Системность

Потеря сознания - одно из лучших исходов, всегда. Особенно в непонятных или страшных ситуациях. Ты просто теряешь сознание и все - тебе до лампочки по поводу происходящего. Ты не волнуешься, не думаешь. Не паникуешь и не страдаешь. Да, расхлебывать придется, но лишь при пробуждении, а пока... Есть какое-то время для отдыха. Но... Не для Шень Цзю. Кошмары. Постоянные непробудные кошмары. Точнее, один кошмар: Темнота. Вокруг сплошная темнота и на столько густая и тягучая что ни рук, ни ног не видно. Или он ослеп? Под ногами не чувствовалась земля, а воздух был тяжелым и теплым. Нет запаха, никакого. Нет запаха, не чувствовалась под ногами почва, перед глазами тьма, и ты не знаешь - стоишь или сидишь, летаешь или вообще... Цзю вытягивает руки вперед. Он чувствует, что его глаза широко раскрыты. Он думает, что его глаза широко раскрыты, но даже это не помогает. Он пытается увидеть хоть что-то. Он пытается почувствовать хоть что-то. Тело.... Хотя бы тело- Ничего. Нет головы, нет рук, нет ног. Он вообще существует? Такое вообще возможно?! Он ничего не чувствует, ничего не слышит, ничего не видет... Страшно. Он двигается? Он шевелиться? ЧТО ПРОИСХОДИТ? *** Темнота. Глаза вроде закрыты. Вроде нет. Теперь, пытается ощутить не то, что вокруг, а что внутри тела: как течет кровь, как перекатываются и напрягаются мышцы. Жажду, голод - ощущений нет. Эти ощущения тоже забрали. Пусто. Везде пусто. Тогда, как он видит черноту? Или... Как он понимает черноту? Как понимает, что происходящее... Ненормально? Нужно попробовать бежать... Бежать. Снова. Бежать бежать БЕЖАТЬ. Двигаться и найти хоть что-нибудь, что можно почувствовать или увидеть... Тело...Нужно снова найти тело. Руки, ноги, голова, корпус. Но, руки проходили сквозь кожу, сквозь органы, кости. *** Снова... Пустота. Сколько он уже тут? Часы? Дни, месяцы? Что было до этого... Нет воспоминаний. Нет нигде боли. Нет ничего. Грустно. Страшно. Весело. Что сейчас ощущается? Что нужно ощущать? Зачем все это? Дыхание... Нужно почувствовать свое дыхание. Но даже легкие не чувствовались. И... Он дышит? Черт... ТАК МОЖНО СОЙТИ С УМА! Или... Уже с ума сошел. Мир с ума сошел. А существует ли мир? А существовал ли он... А существуют ли ощущения?.... Воспоминания... А кто он? *** -- Учитель...~ Цзю резко раскрыл глаза с сильным и хриплым вздохом, будто только что вынырнул из воды, и прогнулся в спине. Воздух обжигал. Или леденел. Воздух был тяжелым. Он почувствовал: Запах, тело, свет. Кровь, тяжесть, боль. Руки надлномано и быстро стали шарить по всему, до чего доставали: тело, камень, железо, одежда, волосы, хвосты. И хвосты.. Он их чувствовал. И руки, и ноги. И как те двигаются и как создают легкие потоки воздуха. Он чувствует. И видит - видит плохо - вокруг темнота. Но это не та темнота. Он различает - камень, стены, силуэт, сидящий перед ним. Это была отрада. Он дышал. Он помнил. Он знал, он жил... Воздух был сладким. Или Цзю он таким казался, не важно. От шока, даже сглотнул, надеясь побольше вдохнуть зараз. Каждый вдох ощущался последним... -- Час... Вы продержались в полной пустоте час. И уже, чуть ли не сошли с ума. Еще минутка и вы бы даже забыли свое собственное имя. Или вы уже забыли, а, учитель? Цзю остановился от трогания всего вокруг и сел. Хотя... хотелось продолжать. Хотелось взять в руки все вокруг, ощутить каждый скол, каждый предмет, каждую веточку или ниточку. -- Час... Абсолютная пустота? - бывший лорд прищурился и глянул на силуэт. Голос был знакомым. Неприятно знакомым. Воспоминания потихоньку возвращались. Послышался щелчок и по залу, в пустых фонарях заиграл огонь. От резкого света Шень Цзю зажмурился и просипел, вдавливая ладони в глаза, скрючиваясь в креветку. А потом потихоньку начал приоткрывать - привыкать к свету. Когда в глазах перестали плясать темные круги и свет перестал быть таким чужеродным, он огляделся: огромная зала, в середине который, где непосредственно сидел, а раньше, судя по всему лежал, Цзю, стоял каменный постамент с огромными вбитыми железными гвоздями. -- Мы в катакомбах дворца. На демонической земле. В зале абсолютной пустоты, - Бингэ возвышался над Шень Цзю, спокойно объясняя все то, что, по идеи, должно сейчас волновать учителя, - итак, вы помните, кто вы? Цзю перестал дышать, как в последний раз, уже просто оглядывал все при свете. Стены, огромный, где-то в небе, потолок, свои ноги, себя... Черт, он же.. Нижнее одежды были почти в клочья, а ханьфу сверху вообще превратилось в лоскуты. Хвосты метнулись и обернулись вокруг Шень Цзю: -- Какого... Уродец, что ты сделал?! И...кх, - резкая боль в боку заставила Цзю немного согнуться в бок. Вот и дали о себе знать старые раны... - на кой черт ты вообще меня сюда притащил?! -- О, прекрасно. Значит память вернулась, - Бингэ проигнорировал все гневные крики в свой адрес и просто продолжил говорить, - знаете, ранее я вам предлагал сдаться добровольно. Правда, вы наотрез отказались меня слушать, сочтя, что я шучу. И да, я не шутил. Шень Цзю сощурился. Все тело пробило ознобом, но не от холода. Скорее всего давление все еще не нормализовалось. Да и вокруг было холодно... Даже хвосты, плотно прижатые к телу, не помогали. -- И что, планируешь меня тут и оставить. Рискни. При первой же возможности я либо сбегу, либо вскроюсь у тебя на глазах, - на губах блеснула нездоровая улыбка. Наверное, Бингэ впервые в жизни видел, как учитель улыбался. -- Даа... - оборотень медленно протянул, - ну, я спешу вас разочаровать. Вам некуда возвращаться - ваш пик уничтожен. А вот на счет второго... - он резко наклонился, да так, что Шень чуть не упал с пьедестала, - отвечу вам тем же - рискните. Если вы думаете, что я вас с того света не достану - ошибаетесь. Я буду воскрешать вас столько раз, пока вы с ума не сойдете. -- Если бы ты, маленький идиот, слушал меня лучше, то знал бы, что воскрешение сложные и долгий процесс, требующий колоссальное количество силы, - голос Шень Цзю стал тише, и даже как-то дрогнул. Глаза перед ним светились на столько ярко красным, что казалось - эти глаза и были олицетворением самой ненависти. Это вызывало ужасное давление, - и постоянное нарушение порядка вещей в природе приведет к тому, что даже если ты создаешь новое тело - душа рассыпется. Так что... -- Так что я решил действовать по иному! - Бингэ рявкнул и, схватив Шень Цзю за ворот, впечатал в камень, наклонившись, и зарычал, - вы же помните те прекрасные мгновения в пустоте? Нет чувств, нет боли, нет ощущений, нет ничего... Я низвергну вас обратно и уже не на час... Я оставлю там вас на день, иногда давая просыпаться, чтобы вы окончательно не тронулись рассудком. Интересно, как тогда вы будете себя вести. Глаза учителя распахнулись. Он вспомнил все, что было несколько минут назад - ощущение полной пустоты... Это.. Дико. -- Это более действенный способ, не правда ли, учитель? - Бингэ продолжал угрожающе шептать, пока тело под ним вздрагивало на каждом слове, - и силы тратиться меньше. Прекрасное заклинание, сам его сотворил. Специально для вас.... Ни на ком не использовал, - выражение лица пугало: брови приподнялись вверх, а уголки губ в улыбке иногда неестественно подрагивали, обнажая клыки, - хотя... перед этим, я бы все же вас парочку раз грохнул. Для профилактики. Чисто отыграться за все. Конечно, всю жизнь я вас воскрешать, конечно, не смогу, но двух раз будет достаточно, чтобы хотя бы на половину снизить ту ярость, что я блять копил все эти годы! - под конец голос сорвался на ор. Бингэ орал прямо учителю в прижатые уши, пока тот отвернулся, сильно сжимая глаза - не терпел шум, - я вас ненавижу, учитель, - и снова дикий, страшный шепот. Шень Цзю молчал. -- Ну же, скажи те хоть что-нибудь. Шень Цзю молчал. Молчал и не открывал глаз. -- Мать твою, ты этим языком говорил все, что думал обо мне, даже не задумываясь о последствиях, а сейчас решил отмолчаться? - Бингэ снова рявкнул, но в его крике проследовало отчаяние. Злоба и отчаяние, - почему... - не отпуская рук с ворота, он опустил голову на грудь учителю, - почему... учитель. И снова в ответ - молчание. -- Если вы не собираетесь со мной говорить... То язык вас не нужен... Мимолетно, Шень Цзю лишь на секунду распахнул глаза, но даже не успел перевести взгляд, как во рту резко загорелась агония. Рот начал наполняться чем-то жидким, от чего становилось еще больнее. По залу пронесся истошный вопль - лорд пика наконец-то подал голос. Крик, страшный громкий. Жидкость начала перетекать в дыхательные пути, от чего оры сменились на захлебывающееся булькание и стильный грудной кашель. А боль во рту все разрасталась и разрасталась. Он брыкался, пытался выбраться из под Бингэ, но тот надавил всем весом, мешая. -- Этим языком вы меня поносили... Этими глаза, вы смотрели, как меня били.... Этими руками.... Ногами... - между криками Шень Цинцю можно было еле-еле различить угрожающий, но довольный шепот оборотня. *** Свет. Дрожащий, редкий. Мелкий. Где-то в далеке. Шень Цзю открыл глаза. Перед лицом темнота и где-то неподалеку,на стене, висел редкий фонарь. Не сказать, что он освещал все помещение, но что-то да было видно. В глазах стояла пустота. Янтарная радужка потемнела от теней ресниц, становясь болотной. Шень Цзю тут уже месяц. Месяц с его третьего дня рождения. Расчленяли, разрывали, протыкали. Не каждая пытка оканчивалась смерть, но каждая сопровождалась адской болью. И каждый раз он просыпался здесь - где-то в темном месте, прикованный за запястье цепями к стене. Без единой царапины, синяка и со всеми конечностями. И каждый раз в дорогих одеждах. Зачем? Их все равно с него срывали, протыкали. Эти тряпки заканчивали свою жизни даже быстрее, чем сам Шень, так зачем его постоянно разряжать в подобное. Хотя, выглядели они все больше дорого и качественно. Но цвета всегда оставались неизменными - светлый малахит, бирюза, цвет морской волны, цин. И вот он снова тут. И вот снова тот фонарь. Хотя, может и не месяц прошел, может и больше, пес его знает. Но то заклинание на блокирование всех органов чувств Бингэ больше не применял. *** На удивление, на этот раз Бингэ пришел не сразу с пробуждением своего учителя. Прошло около четверо суток с того момента, как Цзю открыл глаза. Он знал это точно - он считал. Но выражение лица оборотня было иным, нежели в прошлые моменты: оно не источало триумф, омерзение, ярость или ожидания, что вот-вот использует новый извращенный, только что придуманным им же самим способ пытки. В выражении лица стояла странная легкая грусть и, возможно, любопытство. Но, может Шень Цинцю уже подводят глаза - в темноте не так хорошо можно разглядеть такие мелочи. Оборотень подошел и сел, приподнимая голову бывшего учителя за волосы. Встраивается в лицо. -- Идентичны. Полностью одинаковые, - и грубо отпускает, так что тело всколыхнулось и дернуло цепи, - так какого черта вы такие разные... Шень Цзю не понял. Может, у этого урода у самого уже рассудок помутился? Но почувствовал, как контрастно аккуратно его сняли с цепей и положили голову на что-то мягкое - Бингэ сел рядом, облокотившись спиной о стену и положив Шень Цзю к себе на колени. Рука его стала медленно и так странно ласково перебирать пряди, - знаете, учитель... я был в другом мире. И в этом другом мире был другой я. И вы там тоже были, - речь Бингэ была похоже на бред человека, мечущийся при лихорадке. Но Шень Цзю молчал, - он был прекрасен. Я даже не знал, что учитель может быть таким прекрасным. И опять замолчал. Но теперь, уже надолго, минуты на две, все так же продолжая гладить Шень Цинцю по голове: -- А нет... Я помню, я считал вас прекрасным. Когда-то давно. Но тот учитель, которого я видел был еще прекраснее. Он был добрым, справедливым и учтивым. Только... - усмешка, - жаль, мне не принадлежит. Послышался шорох где-то сверху. Цзю захотелось чуть приподнять голову и посмотреть, но почувствовал, как на его макушку уставились. Теперь захотелось провалиться сквозь землю. Сил не было. Даже дышать было трудно. За все время ему приносили только воду, чтобы поддерживать ему жизнь. Чтобы не откусил язык - на первых парах сували в рот какую-то палку, привязывая к голове. А теперь, не было сил даже и то сделать. Глаза открыть - и то сложно. -- Как думаете, учитель... - рука с волос опустилась на лицо и нежно. Страшно и нежно прошлась по впалой скуле, - есть ли вероятность, что вы сможете хоть на немного приблизиться к тому идеалу, который я видел в другом мире, а? Рука с лица опустилась на плечо и остановилась. И снова, долгие несколько минут молчания. Послышался шорох, и Шень Цзю плавно переместили из лежачего положение в сидячее - Бингэ аккуратно взял его на руки, облокачивая его голову себе на грудь. Учитель казался маленьким, беззащитным. Невозможно уставшим и болезненным. -- Хотя, и в вас тоже есть свое очарование. Когда спите. Может... Что и выйдет.