Под полной луной

             Итадори-кун – хороший человек. Или мне хотелось в это верить…              У меня так и не получилось уйти от Юджи. Юджи следует за мной куда бы я не шёл, будь то утренние процедуры, прогулка или же поход в универ. Он пропускает свои пары, чтобы следить за каждым моим шагом. Даже сейчас сижу и чувствую его взгляд на себе. Уверен, если поверну голову к окну, то увижу его сидящего на скамейке или же стоящего где-нибудь неподалёку. Так уже было, так что не проверяю догадку.              Тело и без этого тяжелеет от его пристального взгляда              Ещё и полнолуние завтра. Даже не представляю, что мне делать…              Пара закончилась. Все собирают свои вещи со стола, чтобы уйти в другой кабинет на следующую пару, а я чтобы сбежать. Для начала нужно потеряться в толпе, выйти через любой другой вход, только не главный, и бежать. Наспех пишу смс о том, что мне нужно задержаться в деканате. Так он будет стоять напротив главного входа, а у меня будет шанс уйти хоть через кладовую.              Не думаю, что он увидит меня уходящего со второго этажа, тем более, если затеряюсь среди других студентов. Делаю ради этого лишний круг, но надеюсь, что оно того стоит.              Благо в это время всегда носится толпа студентов, чуть ли не сбивая друг дружку с ног. И я почти падаю, едва удержавшись на собственных ногах. На первый этаж бегу, не оглядываясь. Кто-то окрикивает меня по фамилии, но я не обращаю на это внимания. Всё равно, какое там у кого ко мне дело, хоть голос и звучит закомо. Главное – поспешить.              Не осознаю, как захожу в кладовую, что выходит на внутренний двор университета. Не осознаю, как выхожу с территории универа. Не осознаю, как добегаю до автобусной остановки. Не осознаю, как долго еду. Прихожу в себя лишь тогда, когда почти пропускаю свою остановку.              Впервые идти в квартиру так тяжко. Не могу с первого раза осилить себя для простых шагов в столь привычные стены. Даже просто стоять в автобусе. Но я выхожу из автобуса как раз перед тем, как дверцы закрылись. Водитель, конечно, что-то крикнул вдогонку, но я даже не вслушиваюсь во всё это.              Быстрым шагом прохожу до двери подъезда, а вот внутрь зайти – с трудом удаётся. Всё внутри переворачивается от воспоминаний той ночи. Больно до рвотных позывов. Но я иду. Иду, чтобы уйти.              К счастью, в этот раз лифт приезжает быстро, спустившись со второго этажа. Мягко подняв до нужного, он выпускает в длинный коридор. Днём тут не так страшно, но перед глазами то и дело предстают ночные очертания. Сейчас лампочки выключены, но мне кажется, что они мигают, раздражая своим перемигиванием. Так же быстро шагаю до квартиры, что как назло в самом конце.              В квартире немного спокойнее, но это только пока я стою в гэнкане. Разувшись, сразу направляюсь в спальню. Вещей соберу немного, и только свои. Кладу всё в тот же портфель, с которым только что сбежал с пар. В нём лишь пара тетрадей, так что место есть. Закончив с ними, иду в ванную, чтобы забрать зубную щётку и упаковку зубной пасты. Так сказать, самое необходимое.              Выйдя, ощущаю вибрацию телефона в кармане джинс. Достав телефон, вижу смс от Юджи.              «Ты долго»              «Что там за вопрос такой?»              «Ты ведь не бросаешь учёбу?»              «Может, я могу помочь?»              «Ты что-то забыл дома?»              «Жди меня»              От последних сообщений мурашки бегут по телу. Телефон! Он мог найти меня только по телефону. Это ведь он купил мне его. Кто знает, какие программы понаставил, пока не вручил его мне. Даже интересно стало, было ли что-то похожее на прошлом.              Оставляю телефон на кухонной тумбочке. Он мне не нужен, раз за мной идёт такая слежка. Наспех надеваю кеды, закидываю рюкзак на плечо и распахиваю входную дверь. Только так и не выхожу, даже не выбегаю. Останавливаюсь, сделав всего полушаг, ведь на меня смотрят холодные глаза Юджи.              — Почему ты обут, м? — Спокойно спрашивает Юджи, а я чувствую угрозу.              — Я… — А мне даже сказать в ответ нечего, ведь пойман с поличным.              Да и мне не дают. Рядом с Юджи появляется непонятный парень. Светлые, я бы даже назвал их белыми, волосы разбросаны по всей голове, тогда как голубые глаза прикрыты чёрными очками. Одежда похожа на школьную форму какой-нибудь старшей школы, только вот незнакомец явно старше. Двадцать пять точно есть, или около этого возраста.              — Привет! Я вижу, что ты уже подготовился? — Незнакомец растягивает слова, как будто мы в утренней детской программе.              — А? — Не понимаю, что происходит.              — К завтрашней ночи. Я подходил к тебе в универе, просил собрать немного вещей, ведь мы уедем на две ночи как минимум.              — Да? — Не понимаю, что за пургу несёт этот чудак, но по его взгляду вижу, что он понял ситуацию и помогает мне. — Да. Собрал. Уже почти вышел обратно. И совершенно не ожидал увидеть вас тут.              — Сюрприз? — Незнакомец разводит руки, словно у него в руках и правда был подарок в упаковке. Но его нет.              — Годжо-сан, раз дела обстоят так, то могли бы и меня предупредить. К чему такая секретность? — Глаза Юджи смотрят с какой-то злобой. От такого даже мне дурно, а незнакомец продолжает улыбаться.              — Прости-прости. Но это было весело.— Весело произносит незнакомец, но тут же поворачивается ко мне. — Кстати, Мегуми, если вдруг не запомнил. Моё имя – Годжо Сатору.              — Да… — Только сейчас соотношу его голос, голос в универе и голос из трубки телефона Юджи. Это всё он. — …запомнил…              — Тогда направимся прямо сейчас? — Предлагает Юджи, протягивая свои руки ко мне.              — У-уже? — Не думал, что вообще поеду куда-либо с Юджи сегодня. Ещё и с незнакомцем.              — Ну да. — Юджи всё же хватает меня за руки и, притянув к себе, обнимает. Да так крепко, что я не смогу вырваться, даже если приложу все силы. Это не его сила. Это сила того чудовища… — А ты хотел вернуться на пары?              — Нет. Можно и сейчас. — Сейчас мне всё равно куда поеду. Лишь бы он отпустил меня.              — Вот и отлично! Пошли! Машина ждёт.              Из квартиры Юджи выводит сам, попутно закрывая дверь на ключ. Благо хоть к лифту ведёт удерживая за руку, а не в обнимку. Сморю на спину Юджи и понимаю, что отрицаю существование Сукуны. В голове такая каша… Хоть и прочувствовал все "прелести" знакомства с ним, но всё равно отрицаю. А если увижу, как Юджи снова подменяет Сукуна, то последний окончательно станет живым для меня, кем-то, с кем нужно считаться.              А я не хочу признавать его существование                     

***

                    До сих пор помню, каким был Юджи после похорон своего дедушки.              Мы знали друг друга ещё с детского дома, я знал его дедушку, который и забрал его из этого ада, поэтому меня и позвали на похороны. И я был единственным, кто остался после. Я просто не смог уйти.              — Держишься?              — А? — Всё это время Юджи сидел на диване, опустив голову в собственные руки. Уверен, он не ожидал увидеть кого-нибудь, когда всё закончилось и все уже должны были уйти. — Да. Держусь. Не волнуйся обо мне.              Он снова начал улыбаться, только вот я видел, что он выдавливает улыбку из себя, мучает себя. Мне и самому было больно смотреть на него такого… Сам прекрасно знаю каково это, терять близких. И если отца я толком не помню, то вот мать в моей памяти ещё сохранилась. И её похороны тоже. Только вот меня никто не забрал, так и остаюсь в том кошмаре. Итадори Юджи в этом плане немного повезло.              — Если тебе нужно выговорится, то я рядом.              — Фушигуро-кун… Может… — Итадори ненадолго замолчал, снова опуская голову вниз. А когда поднял, то его глаза были наполнены слезами. Впервые видел, чтобы этот солнечный парень плакал так горько. Действительно ли ему повезло, как я думал буквально минуту назад? — Погостишь сегодня у меня? Родня меня уже из дома выгнала, так что сегодня я ночую в новой квартире. Если ты не против… Мне не помешает хоть одна живая душа.              — Может, тебе котёнка подарить? Или пса? — Предлагаю больше в шутку, ведь во многих квартирах домашние животные под запретом.              — Увы, квартира только для людей. Даже рыбки под запретом. — И Итадори-кун подтвердил мои слова.              — Только за пижамой схожу и вернусь.              Уже собираюсь уйти, развернувшись к нему спиной, да только Итадори встаёт с дивана и кидается ко мне. Крепкие объятия не ослабли и по сей день, но тогда он впервые так обнимал меня. Как будто я растворюсь или исчезну, если он не будет держать меня, если не будет касаться меня.              — Не обязательно. У меня ещё осталась одежда твоего размера. Всё-таки, я не так давно вытянулся в рост. Поэтому… Если ты не против… Пойдём сразу ко мне.              Сейчас, когда вспоминаю об этом, я наконец-то понимаю, что это был не вопрос. Это было утверждение.              Но тогда я без оглядки пошёл к нему, остался без лишних вопросов              До сих пор не понимаю, как мы пришли к этому. Мы просто разбирали коробки, потом мы просто бесились. Юджи отвлекал самого себя, пока щекотал меня. А потом мы перешли к чему-то большему.              Руки, что только что щекотали мои рёбра, начали ласкать эти самые рёбра, медленно переходя к груди. Сначала я и не понял, что происходит. Но когда пальцы прикоснулись к соскам, а лицо неприлично близко приблизилось, начал догадываться. Поцелуй оказался совершенно неожиданным для меня, так что и сопротивляться я начал не сразу, хоть и осознавал ситуацию.              — Итадори-кун, что ты делаешь? — Не скажу, что мне не было страшно. Всё-таки, тогда это был мой первый раз.              — Не покидай меня.              — Да куда я уйду, пока ты так держишь?              — А вдруг.              — И целовать меня не обязательно.              — Нет. Я так хочу.              — Что? — Уже хотел было думать, что Юджи напридумал себе чего или заметил, что я иногда посматриваю на него тайком.              Но его следующие слова до сих пор гулом отдаются в голове              — Я люблю тебя. — Отчаяние в его глазах никак не соотносились с улыбкой, что он снова выдавливал из себя. — Прости. Не самая лучшая атмосфера для признания, но боюсь не успею. Вдруг и ты покинешь меня? Тогда я останусь совсем один.              Пользуясь тем, что я ошарашен, Юджи продолжал целовать меня. Только я уже начинал отзываться на его ласку и поцелуи. В итоге всё дошло до того, что я оттолкнул его, но не чтобы убежать, а чтобы сесть к нему на колени и продолжить начатое. Мы оба неумело целовались, неумело трогали друг друга. Мы просто по новой познавали тела друг друга. И более ни о чём не думали.              Он долго растягивал меня, подготавливая к сексу. Будучи бетой, я не теку так же, как омеги, и уж тем более не рожу ему детей после сцепки в течку. Зачем ему такой, как я? Или это продлится только одну ночь? Наверное, ещё тогда у меня были сомнения, что с каждым годом лишь сильнее грызли мои думы.              К тому же, в моей голове это звучало более правдоподобно              — Хватит.              — Ты ещё не готов.              — Ну и ладно. Просто сделай это. — Я, правда, хотел, чтобы всё закончилось побыстрее.              Но я не был готов вообще ни к чему              Было больно, но Юджи отвлекал от боли своими поцелуями и прикосновениями. Только благодаря этому и смог пережить свой первый секс с альфой, а после научился получать удовольствие. И даже научился расслабляться не смотря на напор и лёгкий страх перед альфой в период гона, научился подстраиваться под Юджи, под его узел.                     

***

                    Открываю глаза как раз перед тем, как во сне началось самое интересное. Странно даже. Мне ни разу не снилось ничего подобного. Никогда, если говорить точнее.              Поднимаю голову с плеча Юджи. Он тоже спит, прижимая меня к себе. На мне его куртка, и уже так привычные крепкие руки с закинутой ногой. Ладно на кровати, но тут то как? Ему вообще удобно? Мои кисти рук свободны, их никто не держит, так что я просто хватаюсь за его жёлтый свитшот, укутываясь по самый нос.              Не хочу видеть то, как он меняется на кого-то другого              — Знаешь, он так ни к кому не относился. Даже к омеге. — Тихо произносит незнакомец, мягко ведя машину. Годжо, кажется. — На моей памяти.              — Что вы хотите этим сказать?              — Сначала я тоже, как и многие среди нас, думал о том, что он поиграется с тобой да отстанет. Но он пригрозил всем нам выпустить Сукуну, если мы даже попытаемся узнать о тебе хоть что-то. И теперь, видя его отношение к тебе… — Он смотрит на нас через зеркало заднего вида, а у меня уже мурашки бегут от его взгляда. Разве у людей может быть такой отчётливо переливающийся в голубых оттенках цвет глаз? — Даже не знаю, жалеть тебя или желать счастливой и долгой семейной жизни?              — Как это произошло с Юджи? — Увожу тему в иное русло. Не хочу отвечать на вопрос Сатору. Да и Юджи мне навряд ли расскажет о том, что с ним случилось.              — Ты про Сукуну? — Уточняет Годжо и, дождавшись моего кивка, продолжает. — Подробностей не знаю, но так уж получилось, что ответственными за сохранность проклятого предмета были его родные родители. И в какой-то момент, он нашёл его, сломал печати и съел. — Не могу сказать наверняка, что именно сейчас испытывает собеседник: радость или хорошо скрываемый страх. — Только представь как все перепугались в шаманском обществе, как переполошились. Сам Сукуна и в теле ребёнка! Много в ту ночь шаманов полегло…              После последних слов Годжо-сан замолкает. Раз родители Итадори мертвы, то значит ли это, что именно Сукуна их и убил? Юджи ведь тогда ребёнком был. Навряд ли оставался без присмотра старших.              — А его родители… — Хоть и начал вопрос, но концовку пропустил. Впрочем, Годжо-сан и не нуждается в дополнительных пояснениях.              — Сукуна убил их. — Тут же звучит ответ. — А после, в одно из полнолуний, его дедушку убили шаманы, хотя должны были прикончить только Юджи. Точнее, Сукуну в теле Юджи, но я увожу его, так что они и нашли только Итадори старшего.              — Так вот почему он… — Сейчас, услышав это, я понимаю, почему Юджи ничего не говорил мне. Он не хотел впутывать.              — Именно. Он уже знает, что убить может не только Сукуна, но и шаманы тоже.              Снова повисло молчание. Меня напрягает то, что я ничего не знаю о шаманах. К тому же, переваривая всё выше сказанное, я не уверен, могу ли остаться рядом с Годжо-саном, пока вместо Юджи будет Сукуна. Вдруг он убьёт меня?              — А вы?              — Я на стороне Юджи. — Голос звучит без колебаний, но пока я не узнаю причины его верности – не доверюсь на все сто процентов.              — И не предадите его доверие?              — Юджи хороший парень. А вот большая часть окружения – так себе. — Резкий поворот и фары машины уже светят не в ночную пустоту, а на высокие ворота явно традиционного дома. — И кстати, мы приехали. Буди своего ненаглядного.              Хоть и немного неудобно, всё тело затекло от столь долгого сидения в машине, а будить всё равно не хочу. Во-первых, Юджи очень мирно спит, сопя мне в макушку. Во-вторых, совсем скоро это будет не Юджи.                     

***

                    Дом семьи Годжо достаточно стар и потрёпан, не считая двух спален и подвала. Ни холодильника, ни плиты, ни хоть какого-нибудь признака жизни кого-нибудь ещё или вообще кого-нибудь. Даже того же Годжо Сатору. Как будто тут и не живёт никто.              А вот подвал, в отличие от всего дома, наоборот убран и чист. Комната, правда, увешана непонятными тонкими тканями, что исписаны на непонятном языке. Древний японский? Или китайский? Так и не понял. А вот кандалы и цепи, что лежат рядом с единственным стулом, напрягают.              Юджи спокойно садится на стул, и так же спокойно позволяет сковывать себя. Для меня это непривычно, ведь Юджи альфа. Мало кто из них готов вот так вот согласится на нечто подобное. А он явно не первый раз соглашается на подобный ритуал. Даже представить боюсь, что сейчас переживает Юджи.              — Что это? — Спрашиваю, хоть и понимаю где-то в закоулках собственного мозга, для чего конкретно это нужно.              — Печати. — Отвечает Годжо-сан, не отвлекаясь от цепей. — Способны удержать даже Сукуну. Правда, для этого нужны ещё эти цепи да кандалы. Иначе вырвется.              — И это… это правда сдерживает его?              — Полностью. Правда, утром тебе лучше не видеть последствия. — Спокойно произносит Сатору, закончив с приготовлениями.              — И не горю желанием… — Я так и остался стоять в углу комнаты. Оттуда и смотрю на Юджи, обнимая самого себя. — Ты как?                     — Уже привык. — Мне кажется, что он даже немного счастлив от того, что я интересуюсь его состоянием. — К тому же, пока во мне остаются остатки сил Сукуны, то могу без проблем вылечить все покраснения после этого.              — Вот как…              И секунды не проходит, как я произнёс свои последние слова. Юджи весь передёргивается, гремя цепями. Не уверен, целы ли его кости, но мне точно не хочется оказаться на его месте. И уж тем более, чтобы Юджи это чувствовал.              — Годжо-сан, пора. — Хрипит Итадори-кун, терпя боль. — Мегуми, не волнуйся. Он сможет защитить тебя. А этому… Этому лучше тебя не видеть! Мы же с тобой увидимся утром, Мегуми.              Последние слова Юджи почти рычит, выгибаясь и вырываясь из оков. А я и двинутся не могу. Ноги дрожат, а тело в раз стало настолько тяжёлым, что вот-вот осяду вниз. Ритм сердца, как мне кажется, слышно не только в моих ушах и душном подвале, но и по всему дому, если не всей округе. От его биения голова лопнет, если всё так продолжится. Неожиданно меня подхватывают под локоть, поднимая обратно, и я понимаю, что ноги всё-таки подкосились. Ещё немного и упаду на колени.              Так как я не отрываю взгляда от Юджи – мне всё прекрасно видно. И как алеют глаза, и как проявляются пятна на лице, понимаю, что и по всему телу они так же проявляются, просто мне не видно из-за надетой на Юджи одежды.              — Надеюсь, Юджи потом не будет сердиться.              Годжо-сан, благодаря которому я так и не упал на пол, зачем-то подхватывает на руки. Я не шибко против, ведь своим ходом навряд ли ушёл бы. Одно меня пугает сильнее Сукуны – мы слишком быстро преодолеваем расстояние от подвальной комнаты до убранной спальни, в которой я уже успел провести ночь. Неужели я потерял счёт времени и чувства скорости?              Усадив меня на неё, Годжо-сан отходит на пару шагов назад. А я в полном замешательстве. Такое чувство, что вот-вот желудок вывернет наизнанку, а дрожь тела так и не прекратиться.              Я не был готов к тому, что весь этот бред окажется правдой              Я не готов осознавать то, что изнасилование было взаправду              Я не готов к такой жизни с Юджи              — Мегу-чан, ты как?              — А похоже, что я в порядке? — Даже не сержусь на то, что моё имя так сократили. Не до этого.              — Похоже на то, что ты имел дело с Сукуной. Но в таком случае непонятно, почему остался жив.              Мне почему-то казалось, что Годжо-сан знает о произошедшем. Но, видимо, нет. А я не знаю, как сказать. Просто не хочу. Мне стыдно. Хоть я и жертва в этом случае – всё равно стыдно. Не хочу кому бы то ни было изливать душу, показывать всю эту грязь. Молча кусаю губы, обнимая самого себя. Кажется, что так мне становится лучше, но понимаю, что это самовнушение.              — …он сказал, чтобы я его и в следующие разы встречал… — Это единственное, что удаётся произнести, не вникая в подробности.              — Прямо так? Вау! — Годжо-сан явно не ожидал подобного, а вот я бы с удовольствием даже знать бы его не знал.              — Я этому совсем не рад… Лучше бы убил…              — Можешь не рассказывать. Догадываюсь, что мог сделать Сукуна, хотя всё равно не понимаю, почему ты остался живым. — Поднимаю на него взгляд, пытаясь выдавить из себя хоть что-то грозное. Но на него это не действует так, как обычно на всех. У шаманов что, иммунитет какой есть? — Не пойми неправильно. Просто ещё никто не выживал.              — Повезло им. — Говорю в ответ, ведь правда так считаю.              — Смотря как посмотреть.              — Он мне руку вылечил… — Старался об этом не думать, но если быть честным, то он лечил на протяжении всего акта изнасилования, каждую царапинку. Стоп! Я не должен так думать! Ведь он… — При этом мучил всю ночь… Я не выдержу повторения…              — Хочешь уйти? Ты ведь именно это хотел сделать вчера днём. — Понимаю, что он не просто догадывался о моих планах, но быть вот так вот пойманным с поличным всё равно неприятно. Стыдно, хоть вчера и принял его помощь.              — А вы позволите уйти? Не поймите неправильно. Я люблю Юджи, но... Я не могу так... — Честно признаюсь, не выдавая подробностей.              — В Южной Корее имею одну свободную квартирку. Можешь занять её. Она, правда, маленькая.              Слушаю и не понимаю, что происходит. Это проверка какая-то? Мне действительно позволят вот так уйти? Или что?              — Стоп! Вы что, правда готовы вот так взять и отпустить меня?              — Всё равно сбежишь. А так хоть будет фора.              — Фора?              — Думаешь, сможешь уйти от Юджи своими силами? — Строго, как вредный учитель, задаёт вопрос Годжо-сан.              — Не знаю…              — Точно нет. Юджи хорош в "охоте". — Почему-то я понимаю, какой смысл вносит Годжо-сан в последнее слово.              Юджи уже поймал меня вчера              Поймает и в следующий раз              — ГДЕ ТЫ? ГДЕ ВЫ ЕГО ЗАПРЯТАЛИ? — Слышен низкий голос из подвала.              Мне кажется, что от его голоса даже дом с землёй трясётся. Цепляюсь в постель словно в спасательный круг. Только вот кровать не спасёт, если Сукуна сломает все свои ограничители, наоборот, она пойдёт в дело. А вот я после этого снова неделями буду восстанавливаться. А то и дольше.              — Поехали прямо сейчас! Это возможно? — Тараторю даже слишком быстро.              — Конечно.              — А как Юджи это… — Закусываю губу, так и не закончив предложение. Чёрт меня дери! Снова я думаю не о том. Но я даже представить боюсь, как он отреагирует на такой мой уход.              — Оставь эту проблему мне. И записку. Просто чтобы он хоть знал о причине. Обещаю не читать.              Уж не знаю, что за жесты руками он показывает, но меня это немного успокаивает. Хоть смех Сукуны и пронзает слух. Я могу уйти. И до свободы совсем немного. Эти мысли и подгоняют.              — А можно… Не здесь? По пути в Корею, например?              — Навряд ли. Но вот в квартире… Думаю у меня есть две минутки. А за запиской отправлю кого-нибудь. — Сняв свой пиджак, он зачем-то надевает его на меня. Естественно, он мне большеват и я не понимаю, почему он вообще это делает. Ещё и сам продевает в рукава мои руки. Ещё и делает так быстро, что я даже возразить не успеваю. — Большая, но зато не замёрзнешь.              Вновь подняв меня на руки, он уносит прочь из дома. Во дворе уже глубокая ночь, а луна настолько яркая, что даже не по себе. Даже не сразу замечаю, что луна становится ближе, а ветер усиливается с каждой секундой. Опустив голову, не могу понять, это я окончательно сошёл с ума или мы и правда летим над кронами деревьев? Уже и город совсем близко.              — Ч-ч-ч-ч-ч-что?              — Первый раз летишь над землёй? — Рот Годжо-сана достаточно близок к моему лицу, так что слышу его речь сквозь свист ветра.              — А с-с-с-сами к-к-к-к-как д-д-д-думает-т-т-те?              — Ха-ха! — Ему весело, а мне страшно, блять! Пора прекращать удивляться, но как это вообще возможно? — Держись крепче. Сейчас ускоримся.              И Годжо-сан не врёт. Мы действительно ускоряемся. Да настолько сильно, что я вжимаю голову в плечи, чтобы в уши не задувал холодный ветер. Так не теплее, но хотя бы не свистит в ушах.              В какой-то момент Годжо-сан и сам прикрывает мою голову, закрывая собственной рукой. И ветер как будто перестал прикасаться ко мне, как будто мы и не летели сейчас над землёй. Даже поворачиваю голову вперёд, чтобы убедиться в этом. Но мы продолжаем лететь, только уже не над деревьями и даже не над городом, а над морем. Море, блин! Разглядеть мало чего успеваю, только рябь да отблеск полной луны.              — Когда мы… — Ничего не понимаю. Мы же только что были над Японией! Когда успели?              — Слишком быстро для тебя?              — Да. Конечно, да!              — Ничего. Скоро будем на месте.              — Как скоро?              — Буквально через мгновение.              И Годжо-сан не врёт. Буквально через пару секунд мы уже летим над огнями ночного города, совершенно мне незнакомого. Ещё немного и мы приземляемся на крышу одного из многоквартирного дома, что стоит рядом с горой. Первые шаги ощущаются как-то необычно. Как будто все внутренние органы падают куда-то вниз.              Первые самостоятельные шаги даются с трудом. Меня всё ещё трясёт: и от полёта, и от голоса Сукуны, что не идёт из головы. Он ведь ещё взаперти? Он ведь не вырвался за этот короткий промежуток времени?              Кажется, что об этом беспокоюсь только я один. Годжо-сан просто заходит внутрь. И я спешу за ним, насколько это вообще возможно в моём состоянии.              Мы спускаемся буквально на один этаж ниже. Двадцать третий. Дверь с номером 2302. А код на двери самый простой – 1234.              — Прошу. — Годжо-сан пропускает вперёд.              Захожу внутрь и вижу перед собой простую квартиру-студию. Тут и кухня, и столовая, и кровать, скрытая за книжным шкафом. И всё. Туалет с ванной совсем крохотный, если судить по габаритам. Он не врал, квартира и правда малюсенькая. Но жить можно. Тем более одному.              — И что дальше?              — Живи. Отдыхай. Смотри фильмы и сериалы. И не беспокойся об оплате. Она списывается автоматически с моего счёта. А если чего-то захочется купить, то просто сделай это. В пиджаке осталась карточка. Трать столько, сколько потребуется.              — И это всё?              — Ага. И мне уже нужно вернуться. Кто знает, что сделает Сукуна в моё отсутствие. Надо проследить. А ты не скучай. Пока.              И Годжо-сан уходит, оставляя меня одного. Дверь квартиры закрывается с щелчком, и я остаюсь один. Руки продолжают цепляться в чужой пиджак, пока я даже понятия не имею, чем заняться дальше. Что мне вообще теперь делать?              Так сильно хотел сбежать, а теперь… Понятия не имею, что должен делать дальше…              Всё ещё полночь. Сукуна на свободе. Хоть и в ограниченной, но всё же свободе. Быстрым шагом дохожу до постели с одной единственной целью. Стягиваю одеяло с постели, и укутавшись в него, залезаю под кровать. А чтобы меня не нашли, распускаю простынь так, чтобы меня не было видно. Ноги поджимаю к себе, стараясь уменьшиться хотя бы в росте. Так ведь меня меньше видно, да? Я же стал меньше?              — Всё хорошо… Он не найдёт меня здесь… Я в безопасности… — Шепчу сам себе, стараясь успокоиться.              Но всё в точности наоборот. Вдали от Сукуны я беспокоюсь ещё сильнее, чем без Юджи под боком. Сейчас я не знаю, где он и чем занят, и уж тем более то, насколько он рядом или же насколько далеко. Если бы знал, что он далеко, то мне было бы спокойнее. Или нет. Лучше не знать. Надо забыть.              Так будет лучше для нас              Так будет лучше для него              Так будет лучше для меня