Записки доктора Ливси

Чему бы жизнь нас ни учила, Но сердце верит в чудеса… Ф.И.Тютчев

      После разговора с лжегубернатором (очень немногословного, надо сказать) я направился прямо в трюм, ибо уже изрядно хотел есть и спать. Несмотря на то что факт нашего пребывания на корабле стал известен капитану Флинту, никто не собирался выделить нам другое место для ночевки. Русалка же задержалась на палубе, чтобы полюбоваться на закат.       Шатаясь в лабиринте разнокалиберных ящиков, нагроможденных друг на друга, я нашёл кое-какую еду. Немного солонины да практически каменные сухари. Грех жаловаться, однако. Мы с Фридой питались подобным образом последние несколько дней. И ничего, живём. К тому же из всех вопросов, роившихся в моей голове, вопрос о еде занимал меня менее всего.       Медленно разгрызая твердый сухарь, я раздумывал о Джиме. День проходил за днем, а я ещё ничего не знал о его судьбе. Беспокойство моё неуклонно росло. Скорее бы снова свидеться! Да, это вряд ли случится в ближайшее время.       − Какой-то ты грустный.       Голос Фриды вывел меня из состояния тяжелой задумчивости. Я поднял голову и посмотрел на нее. Хм, а ведь… Хотя никто не гарантирует… Но всё же.       − Ты можешь узнать, что с Джимом? Или переместить меня к нему хоть на пару минут?       − Ох, это не так-то просто и сопряжено с большой опасностью. Понимаешь, способностью мгновенно перемещаться в желаемое место обладают только обитатели тонких миров, т.е. те, кто уже не обладает материальным телом или же вообще никогда не имел его.       − Короче говоря, мне нужно умереть, — мрачно усмехнулся я.       − Ну, не обязательно умирать. Ты можешь помедитировать определенным образом и на время переместиться в своё тонкое тело. Но делать это следует очень осторожно, в астральном мире к тебе может пристать какая-нибудь неблагонадежная сущность и изрядно навредить. Говорят, в Индии, где эта практика получила развитие, некоторые не могли вырваться из тонкого мира, потому что их там удерживали злые духи.       Я слушал Фриду с нескрываемым недоверием. Тонкие миры, злые духи, сущности… Я чуть не возмутился вслух: «Что за чушь!» Но, хорошенько подумав, сменил гнев на милость. Со мной в последние несколько дней случилось столько невероятного с точки зрения здравого смысла, что кричать с порога «Чушь!», толком не вникнув в суть дела, было бы непростительной глупостью.       − Каким же образом надо медитировать, чтобы выйти в астрал? — спросил я.       − В первую очередь это нужно делать в присутствии наставника. По крайней мере, тебе, потому что прежде у тебя не было такого опыта.       − Погоди-ка, как же не было? Ведь я умирал уже однажды… Кстати, почему я не помню, что происходило со мной?       − Вновь воскресшим в материальном мире не положено помнить то, что они видели по ту сторону. Лишь немногие могут поведать о своих приключениях, что случились с их душой, когда тело было на грани гибели.       Я насторожился.       − Погоди. Если я отправлюсь на прогулку по астралу по своей воле, то потом тоже забуду всё, что видел и слышал?       − Нет, не забудешь.       Я замотал головой. Выходило что-то не очень вразумительное.       − Как так может быть? Тут помню, там не помню.       − Дотошный же ты, − усмехнулась Фрида. — Если я тебе начну объяснять все тонкости, то мы тут на целый год засядем.       − Поясни хотя бы, почему ты говоришь, что у меня не было опыта.       − Ты никогда не выходил в астрал намеренно. Скажем так.       − Что же, уже яснее, и на том спасибо. Подробный рассказ об астрале я бы с удовольствием послушал, но позже. Понимаешь, Джим…       − Понимаю, − улыбнулась Фрида. — Но всё же повторю, что ты должен быть осторожен. Возьми это кольцо. Когда придёт время возвращаться или если тебя постигнет беда, поверни его изумрудом внутрь, и ты сразу окажешься здесь.       − Разве ты не отправишься вместе со мной?       − Я останусь здесь, чтобы никто не посмел прервать твою медитацию, иначе последствия могут быть непоправимыми.       Я сощурил глаза, с любопытством разглядывая широкое золотое кольцо, украшенное богатым узором и крупным изумрудом.       − Но ведь это предмет материального мира. Как?..       Русалка тихонько прыснула в кулачок, глядя на меня сияющими глазами.       − Тебя, правда, так волнует, почему оно из материального перемещается в тонкий мир и каков механизм этого перемещения? Я думала, что ты хочешь переговорить с Джимом, а не слушать десяток лекций об устройстве мироздания и взаимодействии различных его сфер.       − Ладно-ладно, − мне уже самому становилось смешно от своей дотошности. — Расскажи, пожалуйста, что мне делать, чтобы переместиться в тонкий мир.       − Сразу бы так. Теперь слушай внимательно…

***

      − Просто лечь?       − Просто лечь, − повторила Фрида.       − И ничего не делать?       Фрида тяжело вздохнула. Да, мои постоянные вопросы и уточнения могли вывести из себя кого угодно.       − Ох, великий Посейдон, я же тебе только что объяснила. Ты лежишь на спине, расслабив руки и ноги. Твоя единственная задача — не шевелиться. Я же буду проводить ритуал, который позволит твоей душе попасть в тонкий мир.       − Неужели мне не нужно… не знаю, пять раз прокричать совой и прыгнуть выше своей головы?       − Да ляг ты уже! Вот и славно. Итак, начали.       Русалка понизила голос и принялась монотонно произносить слова заклинания. Я лежал, вытянув руки по швам и закрыв глаза. Как оказалось, не шевелиться в течение получаса — не такая уж простая задача. Уже через пару минут бездеятельного лежания я явственно ощутил, что у меня чешется ухо. Вот только этого не хватало! Первый порыв — поднять руку к голове и хорошенько потеребить его. Я уже собирался сделать это, но вспомнил про наставления Фриды. Надо сдерживать себя. Минута-другая и зуд пройдёт сам собой. Однако, как назло, чесотка стала мучить меня ещё настойчивее. Вскорости к ней прибавилось желание подвигать затекшими ногами. Я упорно игнорировал всё это, пересиливая себя и заставляя организм сосредоточиться на размеренном спокойном дыхании. Минуты тянулись медленно, надо мной лились однообразные слова монотонного заклятия под аккомпанемент шорохов и шлепков: Фрида, похоже, сопровождала колдовство своеобразным танцем. Но я, к сожалению, ничего не видел: мои глаза были закрыты. Я мог только гадать, что вытворяет русалка.       Наконец чесотка отступила, вместе с ней ушло и желание как-то изменить положение своего тела. Да и тело своё я уже не ощущал, всё глубже и глубже погружаясь в неясную дремоту. Хоть бы не уснуть! Такое вполне могло случиться со мной, ибо вздремнуть, как вы помните, я был не против. Мысли уже начали путаться, и в уме возникли какие-то не вполне понятные картинки — предвестники сновидений. Я уже почти полностью потерял контроль над собой и вот-вот должен был погрузиться в забытье. Но вот из глубин моей памяти вынырнуло лицо Джима. Он стоял у фальшборта и глядел на меня сверкающими глазами, с неподдельным любопытством слушая истории из моей богатой практики. Я тут же ухватился за это воспоминание и сосредоточился на мысли о мальчике. Моё сознание «встряхнулось», если можно так сказать, и отогнало прилипчивую дремоту.       Дальше произошло то, что я до сих пор не могу объяснить. Возникло неприятное ощущение, будто меня куда-то затягивает. «Ничего не бойся», − прозвучал над моей головой голос Фриды. Он по неведомой причине двоился, как будто русалка находилась в пещере и эхо покорно повторяло каждый звук её речи. Неведомая сила увлекла меня вперед, ведя по темному коридору, в конце которого маячил ясный свет. Я пытался понять, кто тянет меня, но в черноте ровно ничего нельзя было разобрать. Иногда мне чудилось, словно я вижу неясные очертания чьей-то фигуры, но тут же мерещилось, что рядом ничего нет, кроме пустоты таинственного коридора.       Наконец я вступил в область ясного света. Со мною вместе в него вошла фигура незнакомца. Это, похоже, был мой провожатый.       − Уж не Вергилий ли вы? — спросил я, улыбаясь.       Было бы забавно, если бы меня встретил дух великого римского писателя, некогда составлявшего компанию Данте в его похождениях по мирозданию, если верить «Божественной комедии».       Однако незнакомец не удостоил меня ответом и растворился в ясном свете, будто его и не бывало.       Надо было двигаться дальше. Но куда и как? Где выход из этого светоносного поля?       − Приветствую вас, кто бы вы ни были, − начал я.       Ощущение было не из приятных. Будто сошел с ума и разговариваешь сам с собой.       − Вы меня слышите? Таинственный незнакомец, покажитесь, прошу вас.       − Что же вы так нетерпеливы, дорогой доктор? — откликнулся доброжелательный мягкий голос. − Уж и нельзя на минуточку отлучиться.       Я затаил дыхание, ожидая появления неизвестного.       Еле различимый шорох крыльев донесся до моего слуха, а затем передо мной из света выступил… ангел. Он был небольшого роста, даже пониже меня. Узкое продолговатое лицо обрамляли иссиня-черные волосы, аккуратные пряди которых ниспадали на плечи. Тонкие почти полупрозрачные пальцы осторожно оправляли складки белоснежного одеяния в пол длиною. Сияющие голубые глаза тепло смотрели на меня.       − Это вы вели меня по коридору?       Мой новый знакомец утвердительно кивнул, улыбаясь светло и радостно.       − А теперь я помогу вам переместиться к Джиму.       − Спасибо вам. Кстати, как мне называть Вас? Как-то неудобно получается: вы меня знаете, а я вас — нет.       − Зовите меня Амикус.       Заметив, что на моем лице изобразилось сомнение, он добавил:       − Это моё настоящее имя, я не обманываю. К тому же я действительно друг вам.       Я поспешил его успокоить, что полностью доверяю ему, просто не ожидал услышать подобное имя.       − Да ничего страшного, всё хорошо, − ответил Амикус.       − В таком случае не будем терять время, надо спешить.       − Правильно, за дело, − одобрительно улыбнулся мой спутник. - Возьмите-ка меня за руку, сейчас в мгновение ока будем на «Альбатросе».       Стоило мне коснуться его тонких пальцев, как я ощутил, что меня снова куда-то уносит, причем с невероятной скоростью. Мимо проносились разнообразные пейзажи, но ни одного из них мне не удалось удержать в памяти, ибо все они мелькали в бешеном темпе и сливались в одну пеструю картинку.