Питер, ну скажи

***

С самого детства больше всего на свете Питер хотел найти своего отца. Нет, конечно же, он никогда не жаловался на нехватку внимания со стороны матери, даже если таковое отслеживалось время от времени, он любил её и знал, что она любит его, но… кроме любви Питеру не хватало ещё кое-чего. Понимания. Иногда спидстеру казалось, что Магда до сих пор не свыклась с необычными способностями сына. Нет, она не пилила его за неразумное использование сил, клептоманию и всё такое, но каждый раз, когда Максимофф проносился мимо на сверхскорости, в глазах Магды читалась смесь разочарования и усталости. Несмотря на весёлый и оптимистичный характер, Питер чувствовал отношение матери к своим способностям, за улыбкой спряталась обида.

***

Магда никогда не ругала сына за проявление сил, кроме одного случая. Питеру было лет семь-восемь, к тому времени со способностью суперскорости семья была осведомлена уже около года. Подруга давних лет приехала со своей дочкой Эмми в дом Максимофф. – Вот так он меня и бросил, – шмыгнула носом Магда, вместе с Эллис они опустошили целую бутылку мартини, – или я его, пф, тоже мне центр вселенной. Поверь мне, именно центром он себя и считал. – Магда, как ты в такое вляпалась? Никогда бы не подумала. То есть карьеру он поставил выше Питера?.. – Это вопрос или утверждение? – Магда и сама не знала ответа, Эрик так и не узнал о своём сыне. Ошибка это, или самое правильное решение в её жизни? Неизвестно. Одно она знала точно: человеку с маниакальными замашками на царствование мутантов рядом с ребёнком делать нечего. – Гмм, понятия не имею, – беззлобно улыбнулась Эллис, зачем-то помешивая мартини чайной ложкой. О своём вопросе она забыла, – как там наши дети? – Ммм, дети, – Магда и Эллис вышли из-за стола, последняя из них со звоном уронила чайную ложку на пол, ну как со звоном, соответствующего звука так и не последовало. – Магда? – Что? – Мне кажется, мы переборщили с мартини. – Почему же? Я давно не чувствовала себя так волшебно. – Ох, волшебно, Магда, посмотри на ложку. Мне кажется или меня глючит? – Ну что ты выдумы… – Магда смотрит на левитацию ложки в воздухе, до неё медленно доходит. Что угодно, но именно таких фокусов Магда не хотела видеть в своей жизни никогда. Резко развернувшись, она зло посмотрела на виновника сего представления. – Мам, а ты видела, чему я научился? Я и Эмми показал, крутая штука, да? – Что это всё..? – затуманенный разум Эллис не позволял ей мыслить рационально. – Эллис, иди проверь свою дочь. Пожалуйста, – внутри Питера закралось какое-то неприятное предчувствие. Как только Эллис покинула комнату, Питер повторил. Не так весело, не так уверенно. – Крут-то же, мам? – Нет, Питер. Это. Совсем. Не. Круто. Во-первых, я просила тебя не показывать способности никому, кроме меня. Ты помнишь? – Питер коротко кивнул, а Магда села перед ним, чересчур сильно сжав запястье сына, – Во-вторых, используй свою скорость, сколько тебе вздумается, но никогда больше не играйся с металлом. Питер, ты меня понял? – такого холодного тона, такой неоправданной злости маленький спидстер не ожидал. – Я п-понял, отпусти, мне больно, – опомнившись, Магда отпустила руку сына, тут же умчавшегося на сверхскорости, которую в то время спидстер использовал не так уж и часто. Питер не хотел, чтобы мама видела его слёзы. Он хотел быть сильным. Хотел быть её опорой, но в итоге лишь разочаровал её. На следующий день гости отбыли, благо память Эллис была неустойчива к алкоголю, а трёхлетняя Эмми ещё и двух слов связать не могла. Зато Магда запомнила всё очень хорошо, ей было стыдно перед сыном, но предпринимать какие-то действия сейчас ей показалось глупой затеей. С течением лет Магда помнила это мимолётное помутнение, она старалась делать вид, что развитие способностей Питера её радовало, и она была уверена, что её жизнерадостный сын давно забыл тот случай, ведь ни в одной ссоре, ни в одном споре он не попрекнул её этим. Но она ошибалась. Именно тот день стал самым ярким воспоминанием из детства Питера. Он никогда не упоминал об этом, чтобы не делать больно ни себе, ни матери. Тогда он неплохо приспособился к управлению металлом, но, как и пообещал, больше этот дар не практиковал. Именно по этой причине Питеру был нужен отец. Максимофф с малых лет догадывался, что у отца наверняка есть какая-то способность. Когда Магда переборщила с виски и подтвердила его догадки, спидстер был несказанно рад. Он так сильно хотел найти его, хотел, чтобы тот понял его, полюбил, похвалил за способности. По-настоящему, а не вымученной улыбкой. И однажды он всё же нашёл его. Эрик Лэншерр, тот самый, которого однажды Питер вызволил из пентагона, тот самый – террорист, тот самый, но всё же… отец.