Системность

Глаза закрыты. За все время как только Шень Цинцю открывал глаза, на его голову сразу же рушилось дохера бед. Потому, просыпаться снова уже не очень-то и хотелось. Можно он просто прекинется мертвым и про него забудут. Ведь когда-нибудь Бингэ все это должно надоесть и... Он отвлечется на что-то другое. Или на кого-то другого... Он, вроде, что-то говорил о... Другом нем? Или как-то так. Не важно, может, у бедолаги начала уже крыша ехать. Ну, это и не удивительно. Удивительно было то, что, даже со всеми ранениями и пиздец дикой усталостью по всему телу, вокруг не ощущались холодные камни, как обычно при пробуждении. Не сказать, что тепло, но то, что тело лежало на чем-то мягком - это точно. И это... Напрягало. Его перенесли. Во время отключки. Наверное, Цзю еще минут 5 боролся с желанием не открывать глаза, хотя, нарастающее легкое любопытство все же победило. Да и хотелось бы понять, где он на этот раз? Новый вид пытки? Бингэ снова придумал какую-то херь...? Он откроет глаза. А после тут же закроет. Наконец, с прищуром из-за яркого света, Шень приоткрыл глаза. Перед лицом сразу поплыли странные черные точки. Судя по всему, все его тело и организм уже привыкли к темноте, сырости, холоду и жесткости. А тут, такой контраст. Действительно - непривычно. И когда это он успел отвыкнуть от подобного? Вокруг, хоть и прохладно, но явно теплее, нежели в катакомбах, в которые его затащили ранее. Да и.. уютнее что ли. Хотя, все равно вызывало отвращение. Шень Цзю поморщился. О боже, как же его все бесило. Он попытался двинуться, но... Выходило с трудом. Будто все конечности затекли, или он находился глубоко под водой. Ну, это и не удивительно. Какое это тело по счету? Какая эта жизнь по счету?... Черт, черт, черт! Да, Шень Цзю не любил боль. Да, он хотел жить. И да, он готов пойти по головам, чтобы выжить, но не так.. Не в таком виде, не при таких обстоятельствах. Не тогда, когда ему буквально показали, что его жизнь не просто ничего не стоит, а еще меньше - ее можно забрать, ее можно вернуть по чьему-то щелчку, по чьей-то хотелки. Это гнусно, обидно, отвратительно, раздражающе и... Это вызывало полное разочарование от жизни. Руки и ноги садняще заболели, напоминая, как недавно валялись в пару метрах от тела. Если это продолжится, то... Это даже жизнью не назовешь, это.. Существование? Множественное существование? Как кукла... Которую ломают, чинят и снова ломают. Ломают и доламывают. Пребывать в состоянии безвольной вещи, это не та жизнь, за которую цеплялся Шень Цзю. А если не та... То зачем жить? Боже, все так просто - просто. Ведь если доломать куклу до кусочков, до крупинок - собрать обратно не будет представляться возможности. Вот и все. И он больше не воскреснет. И Бингэ.. Его больше не воскресит. -- Вам снятся отвратные сны, учитель. Мне даже вмешаться не приходится, чтобы сделать ваш сон невыносимым. Сами с этим просто превосходно справляетесь. О черт... Да, вновь этот голос. Вроде и везде, но источник определить можно - где-то над головой Шень Цзю. Подниматься не просто не хотелось - было желание на глазах у Бингэ прикусить язык и захлебнуться в собственной крови. Он уже знает боль от оторванного языка. Не такая она уж и невыносимая. -- Ну, как вам новое место обиталища? Теперь остаток своей жизни вы проведете тут. Советую вести себя подобающе этому месту, иначе - вернетесь обратно, откуда выползли. Шень Цзю с трудом приподнялся на локтях. Но как только поднял голову - затылок прошибла мигрень, отдавая в лоб и растекаясь пульсирующими волнами. -- Звереныш, какого черта происходит? - голос был ужасно хриплым, будто Цзю орал на протяжении нескольких часов. -- О, где-то я это уже слышал, - в голосе пропала вся злость и ярость, оставляя странное недоумение и веселье, правда, только лишь на одну фарзу, - а точно.... Таким же вопросом вы встретили меня в катакомбах. Мда. Вроде и учитель, а словарный запас скудный, - и снова: жесткий, нервирующий тон, полный неприязни. -- Ты мне и тогда не ответил. Так что этот вопрос все еще висит в воздухе без ответа, - хвосты начали нервно подрагивать, а белые уши, снова прижались к затылку. -- А я и не обязан отвечать на ваши вопросы, - Бингэ подошел и присел на корточки подле уже полностью севшего Шень Цзю. Правда тот сразу же отполз и сморщился, выказывая неприязнь к запаху оборотня и вообще, к его присутствию, - хаа... Я вас перенес в столь красивое, светло и теплое место. Вымыл и переодел. А в ответ снова - полнейшее игнорирование моих стараний. Господи, вы такая сволочь, учитель, вы знали это? - усмешка, - огромная, не благодарная сволочь. Как вообще вас кто мог уважать, вы же, блять... И тут Бингэ осек себя - было видно, что планы на речи у него резко сменились. Будто, это не то, что он хотел сказать. Закрыв глаза, оборотень коснулся пальцами переносицы и потер ее, будто пытаясь сконцентрироваться на чем-то ином. Цзю же приподнял бровь. -- Хаа.. Боже, вроде и не то сказать хотел, а все же так и хочется лицом в грязь вас макнуть. -- Рискни. И я... -- Уже несколько раз рискнул, а в ответ только угрозы и слышал, - огрызнулся Бингэ. Цзю замолчал. И лег. Снова. Он просто подождет, пока эта недоразвитая собака свалит и оставит его в покое. Когда поймет, что Цзю вообще до потолка, где он и в каких условиях: пока рядом Бингэ - оборотень нихрина не добьется, даже если продолжит рвать того на части. Пожалуйста - ему только в радость. Добьется только полного саморазрушения души своего учителя. Ло Бингэ же такой пассивно-агрессивный ультиматум от учителя не понравился. И потому поступок Шень Цзю тут же окупился боком, так как он был вздернут и протащен по полу за хвосты с болезненным стоном. От такого маневра на ноге что-то звенькнуло. Даже когти, вцепившиеся в половицу, не спасли и грозились тут же обломаться. А вот на полу остались полосы... -- Тц... - Бингэ нависал над учителем, держа его за пару хвостов прямо около места роста, - только портить все и умеете. Паразит. Шень Цзю, с глазами по 5 юаней, тут же обернулся и, выплюнув с ядом "ублюдок", попытался пнуть. Но, вышло это ужасно вяло, да и попытка была сразу же подавлена чужой ногой. Оборотень продолжал нависать, полностью закрывая учителю волосам обзор по бокам. Волчьи уши были плотно прижаты к затылку, из-за чего были не видны, а вот клыки в маниакальной улыбке были прекрасно, просто превосходно видны. Было ощущение, что вот, чуть дернешься, и клыки вонзятся в шею, раздирая кожу, плоть и вгрызаясь до сонной артерии. Шень Цзю нервно сглотнул, лежа полубоком и, как завороженный, со страхом смотрел на два зуба перед его лицом. Вот как ощущает себя мышь перед змеей... Вот что значит быть загипнотизированным ужасом. Ло Бингэ медленно наклонился, прямо к шее, когда как Цзю просто слился с полом, вдавливался. Шею обдало горячим дыханием, и по коже прошлись мурашки. Показалось, что даже кровь в венах остановилась, а сердце в груди начало пропускать удары. Почему? Почему это казалось страшнее, нежели... Те смерти, что были ранее. Намного страшнее. И намного болезненнее. Бингэ же еще чуть наклонился, лишь легонько проводя клыками по коже, а Цзю уже взглотнул и закрыл глаза. Стало... вроде легче? Немого, совсем чуть чуть. Он больше не видит, но чувства... Иные чувства обострились и теперь ощущалось даже мимолетное дыхание. Что-то мягкое контрастно и легонько прижалось к шее. От этого во второй раз тело прошибло волной мурашек. И еще раз, но уже большее ощутимо и с приглушенным чмокающим звуком. -- Вот когда вы молчите и не двигаетесь, вы действительно прекрасны, - шепот, - когда на вашем лице нет этого блядского выражения высокомерия и когда вы не плюетесь ядом, - и еще раз, легкий поцелуй, влажный, но еще на пару секунд длиннее, - Но это случается только тогда... когда вам страшно, - наконец, Ло Бингэ отстранился от шеи, снова всматриваясь в лицо с силой зажмуренными глазами, - если, чтобы видеть вас таким, нужно доводить вас до состояния подсознательного страха - я низвергну вас в такой кошмар. из которого вам никогда не выбраться... И даже смерть вам не поможет. *** Бингэ сидел в своем кабинете, сверля глазами стену. В прямом смысле. Даже стена не выдерживала столь тяжелого взгляда, пойдя трещинами. А вот Ша Хуалин не замечала подобного, сидя рядом с Бингэ и продолжая ему вторить какие-то свои темы, которые, к слову, оборотень вообще не слушал. Не слушал и не слышал. И не желал слушать и слышать. Его мозг был занят совершенно имным - как перевоспитать учителя. Как выкорчевать его ублюдский характер и... Хоть как-нибудь приблизить к тому идеалу из другого мира. Но ответ внезапно пришел сам - сидящая рядом девушка вдруг обронила фразу, которая под корку въелась: -- ... Кстати, мы тут недавно решили расписать новый веер! - звонкий голос говорил о какой-то странной радости, которую Бингэ явно не разделял, - как раз пришли чистые и прекрасные заготовки из южных земель. Там такая идеальная бумага для вееров - чистая, без зазубринки... Действительно... Зачем переделывать, если можно нарисовать новый. Если убрать, вытравить, полностью подавить старый характер и вылепить, как из глины, нового человека. Это чем-то похоже на... воспитание слуг во дворце. Но только действовать нужно более радикально и.. осторожно? Это же идеальный подход! Меньше стресса, меньше криков, меньше сил, да и звучит более выполнимо. От придуманной мысли Бингэ улыбнулся. Ша Хуалин сочла это за какое-то разрешение, связанное со своими темами, так как сразу же поблагодарила и тут же вышла из кабинета. Бингэ остался один. Но он продолжал улыбаться. Теперь другой встал вопрос... Как стереть человеческую личность? Правда, на этот вопрос ответов посыпалась ума - это было не сложно. Заставить забыть? Забрать все воспоминания? Но.. Это было бы слишком не интересно. Хотя, на крайний случай тоже стоит попробовать. Или использовать то заклинание на забирание всех органов чувств... Тоже прекрасно сработает. Тогда даже в уме, с воспоминаниями, Шень Цзю, возможно, добровольно начнет вести себя, как полагается человеку в его ситуации. Если в первом варианте полностью сотрется личность, то во втором личность будет просто подавлена. Прекрасно. /Шень Цзю в этот вечер чихал очень много. И ругался параллельно./