Игры без правил

В темноте плохо освященных улиц к лаборатории Хаммонд двигалось шесть теней. По снежной насыпи тянулась вереница свежих следов. Пять пар от зимних ботинок и одни небольшие — от железных протезов с шипами. На головы теней накинуты капюшоны, лица опущены к земле, тихие и быстрые в предрассветном часе, словно преступники. Лайфлайн то и дело оглядывалась по сторонам, сжимая ладонь идущего впереди неё Сильвы. Он шёл быстрым шагом, постоянно наращивая темп, а затем, резко сбавляя и оборачиваясь, потому что Аджей иначе бы никогда за ним не поспела. Че ещё не до конца понимала, что между ними происходит. Он был ее другом, поддержкой и опорой на протяжении многих лет. Был союзником в боях, так же был и противником. Но то игры, а сейчас жизнь. Она понимала, что этой ночью они сделали следующий шаг. Возможно, главный шаг в их быстротечной и бурной жизни. Шаг навстречу друг другу. Он всегда был ей дорог. Незаменим. Такой взбалмошный, неусидчивый. Ее Октейн. Перед глазами девушки вновь и вновь возникал ночной образ Сильвы. Он обнимал ее вздрагивающее от уже нервного плача тело. Прижимая к себе и гладя по спутанным красным волосам, аккуратно распрямляя неровные прядки своими длинными пальцами. Две легенды сидели на кровати, среди вороха одеял и подушек. В открытое окно задувал прохладный ветер. Очередной поцелуй в лоб и Аджей замерла, разглядывая в полумраке лицо Сильвы. Его зелёные глаза изучали ее, тёплые ладони гладили плечи, стирали слёзы со щёк Лайфлайн. Зелёная челка упала на его лоб и Аджей рукой отвела яркие пряди назад. — Hermana, — прошептал Сильва и перехватил ее ладонь, поднёс к своим губам. — Я кое-что тебе приготовил, но так и не смог отдать… — Отдай сейчас, — тем же шепотом ответила Лайфлайн, слыша, как отбивают время настенные часы. — Не могу, оно рассыпалось в прах. Но я хочу отдать тебе что-то настоящее, реальную копию… Аджей затаила дыхание, когда он медленно притянул ее ладонь и прижал к своей груди. Она чувствовала, как под рубашкой стучало его адреналиновое сердце. Словно готовое выпрыгнуть в ее раскрытую ладонь. Чувствовала исходящие от его худого и жилистого тела волны жара, окутывающие и согревающие. Лайфлайн подняла лицо, и они встретились взглядами. В его больших глазах отражался желтый диск луны, но для Че в них отразился весь мир. — Тут перелезем, — из мыслей вырвал голос Натали. Они остановились у высокого забора под напряжением, окружавшего лабораторию по всему периметру. — Шутишь? — Спросил Уитт, нервно оглядывая искрящую ограду. — Секунду, — Крипто опустился на корточки и ловко выпустил свой дрон. Хак загудел и исчез с поля зрения легенд, мерцая слабым зеленым светом. — Приготовьтесь, ввожу команду для перезагрузки. У нас будет четыре минуты. Как только хакер убрал устройство для управления дроном, Натали Пэккет ловко взобралась по прутьям вверх и перемахнула на другую сторону. Крипто быстро перелез следом и спрыгнул рядом с француженкой. Уитт молча скрепил ладони вместе и Рейф, воспользовавшись парнем, словно лестницей уже поправляла выбившиеся пряди волос по ту сторону ограды. Забор был достаточно высоким, и Лайфлайн нервно сглотнула, поглядывая на прутья. — Давай ко мне на спину, — скомандовал Октейн, поворачиваясь к Аджей. — Сильва, я справлюсь… — начала было Че, но Сильва покачал головой: — Нечего тебе по заборам лазить, куртку ещё порвёшь, давай, hermana, запрыгивай, — он слегка согнулся и повернулся к ней спиной. Лайфлайн кивнула и прыгнула, крепко сцепила руки обхватывая Сильву. Слегка разбежавшись и отпружинив от земли, он ухватился одной рукой за забор, в то время как другой придерживал свой «ценный груз» и перемахнул к остальным. Поставил Аджей на ноги, бегло осмотрев девушку на предмет увечий. Она улыбнулась ему одними глазами, чувствуя, как сердце оборачивается чем-то тёплым. Сильва не заметил улыбки, а нашарил ее руку и повернулся к забору, пружиня на месте. Последним перебрался Уитт и тут же пригладил растрепавшиеся кудряшки. Крипто молча вернул дрон обратно. Аджей переплела свои тонкие пальцы с пальцами Сильвы. Она была признательна за то, что он не намекнул на ее слабость, а выставил предлогом порванную куртку. Точнее саму возможность ее порвать. Хоть Че и была теперь в безопасности рядом с ним, но все равно, приближаясь к лаборатории, чувствовала какой-то панический страх и слабость в ногах. Им не хотелось входить через главный вход, решили воспользоваться аварийным и, минуя камеры, пройти к отсекам наиболее похожим на воспоминания Лайфлайн. А так как ворота были лишь одни, то легендам и пришлось штурмовать этот забор. — Почти пришли, — проговорила Натали, ведя компанию за собой. Узкая, припорошенная снегом дорожка, петляя между туями, привела их к красной двери одного из запасных выходов. Француженка приложила к сканеру ключ-карту, и дверь открылась, пропуская всех внутрь. На пороге Лайфлайн замерла. Сильва тут же обернулся. — Аджей? Hermana? — Он положил ладонь на ее щеку и, наклонившись к самому лицу девушки, прошептал: — Больше ничего не бойся, я рядом. — Сильва, — проговорила девушка. — Я вспомнила… *** — В чем дело? — Рейф подошла ближе к склонившемуся над Лайфлайн Октейну. — Аджей? — Я бежала через этот выход, — полевой врач указала на кровавый развод возле дверной ручки с внутренней стороны. — Я помню, как бежала вниз по лестнице, потом были двери, ещё одни двери и я навалилась на эту ручку… — Значит мы двигаемся в плавильном направлении, — заключил Крипто, оглядывая кровавый отпечаток. Затем достал из кармана синий хлопчатобумажный платок и стёр след. — Аджей? Как ты? Сможешь идти дальше? — Спросила Нат, легонько коснувшись плеча легенды. «Слушай голос» — пронеслось в голове Рейф. «Я всегда тебя слушаю» — мысленно ответила девушка. «Слушай голос»… Ренэ мотнула головой, отгоняя шепоты. Это движение осталось для всех незамеченным. Для всех, кроме Элиота. Конечно. Он всегда все подмечал. Особенно был внимателен к ней. С самого начала. С первой их встречи на борту десантного корабля. Только с виду он казался таким беспечным глупцом, дурашливым и недалеким. Он тщательно собрал свой образ из шуточек и подколов, приправил харизмой и далеко идущим обаянием. Но Рейф знала его другую сторону. Знала его как опору в трудную минуту и каменную стену, за которой всегда можно укрыться. Знала, как свою тихую гавань, в которой даже голоса в голове смолкали, оставляя их наедине. Парень повёл бровью, молча интересуясь ее состоянием. Ренэ покачала головой, мол, пустяк. Элиот коротко кивнул. Лайфлайн, наконец, двинулась дальше, крепко держа руку сорвиголовы, который ради неё снизил темп ходьбы почти в три раза. Ренэ покачала головой, ступая следом за остальными. Крипто и Ваттсон, Лайфлайн и Октейн. Кто дальше? Фьюз и Хорайзон? Но в душе Ренэ была рада за подругу. Рейф могла желать ей только счастья. А рядом с Сильвой Аджей всегда светилась, словно он заряжал ее своей энергией. Все же это хорошо, что несмотря ни на какие обстоятельства души находят друг друга в этом странном и диком мире. Люди с разных планет, с разными взглядами на жизнь, характерами и умениями. Находят. Улыбнувшись, она поймала руку шагавшего впереди Элиота, и тот легонько пожал ее холодные пальцы, словно бы соглашаясь с мыслями Рейф. Благодаря ключу Ваттсон перед легендами открылась ещё одна дверь и, Крипто, уже отточенным движением, стёр кровавый след с ручки. — Кажется… — Лайфлайн слегка качнулась, и Сильва бережно придержал девушку. — Кажется тут направо. — Уверена? — Спросила Натали, слегка нахмурившись. — Там спуск в подвальные помещения. Аджей поморщилась и покачала головой. — Не знаю… Ренэ шагнула вперёд и протянула руку к двери. «Ошибка» — прошелестело в голове. «Слушай голоса». Девушка замерла. Где-то действительно слышался голос. Или бормотание. Мужской голос. Знакомый. — Нам сюда, — скомандовала Рейф и встала возле левой двери, чувствуя, как на неё накатываются волны напряжения. Нат вновь прислонила ключ к сканеру и дверь открылась. Коридор вёл вперёд, слабо освещая проходы мерцающими лампочками. Со всех сторон мелькали двери с табличками, прозрачные окна кабинетов зияли темнотой, словно черные дыры. Слух Рейф был самым лучшим среди них, плюс неустанно работавшие голоса в голове вели легенд по нужному курсу. Никто не спрашивал, что она слышит, куда ведёт. Ей доверяли. Годы совместных игр укрепили их связи между собой, ведь им не раз приходилось безоговорочно вверять друг другу свои жизни. Да, кто-то скажет, что это не всерьез, ведь они не умирают на арене до конца. Но ведь легенды не машины (кроме, разве что Патфайндера и Ревенанта) и они, так же как и все люди чувствовали боль и страх. На арене они жили и учились понимать друг друга. Понимать себя. Коридор еще раз вильнул влево и Аджей тяжело выдохнула. — Hermana? — Октейн остановился. — Мы близко, я чувствую, Сильва. Я не могу. Не могу, — девушку забило крупной дрожью. Рейф нахмурилась оглядываясь. Натали нервно поправляла воротник куртки, Крипто неотрывно смотрел в конец коридора. В самом последнем помещении горел свет. Голос был уже не слышен. Как и смолкли звуки пустоты, решив, что их работа выполнена. — Тогда останься здесь с Октейном, — проговорила Ренэ. — Надо выяснить, кто там. — Не надо, — треснувшим голосом ответила Натали. — Я знаю. *** Она боялась произнести это имя. Хотя все остальные уже все поняли, лишь по одному ее взгляду. По ее лицу. По выдававшим француженку эмоциям. Мисс Пэккет чувствовала, как скручивается тугой узел внизу живота. Последний отсек лаборатории Хаммонда в крыле С был отведён только для одного человека. Человека, который был ей так близок, что сердце готово было разорваться в любую минуту. Да, Натали прекрасно знала, что он не тот, кем себя выдавал. Что он хорошо относился только к ней, а остальных презирал и ставил их на последнее место в своей цепочке жизни. Доктор Каустик. Ее доктор Каустик, заменивший отца, поддерживающий и направляющий. Заботливый и понимающий. Он перестал быть таким, когда она узнала, чем он занимался. Узнала и отдалилась. Не прощала. Не простила. Натали замотала головой и неуверенным шагом двинулась по коридору, но Крипто поймал ее за руку и остановил. — Не надо. Мы сами, — коротко и ясно. Как всегда. Как всегда оберегает от всего. От всего и всех. Скрывал их отношения, потому что так просила Нат. Будучи всю жизнь в бегах, он продолжал бегать даже здесь. Среди легенд. Скрывал, потому что Нат боялась. Боялась доктора Каустика. Она больше не знала, кто он такой. Он носил не только одну маску на арене. Он носил сотни масок. Притворяясь, играя роли, обманывая. — Я должна, — прошептала девушка. — Может, он тут и не причём? — Пожал плечами Мираж. — Не будь идиотом, Элиот, — отрезал Крипто. — Нас сюда привели следы крови, воспоминания Лайфлайн и чутье Рейф, осталось добиться правды. — Эй, я не идиот, — насупился Уитт, скрещивая руки на груди. — Хватит, — неожиданно громко произнесла Аджей. Все легенды обернулись к красноволосой девушке, стоявшей за спиной Сильвы. — Хватит, — вновь повторила она. — Я помню. *** Лайфлайн почувствовала, как Сильва сжал ее дрожащие пальцы. — Я помню это место, — проговорила Аджей глядя в его зелёные глаза. — Я помню это лицо. Больше он не безымянная маска, это точно Каустик. Это сделал он. Она вспомнила. Его слова, горький смех, тягучие речи. Неужели он просто ставил очередной эксперимент? Только вместо лабораторной крысы была она. Лайфлайн? Сильва со свистом втянул в легкие воздух и развернулся к отсеку с ученым. Аджей сильнее сжала его пальцы, второй рукой схватила за кисть, боясь отпустить. — Сильва, — прошептала Лайфлайн уже только ему, — Каустик — монстр. Теперь я помню. Октейн свободной рукой порывисто прижал ее голову к своим губам и, оставив лёгкий поцелуй на лбу девушки, вывернул руку. *** — Сильва! Крик Лайфлайн потонул в ушах скоростной легенды. Он сорвался с места, стремительно сокращая расстояние между ним и лабораторией Каустика, слыша, как стучат по кафельному полу его бионические ноги. Октейн уже видел силуэт доктора. Тот стоял к легендам спиной, склонившись возле длинного белого стола, заваленного бумагами и грязными колбами. Если легенды догонят — могут остановить. Могут сделать это за него. Могут повлиять, помешать. Нет. Нельзя. Доктор Каустик отвернулся от стола. Его тяжелый взгляд остановился на Октейне. Ученый, словно не был удивлен. Он положил маску на стол позади себя. Сейчас или никогда. Сейчас. Сильва дернул дверь.