Уйти в море

      Контракт подошел к концу, и я вернулся в Украину. Вернулся с четкой установкой наконец расстаться с Таней. Смысла больше медлить не было. Пусть я по-прежнему оставался одиноким, пусть ничего особо не изменилось, причин остаться с Таней я не находил. Мысль о том, что мне придется терпеть ее и Машу удручала намного больше, чем мысль об одиночестве. Я не чувствовал себя счастливым. Хотя едва ли я был уверен, что расставание с женой принесет мне счастье. Я вообще не был уверен, что когда-либо еще смогу испытать. Чувство счастья осталось где-то в далеком прошлом, когда я только начинал работать в море. Возможно, это нормально. Возможно, это как вера в чудеса, в детстве реально думаешь, что они существуют, а потом вырастаешь. Правда, было бы странно, если счастье доступно людям лишь пока те молодые. Впрочем, вполне вероятно, его не существует, как и чудес, в которые мы так упорно верили в детстве. Тогда все становится на места. И все же я продолжал верить в счастье. Если на то пошло, то оно — последнее, во что я верил.       Одесса была прежней. Почему-то мне казалось, что город совсем не изменился с моего детства, пусть это и не так. Я вообще плохо замечал перемены или, быть может, делал это намеренно. Так проще жить — когда вокруг ничего не меняется. Полагаю, именно поэтому мне было так сложно принимать ответственные решения. Но сейчас выбора не было.       Однако прежде, чем наконец поговорить с Таней, я решил навестить мать. Ее здоровье оставляло желать лучшего. Только увидев, я даже не узнал ее. Она сильно похудела, выглядела плохо. Мне даже стало ее жаль в какой-то степени. Но она сама довела себя до такого состояния. Поразительно, но мать не стала просить у меня денег. Правда, я сам, в итоге, дал ей их. Какое-то внутреннее предчувствие подсказывало, что ей осталось совсем не много. Пускай я побуду в ее глазах хорошим сыном хоть немного, мне это все равно почти ничего не стоит.       От матери я поехал домой. Точнее в квартиру, где жила Таня. Я уже очень давно не называл это место домом. Впервые я не купил цветы.       Таня встретила меня с широкой улыбкой на лице и речью о том, как сильно скучала прямо с порога. Какое же это лицемерие. Мне вдруг стало противно. По-настоящему противно, будто я увидел что-то очень мерзкое. Раньше я никогда не чувствовал ничего подобного по отношению к Тане. Нет, я ощущал определенное недоверие, порой оно перерастало в раздражение, но это не было отвращением. Сейчас же мне стало откровенно мерзко.       — Прекрати, — потребовал я, когда Таня все еще рассказывала о том, как тоскливо и одиноко ей было без меня.       В прихожую прибежала Маша. Она что-то кричала и прыгала на месте. Мне захотелось, чтобы она исчезла. Или хотя бы ушла в другую комнату. Неужели все дети такие: шумные и вызывающие раздражение? Наверное да. Как бы там не было, на эти грабли я больше никогда не наступлю. Больше никаких детей. Лучше умереть в одиночестве и без стакана воды, чем терпеть подобное.       — Что? — переспросила Таня. — Я же так сильно скучала по тебе. Тебя так долго не было, а мне только и оставалось смотреть на кулон, что ты мне подарил и вспоминать тебя.       Мне захотелось рассмеяться в голос. Но я лишь усмехнулся.       — Правда? — спросил я. — А знаешь, где он?       — Да…у меня, — уже куда менее уверенно сказала Таня.       — А я думал он уже несколько лет, как лежит на дне океана.       Честно признаюсь, я получал от происходящего удовольствие. Мне на каком-то физическом уровне нравилось видеть, как Таня меняется в лице, как краснеют ее щеки. Это было приятно. Я ощущал, что наконец поставил ее на место. Никогда раньше я не замечал за собой ничего подобного. Считал себя исключительно добрым человеком, неспособным на злорадство. Оказалось, это не так. Возможно, я многое потерял.       — Но…       — Да, — пожал плечами я, продолжая улыбаться. — А еще Маша не моя дочь, об этом я тоже знаю.       Маша прекратила бегать по комнате и внимательно посмотрела на меня. Но мне было плевать, она сама когда-то сказал, что я не ее папа. Услышав мои слова, девочка убежала в другую комнату.       — Ты, да как ты можешь?! — разозлилась Таня.       Ее лицо покраснело. Я чувствовал, что она вот-вот начнет кричать. Однако я не позволил этому случиться.       — Мы расстаемся, — сказал я абсолютно спокойно.       Немой крик Тани так и повис в воздухе.       — Что? — только и смогла тихо сказать она.       — Я хочу развестись и хочу сделать это через ЗАГС, а не через суд, надеюсь, ты не будешь против. Что до Маши, то я знаю, что она не моя дочь, я знал это с самого начала. Доказать это не составит труда, думаю, ты понимаешь это. Эта квартира принадлежит мне, и я ожидаю, что ты покинешь ее сразу, как только мы разведемся.       Все. Вот так просто я сказал Тане обо всем. Не скажу, что я почувствовал облегчение, но понял, что этот разговор явно не следовало оттягивать столь долгое время.       — Ты…да как ты смеешь! — попыталась закричать Таня, но у нее получилось лишь невнятное бормотание.       Я понимал ее. В один момент Таня потеряла все. Долгие годы она, фактически, просто жила за мой счет, в моей квартире. Прекрасная жизнь, если посудить. Я не знал, есть ли у Тани какой-либо план, как жить без меня. Не знал, есть ли у нее Дима или любой другой мужчина, к которому она может пойти. Но мне было все равно. Я и так отдал этой женщине слишком много.       — Не кричи, — попросил я. — Терпеть не могу шум. Я надеюсь, ты не станешь спорить и пытаться что-то доказать, и мы просто мирно разведемся.       Вообще, я полагал, что споры и попытки доказать что-либо, это именно то, чем Таня и займется. Поначалу так и было, но я просил ее замолчать, каждый раз, когда она пыталась что-то сказать. Полагаю, она прекрасно понимала, что все мои претензии к ней небезосновательны, но упорно не желала этого признавать. В конце концов она не выдержала и закричала:       — Убирайся!       — Только вот это моя квартира, — улыбнулся я.       Вообще я чувствовал себя последним уродом, но мне было даже приятно. Мне нравилось осознавать, что я имею власть над Таней и могу просто в один момент перевернуть ее жить. Но еще больше мне нравилось осознавать, что я наконец решился изменить свою.       — Нет, конечно, я дам тебе время, чтобы собрать вещи и съехать, — сказал я. — Завтра мы пойдем в ЗАГС и подадим на развод, если ты против, я добьюсь развода через суд, это не составит труда.       Прозвучало так, будто я ей угрожал. Хотя, вполне возможно, так и было.       Больше я не стал ничего говорить. Просто взял и ушел, оставляя Таню наедине с ее мыслями. Я понимал, что ей, должно быть, несладко, но, повторюсь, мне была все равно. Если разобраться, Таня не сделала мне ничего плохого, если не считать того, что не была мне верна, не любила меня и, скорее всего, вышла за меня, исключительно ради денег. Этих причин моей совести было достаточно, чтобы она не беспокоила меня.       Сразу из квартиры я поехал в отель, где предварительно снял номер. Я чувствовал себя лучше, чем обычно. Конечно, мое состояние не имело ничего общего со счастьем, но это была не привычная тоска, и мне этого вполне хватало.       На самом деле, я ожидал, что Таня захочет судиться. Почти был уверен в этом и даже начал искать юриста. Однако Таня, к счастью, решила действовать мирным путем, и мы подали на развод в ЗАГСЕ. Она смотрела на меня с лютой ненавистью в глазах, но все же сделала это. Я был благодарен.       Спустя всего месяц мы были официально разведены. Экспертиза подтвердила, что Маша не моя дочь, а значит, я не был обязан даже платить алименты. Больше нас с Таней ничего не связывало. Оказалось, все так просто. Странно, почему я боялся. Давно пора было развестись.       Расставание с Таней не сделало меня счастливым. Это не было похоже на то, что моя жизнь разделилась на «до» и «после». Но лучше стало, это точно. Тот месяц, что мы разводились, я провел в отеле. Это был достаточно приятный месяц. Я не был обременен никакой работой, просто жил в свое удовольствие.       Потом Таня с Машей уехали из квартиры, и мое пребывание в отеле подошло к концу. Я вернулся к себе. Тогда я видел Таню в последний раз. Она ничего мне не говорила, но я чувствовал ее обиду. Нет, ее можно понять, но я считаю, что в данной ситуации я оказался прав. И я не о чем не жалел.       С исчезновением Тани в квартире стало намного более просторно. Правда, пожив в ней неделю, я понял, что совсем не хочу там находиться. Все вокруг напоминало о том, что когда-то здесь был ребенок. Розовые обои, следы от фломастеров на стенах, детальки от конструктора под кроватью. Все это настолько раздражало меня, что я стал подумывать о ремонте. Но потом ко мне в голову пришла более радикальная идея. Я решил продать квартиру. Кредит за нее был давно выплачен, так что ничто не мешало мне сделать это.       Можете считать меня дураком, но я так и сделал. Мне повезло продать квартиру быстро и уже через несколько недель, я жил на съемной в центре. Меня все устраивало. Чувствовал я себя скорее хорошо, нежели плохо. И все же, я не мог закрыть глаза, что вернулся ровно к той точке, на которой был десять лет назад. Значит ли это, что все было напрасно? Я склонялся к тому, чтобы ответить «да», но все же предпочел оставить этот вопрос без ответа.