I heard you talking

      — Сегодняшняя еда на вкус, как дерьмо, — проворчал Леви после первого кусочка блюда. Эрвин, Петра и Ханджи посмотрели друг на друга и попробовали свои порции сегодняшней пасты.       — Эм, всё не так уж и плохо, — ответила Петра, продолжая есть, не скрывая наслаждения.       Была пятница, и дела шли своим чередом. План был приведён в действие, и лишь немногие знали об этом. И из четырёх собравшихся за обеденным столом учителей только один не знал, что же происходит.       Эрвин кивнул в ответ на слова Петры.       — Она права. Не так уж и плохо. Это было сделано специально для нас, так что мы должны хотя бы наслаждаться этим вместе.       Леви посмотрел на него с невозмутимым лицом.       — Что?       Ханджи кивнула головой и вытащила контейнер, в котором была паста, вместе с крышкой с запиской.       — Чтобы директор Эрвин поделился с друзьями, — прочла она, показывая записку тем, кто сидел за столом. — Очевидно, это сделала его сестра.       Леви фыркнул, но продолжил есть пасту. Теперь они просто сбивали его с толку, пытаясь заставить его есть, просто потому, что это было приготовлено для них. К тому же, если бы это была сестра Эрвина…       «Ну тогда хорошо», — подумал Леви. Он засунул в рот особенно большую порцию и чуть не подавился, но сумел избежать этого. Мужчина поднял глаза и увидел, что остальные трое пристально смотрят на него.       — Это не бесплатное шоу, — раздраженно сказал он, вытирая рот. Все они снова посмотрели на свою пасту и продолжили трапезу. — Что, чёрт возьми, с вами сегодня творится? — Леви не отступал. Было странно, что его друзья вели себя так скрытно и всё время пристально смотрели на него.       — Мы были обеспокоены твоим внешним видом. Ты выглядишь так, будто заболел, — сказал Эрвин своим слишком приятным голосом. Леви фыркнул и соскрёб в рот остатки пасты, затем встал и швырнул тарелку в мусорное ведро.       — Ну что ж. Я возвращаюсь в свой класс, — он не оглянулся и потому не увидел, как остальные учителя кивнули.       Когда он ушел, они повернулись и посмотрели друг на друга.       — Ну… он съел это, — сказал Эрвин. Ханджи кивнула.       — Не беспокойтесь, ребята, — сказала она себе под нос. — Порошок, который я сделала, просто идеальный. С Леви ничего плохого не случится, — Эрвин кивнул, но Петра выглядела обеспокоенной.       — Тем не менее, — тихо сказала она, — мне жаль, что он должен пройти через это только для того, чтобы Эрен мог ему помочь, — все за столом замолчали до того момента, пока не прозвенел звонок.

***

      В течение последних часов учебного дня Леви всё время ощущал странное чувство в животе. Это было довольно неприятно, и, когда он не был на занятии, то осторожно растирал живот, стараясь не обращать внимания на нарастающую боль.       К концу дня он практически побежал к своей машине и поехал домой так быстро, как только мог. Леви поднялся по лестнице, забыв о лифте, и помчался к своей двери. Он достал ключи, в то время, как его руки тряслись, и отпёр дверь своей квартиры так быстро, как только мог, прежде чем прорваться через дверь. Мужчина сбросил обувь, а его зрение затуманилось, когда он споткнулся за порог своей комнаты. Потребность лечь мелькала в его голове, он добрался до своей кровати, всё ещё одетый, и упал на неё, провалившись в лихорадочный сон.

***

      Леви проснулся и через долю секунды понял, что ему нужно в ванную. Он оттолкнулся от кровати и бросился в ванную, сделав это за считанные секунды, прежде чем упал на колени перед унитазом.       Казалось, его рвало несколько часов, после чего Леви подпёр лицо дрожащей рукой и покраснел. Что за херня. Он был… болен? Это же невозможно, он давно не болел, в основном из-за своей безумной помешанности на чистоте.       — Эта… чёртова… паста, — выдохнул он. Мужчина знал, что ему не следовало есть это дерьмо. Вероятно, в него что-то подмешали или что-то в этом роде. Леви никогда больше не будет есть ничего от сестры Эрвина. К чёрту это. У него снова закружилась голова, и он наклонился над тазиком.       Субботнее утреннее солнце светило в окно, издеваясь над тем, что происходило в безупречно чистой ванной. Леви проспал всю ночь и до полудня, а теперь был здесь, больной и дрожащий. Он не планировал провести выходные вот так.       Аккерман сильно закашлялся, а затем откинулся назад, чтобы сесть на ноги. Он был слишком слаб, чтобы стоять. Как бы ему не хотелось, но он не мог встать. Что же ему нужно сделать? Леви попытался дотянуться до раковины и подтянуться, но его нижняя половина тела не выдержала такой нагрузки, и он упал обратно.       — Вот дерьмо, — пробормотал Леви. Он смирился с пониманием того, что ему нужна помощь. Ведь не мог же он так просидеть все выходные.       Поскольку на нём всё ещё была вчерашняя одежда (он сморщился, когда понял это), его телефон всё ещё был в кармане. Леви вытащил его, чуть не уронив из-за трясущихся рук. Кому лучше всего позвонить?       Практически единственными людьми, на которых он мог рассчитывать, были те трое, с которыми он сидел вчера. Они были единственными, кого Леви считал своими «друзьями». Ну, может, Йегер, но… нет. Леви покачал головой. Йегер ещё не входил в этот список… А ведь Аккерман всерьёз задумался об этом.       Мужчина решил сначала позвонить Петре, поскольку она была медсестрой и всё такое. Но он понял, что возникла серьёзная проблема, когда она не отвечала вплоть до последнего гудка.       — Привет. Леви?       Вот дерьмо. Голос Петры звучал ужасно. Он был хриплым, как будто она только что…       — Петра, мне нужно, чтобы ты пришла и помогла мне, — с трудом сказал Леви в трубку, его горло болело от слишком сильной рвоты.       — Леви, я… — она замолчала, в трубке послышались поспешные шаги, и тогда он понял, что его гипотеза верна.       Петра тоже заболела. Она, должно быть, тоже отравилась. Леви стиснул зубы, будучи всё ещё распластанным на полу в ванной. Он подождал, пока не стихнут рвотные звуки, а затем услышал скрипучий голос Петры.       — Леви, я ничем не могу тебе помочь. Думаю, меня тошнило из-за вчерашней пасты.       Леви попытался зарычать, но это больше походило на нытье.       — Блядь. Я тоже. Что я должен делать? Я не могу двигать всей нижней половиной своего блядского тела, — Леви ненавидел казаться уязвимым, но это была Петра, так что она не стала бы его дразнить за это.       В телефоне долго молчала. Затем голос Петры снова раздался в трубке.       — Ты можешь попробовать ползти или что-то в этом роде? Попробуй лечь спать. Ты не болел целую вечность, поэтому твоё тело, должно быть, слишком резко реагирует на пищевое отравление. И попроси кого-нибудь, чтобы пришёл и помог тебе.       Леви застонал, но слабо кивнул, снова обращаясь к ней.       — Хорошо, я попробую, — затем он повесил трубку и снова пролистал свои контакты в поисках следующего человека, которому нужно было позвонить.

***

      Петра положила трубку и пару раз кашлянула, прочищая горло. Эта имитация рвоты — дело, конечно, не из приятных. Сев поудобнее, она взяла ведёрко с недоеденным мороженым и возобновила просмотр «Однажды в сказке».

***

      — Бля, ты тоже?       Эрвин громко закашлялся по ту сторону телефона.       — Боюсь, что так. Я даже не думал, что моя сестра способна сделать что-то, от чего у нас двоих может случиться пищевое отравление.       Леви вздохнул изо всех сил, из-за чего его начал душить очередной приступ кашля.       — Не только мы; Петра тоже больна.       Эрвин снова промолчал, прежде чем прохрипеть:       — Ну, извини. Мы должны радоваться, что сегодня не рабочий день. Но я ничем не могу помочь. Мне жаль, что тебе так хреново. Но, Леви, тебе нужно найти кого-нибудь, кто позаботится о тебе. Ты даже не в состоянии, чтобы ходить. Не когда ты НАСТОЛЬКО болен.       Голос Эрвина стал влажно хрипеть, и Леви решил, что это означает, что того вот-вот вырвет.       — Леви, мне снова нехорошо. Я постараюсь поправиться так быстро, как только смогу, — торопливо заговорил Эрвин, а затем резкий щелчок сказал Леви, что ему снова не повезло.       Остался всего один человек, которому он был готов позвонить, даже если тот и убьет его, но это будет лучше, чем ничего. Но сначала Леви снова вырвало.

***

      Эрвин вздохнул, повесив трубку, а затем выпил стакан воды. Горло саднило, а по нему плакал факультет актёрского мастерства вместе с Петрой.       Он положил телефон и вернулся к работе с бумагами.

***

      Палец Леви завис всего на мгновение, прежде чем он нажал кнопку вызова. Он ждал, чувствуя себя всё хуже и хуже.       Глубокое чувство страха в его животе усилилось, когда телефон продолжал звонить. Три гудка… четыре…       — Привет, это профессор Ханджи, — плечи Леви опустились от её болезненного голоса.       — Ханджи… пожалуйста, скажи мне, что тебя не тошнит от той дерьмовой пасты, которую мы ели вчера, — на линии замолчали, прежде чем раздался кашель, а затем снова послышался голос Ханджи.       — Да, я думаю, что так и есть. Пищевое отравление, мать его за ногу.       Леви застонал, и этот звук был ужасен.       — Леви? Насколько ты болен на самом деле? — в голосе Ханджи прозвучало беспокойство.       — Меня тошнило всё утро, и в перерывах между звонками меня тоже рвало. Мои ноги ослабли и отказываются двигаться. Я чувствую себя слишком слабым, — он говорил тихо, чтобы не так сильно болело горло. — Мне нужно, чтобы кто-нибудь помог мне. Я сижу на гребаном полу в ванной.       — Кому-нибудь ещё можешь позвонить?       — Нет. Эрвин и Петра тоже больны, и я знаю, что вы трое — единственные люди, которые захотели бы мне помочь.       — Я посмотрю, смогу ли я кого-нибудь найти, — Леви открыл было рот, чтобы возразить, но она уже повесила трубку. Леви соскользнул со шкафа, на который он опирался, пока не лёг на пол.       Блядь.       К чёрту всё это, к черту всё, и определенно, к чёрту есть чёртовы макароны снова.       Чувство головокружения снова овладело им, и на последней минуте Леви подумал о двух вещах.       «Чёрт, я теряю сознание. И кого же пришлёт сюда Ханджи?»

***

      Ханджи повесила трубку и вздохнула, затем выглянула из своей комнаты и увидела лицо Жана.       — У нас всё пучком, — обратилась она к нему, её голос вернулся к своей обычной лёгкости, полностью избавившись от прежнего холода, которого пришлось добавить в речь.       — Хорошо, — Жан кивнул. — Теперь ты можешь ему позвонить?       — Уже, — сказала Ханджи, снова поднося трубку к уху. Время действовать.

***

      Размыто. Все было размыто.       Что происходило?       Его… несли? Кто? Леви понимал, что его несли так, как жених несёт невесту на свадьбе. И несли его руки, которые крепко его обнимали. Сильные руки.       Дерьмо. Неужели он вернулся? И заботится о нём? К черту это всё. Леви был слишком слаб, чтобы пошевелиться. Всё, что он мог сделать, это сидеть и ждать, чтобы потом увидеть, что происходит.       Руки перенесли его в комнату, и сквозь липкую дымку перед глазами Леви смог различить внешний вид своей комнаты. Они направлялись к его кровати. Леви дрожал, хоть ему этого и не хотелось.       Затем на задворках сознания Леви осознал, что кто-то шепчет ему. Кто-то успокаивал его своими словами, тихими и милыми. И это не звучало так, как будто их произносил он. Итак, Леви немного успокоился и позволил себе мягко улечься на свою кровать, опустив одеяло.       Покрывало скользнуло по его торсу, а словесный поток всё лился.       — Шшш, Леви, всё в порядке. У тебя всё будет хорошо. Не волнуйся. Я позабочусь о тебе.       Голос был низким и успокаивающим, и Леви погрузился в более глубокий сон, слушая приятный шепот у себя возле уха.

***

      Леви проснулся и несколько раз моргнул. Что происходит?       Желудок болезненно сжался. Леви попытался подняться, но ноги отказывались его слушать. Всё ещё. Он попытался сдержать рвотные позывы, но ничего не вышло. Если сейчас Леви обрыгает свою чистую постель и кровать, то будет ненавидеть потом себя и свою помешанность на чистоте всю жизнь.       Чувство тошноты почти достигло максимума, когда его дверь открылась. Леви поднял глаза и увидел, что кто-то бросается к нему с тазиком.       — Используй это, чтобы не испачкать кровать.       Леви открыл рот, чтобы спросить, кто это, но ему пришлось пресечь это желание, когда он почувствовал, что приближается рвота, поэтому он просто наклонился вперёд и его вырвало в так вовремя принесённый тазик.       Почему его рвало? Разве он не вырвал все свои кишки? Почему его рвало тем, что было похоже на еду?       Леви почувствовал, как чужая рука нежно погладила его спину, и закончил, неуверенно подняв глаза и увидев спутанные каштановые волосы, падающие на яркие бирюзовые глаза, которые смотрели на него со смесью беспокойства и заботы.       — Й-йегер, — прохрипел Леви. Тот кивнул и виновато посмотрел на него.       — Извини, пока ты спал, я насильно накормил тебя супом. Не думал, что всё закончится так.       Леви снова посмотрел на него, его зрение наконец-то прояснилось. Затем он посмотрел на свои руки, сложенные вместе на простынях, и только тогда заметил, что он был без рубашки. И, судя по ощущениям, без штанов. Леви прочистил горло, прежде чем заговорить снова.       — Какого хрена ты здесь? Как ты сюда попал? И почему, чёрт возьми, я почти голый?       — Ну, профессор Ханджи позвонила мне и сказала, что ты очень плохо себя чувствуешь, и это звучало так ужасно, она умоляла меня помочь тебе, потому что я был единственным человеком, который мог бы тебе помочь и которого ты знал, а потом я получил ключ от квартиры…

***

      Эрен бросил взгляд на свой телефон, пока ехал, снова проверяя карту и адрес. Он никогда не был в доме Ханджи. Всё, что он знал о ней, — это то, что она учитель естествознания, что она сумасшедшая и что она мать Жана.       Он нашел правильную улицу и въехал на неё, ища нужный номер. Его разум не мог успокоиться, он беспокоился за профессора Аккермана. Ханджи сказала, что всё было довольно серьёзно. По-видимому, он даже не мог ходить.       Эрен не знал, почему он так волновался. Он избегал мужчину последние несколько недель, верно же? Но он был слишком обеспокоен, поэтому согласился на просьбу Ханджи.       Эрен увидел нужный адрес и свернул на подъездную дорожку. Он с яростью открыл дверь и побежал к передней части дома, позвонив в дверной звонок. Через несколько мгновений открыл Жан.       — Ханджи сказала, что ты собираешься помогать профессору Леви? Ты с ума сошел, Эрен? — спросил Жан. — Во-первых, вы двое ненавидите друг друга. Во-вторых, Ханджи действительно очень больна, и, судя по тому, что я слышал, когда они говорили по телефону, ему ещё хуже, так что неужели ты действительно хочешь позаботиться о нём в этой ситуации? Не боишься гнева Аккермана?       Внезапно звуки рвоты Ханджи пронеслись по всему дому и достигли ушей двоих у двери. Жан покраснел и наклонился. Должно быть, его тоже тошнило…       — Слушай, я дам тебе ключ. Ханджи сказала мне отдать его тебе. Он от его квартиры, — Жан протянул ключ. — Просто будь осторожен, Эрен, — сказал он, и в его голосе проскользнула усмешка.       — Конечно, — сказал Эрен, повернулся и пошел обратно к своей машине. — Спасибо за беспокойство, Жан.       Он услышал, как закрылась дверь, и мог поклясться, что слышал смех с другой стороны.       Эрен встряхнул головой и проверил свой телефон, получив новое сообщение. В сообщении был другой адрес. Предположительно что профессора Леви. Это было недалеко отсюда, поэтому Эрен позволил себе немного ускориться. Ему нужно было поскорее попасть к нему.       Парень подъехал к шикарному жилому комплексу и снова сверился с адресом. Затем он заехал на парковку рядом с ним и вышел, глядя на номер дома. Эрен быстро подошел к двери и распахнул её, пролетев через вестибюль и направился прямо к лифту, нетерпеливо нажимая кнопку.       Он думал о профессоре Леви. Он находился в красивом комплексе; у Леви должно быть немного больше денег, чем в среднем у обычных людей, потому что Эрен знал, что с такой зарплатой, как у него, он никогда не смог бы заплатить за что-то примерно такое же. Насколько хороша была его квартира? Насколько она необычна? Уютно ли там? (Эрен в этом сомневался).       Дверь открылась, и Эрен ворвался внутрь, вонзив палец в кнопку с номером три. Двери закрылись, но лифт не спешил подниматься. Но Эрену было о чём подумать. Этот человек был другим. Не таким, каким его представлял Эрен изначально.       Звонок вырвал Эрена из потока мыслей. Он бросился через дверь и коридор, оглядываясь по сторонам, чтобы найти нужную дверь. На самом деле он пробежал мимо, но затем повернулся и побежал, глядя на номер. Он соответствовал тому, что написала в сообщении Ханджи. Эрен взял ключ и отпер дверь.       Его первой мыслью было, что дома у Леви слишком чисто. Безупречно. Почти ужасающе. Казалось, что каждая подушка на белом мягком диване должна находиться в том особенном месте, а не на сантиметр вбок, в сторону, вправо или влево. Комната была организована так, что в ней легко было ориентироваться, и, несмотря на небольшое количество мебели, каждый предмет выглядел немного дороже среднего.       Честно говоря, Эрен был ошеломлен. Итак, это была квартира профессора Леви. Но… где же сам профессор Леви? Ханджи сказала Эрену, что тот не может двигаться, так что он должен быть где-то здесь, верно?       Первым побуждением Эрена было проверить спальню. Ханджи не сказала ему, говорил ли Леви что-то конкретное, поэтому ему пришлось прибегнуть к поиску самому. В квартире было всего три другие комнаты, так что выбрать из них будет несложно. Эрен подошел к ближайшей и обнаружил, что это кладовая. Там было достаточно большое количество еды, и в животе Эрена заурчало, напоминая ему, что он ещё ничего не ел.       Эрен прошел по маленькому коридору и выбрал самую дальнюю дверь. Он медленно открыл её и заглянул внутрь, не желая пугать Леви, вдруг что. Однако мужчины не было внутри, хотя это действительно была спальня. Сбоку стоял комод, и он был довольно большим. Наверху было зеркало. Он находился напротив большого окна, из которого открывался довольно красивый вид на улицу. В центре комнаты стояла большая кровать с простыми тёмно-синими простынями и плюшевым одеялом с подушками в тон.       Парень ещё немного оглядел комнату, ища хоть какие-то признаки профессора, за которым он был послан присмотреть. Но никого не было. Осталось одно место для проверки. Он вышел из комнаты и закрыл дверь, повернувшись к последней двери в коридоре.       Эрен распахнул её и с первого взгляда понял, что это ванная. Белый был почти ослепляющим, потому что свет просачивался через высокое окно и отражался от белой раковины и кафельного пола. Всё сверкало, буквально. Чисто, слишком чисто. Стерильно.       Затем парень протолкнул дверь сильнее и обнаружил, что Леви потерял сознание на полу рядом со шкафом.       Эрен упал на колени на пол и придвинулся ближе к Леви, потерявшему сознание. Он осторожно поднял руку и положил её на лоб мужчины; глаза расширились от тревожно высокой температуры. Чёрт, он горел.       Эрен убрал руку и задумался, что, чёрт возьми, он должен был делать. Ханджи не сказала, что он ТАК болен. Всё было действительно плохо. Хуже некуда. Эрен даже не думал о больнице, он мог думать только о том, что ему нужно что-то делать прямо сейчас. К тому же, Ханджи послала его позаботиться о профессоре Аккермане. Этим и нужно заняться.       Парень ломал голову над тем, что делать. Что поможет? Холод. Холодные вещи. Вода. Шестерёнки в голове Эрена заработали, и он заглянул в шкаф за спиной Леви, находящегося без сознания, и, к счастью, нашел тряпки. Он взял одну, затем поднял руку и открыл кран, чтобы намочить ткань.       Эрен отжал её, а затем убедился, что та действительно холодная, прежде чем осторожно приложить ко лбу Леви. Затем он сел, размышляя, что делать дальше.       Затем Эрен заметил, что Леви был одет в ту же одежду, что и вчера, то есть в пиджаке с длинным рукавом, майке и классических брюках, а также с дурацким белым жабо, которое было на шее. Что за фигня? В любом случае, Эрен знал, что всё это делало тело Леви ещё более горячим, заставляя во рту пересыхать.       Эрен осторожно протянул руку к Леви. Классические пиджаки были той ещё занозой в заднице. Эрен ненавидел их носить, поэтому тот факт, что профессор Аккерман носил их каждый день, безмерно смущал парня. Зачем всё время носить неудобную одежду?       Он стянул пиджак с плеч Леви и вытащил его через спину, оставив мужчину в сутулом положении. Что ему теперь делать? Эрен не решался снять что-нибудь ещё. Вот он, раздевает учителя, когда тот без сознания. Разве это не извращение?       Затем он вспомнил, что Леви сделал то же самое с ним, когда тот однажды тоже потерял сознание, так что теперь это была расплата. Эрен собирался сделать то же самое. Но сначала ему нужно было поменять локацию.       Эрен глубоко вздохнул, глядя на лежащего на полу мужчину. Бессознательно он облизнул губы. С этой точки зрения Леви выглядел довольно привлекательно. Эрен пресёк эту мысль, а затем встал с другой стороны. Да, и с этой точки зрения он всё ещё выглядел привлекательно, даже валяясь без сознания на полу.       И это были неправильные мысли. Эрену нужно было очистить голову и сосредоточиться. Он должен помочь ему, пока в настоящее время у Леви сильная лихорадка, поэтому Эрену просто нужно было позаботиться о нем.       Эрен решил, что в первую очередь проще всего будет справиться с рубашкой, поэтому встал на колени около груди мужчины и потянулся, чтобы расстегнуть пуговицы. Они не поддавались, и после первых неудачных попыток не дотрагиваться к телу Леви, Эрен был вынужден отказаться от этого, поэтому начал опираться ладонями на грудь мужчины.       Наконец он расстегнул первую пуговицу и перешел к следующей. Закончив с двумя, Эрен вдруг оцепенел, сфокусировав взгляд на лежавшем перед ним профессоре Аккермане.       Кожа Леви была великолепна.       Эрен не был из тех, кто ценил цвет кожи людей и критиковал в случае, если что-то ему не нравилось, но от одного взгляда на идеальную фарфоровую кожу Леви у него почти наполнились слезами глаза. Тонкая шея и острые ключицы, они были чёткими и просто идеальными, и не было ничего, что могло бы испортить этот прекрасный вид.       Парень вдруг почувствовал внезапное желание поставить здесь свою отметку, чтобы испортить этот чистый холст великолепной бледности. Предательский румянец начал заливать его лицо.       Принявшись за третью пуговицу, Эрен надеялся, что его щеки перестанут гореть красным, словно светофор.       Всё было хорошо, пока он не добрался до низа рубашки. Эрен доблестно не смотрел на кожу или грудь Леви, пока работал, но теперь у него не было другого выбора. Парень немного приподнял спину Леви, чтобы снять рубашку.       И когда он наконец взглянул на темноволосого мужчину, его челюсть чуть не ударилась о пол.       Ёб вашу мать.       Леви был чертовски возбуждающим.       — Чёрт возьми, — выдохнул Эрен, глядя на сильный пресс и великолепную грудь своего коллеги-профессора. Когда у Леви было время для тренировок? Он не думал, что такой человек, как Леви, будет слишком много думать о спорте и уделять ему столько времени. Но это было…       Эрен тяжело сглотнул, почувствовав дискомфорт в штанах. Чёрт, не сейчас! Это было неподходящее время, место и ситуация, чтобы у него встал. Эрен глубоко вздохнул и отвернулся, думая об отвратительных вещах, чтобы заставить эрегированный член успокоиться. Ну или попробовать умереть, на крайний случай.       При мысли о том, что Ханджи рвёт, тяжесть в паху значительно утихла, и Эрен вздохнул с облегчением. Затем он заставил себя взять себя в руки и снова обернулся. У него ещё были дела.       Эрен вздрогнул, когда увидел, что на Леви был ремень. Это означало, что ему придётся расстегнуть его, чтобы снять с мужчины штаны. Эрен заставил свой разум сосредоточиться на одной задаче и игнорировать всё остальное. Так что он опустился на колени и изо всех сил старался ни о чём не думать, когда приложил пальцы к поясу и расстегнул его. Эрен вытащил ремень и бросил его в сторону.       Теперь только штаны. Блядь.       Эрен пододвинулся к ногам Леви и сначала снял тапочки. Затем он стянул брюки, и с некоторым усилием они начали соскальзывать с него.       Потом всё пошло наперекосяк.       Эрен совершил ошибку, подняв глаза, пока стягивал штаны, потому что заметил его чёрные боксеры. Он застыл, когда увидел явную шишку прямо там, а затем его член решил отомстить хозяину.       К тому же теперь штаны крепко обвились вокруг его ног, потому что Эрен не позаботился их расстегнуть.       — Чёрт побери, чёрт, — прошептал он.       Чёрт возьми, ему нужно было снять штаны прямо сейчас.       Эрен двинулся так быстро, как только мог, и расстегнул эту дурацкую кнопку, которая была причиной его проблем. Затем он практически сорвал штаны и отбросил их в сторону. Теперь самое сложное. Эрен вздохнул и осмотрелся.       И сразу пожалел, что сделал это. То, что видел Эрен, создавало огромные проблемы для его несчастного члена. Ведь перед ним находился человек с великолепным телом, сильными, но стройными руками и ногами, и безупречной кожей без шрамов.       Ну, за исключением длинного шрама на щиколотке. Он выглядел старым, но был довольно глубоким. Но, с точки зрения Эрена, Леви был самым привлекательным мужчиной, которого он когда-либо видел.       И вот в этом была проблема. Леви был одним из учителей, а это означало, что он будет видеть его довольно часто, и Эрен не думал, что его образ исчезнет из мыслей в ближайшее время. Эрен повернулся к раковине и неуклюже подошел к ней, пытаясь не обращать внимания на свой бушующий стояк. Он снял полотенце с головы Леви и снова намочил его. Затем он положил его на место и посмотрел на мужчину.       Что же делать сейчас?       Наверное, лучше всего было бы затащить его в кровать, чтобы он действительно смог уснуть. Эрен знал, что будет тяжело (в буквальном смысле) нести этого человека. Но это нужно было сделать. Очень осторожно Эрен протянул руку и заключил мужчину в свои объятия. Он неуверенно встал и остановился на мгновение, собираясь с силами и перемещая Леви немного выше, чтобы не коснуться его задницы собственным стояком.       Эрен слегка прижал пальцы к руке мужчины, наслаждаясь ее мягкостью и тем, как она потемнела от его прикосновения. Он сделал то же самое с нижней частью бедра Леви, где держал его, и кожа мягко поддалась при нажатии.       Леви был тяжелым, но его вполне можно было нести, так что Эрену не составило труда идти с ним. Он вышел из ванной и подошел к двери спальни. А потом Леви немного затрясло. Он начал охлаждаться, и это было хорошим знаком.       Эрен добрался до спальни и направился к кровати. Но тут началось шоу. Леви начал метаться в объятиях Эрена. Парень забеспокоился в одно мгновение. У Леви был припадок? Ему приснился кошмар? Он умирал?       Йегер не смог отпустить мужчину. Его руки крепко сжали Леви и не отпускали. Эрен посмотрел на него, и его сердце дрогнуло. Тот выглядел напуганным: его глаза были открыты, но затуманены, совершенно не сфокусированы, но страх, который там был, разбивал сердце Эрена на мелкие осколки. Это был Леви, самый строгий и пунктуальный учитель во всей школе, который теперь был в немом ужасе и корчился на руках.       А потом слеза скатилась по его щеке, рот Эрен сам приоткрылся, и он начал говорить. Хаотические успокаивающие фразы шепотом вылетали из его рта, пока он пытался успокоить мужчину. И это, должно быть, помогло, потому что Леви успокоился и просто лежал в объятиях Эрена, дрожа.       Парень подошел к кровати и откинул одеяло, продолжая шептать Леви на ухо. Он осторожно уложил мужчину и накрыл его одеялом, заверив, что он в безопасности и о нём позаботятся. Эрен наблюдал, как глаза Леви закрылись, а затем мужчина издал лёгкий вздох, прежде чем его дыхание стало более глубоким и размеренным.       Эрен замолчал, отступил на несколько шагов и посмотрел на мужчину снова. Леви лежал неподвижно, дыша ровнее, не издавая никаких странных звуков, и Эрену на мгновение показалось, что он выглядел довольно мило, свернувшись калачиком на кровати. Закончив рассматривание, парень быстро повернулся и вышел из комнаты.       Когда тот проснётся, он будет рядом с Леви.

***

      Леви слушал, как Эрен поспешно рассказывал ему о произошедшей ситуации. Однако, когда Йегер дошел до момента, когда помогал ему в ванной, заметный румянец на лице парня красноречиво сказал Леви, что случилось кое-что ещё, о чём Эрен не собирался говорить в ближайшее время.       Эрен закончил, сказав, что в оставшееся время сидел на диване и тихо смотрел телевизор, когда услышал, что Леви начал просыпаться. Оба были благодарны за то, что парень прибыл вовремя.       Леви снова посмотрел на себя, а затем начал чувствовать себя довольно неловко, глядя на свою обнаженную грудь. Так что он плотнее прижался к одеялу и туманно посмотрел на своего молодого коллегу, всё ещё пытаясь сориентироваться в пространстве.       — Я не думаю, что ты в каком-либо состоянии двигаться и оставаться одному, Леви, — осторожно произнёс Эрен, медленно подбирая слова, пока ждал, какой же будет реакция Аккермана (но с Леви было трудно сосредоточиться, особенно когда он сидел, так мило прижавшись к одеялу).       Леви моргнул, прежде чем тихо заговорить.       — Итак, что ты собираешься делать? Останешься здесь на все выходные? — голос сочился сарказмом, пока он говорил. Леви предполагал, что парень скоро уйдёт, когда он проснётся. Но он был удивлён, когда через секунду Эрен кивнул головой.       — Все остальные, кто, как ты знаешь, могли бы тебе помочь, тоже больны, верно? Жан сказал мне, что так и есть. Так что я помогу тебе, раз уж ты живешь совсем один, — Эрен говорил уверенно, пристально глядя на Леви, словно заставляя его отказаться от своей заботы.       И при этом знаке доброты в сердце Леви будто что-то ожило, от чего тот немного вздрогнул. Почему он был так благодарен? Этот засранец игнорировал его всю прошлую неделю (не то чтобы его это волновало, конечно, нет, он будет отрицать это, пока не умрет), а теперь он просто собирался ему помочь? Но Леви не мог не чувствовать себя… счастливым, из-за того, что Эрен заботился о нем.       Прошли годы с тех пор, как о Леви кто-либо заботился. Почти десять лет, если он не ошибался. И это было… по его вине. Он воспользовался доверием Леви, а потом бросил его, сказав всего несколько слов. Но Леви не хотел об этом думать. Поэтому он зажмурился и попытался вернуться в настоящее, где Эрен заботился о его больном теле.       Хм… забота, да? Какую заботу имел в виду Эрен? Имеет ли он в виду заботу о нём физически или заботу о нём… физически? Хорошо, возможно, разум Леви тоже оказался больным, потому что внезапный образ двух тел на фоне его кровати, вжимающихся друг в друга, мелькнул в его мозгу с совершенной ясностью, и Леви вздрогнул. Эрен неправильно растолковал это       — Ты в порядке? Тебя снова тошнит? — Эрен, не раздумывая, потянулся вперёд и взял Леви за руку, которая едва выглядывала из-под одеяла, начав осторожно её тереть, чуть сжимая.       Леви застыл и на мгновение посмотрел в глаза Эрена, прежде чем другой мысленный образ заменил тот, который он видел до этого. Встревоженные глаза затуманились и наполнялись слезами, но были такими широкими и буквально чёрными от похоти, а милый рот издал стон, который, казалось, отпечатался в черепе Леви.       Затем Леви моргнул, и образ исчез, сменившись обеспокоенным лицом Эрена.       — Я-я в порядке, — неловко сказал Леви, вытаскивая свою руку из руки Эрена и просовывая её под одеяло, чтобы скрыть неприятную выпуклость, которая начинала образовываться под его толстым одеялом.       Эрен моргнул и кивнул.       — Ну, тебе действительно стоит поспать ещё немного. Может, сегодня вечером мы попробуем покормить тебя ещё немного, хорошо? — Леви медленно кивнул, и Эрен встал, прежде чем покинуть комнату, оглянувшись через плечо, прежде чем закрыть дверь.       Леви вздохнул, прижался сильнее к одеялу и попытался заставить свой член успокоиться.       Чёрт возьми, как же он хотел уснуть, мечтая, чтобы его сны не были ужасными.       Мечтая увидеть большие бирюзовые глаза.