Какой твой крашик?

      Илья не брёл к парадному входу дворца, а, скорее, крался, боясь спугнуть более-менее статичное состояние души и организма. Светло было, как-то странно, жёлто, хотя свет этот должен был казаться более холодным после оранжевого освещения в комнате, он всё равно чувствовался липким и тёплым.       «Хоть о зрении заботится», — мысленно усмехнулся парень.       Завернув в пресловутый холл, Илья вскрикнул от испуга и замер. Прислонившись к одной из колонн, держа себя за локти и непрестанно оглядываясь, стояла та девушка-вор, которую маг видел уже несколько раз и которая приглянулась ему. В этот раз она была совершенно одна.       — Разве т-ты не должна… Ну… Вроде как тебя здесь не д-должно быть, — залепетал Илья, сжав руки в замок.       Девушка задрала голову, рассматривая стены и потолок.       — Ты прав, — бросила она. — Поговорим снаружи, — вор развернулась и скорым шагом направилась к дверям, а Илья последовал за ней, шипя от непрошеного возбуждения. Решительность и невозмутимость незнакомки только подливали керосина в огонь, разожжённого зелёными верёвками. Стало до смущения любопытно, что задумалось загадочной девушкой.       Они остановились только тогда, когда покинули замок и отошли от него на безопасное расстояние. Илье было стыдно, стыдно и страшно, но он упрямился и шёл, отчётливо понимая, что если верёвки ещё успешно скрывались одеждой и их свечение перекрывалось светом сине-серого дня, то эрекция будет выше всего этого.       — Я Пуговица, — без обиняков начала девушка, едва они остановились в каких-то складах. Она подпёрла плечом одну из конструкций и бросила снисходительный взгляд на лакея. Тот стыдливо оглядел себя. Девушка усмехнулась и спросила: — Как тебе твоя работёнка? Илья, если не ошибаюсь.       — Д-да нормально всё, — Илья едва подавил в себе желание схватиться между ног, чтобы сделать хоть что-нибудь для того, чтобы жара возбуждения хотя бы не чувствовать. Верёвки щекотали бока, задевали соски, да ещё и эта девушка… Парню было очень неудобно говорить. Все его мысли были заняты пресловутой обвязкой.       «Как не вовремя! Как не вовремя!» — Илье хотелось выть, упасть и лежать, а в идеале и снять напряжение, но он не мог. Мог лишь сдавленно шипеть и в панике смотреть девушке в глаза, не отрываясь.       — Давай… А-ах… В следующий раз поговорим?       Пуговица чуть нахмурилась.       — Ты в порядке?       — Более чем! Б-более чем!       Чёртов Фил, гневно думал парень, непростую задачку подкинул. Илья запрокинул голову, стиснув зубы и шумно вдохнув через нос.       — Завтра же в это же время здесь! Встретимся и поговорим, — выдавил парень, когда Пуговица оторвалась от цифрового металла и собралась уходить. Она обернулась и ободряюще улыбнулась.       — Конечно.       Илья, уже мало что соображая, не думая о том, как выглядит и как себя ведёт, стремглав помчался во дворец.       — Я ненавижу тебя! — провыл парень в безучастное небо. — Гори в аду, Черных! Ненавижу!..       Брызнули слёзы. Нос заалел и чуть опух. Колени подогнулись, и Илья медленно упал на асфальт, закрыв лицо руками.       — Почему мне это нравится? Почему так хорошо? — шептал себе в ладони парень. Так противоречиво ещё никогда в жизни не было.       — Ты что здесь делаешь? — строго спросил голос откуда-то сверху.       Илья испуганно поднял голову. Над ним навис Фил, приняв серьёзный вид. Он явно переигрывал, но держался невозмутимо, сцепив руки в замок за спиной.       — А ты что здесь делаешь? — выдохнул парень.       — Ты позвал, я и пришёл.       — Позвал? — охнул Илья. Он не хотел, чтобы Фил видел его состояние. Да и насколько долго нужно было здесь находиться, тоскливо подумал Илья, что Фил успел прибежать к нему.       В голубых глазах загорелся лукавый огонёк.       — Ого, как ты быстро возбудился.       Край локации был ровен и пуст: ни игроков, ни монстров. Но ни Фила, ни Илью не покидало ощущение, что они находятся в оживлённой толпе, где их то и дело теснили люди. Сказать боятся, сделать вдох, словно набрать в рот спирта, которого не знаешь; если будет метанол — прощай, милый свет. Но они говорили. Дышали в такт друг другу, пока Илья не сбивал, ничего уже не контролируя. Бесконечный стыд залил сознание красным пигментом, а тело бесстыдно просило разрядки. На сумасшедшее мгновение захотелось провалиться под землю и больше не всплывать на поверхность.       — Забери… М-меня.       Фил только сейчас заметил в мутных глазах слёзы. Что-то дрогнуло в его обыденной властности, и парень присел, нежно взяв в ладони бледное лицо. Филу было искренне жаль, что до этого дошло. Заклинание шибари оказалось непосильным для этого тела. Но раскаяния не пришло: парень даже и не подозревал, что люди умеют загоняться от любой мелочи. А Илья знал и практиковал, хотя и отчаянно бежал от этого.       — Можешь встать? — негромко спросил Фил, поднимаясь.       — С твоей помощью.       Парень подал руку, поставил Илью на ноги.       — Обопрись на меня.       Так они и ковыляли: лакей, чуть ли не повиснув на шее короля, поверхностно дышащий, дрожащий в рваных вздохах и перебирании ногами, и пыхтящий от натуги Фил. Не к главному входу, где была очередная толпа людей, а к чёрному, через склады: так было короче, да и не хотелось Филу идти через скопление любопытных. Хотя нет, хотелось, даже очень, чтобы показать, что он заботится о каждом человеке и никого не оставит в беде.       — Раньше я здесь не был. — Илья со слабым интересом осматривал светящуюся руду, небоскрёбы ящиков, рельсы, по которым катилась уже разгруженная телега.       — И не надо было. — Фил закрыл дверь, ведущую на склад, изнутри ключом и повёл ослабевшего парня дальше. Пара пролётов, дверей, стен, углов — парни лежат на кровати в «Служебном помещении».       Шорох сминаемого телами покрывала. Илья застонал и прогнулся, закинув голову.       — Сделай же что-нибудь! — провыл он, и Фил в испуге подскочил и навис над парнем. Вглядевшись в затуманенные желанием грязно-ореховые глаза, парень торопливо снимал голубой костюм с извивающегося Ильи, который, впрочем, достаточно контролировал себя и соображал, чтобы даже раздеться самому, но ему хотелось ещё чуть-чуть подольше видеть заботу и смятение в голубом взгляде.       Когда одежда была отброшена в сторону, Фил приподнялся, а Илья в предвкушении замер.       — Маленький негодник, — проворковал Фил, скользнув ладонью по эрегированному члену парня. — Ты отвлёк меня от государственных дел ради этого? — король усадил себе на колени задыхающегося Илью и медленно провёл пальцами от паха до ключиц, вызывая тайфун мурашек.       — Ради себя, да, — хихикнул Илья, закрыв глаза. — А ты и рад стараться.       — Всё-то ты знаешь. — Фил потянул за одно из переплетений на груди; верёвка натянулась, задев сосок, и парень вцепился Филу в плечи, шумно пропуская воздух сквозь зубы.       В комнате было прохладно. В свете оранжевых ламп застыла та самая атмосфера, которую так отчаянно искали друг с другом двое. Момент истины — так его называл бы Илья, если бы рассуждал здраво и трезво. Но на это уже не было ни желания, ни времени. Бледные руки, прикосновения которых были то лукавыми, то нежными, то колюще-грубыми, окунали в момент, растворяли в потоке сознания, распыляли в пространстве, подхваченном всеми цветами видимого спектра, в котором особенно нагло выделялись и сияли оранжевый и голубой. Или жёлтый и ультрамариновый, не разобрать было, да и без разницы. Мигала искрами прикосновений кислотная зелень, бегали по коже узоры механических волн, а за спиной таились тёмные звёздные скопления, до которых рукой подать — только обернись, но руки не пускали, не пускали ласки, и Илья выгибался, запрокидывал голову, лишь бы увидеть желанный свет и мерцание. Они ускользали: взгляд темнел, сердце останавливалось, сжимались лёгкие, а воздух был только там, где Фил; парень нырял обратно, к знакомым плечам, вдыхал, замирал и прижимался к нему, уже не решаясь снова тянуться к космосу, которого не видно.       — Красиво. Красиво, правда, — скорее, сам себе, нежели кому-то ещё, прошептал Фил, словно подсказывая мысли из рыжей головы, эстетически наслаждаясь выгнутыми рёбрами, резкими углами локтей, мерцанием белков глаз в ровном свете. Весь этот мир, в котором здесь и сейчас улыбался Фил, умещался в родинках на плечах, в трещинах верёвки, на ключицах, на рыжем и салатовом — весь в руках маленького человека. Его эстетика, прозрачность, зеркальный блеск — в ладонях маленького человека. Он перетекает, разбивается, блещет, плетётся на запястьях и пальцах маленького человека. Фил, насколько бы ничтожен ни был, владел миром, который он построил для себя сам, который сейчас ищет звёзды, слепо уходя от своего создателя. Такова судьба всех миров и всех миротворцев — гибель в чужом безвоздушном космосе.       Фил, чувствуя кульминацию, опять переместил руки к паху и стал медленно поглаживать внутреннюю сторону бёдер, задевая мошонку. Дыхание Илья участилось — он с тихим вскриком кончил, забрызгивая эякулятом синий пиджак короля, и обмяк в его руках, а Фил осторожно уложил его на кровать. Мановением посоха верёвки исчезли, и парень, блаженно морщась, пошёл переодеваться. Ну как пошёл: достал одежду из тумбочки и разделся, не отходя от неё. Фил понимал, что нельзя вот так оставлять Илью, когда он, кажется, даже отключился, но всё ещё хотелось всё доделать в красоте. Когда Фил переоделся, он снова сел на кровать и крепко прижал Илью к себе в объятиях.       — Ты как? — тихо спросил парень, внимательно наблюдая за реакцией. Илья почти не шевелился, почти не дышал. — Сынок, ты слышишь меня?       — Пошёл к чёрту, — отозвался парень и, подумав, добавил: — Чёрт.       — Значит, в порядке.       Фил прислонил Илью парня к стене, чтобы было удобнее сидеть, и устроился у него под боком, спокойно спросив:       — Я не сделал тебе больно?       — Это было невероятно. Просто… космос. Откуда ты так умеешь? — Илья ещё слабо дышал, но взгляд окреп, а глаза сияли чем-то новым.       — О, это недолгая история, — махнув рукой, начал Фил. — У меня друг был один, Денис. Он со своей девушкой пригласил меня на БДСМ-вечеринку, и чёрт меня дёрнул согласиться.       Он замолчал, ужаленный воспоминаниями. Не то чтобы он жалел о том, что сделал, но… жалел.       — Это было мерзко. И не на чьей-то квартире стихийное мероприятие, а в специализированном клубе. Сначала было интересно. До входа в главный зал. А там… — Фил закрыл глаза и нахмурился. — Люди в латексе, цепях, на крестах, и прочая, прочая муть. В самом центре какой-то мужик насиловал парня. Он кричал, он плакал. — Илья охнул, а Фил горько усмехнулся. — Я сидел возле барной стойки, и, едва я присмотрелся, почему многие обернулись на них, побежал в туалет.       — Зачем?       — Меня вырвало, и я потом ещё долго дрожал и обнимался с унитазом, пока меня не нашла какая-то женщина. — Фил просветлел лицом и стал рассказывать быстрее. — Представилась Ольгой, спросила, что со мной. Я и рассказал всё. Она предложила встретиться в другой обстановке. Я согласился, и через два дня мы с ней увиделись в кафе. И да, она сказала, что если мне неинтересно, то я могу не приходить. Но я пришёл. Ольга рассказала о тех техниках, которые не причиняли бы боли, и даже обещала показать. Они с мужем шибари вдвоём занимаются. Они и научили меня.       — Вау. А я-то думал, что тебе бы всё в игрушки играть.       Илья задумался. Какой порой интересной бывает человеческая жизнь, как много прологов и предисловий она даёт, из которых рождаются удивительные истории. Хотя БДСМ-приключения Фила кажутся исключением, безумным исключением. «Фил и какая-либо физическая активность? Да где вы слышали о такой реакции», — мысленно ухмыльнулся Илья.       — Ты прав, — вздохнул Фил. — Больше ничего в жизни у меня почти не было. Но меня всё устраивает. А ты можешь похвастаться чем-нибудь?       — Только этим днём, — хохотнул парень. — Я прямо растворился. Ты очень крут в плане этого всего.       Фил чуть пододвинулся и приобнял Илью за плечо.