Я ненавижу тебя... Папочка

Я никогда не забуду ни одной секунды того лета, никогда не забуду, как впервые этот дьявол появился в нашей с тетей Мэй жизни и изменил ее навсегда. Теплая сентябрьская суббота. Меня зовут Питер Паркер, на данный момент мне 17 лет. Я сижу в шикарной гостиной одной из загородных вилл, спроектированной лучшими дизайнерами Нью-Йорка, на огромном белом замшевом диване и слушаю музыку через наушники на своем новеньком и безумно дорогом, по моим меркам, айфоне с золотистым чехлом. Сегодня я достал его из коробки с лиловым маленьким бантиком поверх, лежавшей на тумбочке возле кровати. Я сижу, запрокинув голову назад, и безразлично смотрю в белый потолок. На мне белая майка, узкие черные джинсы, как это сейчас модно, белые дорогие кроссовки, которые я ношу всего неделю. Глядя на меня сейчас, многие могли бы позавидовать и подумать, что это история об очередном избалованном подростке, который зажрался и обиделся на своих родителей только за то, что у тех не нашлось времени сходить с ним в какой-нибудь парк развлечений вместе или на прочие незначительные мелочи. Однако это не так, и это не моя гостиная, и не мой айфон, и даже не моя одежда на мне, это все не принадлежит мне лично. Это всего лишь его подарки, подарки этого дьявола. Скоро будет его день рождения, 17 сентября, и я уже знаю какой подарок он захочет получить. У этого монстра столько денег, что он мог бы купить целый мир с потрохами, если бы захотел, поэтому что-то материальное в качестве подарка его больше не интересовало, если можно так сказать только о предметах. Кстати у него тоже есть имя - Тони Старк. Ему 37 лет, он мульти -миллиардер, унаследовавший свое состояние в виде компании после внезапной и загадочной смерти отца на одной из их загородных вилл на море, якобы от сердечного приступа. Тот в свою очередь разжился на разработках оружия для военных США. Про мать не было известно ни в каких статьях или газетах, как и о других родственниках тоже. Боковым зрением я заметил подъезжающую серебристую машину, чьи тонированные окна разбрызгивали блики солнца во все стороны, словно даже эта машина кричала о том, что это ее территория, и она ее метит. Он вернулся. Вернулся со своей очередной встречи с какими-то важными людьми, о которых я никогда не узнаю. Зато я узнаю его мысли о ней, ведь он снова будет возмущенно и раздраженно закатывать свои глаза цвета только что заваренного черного чая, налитого в белоснежную чашку, что в ней не видно никакой мути, лишь абсолютная чистота карего цвета. От этого они казались даже слегка красными, как у вампира, хотя он и не был им по-настоящему, но по факту высасывал из меня жизнь одним только своим присутствием. Он вышел из машины и захлопнул дверь. Одет он был в белый строгий костюм, белую майку под ним, а черные солнцезащитные очки прикрывали врата в его черную душу. Ему нравилась белая одежда и белый цвет в интерьере, даже непривычно для такого черного внутри монстра, словно этим цветом он пытался скрыть истинную натуру и одурачить людей вокруг. И ему это удавалось провернуть, но только с теми, кто не знал правду. Я поднял голову со спинки дивана и смотрел на входную дверь, слыша его приближающиеся шаги. Я выключил музыку и вынул наушники, положил все рядом с правой стороны. Он вошел и закрыл за собой дверь, правой рукой снял очки и посмотрел на меня, не говоря ни слова, только слегка улыбнувшись своей хищной улыбкой собственника. Словно леопард вернулся проверить добычу на дереве и радовался, что она никуда не делась. Как же я ненавидел эти глаза, я ненавидел его самого больше всего на свете, но приходилось тщательно скрывать свои эмоции ради по-настоящему дорогого для меня человека - тёти Мэй. Каждый день я надеялся, что с ним что-нибудь случится, и он исчезнет из нашей жизни. Но этого так и не случилось за последний год, и вряд ли случится когда-то, потому что с такими монстрами никогда ничего плохого не бывает. Они сами несут зло в этот мир. Я собрал все силы, чтобы произнести всего пару слов, но и они давались с неимоверным трудом, к которому я, конечно, привык за этот прошедший год, плюс от этих слов мне было очень мерзко внутри, но по-другому было нельзя. - Здравствуй, папочка. Он направился к барной стойке и кинул на стол свои очки, взял бутылку с виски и налил в прозрачный стакан, который по форме напоминал кусок льда с выдолбленным отверстием под напиток. Он сделал глоток и обратился ко мне: - Здравствуй, малыш, как тебе новый айфон, понравился?- в этом вопросе не было нежности или заинтересованности, лишь желание потешить собственное самолюбие. -Да, спасибо большое. Я натяжно улыбнулся глядя на него, но я тоже привык так улыбаться и не помню уже, когда последний раз делал это искренне. Все это казалось дурацкой, затянувшейся игрой.