Сорняк и Роза

Хакс подошёл ещё ближе и откинул со лба намокшие волосы. В его прозрачных зелёных глазах что-то мелькнуло и тут же пропало, но у Рей всё равно нехорошо засосало под ложечкой. — Что ты хочешь обсудить? — ровным голосом спросила она. Её ладонь, сжимающая древко метлы, чуть вспотела. Свободную руку Рей медленно опустила в карман мантии, и её пальцы сжали тёплый кусочек дерева. — Ты жульничала. Снитч буквально впо’гхнул к тебе в 'уку. Уве'ген, что под 'укавом мантии ты п'гятала палочку и использовала Манящие чары и заклинание Ускорения, когда поняла, что ваша команда вот-вот п'гоиг’гает, — процедил Хакс. В его глазах плескалась холодная ярость, а произнесённые им слова напомнили Рей о том, как несколько месяцев назад она сама почти на этом же месте высказывала Бену похожие претензии. Оказалось, она ошибалась на его счёт. Каким далёким сейчас виделся тот их разговор… Стоило спокойно объяснить Армитажу, что он заблуждается. Рей надеялась, что это поможет его образумить. — Ты ошибаешься, — сказала она. — Мне просто повезло, что снитч оказался рядом. Казалось, её спокойный голос только сильнее разозлил Хакса. — Повезло! — выплюнул он. — Да ты должна была забыть п’го само это слово! А ещё лучше — сломать ногу или утонуть в озе’ге! Его лицо от плохо сдерживаемой ярости пошло красными пятнами, а руки сжались в кулаки. Рей напряженно сглотнула. Она впервые видела его таким. Не то что бы она хорошо знала бобатонского Чемпиона — по правде сказать, они даже не здоровались во время завтраков, обедов и ужинов в Большом зале, — но такой контраст между его обычным и нынешним состоянием всё равно выглядел дико. Он фактически признал, что поспособствовал всем её неудачам. Но желать ей смерти? Это было уж совсем из ряда вон. — Армитаж, давай обсудим всё завтра. А сейчас тебе стоит вернуться к себе и… — заговорила Рей, но Хакс её перебил. — Ты ещё вздумала указывать мне, что делать?! — вскричал он и резко выхватил палочку. — Силенцио! Заклинание словно ошейником сдавило ей горло, и она инстинктивно прижала руку к основанию шеи, вопреки логике открыв рот в немом вскрике. Клубящаяся внутри тревога переросла в липкий страх. Что, дементоры его зацелуй, творил Хакс?! Он опять вскидывал руку, чтобы применить заклинание. Рей быстро отбросила метлу и выставила перед собой палочку, мысленно приказав «Протего!» Перед ней образовался невидимый щит, и следующий луч, выпущенный Хаксом, отрикошетил в него же. Он проворно отскочил в сторону и тут же вновь вернулся в прежнее положение. Теперь они перемещались друг относительно друга, занимая стандартную боевую позицию дуэли. В груди Рей гулко колотилось сердце, но усилием воли она не давала эмоциям взять над собой верх. Неотрывно следя за противником, она выстраивала в голове порядок действий. Ей нужно снять с себя заклинание немоты, ведь помимо того, что колдовать невербально в принципе сложнее, Силенцио влияло на все её чары, заставляя их работать вполсилы. Но слишком велик риск, что, пока она будет возиться с контрзаклинанием, Хакс атакует её снова. И он действительно не заставил себя ждать: — Левикорпус! — закричал он. Рей резко уклонилась вправо и следом скомандовала: «Ступефай!», оставив бессмысленные попытки решить вопрос миром. Красный луч пролетел в дюйме от туловища Хакса, ударившись в стену за ним. Это взбесило его окончательно. — Как ты смеешь! — вскричал он и начал сыпать проклятиями одно за другим: — Экспеллиармус! Инфламмо! Экспульсо! Колдуя, Хакс с поразительной точностью отправлял все лучи прямиком в неё. Воздух вокруг них звенел от напряжения и вспышек магии. Это не было похоже ни на что, с чем Рей сталкивалась ранее. Тренировки в дуэльном клубе не шли ни в какое сравнение, и даже сражение в Хогсмиде было другим — тогда у неё оказалось больше времени, чтобы обдумать каждое своё действие. Сейчас же реагировать нужно было молниеносно. Казалось, в Хакса вселился демон. Глаза Рей слезились от напряжения, она не могла лишний раз моргнуть, раз за разом блокируя его заклинания. Они сыпались с такой скоростью, что она не успевала даже совершить взмах палочки, чтобы ударить чем-нибудь в ответ. Сердце в груди заходилось в бешеном ритме, а тело было натянуто, как струна. Вдруг Хакс сделал крошечную паузу, чтобы перевести дух, и Рей тут же воспользовалась этой возможностью. «Импедимента!» — сконцентрировавшись, подумала она, и из её палочки вырвался бирюзовый луч. Хакс уклонился в сторону, но заклинание всё же задело его. Он споткнулся, однако, падая, исхитрился прыгнуть вперёд и ухватил за руку Рей, увлекая за собой на пол. От столкновения с каменными плитами и от тяжести придавливающего её Хакса в глазах заплясали темно-красные пятна, а из лёгких выбило воздух. Глаза у бобатонского Чемпиона были уже совсем безумные и нечеловеческие. Он навалился на неё, а Рей упёрлась пальцами ему в горло, пытаясь спихнуть его с себя. Она боролась изо всех сил, но если в магических способностях Рей ему не уступала, то сейчас речь шла о физической силе. Хакс выкручивал ей руку, в которой была зажата волшебная палочка. В конце концов ему это удалось, и он отшвырнул ту прочь. — Тепе’гь я с тобой ‘гасквитаюсь! — торжествуя, воскликнул он. — Начну с твоей ду'гацкой метлы. Где же такая си’гота 'газдобыла Молнию? Вп’гочем, неважно. Инсендио! Сбоку от неё полыхнуло пламя, и метла загорелась. В голове Рей мелькнула несвоевременная мысль — что же она скажет Бену? — но следующие действия Хакса заставили её забыть об этих переживаниях. — А сейчас кое-что для тебя самой… Круцио! — скомандовал он, направив на неё палочку. Всё её тело пронзила боль, хуже которой Рей ещё не испытывала. Если бы она была способна издать хоть один звук, то кричала бы во всё горло. Происходящее вокруг, все мысли и звуки ушли на задний план, и всё, что она могла, это выгибаться от нестерпимых мук на холодном каменном полу. В голове билось одно-единственное желание — пожалуйста, пусть эта боль прекратится… Вдруг её страдания прервались так же резко, как начались. Звуки и ощущения вновь возвращались, но отголоски боли и чувство, что все её мыщцы выкручены наизнанку, не давали ей возможности пошевелиться. Рей жадно ловила ртом воздух, пытаясь прийти в себя. Снаружи всё ещё бушевала непогода. Где-то совсем рядом резко громыхнуло, и полыхнула молния. — А тепе’гь ты получишь по заслугам, г'гязнок'говка! То, что в действительности заняло пару секунд, растянулось в голове на мгновение длинною в жизнь. Пока она была под Круциатусом, Хакс успел встать и теперь возвышался над ней. В его вытянутой правой руке была зажата палочка, на кончике которой разгоралось тёмно-синее свечение. Рей попыталась откатиться в сторону, но ногу свело судорогой. Хакс уже открывал рот, чтобы произнести заклинание, но тут кто-то с разъярённым рёвом сбил его с ног. Армитаж вскрикнул от неожиданности и, не удержавшись на ногах, завалился на бок, а через секунду два человека уже катались по полу, мутузя друг друга что было сил. — Отвали, Соло! — прохрипел Хакс, и Рей запоздало сообразила, что так вовремя подоспевшей помощью оказался Бен. — Пошёл прочь от неё! — прорычал в ответ он, в бешенстве засветив ему в глаз. Если бы Рей сейчас видела Бена впервые, она определённо испугалась бы его жестокости и жажды расправы, которая сквозила в каждом его движении. Хакс же дрался так, словно в него вселился злобный дух, полный яростного гнева, не брезгуя никакими запрещёнными приёмами. Рей, приподнявшись на полу, следила за противостоянием и слушала сдавленное пыхтение и чертыхания, доносившееся от дерущихся Чемпионов. Про волшебные палочки они позабыли напрочь, отвешивая друг другу тумаки старым добрым способом. Бен был больше и сильнее, но Хакса сейчас ничего не могло остановить. Он со всей силы лягнул Бена, вырвав из него сдавленный стон. В отместку тот со всего маху ударил Хакса под ложечку, и он сложился пополам, кряхтя от боли. Рей тем временем обшарила пространство взглядом, ища собственную палочку. Увидев ту у стены, она на четвереньках добралась до неё и, направив на себя, скомандовала «Фините!». Ощутив, что голос вновь к ней вернулся, она поднялась на ноги и кинулась помочь Бену, но в этом не было смысла: он уже прижал Хакса к полу и, взяв его за грудки, несколько раз с силой заехал ему в челюсть. Голова Хакса мотнулась в сторону и ударилась о колонну, после чего он обмяк и затих. Бен медленно разжал кулаки и потом взглянул на Рей. Его глаза дико блестели, а челюсть была напряжена, но через несколько мгновений его лицо смягчилось. — Бен… — пробормотала Рей, чувствуя, как от пережитого кошмара её охватывает истерическая дрожь. Он быстро поднялся и, не глядя на Хакса, будто подобные стычки были для него чем-то обыденным, направился к Рей. От переполнявших её чувств она кинулась к нему в объятия. Слёзы от испытанного ужаса и от радости освобождения буквально душили её, и в конце концов она разрыдалась. — Ш-ш-ш, — пробормотал Бен и, положив большую ладонь на её затылок, притянул голову Рей к себе на грудь. Он осторожно гладил её по спине и говорил что-то успокаивающее, но она не разбирала слов. Какая-то её часть всё ещё задыхалась от страха, находясь под прицелом палочки Хакса. Но эти чувства перекрывало невероятное облегчение, что всё было позади. Дождь ещё барабанил вокруг. Рей судорожно выдохнула, и Бен крепче прижал её к себе. В его объятиях было так хорошо, и хотелось только, чтобы эти большие руки и дальше обнимали и гладили её, успокаивая. Его форма была влажной от непогоды. Она пахла дождём и тем самым запахом, что витал в его каюте. Теперь она вспомнила, что так — дурманя голову и обволакивая тело — пах третий компонент её Амортенции. — К-как ты здесь оказался? — хриплым голосом произнесла она и подняла на него взгляд в ожидании ответа. На волосах Бена блестели капельки влаги, а на лице появилось несколько ссадин. Одна губа была разбита, и Рей едва удержалась от того, чтобы не прикоснуться к ней. Бен, взглянув на неё, на секунду застыл, словно сам не мог понять, как это произошло. — Я был в своей каюте и неожиданно почувствовал страх… он точно не был моим, — сказал он наконец. — И я понял, что тебе нужна помощь. Что тут случилось? — Если бы я знала… — в замешательстве отозвалась Рей. — Я шла отдать тебе… ох… Она посмотрела на обгоревшую рукоять с оплавленными прутьями, в которой едва ли можно было распознать прежнюю Молнию. Бен проследил за направлением её взгляда. — Соплохвост с ней. Что хотел этот? — спросил он, кивнув на лежащего в отключке Хакса. Рей попыталась вспомнить, с чего начался весь этот кошмар. Мерлин, прошло всего минут десять, а кажется, что промелькнула целая жизнь! — Похоже, он ждал меня здесь. Сказал, что я пользовалась магией, чтобы поймать снитч, но вёл себя очень странно. Не стал слушать, что я ему отвечу, сразу же достал палочку и начал сыпать проклятиями, — Рей вздрогнула, вновь переживая те секунды. Бен успокаивающе провёл рукой по её спине. — Знаешь, когда ты говорила, что не можешь обещать не попадать в передряги… не думал, что это будет настолько буквально. Вы, гриффиндорцы, жить без них не можете, — с усмешкой в голосе сказал он. — Мы тут ни при чём, они сами нас находят, — пробормотала слегка уязвлённая его словами Рей. Ей самой очень хотелось, чтобы неприятности перестали сыпаться на неё, как из рога изобилия. В отдалении прогремел гром. Хакс, лежащий на полу, застонал и пошевелился. — Инкарцерус, — приказал Соло, и тело Армитажа оплели верёвки. Но от Рей не укрылось, как поморщился Бен, взмахивая палочкой. Запоздало она сообразила, что не только ей за последние десять минут досталось. — Тебе надо в больничное крыло, — произнесла она, нехотя делая попытку высвободиться из его объятий, но Бен лишь сильнее прижал её к себе. — Нет, — только и сказал он. — Я же вижу: тебе больно, когда ты двигаешься, — слабо запротестовала Рей. — Значит, не буду двигаться. Мне и так неплохо, — пробормотал Бен, утыкаясь носом в её волосы. Рей, не зная, что ещё сказать, прикрыла глаза. Она прижалась щекой к грубому красному материалу, наслаждаясь объятиями и этим терпким запахом. Они оба не говорили ни слова, и от растекающегося между ними молчания и явной недосказанности ей было немного не по себе. Но и разрушать это мгновение не хотелось. Страх совсем отпустил её, и теперь руки Бена уже не успокаивали — с каждым его прикосновением по телу растекалось покалывающее тепло, а внутри что-то сладко сжималось. Хакс снова зашевелился на полу. Он открыл глаза и обвёл пространство взглядом, пытаясь понять, что происходит. Но стоило ему заметить Рей, как в глазах у него опять появилась былая злость и ненависть. Армитаж рванулся к ней. Верёвки не дали ему даже пошевелить рукой, туже впиваясь в его тело, и он в ярости выругался на французском. Его бледное лицо пошло красными пятнами. — Освободи меня, ты, к’гетин! — завопил Армитаж уже по-английски. — Если ты сейчас же не заткнёшься, то испробуешь на себе мой Круциатус, — с холодной яростью предупредил его Бен. — А тебе, г’гязнок’говка, я ещё покажу! — глядя на Рей, продолжал беситься Хакс. Рей почувствовала, как напрягся Бен. — Ты, жалкий кусок… — едва сдерживая гнев, заговорил он и достал из кармана палочку. Рей перехватила его руку и заглянула ему в глаза. — Погоди, — сказала она, успокаивающе сжимая его напряжённое запястье. — Мы должны доложить обо всём Холдо и другим директорам. Бен мрачно стиснул зубы, но всё же нехотя кивнул. Он взмахнул палочкой, и Хакс взмыл в воздух. — Отпустите меня на землю! — заорал тот. — Силенцио, — скомандовал Бен. На этот раз Рей не стала его останавливать. С помощью Мобиликорпуса они подняли Хакса в воздух и отправились в замок. Почти весь путь они проделали в тишине, а когда сворачивали к директорской башне, то едва не столкнулись с профессором Винду. Обычно невозмутимый, рассмотрев их процессию, удивился даже он. — Что бы там ни произошло, я рад, что мисс Друт уже отбыла восвояси… — пробормотал он вполголоса и взмахом руки предложил следовать за ним. — Безоар! Горгулья отпрыгнула в сторону. Они поднялись наверх по винтовой лестнице и оказались в кабинете под пристальным вниманием сразу пяти пар глаз. Вернее, шести, мысленно поправилась Рей, когда увидела в зажжённом камине голову директора Сноука. — Мисс Джонс! Мистер Соло… Мистер… Хакс? — было заметно, что на Холдо произвели впечатление потрёпанный вид студентов и связанный верёвками Чемпион Бобатона. — Похоже, вам есть что нам рассказать. — Мой мальчик! — ахнул Прайд, подбегая к своему подопечному. Директор Бобатона запричитал на французском языке, освобождая Хакса от заклинаний. — Мы все ждём ваш рассказ, — произнёс Винду, посмотрев на Бена и Рей. Они переглянулись. Бен коротко кивнул ей, и Рей заговорила: — Дело в том, что Хакс напал на меня… В следующую секунду только наступившее спокойствие вновь оказалось прервано вспышкой ярости бобатонского Чемпиона. — Ах ты, поганая г’гязнок'говка… — освобождённый от верёвок, Армитаж вновь бросился к Рей. — Ты заткнёшься уже наконец, или я заткну тебя! — прорычал Бен, шагнув вперёд и явно собираясь перейти от слов к делу. Поднялась суматоха. Рей выхватила палочку, намереваясь защищаться, но Винду среагировал быстрее всех: обездвижил Хакса и Мобиликорпусом отправил обратно к Прайду. От камина прозвучал холодный голос Сноука: — Бенджамин, держи себя в руках, видно же, что мистер Хакс не в себе, — не терпящим возражений тоном приказал он. — Мисс Джонс, продолжайте. Рассказ Рей все присутствующие восприняли по-разному. Холдо выглядела встревоженной, лицо Винду было непроницаемо. Прайд слушал Рей, плохо скрывая волнение, и ей казалось, только и ждал момента, чтобы подвергнуть её слова сомнению. Рэнсольм Кастерфо почёсывал в голове с таким видом, словно понятия не имел, что со всем этим делать. Арлиз Хадрассиан старалась сохранять собранный вид, но было заметно, что и она нервничает. А вот Сноук, как показалось Рей, к концу её рассказа с трудом сдерживал гнев. — Какая ужасная история, — произнёс он, когда она замолчала, и Рей удивилась, не обнаружив в его словах сарказма. — Истинное счастье, что Бенджамин оказался рядом, и вы остались целы, мисс Джонс. — История действительно ужасная, — вздохнув, согласился с ним Винду. — Однако сейчас меня больше всего интересует, что за метаморфоза произошла с мистером Хаксом. Использовать Непростительное проклятие на беззащитной студентке — это явно выходит за границы разумного… Взгляды всех обратились на бобатонского Чемпиона, который сидел, обездвиженный чарами, и мог только злобно смотреть на всех присутствующих. Помедлив, Мейс Винду взмахнул палочкой. — Специалис ревелио, — пробормотал он, указывая на Хакса. Тот дёрнулся, словно от пощёчины. Винду тяжело вздохнул, словно увидел то, что ожидал, но видеть не хотел, и добавил следом: — Фините инкантатем! Едва красный луч заклинания коснулся груди Хакса, как того опрокинуло наземь. Его скрючило, он весь затрясся и громко закричал. Рей непроизвольно сделала шаг назад, но тут он так же резко обмяк и тихо заплакал. — Видите? — спросил Винду, и Холдо медленно кивнула. — Тёмная магия, — упавшим голосом пробормотала она. — Как думаете, он был под Империо? — Да кто ж теперь узнает наверняка… — Винду подошёл к Хаксу, который всё ещё лежал на полу и всхлипывал, поднял его на ноги и усадил на стул. Секунду в кабинете стояла тишина, а в следующее мгновение заговорило хором сразу несколько человек, но громче всех кричал директор Бобатона: — Тёмная магия, вот как! Моего Чемпиона хотели подставить! Я это те’гпеть не стану! — О чём вы? — удивлённо спросил его Рэнсольм Кастерфо, до этого молчавший. — Ясно как день! Это сделал тот… или те, кому было выгодно, чтобы А’гмитаж выбыл из со’гевнования! — воскликнул Прайд и выразительно посмотрел на двух других Чемпионов. До Рей медленно дошёл смысл его слов, но Бен её опередил. — Вы полагаете, это сделал кто-то из нас? — процедил он голосом, в котором слышались нотки гнева. — Может, мисс Джонс сама заставила его на себя напасть? Или это сделал я, а потом передумал? Прайд зло фыркнул: — Не п’гикидывайтесь к’гетином! Здесь нет слепых. Все видели, как вы тут подаёте д’гуг д’гугу знаки. И все мы читали ту статью. Кто может смот’геть между ст’гок, понимает, как обстоят дела. Будете от’гицать, что вы с этой мадемуазель в сгово’ге? Объединились п’готив А’гмитажа, чтобы выиг’гать Ту’гни’г! Рей опешила от такого невероятного предположения. На скуле Бена дёрнулся нерв, и он явно хотел ответить директору Бобатона что-нибудь на непростительном, но Холдо отреагировала быстрее. — Ради Мерлина, Энрик! — возмущённо воскликнула она. На её щеках разгорались красным два пятна. — Обвинять голословно в таких вещах! Помните о презумпции невиновности! — Всем известно, что ‘ади победы на Ту’гни’гах и не такое тво’гили! — продолжал бушевать Прайд. — Если на то пошло, то вы могли сами заколдовать своего Чемпиона, чтобы отвести от него подозрения, — холодно заметил Сноук. Прайд задохнулся от гнева и выпалил в ответ: — У меня нет никаких мотивов уст’ганять д’гугих Чемпионов! Мой А’гмитаж, в отличие от ваших, занимает сейчас пе’гвое место! Уж если кто это и сделал, то это вы или мадам Холдо, чтобы подставить моего Чемпиона! Холдо изумлённо приоткрыла рот и уставилась на него с таким выражением лица, будто видела его впервые. — Вы забываетесь, — уронил Сноук, а глаза его блеснули едва сдерживаемой яростью. — Меня даже в замке не было. — Никто не знает, как именно А’гмитаж был заколдован! Вы могли подсунуть ему какой-нибудь а’гтефакт или… — Довольно, — тихо, но весомо произнёс Винду, и взгляды всех присутствующих обратились к нему. — В произошедшем так или иначе замешаны все Чемпионы. Значит, и директора тоже не могут оставаться беспристрастными. Мотивы могут быть у каждого. Давайте обратимся к представителям Министерства. Мистер Кастерфо, мисс Хадрассиан, есть ли какой-либо протокол на подобный случай? Рэнсольм Кастерфо всем своим видом демонстрировал полное замешательство. — Нет, боюсь, никакого протокола нет. Мы как-то не предполагали, что может дойти до такого, — устало потёр он лоб. — Чёрт знает, что творится… — Не предполагали, а теперь Турнир находится под угрозой срыва… — пробормотала Холдо. Арлиз Хадрассиан кашлянула, привлекая к себе внимание. — Протокола у нас действительно нет, — подтвердила она. — Но даже если бы и был, здесь он вряд ли бы помог. — Что вы имеете в виду? — удивился Прайд. — То, что каждый из Чемпионов связан с Кубком магическим контрактом. И нарушить его он не может ни при каких условиях, кроме одного. Смерти. В наступившей звенящей тишине было слышно только, как потрескивают дрова в камине и тикают часы на письменном столе. — Что же это получается… — потрясённо протянула Холдо. — Раз есть этот контракт, можно творить любые пакости, и Чемпиона всё равно не дисквалифицируют? Восприняв эти слова как камень в свой огород, Прайд тут же завёлся снова. — Пакости?! Да это мой А’гмитаж тут же’гтва, а вы все… — Мы доложим обо всём начальству, — прервал его Кастерфо. — И сообщим вам официальное решение. Холдо вздохнула. Весь её вид говорил о том, как она верит в эффективность бюрократической машины. Арлиз Хадрассиан развела руками: — А пока мы можем лишь дать совет быть осмотрительнее каждому из Чемпионов. — Я надеюсь, вы на самом деле предпримете все возможные меры, чтобы подобное не повторилось, — с нажимом проговорил Сноук. Встретившись с ним взглядом, мисс Хадрассиан холодно наклонила голову в знак согласия. — Что ж… Всем доброй ночи. Эмилин, будьте любезны, держите меня в курсе происходящего. Я вернусь в Хогвартс через несколько дней. Холдо кивнула, и голова Сноука исчезла в языках зелёного пламени. — Арлиз, думаю, нам тоже нужно вернуться в Министерство, чтобы доложить о произошедшем начальству? — поднимаясь, спросил Рэнсольм Кастерфо. — Да, — согласилась та. — Эмилин, мы воспользуемся твоим камином?.. Судьи, один за другим, отправились восвояси. Прайд, демонстративно не обращая ни на кого внимания, заговорил с Хаксом на французском, а затем они быстро покинули кабинет, даже не попрощавшись. Холдо опустилась за свой стол и, поставив на него локти, потёрла пальцами виски. — Мейс, проводи, пожалуйста, мисс Джонс и мистера Соло в больничное крыло. А я займусь этой министерской проблемой, — пробормотала она, не поднимая головы. Винду коротко кивнул и жестом приказал Бену и Рей следовать за ним. В молчании они спустились по винтовой лестнице. На лице Винду застыло сосредоточенное выражение, он явно что-то обдумывал. И только когда они добрались до больничного крыла и доктор Калония ушла искать нужные снадобья и зелья, он решился озвучить то, о чём размышлял. — Мисс Джонс, — вдруг сказал он, заставив Рей вздрогнуть. — Кажется, вы упомянули, что перед тем, как появился мистер Соло, мистер Хакс назвал вас грязнокровкой? Рей кивнула, а лицо Винду посуровело. — В таком случае… Не хочу вас пугать, но есть одна вещь, о которой мне следует вам рассказать. Помните, около месяца тому назад вы спрашивали меня о некоем символе… Так вот… — он замялся, не зная, как продолжить. — Я уже выяснила, что он означает, — тихо произнесла Рей, видя, как непросто профессору произнести то, что он собирался. Винду бросил на неё короткий взгляд и после паузы спросил: — Тогда, должно быть, вы узнали и то, что Миранда Стайлз — чистокровная волшебница? Рей несколько смущённо кивнула. Винду тяжело вздохнул. — Возможно, это мои старые аврорские замашки и излишняя паранойя дают о себе знать, однако… Однако нельзя исключать тот факт, что тот случай в Хогсмиде и сегодняшнее происшествие могут быть связаны. Хоть это и кажется маловероятным, и я не могу дать этому никакого объяснения… Тем не менее, мисс Джонс, я считаю, вам следует проявить большую осторожность, — закончил профессор. Выходит, Винду месяц назад сделал те же выводы, что и она… почему же он до этого молчал? Надеялся, что ошибся?.. — Профессор, о чём вы говорите? — не выдержал слушавший их разговор Бен. — Это тебя не касается! — быстро сказала Рей, отчего-то не желавшая, чтобы он обо всём узнал. Бен кинул на неё грозный взгляд. — А я не у тебя спрашиваю. Рей возмущённо уставилась на него, не зная, что ответить на такую наглость. Винду внимательно посмотрел на Бена, будто оценивал его, и лишь затем произнёс: — Вы ведь знаете, что жертвой последнего нападения стала одна из учениц Хогвартса? — Я читал об этом в «Пророке», — кивнул Бен. — Несмотря на то, что пострадала другая ученица, возможно, истинной целью нападения была мисс Джонс. В сумерках их легко было перепутать, — сказал профессор. На лице Бена промелькнуло странное выражение, истолковать которое Рей не смогла. — Но никаких улик, подтверждающих это, нет, — поспешно добавила она. — Их действительно нет, — вздохнул Винду. — Возможно, это абсолютно не связанные между собой происшествия… Но всё же, мисс Джонс, прошу вас отнестись к этому серьёзно. Без лишней необходимости не посещайте отдалённые части замка и старайтесь не оставаться в одиночестве. — Хорошо, сэр, — согласилась Рей. Что бы она сама ни думала на этот счёт, спорить с Винду было бесполезно. — Где там носит Хартер… — пробормотал профессор и направился в сторону кабинета целительницы. Бен вперил в Рей взгляд, от которого ей захотелось оказаться подальше от больничного крыла. Она не выдержала и отвела глаза, уставившись вниз и сложив руки на груди. Рей сразу припомнила тот их разговор в раздевалке, когда не стала ничего ему говорить. Наверное, зря… — Значит, это уже не первое нападение? — наконец тихо сказал Бен. — Ты слышал Винду — это только догадки, — отозвалась она, чертя носком ботинка по полу. — Ты тоже слышала его слова о том, что нужно быть осторожнее. Тебе надо уехать из Хогвартса и укрыться где-нибудь на время, — безапелляционно заявил он. — Нет! — воскликнула Рей и подняла на него глаза, разозлённая его тоном. — Даже не думай! Я никуда не поеду! — Кто бы сомневался, что ты так ответишь! Что за чертово гриффиндорское упрямство! — воскликнул Бен. — Это не упрямство, а здравый смысл! — закипятилась Рей. — У меня на носу Т.Р.И.Т.О.Н.ы — я не могу просто взять и не сдать самые важные в моей жизни экзамены! Да и магический контракт с Кубком никто не отменял! К тому же мне некуда ехать. В приют я уже не могу вернуться, а если бы и могла, то ни за что этого не сделала бы! Бен побарабанил пальцами по стоящей рядом тумбе, что-то обдумывая. И вкрадчиво заговорил: — Ты могла бы… Рей уже была готова наложить на него Силенцио или просто треснуть, но тут появилась доктор Калония в сопровождении профессора Винду и отвлекла всеобщее внимание на себя. Она впихнула в руки Бена и Рей по дымящемуся кубку. — Восстанавливающее зелье для каждого из вас. Выпьете и можете идти в гостиную, отдыхать, — сказала она, обращаясь к Рей. — А вы, мистер Соло, задержитесь, с вами я ещё не закончила, — доктор Калония кинула красноречивый взгляд на его многочисленные ссадины. Соло поморщился: — Не собираюсь торчать здесь из-за каких-то царапин. Винду поднялся с места. — Боюсь, вам всё же придётся остаться. Отбой был давным-давно, а учитывая случившееся сегодня, тем более не стоит бродить по территории замка во внеурочное время, — видя, что Бен опять собирается спорить, профессор непререкаемым голосом продолжил: — Это не обсуждается. Доктор Калония вас подлечит и, уверен, отпустит завтра же утром. Мисс Джонс, пойдёмте, я провожу вас в гостиную Гриффиндора. Рей встретилась взглядом с Беном. Её недавнее раздражение поугасло, но в мыслях и чувствах всё равно царил полный хаос. А в присутствии профессора Винду было ещё сложнее выбрать среди сотни того, что им следовало обсудить, правильные слова. — Спокойной ночи, — не сумев придумать ничего лучше, наконец, произнесла она. Бен наградил её долгим взглядом. — Будь осторожна, — сказал он на прощание. Рей шла к гриффиндорской гостиной вместе с профессором Винду и размышляла над тем, что произошло. Им было известно, что Хакса околдовали, но вот ради чего? Хотел ли этот кто-то устранить её, как одну из участниц Турнира? Но зачем, ведь она занимала последнее место? Или целью злоумышленника было посеять смуту среди Чемпионов и судей, но колдовство вышло из-под контроля, поэтому Хакс стал неуправляем? Или всё же это было связано с историей со сквибами? Этот вариант и в самом деле отдавал паранойей. Казалось маловероятным, что кто-то выбрал своей жертвой именно её, да ещё решил зайти настолько далеко, чтобы напасть на неё прямо в Хогвартсе. Кому и зачем нужна была именно она, когда кругом полно других магглорожденных? С другой стороны, Рей не могла избавиться от ощущения, что это не простое совпадение. А если так… если так, ей следовало что-то предпринять. Конечно, ни о каком отъезде из Хогвартса не могло идти и речи. А вот несколько тренировок лишними не будут. Рей прочистила горло и обратилась к шагавшему по правую руку от неё профессору: — Сэр, могу я попросить вас об одолжении? Возможно, вы согласитесь дать мне пару уроков по боевой магии? Они в любом случае мне не помешают, если я решу подать заявление в аврорат. Винду медленно кивнул: — Я подумывал предложить вам то же самое. Буду ждать вас завтра в шесть часов вечера в моём кабинете. * * * В гостиной Гриффиндора уже никого не было, лишь беспорядок свидетельствовал о бурно прошедшем праздновании. Дрова почти догорели в камине, и Рей села на диван, уставившись на огонь. Начавшийся полосой невезения, перешедший в выматывающий матч, а завершившийся очередными загадками, этот бесконечный день наконец-то подошёл к концу. А Рей никак не могла перестать думать о заколдованном Хаксе. Если всё же предположить, что это было покушение — Мерлин, вот ведь жуткое слово! — и оно произошло в школе… Значило ли это, что злоумышленник тоже находился в Хогвартсе? Или он проник в замок по одному из тайных ходов, ведущих из Хогсмида? И как именно был заколдован Хакс? На поверхности была версия про Империо. Но, если анализировать его поведение, то эта теория давала трещину за трещиной. Во-первых, если Хакс был под Империо, то злоумышленнику стоило отменить действие заклинания, как только дело обернулось не в его пользу, чтобы скрыть следы преступления. Но этого не произошло. Стало быть, это были не чары, а действие какого-нибудь тёмномагического артефакта или зелья?.. Во-вторых, выражение лица Хакса и — особенно — глаз. Находясь под этим заклинанием, волшебник либо сохранял свой обычный образ поведения, либо его выдавал бездумный стеклянный взгляд. А Хакс, напротив, был слишком злым для себя обычного и слишком собранным для зачарованного таким образом человека. Он вёл себя так, словно кто-то усилил его собственную ярость. И это было достаточно удобно, чтобы в дальнейшем выдать случившееся за конфликт на фоне матча, скрыв истинный мотив. Или всё было сделано для того, чтобы свалить все преступления на него? Эту версию тоже следовало обдумать… Рей утомлённо потёрла лицо. Вопросов было много, а вот ответов — ни одного. Слабые язычки пламени лизали догорающие в камине головёшки. Усталость наваливалась на неё всё сильнее. Мысли в голове плыли медленно и вяло, веки тяжелели, а глаза слипались. Рей позволила себе прикрыть их на минуточку перед тем, как поднимется в свою спальню… …Ей опять снилась какая-то ерунда. Она снова шла по лесной тропинке, окружённая ночной темнотой, а потом на её пути возникло чудище и произнесло: — Ответь, тогда сможешь пройти дальше! Рей что-то произнесла, сама толком не поняв, что именно, и существо отступило. — Тебе нужно первой добраться до Кубка! Хогвартс должен победить! — восклицали где-то поблизости директор Холдо и Арлиз Хадрассиан, и Рей, стиснув зубы, продолжала идти вперёд. Вдруг впереди выросла фигура в маске, а за ней ещё и ещё. Рей в панике вскинула руку с зажатой в ней палочкой. Та выстрелила красным туманом, Рей рвануло куда-то, и всё вокруг завертелось. Она закрыла глаза, пытаясь найти точку опоры, но схватиться было не за что. Её тошнило, она устала, ей хотелось поскорее выбраться отсюда… А когда туман рассеялся, Рей увидела рядом с собой Бена Соло. Он сидел, прислонившись спиной к дереву, и выглядел просто ужасно. Губа и скула были разбиты в кровь, он тяжело дышал, держась за рёбра, а его нога, похоже, была сломана… Но хуже всего выглядело выражение жуткого отчаяния, застывшее на его лице, с которым он смотрел на… …Рей проснулась, резко вскинув голову с плеча. Сон был таким реальным и живым, что она не сразу поняла, где находится, почему вокруг так темно, а тело затекло от сидения в неудобной позе. Образ раненого Бена до сих пор стоял перед её глазами, такой яркий, что Рей никак не могла унять бешеное сердцебиение. Возможно, сон был предупреждением и ему на самом деле грозила опасность? Рей беспокойно заёрзала на диване. Сердце в груди отстукивало тревожный ритм. Она не могла теперь просто взять и пойти спать, ей нужно было что-то предпринять. Неожиданно темнота, царящая в общей гостиной, рассеялась. Рей повернула голову в направлении источника света и заметила, как сквозь щели в проходе просочилось серебристое свечение, которое двигалось в её сторону. Вскоре оно оказалось совсем рядом, и Рей в изумлении уставилась на крупного зверя. Он смотрел на неё, словно изучая, а приблизившись, обошёл вокруг. Даже густой мех не мог скрыть, как перекатывались мышцы его мощного тела. Зверь чуть склонил набок голову и дёрнул ухом с кисточкой, пока она наблюдала за ним. Он развернулся и мощными прыжками поскакал по воздуху в обратном направлении. Несколько секунд Рей колебалась. Вдруг это ловушка? Осторожность шептала ей о том, что совсем недавно она попала в переплёт, поэтому стоит оставаться на месте. Но интуиция твердила, что всё в порядке. Отринув сомнения, Рей поднялась с дивана и отправилась следом за зверем. Она почти не удивилась, когда он привёл её в больничное крыло и просочился сквозь дверь, ведущую в лазарет. На мгновение Рей замерла перед ней в нерешительности, но затем осторожно приотворила её и, сделав несколько шагов, остановилась. Лазарет освещался лишь льющимся из окон лунным светом. Бен не спал. Он сидел на одной из коек с палочкой в руке. Вместо привычной формы Дурмстранга на нём был чёрный свитер и штаны. Ссадины исчезли с лица, а волосы, прежде растрёпанные, аккуратно спадали на плечи. Бен уставился на вошедшую Рей, а затем поднялся ей навстречу. — Что ты тут делаешь? — в замешательстве спросил он. — Это так ты выполняешь обещание быть осторожнее? Стоя напротив него, живого и невредимого, Рей почувствовала себя ужасно неловко. Она пришла сюда… зачем? Чтобы проверить, что Бен Соло находится здесь, а не где-то в лесу, раненый и окровавленный?.. С самого начала было очевидно, что её сон лишь ночной кошмар. Однако… была ведь и ещё одна причина, почему она здесь оказалась. — Я пришла, потому что сюда меня привёл патронус. Это ведь был твой патронус, Бен? — спросила она. Казалось, этот вопрос его смутил. — Я не хотел, чтобы он разбудил тебя. Думал лишь убедиться… — и он, не договорив, замолчал. — Меня разбудил не патронус, а плохой сон, — и, хотя не собиралась этого делать, Рей всё же призналась. — Я испугалась… я видела… Она смешалась, не зная, стоит ли рассказывать о своём кошмаре. — Я тоже кое-что видел… — медленно заговорил Бен. — Поэтому и отправил патронуса убедиться, что ты в порядке. — Что же ты увидел? — подходя ближе, тревожно спросила Рей. Бен колебался. — Не ты ли говорила мне, что верить снам и видениям глупо? — в конце концов пожал плечами он. Рей припомнила тот старый разговор. Она и в самом деле говорила тогда что-то подобное, но сейчас всё было иначе. — Знаю. Но мой сон был не обычным, слишком ярким. Ты… ты был… ты был ранен… — её голос дрогнул, стоило картинкам из кошмара вновь возникнуть перед глазами. Бен казался удивлённым. — Ты волновалась… за меня? — спросил он, вглядываясь в её лицо и делая пару шагов вперёд. В его глазах была неуверенность и замешательство. — Да, — просто ответила Рей, вновь вспоминая то ощущение ужаса, что охватило её при виде него, истекающего кровью. Бен несколько мгновений смотрел на неё взглядом, который она не могла прочесть. — Ну, как видишь, я в порядке, — пробормотал он наконец. Повисло молчание. Где-то вдалеке протяжно ухнула сова, словно напоминая о том, что уже перевалило за полночь и самое время идти спать. Но отчего-то Рей всё ещё стояла здесь и искала подходящие слова, чтобы продолжить этот нелепый разговор. — Бен, а твой патронус… Он всегда был таким? Всегда был рысью? — спросила она. — Ну… Можно и так сказать. Я лишь недавно смог его создать, — поколебавшись, ответил Бен. Рей удивлённо вскинула брови. — В это сложно поверить. Ты сам сделал свою волшебную палочку, но не мог вызвать патронуса? — Для вызова патронуса нужны счастливые воспоминания. Их было не так уж много до… Бен сбился на полуслове и замолчал, но сказанного было достаточно, чтобы сердце Рей замерло, а затем подскочило в груди. — До?.. — сглотнув, потому что в горле отчего-то вмиг пересохло, откликнулась Рей, подходя ближе. Бен помедлил, но тоже сделал шаг навстречу. Он не торопился отвечать, просто разглядывая Рей, стоящую напротив него в полоске лунного света. — Почему ты не сказала, что была в опасности в Хогсмиде? — вместо ответа произнёс он, глядя на неё сверху вниз. В его глазах она прочла мягкий укор и заботу. Почему она не сказала? Ей тогда казалось, что у неё было столько причин, чтобы не говорить… Но на самом деле настоящей среди них являлась только одна. — А должна была? — спросила Рей тихим голосом. — Ты же знаешь, что да, — отозвался Бен. И медленно протянул руку, касаясь её щеки ладонью. Прикосновение было осторожным, но всё равно, чувствуя его тёплую руку, Рей на секунду растерялась от нахлынувших на неё чувств. Она смежила веки, пытаясь сделать что-то с тем безумным трепетом, который пронзил все её нервные окончания. А потом посмотрела ему прямо в глаза. Был её черёд делать шаг. — Бен, — сказала Рей. — Я хочу тебе кое-что показать. Она взмахнула палочкой. Чтобы создать патронуса, ей даже не пришлось вызывать в памяти счастливые воспоминания, она откуда-то знала, что сейчас всё получится. Так и вышло: из палочки вырвалось серебристое облако, которое тут же превратилось в рысь, сияющую, словно луна в безоблачную ночь. Будто желая как следует себя показать, рысь неторопливо проскакала над их головами, а затем исчезла. Бен перевёл глаза с растворяющихся в воздухе серебристых искорок на Рей. По его лицу она поняла, что он не очень удивлён. И действительно, после всех тех вещей, что их связывали, парные патронусы не казались чем-то поразительным. Но у Рей всё равно перехватило дух от того, как он на неё смотрел, и понимания, что вот она, точка невозврата, вот сейчас говорилось всё то, что было недосказано, и решалось то, что было не решено. — Рей… — тихо сказал Бен, и от звука своего имени на его губах она ощутила, как по телу прошла дрожь предвкушения. — Рей, ты не всё обо мне знаешь. Я… то, что принято называть Тёмной магией… это у меня в крови. Моя родословная прямое тому доказательство, все знают, что мой дед творил ужасные вещи. И если ты думаешь, что тебе известно обо мне самое худшее… — не договорив, Бен остановился на полуслове, с тревогой ожидая её реакции. Не желая давать Бену повода для отступления, Рей взяла его за руку, переплетая их пальцы. И, не отводя взгляд от его глубоких карих глаз, заговорила дрогнувшим от волнения голосом: — Я знаю о тебе всё, что мне нужно, — убеждённо сказала она. Недоверие в его глазах сменилось надеждой, крепнущей с каждым произнесённым ею словом. — И твоя родословная меня совершенно не волнует. Ты не должен отвечать за деяния Энакина Скайуокера, Бен. — Но вот что касается моей родословной… У меня её нет вовсе, — Рей опустила взгляд и призналась в собственных страхах. — Вообще никакой. Возможно, это важно для тебя… и это не то, чего бы ты хотел… Договорить ей не удалось. Бен порывистым движением притянул её к себе и поцеловал. Рей на секунду опешила, но потом ответила на поцелуй, неумело прижимаясь к его мягким губам своими, чувствуя, как тело наполняет лёгкость, колени дрожат, мысли в голове путаются, и, Мерлин и Моргана, происходит всё то, о чём говорила когда-то Роуз. Сердце стучало по рёбрам, готовое выпрыгнуть вон. Бен отстранился и, взяв её лицо в ладони, прошептал: — Для меня это не имеет никакого значения. Ты, такая, как есть, — это всё, чего я желаю. Рей затопило ликование и облегчение, сносящие на своём пути все сомнения и страхи. Она не смогла сдержать улыбки, глядя ему в глаза, а через секунду он снова целовал её, а она ему жарко отвечала. Этот поцелуй так отличался от предыдущего и был другим — голодным, наполненным всеми теми мгновениями, когда приходилось сдерживаться. Пару раз их зубы стукнулись друг о друга, но они были слишком увлечены, чтобы обращать на это внимание. Не прекращая целоваться, они сделали несколько пьяных шагов, налетев на тумбочку. Колбы, стоявшие на ней, возмущённо задребезжали, и Рей впервые вспомнила о том, что они могут быть не одни. — А где… где доктор Калония?.. — с трудом отрываясь от его губ, спросила она. — Уже спит, — пробормотал Бен, вновь притягивая её к себе. На какое-то время — может быть, на минуту, а может, и на двадцать — Рей вновь выпала из реальности. Остановиться было невозможно — только заканчивался один поцелуй, как хотелось начинать всё снова, и чем их было больше, тем труднее становилось насытиться друг другом. Каждый следующий оказывался настойчивее предыдущего, словно до конца света остался час и это был единственно правильный способ провести это время. Из-за разницы в росте целоваться стоя так долго оказалось не очень удобно, и в конце концов Бен попятился, опускаясь на больничную койку, а Рей села к нему на колени. Она обняла его за шею, вновь находя его губы. Жар его ладоней на своей спине она чувствовала даже сквозь мантию, которая теперь стала казаться совершенно лишней. До этого момента Рей даже не подозревала о том, что всё это — то, о чём она знала в основном по разговорам старшекурсниц в женских спальнях, — всё это действительно может быть таким крышесносным. Фантастическим. Нереальным. Это точно происходило на самом деле? Может, стоило себя ущипнуть?.. Губы Бена блуждали по её лицу, касаясь щёк, губ, подбородка, а затем он, словно прочитав её мысли, прикусил кожу на шее. Ощущение было вполне настоящим, изо рта вырвался приглушённый вскрик, а внизу живота приятно заныло. Стремясь оказаться ещё ближе к Бену, Рей перекинула одну ногу через его бёдра. Она придвинулась к нему, устраиваясь поудобнее, и… Ооох! Он был таким большим, твёрдым и горячим под её ягодицами, что щёки тут же вспыхнули. Хорошо, что темнота не могла выдать её смущения. Не зная, как правильно себя вести, она заёрзала, и Бен издал приглушённый стон. Он стиснул её талию, вынуждая замереть. — Чёрт! Ты… Стой, Рей. Так только хуже, — хрипло пробормотал он. Хуже? Рей растерялась ещё больше. — Я делаю что-то не то? Тебе… тебе плохо? — неуверенно спросила она. Бен шумно выдохнул рядом с её ухом. — Нет, мне хорошо. Определённо хорошо, даже слишком, — он потёрся носом о её висок, вызывая внизу живота новый горячий спазм и желание придвинуться ещё теснее. Обнимая Бена за плечи, Рей вдохнула запах его волос. Ей тоже было хорошо и определённо не хотелось, чтобы всё заканчивалось. Собрав всю свою гриффиндорскую решительность, она произнесла: — Тогда мы могли бы… продолжить? Бен откинулся назад, разглядывая её, а она облизнула пересохшие губы. Его глаза потемнели, и он вновь притянул Рей к себе, обхватив ее лицо большими ладонями, завладевая ее губами, а потом спускаясь с поцелуями по подбородку и шее. Рей и сама не могла перестать лихорадочно гладить его спину, руки, плечи — какой же он всё-таки был твёрдый, как будто состоял из одних мышц! В какой-то момент мантия с её плеч упала. Рей сама потянула за свитер Бена, и он стащил его через голову и отбросил куда-то в сторону. В темноте его кожа казалась ещё светлее. Хотя Рей уже видела его наполовину обнажённым, теперь всё было по-другому, потому что она могла позволить себе касаться и трогать. Рей скользнула рукой по его плечу, чувствуя, как бугрятся его мускулы, а затем, поддавшись порыву, провела языком по солёной коже. Руки Бена на секунду замерли на её теле, а потом он снова обрушился на неё с поцелуями. Ласки становились всё более будоражащими, пока он наконец не подхватил Рей под бёдра, поднимая в воздух, и снова не опустил её на больничную койку, которая заскрипела под их весом. Бен склонился над ней, вновь целуя разгорячённую кожу, прикусывая место у основания шеи, где от частого поверхностного дыхания билась жилка. Рей, не устояв, запустила руку в его растрёпанные волосы, беспорядочно сжимая и разжимая пальцы. Щёки горели, словно угольки. Ладонь Бена скользнула по её согнутой ноге, от лодыжки к коленке, а затем выше, и Рей ощутила, как низ живота лизнул сладкий жар. С её губ сорвался лёгкий стон, и Бен вдруг отстранился от неё. — Сейчас… подожди, — пробормотал он и принялся искать волшебную палочку, а затем накладывать отталкивающие и заглушающие чары. Пока Бен был занят, Рей попыталась разобраться в бурлящих внутри чувствах и эмоциях, хоть это оказалось непросто — от дурманящих прикосновений голова шла кругом. Она точно не хотела останавливаться… Но всё же стоило предупредить Бена о том, что у неё это впервые. — Я… у меня это… ты знаешь, я раньше не… — сбивчиво прошептала Рей, когда он снова оказался над ней и после очередного сводящего с ума поцелуя потянулся к пуговицам на её блузке. Бен замер. Рей кинула на него встревоженный взгляд, пытаясь оценить его реакцию. Он сделал несколько глубоких вдохов, с трудом беря себя в руки, а затем опустился рядом с Рей, ложась напротив неё. Она в смятении положила ладонь на вздымающуюся от частого дыхания грудь, чувствуя, как под ней гулко колотится его сердце. — Тогда, может, не будем торопиться? — осипшим голосом пробормотал Бен и чуть придвинулся, чтобы вновь поцеловать, но на этот раз лишь легонько захватывая её губы. После всего, что было до, такое целомудренное прикосновение казалось едва ли не насмешкой. Внутри у Рей тревожно заныло. Неужели она всё испортила своим признанием? — Это из-за того, что я сказала? — расстроенно спросила она. — Может быть, ты теперь не хочешь… Он не дал ей договорить, вновь завладевая её губами и без слов отвечая на недосказанный вопрос. Теперь поцелуй был настойчивым. И требовательным. Оглушающим. Таким, словно Бен долго ждал этого момента, но не давал желанию захватить себя и усилием воли заставлял сдерживаться. Наконец он отстранился и посмотрел на неё таким пронзительно-голодным взглядом, что у Рей исчезли последние сомнения. — Я уже понял, что ты не понимаешь никаких намёков, но это… — уголок его рта дёрнулся, и он едва заметно покачал головой. — Ты абсолютно безнадёжна, раз предполагаешь такое. — Почему тогда ты… — в замешательстве спросила Рей. — Я просто боюсь сделать тебе больно, — пробормотал Бен, которому очевидно тяжело давался этот разговор. Успокоившись, Рей придвинулась ближе, целуя сама, проводя руками по его плечам, груди, животу и спускаясь ими вниз, окончательно лишая Бена остатков самоконтроля. — Ты же знаешь, я с Гриффиндора, — прошептала она, улыбаясь ему в губы. — Меня сложно испугать такими вещами. Так что даже если сделаешь, всё в порядке. Просто получишь сдачи.