Под полной луной

             Итадори-кун – хороший человек. О такой паре я даже и мечтать не смел.              С первого взгляда, он тот ещё придурок. Но стоило узнать его поближе… Уже и сам с трудом отпущу его от себя…              Каждый день наполнен нежностью с его стороны. Юджи тактилен, для меня так даже чересчур.              Каждое утро начинается с того, что просыпаюсь в его объятиях. Голова парня спокойно покоится на моей груди или плече, тогда как руки обвиты вокруг: одна уложена под мою голову, тогда как вторая прижимает к себе. Одна из ног всегда закинута на меня, пока вторая покоится рядом. Стоит ему проснуться, как тут же тянется за поцелуем, и ни один аргумент о том, что зубы ещё не почищены, да и вообще из моего рта по утрам не цветочками пахнет – не работают. Юджи целует, сначала чуть настойчиво, но стоит мне дать слабину, как тут же переходит на нежности. Руки его в этот момент оглаживают всё моё тело, докуда только дотянутся. Движения без капли похоти, простые прикосновения и ласка.              Свободные дни так же не лишены тигриной нежности. Я люблю имбирь, а Юджи готовит просто фантастические тефтельки с имбирём. Они настолько шикарные, что даже напросился научить меня, как их готовить. Выходит не совсем, как у моего парня, но что-то около этого. Впрочем, когда Юджи их готовит, я лишь немного помогаю, больше наблюдая за ним. Руки, что буквально ночью доводили до высшей точки наслаждения, теперь мастерски лепят мясные шарики. От одних только воспоминаний всё тело содрогается, желая повторения. Но днём мы ни разу не занимались сексом по моей инициативе. Слишком уж я стеснителен, а тело Юджи – обжигающе горячее. Все эти кубики, все его изгибы… Так бы и любовался им, восхваляя его красоту. Естественно, не вслух.              Лишь одно меня не устраивает. Юджи уходит куда-то каждое полнолуние. При том, пока мы учились в старшей школе, это было не так заметно, но не теперь, когда мы живём вместе в однушке, которую мы вместе снимаем. Сначала не придавал этому значения, просто смотрел в окно, ждал его, а потом обратил внимание. Даже пошутить про себя успел, что альфа взаправду перекидывается тигром или волком под светом полной луны.              Но ведь это не может быть правдой, верно?              А если у него есть кто на стороне и просто так совпадает, что он уходит к нему или к ней именно в эту ночь? После таких прогулок от него всегда пахнет чем-то непонятным. Я – бета, и то чувствую посторонний запах, хотя не должен был. Вообще не должен улавливать нечто подобное. Некто специально оставляет свой запах на нём, при том достаточно тяжёлый.              Юджи говорил мне не беспокоиться об этом, но как я могу быть спокоен, если есть вероятность остаться одному? Никак. Я ведь бета… В школе уже успел наслушаться того, что бета лишь мешает отношениям между альфой и омегой… Итадори и тогда успокаивал меня, говорил, что не бросит. Но сейчас, чувствуя всё это собственным носом, я не верю ему.              И поэтому, готовя чай, я подсыпаю немного снотворного. Хочу понять, с кем я живу последние три года и с кем хочу связать свою жизнь. Даже камеру прикупил, в виде милой зверушки. Итадори ничего не заметит, да и снотворного не так уж и много, должен проснуться вечером. Я же пока жду, кушая имбирные тефтельки да листаю наши с ним фотографии.              Мне совершенно не хочется расставаться с ним. Не хочу, чтобы все эти моменты остались одними лишь счастливыми воспоминаниями. А так… Я посмотрю на его реакцию, посмотрю, как он будет вести себя, если опоздает на встречу с незнакомцем или незнакомкой. Всё-таки, я бета, а он – альфа. Не удивительно, если он уже нашёл омегу и убегает к этому некто. Зов природы, мать её, альфы! Но самое страшное для меня то, что я готов его отпустить, если на стороне всё же кто-то есть и с этим некто всё серьёзно. А если это его истинная пара… Тут даже спорить и устраивать истерики бессмысленно. Я не имею никакого морального права вставать между истинными, как бы сильно не любил сам…              Надо всё решить для себя. Окончательно. Так будет лучше, нежели чем теряться в неведении. Сначала подожду, потом решу.                            Вечер наступает стремительно медленно. Одному так скучно, что уже завыть готов. Даже вздремнуть умудрился да чуток поплакать, пока не услышал, как Итадори свалился с постели. Смотрю в телефон, который показывает время 22:57, и то, как Юджи встаёт с постели, извиваясь всем телом. Такое чувство, будто ему больно. Из нашей спальни слышен едва уловимый крик, как раз в тот момент, когда Юджи неправдоподобно изгибается в спине.              — Мегуми? Ты здесь? — Слышу из спальни обеспокоенный голос Юджи. Он как будто… Боится?              — Да. — Чуть привстаю с дивана, готовый бросится к своему парню. На вид ему не просто больно, а невыносимо больно. — Ты уже проснулся?              — …беги… — Не расслышав, что именно он сказал мне, встаю с дивана и направляюсь в сторону спальни. — БЕГИ! — Итадори кричит, отчего я не выдерживаю и рывком отодвигаю дверь.              Ворвавшись в спальню, улавливаю чужой запах. Это точно не запах Итадори. Сейчас, стоя напротив альфы, отчётливо чувствую запах крови и металла. Глазами ищу её источник, всерьёз перепугавшись за парня, только вот нигде не нахожу ни ран, ни царапин. Зато подмечаю, как на его коже проявляются непонятные отметины, словно они всегда тут были. Красные линии рывками переходят в чёрный цвет, преобразуясь в узор. Подняв на меня голову, Итадори с ужасом смотрит на меня, пока его карие глаза меняют цвет на насыщенный красный. Упав на колени перед ним, хватаюсь за его плечи. Сам дрожу всем телом, думая о том, что Юджи может быть чем-то болен, а мне и слова не сказал. Придурок!              — Юджи, что с тобой? Мне вызвать скорую?              Я ожидал чего угодно, но точно не такого. Я даже не знаю и не понимаю, что происходит с ним. Я бы мог свалить всё на гон, но он проходит совершенно иначе! Альфы, конечно, звереют в период гона, сам пережил такое пару раз с Юджи, но на коже альф точно не проявляются татуировки, и уж тем более не меняется цвет глаз. Они просто становятся похотливыми животными, ничуть не хуже омег в период течки. А не это дерьмо…              — Быстрее… беги… БЕГ… — Итадори резко замолкает, хотя только что кричал.              Не перестаю держать его плечи, наоборот, ловлю его резко ослабевшее тело. Голова уже привычно падает на моё плечо, словно ей там и место.              — Итадори? — Последний раз я звал его по фамилии вслух в старшей школе, и после выпуска мы как-то негласно решили звать друг друга по имени. — Юджи? ЮДЖИ!? — Кричу, совершенно не контролируя себя.              Неожиданно, альфа грубо хватает мои руки, пугая меня и своей силой, и грубостью. Опираясь об меня же, он привстаёт. Сколько себя помню, под глазами Юджи всегда были шрамы, чуть меньше щёлки его собственных глаз. Теперь же на их месте пара кроваво-алых глаз. Разве у человека может быть четыре глаза? Тем более, когда всё время было лишь два?              — Так вот, кого он прятал всё это время. — Всем телом и своим существом понимаю, что это не Юджи. Это кто угодно, но не он. И этот некто, не отпуская, принюхивается ко мне, ведя носом у моей шеи. Когда так делал Юджи, было даже приятно и сердце заходилось в трепетном ритме. Сейчас же сердце бешено бьётся от страха. — Даже не омега? Как скучно.              — Ты пугаешь меня, Юджи. — Почти шепчу, боясь не то, что пошевелиться лишний раз, но и слова не так произнести перед незнакомым мне Юджи. — Что это за пранк такой?              — Пранк? Увы, но это точно не пранк.              Крепкие руки лишь слегка давят, а я уже почти падаю на пол. Больно ударившись локтями, пробую на них же отползти. Только вот незнакомец не даёт.              — Что ты творишь? — Вполне резонный вопрос, но задаю его, искренне думая о том, что лишусь головы за подобный вопрос.              — Веселюсь! Знаешь, как давно я не был на свободе? Каждый раз, как выходил наружу, тут же оказывался скованным в чёртовых цепях да печатях. Всё из-за этого засранца да Сатору! — Незнакомец только слюнями не брызжет, пока изливает ненависть в словесном потоке. — А теперь… Теперь я оторвусь… Надеюсь, у тебя есть какой-нибудь опыт в сексе? Иначе будет проблематично.              Сказать, что мне страшно от его слов – значит ничего не сказать. Рядом со мною только телефон, его и сгребаю пальцами. Нормально замахнуться не получается, но удар выходит. Его достаточно, чтобы руки альфы разжались, а улыбка безумца спала. Итадори шатнулся в сторону от удара в голову. Телефон же разлетается чуть ли не на различные части, тогда как экран крошится на различные кусочки. Что-то впивается и в мою левую руку, но я не обращаю внимания на это. Меня больше удивляет крепкая голова. Она же не всегда была такой? Боже, что я несу? Юджи вообще никогда не был таким!              Это не тот Итадори Юджи, которого я знал всё это время.              Не медлю, не жду, пока он снова схватит меня. Сначала отползаю назад, но стоит альфе начать хрустеть собственными костями, как тут же срываюсь с места. Игнорирую уличную обувь, просто выбегаю в коридор многоэтажки. Бегу сразу к лифту. Несколько раз нажимаю на кнопку вызова, но лифт, как назло, едет с тридцатого этажа, а я на восьмом.              Мягкие шаги и хруст костей раздаются всё ближе. Не оборачиваюсь и не дожидаюсь лифта, просто бегу к лестнице. Перепрыгивая через одну да две ступеньки, галопом несусь вниз. Возможно, консьержка успеет вызвать полицию. Или получится запереться у неё в комнатушке. Сейчас мне нужно хоть что-то, что позволит огородить себя от такого Юджи. А её дверь хорошая, как раз на случай, если нападут какие-нибудь дебилы.              Но всего этого бы не было, если бы я не остановил Юджи. И зачем я только так поступил? Лучше бы и дальше мучился в догадках, нежели чем этот кошмар. Лучше бы и дальше думал, что он изменяет мне с омегой, чем сейчас, когда убегаю от непонятного нечто, чего объяснить логически не могу! Мозг просто отказывается понимать происходящее. Бежать – единственная команда для тела.              — Решил поиграть со мной? — Голос одновременно звучит и как голос Юджи, и как нечто инородное ему.              Он совсем близко, но шагов совершенно не слышно. Вместо них – звуки крепкой хватки рук. Как если бы альфа перепрыгивал через перила. Добежав до лестничной площадки третьего этажа, решаюсь повернуть голову назад, ведь звуки как будто раздаются у самого уха. Только вот, зря я это делаю.              Алые глаза горят в темноте, но больше этого пугает то, каким разрастается его тело. Мало того, что он стал выше и шире, так ещё и откуда-то взялись дополнительные руки. Спотыкаюсь об собственные ноги, больно ударяясь головой о жёсткую поверхность, пока громила приземляется босыми ногами на ступеньки. И пока он не достал меня – пытаюсь хотя бы ползком скатиться со ступенек. Лишь бы не в лапы к чудовищу!              Но меня резко тянут наверх, словно котёнка за шкирку, тут же прижимая к стене. Понимание того, что ноги едва ли достают до холодной поверхности пола, приходит не сразу. Особенно когда на меня пристально смотрит нечто непонятное. Вроде и Юджи, но это точно не он. Сейчас, принюхиваясь, понимаю, что кровью пахнет именно от него, и Юджи пахнет именно им после каждого полнолуния. Теперь у меня нет сомнений в этом, но я точно не хотел это узнать подобным образом.              — Попался! — Демон шипит прямо мне в лицо, тут же облизывая мою левую щёку. Противно – мягко сказано. Пробую пнуть, но монстр ловко перехватывает мои же ноги. — Лучше займись делом получше.              Сначала не понимаю, куда он тычет мои ноги, а как почувствовал, так сразу дар речи потерял. Нечто пульсирующее и огромное, что с лёгкостью может порвать или ударить, пугает не на шутку. В догадках не теряюсь. И когда опускаю взгляд, лишь убеждаюсь – это его член.              — …от… отпусти…              — Ну уж нет. Этот поганец так долго скрывал тебя явно непросто так. Я не просто должен. Я ОБЯЗАН узнать секрет. Почему он прятал тебя от меня, м?              Домашние штаны рвутся под напором когтей, с ними и трусы, что держатся на бедре небольшими кусками ткани. Только сейчас подмечаю, что и одежда Итадори на чужом теле висит так же, как и на мне сейчас – кусками. От жёлтого худи ничего не осталось, тогда как синие джинсы держатся из последних сил. Они вот-вот лопнут под напором мышц, прямо как участок на талии да на коленях.              Меня всё же опускают на ноги, только вот чужие руки не стесняются лапать меня, задирая мой чёрный свитшот. Я – не дурак, и уж тем более не идиот. Понимаю, чего конкретно желает незнакомец.              — Н… не надо…              — Не нужно было убегать. Кстати об этом. — Огромная лапа, рукой назвать просто сложно и язык не повернётся, бесцеремонно хватает мою голову и одним движением впечатывает в стену. В ушах звенит, пока перед глазами всё троится да плывёт. — Мне тоже было больно.              Последние слова едва ли слышу, ещё хуже распознаю. То, что я уже не прижат к стене, а куда-то несут, так же едва ли понимаю. Только смех и разрывает голову, который вырубил бы, будь моя воля. При том и свою голову, и противно-пронизывающий, до самых костей и нервных окончаний, смех.              Мне кажется, что я прикрываю глаза на пару секунд, но когда открываю их, то с холодным осознанием понимаю – мы вернулись в квартиру. Со мной не церемонятся, просто кидают на кровать. Она всё ещё хранит тепло моего Юджи. Только вот сверху нависает явно кто-то другой.              Чужой              Пробую привстать, всё-таки лежу на животе и могу хоть как-то сориентироваться в пространстве. Но чужие руки притягивают к себе. Ухватившись за мои ягодицы, он приподнимает их, пока третья рука прогибает меня в спине. Четвёртая же рука разрывает мой свитшот, оставляя меня полностью голым. Только одеяло теперь и остаётся, к чему я могу протянуть руки и чем могу прикрыться. Но мне и этого не дают. Закончив с остатками одежды, четвёртая рука зачем-то наглаживает мои соски, ведя острыми когтями вокруг.              Страшно              Не ожидаю чужого дыхания у своего ануса, и уж тем более не ожидаю, что достаточно объёмный язык начнёт проталкиваться внутрь. Снова пробую рвануть, резко дёрнувшись, но добиваюсь лишь того, что пальцы болезненно сжимают мою кожу да когти царапают соски. Они и без этого у меня чувствительные, благодаря Юджи, а после оцарапывания, так и вовсе ощущают всё в разы острее. Ещё и язык толкается глубже, как будто незнакомец не на анус нарвался, а на что-то сладкое.              Отвратительно              Не просто хочу, а желаю, чтобы всё прекратилось и я уже мог сходить в ванную дабы отмыться от всех этих прикосновений. Но реальность иная. Меня почти что выворачивает на изнанку, как в прямом, так и в переносном смысле этого слова. Незнакомец и не думает останавливаться, наоборот, он не то довольно урчит, не то довольно смеётся.              — Не рыпайся сильно. — Первое, что рыча произносит незнакомец, наконец оторвав своё лицо от моей задницы. — А если захочешь покричать, то кричи моё имя. Су-ку-на~              Своё имя он чуть ли не напевает, произнося по слогам, словно я дитё малое. Не могу понять, или отказываюсь понимать, это он так смеётся надо мною или издевается? Или всё вместе? Знаю лишь одно – звать его по имени я точно не буду. Как бы тяжело не было. Не дождётся.              — Пошёл ты… — Хочу тоже прорычать, но мой голос предательски дрожит.              — Скоро запоёшь по-другому.              Сукуна не врёт. Его член резко толкается в меня, выбивая не только весь кислород из лёгких, но и непонятный не то полустон, не то полукрик. Не то, что член, в меня чужая головка члена едва входит! Ещё пару таких толчков и он не просто порвёт меня, он вполне спокойно повредит мои внутренности! Даже от подобных мыслей становится не по себе.              Зубами кусаю кусочек одеяла, чтобы не так громко кричать. И это не нравится насильнику. Подхватив мою правую руку под локтем, он насильно тянет на себя. Но я не поднимаюсь, левой рукой пытаюсь удержаться хоть за что-нибудь, только не прикасаться спиной к массивной груди незнакомца.              Жаль, что и это не работает.              Неожиданно мягко подхватывается ладонь моей левой руки, и до безумия больно впиваются клыки на левом плече. Они то и поднимают, утягивая наверх. Приходится опереться об чужую руку, что так и не отпустила мою ладонь. Только пальцы не сжимаю, просто давлю ладонью в ответ.              Второй толчок выбивает полноценный крик. Запрокинув голову назад, всё же натыкаюсь на неопределённый участок кожи. Он чуть вспотел, но я брезгаю не этого. Третий толчок выбивает пот и из меня, который, как мне кажется, льётся, как из ведра. Особенно со лба. Стоять на коленях совершенно неудобно, и я уже готов упасть в коленно-локтевую позу, по собачьи, чтобы напор был не под таким углом, а хотя бы попрямее. Но Сукуна, словно прочитав мои мысли, подставляет свою руку не только под ладонь, но и локоть левой руки. Это облегчило совсем немного мою участь, но не на столько, чтобы перестать желать прекращения.              Не мой размерчик. Не для меня. Я не растянут под его габариты.              На моё удивление, когти уходят куда-то внутрь, и вместо них остаются вполне нормальные, даже человеческие, ногти. Только цвет у них иной, не телесный. Какой-то фиолетовый. Опущенная голова недолго висит, опустившись вниз. Очередной толчок, уже глубже, вновь выбивает крик откуда-то изнутри меня, да запрокидывает голову. Даже не стараюсь закусить хотя бы губы или хоть как-то подавить свои крики, на что Сукуна довольно посмеивается.              Ненавижу              Язык, что не так давно был в моей заднице, теперь вылизывает место укуса, а я даже не беспокоюсь о различных микробах, что могут попасть со слюной. Меня больше заботит то, как скоро эта сволочь кончит и отстанет от меня.              — Наша ночь только началась. Даже не думай, что так легко отделаешься от меня! — Сукуна рычит прямо в моё левое ухо, тут же прикусывая его. — Надеюсь, ты доживёшь до утра.              Очередной толчок, но уже по самые яйца, полностью заполняет меня. Чувствую, как внутри всё рвётся на части, но не плачу. Кричу, мычу, стону. Но не могу даже подумать о том, чтобы заплакать. Не дождётся. Я даже при Итадори Юджи не плакал. Перед этим – тем более.              Поворачиваю к нему голову, стараясь хотя бы взглядом показать, что он не дождётся. Это единственное, чему я научился за долгие годы в детском доме. Даже очень хорошо. Дрожу, едва ли дышу полной грудью, рвано хватая кислород носом, но смотрю с вызовом. Больше не боюсь. Самое страшное уже случилось, уже происходит.              Смотря в мои глаза в ответ, Сукуна ловит всем телом дрожь. Я чувствую её благодаря тому, что спиной почти упёрт в его грудь, а член так никто и не вытащил из меня хотя бы на сантиметр. Жаль, что насильник совсем недолго пребывает в непонятном состоянии. Широкая улыбка возвращается обратно на лицо безумца, тогда как его руки всё же перемещаются вместе с моими руками к моей же груди. С силой сжав меня в охапку, он возобновляет толчки. Ничуть не заботясь обо мне, совершает резкие движения. Освободив одну из своих рук, что до этого сжимала локоть, он опускается к моему члену.              Эрекция… У меня, блять, встал… Совсем немного, но встал и смазка вот-вот потечёт.              — Очень хорошо! Ты прям завёлся, как я погляжу. — Не знаю, есть ли какая выгода от того, что я кончу, или это очередное издевательство, но псих надрачивает мне ровно в темп своих же толчков. — РАЗВЛЕКИ МЕНЯ!              Крик оглушает, отчего голова снова начинает гудеть. Перед глазами не то что звёздочки пляшут. Всё просто темнеет. Не удивлюсь, если прямо сейчас закатил глаза. Пальцами всё же цепляюсь за руку, что удерживает на месте. Царапаю своими ноготками, но все ранки, словно по волшебству, тут же пропадают.              Обидно              Даже в ответ что-то сделать не могу, пока удерживают в подобном положении, причиняя адскую боль. Ноги сводятся в судорогах, отчего я готов упасть. Но не падаю: ни хватка рук, ни тем более член, что зверски вбивается в моё нутро, не дают этого сделать.              Хорошо хоть с поцелуями не лезет. Иначе совсем всё было бы худо…                            До самого рассвета длится эта пытка. Уже сбился со счёта сколько раз он кончил в меня. Живот и всё, что ниже, просто один большой кусок пульсирующей боли. Даже его укусы так сильно не ноют, как всё остальное моё тело в целом.              Невыносимо              Ноги не просто дрожат. Они даже не успокаиваются, словно я припадочный. Пальцы рук тоже не лучше. А этот гад так и не вытащил своего члена. Даже сейчас, когда и сам Сукуна явно выдохся, всё ещё стоит колом.              — Только посмотрите. Выжил. — Огромная туша падает прямо на меня, разводя мои трясущиеся ноги шире. — Надеюсь, ты теперь будешь встречать меня каждый раз, как мне выпадет шанс выйти наружу. Не разочаруй.              Гад всё же пробует поцеловать, но я верчу головой. Поцелуй в щёку перерастает в облизывание. Дорожка идёт к шее, а от неё и к укусам. Лишняя боль отрезвляет, совсем на чуть-чуть. Стараюсь снова состроить холодный взгляд, но боюсь, уже не выходит так же сурово, как пару часов назад.              — Ещё увидимся. — С этими словами язык возвращается в клыкастую пасть.              К моему счастью, тело уменьшается, как и чужой член. От того, что внутри наконец-то ничего не напирает, сперма выходит наружу. Невыносимо больно, но вместо крика вырывается непонятный хрип. Пятна на теле пропадают, как и дополнительные руки с глазами. Они просто закрываются, оставляя на своём месте привычные шрамы, тогда как от рук совершенно ничего не остаётся, даже небольшой вмятинки или неровности. Волосы более не торчат наверх, как у ёжика, чёлка привычно спадает на вполне знакомое лицо Юджи.              Подумать только… это и правда он…              Правая рука не прижата чужим телом, так что, кое-как подняв её, опускаю на собственное лицо. Хочется зареветь в голос, но вырывается один лишь хрип. Да и я сам вымотан настолько, что сейчас бы и сам с удовольствием поспал бы. Или наоборот проснулся бы, сбежав из этого кошмара.              — Мегуми? — Сонно произносит Юджи своим голосом.              Убрав руку с лица, вижу вполне привычные и родные глаза своего парня. Он обеспокоен, а стоит ему привстать и посмотреть, что со мною сотворилось этой ночью, как всё его лицо становится мраморным, лишённое всяких эмоций.              — Ч-что э-это б-б-было? — Хриплю, запинаюсь, но всё равно задаю вопрос.              — …Мегуми… — Тихо шепчет Юджи, а на глазах вот-вот навернутся слёзы. Лицо всё так же безэмоционально. Как будто это его тут всю ночь насиловали, а не меня.              — Д-давай какое-то в-время п-п-поживём… отдельно… — Ставлю перед фактом, не спрашивая. Сейчас, когда всё закончилось, хочу свалить отсюда. Как можно дальше. Но сначала посплю и схожу в ванную.              — Мегуми, послушай… — Не даю ему договорить. Не хочу сейчас ничего слышать: ни оправданий, ни причин. Не сейчас.              — Вытащи его уже из меня! — Срываюсь, но вместо крика всё так же выходит хрип да шёпот.              — Конечно! Сейчас! — Кажется, Юджи лишь сейчас начинает хоть что-то чувствовать.              Член наконец-то выходит из моей задницы, но такое чувство, будто он всё ещё во мне. Это чувство наполненности… Оно ведь покинет меня, да? Не хочу его ощущать. Не хочу, чтобы тело запомнило это.              — Мне так жаль… Мне так жаль… Прости… Мне следовало уйти раньше… — Без конца повторяет альфа, пока я пробую понять, как же так получилось, что тело так поменялось? Теперь точно не смогу спокойно смотреть фильмы ужасов. Сам пережил кошмар.              — Оставь меня одного. — Сложно смотреть на Юджи. Перед глазами его лицо так и меняется на лицо того ублюдка.              — Мегуми, тебе нельзя сейчас оставаться одному. — С какой-то долей отрешённости произносит Юджи, пока его глаза пустеют, а руки так и тянутся ко мне: лицу и шее.              — Не трогай меня! — Слабо, но всё же отбиваюсь от его рук.              — …прости…              Не знаю, слушается он меня так или ему и правда стыдно, но он сползает на пол. На простыне остаются лишь его руки да голова. Глаза пристально наблюдают за мной, отчего на душе кошки скребут. Хочу попросить прекратить на меня так пялиться, но язык едва ли шевелиться.              К чёрту. Пусть смотрит.              Зарывшись в одеяло по самый нос, стараюсь не думать. Надо хоть немного поспать. А после в ванную, чтобы смыть с себя всю эту грязь. Впервые рад тому, что я бета. После подобного марафона хоть не залечу от психа.              На удивление, сон приходит быстро. Даже пожаловаться не успеваю на то, что Итадори трогает мои волосы. Пусть. Только не буди.              Хочу забыться на время хотя бы во сне.