кто слушает, — богиня вздрогнула, вступив на берег. Ходили слухи, что воды Стикс стекали в мир смертных, но она стремилась к другому пути. Выход. Двинувшись, она почувствовала, как воздух утончился и стал холоднее. Кажется, будто поднимался туман. Но это был вовсе не туман, нет. Ощущения совсем не те.        Смертные. Собранные Души, не прошедшие через Суждения и в то же время, не способные полностью перейти в царство Смерти.        Она прошла мимо. Проигнорировала шепот, заползавший голову и умолявший о помощи, о спасении. Напуганный. Потерянный. Сердитый. Пострадавший. Испуганный. Растерянный. Такой растерянный. Фриск пробиралась сквозь туман, всё её чутьё вопило, пока она не достигла очередной массивной пещеры. На противоположной стороне стояли ворота, солнечный свет падал на сверкающее золото. Сложное позади. Всё, что ей осталось сделать, это протиснуться между прутьями и…        Раздалось низкое рычание. Фриск взвизгнула, когда рык усилился. Засверкал яркий, необычный огонек. Потом ещё один. И ещё. Сначало из тени показалась когтистая лапа из кости, после — лишенная плоти морда. Вскоре между ней и воротами замаячило массивное существо, трёхголовое, как гидра и костлявое, с телосложением как у пса. Пока он двигался, Фриск поняла, что то, что она считала костью, было вовсе не костью, а благородными металлами, обретшими форму. Светящиеся огоньки на самом деле являлись драгоценными камнями, расположенные по одному в глазнице каждого черепа. Неужели сапфиры способны так блестеть, когда их освещали магией? Чем дольше Фриск смотрела, тем больше убеждалась, что камни слегка двигались, словно плавая в этих ужасных пустотах.        Средняя голова оскалила зубы, вонь угрозы обожгла ей ноздри, и за ней последовал пронзительный вой.        — Тише-тише. Я не ищу БОЯ! — Фриск отпрыгнула в сторону, уклонившись от яркого луча голубой энергии. Как и при раскате грома, луч треснул оглушительной силой. Девушка едва успела вскочить на ноги — избежать второго залпа другой головы.        — Хватит! — третья голова рванулась вперед и щелкнула клыками. Фриск повезло сохранить в целости руку. Она стала шарить вокруг в поисках отвлекающего маневра. Не нашлось и палки, чтобы бросить в зверя.        Не желая отступать, не тогда, когда она зашла так далеко, Фриск собрала каждую каплю Решимости в Душе и помчалась вопреки грозному существу, позволив ногам нести её вперед. Поднялась массивная лапа, и не успела богиня вовремя пригнуться, как она столкнулась с её телом и отбросила через пещеру обратно ко входу. Фриск врезалась об каменный пол. Череп жутко треснул. Девушка поразилась осознанием того, что будь она ещё смертной, то вполне бы уже лежала трупом.        Голова кружилась, мир расплывался. Она заставила себя встать на колени. Послышался гул и скулеж. Фриск приготовилась броситься на землю — избежать нового нападения, но тут шум прекратился.        Она подняла глаза. Впереди выгораживался Санс, подняв одну руку в приказе. Капюшон скрывал его черты.        — вижу, ты повстречала цербера. что же ты не поделилась косточкой с моим привратником, леди весна?        — Я ухожу.        — знаю.        Фриск, пошатываясь, поднялась на ноги и снова поковыляла к двери, но тут рука Санса двинулась вперед, и он сжал её запястье фалангами.        — Отпусти меня.        — свадьба для невесты — весьма стрессовый процесс, — сказал Санс, продолжая игнорировать дёрганья девушки. — думаю, у меня есть решение для твоей нервозности. тебе не помешает теплая компания.        — Я не хочу иметь ничего общего—        Они прошли сквозь тени и очутились в незнакомой, душной комнате. В воздухе стоял пар. Воняло серой.        — леди весна, познакомьтесь с вашими служанками, они были подарены мне самим лордом огня в рамках перемирия. их подобрали вручную из его царства. отныне они ваши. я собирался представить вас утром, но, кажется, по неосторожности оставил без компании. вас ведь всегда сопровождали нимфы, не так ли? — пока Фриск обдумывала тот факт, что Сансу было известно о её спутницах с Поверхности, три светящиеся фигуры, склонив головы, вышли из тумана.        Огненные элементали. Красивые. Тонкие и стройные, с неоспоримой женской деликатностью, они были идентичны во всем, кроме оттенка. Одна — бледно-синяя, как небесный рассвет. Другая — пастельно-сиреневая, цветом редко встречающимся даже в радуге природы. Последняя была нежно-желтого оттенка, как солнечные лучи на песке. Каждая из них одета в длинные, струящиеся платья одного и того же кроя, которые дополняли цвета их пламеней.        — Ты… даёшь мне служанок?        — да, и они весьма рады заботиться о вас, не так ли?        Синяя элементаль низко поклонилась:        — Мы живем, чтобы служить, Лорд Смерть. Вы оказываете нам честь, — когда она выпрямилась, Фриск удалось разглядеть черты элементаля. Она подметила, как служанка бросила Сансу взгляд, которому сложно было дать точное определение. Желудок слегка скрутило. Как долго девочки пробыли в Подземном Мире? Какие роли выполняли раньше? Все они безусловно прекрасны и хорошо одеты, возможно ли, что они… Фриск прогнала эту мысль. Для них невозможно быть полезными в этом отношении. Хотя с другой стороны, то, что он никогда не прикасался к ним, ещё не означало, что он—        — задумались, моя королева?        — Мы не женаты! — огрызнулась Фриск, заметив, как пламя элементалей вспыхнуло от крика. Санс усмехнулся и погладил девушку по щеке.        — пока что. похоже, моя будущая леди жена получила травму в моём отсутствии. я оставлю её на вашем попечении в этот вечер. убедитесь, чтобы она вымылась и поела. следующие несколько дней будут утомительными и ей понадобятся силы. вы трое знаете дорогу к её покоям. надеюсь, её как следует обустроят в новом доме?        — Да, милорд, — хором воскликнули три элементаля.        — хорошо. постарайтесь сегодня снова не оказаться в опасности, миледи, — С этими словами Санс исчез, оставив Фриск наедине с девочками. Служанки сразу же подбежали, повели Фриск сквозь пар, и замерли только когда показалась рябая поверхность горячего источника. Внезапно они начали раздевать её.        — Н-эй!        — Одежда грязная, миледи, — сказала одна.        — В ней нельзя купаться, — сказала другая.        — И в волосах ихор. Кажется, у вас был ужасно насыщенный день, — сказала последняя.        Вскоре послышалась почти знакомая, привычная, болтовня голосов, напоминавшая общество её собственных нимф-служанок. Безустанно суетясь за внешностью и здоровьем Фриск, редко кто из них молчал.        — Посмотри на её руки.        — Ох, ваши бедные ножки.        Её раздели догола и окунули в горячую воду. Не успела девушка возразить, как сиреневая элементаль вылила ей на голову чашку воды и принялась тереть волосы.        — Постой. Как?        В ответ она получила легкий смешок.        — Магия, конечно. Лорд Смерть милостливо вручил нам особые медальоны, чтобы защитить нас от воды, — пальцы смыли ихор. — Хотя я не сомневаюсь, что он заберет их, если мы не выполним свои обязанности перед вами.        Фриск схватила служанку за запястье:        — Позволь спросить: как тебя зовут? Всех вас? Как давно вы здесь? Что вы делали до моего прихода? Он когда-нибудь вас обижал? — послышались новые смешки, и теплые руки погладили её шею и плечи.        — Расслабьтесь, Леди Весна. Вы так напряжены. Не волнуйтесь, мы с радостью обслужим вас.        — Честно говоря, мы скучали. Я, вот например, рада, что у меня появилось чем заняться, помимо того как просто сидеть и красиво выглядеть. Нас учили служить с тех пор, как мы были ещё угольками, а Лорда Смерть редко посещают гости.        — Вы можете называть нас как пожелаете. Мы отказались от своих имен, когда спустились Вниз, а давать нам новые не было его прихотью, — Фриск высвободилась и повернулась к ним. Они так небрежно относились к тому, что не имели имен. Это жестоко! Откуда это равнодушие?        Смутившись выражением лица богини, сиреневая элементаль спросила:        — Мы вам не угодили?        — Нет, нет, я не сержусь на вас. Я злюсь на бессердечного болвана, что продолжает называть себя моим мужем. Вы — личности. У вас должны быть имена.        — Вы очень добры, миледи, что беспокоитесь, но не стоит плохо отзываться о нашем короле. Имена, вероятно, мало что значат для бога, которому с одного взгляда известна вся поднаготная Души.        Фриск зашипела: на голову вылили очередную порцию воды, все конечности были захвачены для тщательной очистки троицей. Довольно странно сидеть в горячей воде по грудь, когда кто-то моет тебе голову, а обе руки держат подбоченясь.        — Что ж, я не собираюсь просто указывать на вас пальцем и говорить «Эй, ты». Это неправильно, — девушки остановились и хихикая переглянулись между собой.        — Что?        — Вы в праве приказать нам навсегда затихнуть, — начала сиреневая элементаль. — Вы можете прогнать нас с глаз долой или дать указ погасить наше пламя. Вопросы смертности различны для богов и смертных, и намного более различны между простонародными и знатными. Мы не станем винить, если вы решите не именовать нас, и мы будем польщены, если вы дадите имена, которые сочтете подходящими.        Спорить с ними — всё равно что сражаться в битве, в которую её не тянуло участвовать, однако в ней разгорелась короткая война: именовать их было похоже на то, как дать клички домашним животным, но обращаться к ним как к безликим тоже казалось несправедливым.        В конце концов девушка сдалась.        — Гиацинт, — сказала Фриск, высвободив одну руку и указывая на элементаля, которая закончила говорить. Потом протянула руку к синей женщине.        — Ирис, — а потом и к желтой, что слегка подпрыгнула, пламя её замерцало от явного возбуждения.        — Ромашка.        Внезапно теплые руки обняли Фриск за плечи.        — Благодарю вас, Леди Весна. Это прекрасное имя!        — Эм, не за что, Ромашка.        — Давайте продолжим. Мы должны позаботиться о том, чтобы наша Леди была самой завидной красавицей на церемонии связывания, — напомнила Ирис об их обязанностях, снова беря руку Фриск, чтобы почистить и подпилить ногти странной хрустальной пилочкой. — Представим совершенство Лорду Смерти, — остальные служанки согласно хмыкнули, и это мгновенно испортило настроение Фриск. Она бы предпочла, чтобы её волосы разворошили грызуны, и руки по локоть опустить в грязь, чем предстать красивой и ухоженной перед Сансом. Он этого не заслужил.        — Вам не следует так хмуриться, миледи, — Ромашка отклонилась назад и взяла ладонь Фриск обеими руками. — Свадьба — счастливый день. Нет ничего постыдного в том, чтобы научиться любить своего мужа после женитьбы. Вам понравится.        Гиацинт откашлялась, и желтая элементаль немедленно вернулась к своей работе.        Казалось, прошло несколько часов, прежде чем они отвели богиню обратно в покои, вытерли кожу до розового цвета и одели в теплую одежду для сна.        — Завтра мы закончим, — сообщили они, начав тихо переговариваться между собой о том, каким цветом лучше всего покрасить ногти и какими лосьонами обработать кожу. И даже как-то полюбопытствовали, планирует ли она однажды отрастить длинные волосы, чтобы они смогли уложить их в замысловатые прически и украсить бисером.        — Мы оставим вас отдыхать, Леди Весна, — сказала Ирис. Элементали помогли Фриск устроиться в постели, в последний раз проверяя перевязанные раны. Она не сомневалась, что они заживут. — Вы уверены, что не хотите поесть?        — Абсолютно.        — Хорошо. Приятных вам снов.        Фриск не осознавала, сколько света они излучали, пока дверь не закрылась, погрузив её в кромешную темноту.