Стены смотрят.

      Обычно Юрий просыпается гораздо раньше, чем кто бы то ни был, но не сегодня. Вчерашний приступ вымотал его настолько, что даже разрывающийся от звонков телефон не смог разбудить Плисецкого. Зато он почти сразу разбудил Отабека… Алтын взял чужой телефон и вышел из спальни в коридор, плотно прикрыв дверь. Юрию, по мнению Отабека, действительно надо поспать. А на экране телефона меж тем красовалось имя «Яков». — Юрий, где тебя носит? — начал было орать тренер прежде, чем Отабек успел хоть что-то вымолвить. — Простите. Это… Не он. Яков сразу же успокоился. Тяжело вздохнул. -… Опять? — спросил он у Отабека. — К сожалению. Фельцман был благодарен Отабеку за то, что он присматривал за Юрием. — Третий раз за месяц. Не многовато ли? — Я тоже так думаю. Но… Он принимает таблетки… Хотя нет, от этого не легче. Тогда это действительно странно. — А ты уверен в этом? — Ну… Нет. Я не буду врать вам: нет, я не уверен. Но я часто напоминаю Юрию об этом. — Он никого не слушает. — Я знаю. — Ему срочно нужно к врачу. — И это тоже. — Вразуми его как-нибудь, я тебя умоляю. Я не хочу, чтобы с Юрием что-то случилось. Я помню его ещё маленьким мальчиком… Уже тогда он был немного странным, но именно это и было той причиной, по которой я согласился взять над ним покровительство. Он мне уже как внук, а то и сын. Понимаешь? — Да. Я тоже волнуюсь за Юрия. Правда. Очень. — Всего хорошего. — спокойно сказал Яков. — Взаимно. — ответил Отабек и отключился от звонка.

На самом деле — он вообще не знал, что с этим делать.

      Юрий проснулся через несколько часов. Он сел на кровать, осматривая комнату. Ему уж было начало казаться, что всё вчера произошедшее — это очередные галюны, но нет. Рядом, на стуле, висела кофта Отабека. Юрий даже потрогал её, дабы убедиться в том, что это реальность. Плисецкий встал и, шатаясь, держась за стены, кое-как вышел в коридор. Он немного постоял в дверном проёме, вдыхая более прохладный, в сравнении с комнатным, воздух. И меньше, чем через минуту, из кухни к нему вышел Отабек. Его лицо было серьёзным. — Как ты себя чувствуешь? — спросил Алтын. «Вот те на… Ни «привет», ни «доброе утро». Сразу к делу.» — подумал Юрий, не без доли сарказма. — Н-нормально. — крайне неуверенно сказал он, пожав плечами. — Понятно. Значит — не очень. Юрию было нечего ответить. Он опустил глаза в пол и молча прошёл в ванную, чтобы умыться. Его, если честно, напрягал этот испытующий взгляд Отабека.       Плисецкий умылся, почистил зубы, выпил таблетки. Отабек в это время заваривал ему кофе. А через какое-то время он так же появился в ванной. Снова стоит, снова смотрит. Юрий ненавидит, когда на него кто-то смотрит. — Яков звонил. — начал Отабек. — Он сильно за тебя переживает. Может… Ты сходишь к врачу? Проконсультируешься, или… Не знаю… Что вы там обычно делаете? — Меня в дурку отправят, если психиатр узнает о том, что у меня снова начались психозы. Мне и так нормально. — Я понимаю, но… — Отабек многое хотел бы высказать, но не мог. Его слова, скорее всего, заставили бы Юрия чувствовать себя неудобно, а этого нельзя допускать. Плисецкий — явно не из тех, на кого можно давить. — Надо. Понимаешь? — Понимаю. Я схожу, честно, но не сейчас. У нас же ведь подготовка к соревнованиям идёт… Я не хочу вот так глупо «выбыть» из-за болезни. Отабек не верил его словам, но он пытался поверить. Поэтому просто обнял Юрия и взял с того слово, что он действительно сделает то, о чем только что заявил.